«Муму» kitabından alıntılar, sayfa 3
Гаврило, придерживая рукой картуз, хотя ветру
его дворником. Крепко не полюбилось ему сначала его новое житье. С детства привык он к полевым работам, к деревенскому
которого только что взяли с нивы, где сочная трава росла
белыми колоннами, антресолью 1 и покривившимся балконом жила некогда барыня, вдова, окруженная многочисленной дворней. 2
Он отвернулся, зажмурился и разжал руки…
поклонившись. Его лицо, и без того безжизненное, как у всех глухонемых, теперь словно окаменело. После обеда он опять уходил со двора, но не надолго, вернулся и тотчас отправился на сеновал. Настала ночь,
сильно принялся грести, хотя и против течения
встретить Герасима. Впрочем, его беспокойство было напрасно: Герасима уже не было на дворе. Выйдя из дому, он тотчас хватился Муму; он еще не помнил, чтоб она когданибудь не дождалась его возвращения, стал повсюду бегать, искать ее, кликать по-своему… бросился в свою каморку, на сеновал, выскочил на улицу, туда-сюда… Пропала! Он обратился к людям, с самыми
искрами, то волнистым паром, мчат его теперь
Иван Сергеевич Тургенев Муму В одной из отдаленных улиц Москвы в сером доме с белыми колоннами, антресолью 1 и покривившимся балконом жила некогда барыня, вдова, окруженная многочисленной дворней. 2 Сыновья ее служили в Петербурге, дочери вышли замуж; она выезжала редко и уединенно доживала последние годы своей скупой и скучающей старости. День ее, нерадостный и ненастный, давно прошел; но и вечер ее был чернее ночи.
