Kitabı oku: «Сэндитон»
Глава 1
Молодой человек и его спутница из промозглой столицы направлялись к морю. Их экипаж не спеша катился на юго-восток по накатанной дороге от Танбриджа к побережью Сассекса. Они направлялись в живописное поместье, расположенное где-то между Гастингсом и Истборном, но по пути на курорт решили заехать еще по одному адресу. Кони нехотя свернули на узенькую, ухабистую дорогу, и на первом же крутом, полупесчаном, полукаменистом подъеме карета опрокинулась.
Вокруг не было ни души, а единственный господский дом близ проселочной дороги остался далеко позади. Ворчливый возница был уверен, что этот особняк сегодня станет конечным пунктом их утомительного путешествия, где все смогут немного отдохнуть, а завтра продолжить путь. Но ошибся. Теперь всем своим видом он давал понять, что дальше эту дорогу может осилить не этот арендованный в столице элегантный экипаж, а в лучшем случае, неприхотливая деревенская телега. Рассерженный и усталый он мог выместить досаду только на безропотных лошадях, и хлестал их с такой жестокостью, что было бы удивительно, если бы карета устояла на подъеме.
Молодой человек первым выбрался из перевернувшейся кареты и учтиво помог подняться своей даме. Оба пребывали в шоке, почти не чувствовали боли и благодарили небеса за счастливое спасение. Испуганный кучер тоже вздохнул с облегчением. Экипаж ехал медленно, и это спасло всем жизнь. Но довольная улыбка сразу сошла с лица возницы, когда он посмотрел на своего пассажира. Молодой джентльмен внезапно почувствовал резкую боль в ступне, и настолько сильную, что он не смог устоять на ногах и присел на скамейку.
– По-моему, что-то со связками, – сказал он, положив руку на ушибленную ногу. – Но не беспокойся, моя дорогая, – промолвил он, глядя с улыбкой на свою растерянную спутницу, – всё, что ни делается – делается к лучшему. Эта неприятность нам только на пользу. Взгляни, вон на тот уютный коттедж, романтично расположенный неподалеку на высоком холме, среди деревьев. Кажется, это как раз то, что нам было нужно, не так ли?
Его супруга молча кивала и то и дело растеряно перебирала бахрому на своем дорожном платье. Дама была настолько потрясена случившимся, что, казалось, и не слышала, о чем говорит муж. Вдруг молодая женщина инстинктивно обернулась назад, и в ее глазах появилась надежда. Помощь пришла, откуда не ждали. Со стороны единственного в округе именья, которое путешественники миновали как раз перед роковым подъемом, к ним спешили несколько крепких мужчин. Это были косари. Вместе с семьями, женами и детьми, они работали на сенокосе и с высокого холма наблюдали, как нездешняя карета неуклюже гарцевала на скользких камнях, а когда она всё-таки перевернулась, оставив все дела, немедленно поспешили вниз. Среди нескольких крепко сбитых деревенских парней выделялся человек средних лет, благородного вида. Владелец именья по счастливой случайности в этот роковой момент также был на лугу вместе со своими наемными работниками.
Мистер Хейвуд, так звали этого джентльмена, деловито подошел к растерянным путешественникам, учтиво поздоровался и с искренней озабоченностью поинтересовался, чем может помочь. В этот момент двое из его работников уже приподнимали перевернувшуюся карету и со скрипом ставили ее на колеса. Проезжий джентльмен попытался было встать, но резкая боль снова напомнила о себе, и он отвечал хозяину именья, сидя, не вставая со скамьи:
– Вы очень любезны, сэр, и я ловлю вас на слове. Без вашей помощи нам никак не обойтись. Но, пожалуй, лучшее, что вы можете сейчас сделать для нас с супругой, это послать за хирургом. Травма у меня, в общем-то, пустяковая, но в таких случаях, Вы сами знаете, всё же стоит сразу показаться врачу. По такой дороге до врача я сейчас, увы, не доберусь, а вот если бы хирург сам подъехал и осмотрел меня, я был бы Вам благодарен.
– Найти хирурга здесь?! – удивился мистер Хейвуд. – Смею вас заверить, в нашей округе нет ни одного доктора, впрочем, мы прекрасно обойдемся и без него.
– Нет-нет, сэр, Вы меня не так поняли, если хирурга на месте нет, то вполне сгодится и сельский фельдшер. Может быть, фельдшер с его практическим опытом справиться даже лучше, – возразил собеседник. Пошлите, пожалуйста, за ним кого-нибудь из этих добрых парней, не сомневаюсь, они отыщут его за пару минут. Да и где тут собственно искать? Вон тот коттедж на холме, пожалуй, единственное достойное джентльмена пристанище в этих краях.
Мистер Хейвуд выглядел весьма озадаченным и едва сдерживал улыбку.
– Неужели, сэр, вы рассчитываете найти хирурга в том коттедже? Уверяю вас, что в нашем приходе нет ни хирурга, ни фельдшера.
– Простите великодушно, сэр, я не хочу с Вами спорить, но, может быть, Вы просто не знаете, что в Вашем приходите есть хирург, в жизни, понимаете ли, всякое бывает… Хотя, возможно, я ошибся адресатом? Постойте, это разве не в Виллингден?
– Вы не ошиблись, сэр, это без сомнения Виллингден.
– В таком случае, сэр, я могу доказать, что в вашем приходе есть хирург, независимо от того, знаете Вы о его существовании или нет, – уверенно заявил молодой джентльмен и чинно достал свою записную книжку. – Вот, сэр, – обратился он к владельцу именья, – если вы будете так любезны и посмотрите на эти объявления, Вы сразу поймете, что я прав. Я лично вырезал их накануне утром из «Морнинг Пост» и «Кентиш Газетте». Мы с женой как раз готовились к отъезду из Лондона на побережье и по дороге хотели навестить врача. Вот как отзываются о Вашем специалисте и его медицинском кабинете в ведущих британских изданиях: «Перспективное дело…», «превосходная репутация, заслуживающие уважения рекомендации…», «намерены основать собственное дело…», – в подтверждение своих слов он гордо продемонстрировал газетные объявления.
– Любезный, даже если бы сейчас Вы мне показали все газеты, которые издаются за неделю в Британии, Вы все равно не убедили бы меня в существовании хирурга в Виллингдене, – сказал мистер Хейвуд с добродушной улыбкой. – Я здесь родился и прожил пятьдесят семь лет, поэтому, думаю, наверняка знал бы этого человека. По крайней мере, я осмелюсь сказать, что если этот хирург вообще существует, то дело его, вряд ли, процветает. Несомненно, если бы по этой заброшенной дороге время от времени в сторону коттеджа проезжал бы джентльмен, то можно было бы предположить, что он живет в этом доме на холме. Но чего нет – того нет. А этот щеголеватый с виду особнячок, всего лишь простенький домик на несколько семей. Его уже не первый год сдают в аренду, и сейчас в нем проживают мой верный пастух и три пожилые дамы.
С этими словами Мистер Хейвуд взял из рук гостя газетные вырезки, посмотрел их и добавил:
– Ах, вот оно что. Ну, теперь мне всё стало ясно. Сэр, Вы, действительно, ошиблись адресом. В этой стране есть два Виллингдена. Вот эти объявления, по всей видимости, относятся к Большому Виллингдену, или к Виллингденскому Аббатству, как его еще называют. Оно в семи милях отсюда, на другой стороне Бэттла, в районе Уилда. А мы, сэр, – добавил он с гордостью, – находимся не в Уилде.
– Конечно, не в Уилде! Он же расположен вниз по склону – рассмеялся молодой путешественник. – А мы-то хороши, потратили целых полчаса, чтобы взобраться на ваш холм. Что ж, полагаю, Вы правы, я допустил исключительно глупую ошибку. Дело в том, что мы собирались в дорогу в спешке, и я на бегу поинтересовался, будем ли мы проезжать Виллингден. Убедившись, что мы, действительно, будем проезжать в одной или двух милях от Виллингдена, я успокоился и не стал наводить дополнительные справки…
– Дорогая, – сказал он, обращаясь к жене, – прости, что я доставил тебе сегодня столько хлопот. Главное, не беспокойся по поводу моей ноги. Как только наши добродетели приведут в порядок экипаж и перезапрягут лошадей, мы немедленно вернемся на главную дорогу, а там рукой подать до Хайльшема. И еще через пару часов мы уже будем дома, в нашем уютном гнездышке.
А дома, как говорится, и стены лечат. Целебный морской бриз мигом поднимет меня на ноги, ты сама знаешь, это наше лучшее лекарство. Бодрящая соленая волна и свежий воздух моря, как я соскучился за вами…
Мистер Хейвуд, некоторое время терпеливо слушавший эту эмоциональную тираду, дружелюбным жестом остановил молодого джентльмена и настойчиво попросил семейную пару не торопиться в обратный путь, а зайти к нему в гости.
– У нас мы спокойно осмотрим Вашу травмированную ногу, все необходимые лекарства в доме под рукой. Кроме того, Вы доставите безмерное удовольствие моей жене и дочерям, они будут рады вам помочь.
Молодой человек еще раз попытался приподняться, но даже попытка пошевелить ногой теперь вызывала новые приступы боли.
– Ну что же, моя дорогая, – я думаю, нам стоит принять это искреннее предложение, – сказал жене джентльмен и вновь обратился к мистеру Хейвуду:
– Но прежде чем мы воспользуемся Вашим гостеприимством, сэр, давайте же, наконец, познакомимся. По-моему, Вы считаете, что перед Вами ярый сторонник сумасбродных идей. Это не совсем так. Я – Паркер, мистер Паркер из Сэндитона; эта леди, моя жена, миссис Паркер. Мы возвращаемся из Лондона домой на побережье. Впрочем, моё имя Вам, возможно, ни о чем не говорит, но на юго-востоке Паркер – довольно известная фамилия. Я, кстати, потомственный землевладелец, у меня солидный участок в приходе Сэндитона. Пусть Вы ничего не слышали о Паркерах, но уж о Сэндитоне знаете, наверняка. Кто не знает, этот великолепный пляж, пожалуй, самый лучший, вдоль побережья Сассекса; идеальные условия, созданные самой природой, а какие перспективы!
– Да, я как-то слышал о Сэндитоне, – ответил мистер Хейвуд. – Сейчас на побережье открывают столько мест для купания, раз в пять лет обязательно появляется новый курорт, просто диву даешься, как удается заполнить желающими хотя бы половину из них и где люди находят деньги и время для их посещения! Сейчас такие трудные времена в стране, цены на жилье растут, бедняки становятся еще беднее. Какой уж тут отдых. Вы согласны со мной, сэр Паркер?
– Вовсе нет, сэр, вовсе нет, – взволнованно ответил Паркер. – Уверяю вас – всё как раз наоборот. Сэндитон – райский уголок, лишенный пороков цивилизации. В больших, переполненных поселениях таких, как Брайтон, Уортинг или Истборн, совершенно другой уклад жизни и другие ценности. Но нашему Сэндитону всё предстоит начать с чистого листа, у нас будут построены современные здания, прекрасные детские площадки и на этот курорт устремятся степенные и солидные семейства, с отличной репутацией. Он станет исключительным местом для отдыха.
– Возможно, ваш Сэндитон – исключение из правил, – ответил мистер Хейвуд. – Я только считаю, что таких мест на нашем побережье стало слишком много. Впрочем, сейчас нам надо осмотреть Вашу травму и попытаться помочь Вам.
– Пляжей на нашем побережье, действительно, много, в этом я с Вами соглашусь, – не унимался мистер Паркер. – Точнее я бы сказал, не много, а достаточно, в самый раз, и больше пляжей ни Вам, ни, тем более, нам не надо. Любой желающий может сегодня выбрать себе место для отдыха по душе из того, что уже есть. Вкладывать средства и силы в создание новых курортных зон, на мой взгляд, бесперспективно. Сэндитон, например, создала сама природа. Судите сами: освежающий чистейший морской бриз, исключительный пляж – мелкий, приятный песок, никаких валунов, скользких скал, водорослей и, тем более, грязи. В нескольких метрах от берега хорошая глубина. Поверьте, никогда не было в Британии такого места для восстановления здоровья. И всё это великолепие совсем недалеко от Лондона – на целых полтора километра ближе, чем Истборн. Только представьте себе, сэр, сократить утомительную дорогу на курорт почти на полтора километра! – Хотя, постойте, я угадаю, Вы, сэр, очевидно, тайный поклонник местечка Бриншор, которое у Вас тут под боком? Между прочим, зря. В прошлом году несколько биржевиков пытались там построить какой-то поселок. Но кто поедет на курорт, расположенный между стоячим болотом и унылым торфяником? Если подходить с позиции здравого смысла, то, как можно предпочитать Бриншор? Самый вредный для здоровья воздух с душком гниющих водорослей, отвратительные дороги, отсутствие пресной воды на расстоянии пяти километров от пляжа, даже не выпить чашку чая! А почвы там такие скудные, что едва вырастишь кочан капусты. Поверьте, сэр, уж я знаю толк в курортах и рассказываю Вам о Бриншоре, без прикрас, хотя, возможно, Вам довелось слышать другую характеристику…
– Любезный, мне никогда в жизни не приходилось что-либо слышать о Бриншоре, – утомленно сказал мистер Хейвуд. – Я даже не подозревал, что на земле вообще существует такое место.
– Как? Вы не подозревали! Вот, моя дорогая, – воскликнул Паркер, обращаясь с торжествующим видом к жене, – ты теперь видишь, как на самом деле знаменит этот хваленый Бриншор! Джентльмен даже не знал, что в мире существует такое место. И, действительно, сэр, на ум сразу приходят строки поэта Каупера, помните, он сказал о набожной крестьянке: «Ее вселенная кончалась за околицей»? Как он лихо парировал Вальтера? Не правда ли?
– Мистер Паркер, я Вам совершенно искренне сказал, что ничего не знаю о Бриншоре. По этому поводу Вам на ум могут приходить какие угодно стихи, моя голова сейчас занята одним – как быстрее Вам помочь? По глазам Вашей разумной супруги я вижу, что она полностью согласна со мной и считает, что больше нам нельзя терять ни минуты. А вот, кстати, и мои девочки, вышли, чтобы по всем правилам пригласить вас к нам, как говорится, от своего имени и от имени матери.
Приятные молодые женщины в окружении служанок появились на пороге дома.
– Признаться, я даже удивлен их терпению. Царящая здесь суматоха не лишила их благоразумия. А теперь, сэр, давайте подумаем, как лучше доставить вас к дому.
Юные леди подошли к гостям и, также, как и их отец, непринужденно и искренне пригласили всех пройти в дом. На этот раз Паркеров долго уговаривать не пришлось, они из вежливости попытались было отказаться, но тут же приняли приглашение. Тем более, когда выяснилось, что карета изрядно покорежена и нуждается в ремонте. В итоге мистера Паркера перенесли в дом, а его карету откатили в пустой амбар.
Глава 2
К каким последствиям может привести неловкий поворот колеса кареты на крутом подъеме и как причудливо может завертеться колесо Фортуны? Участники этой истории пока не подозревали обо всех последствиях их странного знакомства. Тем временем супруги Паркеры задержались в Виллингдене на две недели. Растяжение связки у мистера Паркера оказалось серьезным, ходить без поддержки и уже, тем более, отправляться в дальнюю дорогу, он не мог. Но ему всё-таки повезло, он попал в хорошие руки. Хейвуды были почтенным семейством и были рады услужить своим гостям, оказавшимся в непростой жизненной ситуации. За мистером Паркером ухаживали как за близким родственником, а миссис Паркер старались искренне поддержать и утешить. Гостеприимство и доброжелательность хозяев вызывали чувство благодарности у их гостей. В итоге за две недели оба семейства привязались друг к другу.
Мистер Паркер как человек словоохотливый и открытый, охотно рассказывал о себе и своем главном увлечении – создании курорта в его родном местечке Сэндитон. В этом деле он был энтузиастом, причем, энтузиастом законченным. Продвижение Сэндитона, как небольшого, модного курорта было его главной целью, ради которой он, казалось, жил.
Всего несколько лет назад это была тихая, неприметная деревенька на юго-восточном побережье, но случайное или неизбежное стечение обстоятельств привело на биржу двух местных землевладельцев, одним из которых и был тот самый мистер Паркер. Они с азартом включились в биржевую спекуляцию, занялись планированием и строительством, разрекламировали свое предприятие и даже обрели некоторую известность в определенных кругах. Теперь мистера Паркера, кроме Сэндитона, почти ничего не интересовало.
Впрочем, из разговоров с ним представителям многочисленного Хейвуд всё-таки удалось узнать кое-что, кроме неоспоримых достоинств курорта в Сэндитоне. Итак, они выяснили, что мистеру Паркеру было почти тридцать пять лет, семь лет тому назад он удачно женился и стал отцом четверых милых детей. Он был старшим сыном в уважаемой и достаточно обеспеченной семье, профессии не получил, но зато как первенец унаследовал всю недвижимость, которую собирали и накапливали два или три предшествующих поколения; у него также были два брата и две сестры – пока холостые и, что отрадно, материально независимые. Например, второй из сыновей получил небольшое наследство по другой родственной линии и живет очень даже прилично.
По словам мистера Паркера, в этих местах он оказался неслучайно и также неслучайно свернул с проезжей дороги на проселочную. Конечно же, он не собирался испытывать судьбу и уж тем более, специально травмировать ногу, он искал врача, чтобы пригласить его для работы в Сэндитон, так как собственный доктор должен быть на каждом приличном курорте. Мистер Паркер рассчитывал найти его в Виллингдене, доверившись газетному объявлению. Он был искренне убежден, что в прошлом сезоне у них не было отдыхающих именно из-за отсутствия врача, поскольку многие из них, люди со слабым здоровьем, побоялись надолго остаться без медицинской помощи. В общем, мистер Паркер оказался примерным семьянином, любящим жену, детей, братьев и сестер, человеком добросердечным и великодушным, правда, его богатое воображение нередко торжествовало над здравым смыслом. Его супруга – миссис Паркер без сомнения была для него идеальной женой, кроткой, милой и ласковой, и под стать своему супругу не отличалась житейской практичностью. Она полностью полагалась на мужа даже тогда, когда он ставил всё своё состояние на бирже или не мог пошевелиться, растянув сухожилие.
Сэндитон стал для мистера Паркера второй женой и второй семьей, близкой сердцу и постоянно занимавшей его ум. Говорить о нем Паркер мог постоянно. Ведь это было его поистине главное достояние – не только родина и отчий дом, но и собственность. Это был его прииск, его удача на бирже и любимая игрушка, почти как конь-качалка в далеком детстве; его работа и его надежда на будущее.
Ему очень хотелось, чтобы новые друзья прониклись его страстью и также горячо полюбили этот каменистый уголок на побережье. Он был готов разместить у себя в Сэндитоне хоть завтра всё семейство из Виллингдена, даже несмотря на то, что все они были здоровы и не нуждались в курортном лечении.
Паркер был твердо убежден, что никто не может быть полностью здоров и уж тем более оставаться здоровым, если не будет, по меньшей мере, шесть недель в году проводить на море. Морские купания и прогулки по берегу прекрасно помогают как при заболеваниях желудка, так и при болезнях легких и нарушении кровообращения. Соленая вода и океанический бриз, по его мнению, были панацеей при ревматизме и судорогах, исцеляли печень и поджелудочную железу и были прекрасными антисептиками. «У моря никто не схватит простуду, не пожалуется на аппетит и не впадет в депрессию, наоборот, каждый только укрепит здесь свои силы. Морской воздух лечит и расслабляет – поддерживает и укрепляет нервную систему, как это требуется в том или ином случае. Если не помогает морской бриз, то обязательно помогут морские ванны. Если противопоказано купание, то снова лечимся морским воздухом, который самой природой предназначен для исцеления», – неустанно твердил мистер Паркер.
Но его красноречие не возымело должного действия на рассудительную чету Хейвудов. Мистер и миссис Хейвуд так и не решились даже на время покинуть свой дом, откуда не уезжали никогда с момента их свадьбы. В брак они вступили рано и обзавелись многочисленными детьми, поэтому надолго не оставляли их без присмотра. Размеренный образ жизни давно вошел у них в привычку. Мистер Хейвуд выезжал из дома только дважды в год и только в Лондон, чтобы получить дивиденды, все остальные отлучки были не дальше, чем позволяли его ноги или старая испытанная лошадь. Что касается миссис Хейвуд, то ее путешествия ограничивались редкими визитами к соседям в старой карете, которая была новой, когда они поженились, и была заново обита десять лет тому назад, когда их старший сын достиг совершеннолетия.
Они обладали обширным поместьем и вполне могли позволить себе жить на широкую ногу, например, купить новый экипаж, отремонтировать дорогу или провести месяц в Танбридж Уэльсе, нажить симптом подагры и затем с комфортом перезимовать в Бате. Однако содержание и обучение четырнадцати детей заставило их постоянно проживать в Виллингдене и вести спокойную жизнь. То, что когда-то было предписано благоразумием, со временем стало доброй традицией, и супруги уже и не помышляли о дальних поездках и даже испытывали некоторое удовлетворение, говоря об этом.
Правда, своим детям они желали иной жизни и в глубине души мечтали, чтобы они получили возможность выйти в мир со всеми его светскими утехами и достойным их статуса комфортом. Они не покидали свой дом, чтобы их дети могли себе это позволить, и, делали все для того, чтобы их поместье было достаточно уютным и привлекательным. Хэйвуды приветствовали любые нововведения в своем именье, поддерживали отношения с нужными людьми и охотно заводили знакомства, которые могли быть полезными для их сыновей и дочерей.
Поэтому, когда мистер и миссис Паркер потеряли надежду увидеть у себя в гостях всё семейство, родители охотно отпустили с ними в Сэндитон одну из дочерей. Приглашение получила мисс Шарлотта Хейвуд, приятная юная леди двадцати двух лет от роду. Как самая старшая из дочерей, она часто помогала матери в домашних делах и поэтому особенно сблизилась с Паркерами.
Итак, Шарлотте было позволено поехать в гости и предстояло даже искупаться в море, чтобы окончательно улучшить своё и без того прекрасное здоровье. Скоро она сможет позволить себе маленькие курортные радости, которые щедро предлагает Сэндитон: купит новые зонтики, перчатки и, конечно же, броши своим сестрам и себе, а еще с комфортом проведет несколько недель в доме Паркеров.
Со своей стороны ее отец – мистер Хейвуд, мог пообещать мистеру Паркеру только одно, что будет рекомендовать посетить Сэндитон каждому, кто обратится к нему за советом, и никогда не израсходует даже пяти шиллингов на курорте в Бриншоре, если вообще возможно отвечать за поступки в будущем.
