Kitabı oku: ««Неторопливая» любовь»
Часть 1
Последний рабочий день выдался просто адским. Столько дел пришлось переделать, чтобы спокойно уйти в долгий летний отпуск с основной работы, что даже не верилось, что я все успела.
Сегодня сдала все табеля на студентов, приняла экзамен, провела последнее собрание со своей группой, куратором которой я являюсь. Дала консультацию в клинике при нашем университете, прибрала свой кабинет и, довольная, направилась домой.
Нежась в горячей ванне с пеной, наполненной ароматом кокоса, я слушала релаксирующую музыку.
Обожаю после трудной недели полежать в ванной и послушать шум леса, где заливисто щебечут птицы, где ветер ласкает листья деревьев, которые начинают свой танец, шелестят, приятно лаская слух, где лесной ручей пытается плескаться так, чтобы и его было слышно на фоне богатых лесных просторов и звуков.
Бокал вина и пара ароматических свечей создавали теплую, уютную и расслабляющую атмосферу.
Мысли не сновали туда-сюда в голове. Я полностью расслабилась. Работа ушла на второй план. Осталось только предвкушение летней подработки в усадьбе у своей подруги.
И как только мои мысли пронеслись в этом направлении, сразу же зазвонил телефон. Аккуратно вытерла руку полотенцем и взяла с пола мобильный. Только подумала про подругу – она тут как тут.
– Привет, Эльза, – я улыбнулась. Соскучилась по ней. Неделю назад мы с ней созванивались, а кажется, будто целую вечность не общались.
– Привет, Женя! Ну, ты как? Последний рабочий день отработала? – с задором спросила подруга.
– Да-а. Люблю свою работу, но за целый учебный год я под конец так мечтаю рвануть к тебе на конюшню, даже не передать словами. Очень хочу.
– Мы уже два дня как без врача. Немного стремно, я тебе так скажу. Пара кобыл ходит жеребыми на последних сроках. Я, конечно, могу вызвонить Петю, но как-то не очень это удобно и для него, и для меня. Так что я тут начеку и очень жду тебя.
– Не переживай. И если будут срочные вопросы – звони Пете, я думаю, что он не откажет тебе, а даже за радость примет твой звонок. Неужели ты не замечаешь, как он на тебя смотрит?
– И как же? – иронично ответила подруга.
– Как заинтересованный в тебе мужчина, Эльза, – с улыбкой проговорила я.
– Ну, не знаю… Мне он симпатичен, если честно.
Не дала ей договорить, перебила.
– А я знаю и вижу со стороны. Вы оба искрите рядом друг с другом. Уже бы решили как-нибудь это. А то, ей-богу, достали.
– Посмотрим, – подруга резко перевела тему разговора. – Завтра во сколько тебя ждать? Я прикупила совсем по минимуму продуктов для тебя, все разложено по местам в твоем домике. Потом, как немного обживешься, напишешь список необходимого, я организую покупки и доставку для тебя. Ну, как всегда, можно воспользоваться услугами тети Маши, ты же знаешь, ей за радость нас кормить и для нас готовить.
– Спасибо, знаю. Приеду около часа дня, хотела выспаться с утра, собраться не спеша и выехать к тебе.
– Хорошо. Буду ждать.
– Ок.
– И, Женя, мой брат Дамир тоже сейчас проживает в усадьбе. Так что познакомлю вас, хотя он вечно в работе, но, думаю, найдем время. Знакомы с тобой десять лет почти, а вы так с братом еще и не пересекались! Не дело, тем более что он тут летом в кои-то веки. Ну, и ты. Так что звезды сошлись для знакомства.
– Он же обычно приезжал осенью или зимой, или я ошибаюсь?
– Нет, не ошибаешься, летом его тут вообще было не застать, в другие сезоны был всегда. А сейчас вот решил летом приехать, так что просто предупредила.
– Поняла.
– До встречи, Женя.
– Да, на связи, если что – звони.
– Окей.
Полежав еще немного в теплой ванне, я быстро вымылась и пошла спать.
Утром не спеша собралась и выехала в дорогу. Из колонок приятно звучал голос Лёвы из «Би-2», я подпевала и была в приятном и радостном настроении.
Что ждет меня этим летом в усадьбе? Как всегда спокойствие, гармония и безграничное чувство счастья и свободы. Не это ли идеальная работа? В моем понимании и по ощущениям – да.
Надеюсь, что брат Эльзы будет таким же приятным, легким и простым в общении, как и его сестра. Хотелось бы, чтобы знакомство прошло ровно и спокойно.
Хотя почему я думаю, что должно быть иначе? Не знаю. Но смутное волнение поселилось в моем сердце. И только время покажет, обоснованно это волнение коснулось меня или же нет.
Часть 2
Я встретила хозяина усадьбы – брата Эльзы – спустя пять дней моего пребывания в усадьбе.
Хоть с коллегами и гостями этого тихого места я не особо общалась, но, тем не менее, сделала выводы, что лучше как можно реже пересекаться с хозяином этой конюшни или ранчо, как многие называют это место.
Про него говорили, что он нелюдим, слишком молчалив, слишком грозный взгляд имеет. А как он решает вопрос с теми, кто допускает промахи или косяки по работе, лучше не знать вовсе. Да, да, так и говорят про него.
Эльза за эти дни была занята так же, как и я, поэтому виделись мы только один раз и то, можно сказать, мельком. Ну, а про знакомство с братом и речи не шло. Как-то все разом – и я, и Эльза были втянуты в работу с головой.
Это было раннее утро: я вышла из своего небольшого деревянного домика, что был построен при усадьбе, и пошла искать кофе в основной дом. Эльза прикупила для меня продуктов на первое время, но вот кофе я не обнаружила. А сама же по приезду на ранчо я не успела купить себе продуктов и сделать хоть какие-нибудь запасы на лето, поэтому, когда последний пакетик растворимого кофе был выпит, я решила добыть новый.
Пять сорок утра. Нет, это не рано для меня, ведь рабочие будни ветеринарного врача могут не заканчиваться сутками, когда на твоем операционном столе больное животное, которому нужна помощь, ты не сможешь так просто взять и уйти, оставить его. Ты не бросишь лошадь, у которой завороток кишок, и быка, который рассек себе всю бочину от колючей проволоки, не бросишь кобылу, которая жеребится, не оставишь корову с родильным парезом, кошку с воспалением матки или собаку со сломанной лапой… Приводить примеры можно бесконечно, только сути это так и не изменит.
До обхода по конюшне я хотела выпить кофе, привести тело в тонус и встретить новый день с улыбкой на лице, а не с туманом в голове.
Надев большой свитер кирпичного цвета, свободные джинсы и полусапожки на плоской подошве на шнуровке, я направилась к огромному дому, где находилось руководство. Ну как руководство… До этого лета там из начальства была только моя подруга Эльза – по совместительству родная сестра большого босса, с которым лучше не пересекаться из-за его характера. Пф, может, это лишь просто предвзятое мнение некоторых рабочих? Не всем ведь дано хорошо работать, а пообсуждать начальство горазды многие, когда это самое начальство ругает тебя за недобросовестное выполнение своих обязанностей. Шла, рассуждала и по пути заплела себе косу.
С Эльзой я дружила со времен института, мы учились на разных курсах, факультетах, но, тем не менее, жизнь нас с ней свела, чему я очень рада. И вот уже на протяжении нескольких лет она приглашает меня работать на лето на их конюшне при усадьбе. Усадьбой владеет ее брат, но всем заправляет она. Кажется, его зовут Дамир. Он никогда сюда не приезжал, когда я была здесь, ни разу мы с ним не встречались. Эльза мне иногда рассказывала о своей семье, поэтому хоть и немного, но я знаю о нем. В этом году еще не было времени близко пообщаться с подругой, но, думаю, что у нас впереди еще почти целое лето – времени вагон!
Войдя в дом со стороны кухни, я почувствовала божественный аромат кофе. Нет, не растворимого, а самого настоящего, зернового, готовящегося в кофемашине. Я вдохнула аромат полной грудью и даже зажмурилась от такого сногсшибательного запаха.
Так, ладно, кухня пустая, никого нет. Прошлась по кухонным шкафам, но нигде не нашла банки с кофе, видимо, тут варят только зерновой. Жалко. Эльзу будить не хотелось, я знала, что спит она часов до девяти или десяти.
Повара – тети Маши – тоже не видно. Блин, вот и вставай так рано. Ни одной души, чтобы тебе помогли. Наверное, не будет слишком уж некрасиво, если я отолью себе кофе, который приготовился в кофемашине, в небольшую чашечку, хоть глоточек сделаю и побегу заниматься делами. Мои лошадки ждут своего доктора.
Перелила кофе из большой кружки в десертную, отпила и улыбнулась. Развернулась, чтобы поставить чашку на стол, а самой бы уже двигаться в сторону выхода, как вдруг я напоролась глазами на живую стену.
Передо мной была огромная грудина, покрытая короткими черными волосами. Грудная клетка мужчины тяжело поднималась, будто он пробежал марафон.
Я отступила на шаг, привела свое дыхание в нормальный ритм и только тогда посмотрела в лицо человека, у которого я встала на пути.
Высокий. Мне пришлось поднять голову, чтобы встретиться с пронзительными карими глазами, которые хмуро на меня взирали. Квадратный подбородок с небольшой ямочкой в центре, покрытый недельной щетиной, модная, немного отросшая стрижка делала мужчину опасным. Ну, да, его взгляд точно не предвещал ничего хорошего. Это и есть брат Эльзы? Хозяин усадьбы?
Мужчина прервал наши взгляды, как будто просканировал меня, и без слов взял из моей руки большую чашку с кофе. Я, если честно, была в шоке. Этот человек вызвал неоднозначную реакцию. В груди, прямо в её центре, разлилось такое тепло, мне так приятно никогда не было! Может, все же это реакция на кофе? Или на мужчину? Не сказать, что он красавец, но статный, породистый, мужественный и сильный. По крайней мере, мне он таким показался. Я, так же как и он, перевела взгляд и прошлась по его телу, ну, а что, ему можно, а мне нельзя?
Я осматривала его мощное тело, остановила взгляд на полотенце, повязанное вокруг бедер, и вздернула бровь в знак удивления на такое одеяние, хотя … Это ж его дом: в чем хочет, в том и может ходить!
Сделала небольшой глоток еще теплого кофе и снова продолжила свое путешествие глазами по телу мужчины и остановила взгляд, словно запнувшись о препятствие. На левой ноге от самого колена шел современный протез. Не успела я и выводов сделать, даже секунду потратить на осмотр ноги в протезе, как услышала грубый вопрос, кинутый мне.
– Ну, что? – усмехнулся мне, как-то не по-доброму. Сказал, как будто уже выводы сделал за меня. Эх, большой босс, придется под стать вам быть колкой. – Впечатлил?
Конечно, он имел в виду свое тело. Но для меня наличие протеза вместо ноги не стало каким-то шоком, не вызвало отторжения. Я не такой человек. В жизни и наслушалась, и повидала многое, поэтому ко всему старалась относиться ровно.
Голос у него, конечно, словно металл резать. Может, все же не такие уж и необоснованные слухи ходят про характер этого мужчины?
Я поморщилась от глотка кофе, хоть он и был очень вкусным, но все же чуть горьким. К тому же решила немного обломать мужчину. Играть, так играть.
– Смотрююю, – нараспев произношу я. – Кофе у вас вообще так себе! Не впечатлил. А Эльза постоянно им хвалилась, брр.
Я поставила пустую чашечку в мойку, которая была рядом со мной, быстро развернулась и направилась к дверям на выход, пока этот угрюмый мужчина еще что-нибудь не произнес.
Будем считать, что знакомство прошло нормально, но вывод из него я сделала: с этим мужчиной лучше не пересекаться.
Но это будет сложно, ведь мы с Эльзой подруги, мы часто общаемся, если время позволяет. Мы можем проводить его за просмотром фильмов или сериалов, просто болтать о жизни, обсуждать работу, события, свои страхи, опасения, давать друг другу советы, говорить о своих планах, желаниях, устраивать очень редкие посиделки с коллегами.
Даже не знаю, как теперь и быть! Свободно и легко я теперь в этом доме чувствовать себя не буду… Ладно, можно всегда Эльзу и к себе в домик позвать, какая разница, где общаться: у неё или у меня. Думаю, что Эльза будет не против.
Часть 3
Не подходите к ней, когда вас обуревают чувства. Гнев, нетерпение, страх… Любая человеческая эмоция препятствует эффектному общению с лошадью.
Джоджо Мойес
Время до обеда пролетело быстро: пока обошла лошадей, посмотрела на их здоровье, молодняку вколола витамины, которые шли по графику, с конюхом обсудили кормление. С одним из тренеров поговорили о растяжении у одной из лошадей, составили план корректировки тренировок в связи с полученной травмой.
После обеда можно будет поездить на моей любимой лошади. Ника была тракенской породы, пегая и ростом сто шестьдесят четыре сантиметра в холке. Она обладала приятным характером, была послушная и мягкая в езде. Мы с ней были всегда на одной волне. Получали удовольствие как от простых тренировок с легкими элементами аллюра*, так и от простой прогулки по полям без суеты и спешки. В летнее время кобылка паслась в летнем загоне.
Я уже шла из амуничной конюшни, в руках держа седло и уздечку для езды, когда с улицы услышала шум машин, а через минуту громкое Эльзино: «Женька, бегом сюда! Не видели ее? Зовите к фургону, а потом ко мне в кабинет! Бегом, бегом!».
Я почувствовала, что день перестал быть таким беззаботным и легким. Быстро вернула на место амуницию* для Ники и поспешила к выходу.
Столкнулась с конюхом в дверях, он сильно запыхался, поэтому я еле понимала, что тот говорил, показывая на фургон в ста метрах от нас.
– Эльза…срочно тебя…сначала к фургону, потом… Фуф, в кабинет к ней…
Я побежала в указанном направлении. Там уже стоял знакомый ветеринар Пётр – он приехал с конюшни из соседнего района. Эмблема на фургоне подтвердила правильность моих догадок.
– Петя, привет. Что случилось? Что за спешка? – я перевела дыхание и сфокусировала взгляд на уставшем лице мужчины, покрытого сажей или пыли от гари. И даже кровь запеклась…
– У нас на конюшне был пожар… – тихо и вымученно произнес Петя.
– Боже! Есть пострадавшие среди людей, животных? – взволнованно произнесла я.
– Среди людей нет. Лошадей почти всех успели вывести в загон, пожар потушили, но вот с одним не успели… – он открыл дверь грузовика. Теперь я полностью могла видеть ужасающую картину. – Нужна твоя помощь, если возьмешься… Дело дрянь, но стало его жалко. Константин захочет пристрелить, наверное… Но сама посмотри, если есть хоть шанс…
Пауза. И тихое, твердое, с мольбой:
– Дай!
Я снова перевела взгляд на Петю и обратно на лошадь.
– Он сильно обгорел, и мы долго не могли открыть его денник: замок заело, – минутная пауза. – Когда смогли, от боли, от огня он бросился на выход, а там балка была металлическая, тонкая, он в нее бочиной со всего маха… Дела плохи, Женька, но конь отличный, молодой, только объезжать стали. Точнее, пытались…Характер тот еще, но не суть. Хотели в большой спорт, но даже не успели его познать. Диким был, оттягивали момент. Посмотришь?
– Мне нужно залезть внутрь, подсади, – со спины, пока Петя меня подсаживал, я услышала голоса. Кто-то подходил, люди о чем-то говорили, но мыслями я уже была далеко не здесь.
Большой конь, жеребец ганноверской породы, иссиня черный, наверное, под два метра в холке, что поразительно для его породы, так как обычно такие жеребцы доходили в холке до метра восьмидесяти пяти, а этот – действительно выдающийся конь.
Шерсть была опалена, грива с кровавыми следами, вся запутавшаяся и растрепанная, тоже подпалена огнем. Местами на теле просматривались целые окровавленные острова обгоревшей плоти, а из одного бока торчал кол.
Жеребец лежал на боку и тяжело дышал, иногда переставая дышать вовсе, как будто он уже покинул этот мир. Конь вел себя тихо, не издавал ни звука. Я сама почувствовала на себе его мучения, я всегда могла это – прочувствовать животное, его состояние, его боль.
В голове уже складывалась картина, что и как нужно делать, какие могут быть последствия, как их устранять.
Он хороший жеребец, у него огромный потенциал, если выкарабкается. А пробовать поставить его на ноги я точно возьмусь.
– Почему привез сюда? Почему не сам? – тихо спросила я, но знала, что Петя услышит. Я будто боялась нарушить тишину вокруг этого коня, мне хотелось уберечь его от боли, от звуков, от этого пока жестокого для него мира.
– Там у нас на конюшне нет оборудования, никаких условий, а уж после пожара там и вовсе делать нечего. Я не смогу так, как ты, – честный ответ. – Помогу, чем смогу, если возьмешься.
– Мы слышали, что вы берете любые случаи, – подал голос мужчина, которого я не знала. Около фургона стоял наш конюх, Эльза и этот мужчина, который заговорил со мной. В нашу сторону уверенной походкой шел брат Эльзы Дамир, хмуря брови. – Этот для нас уже потерян, но Петя настоял. Я решаю вопрос с Эльзой и Дамиром пока пристроить лошадей у вас на пару дней, этого привезли сразу, – мужчина будто вспомнил, что не представился, – ой, я – Костя, владелец конюшни, которая сегодня горела.
– То есть, если я его не возьму, вы его … – я не смогла произнести вслух слово «пристрелить», но знала, что так и будет.
– Для нас он уже потерян, хотя очень жалко, – повторился Константин. – Но не с руки мне с ним возиться. Он не продан, в аренду не взят никем из конников…
– Во сколько случился пожар? – я снова посмотрела на коня. Тот тяжело дышал, иногда вздрагивая телом. Я присела рядом, нащупала рукой область сердца. Ритм хороший. Боец, значит, люблю таких.
– В восемь утра, после – сразу к вам, дорога много времени заняла, – произнес Константин.
– Ясно, – жеребец почувствовал меня, мое волнение, стал дергаться. Я взяла себя в руки, глубоко вздохнула, снова прикоснулась к коню и тихо прошептала: «Ну, будем бороться?». Тот открыл глаза, и я все поняла. «Ну, и отлично». – Времени в обрез.
– В кабинет, – коротко и четко произнес Дамир. Спорить никто не стал.
Прежде чем спрыгнуть с фургона, я снова наклонилась к жеребцу и тихо прошептала: «Скоро приду, набирайся сил!».
*Аллюрами называют типы движения лошади, которые различаются по механике и скорости. Они могут быть сокращенными (укороченными), обычными (свободными) и прибавленными (удлиненными).
Аллюр – вид поступательного движения лошади. Различают естественные аллюры (они свойственны любому животному в природных условиях) и искусственные (требуют специального обучения). К первым относятся шаг, рысь, галоп; ко вторым, например, пассаж, испанский шаг, пиаффе и др.
*Амуниция, конская амуниция, или сбруя, конская упряжь представляет собой набор предметов и принадлежностей, с помощью которых можно запрячь, оседлать лошадь, а также управлять ею.
Часть 4
Я пришла в кабинет самая последняя. Дамир восседал за дубовым столом, на котором стоял открытый ноутбук, а повсюду были разложены какие-то бумаги. Напротив сидели Эльза и Константин. Рядом с Дамиром что-то печатал на своем компьютере их семейный юрист. Петя закрыл за мной дверь, и я присела у окна на свободный стул.
Пока Дамир и Эльза решали вопрос с Константином по поводу размещения лошадей, я прокручивала в голове предстоящую операцию, что мне будет нужно из инструментов, саму операцию, сколько людей мне понадобится, какое лечение выбрать в послеоперационный период и так далее.
Выплыла из своих размышлений, когда Эльза настойчиво переспросила, буду ли я браться за это дело, какова будет стоимость, в которую обойдется моя работа. Для составления быстрого договора им нужно учесть все нюансы.
Размещение лошадей, кормление, уборка денников, их выпас и другие хлопоты по содержанию животных несут определенные затраты, поэтому я полностью поддерживала решение Эльзы и ее брата в составлении договора и закрепления всех трат юридически.
– Константин, вы сказали, что для вас лошадь списана, верно?
– Да, не думаю, что она сможет представлять для меня какую-либо ценность, тем более что исход операции неизвестен. Но, если возьметесь, я её оплачу. Только не уверен, что лошадь мне потом эта пригодится. Продам, если выкарабкается.
– Петя правильно понял, что я скорее возьмусь за этот случай, чем нет… Что мы имеем? Рана и ожоги очень серьезные, операция, скорее всего, продлится не один час, дай бог, чтобы закончилась раньше, чем жеребец умрет… Но сейчас не об этом. Я всегда поддерживала Эльзу в делах конюшни, поэтому не буду против, если в пункт договора внесут следующее, – я посмотрела внимательно на Дмитрия – юриста, который что-то быстро строчил на ноутбуке, но отвлекаясь на меня, но внимательно слушая. – Я проведу операцию. Стоимость её обойдется очень недешево с учетом состояния жеребца. Но я проведу её абсолютно бесплатно с условием, если вы отдадите права собственности на коня Эльзе. Пусть она станет официальным владельцем. Эльза, ты не против? И мне нужно будет место для Огонька, хороший денник.
– Дамир, что скажешь? Я согласна, – Дамир лишь одобрительно кивнул головой, внимательно изучая меня, будто хотел что-то для себя выяснить, но не мог разгадать тайну. – Константин?
– Ну, я бы хотел, чтобы и мне было с руки передача коня в вашу собственность. Может, выкупите? Мне все-таки еще восстанавливать конюшню нужно.
– И сколько вы хотите за пока что вашу лошадь? – твердо уточнила я, молясь, чтобы Константин не передумал.
– Может, сначала проведем операцию, а потом будем обговаривать цену?
– Нет, решаем все сейчас, нет времени тянуть.
– Я не понимаю, какой вам толк от лошади, которая, скорее всего, не доживет до начала операции или умрет в ее процессе…
– Это уже мое дело. Вы пришли ко мне, я вам сделала хорошее предложение. Решать вам. Или пытаться меня понять, но не советую, вряд ли получится. Ваша цена? И давайте быстрее это уже решим. Времени мало.
– Сто тысяч? – с сомнением спросил Константин. Мда, думала, скажет меньше, но я плохо разбираюсь в людях, вот и тут, видимо, прогадала.
– Сто так сто. Операция и дальнейшее лечение жеребца обошлось бы примерно тысяч в шестьдесят. Для вас же выручка с продажи – сорок тысяч. Думаю, что для вас это неплохое предложение с учетом того, что вы итак жеребца уже списали со счетов.
Константин взял паузу на раздумье в пару минут.
– Ты уверена? – подруга вопросительно на меня посмотрела. Я улыбнулась ей.
– Как никогда в жизни.
– Согласен, – ответил Константин, посчитав, что и сорок тысяч для него сыграют роль.
– Сколько нужно времени на подготовку и подписание договора и перевод денег? – я поглядывала на часы с нетерпением. Как же не хотелось терять драгоценное для жеребца и меня время!
– С моей стороны почти все готово, – юрист-адвокат Дмитрий быстро чеканил пальцами по клавиатуре.
– Можно идти оперировать, еще очень многое нужно подготовить для операции, найти людей и много вопросов решить…Если я не нужна, я бы побежала все готовить к операции и проводить ее.
– Мы все сделаем по договору без твоего участия, – Дамир сказал, как отрезал. – Сколько людей тебе понадобится?
– Право подписи на меня есть у Эльзы, если в этом будет необходимость. Людей чем больше, тем лучше. Нужно лошадь переместить в мой кабинет, там погрузим на пол, дальше – пару тройку человек для фиксации животного, а также для того, чтобы вынуть штырь. Петя мне понадобится для самой операции.
– Люди будут, можешь идти работать, – я подскочила с места и понеслась в операционную, а Петю отправила к фургону, чтобы он показал дорогу и подъезд к моему кабинету. Около него уже стояло пятеро мужчин – Дамир сработал очень оперативно.
Я быстро открыла ключом ворота своего кабинета, похожего на большой гараж, и, пока не подъехал фургон, быстро налила на темно-серую плитку пола дез. средство, достала необходимые инструменты. Пока подъезжал фургон, я переоделась в подсобке в специальную медицинскую форму. Коня перенесли на пол кабинета.
– Сейчас пусть все выйдут, мне нужно сделать рентген, – в помещении я осталась одна с жеребцом. Надо бы узнать хоть имя его настоящее, я-то кличу его «Огоньком». Но, мне кажется, что ему подходит.
Быстро настроив рентгеновский аппарат и взяв пульт в руки, ушла в другую комнату, для съемки.
Щелк. Готово.
– Знаешь, дело дрянь… – задумчиво произнес Петр, вглядываясь в снимок рентгена. – Задет кишечник, причем не слабо так, непонятно, попал ли штырь в артерию…
Я покрутила снимок в руках, прикидывая все доступные мне варианты, доводы, решения, факты.
– Как мы узнаем? – задумчиво произнес Пётр.
– Никак. Узнаем, когда вытащим штырь, – тихо и задумчиво выдохнула ответ.
– Но…
– Петя, я знаю, – я уже спиртовала руки, приготовила инструменты и иглы с шовным материалом, дезинфектор и многое другое. – Но по-другому мы не узнаем. Видишь, вот тут … – я указала пальцем в снимок. – Вот здесь должна быть артерия, но… Её не видно. Я сомневаюсь, что она проходит тут и задета штырем…Этот жеребец даже для своей породы высокий и мощный, и это еще только молодой жеребчик, организм растущий…Я полагаю, что артерия проходит чуть выше и чудом оказалась не задета, но это лишь мои догадки, узнаем мы это через пару минут. Ты готов?
Мужчина кивнул мне в знак согласия. Наркоз ввели уже пять минут назад, но маленькую дозу, не буду углубляться в подробности, но для лошадей вводить единоразово большие дозы очень опасно, все зависит не только от организма, но и от масти, породы животного и других факторов. Поэтому мне и нужны были люди для фиксации коня, если Огонек вдруг выйдет из наркоза. Но все нужно было сделать максимально быстро.
Те, кто не держал Огонька, были готовы по моему указанию выдернуть штырь. Это самое сложное, опасное дело… Далее нужно делать все четко, слаженно и быстро.
Посоветовались с Петей и, убедившись в правильности своих доводов, мы на двоих приняли решение и указали работникам, как лучше и менее болезненно вытащить металл из тела животного.
Секунды, минуты превратились в часы борьбы за жизнь жеребца… Артерия не была задета, но порванный в нескольких местах кишечник не упрощал задачу.
Найти, зашить, обработать… Найти, зашить, обработать… Дать наркоз, покрутить немного шеей в разные стороны, плечами, которые одеревенели настолько, что их не чувствуешь…Закрыть и открыть глаза, снова шить и промывать…
Я, честно, не знаю, сколько прошло времени, наверное, не так и много, потому что я часто смотрела на часы и боялась, что мы сильно затянем… Лошади нельзя находиться в одном положении (лежачем) долго, нарушается кровообращение, кислородное истощение, а потом наступает смерть. Лошади – очень ранимые животные, в лечении которых слишком много нюансов.
Зашили.
Между передними и задними ногами протянули мягкие жгуты, приподняли коня над полом, восстанавливая кровоток.
– Петя, я дальше сама справлюсь. Обработаю ожоги, прослежу за состоянием…
– Ты уверена? – мужчин, помогавших нам фиксировать жеребца, мы отпустили пару минут назад.
– Да, спасибо за помощь. Я бы не справилась без тебя, – я устало улыбнулась ему, складывая инструменты в раковину для мытья и последующей их дезинфекции. – Иди, отдыхай.
– Мне еще нужно обойти своих лошадей, которых привезли после пожара, и убедиться, что с ними все хорошо, и я не упустил ничего из виду. Я здесь задержусь.
– Ну, я только рада такому коллеге.
– И я. Все, ушел я, Женя.
Петя ушел, а я осталась наедине с Огоньком. Аккуратно обработала все места ожогов, где-то наложила не только мазь, но и стерильную повязку. Я поставила своему пациенту очередную капельницу и устало опустилась на пол, головой оперлась о стену и внимательно прислушивалась к тяжелому дыханию коня.
