Kitabı oku: «Тайна человека со шрамом», sayfa 3

ГЛАВА 4. Долгожитель

На новом-старом месте спалось плохо, я то и дело прокручивала в голове события прошедшего дня. Обдумывала каждую увиденную деталь. Отец держался как обычно, но я не чувствовала его злости. Может, раздражение… кажется, я плохо следила за чужими эмоциями, свои затмевали все. Итак, дальше у нас мама. Равнодушная, как и обычно. Когда-то я всерьез подозревала, что мы с сестрами ей не родные дети, и с тех пор мало что изменилось. Мама всегда действовала, точно образ, но не человек: делай так, иди туда, скажи то, улыбнись в нужных моментах и ни за что – ни за что! – не обременяй себя лишними переживаниями. Да я деда чаще видела, чем ее! Кстати, о старом Тувере… не видела его сегодня, он даже на ужин семейный не явился, а в прежние времена это считалось непреложным обязательством. Может, они с бабушкой в отъезде? Завтра надо узнать и об этом.

Ну и Адам, конечно.

В последнее время это норма – перед сном думать о нем. Зачем ему понадобился Вильмар? Алекс ответил на этот вопрос: у Адама извращенное представление об ухаживаниях и похищение – подарок мне. Расщедрился парень. Признавать такое не хотелось… в очередной раз, но Алекс может быть прав.

Если поначалу за основную считалась версия, где Адам убирает людей, которые могли бы насолить ему в будущем, то теперь возможны варианты. Хотя лично мне старая версия всегда казалась натянутой, ведь какое Адаму дело до какой-то бедной многодетной женщины? Она могла повлиять на его будущее? Совсем нереалистично. Хотя тут у Алекса тоже нашлась теория, вычитал ее в книге: якобы даже самая мелкая, незначительная деталь может изменить мир. Поначалу изменения неуловимымы, но, подобно снежному кому, растут и растут, до тех пор, пока картина мира не поменяется чуть ли не до противоположной. Такое возможно… в теории. Но опять же, та женщина и Адам… трудно понять, не зная деталей.

И не зная будущего.

Можно только предполагать, как работает дар Адама. Все, что у нас есть – обрывки его фраз и множество догадок, построенных как раз на этих обрывках. Он видит изменения, видит итог. Точнее, поделился он насчет одного: мы будем вместе, он будет меня любить, а я его. Идеальное будущее по его версии. Изменения вносить можно, но кто сказал, что они не приведут к тому же самому итогу? Иногда голова лопалась ото всех этих рассуждений, честное слово.

Надо встретиться с Адамам – вот что я знала наверняка.

Встретиться и расспросить его обо всем. Он говорил со мной раньше, на вопросы отвечал охотно, значит, этот шанс стоит использовать.

Вот только как отыскать мужчину-фантома? Заявиться куда-нибудь и сидеть ждать? Но он будущее видит, а не все на свете, не настолько же он могущественен. Значит, надо придумать что-то еще. Создать условия, при которых Адаму от встречи не отвертеться.

И тянуть не стоит, все-таки Вильмар где-то там. Наверное.

Муж старшей сестры. И, если Дра́гон пугал меня только внешне, в его чувствах я разобраться не успела и скорее переживала за сестру, перенимала ее эмоции, то с Вильмаром все сложнее. Когда я уходила учиться, Вильмар уже два года жил в замке. И он был безупречен во всем: манеры, улыбка, внешность, умение подать себя, деловая хватка. Они с отцом много времени проводили вместе, с каждым днем все больше. Казалось, собственная жена его волновала в последнюю очередь, хотя с Таллулой он держался учтиво, постоянно интересовался ее делами, целовал руки и улыбался, когда она попадалась ему на глаза. Помню, как все восхищались Вильмаром, а Тэллина приговаривала:

– Ох, вот бы мне папа нашел такого мужа! Тал так повезло! Ты заметила, она начала носить свободные платья? Думаю, у них будет сын…

И я всегда поддакивала Тэллине, хотя изнутри меня раздирали иные чувства. Наверное, стоит пояснить: мой дар в семье считался странным и слегка неуместным. Чуть ли не позорным. Потому что ни к чему знать о чувствах других людей, некрасиво это и даже нагло, взять и заглянуть в душу.

В детстве я подбегала к матери и интересовалась:

– Мама, почему ты испытываешь отвращение? Пирог же такой вкусный! – и не замечала, что мама смотрела на отца, а пирог даже не попробовала.

Или:

– Папа, ты боишься деда? Он рассказывал тебе о легендах замка? Мы вчера ходили на мост, и мне он рассказал тоже! И я нисколько не боялась, и тебе не стоит, папа! Дед сказал, прошлое давно в прошлом.

Со временем я научилась молчать. Улыбаться, стараться не подслушивать. И уж точно не рассказывать о наблюдениях. А последних хватало, чтобы я начала сторониться Вильмара и плакать по ночам, боясь за сестру. Не знаю, что он с ней делал. Внешне все выглядело идеально, но Тал тряслась от каждой улыбки мужа, от каждого его слова. Улыбалась в ответ на его нежности и тряслась внутри. С горделивой осанкой шла за ним и тряслась. И вздыхала свободно, когда Вильмар отправлялся по делам с отцом.

Тогда я считалась странной сестрой-подростком, неловкой и незначительной, Тал не обращала на меня внимание. Мы едва ли разговаривали. Но я все равно попыталась узнать, что происходит.

– Ты маленькая и глупая, Таната, – холодно ответила мне сестра. – Вот и наслаждайся этим временем. А у меня все будет хорошо, уж точно лучше, чем у тебя. Хотя… дед в тебе души не чает, может, я тебе еще позавидую. Время рассудит.

– Но Тал!

– Не подходи ко мне больше со своими глупыми речами! Иди лучше доставай старика Тувера, или с во́ронами его разговаривай. Лучше тебе с ними общаться, чем с людьми. – Она говорила спокойно, но ее ярость напугала меня. Казалось, Тал готова меня ударить, лишь бы убралась подальше.

Что я в итоге и сделала.

Теперь я достаточно взрослая, чтобы оценить старую историю и многое понять.

После пропажи Вильмара и преступления Адама выглядели иначе.

Завтра я поговорю с сестрой, пусть мне и придется целый день искать ее по замку, а после встречусь с Адамом. Кажется, и способ я придумала, такой, что остальным лучше не знать.

Так и не уснув до утра, я выскользнула из комнаты и добежала до покоев сестры. Постучала и, припомнив, что молчание – знак согласия, вошла внутрь. И увидела идеально заправленную кровать и ни намека на чье-либо присутствие.

В коридоре мне встретилась девушка, та самая, что провожала меня вчера до Северной Башни. Если она и удивилась моей ранней прогулке, то виду не подала.

– Давно леди Таллула проснулась? – поинтересовалась я.

– Некоторое время назад.

– И где ее можно найти?

– Не могу знать. Она позавтракала и воспользовалась порталом.

Сбежала, значит. Возможно, в город. Почти наверняка туда, не по горам же отправилась бродить? Можно последовать за Тал, но где ее в городе искать? Любимых мест сестры я не знала, да и вообще мало что о ней знала. Но у меня на руках было письмо, где говорилось: в городе Тал встречается с каким-то странным мужчиной. Возможно, даже с Адамом. Она побежала к нему и сейчас, с утра пораньше? Или прячется от нежеланных гостей из столицы и их вопросов?

Поведение Тал мне нравилось все меньше и меньше.

Поблагодарив девушку, я вернулась в комнату. Переоделась во вчерашнее и тоже поспешила к порталу. Нет, не выслеживать Тал в одиночку, это сомнительная затея. Если мы останемся тут на некоторое время, мне понадобится другая одежда.

Уже шагая в портал, я заметила, что рядом находился человек, вчера он же присутствовал в столовой. На плече у него сидел один из воронов Тувера и смотрел так пристально, что я споткнулась. Ворон этого не видел, я вывалилась на другой стороне, во дворце.

Во время сбора вещей встал вопрос: стоит ли задержаться и сказать несколько слов советнику? Отчитываться пока не о чем, но его последняя фраза о лжи… с другой стороны, если бы он хотел сказать больше, сказал бы. Видимо, нечего там уточнять, врут и врут.

Почувствовав движение за спиной, я обернулась. В дверном проеме (дверь я не закрывала) стоял Арастан собственной персоной. И даже без чтения эмоций понятно: он сомневался, стоит ли оставаться или лучше уйти.

Но в конце концов выдавил:

– Привет, Таната. Случайно увидел, что дверь открыта и…

– Рас! – бросив вещи, я поспешила навстречу старому другу. Взяла его за руки и втянула внутрь, дверь закрыла. – Как я рада тебя видеть! Ты не отвечал на наши письма, мы о тебе волновались.

– Не так уж много писем было, – смущенно ответил он. – И я писал Нике. Она меня игнорировала.

– Стоило и остальным черкнуть пару строк. Но да ладно… рассказывай, как у тебя дела, да поподробнее.

– Хорошо. Хорошо, Таната, не переживай так. Теперь я занимаюсь любимым делом, работаю с артефактами, помогаю во дворце, но без убийств и всего этого…

Мы с Расом общались не так хорошо. Но я знала – ему не нравится. Ни компания, ни ситуации, в которые мы попадали. Он терпел, но, когда Ника подверглась опасности, не смог так дальше и ушел. А вот Ника осталась с нами. В который раз. Когда я думаю об этом, начинаю понимать: если отбросить способности (которые у Близняшки тоже есть, и немалые), Ника – самая сильная. Даже подростком она бы не сбежала, а разобралась со всеми проблемами. Спасла бы сестру от Вильмара.

– А тут я ненадолго, у меня встреча с советником. Он кое-что попросил сделать, а ты знаешь – ему невозможно отказать.

Интонация Раса не оставляла сомнений – «кое-что» придется делать против воли. Советник Стрейт не отпустил одаренного до конца, оставил под рукой. Тем более, у Раса такая история… кому-то вроде советника легко надавить на парня, зная о его прошлом.

– Твое дело никак не связано с нашим?

– У вас новое дело?

– Да. Может, советник Стрейт заставил тебя разобраться с артефактом Адама?

– После которого я встать не мог? Нет, Таната, не волнуйся так. Ничего такого, что угрожало бы моей жизни. Ничего, связанного с вами.

– Но ты все равно против.

– Я и забыл, каково это – с тобой разговаривать, – теперь Рас искренне улыбался. – Ничего от тебя не скрыть, надо же!

– Прости, – я улыбнулась ему в ответ, – дурная привычка, я знаю. Твои дела со Стрейтом – только твои, ни к чему мне лезть. Просто я рада знать, что у тебя все… нормально. Но ты зашел не просто так, верно?

– Ника…

– Ведет себя как Ника. Ты же ее знаешь! Вчера едва не подралась с Мартином, он пытался ее снегом закидать… там, где мы сейчас, очень много снега, сам понимаешь, Мартину было где разгуляться. О, а еще мы останавливались в жутком месте с крысами… Ника два дня ругалась! – и я в подробностях расписала события последних дней. Сделала это намеренно, чувствовала, Рас хотел услышать что-то повеселее. Хотел знать, что с Никой все хорошо, она не рыдает каждый день из-за его ухода, а живет дальше. В снежки играет. Рас нуждался в этом успокоении.

– А ваше дело? Оно опасное?

– Нельзя знать наверняка. Никогда нельзя.

– Может… – он тяжело сглотнул. – Вам нужна моя помощь? Чем смогу…

– Да! – воскликнула я, чем его напугала. – Да! Если ты не против… у меня есть письмо. Может, разглядишь что-нибудь? Ты ведь серьезно предложил, или я поторопилась?

– Давай письмо, – Рас протянул руку.

Дважды просить не пришлось, я нашла письмо среди вещей и передала ему. Он с некотором изумлением взглянул на кривые каракули, но обошелся без вопросов. Помял бумагу в руке и закрыл глаза. Пытался разглядеть что-то, ведь у письма должна быть история: бумага где-то лежала, к письму кто-то прикасался, выводил чернилами неровные, едва понятные буквы. У него (или у нее) была цель. Что-то да должно было отпечататься в памяти письма.

Арастан открыл глаза. Покачал головой.

– Странно. Письмо писалось в замке, я видел башню и большое окно. И ощущения… точно, какой-то замок. А вот с автором не понятно. В первый раз такое, честное слово, я столько странностей перевидал, но это… я видел возраст, Таната. Писавшему две сотни лет, не меньше.

– Сколько? – ахнула я. – И как же он выглядит?

– Не знаю. Это как с замком: я заметил окно, но откуда мне знать, что оно в замке? Но я в этом точно уверен. Так и с возрастом, он ярко впечатался в бумагу. Должно быть, писавший думал об этом. Или это насколько из ряда вон, что бумага запомнила.

– Две сотни лет. Это не из ряда вон, это невозможно, Рас. Даже мой прадед-долгожитель прожил чуть больше ста лет.

– Поэтому я и использовал слово «странно».

– Может, это какая-то ошибка?

– Возможно, – легко согласился парень, но сделал это ради моего спокойствия. На деле он недоумевал не меньше моего, но в увиденном не сомневался.

Мы обнялись и попрощались – Арастан торопился на встречу с советником и не мог болтать со мной до обеда. Но он пообещал отвечать на письма. И просил написать, чем обернется неожиданное открытие с возрастом.

После неожиданной встречи я кое-как покидала остатки вещей и вернулась к порталу. В мыслях прочно поселился очередной вопрос, на сей раз связанный с личностью автора послания. Кому в замке может быть две сотни лет? Никому, конечно! Арастан, должно быть, что-то напутал, все-таки видения – непроверенная сила. Хотя раньше он не ошибался. Да и вообще… бред какой-то. Но не бредовее монстра из Гезелькрооса, если подумать, а ведь у меня есть его кость. А замок… замок всегда таил в себе много секретов. Почему бы ему и двухсотлетнего жителя не припрятать? В подвале, например.

Мое возвращение домой не осталось незамеченным, все тот же хмурый слуга застукал мое появление. Такое чувство, что он не двигался несколько часов, когда я вышла из портала он стоял ровно на том же месте, что и утром, даже поза осталась неизменной.

Я оставила вещи, надеясь, что их доставят ко мне и поспешила на поиски Тал. В замке можно годами не пересекаться друг с другом, уж об этом я знала наверняка. Наверное, если бы не злополучные семейные ужины, я бы даже не подозревала, что у меня есть сестры.

Таллула так и не нашлась, зато я встретила Алекса – он стоял возле одной из лестниц, привалившись спиной к стене. Весь вид его кричал, что парень поджидал меня.

– Давно ждешь? – поинтересовалась я.

– Нет. Одна мышка напела, что ты бегаешь по замку в поисках, я так и подумал, что после Северной Башни ты спустишься сюда.

– Мышка?

Алекс многозначительно улыбнулся. Каким-то невероятным образом за очарование посторонних у нас отвечал не душевный Воин, а именно Алекс, хотя мне его привлекательность всегда казалась… пугающей. Притягательно-отталкивающей, когда неуловимо хочется нырнуть в эту бездну, но разум протестует.

– Мышка – это хорошо, – одобрила я. – И много ты их за день обработал?

– Несколько. Зато у нас появились лишние уши.

– Которые шпионят за мной.

– Приглядывают, – невозмутимо поправил Алекс. – Мне местная атмосфера по вкусу, но опасность витает в воздухе. Будет грустно, если ты наделаешь непоправимых глупостей. Признайся, Таната: ты уже придумала что-то глупое.

– Я не ослышалась? Ты будешь грустить, Алекс?

– Так принято говорить. А теперь признавайся, что задумала.

– Поговорить с сестрой, только и всего.

– С сестрой?

– Мышки повредили твой слух? – я улыбнулась широко и открыто, умело скрывая раздражение: вечно Алекс ловит меня за руку. Вон уже как пристально смотрит, словно мысли читать пытается. Хорошо, что он этого не умеет.

Не знаю, поверил ли мне Алекс, но в итоге сказал:

– После пропажи мужа каждое утро твоя сестра уходит в город. И проводит время в одном и том же доме, точный адрес у меня есть. Навестишь ее завтра по-родственному, узнаешь подробности.

– Откуда ты… – начала было я, но вспомнила начало разговора. – Точно, твои мышки.

Хотелось попросить его быть деликатнее, но я точно знала – все зря. Элли, с которой Алекс встречался во дворце, до сих пор пишет ему слезливые письма, хотя их «роман» длился от силы два дня. Да и романом это считала только сама Элли, у Алекса другие взгляды на жизнь и отношения.

– Что могу сказать – день прошел с пользой.

– Я тоже узнала кое-что интересное, – и я рассказала ему о двухсотлетней загадке.

– Любопытно, – ожидаемо ответил он.

ГЛАВА 5. Истории

Прогулка с Алексом не продлилась долго. Вскоре на нашем пути появилась краснеющая на каждом слове девушка и сообщила, что меня ожидает сам Тирриус Альмар и стоит поспешить.

– Лучше поторопиться, Таната, – насмешливо согласился Алекс, глядя на служанку. Та покраснела еще больше, чувствуя, что скоро они останутся наедине.

Мне осталось только уйти и не мешать. Я дошла до конца коридора и, коря себя за любопытство, остановилась. Спряталась за поворотом и выглянула, стараясь делать это незаметно. Я должна знать, как творится магия, в конце концов, а всех предыдущих случаев мне мало. Это отличный довод в пользу подглядывания.

Расстояние до Алекса и его новой жертвы оказалось приличным, я мало что слышала. Но, справедливости ради, не так уж много Алекс и говорил. Стоял, сложив руки на груди и наблюдал, как мнется девушка. Кажется, она представилась. Он тоже сообщил ей имя. Она смотрела на него с испугом и благоговением, такое странное сочетание. Они долго молчали, я издалека чувствовала все эмоции девушки. Такое счастье на крыльях, чувство полета, которое захватывает дух, страшно и хорошо, и внутри все ноет от желания испытать это чувство еще и еще. И пусть это не продлится вечно, но немножко счастья урвать каждой хочется. Пусть это счастье с гнильцой.

А оно ведь точно с гнильцой.

Я спряталась за углом и перевела дух. Нужна пауза, чтобы отдышаться. С чужими эмоциями всегда так, особенно если они такие сильные. А еще странные – неужели можно вот так, не сходя с места, рухнуть в омут сильных чувств? И я бы поняла, стой на месте Алекса Воин – вот там есть от чего краснеть и лететь навстречу приключениям. Там и стать, и образ яркий и сильный. Светлый. К такому логично тянуться, свет любят все без исключения. Там и улыбка, широкая и открытая, и взгляд с задором. И безопасность. И руки, такие сильные и надёжные. И умение быть рядом, вовремя отвлечь всех глупой шуткой.

Но нет. По какой-то невообразимой причине девицы краснели в присутствии Алекса. И такая нелогичность раздражала.

– Подглядывать нехорошо, юная леди. Особенно, если твое присутствие настолько очевидно, – услышала я совсем рядом и обернулась: в паре шагов от меня стоял дед Тувер и хитро улыбался. Вокруг его глаз собралось намного больше морщин, чем я запомнила, но в целом старик Альмар выглядел все так же: высокий, худой, с прямой спиной и слишком шикарными для его возраста волосами. Как раз от него мне и достались пушистые кудри, но странным образом на Тувере они выглядели на зависть прекрасно, волосок к волоску.

– Дедушка! – разулыбалась я и поспешила обнять старика. Все дело в его искренней радости, настолько заразительной, что можно обойтись без холодных реверансов и официальных приветствий. И пусть Тувера боялись и сторонились все домашние, он всегда казался мне самым теплым и открытым членом семьи. Или он был таковым для меня.

– Ох ты, полегче, Ната, полегче. Иначе я подумаю, что ты скучала по старику.

– Прости.

– Дай хоть разглядеть тебя как следует, – придерживая за плечи, Тувер отодвинул меня назад и оглядел с головы до ног. Его улыбка стала еще хитрее: – Ну теперь понятно, почему Тирриус намекнул на твой интерес к девушкам. Столичная мода никого не щадит, да?

– Скорее, это ваша мода никого не щадит, – засмеялась я в ответ, не особо переживая о замечании и надетых утром брюках. – И погоди, на что отец намекнул?!

– Уверен, он сам все расскажет. Хотя, как погляжу, он ошибается – за кем ты там следишь? – дед попытался выглянуть из-за угла, но я ему не позволила.

– Никакой слежки! Это мой коллега, только и всего.

– Мартин Ароктийский? Эдина все уши прожужжала, мол, никто не ожидал, а Таната взяла, да привела в дом отличную партию.

Привела партию. Только бабуля могла такое сказать!

– Мартин тоже коллега. Вряд ли советник Стрейт одобрит рабочие отношения.

– Дэнвер… помню его в юности, упрямый мальчишка, только дай ему повод поспорить! Давали мы как-то знатный прием, приехал Дэнвер с отцом. И тот ему грозился: будешь себя плохо вести, оставлю здесь на перевоспитание. А малец ему в ответ: «Не оставишь!». И уверенно так, с вызовом. Никакие угрозы на него не действовали. Он за несколько дней нервов попортил знатно. Невоспитанный мальчонка был, а теперь – вон оно что! Советник Стрейт. Приказы раздает. И все так же нагло и бесцеремонно.

– Положение обязывает.

– Замок Альмар и его обитатели ничем короне не обязаны.

Шутливый тон беседы и радость от встречи постепенно таяли. Тувер готовился предстать в типичном пугающем обличье, с детства знакомая картина: вот он улыбается, спрашивает, как дела, а потом зло велит скрыться с глаз долой за малейшую ошибку. Обычно сестры делали все, чтобы ошибок не совершать. Но в итоге слабость суровый дед питал только ко мне, целиком и полностью состоящей из ошибок.

– Будь все так, отец не стал бы открывать портал и встречать советника Стрейта лично. С короной приходится считаться даже замку Альмар и его обитателям.

– Ничего не длится вечно, даже…

– Даже снегопад. Я помню.

– Мальчонка Стрейт… знаешь, что еще я о нем помню? Он всегда держал в памяти обидчика. А твоя семья его когда-то знатно обидела. И вот ты возвращаешься домой и рассуждаешь, кто и что должен короне. Не твоей семье. Короне.

– Советник терпеливо ждал, пока одна дочерей Тирриуса вырастет, выучится и вдруг согласится на него работать? Не лучший план, дедуля.

– Все можно обернуть в свою пользу. А одна из дочерей Альмар – неплохая добыча для продуманных людей.

– Знатная, – поддакнула я, использовав любимое словечко Тувера.

– И тебя устраивает твоя роль? – с прищуром спросил он.

– Пока да.

– Самое главное. А теперь расскажи деду, что происходит. До меня дошли слухи, что тебе грозит опасность…

Уж не знаю, откуда взялись слухи, но не отрицать же очевидное. Пока дед провожал меня к отцовскому кабинету, я коротко обрисовала ситуацию. Без лишних подробностей, конечно, пояснила некоторые детали и связала Адама с Вильмаром. Может, старик Тувер совсем раздобреет и объяснит отцу, что в его интересах помочь нам. Или не мешать на каждом шагу.

– Говоришь, у Адама есть шрам? – задумчиво спросил дед.

– Да. Проходит через все лицо, от лба до подбородка, – я показала направление шрама.

– Хм-м…

– Ты что-то знаешь?

– Не уверен, но шрам – яркая примета. Была какая-то история много лет назад. Ты потерялась в городе, когда гуляла с сестрой. Тирриусу пришлось наказать и отправить на скалы пятерых стражников – все они поплатились за знатную невнимательность. Но тебя все не могли найти. Ты вернулась сама.

– Это известная история.

Потом мне ее много лет припоминали как доказательство несамостоятельности. Я была слишком маленькой, когда потерялась и ни за что бы не запомнила произошедшее, если бы не бесконечные рассказы о случившемся.

– Но причем тут Адам?

– Ты рассказывала о мальчике, который тебя привел домой. Говорила, мальчик был изуродован.

Этого я не помнила.

– А что еще я говорила?

– Об этом лучше поинтересуйся у сестер. Ты так их запугала своими россказнями, что они рыдали весь вечер и еще следующий день. А ты, как обычно, улыбалась. И все говорила, говорила…

Да уж, жутковатая картина. Алексу бы понравилась.

Тувер взял с меня обещание прогуляться с ним к скалам на днях и оставил возле отцовского кабинета, хотя я надеялась, дед составит мне компанию. Но он не захотел. Вместо того, чтобы зайти к отцу, я притормозила: что-то тут не так. Тувер ни за что не упустил бы возможность поприсутствовать при неловкой встрече. А он ушел, значит, точно знал: все пройдет быстро и неинтересно. И, если вспомнить договоренность отца с советником Стрейтом, становится понятно, зачем меня пригласили в кабинет: выдать личную охрану и быстро выпроводить вон. Готова поспорить, так оно и будет.

Можно уйти и потом сыграть забывчивую дурочку, или не бесить отца и разбираться с нежеланной охраной по ходу дела. Зная родственника, я выбрала второй вариант и вошла в кабинет.

Никаких неожиданностей. Короткое приветствие и сухое напоминание:

– Как и договаривались, за тобой приглядит Оррен, – отец указал в сторону бравого парня, который вполне мог посоперничать в габаритах с самим Воином. – Он ежедневно будет докладывать мне о твоих передвижениях. Хочу заметить, он должен был начать с утра, но тебя не оказалось на месте. И к завтраку ты не спустилась.

Вопросительный взгляд я проигнорировала, вместо этого напомнила:

– Мы договаривались не об этом, отец. Оррен, приятно с вами познакомиться, – я быстро улыбнулась парню и вновь сосредоточилась на отце: – Мы договаривались, что твой человек приглядит за мной, когда я надумаю посетить опасные и закрытые для других места. Ему не обязательно следовать за мной постоянно.

– Обязательно. А теперь можешь идти, Таната, у меня много дел. Встретимся за ужином.

– Я поняла. Встретимся за ужином, отец.

Теперь уже в компании Оррена я покинула кабинет.

– Итак, чтобы избежать лишних споров: как именно звучал приказ отца? – любезно спросила я у парня. Он вроде ничего, из эмоций ярче всего выделялось равнодушие. Идеальный вариант.

– Сопровождать и защищать.

– Защищать?

– Я боевой маг, в обычное время координирую местную стражу. Знаю замок и окрестности лучше кого бы то ни было.

Вот как. Одним из запасных планов был как раз запутать нежеланного соглядатая, пользуясь преимуществом – знанием замка. А тут вон оно что. Запасной план под номером два уже сложнее и включает в себя Нику. Придется как-то договариваться с Близняшкой, если я захочу на время уйти от опеки этого Оррена, координатора стражи и боевого мага.

– Сопровождать и защищать полагается днем и ночью?

– Разумеется. Ночью меня сменит другой человек, будет стоять за дверью вашей спальни, леди Таната. Он тоже боевой маг и в случае опасности придет на помощь без промедлений.

– Насколько я помню, у Вильмара тоже были способности. И где он сейчас?

– Надеюсь, вы сможете это выяснить. А я готов помочь всем необходимым. Мои люди каждый день тратят немало сил на поиски, в моих интересах содействовать им и вам. – Как ни странно, говорил Оррен искренне, то есть, с прежним равнодушием. Приказ есть приказ, он сделает все, что потребуется и не видит смысла юлить. Так странно, в последнее время я отвыкла от людей, способных выражать мысли прямо.

– На том и договоримся, – улыбнулась я. – А теперь я бы хотела найти остальных, пока не настало время ужина.

Мне повезло – первой я встретила Нику. Близняшка коротала время за чтением, выбрав для этого покои Мартина в Южной Башне.

Оставив Оррена за дверью, я заглянула через плечо Ники.

– Что читаешь?

– Чушь всякую, – тут же отреагировала она, откинув подальше жутковатую на вид книгу. Очень старую, тяжелую и заметно пахнущую гнилью. Ну или запах я уже нафантазировала, завидев желтые страницы и старый переплет, почувствовав опасность. Подобные книги не встретить в университетской библиотеке или в любом другом общественном месте, такие обычно хранятся в надежных местах вроде частной библиотеки советника Стрейта.

Я подошла ближе, чтобы рассмотреть обложку – пусто. Никаких опознавательных знаков, которые пояснили бы, чем таким заинтересовалась Ника. Это должно быть нечто из ряда вон, ведь Близняшка – не Алекс, чтобы вдруг засесть за чтение, для Ники это занятие непривычно – вон как устало она виски трет.

– Откуда книга?

– Из вашей семейной библиотеки, конечно.

– Вряд ли ее выдали тебе просто так.

– Мне – нет. А вот твоей надменной мамане – запросто.

Значит, Ника использовала способности и обернулась в другого человека, чтобы заглянуть на запретную для гостей территорию.

– Мать никогда не интересовалась книгами и библиотекой. Бабушка Эдина в этом смысле более подходящий вариант.

Ника закатила глаза.

– Пришлось работать с тем, что есть на руках, Таната, и это твоя мать. Не хочу тратить время на выслеживание бабки и задерживаться в этом жутком месте дольше необходимого, знаешь ли.

– Просто будь осторожна, – дипломатично ответила я, теряясь в догадках, что именно сделал бы отец, узнай о Никиной проделке. С одной стороны, ссылка на скалы – слишком суровое наказание за любопытство, с другой – надо разбираться в деталях, книга может быть крайне ценной, а вот жизнь Ники в глазах многих обитателей замка – не особо.

– Конечно! Раньше ты не особо обо мне беспокоилась, а как только я обернулась в кого-то из твоей безумной семейки, сразу вспомнила об осторожности!

– Наверное, сейчас не лучшее время просить тебя об одолжении…

– Ой, брось свои штучки «милой девочки» и говори.

– Надо, чтобы ты меня прикрыла. Отец приставил охрану, как и обещал, но его человек будет следовать за мной везде. А мне нужно время, чтобы… уединиться.

– Мерзость какая-то, – скривилась Ника. – И когда ты собралась уединяться?

– Завтра после завтрака.

– Будешь мне должна.

– И никак иначе, – согласилась я, мысленно обнимая Близняшку за отсутствие вопросов и сомнений. Она все сделает, можно не сомневаться.

Мой взгляд опять упал на старую книгу.

– Так что ты читаешь?

– Историю замка. Твой план – какой сюрприз – провалился, сколько я ни толкалась среди слуг, откровенничать со мной не спешили. Я хотела уже обернуться… ладно, делать это мне не очень улыбалось, но выхода все равно не оставалось. И тут Алекс навстречу! Он-то и подал мне идею с библиотекой, а сам отправился на подмогу Олли. Обернуться все равно пришлось, но хотя бы я не прикидывалась служанкой, и на том спасибо. В общем, задание я выполнила и мне стало интересно, за каким демоном Психу сдалась история, и вот… – Близняшка рассеянно указала на книгу и развела руками, намекая, что ничего интересного пока не вычитала.

Я подошла к кровати и заглянула под нее – как и ожидалось, там обнаружилась еще целая стопка самых разных книг. Легенды, факты и древние заметки. Просто удивительно, как Ника это все донесла.

Вытащив книги, я быстро пролистала их. Ника наблюдала за мной молча и без особого удовольствия, время от времени массировала виски и жмурилась. Вот уж не думала, что она настолько не любит читать. Или это все последствия обращения?

– Думаю, Алекса интересовала часть с возведением подвалов, – через некоторое время сделала я вывод. – Хотя не исключено, что он собрался почитать историю для общего развития, но ввиду вчерашнего ночного приключения…

– Воин сегодня с самого утра внизу торчит, – согласно кивнула Ника.

Вскоре она присоединилась ко мне, и мы листали книги вместе.

Бо́льшую часть историй я отлично знала, дед Тувер рассказывал в детстве. Не о строительстве подвалов, само собой, но о том самом Та́нате, в честь которого названа скала. И о его предках, которые поселились здесь, разогнав местный народ. Кто-то спустился вниз, кто-то сгинул, не пережив зиму. Дед рассказывал, что раньше на месте замка высилась гора, под ней – волшебный источник, он питался от тальмарина и преображал все вокруг. И люди жили в каменных пещерах, не зная холода и страха перед зимой, и они все были особенными. Целый город прятался в горах. И город погиб с приходом моих предков. Волшебный источник угас, тальмарин остался. Возможно, те самые пещеры, остатки целого города, в конце концов превратились в подвалы замка. Возможно, потомки тех самых людей, живших у волшебного источника, до сих пор бродят где-то внизу. Или дед Тувер просто пугал меня страшилками, знал же, как мне нравилось их слушать.