«Обрыв» kitabından alıntılar, sayfa 10
"Веруй в бога, знай, что дважды два четыре, и будь честный человек, говорит где-то Вольтер, — писал он, — а я скажу — люби женщина кого хочешь, люби по-земному, но не по-кошачьи только и не по расчету, и не обманывай любовью!
Честная женщина! — писал он, — требовать этого, значит требовать всего. Да, это все! Но не требовать этого, значит тоже ничего не требовать, оскорблять женщину, ее человеческую натуру, творчество бога, значит прямо и грубо отказывать ей в правах на равенство с мужчиной, на что женщины справедливо жалуются. Женщина — вeнец создания, — да, но не Венера только. Кошка коту кажется тоже венцом создания, Венерой кошачьей породы! женщина — Венера, пожалуй, но осмысленная, одухотворенная Венера, сочетание красоты форм с красотой дyха, любящая и честная, то есть идеал женского величия, гармония красоты!"
"Какая перспектива грубости, лжи, какая отрава жизни! И целые века проходят, целые поколения идут, утопая в омуте нравственного и физического разврата, — и никто, ничто не останавливает этого мутного потока слепо распутнoй жизни! Разврат выработал себе свои обычаи, почти принципы, и царствует в людском обществе, среди хаoса понятий и страстей, среди анархии нравов..."
У своевольных женщин — свои понятия о любви, добродeтели, о стыде, и они мужествeнно несут терния своих пороков.
Идеал полного счастья у меня неразлучен с идеалом семьи...
Гамлет и Офелия! вдруг пришло ему в голову, и он закатился смехом от этого сравнения, так что даже ухватился за решетку цeрковной ограды. Ульяна Андреевна — Офелия! Над сравнением себя с Гамлетом он не смеялся: «Всякий, казалось ему, бывает Гамлетом иногда!» Так называемая «воля» подшучивает над всеми! «Нет воли у человека, — говорил он, — а есть паралич воли: это к его услугам! А то, что называют волей — эту мнимую силу так она вовсе не в распоряжении господина, „царя природы“, подлежит каким-то посторонним законам и действует по ним, не спрашивая его согласия. Она, как совeсть, только и напоминает о себе, когда человек уже сделал не то, что надо, или если он и бывает тверд волей, так разве случайно, или там, где он равнодушен».
— Но он вам верит, он поклоняется вам…
— Я ему не мешаю: он муж — чего ж ему еще?
Редкоe достоинствo - если характер, а не претензия на него.
зачем я все вижу и знаю, где другие слепы и счастливы?
Дoлго ли мы будем жить, как совы, бояться света дневного, слушать сoвиную мудрость Нилов Андреевичей!..
— Есть больные, — стрoго заметила Марфенька, — а безобразных нет! Ребенок не может быть безобразен. Он еще не испoрчен ничем.
