Kitabı oku: «Драма жизни и не только»
Глава 1
Наши отношения начались совершенно случайно, но лучше по порядку.
*Пять лет назад.
ЕВГЕНИЙ
Я стоял совершенно растерянный на похоронах матери. Плакать уже не было сил, мне предстояло окончить школу через четыре месяца. Отец особо со мной не разговаривал, все три дня со смерти мамы, он напивался каждый вечер, а потом рано с утра уезжал заниматься похоронами. Моим единственным спасением было снова выйти в школу: не хотелось больше сидеть в четырех стенах. Без мамы в квартире стало совсем тихо. Она умерла довольно быстро, вечером легла спать, а уже утром не дышала, врачи сказали, что оторвался тромб. Родственников приехало мало: сестра – со стороны мамы, пару подруг с мужьями, несколько друзей отца, да его коллеги по бизнесу. Бабушки и дедушки давно умерли. Остальные скорбящие пришли просто попрощаться на кладбище.
Приехав с похорон, я ушел в свою комнату, отписавшись близкому другу, что я уже дома. Всё воскресенье я провел за мелкими бытовыми делами, в ожидании понедельника. В школе мне удалось немного отвлечься на учебу, прогоняя грустные мысли. В течении всей недели я видел отца только поздно вечером: мы либо ужинали вместе, либо по приезду он сразу ложился спать. После уроков я старался не оставаться в одиночестве и приглашал в гости одноклассника Колю, мы готовились с ним к экзаменам. Я собирался поступать в университет на направление – дизайн в интерьере. Отец не особо был доволен моим выбором, он считал, что лучше бы я отучился на юриста, чтобы потом помогать в его компании, но мне не хотелось связывать свою жизнь с его бизнесом. Мне хотелось создавать что-то свое, а не торговать строительными материалами. У меня была цель поступить на бюджет, чтобы обучение не зависело от отцовских денег, с чем я успешно справлялся, усердно занимаясь по экзаменационным предметам в течении учебного года.
Девятый день со смерти мамы пришелся на пятницу: я, отец и тетя с мужем посетили её могилу в первой половине дня, после папа повез меня домой, высадил у подъезда и куда-то молча уехал. Меня раздражало то, что он мало со мной общался за этот период: привет, пока, сколько нужно денег на карманные расходы – стандартный набор фраз и не более. Он не интересовался ни моими делами в школе, ни моими чувствами после смерти мамы, и как завязать с ним разговор я тоже не понимал.
Первая серьезная беседа между нами произошла спустя, наверно, три недели после похорон. Был вечер пятницы, когда я вернулся с вокала, учитель старалась меня не загружать, но, если честно, эти занятия помогали отвлечься от боли утраты. Я слегка удивился, увидев отца на кухне: в воздухе стоял табачный дым, перед ним на столе – бутылка и стопка. Поздоровавшись, я прошел в свою спальню и кинул рюкзак на стул, после вернулся на кухню и приоткрыл окно, чтобы проветрить комнату.
– Иди кури на балконе, провоняет же всё! Может, уже перестанешь пить и поговоришь со мной? Не тебе одному тяжело!
– Если бы она тебя не родила, была бы жива до сих пор.
– Хорошо, если тебе будет легче меня во всем обвинять, давай! Но ты ведь прекрасно знаешь, что это не так. У нее проблемы со здоровьем были с самого детства …
– И тебя в итоге родила больным, – перебил меня отец. – Если ты не откажешься от своих странностей, я не стану помогать тебе с учебой.
Где-то внутри начинала расти тревога. Я оперся на кухонный стол, скрестил руки на груди, и посмотрел прямо на отца.
– Во-первых, я поступлю на бюджет, и ты ни копейки не вложишь в мое обучение. Во-вторых, о каких странностях ты говоришь?
Он налил рюмку коньяка и выпил её залпом, стараясь не смотреть мне в глаза.
– О том, что обнимаешься с пацаном по углам.
Несколько секунд в голове стояла тишина, а после на меня нахлынули эмоции – злость, обида, разочарование. Как он узнал об этом? И почему именно сейчас решил заговорить?! Я же ведь не водил никого домой, зная прекрасно, что в коридоре стоит камера видеонаблюдения.
– А ты не пробовал разговаривать с людьми, а не следить за ними? Если думаешь, что со взмахом волшебной палочки что-то изменится, то это так не работает.
От волнения я открыл холодильник, и стал разглядывать полки, чтобы найти что-то съестное.
– Я потакал твоей матери: все эти танцы и пение – не для воспитания парня! И что в итоге вышло?!
– Ну блядь, извини, что разочаровал!
Я хлопнул дверцей холодильника и направился в свою комнату. Мне не хотелось больше ни о чем разговаривать: начали предательски душить слезы. Заперев дверь, я улегся на кровать и посмотрел в потолок, пытаясь успокоиться. В последнее время от частых переживаний стало побаливать сердце, а успокоительное не хотелось пить – от него клонило в сон. С помощью дыхания я попытался заглушить подступающий приступ, концентрируясь на физических ощущениях, тем самым прогоняя мысли из головы.
Это помогло, но через какое-то время пришло чувство голода. Поднявшись с кровати, я все-таки решил сначала зайти в ванную. Мельком я заметил, что отца уже не было на кухне, в зале тихо бормотал телевизор, видимо папа переместился туда. Я умылся, потом разогрел последние остатки лапши с сосиской. Еда в холодильнике заканчивалась, я подумал, что надо бы что-то приготовить поесть. Помыв посуду после ужина, я вдруг услышал шуршание в коридоре и звяканье ключей. Выйдя с кухни, увидел одевающего отца. Его покачивало. Стало ясно, что он уже сильно пьян.
– Ты далеко собрался в таком состоянии? – я преодолел коридор за считанные секунды, заметив в его руках ключи от машины.
– Пойду прогуляюсь.
– Ключи от машины оставь дома, ты пьян, вдруг потеряешь. – Я попробовал дотянуться и отобрать брелок, но отец отмахнулся.
– Отстань! – Отец нажал на ручку двери и стал пытаться выйти, я начал с ним бороться. Как-то так получилось, что мне прилетел удар с локтя, и из носа пошла кровь.
Отец, не обращая на меня внимания, выскочил на лестничную площадку, захлопнув дверь. Я же направился в ванную и включил воду, чтобы привести себя в порядок. В голове крутились мысли, первое, что пришло – позвонить дядь Сереже, водителю отца. После, найдя свой телефон, я набрал номер, нервно слушая гудки, поздно вспоминая, что уже глубокий вечер, но трубку все-таки подняли:
– Алло! Привет, Жень, что-то случилось?
– Да. Отец напился, схватил ключи от машины и ушел из дома. Я пытался его остановить, но… он меня не послушал. Подумал, хоть вас предупредить, что ли.
Мужчина тяжело вздохнул и спросил:
– Ты сам-то в порядке?
– Да нормально всё. Надеюсь, что он просто сядет в машину и уснет в ней, а не поедет никуда пьяный.
– Давай так, ты сейчас спустись, проверь, стоит машина во дворе или нет? А потом перезвони мне. Если он там, я приеду, попробую его переубедить.
– Хорошо.
Завершив звонок, я понял, что начинает болеть голова. Накинув куртку и шапку, я спустился во двор, прошелся по периметру, сердце бешено заколотилось в тот момент, когда я не нашел машину. Обуяла паника и тошнота, трясущимися пальцами я набрал номер Сергея.
– Алло, машины во дворе нет, по ходу все-таки уехал. Не хватало, чтобы еще и разбился где-нибудь. Придурок!
– Ты главное не волнуйся, я сейчас попробую ему позвонить. Если ответит, буду по ходу дела разбираться. Ты ложись спать, время уже позднее. Я напишу тебе смс, хорошо? – попытался меня успокоить мужчина.
– Ладно.
В душе было полное опустошение, придя домой, я просто бухнулся в кровать, из-за волнения я даже не заметил, как меня сморил сон. Проснулся от того, что звонил телефон. Ответив, я не сразу понял, кто говорит со мной.
– Алло, Жень, ты меня слышишь?
– Да, вы нашли отца?
– Ну как нашел … Мне позвонили из полиции, сказали, что он сейчас в больнице. Живой, но немного покалеченный. Машину увезли на стоянку. Я сейчас поеду в больницу, как узнаю всю информацию, позвоню тебе, хорошо? Ты там главное не раскисай, слышишь?
– Да … Буду ждать звонка.
Я бросил телефон на тумбочку, с ватной головой уселся на кровати, подперев голову коленями. Сидел так пока не понял, что пялюсь в одну точку. Время тянулось невыносимо долго. Собравшись с силами, я заметил, наконец, что до сих пор не переоделся. Надев домашнюю одежду, я отправился сначала умыться, затем заварить себе чай.
Сергей позвонил спустя час после первого звонка и попросил собрать вещи первой необходимости. Оказывается, что у отца была сломана рука и пара ребер, сотрясение, ушибы. Водитель пообещал через несколько часов заехать за вещами.
– Где его нашли? – спросил я, когда мужчина зашел в квартиру.
– Через несколько переулков от вашего двора Он влетел в фонарный столб, никто не пострадал, дорога, слава Богу, была пуста. Возьму доверенность на работе, съезжу, посмотрю, что с машиной. Со страховой созвонюсь. Попробуй позвонить отцу вечером. Сейчас он, скорее всего спит. У тебя есть деньги на продукты?
– Есть. Всё нормально, не переживайте. Если станет совсем тоскливо, приглашу друга. Отец, наверное, долго пролежит в больнице.
– Скорее всего так, здесь всё в пакете? Ты, если что, звони мне, хорошо?
– Угу.
Заперев дверь, я прошел в зал, включил на тихую громкость телевизор и улегся на диван. В голове роились мысли, я не понимал, как собрать себя в кучу, слишком много всего навалилось за этот месяц, еще этот дурацкий разговор с отцом. Почему нужно было именно сейчас об этом упомянуть, ведь скоро будет сорок дней со смерти мамы. Сразу подтянулись воспоминания, как я рассказал маме о своей сексуальной ориентации, как просил не делиться об этом с отцом. Она восприняла всё спокойно. По крайней мере, не подала виду, что возможно расстроена, или сердится на меня. Мне всегда было проще общаться с ней, чем с отцом, делиться чувствами и размышлениями, переживаниями. Мне так сейчас её не хватало.
Я успел поспать совсем немного, перед тем как отправиться в школу. Там я напросился после уроков к Коле в гости, мне не хотелось сидеть одному дома. Друг всегда находил слова поддержки, мы общались с ним с самого детства. Ему первому я признался, что мне нравятся парни, и что девушки совсем не возбуждают. Он же мне посоветовал поискать кого-то для дружбы в другой школе, чтобы в своей не возникли проблемы на этой почве. Но вышло даже еще лучше. Помимо вокала, я ходил на танцы. Благодаря сплетням девчонок из группы, я нашел парня в соцсетях, завязал с ним знакомство и намекнул, что не прочь с ним общаться в интимном плане. Серьезных отношений мы не строили, просто учились доставлять друг другу удовольствие, встречаясь исключительно для этого у него дома.
Придя к другу, мы сразу отобедали, а потом удалились в его комнату.
– А ты тете сказал, что отец в больнице?
– Написал сообщение. Я не особо в дружеских отношениях с ней. Она предлагала к ним переехать на время, но я отказался, далеко в школу получается ездить. Мне больше интересно как отец узнал, что я с парнем встречаюсь. Мы старались не светиться в моем районе.
Коля помолчал, а потом сказал:
– Может кто-то из знакомых вас видел. Это правда странно, как он сказал – обнимаешься по углам?
– Угу. Очень странно, будто подглядывали за мной. Ладно, забудем об этом.
– Ты думаешь, твой отец настолько серьезно настроен, ну в плане учебы? Нет, конечно, он у тебя строгий… – произнес Коля, ерзая на стуле.
– Он консерватор. Не понимаю, что он удумал. Отучусь первый год, а потом буду искать комнату под съем и подработку на лето.
– Если бы ты в соседний город уехал на учебу, там бы в общаге место дали, было бы проще. Да наладится всё. Ему просто надо пережить утрату, как и тебе.
– Возможно, – нехотя согласился я с другом.
Глава 2
ЕВГЕНИЙ
Через две недели отца выписали домой, но наши отношения оставались по-прежнему натянутыми: мы мало беседовали, а о том разговоре он будто и вообще не вспоминал. Только уже ближе к выпускному, он, наконец, опомнился, что я заканчиваю школу и попросил сестру мамы помочь мне с организационными вопросами.
Школьные экзамены я сдал на отлично и в институт поступил без каких-либо проблем, между этими делами я скромно отметил свои восемнадцать лет в компании Коли. Август пролетел совершенно незаметно, отец хоть и говорил, что не хотел мне помогать с учебой, но всё же выделял деньги на карманные расходы, и на вещи первой необходимости. После трех месяцев учебы мне назначили стипендию, и я стал меньше зависеть финансово от отца.
Я проводил за обучением большую половину дня, а отец – на работе, мы жили вместе как соседи по коммуналке: обменивались скупыми фразами и говорили друг другу, кто чем будет занят на выходных. Я резко осознал, что наше общение было всегда таким – любовь и забота исходила от матери, а отец лишь был носителем статуса «папа» и не более.
Пообвыкнув с учебой, я уже смог посещать клубы, где познакомился с парнем немного постарше себя. Его звали Димой, он уже работал, но продолжал жить с матерью, однако это не мешало встречаться у него дома, именно с ним у меня и случился первый серьезный секс. Я старался скрывать свои отношения как можно тщательней, особенно после того как обнаружил у себя в спальне, под крышкой рабочего стола, диктофон для записи. Прослушать я его не смог, он был под паролем. Я не имел понятия, когда он там появился, но точно понимал, что это дело рук отца. Меня дико разозлила эта ситуация, но поразмыслив я не стал разговаривать об этом с отцом, еще больше убеждаясь, что пора съезжать от него летом и искать подработку.
Первый звоночек, что творится что-то неладное, был после первой годовщины смерти мамы. Отец зачастил на нашу дачу, и обмолвился, что задумал ее продать. Из-за этого он напряг меня перебрать там вещи и разобрать совсем старую мебель. Кое-какая уехала в неизвестном направлении, а относительно приличная – выставлена на торговой площадке. Вырученные деньги упали мне на банковский счет, который когда-то открыла мама.
После продажи дачи, спустя пару недель, отец подозвал меня на разговор.
– У тебя есть неделя на то, чтобы собрать нужные вещи. Потом ты переедешь в другую квартиру, она будет оформлена на тебя. Сейчас все документы подготавливаются.
Я усмехнулся, понимая, что меня собрались выкинуть из родительской квартиры как ненужного котенка.
– А что так вдруг? Не соответствую твоим ожиданиям?
– Для меня неприемлемо твое поведение. Ты знаешь, о чем я.
– М. Знаешь, плевать. Делай что хочешь, живи как хочешь. Я не собираюсь быть для тебя удобным. Это моя жизнь, и я сам решу с кем мне трахаться.
Я резко встал из-за стола и направился в свою комнату. Хотелось орать и крушить всё вокруг. Но я прекрасно понимал, что, если сейчас дам слабину, дальше не станет легче. Будет только хуже. Чтобы хоть как-то немного успокоиться, я записал в мессенджер аудиосообщение и отправил Коле, а после открыл шкаф и вывалил всё содержимое. Усевшись на пол, я стал перебирать, что именно заберу с собой, закидывая совсем старую и малую одежду на нижнюю полку, остальное просто складывая ровной стопкой. Потом позвонил своему парню Диме и попросил захватить с его работы несколько коробок, благо тот работал менеджером в отделе продаж. Ближе к вечеру мне уже перезвонил Коля, он был ошарашен новостью не меньше меня.
– И что ты собираешься делать, вот так вот молча съехать с квартиры?
– А почему бы нет? Он ясно дал понять, что та квартира будет моя. Начну к лету искать работу, чтобы платить за нее, на житье у меня есть сбережения на карте, после первого семестра стипендию за отличную учебу повысили. Знаешь, он мог просто сказать – вали с хаты. Так нет же, решил в благотворительность поиграть, мол, не такой и мудила.
– Я бы понял, если бы он аргументировал тем, что ты уже взрослый – давай там, как-то сам начинай зарабатывать, типа нечего на шее сидеть, но блин из-за того, что ты гей? Ладно, не общайся, не разговаривай, но из дома выгонять? Твой ребенок год назад школу окончил, жена умерла, и так тяжко… Не знаю, это не укладывается в моей голове, – проговорил Коля.
– Знаешь, он всегда таким был. Каменной глыбой, он любил только маму, а ко мне не испытывал особой тяги. Ой, всё, короче. Буду приходить с университета и разбирать вещи по коробкам. Сейчас, наверное, сяду и напишу список, а потом просто пойду смотреть что есть по шкафам. Маме, кстати, что-то дарили из кухонных принадлежностей.
– Вот да, бери такое не задумываясь. Он не будет этим пользоваться, а тебе пригодится на новой хате.
– Ладно, пойду спать, а завтра с Димкой встречусь, он мне коробки передаст.
Отсидев на парах, я созвонился со своим парнем, и мы договорились встретиться в парке недалеко от его работы. Я взял кофе на вынос в ближайшем кафе и присел на лавку. Шел мокрый снег, сегодня на удивление выглянуло солнышко, пригревало хорошо. Настроение было нулевое, в наушниках тихо играла музыка.
Напротив, в метрах десяти сидел мужчина и разговаривал по телефону, куря сигарету. Довольно симпатичный. Карие глаза, видны маленькие морщинки, небольшой прямой нос, аккуратные губы с приподнятыми уголками. Чисто выбрит, темно-русые густые волосы, на вид лет тридцать, может чуть постарше. Одет в пальто, на шею повязан шарф. Люблю такой стиль. Мы столкнулись взглядами. Он, видимо, заметил, что я его разглядываю, но я специально не стал отводить взгляд, делая маленький глоток кофе. Незнакомец не отвернулся, сделав глубокую затяжку и выдохнув дым, он вдруг улыбнулся, пристально смотря мне в глаза. Я удивился и, не выдержав его взгляда, посмотрел в сторону.
«Дерзкий, значит», – подумал я. Краем глаза я заметил, что мужчина поднялся и выкинул сигарету в урну, а потом пошел дальше по аллейке, продолжив разговаривать по телефону. Я проводил его взглядом, рассматривая уверенную походку, а потом достал один наушник из уха.
– Ну что, отдался бы ему?
Я слегка вздрогнул, не заметив, как Дима подошел. Он поставил рядом коробки, уже разложенные на картонки, и не стал присаживаться, а просто встал напротив.
– Ну… Он симпатичный. Наверное, обольстил много девушек. Заставил меня улыбнуться.
– У тебя грустные глаза. Как переедешь, приходи ко мне. Я сделаю тебе массаж, напою вкусным вином и всего зацелую.
Я негромко рассмеялся и, поднявшись с лавки, взял коробки.
Вернувшись домой, я перекусил, потом собрал коробки и склеил их скотчем. Для начала решил запаковать летние вещи, оставив буквально пару футболок на смену, спортивный костюм для занятий, несколько домашних вещей. Затем достал всю обувь из коробок, завернул в полиэтиленовые пакеты и поочередно сложил вместе с куртками. Вышло три небольших коробки.
Отца еще не было дома, поэтому я принял решение посмотреть, что лежит в кладовке. Порывшись, нашел коробку с невысокими стаканами, запакованную новую кастрюлю, старый электрический чайник. Он был рабочий, но на полтора литра: мне в самый раз. Еще отыскал набор посуды на шесть персон.
Унеся всё это в свою комнату, я сложил в стопку, завернул в бумажную упаковку и склеил скотчем. Даже незаметно было, что там лежит. Потом взял еще одну коробку, положил туда книги, всякую мелочевку из письменного стола, остальную канцелярию оставил на последний день перед переездом. Сходил на кухню, порыскал по столовым приборам, скидал что нашел в коробку из-под термопота. Остаток вечера провел за домашкой. Отец приехал часов в восемь и ушел сразу в свою комнату, не сказав мне ни слова.
В среду я решил перебрать фотоальбом. Я вытащил несколько общих фотографий с мамой, на глаза навернулись слезы. Боль вроде поутихла, но, стоило увидеть знакомые места, как сразу же всплыли воспоминания. Сходив в родительскую спальню, я открыл мамину шкатулку, достал оттуда ее любимые жемчужные бусы и кольцо с изумрудом, спрятал их в карман сумки своего ноутбука. Порывшись в комоде, куда сейчас переложили ее одежду, я нашел мамин палантин нежного голубого цвета, который она любила носить ранней весной. Его я тоже положил к своим вещам. Хотелось забрать с собой хоть что-то в память о маме. Вечером пришел отец и сказал, что завтра после занятий мы поедем к нотариусу и подпишем документы на квартиру, а потом я могу с его водителем увезти туда часть собранных вещей.
* * *
В машине стояла угнетающая обстановка. Приехав в офис, я подписал с хозяевами квартиры договор о продаже, получил расписку и ключи, когда отец перевел остаток денег. Потом Сергей увез отца на работу, а после мы поехали на родительскую квартиру за моими вещами. Мужчина помог мне разобрать письменный стол, мы всё погрузили в машину, и отправились в путь.
– У тебя еще много вещей осталось? – спросил Сергей, заворачивая во двор серого пятиэтажного длинного здания. Мы взглядом начали искать четвертый подъезд.
– Нет, по мелочи, чем пользовался в последнее время.
– Отец, наверно, тебя тогда сам увезет, хотя, может и меня попросит. Какая квартира?
– Шестидесятая.
Мы остановились, взяли по коробке, зашли в подъезд и стали подниматься по лестнице. Лифта в доме не было.
– Блин, наверное, это четвертый или пятый этаж. Устанем туда-сюда ходить, – посетовал я, замечая, что на этаже по три квартиры.
– Наверное, пятый. Ну, зато соседи только с двух сторон будут.
– Тоже верно.
Остановившись у нужной двери, я поставил коробку и воткнул ключ в замок, провернул на два оборота. Дверь достаточно легко открылась, что радовало. В коридор проникал свет с правой стороны. При входе стояла маленькая узкая прихожая довольно потрепанного вида: несколько крючков для одежды, невысокая тумбочка с ящичком и полкой для обуви.
Я затащил коробку и толкнул ее дальше в коридор. В квартире стоял спертый воздух, но постороннего запаха не ощущалось.
– Давай сразу всё перетаскаем, а потом осмотришься, – предложил Сергей.
Мы подняли все коробки, затем за два подхода осилили стол. Хоть тот и казался легким, но тащить его по ступенькам было совсем неудобно.
Зайдя в квартиру, я сразу прошел на кухню и открыл окно.
– О, знакомый гарнитур. С нашей дачи. М, и тарахтящий холодильник.
Сергей осмотрелся и подметил:
– Видимо, старые хозяева немного мебели оставили. Можно пройтись?
– Да, конечно, чего спрашиваете? Самому интересно, что тут есть.
Слева по коридору был проем, в конце и справа по одной двери. Как только я зашел в зал, сразу заметил двери: от коридора комнату отделяли две створки, а в рамы были вставлены стекла с витражным узором. Я провел пальцами по деревянной поверхности, кое-где виднелись царапины, и отшелушилась краска.
– О, вот это вообще классно! Если отшлифовать от старой краски и заново покрасить, будет бомбически смотреться. Мне уже начинает здесь нравиться. Там, видимо, еще комната, – произнес я.
Слева от балконного окна находился дверной проем, соединяющий зал с узкой прямоугольной комнатой. Радовало, что все окна были пластиковые. Возможно в квартире будет не так холодно зимой. Я увидел знакомый комод, а рядом стоял полированный небольшой шкаф. В зале находились диван с нашей дачи и старая советская стенка.
«Значит, со спальным местом проблем нет», – подумал я про себя, возвращаясь в коридор.
Я подошел к мужчине, заглядывая вместе с ним в ванную.
– Да, сантехника-то старая. Если будешь потом стиралку подключать, лучше трубы заменить.
– Хорошо, буду иметь в виду.
Слева от ванной был вмонтирован самодельный шкафчик до потолка, внутри которого находилось много полок. При желании сюда можно было запихнуть всякую мелочевку и обувь.
– Ладно, поехали, увезу тебя домой. Потом за шефом поеду, уже почти конец рабочего дня, надо будет его еще в кафе завезти – поужинать. А ты что дома не готовишь?
– Нет, только для себя, я ему не домработница, сам о себе позаботится. Питается в кафешках, а теперь еще и придется уборщицу нанимать, как только перееду, – заметил я с сарказмом.
– А из-за чего ты переехать решил? – поинтересовался мужчина.
– В смысле я решил? Вообще-то, это он меня из дома выставил.
Сергей непонимающе на меня посмотрел, и тут я понял, что отец еще меня и оговаривал при посторонних людях.
– Понятно. Он утверждает, что это якобы мое решение, да?
– Ну да. А что, вы поругались из-за чего-то?
Я нервно стал застегивать куртку, решив сказать правду:
– Да. Он решил, что репутация важнее, чем сын с нетрадиционной ориентацией. Да хер с ним. Пускай живет гордый в одиночестве в пустой квартире. Пойдемте.
– Я знал, что он принципиальный человек, но… чтобы настолько. Это глупо, – произнес Сергей, выходя на площадку следом за мной.
Я захлопнул дверь и подытожил:
– Да. Когда он изменит свое мнение, возможно, мы уже станем совсем чужими людьми.
