Kitabı oku: «Противники», sayfa 4

Глава 6

Рошель втайне читала любовный роман, когда на пороге послышались шаги. Она ловко спрятала книгу в мягкой обложке в ящик стола и переместила пальцы на клавиатуру, чтобы у вошедшего создалось впечатление, будто она усердно работает. На порог робко ступили мужчина и женщина, стреляя глазами по сторонам и почти дрожа от страха. Это не удивляло Рошель. Она видела тысячи клиентов, и в первый раз почти все они появлялись с хмурыми, исполненными подозрения лицами. А почему бы и нет? Они не пришли бы сюда, если бы не попали в беду, а для большинства это был первый визит в юридическую контору.

– Добрый день, – приветливо произнесла она.

– Мы ищем юриста, – сказал мужчина.

– Юриста по разводам, – уточнила женщина.

Рошель тут же поняла, что она уточняет все фразы мужа уже довольно долго и ему, вероятно, это надоело. Правда, обоим было за шестьдесят, а это поздновато для развода.

Рошель изобразила улыбку и указала на два ближайших стула:

– Пожалуйста, садитесь. Мне нужно записать ваши данные.

– А можно встретиться с юристом без предварительной записи? – поинтересовался мужчина.

– Думаю, да, – ответила Рошель.

Супруги попятились к стульям и сели, потом отодвинулись на стульях, подальше друг от друга. Развод может получиться неприятным, подумала Рошель. Она достала анкету и нашла ручку.

– Ваши имена, пожалуйста. Полностью.

– Кальвин Эй Фландер, – произнес он.

– Барбара Мэри Скабро Фландер, – сказала она. – Скабро – девичья фамилия, и, возможно, я возьму ее снова, пока не решила. Но со всем остальным мы уже определились и даже подписали соглашение о разделе совместно нажитого имущества, форму я нашла в Интернете, там все в порядке. – Женщина протянула большой запечатанный конверт.

– Она всего лишь попросила представиться, – заметил мистер Фландер.

– Я поняла.

– А она может вернуть свою прежнюю фамилию? То есть, понимаете, уже сорок два года она носит мою, и я не устаю повторять, что никто не поймет, кто она такая, если она опять станет Скабро.

– Это звучит куда лучше, чем Фландер, – парировала Барбара. – Фландер напоминает название какого-то городка в Европе или человека, который спит со всеми подряд, то есть фланирует от одной к другой, – фла-ни-ров-щик! Вам так не кажется?

Супруги уставились на Рошель, и та спокойно спросила:

– Есть несовершеннолетние дети в возрасте до восемнадцати лет?

Оба покачали головами.

– Двое взрослых, – ответила миссис Фландер, – и шесть внуков.

– Она про внуков не спрашивала, – сказал мистер Фландер.

– Ну а я, черт возьми, ей сказала, что из того?

Рошель удалось выудить у них даты рождения, адреса, номера карт социального страхования и сведения о работе, не доводя дело до ссоры.

– Так, по вашим словам, вы женаты уже сорок два года…

Фландеры с вызывающим видом кивнули.

Рошель подмывало спросить, в чем причина разрыва, что пошло не так и нельзя ли спасти брак, но ей хватило ума об этом промолчать. Пусть с этим разбираются юристы.

– Вы упомянули соглашение о разделе имущества. Полагаю, вы договорились о разводе без обвинений ввиду непримиримых противоречий.

– Именно, – подтвердил мистер Фландер. – И чем скорее, тем лучше.

– Мы вполне готовы, обо всем упоминается здесь, – сказала миссис Фландер, вцепившись в конверт.

– Вы говорите о доме, машинах, банковских и пенсионных счетах, кредитных картах, долгах, мебели и бытовых приборах? – уточнила Рошель.

– Да, – сказал он.

– Обо всем мы написали здесь, – кивнула миссис Фландер.

– И вас обоих соглашение устраивает?

– О да, – ответил супруг. – Мы проделали всю работу, и нам нужен только юрист, чтобы составить документы и пойти с нами в суд. Без всякой спешки.

– Только так и бывает, – произнесла Рошель голосом специалиста, умудренного опытом. – Я отведу вас к одному из наших юристов, чтобы обсудить детали. За развод без обвинений наша фирма берет семьсот пятьдесят долларов, причем половина суммы должна быть оплачена на первой консультации. Вторую половину необходимо внести в день суда.

Фландеры отреагировали по-разному. Миссис Фландер, не веря своим ушам, открыла рот, как будто Рошель потребовала 10 000 долларов наличными. Глаза мистера Фландера сузились, а лоб наморщился, как будто именно этого он и ждал: первоклассное вымогательство денег скользкими юристами. Никто не проронил ни слова, пока Рошель не поинтересовалась:

– Что-то не так?

Мистер Фландер прорычал:

– Что это, старая уловка заманить клиентов низкой ценой, которая тут же меняется? Эта фирма рекламирует услуги по сопровождению развода без обвинений за триста девяносто девять долларов, но, как только клиенты приходят к вам, вы удваиваете цену.

Рошель немедленно задалась вопросом, что Уолли натворил на этот раз. Он так активно рекламирует услуги фирмы всеми возможными способами и во всех возможных местах, что за ним невозможно уследить.

Мистер Фландер резко встал, рывком вытащил что-то из кармана и бросил это Рошель на стол.

– Взгляните, – сказал он.

Это была карточка для игры в бинго из Дома ветеранов иностранных войн номер 178 в парке Маккинли. Внизу красовалось ярко-желтое объявление с текстом: «“Финли энд Фигг», адвокаты. Развод без обвинений проще простого. 399$. Звоните 773–718-ПРАВО».

Рошель удивлялась так много раз, что у нее уже должен был выработаться иммунитет. Но карточки для игры в бинго? Она видела, как потенциальные клиенты шарили в кошельках, и сумках, и карманах, чтобы достать церковный вестник, футбольную программку, лотерейный билет «Ротари-клуба», купон, – сотни всяких других маленьких образчиков пропагандистского материала, которыми адвокат Фигг засорял Большой Чикаго в глупом порыве расширить бизнес. И теперь он сделал это снова. Ей пришлось признать, что она действительно удивилась.

Прейскурант на услуги фирмы напоминал движущуюся мишень, и стоимость представления клиента менялась на лету в зависимости от клиента и ситуации. Хорошо одетая пара, приехавшая на машине последней модели, могла получить счет на 1000 долларов за развод без обвинений от одного юриста, а через час упрямый работяга со своей изможденной женой могли выторговать половину этой суммы у другого юриста. В ежедневные обязанности Рошель входило улаживание споров и трений по поводу гонораров.

Карточки для игры в бинго? Проще простого за 399 долларов? Оскар будет рвать и метать.

– Ладно, – спокойно произнесла она, как будто реклама на карточках для игр в бинго давно стала традиционной для их фирмы. – Мне нужно взглянуть на ваше соглашение о разделе имущества.

Миссис Фландер передала его. Рошель быстро просмотрела его и вернула.

– Позвольте я проверю, у себя ли мистер Финли, – попросила она. Карточку взяла с собой.

Дверь Оскара была закрыта, как всегда. В фирме неотступно следовали правилу закрытых дверей, которое позволяло юристам отгородиться друг от друга, уличного шума и всякого сброда, который отваживался к ним заходить. Со своего места у входа Рошель видела каждую дверь: Оскара, Уолли, кухни, туалета на нижнем этаже, комнаты для ксерокса и маленького захламленного помещения, где хранились разные вещи и документы. Она также знала, что юристы имели склонность тихо прислушиваться к ее речам сквозь закрытую дверь, когда она обхаживала потенциальных клиентов. У Уолли была боковая дверь, которую он использовал, чтобы ускользнуть от клиента, обещавшего большие проблемы, у Оскара – нет. Рошель знала, что он у себя за столом, а поскольку Уолли объезжал похоронные бюро, выбора у нее не было.

Она закрыла за собой дверь и положила карточку для игры в бинго на стол перед мистером Финли.

– Вы не поверите… – начала она.

– Что он устроил на этот раз? – поинтересовался Оскар, пробежав взглядом карту. – Триста девяносто девять долларов?

– Ага.

– Я думал, мы договорились, что пятьсот долларов – минимальный гонорар для развода без обвинений?

– Нет, сначала мы сошлись на цифре семьсот пятьдесят, потом – шестьсот, потом – тысяча, потом – пятьсот. Уверена, на следующей неделе мы договоримся о чем-нибудь еще.

– Я не буду вести развод за четыреста долларов. Я работаю юристом уже тридцать лет и не собираюсь опускаться до столь жалкого гонорара. Слышите меня, миз Гибсон?

– Я слышала это и раньше.

– Пусть Фигг этим занимается. Это его дело. Его карточка. А я слишком занят.

– Точно. Но Фигга здесь нет, а вы на самом деле не так уж заняты.

– Где он?

– Навещает покойников, совершает один из своих похоронных туров по городу.

– Какую схему он разработал на этот раз?

– Пока не знаю.

– Сегодня с утра на повестке дня были тазеры.

Оскар положил карточку бинго на стол и уставился на нее. Он покачал головой, пробормотал что-то себе под нос и спросил:

– Насколько извращенный ум должен иметь человек, чтобы у него зародилась мысль о рекламе на карточках бинго в фонде ветеранов?

– Настолько, насколько и у Фигга, – без колебаний ответила она.

– Возможно, мне придется его удушить.

– Готова помочь вам.

– Отправьте этот сброд к нему. Запишите их. Придут и позже. Возмутительно, когда люди думают, что могут просто прийти с улицы на встречу с юристом, пусть даже с Фиггом, без записи. Позвольте мне сохранить хоть какое-то достоинство, ладно?

– Ладно, у вас и так есть достоинство. Послушайте, у них есть кое-какое имущество и почти нет долгов. Им за шестьдесят, и дети давно выросли. Я бы предложила вам разделить их, переманить ее к себе и включить счетчик.

К 15.00 у Абнера снова стало тихо. Эдди каким-то образом испарился вместе с обеденной толпой, и Дэвид Зинк остался в баре один. Четверо мужчин средних лет напивались за отдельным столом, строя большие планы на рыбалку на альбулу¹⁰ в Мексике.

Абнер мыл стаканы в маленькой раковине у пивных краников. Он рассказывал о мисс Спенс.

– Ее последним супругом был Ангус Спенс. Ни о чем вам не говорит?

Дэвид покачал головой. В тот момент это ни о чем ему не говорило, таково было его состояние: свет горел, но дома никого не было.

– Ангус был никому не известным миллиардером. Ему принадлежал ряд месторождений поташа в Канаде и Австралии. Умер десять лет назад и оставил ей кучу денег. Она могла бы попасть в список «Форбс», но им не удается отследить все активы. Старик был слишком умен. Она живет в пентхаусе на озере, приходит сюда каждый день в одиннадцать, выпивает три «Перл-Харбора» на обед, уходит в пятнадцать минут первого, когда здесь становится многолюдно, и, наверное, отправляется домой отсыпаться.

– По-моему, она милая.

– Ей девяносто четыре.

– Она не оплатила счет.

– Мы не выписываем ей счета. Она отправляет мне по тысяче баксов каждый месяц. Ей нужен этот табурет, три коктейля и уединение. Я никогда раньше не видел, чтобы она с кем-то разговаривала. Считайте, вам повезло.

– Ей нужно мое тело.

– Что ж, вы знаете, где ее искать.

Дэвид сделал маленький глоток стаута¹¹ «Гиннесс». «Роган Ротберг» казался далеким воспоминанием. Насчет Хелен он не был так уверен, но на самом деле не особенно из-за этого переживал. Он решил чудесным образом напиться и насладиться моментом. Завтрашний день будет тяжелым, но он разберется с этим завтра. Ничто, абсолютно ничто, не могло помешать этому восхитительному погружению в забвение.

Абнер толкнул к нему через стол чашку кофе.

– Только что сварил.

Дэвид словно не услышал его. Он сказал:

– Так вы работаете по авансовому договору, да? Прямо как юридическая фирма. На что бы мог рассчитывать я за тысячу баксов в месяц?

– Судя по вашим темпам, тысячи не хватит. Вы звонили жене, Дэвид?

– Послушайте, Абнер, вы бармен, а не консультант по брачно-семейным отношениям. Для меня это большой день, день, который изменит мою жизнь навсегда. Я переживаю грандиозный провал, или катастрофу, или что-то подобное. Моя жизнь никогда больше не будет такой, как прежде, так что позвольте мне насладиться моментом.

– Я вызову вам такси, как только прикажете.

– Я никуда не собираюсь.

Для первых встреч с клиентами Оскар всегда надевал темный пиджак и поправлял галстук. Создание атмосферы имело большое значение, а юрист в темном костюме символизировал власть, знания и авторитет. Оскар твердо верил: в таком виде легче донести до клиента, что его работа стоит не дешево, хотя зачастую трудился как раз за жалкий гонорар.

Он изучал проект соглашения о разделе имущества, нахмурившись, как будто его составила пара идиотов. Фландеры сидели по другую сторону стола. Периодически они крутили головами, разглядывая «Эго-стену» – коллаж из фотографий в рамках с изображением мистера Финли, который улыбался и пожимал руки неизвестным знаменитостям. Там красовались и сертификаты, призванные показать, что мистер Финли надлежащим образом подготовлен и квалифицирован, и несколько памятных дощечек, которые ясно свидетельствовали о том, что он получил признание за долгие годы работы. Вдоль других стен высились полки, набитые серьезными толстыми юридическими книгами и трактатами; они еще больше убеждали, что мистер Финли знал свое дело.

– Какова стоимость дома? – спросил Оскар, не отрываясь от соглашения.

– Около двухсот пятидесяти, – ответил мистер Фландер.

– Думаю, даже больше, – добавила миссис Фландер.

– Сейчас не лучшее время продавать дом, – благоразумно заметил Оскар, хотя каждый домовладелец в Америке и так знал, что на рынке наблюдается спад. И вновь воцарилась тишина, пока мудрец изучал их труд.

Наконец он опустил бумаги и поверх очков для чтения из аптеки вперил взгляд в томящиеся от ожидания глаза миссис Фландер.

– Вы получаете стиральную и сушильную машины, микроволновую печь, беговую дорожку и «плоский» телевизор?

– Ну да.

– На самом деле еще вы, вероятно, получите восемьдесят процентов всей мебели, верно?

– Наверное. А что не так?

– Ничего, кроме того, что он получит гораздо больше денег.

– Думаю, это справедливо, – сказал мистер Фландер.

– Еще бы.

– А вы полагаете, это справедливо? – спросила она.

Оскар пожал плечами, как будто это было не его дело.

– Это весьма типичная ситуация, я бы сказал. Но наличные деньги куда важнее, чем тонна старой мебели. Вы, вероятно, переедете в квартиру значительно меньшего размера, и вам будет негде разместить свои старые вещи. А у него, напротив, будут лежать деньги в банке.

Она метнула злобный взгляд на своего почти-уже-бывшего супруга. Оскар напирал:

– И ваша машина на три года старше, чем у него, так что вы получаете старую машину и старую мебель.

– Это была его идея, – призналась она.

– Неправда. Мы об этом договорились.

– Ты потребовал для себя индивидуальный пенсионный счет и более новую машину.

– Потому что это всегда была моя машина.

– И потому, что из нас двоих у тебя всегда была лучшая машина.

– Это неправда, Барбара. Не преувеличивай, как ты всегда делаешь, ладно?

Барбара ответила еще громче:

– А ты не ври, находясь перед юристом, Кел. Мы договорились прийти сюда и говорить правду, а не ругаться. Разве не так?

– О, конечно, но как ты можешь сидеть здесь и утверждать, что у меня всегда была лучшая машина? Ты забыла о «тойоте-камри»?

– Боже правый, Кел, это было двадцать лет назад!

– Но это все равно считается.

– О да, я помню. И помню тот день, когда ты разбил ее.

Рошель, слыша их голоса, улыбалась. Она перевернула страницу любовного романа. Эй-Си, спавший подле нее, вдруг вскочил и тихо зарычал. Рошель посмотрела на него, потом медленно поднялась и подошла к окну. Она поправила занавески, чтобы улучшить обзор, а потом до нее донесся звук – завывание сирены вдали. По мере ее приближения Эй-Си рычал все громче.

Оскар тоже подошел к окну и бросил небрежный взгляд на перекресток, надеясь, что там вот-вот промелькнет карета «скорой помощи». От этой привычки было слишком трудно избавиться, да он и не особенно хотел. Он и Уолли, а теперь еще и Рошель, как и, наверное, все юристы в городе, не могли подавить всплеск адреналина у себя в крови, слыша вой приближающейся «скорой помощи». А вид машины «скорой помощи», несущейся по улице, всегда вызывал у него улыбку.

Но Фландеры не улыбались. Они оба умолкли и теперь буравили его взглядами, пылая от ненависти друг к другу. Когда сирена стихла, Оскар вернулся на свое место и произнес:

– Послушайте, ребята, если вы собираетесь судиться, я могу представлять вас обоих.

Обоих подмывало взбрыкнуть. Выйдя на улицу, каждый из них мог отправиться своей дорогой и найти более серьезных юристов, но секунду-другую они колебались, не понимая, что делать дальше. Потом мистер Фландер моргнул. Он вскочил и направился к двери.

– Не беспокойтесь, Финли. Я найду себе настоящего юриста.

Он открыл дверь, захлопнул ее и протопал мимо Рошель и собаки, пока те устраивались на своих местах поудобнее. Распахнув парадную дверь, он с силой захлопнул ее и с радостью покинул «Финли энд Фигг» навсегда.

Глава 7

Счастливый час продолжался с пяти до семи, и Абнер решил, что его новый лучший друг должен уйти до того, как он начнется. Он вызвал такси, намочил чистое полотенце холодной водой, вышел из-за барной стойки и осторожно ткнул его.

– Дэвид, просыпайтесь, дружище, уже почти пять.

Дэвид находился в отключке уже около часа. А Абнер, как и все хорошие бармены, не хотел, чтобы нахлынувшая после рабочего дня толпа увидела пьяного посетителя, лежащего лицом на барной стойке в коматозном состоянии и заходящегося храпом. Абнер прикоснулся к его лицу полотенцем и сказал:

– Ну давайте, важная персона. Вечеринка закончилась.

Вдруг Дэвид очнулся. Его глаза и рот раскрылись, когда он уставился на Абнера.

– Что… что… что? – с запинкой произнес он.

– Уже почти пять. Пора домой, Дэвид. У входа вас ждет такси.

– Пять часов! – воскликнул Дэвид, потрясенный этим известием. В баре сидело полдюжины других любителей выпить, и все с сочувствием наблюдали за ним. Завтра на его месте могли оказаться они. Дэвид поднялся и с помощью Абнера умудрился надеть пальто и найти портфель.

– И долго я пробыл здесь? – спросил он, озираясь, как будто впервые оказался в этом баре.

– Долго, – ответил Абнер. Он положил визитку в карман пальто Дэвида и сказал: – Позвоните мне завтра, и мы договоримся по поводу оплаты счета.

Рука об руку они, пошатываясь, добрались до входной двери. Такси стояло у бордюра. Абнер открыл заднюю дверцу, с трудом усадил Дэвида на сиденье, сказал водителю:

– Теперь он в вашем распоряжении.

Дэвид посмотрел, как он скрылся в баре, взглянул на водителя и спросил:

– Как вас зовут?

Водитель пробормотал что-то нечленораздельное, и Дэвид рявкнул:

– Вы говорите по-английски?

– Куда поедем, сэр? – ответил водитель вопросом на вопрос.

– Что ж, это очень своевременный вопрос. Вы знаете какие-нибудь хорошие бары поблизости?

Водитель молча покачал головой.

– Я не готов ехать домой, потому что она там и все такое, Боже мой.

Потолок такси поплыл у Дэвида перед глазами. Сзади раздался громкий гудок. Водитель постепенно встраивался в поток.

– Не так быстро, – попросил Дэвид, закрыв глаза. Они ехали со скоростью десять миль в час. – Отправляйтесь на север.

– Мне нужен адрес, сэр, – произнес водитель, повернув на Саут-Дирборн. Наступил час пик, и поток машин уже двигался тяжело и медленно.

– Меня может стошнить, – объявил Дэвид, с трудом сглотнув и опасаясь открывать глаза.

– Только не в моей машине, пожалуйста.

Они то и дело останавливались и трогались на протяжении двух кварталов. Дэвиду удалось успокоиться.

– Вы назовете адрес, сэр? – повторил водитель.

Дэвид открыл левый глаз и посмотрел в окно. Рядом с такси оказался междугородний автобус, набитый усталыми служащими и извергавший клубы дыма. На его боку красовалось объявление размером три фута на один; оно рекламировало услуги адвокатов «Финли энд Фигг». «Поймали пьяным за рулем? Позвони экспертам. 773–718-ПРАВО». Адрес был напечатан более мелким шрифтом. Дэвид открыл правый глаз, и на мгновение перед ним возникло довольное лицо Уолли Фигга. Он сосредоточился на слове «пьяный» и задался вопросом, могут ли они ему чем-то помочь. Видел ли он такие объявления раньше? Слышал ли об этих парнях? Он не был в этом уверен. Ничто не казалось ясным, ничто не имело определенности. Потолок такси опять закружился у него перед глазами, на этот раз быстрее.

– Четыреста восемнадцать на Престон-авеню, – скомандовал он водителю и отключился.

Рошель никогда не спешила уходить, потому что не хотела идти домой. Какая бы напряженная обстановка ни складывалась в офисе, там было гораздо спокойнее, чем в ее тесной квартире, где постоянно царил хаос.

Развод Фландеров начинался тяжело, но благодаря искусным манипуляциям Оскара дело сдвинулось. Миссис Фландер наняла фирму и оплатила предварительный гонорар в размере 750 долларов. В конечном счете они смогут договориться и проведут развод без обвинений, но этого не случится, пока Оскар не вытянет из нее еще пару тысяч. А пока Оскар дымил над карточкой для игры в бинго и ждал своего младшего партнера.

Уолли заявился в 17.30 после изнурительного дня, который провел в поисках жертв крейокса. Поиск не выявил никого, кроме Честера Марино, но Уолли не утратил энтузиазма. Перед ним маячило великое дело. Клиенты уже ждали его, и он собирался их найти.

– Оскар говорит по телефону, – сказала Рошель. – И он расстроен.

– В чем дело? – поинтересовался Уолли.

– В появлении карточки для игры в бинго с разводом за триста девяносто девять баксов.

– Умно, да? Мой дядя играет в бинго в клубе ветеранов.

– Блестяще. – Она быстро рассказала ему о Фландерах.

– Вот видите! Сработало, – с гордостью заявил Уолли. – Главное – заманить их сюда, миз Гибсон, вот что я всегда говорю. Триста девяносто девять долларов – это наживка, а потом вы дергаете удочку. Оскар великолепно справился.

– Как насчет недобросовестной рекламы?

– По большей части мы только ею и занимаемся. Вы когда-нибудь слышали о крейоксе? Лекарстве для снижения холестерина?

– Возможно. А что?

– Он убивает людей, если уж на то пошло, и он обогатит нас.

– Думаю, я уже слышала о нем. Оскар положил трубку.

Уолли направился прямиком к двери Оскара, постучал, тут же открыл и сказал:

– Я слышал, тебе понравилась моя реклама на карточках бинго.

Оскар стоял у стола с развязанным галстуком. Он явно испытывал необходимость выпить. Два часа назад он был готов к схватке, а теперь ему хотелось уйти.

– Да ладно, Уолли, мы уже для карточек бинго докатились.

– Да, мы – первая юридическая фирма в Чикаго, которая решила использовать карточки бинго.

– Мы были первыми уже несколько раз, но до сих пор на мели.

– Это уже в прошлом, мой друг. – Уолли потянулся к своему портфелю. – Ты когда-нибудь слышал о лекарстве для снижения холестерина под названием крейокс?

– Да, да, его принимает моя жена.

– Что ж, Оскар. Оно убивает людей.

Оскар улыбнулся и взял себя в руки.

– Откуда ты знаешь?

Уолли со свистом опустил стопку статей на рабочий стол Оскара.

– Вот твоя домашняя работа, здесь все о крейоксе. Большая фирма, которая специализируется на гражданских исках, на прошлой неделе подала в суд Форт-Лодердейла коллективный иск по поводу крейокса. Они утверждают, что лекарство значительно повышает риск сердечных приступов и инсультов, и у них есть эксперты, готовые подтвердить это. «Веррик» выпустила на рынок больше дерьма, чем все остальные крупные фармацевтические компании, и выплатила самые большие суммы за возмещение ущерба. Миллиарды. Похоже, крейокс – их последнее бесполезное детище. Ребята, специализирующиеся на массовых исках, как раз просыпаются. Это происходит сейчас, Оскар, и если мы урвем дюжину или больше дел о крейоксе, то разбогатеем.

– Я слышал это и раньше, Уолли.

Когда такси остановилось, Дэвид снова проснулся, хотя и пребывал в полубессознательном состоянии. Сделав над собой усилие, он сумел просунуть две двадцатидолларовые банкноты на переднее сиденье и, напрягшись еще больше, умудрился выползти из такси. Он убедился, что водитель отъехал, и тут его вырвало в сточную канаву.

Потом ему стало гораздо лучше.

Рошель как раз наводила порядок на столе и слушала перебранку партнеров, когда с порога до нее донесся звук тяжелых шагов. Нечто стукнуло в дверь, а потом распахнуло ее. Молодой человек с диким взглядом и красным лицом неуверенно стоял на ногах, но был хорошо одет.

– Чем могу вам помочь? – весьма настороженно спросила она.

Дэвид смотрел на Рошель, но не видел ее. Он огляделся, покачнулся и прищурился, стараясь сосредоточиться.

– Сэр? – произнесла она.

– Мне нравится это место, – сказал он. – Мне очень, очень нравится это место.

– Как мило. Могу я?..

– Я ищу работу, и вот где я хочу работать.

Эй-Си, почуяв неприятности, обогнул угол стола Рошель.

– Какая прелесть! – воскликнул Дэвид и захихикал. – Собака! Как его зовут?

– Эй-Си.

– Эй-Си. Точно. Здесь вы должны мне помочь. Как это расшифровывается?

– Охотник за «скорой помощью»¹².

– Мне нравится. Мне очень, очень это нравится. Он кусается?

– Не трогайте его.

Оба партнера тихо материализовались на месте действия. Они стояли у двери кабинета Оскара. Рошель бросила на них встревоженный взгляд.

– Вот где я хочу работать, – повторил Дэвид. – Мне нужна работа.

– Вы юрист? – спросил Уолли.

– А вы Фигг или Финли?

– Я Фигг. Он Финли. Вы юрист?

– Думаю, да. Сегодня в восемь утра я еще работал в фирме «Роган Ротберг», был одним из шестисот сотрудников. Но я это бросил, во мне что-то щелкнуло, я сломался и отправился в бар. Тяжелый выдался день. – Дэвид облокотился о стену, чтобы встать ровнее.

– С чего вы взяли, что мы ищем юриста? – спросил Оскар.

– Юриста? Я, скорее, думал о вступлении на таких условиях, чтобы сразу стать партнером, – произнес Дэвид, а потом скорчился от смеха. Остальные даже не улыбнулись. Они недоумевали, как поступить, но позже Уолли признался, что подумывал вызвать полицию.

Когда смех прекратился, Дэвид снова собрался и повторил:

– Мне очень нравится это место.

– Почему вы уходите из крупной компании? – спросил Уолли.

– О, по многим причинам. Скажу просто, что ненавижу работу, ненавижу людей, с которыми работаю, и ненавижу клиентов.

– Вы отлично вольетесь в наш коллектив, – заметила Рошель.

– У нас нет вакансий, – заявил Оскар.

– Да ладно вам! Я учился на юридическом факультете Гарварда. Готов работать на полставки, по пятьдесят часов в неделю, в два раза меньше, чем я работал раньше. Понимаете? На полставки! – Он опять засмеялся.

– Простите дружище, – извиняющимся тоном сказал Уолли.

Где-то недалеко просигналила машина: протяжный безумный звук возвещал о том, что все может кончиться исключительно плохо. Еще один водитель резко нажал на тормоз, и еще на целую секунду вся фирма «Финли энд Фигг» затаила дыхание. Звук столкновения, которое случилось потом, прозвучал громко, куда более выразительно, чем обычно, и стало очевидно, что на перекрестке Престон, Бич и Тридцать восьмой столкнулось несколько автомобилей. Оскар схватил пальто. Рошель – свитер. Они выбежали за Уолли через парадный вход, предоставив пьяницу самому себе.

Другие офисы вдоль Престон тоже опустели: юристы, клерки и их помощники бросились осматривать место происшествия и утешать раненых.

В аварии пострадало как минимум четыре машины, все были повреждены и разлетелись в разные стороны. Одна перевернулась на крышу, и у нее до сих пор крутились колеса. Во всей этой суматохе слышались крики, а в отдалении завыли сирены. Уолли подбежал к сильно покалеченному «форду». Дверца переднего пассажира была оторвана, и девочка-подросток пыталась выбраться из салона. Она была оглушена и испачкана кровью. Он взял ее под руку и увел подальше от разбитых машин. Рошель помогала, пока они усаживали девочку на ближайшую скамейку у автобусной остановки. Уолли вернулся на место бойни в поисках других клиентов. Оскар уже нашел свидетеля – человека, который поможет им вычислить виновного и таким образом привлечь клиентов. В «Финли энд Фигг» знали, как работать с дорожно-транспортными происшествиями.

Мать девочки сидела на заднем сиденье, Уолли помог и ей. Он довел женщину до автобусной остановки, где ее с распростертыми объятиями приняла Рошель. Появился Винс Голстон, их конкурент с другой стороны улицы, и Уолли заметил его.

– Держись подальше отсюда, Голстон! – рявкнул он. – Теперь это наши клиенты.

– Ничего подобного, Фигг. Они еще ничего не подписали.

– Держись подальше отсюда, осел.

Толпа собралась быстро: зеваки спешили на место происшествия. Образовалась пробка, и многие водители вылезали из машин посмотреть на происходящее.

Кто-то прокричал:

– Пахнет бензином! – И это тут же вызвало панику.

«Тойота» перевернулась вверх дном, и ее пассажиры отчаянно пытались вылезти. Крупный мужчина в сапогах пинал окно, но не мог его разбить. Люди кричали, визжали. Вой сирен слышался все ближе. Уолли кружил около «бьюика», водитель которого, похоже, потерял сознание. Оскар раздавал всем визитки.

И посреди всего этого хаоса вдруг прогремел голос молодого человека.

– Держитесь подальше от наших клиентов! – закричал он, и все обернулись посмотреть на него. Зрелище было потрясающее. Дэвид Зинк стоял у скамейки на автобусной остановке с большим зазубренным куском металла, отвалившимся от одного из автомобилей, и размахивал им перед лицом испуганного Винса Голстона, который пятился назад.

– Это наши клиенты! – в ярости воскликнул Дэвид. Не возникало сомнений, что этот человек, похожий на безумца, воспользуется своим оружием в случае необходимости.

Оскар подошел к Уолли и сказал:

– Похоже, у этого парня все-таки есть потенциал.

Уолли наблюдал за происходящим с невероятным восхищением.

– Давай возьмем его к себе.