Kitabı oku: «Торговец снами, или Добро пожаловать в Стамбул!», sayfa 2
Я долго раздумывал о том, как живут люди моего собственного мира – многие ведь не обладают ни воображением, ни цветными снами, не могут придумать ничего нового. Они живут в одинаковых круглых домах со однотипной мебелью. Занимаются похожей, монотонной работой, едят пресную пищу и носят одежду только рекомендованных цветов. И их совсем не заботит возможная иная жизнь – яркая, пестрая, быстрая, необычная. Жители моего родного мира вообще не знают или не верят в существование других вселенных. Для них купленные сны – всего лишь забава. И разве я сам втайне не считал их скучные жизни настоящим кошмаром?
Я отправился за советом к своему постаревшему учителю. Полки его лавки, когда-то забитые цветными баночками с шелестящим цветным туманом сновидений, совсем опустели.
– Знаешь, Лурру, ты прав. Но быть человеком без фантазии – это не самое худшее. Гораздо страшнее – потерять воображение и силы. Старость и время постепенно отнимают всё…
Да, старость разрушала наш мозг, уничтожая и воображение, и дорогу в неизведанные миры. Казалось, я всегда это знал, но совершенно не мог принять происходящее.
Пока я еще был молод, мне хватало сил фантазировать, придумывать свое, чтобы заснуть и собрать потом в колбы множество новых историй. Раньше у меня был свой магазинчик с полками, забитыми колбами до самого потолка. Цветной туман в них приманивал желающих, а этикетки с описанием давали краткое представление о содержании сна. Потом колбочек стало поменьше, и я разнообразил товары магазина удобными подушками, пледами и самыми нудными, правильными книгами (чтобы желающим быстрее захотелось спать). Потом в лавке появились благовония, лампы, ароматные масла и курительницы для них, трубки, табак… все для спокойствия и быстрого сна. Это разнообразие, конечно, радовало глаз, особенно если удавалось раздобыть или заказать мастерам нечто дивное, непривычное, словно украденное из других миров. Но коллекция снов с годами уменьшалась. Новые, яркие, настоящие истории о других мирах появлялись все реже.
Прожитые годы отражались сединой в моих волосах, болью и слабостью в теле. Из зеркала по утрам на меня смотрел уже не задорный молодой колдун, искатель снов и приключений, а кто-то иной. У человека в отражении прибавлялись морщины, седели волосы, тряслись руки, а взгляд его был уставшим. Но беспокоило меня не это, а то, что с возрастом двери в волшебные и загадочные миры для меня исчезали, отдалялись, становились недосягаемыми… унося с собой весь смысл моей жизни.
Еще через несколько лет бывший мой магазинчик схлопнулся до размера чемодана, а сам я для своих неуклюжих передвижений приобрел великолепную трость. Денег пока хватало, но что это была за жизнь? Пресная еда, безвкусная вода, бледные цвета в одежде, архитектуре, природе… Здесь даже рассветы и закаты оставались всегда одинаковыми. Они бледнели нежно-персиковыми красками, перетекая или в ночь, или в утро. А в моем любимом сне закаты пылали огнем, заливали все алыми, багровыми, фиолетовыми оттенками. Да-да, названия эти я тоже почерпнул в иных мирах. В моем родном городе такой закат осудили бы, назвав плохой шуткой и глупой насмешкой над правильными нежными цветами. Ух, как же меня мучила здесь скука! Тоска и одиночество начали проедать дыру в грудной клетке. Я уже перестал путешествовать дальше родного города, оставил только торговлю для клиентов, приходящих прямо к моему жилищу. Цветные колбочки из чемодана постепенно исчезали, оставляя чувство горечи. Торговать было необходимо, чтобы платить за дом и еду. Но мне хотелось вцепиться в каждый мой сон, оставить его себе, хранить эти маленькие сокровища и не делиться с теми, кто никогда не оценит их по-настоящему! Все чаще я вспоминал ту странную фразу и всё сильнее ощущал своё падение. Здесь, на дне, меня окутывала тоска по историям, которые происходили не со мной. В реальности я никогда не переживал ничего подобного. Тоска по местам, в которых настоящий я никогда не был, по дорогам, что мне не довелось пройти. Я тосковал по своим цветным снам. Но разве они были лишь вымыслом, фантазией? А если и так? Разве это делало их хуже реальности?
