Kitabı oku: «Жемчужина приграничья. Наложница генерала. Сердце генерала»

Жемчужина приграничья 3.
Наложница генерала
Глава 1

Алое платье. Снова алое платье и, похоже, я скоро возненавижу этот цвет.

Кто бы мог подумать, что генерал, мужчина, которого я хотела спасти от себя самой, не захочет спасаться и понять моих мотивов! Более того – устроит форменный шантаж и заставит выйти за него замуж!

Никогда не думала, что буду так злиться, собираясь по венец с человеком, за которого хочу выйти замуж, но не могу! Вернее, могу, но считаю, что это будет неправильно.

Я положила локти на стол и со стоном уткнулась лицом в ладони. Как же все сложно…

– Эмма, я не заберу свое слово, и завтра ты станешь моей женой. Слышишь? – сказал генерал, оторвавшись от моих губ, и смотрел при этом так, что перехватывало дыхание.

И зачем я впустила его к себе в комнату? Зачем поддалась слабости и желанию еще немного побыть с этим мужчиной?

– Нет, Серж, нельзя…

Я с трудом приходила в себя, но ноги все еще были как ватные и плохо держали. Не в последнюю очередь потому, что я еще не успела оправиться после отравления. И смогу ли когда-нибудь по-настоящему выздороветь и иметь детей – неизвестно. А он… Он не хочет понимать прописных истин!

Серж продолжал меня прижимать к себе, и через тонкую ткань сорочки и пеньюара я ощущала… как сильно генерал рад моему обществу. Это будоражило кровь еще больше. Мысли путались, но я точно знала, что замужество сейчас несвоевременно.

– Серж, через год… Давай через год! – взмолилась я, а он целовал меня за ушком.

– Я не согласен, – хрипло проговорил он.

– Давай не будем разрывать помолвку, но подождем год, когда точно станет понятно, выздоровела я или нет.

– Эмма, я хочу на тебе жениться не потому, что мне приспичило стать отцом, – он нахмурился и посмотрел мне в глаза.

Я скосила взгляд вниз. О, я понимала, что именно ему приспичило, но сказала другое:

– У такого мужчины, как ты, должны быть дети! Такой же сильный, упрямый маленький мальчик или умница-красавица дочка и…

– А еще у меня я хочу, чтобы со мной рядом была женщина, которую я выбрал. А дети у нас будут. Я в этом уверен. Ты выздоровеешь, – уверенно заявил он.

– А если нет?!

Я попыталась отойти от Сержа, но меня качнуло, и он подхватил меня на руки и уложил на кровать, а сам сел рядом.

– Эмма, почему ты считаешь, что вправе одна нести груз ответственности за произошедшее? Я бы еще понял, если бы ты винила во всем меня и не желала видеть на своем пороге идиота, который не смог защитить свою женщину…

– А как бы ты смог это сделать? – вздохнула я, прерывая его монолог и вспоминая, как сама сглупила.

– Неважно! – глаза Сержа потемнели еще больше. Он вгляделся мне в глаза, пытаясь там что-то разглядеть. Не нашел. Вздохнул и сказал явно не то, что собирался: – Ты хоть представляешь, как сильно разрыв помолвки перед самой свадьбой по тебе ударит?! Не по мне. По тебе!

– А если перенести…

– Эмма, ты два месяца была моей невестой и уже успела влипнуть в интриги аристократии. Что будет, если я оставлю тебя здесь одну на целый год?!

– Ну, знаешь! Я же не совсем беспомощная дура, чтобы…

– Хватит, – прервал меня мужчина, нахмурившись. – Я вижу, что от тебя добиться благоразумия невозможно. Ты уже дала мне согласия на этот брак. И я не принимаю причины, по которым ты хочешь расторгнуть помолвку, – безапелляционно заявил он. – И если ты продолжишь настаивать на своем, я выкраду тебя, и мы все равно поженимся, но уже со скандалом.

– Серж! – возмутилась я, не веря своим ушам.

Но вместо ответа он с укрыл меня одеялом, подоткнул концы так, что я не могла даже двинуть рукой, и сурово оглядел получившуюся композицию. Потом посмотрел на меня, на мой приоткрывшийся от возмущения рот, коротко выдохнул, чмокнул меня в губы, решительно встал и направился к окну. А там обернулся и заявил:

– Ты – моя женщина. И ты будешь моей женой, – и скрылся.

А я осталась лежать и приходить в себя.

Глава 2

– Знаешь, чем хороша свадьба на севере? – внезапно спросила мачеха пристально меня оглядывая перед тем, как уйти из кельи храма, где я ожидала церемонию бракосочетания.

– Чем?

Я оглядела себя в зеркале. Алое платье из безумно дорогой кахетской ткани было сшито по моим эскизам. И мне очень нравилось то, что я сейчас видела в зеркале.

Лиф с небольшими спущенными рукавчиками красиво обрисовывал грудь и оставлял открытыми плечи и ключицы. От него фалдами вниз спускалась ткань юбки и слегка лежала на земле, делая меня похожей на перевернутый раскрытый бутон. Капли рубинов в ушах, на шее и в диадеме завершали образ.

Еще бы настрой другой… Но, пожалуй, нужно брать себя в руки. Я ведь выхожу замуж за человека, который мне искренне нравится, пусть в некоторых вопросах он и проявил себя, как первобытный человек: ухвачу и отнесу в свою пещеру. Но в то же время я знаю: если бы Серж видел, что он мне безразличен, и я искренне не желаю выходить за него замуж, ничего бы такого не сделал.

А я… Глубоко внутри была рада, что он настоял на своем. Знать, что мужчине нравишься именно ты, дорогого стоит. Ведь в своем выборе он руководствует не твоей родословной, в которой у всех женщин широкий таз и все они рожали без выкидышей и донашивали потомство; не размером приданого – здесь принято платить выкуп за невесту, ведь это она уходит из дома, а не наоборот; не какими-то другими благами, которые ты можешь ему принести – в моем случае количество принесенных благ значительно уступает количеству проблем. Конечно, в любви он мне не объяснялся – генерал не верит в любовь, но та симпатия, которая возникла между нами, дает надежду, что когда-нибудь он скажет мне заветные слова. Да, вот такая вот я великовозрастная дура, которая втайне мечтает, чтобы небезразличный ей мужчина признался в любви.

Тем временем, увлекшись своими мыслями, я не сразу услышала слова мачехи:

– У нас на севере поверх платья ты бы обязательно надела белое манто. Рубины на белом смотрятся бесподобно. Поверь, я знаю о чем говорю. Твой отец лично дарил мне горностаевое манто, и я шла к алтарю словно королева! – Ее глаза блеснули торжеством. – Но не расстраивайся, ты и без него выглядишь неплохо.

Похоже, мое платье и в самом деле смотрится хорошо, раз уж мачеху в такой момент разобрало на зависть. Представила, как мне сейчас на плечи надевают горностаевое манто, и сразу захотелось пить и вытереть пот. Здесь, на юге, меха хороши разве что на каменном полу.

– Ладно, нам пора. Жених уже, наверное, заждался.

Сердце в груди заколотилось с утроенной силой – для меня все происходящее очень волнительно. Ведь я впервые за две свои жизни выхожу замуж. Да, все непросто, но за своими переживания я забыла, что жизнь очень быстротечна и нужно наслаждаться каждым ее мгновением. А моя свадьба с генералом – это то, что я хочу запомнить, куда бы дальше ни завела нас судьба.

Я бросила последний взгляд в зеркало, улыбнулась и выдохнула:

– Пора.

Глава 3

Большой зал главного храма Эверета был огромным. В него поместились все многочисленные гости и набилось много горожан, которые желали лично увидеть свадьбу их доблестного генерала.

Это сильно меня нервировало – всегда не очень хорошо переносила большие скопления народа. Но, когда я с другого конца зала пошла к Сержу, вдруг перестала видеть собравшихся. Я видела только его. Сильного, мужественного, красивого до умопомрачения, стоявшего уверенно и выглядевшего безумно торжественно в черном кителе, искусно отделанном серебром.

Возможно, дело в том, что я еще не до конца оправилась от отравления, возможно, в том, что слишком много переживала в последнее время, но я крайне чутко реагировала даже на малейшие изменения мимики жениха. И я видела, что он… восхищен и почему-то тоже волнуется. Хотя, уверена, никто из собравшихся этого его волнения не заметил.

Внезапно вспомнилось, как в первые мгновения попадания в этот мир я услышала его полный раздражения голос: «Вот дура!» О да, тогда предыдущая хозяйка этого тела поступила очень глупо, отвергая такого мужчину. И вот ведь ирония, я вчера чуть не повторила ту же самую ошибку. И в самом деле – дура! Никто не знает, что будет завтра, а я начала переживать, что будет через год, два или десяток лет. Жизнь в этом мире далеко не так спокойна, как в моем прежнем, но даже там никто не мог гарантировать, что «Аннушка уже не разлила масло»¹.

Не иначе меня и в самом деле настигла гормональная буря этого тела, если я забыла, как внезапно умерла в своем мире в самом расцвете сил и женской привлекательности. Мне ведь было за тридцать, и даже мужа на горизонте не просматривалось, не то что детей!

И как же хорошо, что сегодня весь этот свадебный квест закончится, и мы уедем из Эверета куда подальше. Местные нравы не оставляли сомнений, что мне в этом серпентарии было бы очень тяжело прижиться.

Я вздохнула и улыбнулась, обратив внимание, что кроме Сержа у алтаря меня ждал храмовый служитель Лимфеи – высокий лысоватый мужчина с мягкой улыбкой.

Стоило мне встать рядом с Сержем, всем телом ощущая исходящую от него силу и энергию, как жрец улыбнулся еще шире и воздел руки к небесам:

– Дети великих богинь Мильфеи и Лимы, приветствую вас на закате дня, чтобы на рассвете вы улыбнулись этому миру уже мужем и женой…

Однажды я уже слышала эти слова. Но тогда, стоя рядом с Дримваном, они вызывали у меня лишь раздражение и неприятие. Сейчас же я смотрела в глаза генерала и испытывала совсем другие эмоции.

Вот только если дальнейшие слова жреца ранее слушала с превеликим вниманием – нужно же было хоть на что-то отвлечься, чтобы не впасть в отчаяние – то сегодня я их почти не слышала. Я наслаждалась моментом. Тем самым, который не повторится больше никогда. Сейчас, стоя напротив генерала, с ужасающей точностью поняла: я в него влюбилась. Как девчонка, как в первый раз, как… Да неважно. Это осознание заставило затаить дыхание и внезапно испугаться – а вдруг в нашей семье любить буду я одна? Кто бы что ни говорил, а это больно, когда любит лишь один.

Мой страх будто отразился в глазах Сержа, и я постаралась взять себя в руки.

Ух, как меня штормит! Неужели дело в ослабленном организме? Или Эмма была очень эмоциональной девушкой, и я на самом деле сейчас испытываю гормональную бурю этого юного тела? Никогда раньше не замечала за собой подверженности таким эмоциональным качелям! От волнения, кажется, сейчас сознание потеряю.

– Серж эн Даркен, достойный доблестный муж, рожденный под небесами Мильфеи и Лимы, согласен ли ты взять в жены прекрасную деву, освещенную лучами богинь, Эмму эн Валеж? – тем временем перешел к главному жрец.

– Да, – уверенно ответил Серж, глядя мне в глаза.

– Эмма эн Валеж, прекрасная дева, рожденная под небесами Мильфеи и Лимы, согласна ли ты выйти замуж за доблестного мужа, освещенного лучами богинь, Сержа эн Даркена?

Снова вспомнилась точно такая же сцена, но в другом храме, и то, как я весело на все лады отказывалась от замужества. На этот раз я не собиралась этого делать и, на секунду затаив дыхание, ответила:

– Да.

Мне показалось, или генерал при этом еле сдержал облегченный выдох? Нет, не может быть, точно показалось.

А потом он преодолел то небольшое расстояние, которое между нами было, взял мои холодные ладони в свои, коротко невесомо поцеловал в губы и улыбнулся. Жаль, что здесь принято оставлять на губах невесты лишь легкий поцелуй. А еще здесь не принято обмениваться кольцами, браслетами и прочим. Замужнюю женщину можно узнать лишь по немного иному крою одежды.

Я улыбнулась в ответ Сержу, и тут собравшиеся в храме, чуть нас не оглушив, разразились радостными криками, а маленькие служки начали осыпать наши головы лепестками алых роз.

Не знаю, что и как будет дальше, но теперь я жена. Все-таки жена. И сейчас, в этот момент, стоя рядом с этим сильным харизматичным мужчиной, я счастлива.

Глава 4

– Как ты себя чувствуешь? – в который раз поинтересовался у меня Серж.

Я подняла на него глаза и выдавила улыбку. Чувствовала я себя откровенно плохо. Я еще до конца не отошла от сильнейшего отравления, произошедшего всего день назад, организм еще протестовал против такой эмоциональной и физической нагрузки как свадьба. Вот только отложить ее было нельзя, как и заявить всем, что меня отравили и кто всему виной – разразился бы очередной скандал, который никому, кроме праздных сплетников, не нужен.

Плохо мне стало не сразу. Моего запала хватило на несколько часов. Я успела раздать улыбки горожанам, которые столпились вокруг дороги и провожали нашу праздничную кавалькаду радостными криками. В их руках были бумажные фонарики, очень похожие на китайские, только меньше. Когда мы проезжали мимо, люди их отпускали, и фонарики улетали в небо, оставляя за нами яркий шлейф. В темноте опустившейся ночи это смотрелось безумно красиво, романтично и… волшебно! Правда, я очень боялась, что где-то случится пожар – не представляла, как в таких условиях обеспечивалась безопасность, – но Серж мне объяснил, что бумагу для фонариков обрабатывают специальным стойким к огню раствором, а маленькая свеча внутри них сгорает быстро. Так что скорее потухший фонарик упадет на голову, чем что-то подожжет.

Я успела вместе с мужем поприветствовать гостей и пригубить вина, и вот потом мне поплохело.

Традиционный первый танец с Сержем я продержалась на морально-волевых – отказаться от него было нельзя. Муж мое состояние видел и всячески меня поддерживал, не давал сбиться с шага. Вернее, он почти весь танец практически держал меня на руках. Хорошо, что новобрачным танцевать дальше было необязательно.

А еще помогла настойка Мартины, которую она приготовила для меня, предвидя мое состояние. Сначала показалось, что настойку подменили и меня-таки сейчас добьют – так сильно в первые мгновение обожгло пищевод, – но уже после пары секунд внутреннего пожара я почувствовала, что вполне могу продержаться еще пару часов.

Знахарка так и обещала и советовала после этого времени вернуться в постель, иначе я свалюсь в обморок.

Серж все эти рекомендации слушал очень внимательно и теперь очень боялся пропустить момент, когда эффект зелья пропадет.

– Не волнуйся, – прошептала я ему на ухо и запила очередное праздничное блюдо холодной водой.

Несмотря на поздний вечер и то, что празднование проходило на улице под сводами больших шатров, мне все равно было душно. Не исключаю, что из-за моего состояния.

– Потерпи еще немного, – не обратил внимания на мои заверения генерал и заправил мне прядку за ухо. – Сейчас начнутся выступления балаганов и сможем незаметно улизнуть.

Но выступления почему-то все не начинались, и я уже чувствовала, что диадема невыносимо давит на голову, и все сложнее держать спину прямо.

– Плевать! – внезапно прошипел рядом Серж, встал из-за стола и прямо со стула взял меня на руки. – Дамы и господа, – громко заявил он, привлекая всеобщее внимание, – я слишком долго ждал этого момента! – Вокруг пьяненько захихикали и отовсюду понеслось насмешливое «торопыга». Видимо, вспомнили, что вместо года Серж ждал всего два месяца, а тут еще и на свадьбе лишних полчаса потерпеть не мог, но генерала это не смутило, и он широко улыбнулся. – И сейчас я похищаю свою жену! Пейте, гуляйте, веселитесь! А мы с Эммой вас покидаем! – и поспешил к дому.

Отовсюду послышались скабрезные шуточки, улюлюканья и выкрики, но генерал, не обращая внимания, несся вперед. Я же прислонила голову к его плечу и прикрыла глаза, потому что сильно кружилась голова и одолевала слабость.

Для брачной ночи нам выделили большую комнату с огромной кроватью под балдахином. Мачеха лично помогала мне ее обставлять и чересчур томно вздыхала, поглядывая на огромное ложе. Явно о чем-то мечтала, но я предпочитала о ее мечтаниях не задумываться – целее будет психика.

Вот на это ложе генерал меня и уложил, с беспокойством оглядел и снова спросил:

– Эмма, ты как?

Я содрала с головы диадему, сунула ему в руку и с наигранным воодушевлением заявила:

– Если ты меня сейчас не разденешь, сегодня уже не доберешься до моих женских прелестей.

Ни о чем таком я, разумеется, не думала, скорее бодрилась и пыталась шутить.

Серж хмыкнул:

– Сегодня я как-нибудь переживу без твоих женских прелестей. Предпочитаю, чтобы женщина участвовала в процессе… приобщения к ее прелестям.

– Ты идеальный мужчина, – констатировала я, переворачиваясь на бок и предоставляя ему доступ к маленьким пуговкам на спине.

– Я рад, что ты так думаешь.

– Угу… – еще успела сказать прежде, чем уплыть то ли в сон, то ли в нечто, очень напоминавшее забытье.

– Моя храбрая девочка… – то ли послышалось, то ли пригрезилось мне напоследок.

Глава 5

Празднования в нашей усадьбе длились еще три дня. И все эти три дня я отлеживалась. Как сказала Мартина, если бы я не перенапряглась на свадьбе, пришла бы в себя гораздо быстрее. Еще и ее настой посодействовал.

– Силы не берутся из ниоткуда – мы просто забираем их у своего завтра. – Мартина отодвинула мое веко, рассматривая белок, и констатировала: – Я, конечно, рекомендовала бы еще хотя бы недельку отлежаться, прежде чем отправляться в такой непростой путь, но, – она покосилась на сидящего рядом в кресле генерала, – если первая часть путешествия будет проходить на корабле, и для Эммы будут созданы все удобства, не вижу особенных препятствий. А морская болезнь ей, как и любой… одаренной женщине, не грозит. – Мартина очень красиво обошла тему нашей с ней колдовской сущности.

– Отлично, – задумчиво пророкотал генерал. – Тогда завтра, как и планировалось, отправляемся в путь. – Пойду займусь последними приготовлениями. – Встал, подошел ко мне, поцеловал пальчики, глянув в глаза так, что сердце в груди забилось, как сумасшедшее, и вышел из комнаты.

– Ты бы слышала, что о вас шепчут… – хмыкнула, глядя на закрывшуюся дверь, Мартина.

– Боюсь даже представить. – Я удобнее устроилась на подушках и отпила отвар, восстанавливающий силы. – Я ведь из спальни все три дня празднований не выходила.

– Если бы только ты. Генерал тоже редко жаловал общество своим присутствием, – многозначительно посмотрела на меня знахарка и хохотнула: – Гости уверены, что он тебя заездил до невменяемого состояния. Дамы шипят и завидуют, господа тоже завидуют, но менее агрессивно, скорее одобрительно. Но сегодня, когда ты снова не спустилась к обеду, тебя уже начали жалеть и даже шептаться, что генералу не мешало бы немного притушить свою страсть…

– У-у-у, – протянула я и вздохнула, осознавая, что не прочь ощутить наконец страсть моего генерала.

Но все эти дни я и в самом деле была очень слаба. Лишь сегодня почувствовала, что силы возвращаются. Серж, поддерживая легенду о нашей страсти, выходил из покоев нечасто – в основном, работал в примыкавшем к спальне кабинете с какими-то бумагами. Слуг к нам не пускали – всем занималась Мартина. Отец, как и генерал, не хотел слухов о странной немощи своей дочери. Умалчивание одной истории породило целый ряд неудобств, которые приходилось терпеть. Не мне – я отдыхала, а моему семейству. Каких только намеков они за это время ни наслушались, но стоически молчали и только улыбались.

Мачеха была бы и рада развеять слухи, но отец еще в самом начале, сразу после моего отравления, строго-настрого запретил ей выдавать правду.

– Да при чем тут я?! – возмутилась мачеха. – Слуги и так всем разнесут, что Эмме стало плохо.

– Слугам мы расскажем, что это обычный предсвадебный мандраж, – но, видя, что жена непрошибаема, привел убойный аргумент: – Слабость Эммы без обнародования факта отравления внятно объяснить невозможно. Как следствие, это может вызвать нехорошие домыслы, что подобные приступы происходят на постоянной основе, ведь сразу после свадьбы ей может стать хуже.

– И что? – мачеха хлопнула глазами и посмотрела на меня, отдыхавшую без сил на кровати. – Подумаешь. Эмма вообще скоро уедет из Эверета.

– Эльна, – отец сжал зубы, чтобы сдержаться и не наговорить лишнего. – Подобное состояние ненормально для молодой девушки. Могут пойти нехорошие слухи, что у всего нашего семейства дурная кровь. А у нас подрастает сын, мой наследник! Я не хочу, чтобы на него легла такая тень! Как ему потом искать достойную партию?!

Признаюсь, я о таком даже не подумала. Я бы руководствовалась другими соображениями, сохраняя эту тайну, но отец надавил на то единственное, что могло сдержать язык жены – ее любовь к своему ребенку. И кто бы что ни говорил, а Эльна не была плохой матерью и искренне любила своего сына.

– На ужин тебе все же придется выйти и попрощаться с гостями. Хотя, по-моему, из них уже не все внятно могут объяснить, где и для чего находятся, – сделала большие глаза Мартина и рассмеялась.

Я усмехнулась:

– Представляю. Слушай, все забываю спросить: твой Матео все-таки согласился пойти на службу к Сержу?

Женщина внезапно перестала смеяться и заметно посмурнела:

– Он не мой. И вообще, мне неважно, поедет он с нами или нет!

– Так уж и неважно?