Потрясающий роман! И я это сейчас использую это слово не как синоним прилагательных «прекрасный», «замечательны», «великолепный» и иже с ними, хотя книга и превосходная, а в самом прямом смысле. Джозеф Конрад захватывает, ошеломляет и так «перезагружает» сознание, что ничем иным, кроме как потрясением я знакомство с «Лордом Джимом» назвать не могу.
Опасная книга. Завораживающая книга. Пробуждающая книга.
«Удивительно, как мы проходим сквозь жизнь с полузакрытыми глазами, притупленным слухом, дремлющими мыслями. Пожалуй, так оно и должно быть; и, пожалуй, именно это опущение делает жизнь для огромного большинства людей такой сносной и такой желанной. Однако лишь очень немногие из нас не ведали тех редких минут пробуждения, когда мы внезапно видим, слышим, понимаем многое – все, – пока снова не погрузимся в приятную дремоту.»
Вы готовы к непривычному взгляду на жизнь? Не испугаетесь себя «нового»? Не проклянёте себя «старого»? Сможете похоронить иллюзии и продолжить жить дальше?
Что ж… Моё дело предупредить. Когда окажетесь в бурном море конрадовской прозы, будет поздно сожалеть о спокойной жизни на берегу. И чем богаче у вас воображение, тем страшнее будет читать.
Ночь, темнота, надвигается шторм и одинокому судну грозит гибель посреди моря. Корабль поврежден, часть трюма уже затоплена, и всё зависит от того, сколько продержится последняя старая перегородка. Счет идет на минуты или на секунды – кто знает. Восемьсот пассажиров-паломников мирно спят, и только несколько моряков знают о смертельной опасности. Спустить шлюпку на воду и бежать с тонущего корабля как крысы, использовав единственный шанс на спасение? Или не покидать судно до конца, как и пристало команде? Лучше быть живой «крысой», чем кормом для рыб – сразу же решают шкипер и механик. Сомнения терзают лишь одного, помощника шкипера Джима. Джим прекрасный моряк, человек прямой и честный, молодой, здоровый сильный юноша из тех, что мечтают «о доблестях, о подвигах, о славе». Но он всё же прыгает в отплывающую шлюпку, и этот прыжок навсегда меняет жизнь Джима.
Катастрофы не произошло, каким-то чудом покинутое командой судно продержалось до тех пор, пока его на буксире не доставили в порт, пассажиры и груз не пострадали, а потому по закону Джиму грозит лишь отзыв лицензии, разжалование из профессиональных моряков. Да, конечно, еще и потеря доброго имени джентльмена, репутации английского моряка, молчаливое осуждение капитанов или насмешки портового сброда. Все это как-то можно вынести, но суд собственной совести оказывается гораздо более суровым, чем суд человеческий.
«Лорд Джим» опубликован на рубеже 19-го и 20-го веков, в 1900 году, и я была готова к новой истории о «преступлении и наказании» в реалиях малайского архипелага, к описаниям мук совести, раскаяния и искупления. Но я была абсолютно не готова к погружению в те глубины внутреннего психо-эмоционального мира человека, в которые увлек меня Джозеф Конрад. Как будто собираешься поплавать с маской и посмотреть на ярких рыбок, а оказываешься чуть ли не дне Марианской впадины, вот так и простой с виду, немногословный и совсем не интеллектуальный Джим раскрывается как необыкновенно тонко и сложно устроенная личность, несущая в себе тайну своей поистине удивительной судьбы.
История Джима показалась мне в гораздо большей степени рассказом о человеческой психологии, а не о морали, хотя Конрад задаёт и много острых этических вопросов. Меняя рассказчиков, повествующих о судьбе главного героя, Конрад как будто постепенно выкладывает изысканную мозаику характера настолько яркого и привлекательного, что не удивляет бескорыстное желание многих людей помочь Джиму справиться с самим собой.
Штейн, принявший участие в судьбе Джима, называет его романтиком и, кажется, с этим определением готов отчасти согласиться и Марлоу, еще один его друг. И, наверное, можно прочесть «Лорда Джима» и в романтическом ключе. Романтизм по Штейну – это следование мечте:
«...Человек, рождаясь, отдается мечте, словно падает в море. Если он пытается выкарабкаться из воды, как делают неопытные люди, он тонет, nicht war?.. Нет, говорю вам! Единственный способ – покориться разрушительной стихии и, делая в воде движения руками и ногами, заставить море, глубокое море поддерживать вас на поверхности"
Но о Джиме ли эти слова? И всё ли это о Джиме? Ведь Штейн говорит всё это ещё не будучи лично знакомым с нашим героем, он заранее равняет Джима с собой, одного человека с другим человеком.
Я бы сказала, что Джим не романтик, а классический невротик. И зря сейчас некоторые посмеиваются, представляя типичного невротика забавным хлюпиком в очках, похожим на героев Вуди Аллена. Конечно, Джим не такой. Но Джим живет в плену иллюзорных представлений о самом себе, своем характере и своей судьбе, любое столкновение с реальностью его почти убивает. Джим вымечтал идеальный образ себя и хочет видеть себя лишь таким, осознание отклонения себя истинного от этого образа вызывает глубокое страдание. И всё это усугубляется тем, что Джим – человек чуждый прямого самообмана, он не хочет придумывать для себя извинений и оправданий. Думаю, что движущей силой, заставлявшей Джима раз за разом убегать с одного места на другое и приведшей в итоге в Патюзан, было не чувство вины в чистом виде («больная совесть») и не чувство стыда («больная честь»), а глубокий внутренний конфликт: горячая убежденность в своей исключительности, одержимость идеалом и постоянное ощущение собственного «несовершенства».
Именно поэтому Джиму было необходимо пройти через процедуру публичного суда, поэтому он готов был бросить любое дело и покинуть любой город, лишь только на него падала тень прошлого. Такая сосредоточенность на избегании нанесения ущерба своему «идеальному образу» порождала удивительную форму эгоизма – Джим одновременно и сближался с людьми и оставался не способным на подлинную близость.
В полной мере все эти свойства Джима особенно раскрываются в Патюзане - маленьком острове, на котором изгой Джим благодаря своей смелости, уму, решительности и стремлении приносить людям только добро превращается в Туана Джима, уважаемого человека и фактического правителя. Джим реализует свой потенциал, находит и друга, и соратников, и любимую женщину, но…
Lord Jim – Лорд Джим? Бог Джим? Джим, играющий роль Бога? Джим, одержимый комплексом Бога? Не поэтому ли он так безрассудно смел? Не убежден ли он в своей божественной непогрешимости?
Люди почитают богов, но и ждут от них многого. Человеку можно простить ошибку, но к своим богам люди жестоки. Так что судьба Джима кажется и необыкновенной и закономерной одновременно.
Не буду говорить, что сейчас, после первого прочтения поняла всё, что хотел передать в свое книге Конрад. Почти всё внимание захватил Джим, главный герой как-никак вне зависимости от отношения к его «героизму». Но я уверена, что вскоре вернусь к «Лорду Джиму», чтобы лучше всмотреться в Марлоу, Брайерли, пожилого французского лейтенанта, Штейна – личности не менее сложные и интересные, со своими высотами и безднами. Не исключаю, что через несколько лет основными у Конрада покажутся совсем другие мысли и темы, неизменным останется только желание постичь тайну.
«Истина подобно самой Красоте, плавает, ускользающая, неясная, полузатонувшая в молчаливых неподвижных водах тайны.»
«Лорд Джим» kitabının incelemeleri