Kitabı oku: «Рожденная среди звезд»
Глава 1
Звук гонга вывел меня из транса. Кажется, я снова задремала, причем стоя. Ха, и я еще жаловалась на жизнь на Земле?!
Трясущимися руками стала растирать озябшую кожу. Наряд, который мне выдали, едва ли прикрывает треть тела и совсем не греет, да и транспортный отсек на огромном корабле не отапливается должным образом. Здесь жутко воняет сыростью и топливом. Стараюсь дышать ртом, чтобы как можно меньше чувствовать вонь. Ноги уже устали от постоянного нахождения в одной позе, а мое временное пристанище настолько узкое, что я практически не могу пошевелиться.
Изверги! Поместили меня сюда несколько часов назад, без еды, воды и возможности справить естественную нужду.
– Лот сто семь продан! – кричит на весь зал распорядитель торгов, он же кэп, жадно сверкая глазами в сторону очередного покупателя.
Мерзкий голос огромного слизня разлетается по нежилому помещению корабля, отражаясь от металлических стен. Хочу закрыть уши, чтобы не слышать этого, но, если отпущу прутья клетки, точно упаду. Слушать его практически невозможно, видимо, так думаю только я. Собравшиеся покупатели всевозможных рас будто в трансе следят за каждым товаром и без зазрения совести опустошают кошельки ради какой-нибудь диковинки. Редкие минералы, предметы древности из других цивилизаций, удивительные технологии, оружие – чего здесь только нет, даже парочка мини-шаттлов.
Лотов на длинном постаменте, похожем на сцену, становится все меньше, еще немного – и дело дойдет по последнего, самого ценного, как сказал старый жмот в начале торгов.
Каждый предмет скрыт от глаз покупателей непроницаемой материей, но это снаружи, а вот внутри она полностью прозрачная, и мне отлично виден каждый инопланетянин. Их глаза такие разные, но все с нетерпением поглядывают в сторону моей клетки. Да, я и есть последний лот чертового аукциона, но это еще не самое ужасное, что произошло со мной за последнее время…
Некоторое время назад
Лея
– Результат отрицательный, – зачитала мама вслух заключение медицинского центра.
Ее лицо тут же исказилось гримасой ненависти, направленной на мою младшую сестренку. Когда-то я пережила нечто подобное, поэтому понимаю, что малышка София, так нежно любимая матерью, теперь станет очередной ненужной дочерью.
Нас в семье шесть детей: три девочки и три мальчика. Если мне и сестрам хотя бы в детстве доставалась капля ласки, то братьям и этого было не видать. Я самая старшая в семье и уже не раз наблюдала, как мама из заботливой превращается в совершенно отчужденную.
Честно говоря, мы ей никогда не были нужны, рожала она нас только в надежде, что появится дочь с заветным маркером и ее удастся выгодно продать. Наверное, я даже рада, что сестренка оказалась обычной, теперь ее не отдадут богатеньким инопланетянам, не продадут, как какую-то вещь.
Живем мы, мягко говоря, бедно, на пособия от государства в поддержку многодетных семей. Среди всех детей я единственная достигла совершеннолетия всего месяц назад и периодически подрабатываю. Надеюсь накопить и сбежать из этого ада, прихватив с собой братьев и сестер. Однако все деньги уходят на младших, одежду, еду, а остатки забирает мать. Помощи от нее мы никогда не видим, в лучшем случае она пополняет скромные запасы еды раз в месяц. Этого нам едва хватает, чтобы не умереть с голода.
Таких семей с каждым годом становится все больше, а власти никак не реагируют. Их беспокоит только прирост "ценного" населения. Ребенок одет, жив и ходит в школу, остальное их не волнует, как и то, что семья из семи человек ютится в разваливающейся однокомнатной квартире в старой части города. Здесь нет современных высоток, густой растительности, а дома выглядят как после бомбежки. В нашем районе даже не летают флайты, хорошо хоть, наземный транспорт имеется.
Других родственников, к кому мы могли бы уйти или хотя бы попросить помощи, нет. Отцы у всех разные, я своего видела от силы раза два, и на этом, пожалуй, все. Думаю, мама неспроста ищет разных мужчин, надеется, что рано или поздно появится ребенок с пресловутым маркером в ДНК. Почему она вообще решилась рожать братьев, а не пошла на аборт – вот еще одна загадка. Инопланетян интересуют только девочки. Бесценные женщины, по меркам властей. За каждую девушку они получают новые технологии и возможности, а инопланетяне выплачивают огромные средства семьям этих девушек. Раньше было иначе: девушки с радостью подписывали контракт и улетали в неизвестность. А сейчас мало того, что число подходящих девушек сократилось до критического минимума, так еще и никто не соглашается становиться живым товаром.
– Мама теперь не будет меня любить? – спросила сестренка надрывным голосом, когда мать буквально выбежала из квартиры.
Мой крохотный ангелочек прижался ко мне своим худеньким и хрупким тельцем, дрожа от обиды и срывающихся слез. Что мне ответить? Как сказать, что ее ждет та же судьба, что и меня? Одинокая и ненужная даже родной матери.
– Нет, солнышко. – Подхватываю сестренку на руки и смахиваю огромные слезы с кругленького личика. – Мама всех нас любит, просто сильно устала.
Врать собственной сестре сложно, особенно если знаешь, какая участь ее ждет. До этого злосчастного письма мать сдувала с нее пылинки, если это можно так назвать, теперь сестра превратится в пустое место. Так было со мной, так было со Стасей и теперь с Софией. Как можно не любить этого ангела с голубыми глазами и золотой шевелюрой? Она вырастет настоящей красавицей, и неважно, подходит она инопланетянам или нет, для меня она бесценное сокровище.
– Правда? – София доверчиво смотрит в мои глаза, и я снова лгу:
– Правда, правда. – Целую носик-пуговку. – Давай лучше обедом займёмся.
Сестренка в свои годы очень умна, но по-детски неуклюжа. Она осторожно забирается на высокий металлический табурет и помогает мне перебирать овощи. Мы стараемся использовать все имеющиеся продукты, даже те, что нормальные люди выбрасывают в помойку. Все потому, что покупаем мы их поздней ночью, у одной крупной торговой сети, которая за бесценок продает испорченную продукцию в обход законов. Для таких семей, как наша, это единственный способ продержаться на плаву и не умереть от голода.
Я закончила варить кашу к возвращению младших. Квартира наполнилась шумом детских голосов. Братья о чем-то спорили и пробежали мимо, даже не заглянув на кухню, а вот Тася зашла ко мне.
– Фу, опять каша и тушеная тыква. – Сестра скривилась. – Ненавижу эту гадость! Вот вырасту, свалю отсюда и никогда не буду есть кашу.
Подросток, что с нее взять? Только вот ее действия в корне противоречат словам, я уже устала с ней ссориться.
– Да? Значит, сегодня обошлось без плохих оценок?
Тася не любит учиться. Ей плохо даются алгебра и физика, а еще иностранные языки и история. С такими оценками она может остаться на второй год, не говоря уже о поступлении хотя бы в колледж.
– Я все исправлю. – И это я слышу уже не в первый раз.
– Дело твое, Тася, я уже устала повторять, но скажу еще раз: если не будешь учиться, никогда не выберешься из этой дыры.
Я вижу страх в глаза младшей сестры, тот же, который видела в глазах Софии, и от этого меня бросает в холодный пот.
– А где мама? – Она не замечает моего состояния и того, как я закусываю губу.
– Ушла, как только прочла письмо из клиники.
Мне не нужно видеть ее лицо, чтобы понять, как она напряглась.
– И? – выкрикивает в нетерпении.
– Отрицательный.
– Это хорошо, значит, сестру не продадут?
Я не выдерживаю. С размаху впечатываю кулак в трухлявую столешницу. Тася не ожидала такого от меня, испугалась.
– Не получилось с Софией, она еще успеет родить другую, и меня это ужасно злит, но я ничего не могу поделать.
Мне с трудом удается контролировать себя, а когда я оборачиваюсь, на пороге кухни стоят братья и Софа. Мне так стыдно, что я сорвалась, дала слабину. Я обещала себе, что буду заботиться о них, буду делать все, что от меня зависит. Даже поступать никуда не стала, решила найти работу, чтобы прокормить семью, позволить им выбраться из этого ужаса.
– Не стойте, садитесь есть. – А сама выхожу из кухни, чтобы немного побыть одной.
Я уже проходила через весь этот ужас. Если мама решит родить еще раз, я не выдержу, сбегу, у меня уже не хватает сил.
В нервном состоянии проходит неделя. Все это время мать не появлялась дома. Загуляла опять! Дом и дети на мне. Кажется, я становлюсь похожа на один из сгнивших овощей, такая же никчемная, серая и подавленная. Схожу с ума от того груза, который лег мне на плечи. Пятеро детей, одну нужно отвести в сад, других в школу, сделать домашнее задание, покормить, а еще ходить на подработки, иначе нечего будет есть. Ах да, все пособия приходят на счет матери, а мы перебиваемся подачками. Приходится вертеться, чтобы выжить.
Порой я и сама жалею, что не подхожу для инопланетян. Долгими и холодными ночами я сижу на подоконнике и смотрю на звездное небо. Может, там не так уж и плохо? Столько цивилизаций, планет, рас, должно же быть хоть где-то лучше, чем здесь? В школе говорят, что там однозначно намного лучше, и миры чище, и инопланетяне дружелюбные. Но я в это не верю и никогда не верила. Земляне – ценный ресурс, мы словно пастбище для хищников, и я всегда об этом помню.
Спустя еще неделю мама вернулась. Она завалилась в квартиру посреди белого дня, когда я находилась дома одна. Помятая, взъерошенная, в каких-то пятнах, и от нее воняет едкими химикатами. Мама озирается по сторонам, словно что-то ищет, и при этом выглядит очень взволнованной.
Смотрю в упор и не моргаю. Она похожа на сумасшедшую, а я еще помню те времена, когда она была самой заботливой и любящей. Мама должна дарить тепло и любовь, а не повергать в шок. Если я когда-нибудь стану мамой, буду любить своих детей, заботиться и из кожи вон лезть, лишь бы они были обеспечены всем необходимым.
Погода сегодня выдалась солнечная, а квартира стала наполняться вонью, исходящей от моей родительницы. Она словно не замечала этого. Смотреть на нее противно. В кого она превратилась?!
– Пойду прогуляюсь, – предупредила мать и выскочила в подъезд.
Долго бродить по улице не удалось, нужно было возвращаться, чтобы успеть приготовить обед и встречать детвору. Зато пришла в себя, подышать свежим воздухом и с новыми силами в бой. Заходить в квартиру старалась бесшумно, мне почему-то показалось, что мама будет отсыпаться. Ошиблась. Из кухни доносится ее тихий голос, она явно с кем-то разговаривает, но слова не удается разобрать. Подхожу еще ближе, вплотную прижимаюсь к стене, стараясь слиться с ней.
– Я не передумаю! Все как договаривались, и не забудь про мою долю.
Что она опять замыслила? Не стоит выдавать свое присутствие и тем более говорить, что я слышала загадочный разговор. Громко хлопнула дверью, будто только пришла. Мама тут же выбежала в коридор, оглядела меня с ног до головы и повергла меня в шок.
– Обед на плите, поешь, пока младшие не прибежали.
Выглядит она уже лучше. Переоделась и квартиру проветрила. Не стала вдаваться в подробности, меня все еще волновал ее разговор с неизвестным. Почему-то я уверена, что говорила она с мужчиной. Но о чем? С кем? И что за доля ей причитается?
Ответы не заставили себя долго ждать, и очень скоро я поняла, о чем шла речь, но уже ничего не могла сделать.
Глава 2
Лея
Ай… Моя бедная голова. Меня кирпичом по ней били? И почему в квартире так холодно? Наверное, опять мама не оплатила счета и нам отключили отопление. Как же меня это злит! Ее безответственность погубит всех нас.
Все тело болит, я почему-то не могу пошевелиться. Странное состояние, вроде бы и не сплю, но нахожусь в полудреме. Кое-как заставляю себя открыть глаза и ужасаюсь. Я определенно не дома! Зато стало понятно, почему у меня все болит. Какая-то маленькая металлическая комнатка с одной дверью, без окон и каких-либо удобств. Все, что в ней есть, – это мое бренное тело, небрежно оставленное на ледяном и совершенно неудобном полу. Жестяные бугорки врезаются в мою спину, причиняя не то чтобы боль, скорее дискомфорт. Здесь слишком темно, но не сыро, хотя и воняет чем-то. Где-то я уже чувствовала подобный аромат. Но где? Мама! От нее пахло чем-то подобным
Теперь я начинаю вспоминать, и от этого мне становится невыносимо больно, сердце разрывается на части, хочу выть, кричать и ненавидеть.
В последний вечер, когда я была дома, мама попросила сходить с ней в продуктовый магазин. Меня это не удивило и не напугало, ведь я всегда ходила с ней и всегда ночью. Интуиция молчала даже после того странного звонка. Я не предполагала, чем все это обернется, шла и не подозревала, что вот-вот попаду в ловушку.
Ночные улицы в старой части города плохо освещаются и пугают своей разрухой. Я уже привыкла, не первый раз вижу такую картину, как и мрачных людей, ужасающие тени и страшные переулки, ведущие к большому супермаркету. Мама шла привычным путем, а я старалась не отставать, но она неожиданно остановилась. Я чуть не врезалась в ее спину, лишь чудом удалось остановиться вовремя и удержать равновесие.
Она повернулась ко мне лицом. Я заметила что-то похожее на сожаление в ее глазах.
– Прости, но либо ты, либо голодная смерть для всех нас.
Это были последние слова, которые я услышала перед нападением неизвестных. Им потребовались секунды, чтобы скрутить меня и вколоть какую-то дрянь, а потом я очнулась здесь.
Не хочу верить, что родная мать продала меня, но, что бы там ни было, нужно выбираться. Голова плохо соображает после всего произошедшего. Наверное, мне вкололи какой-то наркотик, поэтому вместо мозгов желе.
– А-а-а, – болезненный стон, хотя скорее хрип, вылетает из меня, когда пытаюсь подняться.
Сейчас я точно это не смогу сделать. Переборов боль, подползаю к стеночке и пытаюсь опереться на нее, чтобы хотя бы сидеть при появлении похитителей.
Нужно придумать план, но для начала выяснить, где я нахожусь, для чего меня забрали и что собираются делать. Вариантов не так много, скорее всего, на органы продать или для опытов. Сумасшедших в нашем мире предостаточно, а садистов еще больше.
Поверить не могу, я совершенно бесполезна для инопланетян, но мама все равно нашла способ продать меня. Она точно свою выгоду не упустит. Как теперь братья и сестры будут без меня? Что она скажет им? Как они будут жить? Если эта тварь решит продать еще и их… Нет, не нужно об этом думать, я должна выбраться ради своей семьи, должна спасти их, забрать у сумасшедшей мамашки.
Для этого места на мне неподходящая одежда. Тонкие джинсы и футболка, я вся продрогла, зуб на зуб не попадает. Интересно, сколько я здесь нахожусь и почему никто не спешит просветить меня? Неужели никто не заглянет? Признаюсь, сейчас бы я не отказалась хоть от какой-нибудь еды и глотка воды. Губы пересохли, во рту першит, я так долго не протяну.
Говорят, человек может прожить без еды до двух месяцев, но не с моей массой тела и обменом веществ. Я с детства была довольно худенькой, а чем старше становилась, тем сильнее проявлялась моя нездоровая худоба. Во многом есть вина матери и некачественных продуктов, которых порой не хватало, и мы питались одной крупой. Так что в моем случае срок сокращается втрое, а то и вчетверо.
Сейчас я в полной мере начинаю осознавать, насколько жалкой была моя жизнь. Я находилась в неизвестности, возможно, всего в шаге от гибели, и мне нечего было вспомнить. Все время заботилась о младших, много училась, хоть и выходило плохо, даже ни разу ни с кем не целовалась, учеба и дом забирали все свободное время. Думала, рано или поздно станет легче, уеду учиться, но не смогла. Софа была совсем крошкой, а о старших мать совсем не заботилась. Без меня они бы ходили голодные и в рваной одежде. Я осталась, чтобы они осуществили мою мечту, и сейчас понимаю, что сделала это зря. Нужно было уезжать, учиться, работать, и тогда бы у меня был шанс спасти родных мне людей. А что будет со мной и с ними сейчас? На какой срок матери хватит денег? Когда она снова решится на этот отчаянный шаг и продаст Тасю? Нельзя этого допустить, нужно обязательно выбраться и спасти их.
Мне ничего не остаётся, кроме как ждать. Слишком ослабленная этими событиями, я то проваливалась в сон, то просыпаюсь в страхе. Меня часто тревожат кошмары, а сейчас неудивительно, что стоит закрыть глаза – и все монстры из моего подсознания просыпаются. Так долго продолжаться не могло, снова задремав, проснулась от удара об пол. Оказывается, я завалилась на бок, и вот результат: теперь еще и голова кружится, сил подняться нет. А надо ли?
Я искренне поверила, что если сейчас закрою глаза, то уже никогда не открою. Холод сковал тело, забирая всю боль, веки налились тяжестью, нестерпимо захотелось спать.
Именно в этот момент громоздкая металлическая дверь со скрипом отъехала в сторону. В мою камеру зашла высокая темная фигура, но я не находила сил, чтобы рассмотреть ее. Похититель похож на великана. Едва протиснувшись в дверной проем, он в один шаг оказался рядом со мной. Присев на корточки у моего изголовья, небрежно приподнял мою голову и стал что-то вливать в рот.
Были бы силы, я бы сопротивлялась, но их нет, поэтому послушно пью неприятную по вкусу жидкость. Будто яичный белок в сыром виде в глотку заливают, а потом снова пустота. Уснула или потеряла сознание – понятия не имею, просто стало темно.
Очнулась все в том же помещении, но уже укрытая каким-то странным куском ткани, больше похожим на пищевую пленку. Рядом стоит металлическая кружка с водой и тарелка с прозрачным желе.
Голод и жажда сделали свое дело, мне все равно, что это за дрянь с запахом прокисшего молока и со вкусом мыла. Стараюсь жевать и не думать ни о чем, даже не дышать, а глотать цельными кусками. Насыщение наступает быстро, а жажда отступает.
Что ж, значит, морить голодом меня точно не собираются, я нужна им живой. Вот только кому им? Кто эти загадочные похитители, все еще остается тайной за семью печатями. Откинув странную клеенку в сторону, медленно встала, пытаясь размять затекшие мышцы и осмотреть место своего заточения.
Интересно, сколько я здесь нахожусь? По внутренним ощущениям, не так долго, сутки или двое. Навряд ли меня успели за это время далеко увести от дома, максимум соседний городок. Места у нас довольно тихие, несмотря на разваливающиеся районы, уровень преступности не так велик. Слишком маленький город, слишком размеренная жизнь. Если из меня хотят сделать живой товар, то обязательно будут перевозить куда-нибудь подальше, вот тогда и сбегу, а пока нужно набираться сил.
Комнатушку внимательно осмотрела. Нет ни одного шва или болтика, будто из цельного куска металла комната сделана, а это очень странно. По стенам постучала, звук такой странный, и на ощупь материал необычный, не гладкий, а словно бархатный. С моей стороны у двери ни единого замка, и прилегает она слишком плотно, самой точно не открыть. Больше всего меня удивило освещение. В комнате относительно светло, как в пасмурную погоду, но откуда исходит этот свет, понять невозможно. Нет лампочек, диодных лент, осветительных приборов или каких-то других источников освещения. Впервые я почувствовала себя невероятно глупой, ведь не понимаю совершенно ничего. Технологии такого уровня мне не доводилось видеть в моем районе, в той дыре, где я прожила всю жизнь. Значит ли это, что я нахожусь в новой части города для богатеньких? Ну конечно! Кто-то же должен был опустошить кошелек, чтобы купить живого человека!
С каждой секундой моя надежда на побег тает. Уж слишком здесь все подготовлено, чтобы ни один заложник не сбежал. Я не сомневаюсь, что я уже не первый житель этой комнаты. Но удавалось ли другим спастись?
Над этим подумать не получилось. Дверь отъехала в сторону, а на пороге появился огромный, просто невероятных размеров мужчина. Значит, мне не показалось в прошлый раз.
– Что вам от меня нужно? Кто вы? – голос задрожал.
Чувствую себя жалкой букашкой, а этот лысый амбал, смесь примата и человека, не церемонясь, закинул меня на свое плечо, словно я ничего не вешу.
В нос ударил запах тухлой рыбы. Наверное, этот дяденька ничего не слышал про душ и мыло.
– Отпустите меня, – кричу, вырываюсь, пытаюсь ударить его, да что там, я даже укусить его пытаюсь, но скорее зубы сломаю.
Человек-скала совершенно не реагирует. Он петляет узкими коридорами, проходя по ним вполоборота и слегка горбясь. Толку от моих трепыханий нет, поэтому я стараюсь, лучше рассмотреть обстановку, найти хоть какую-то зацепку или лазейку.
Ни одного окна, форточки, вентиляции или пресловутой лампочки. Вообще ничего! Только длинные коридоры из того же материала, что и моя камера.
Мы идем очень долго, и я понимаю, что место моего заточения поистине огромное, намного больше, чем я предполагала. Что удивительно, идем мы только вперед, ни подъемов, ни спусков. Значит ли это, что мы находимся под землей?
И снова нет времени все обдумать Очередная дверь, и громила, не церемонясь, закидывает меня внутрь. От боли перед глазами заплясали звездочки. Когда я пришла в себя и со стоном присела, гада уже и след простыл, а дверь наглухо закрыта.
– Козлина, – выругалась вслух.
– Мы с тобой полностью согласны.
Я чуть дар речи не потеряла. Подпрыгнула на месте, будто и не швырнули меня об металлический пол.
Новая комната оказалась чуть больше, но такая же серая и холодная, зато с четырьмя жесткими кушетками и тремя девушками примерно моего возраста.
На соседок смотреть страшно: ободранные, грязные, жмутся друг к дружке, дрожа от холода. Наверное, это стало последней каплей или я, наконец, осознала весь ужас происходящего. Последние нервные клетки дали сбой, я падаю на колени, рыдая в голос.
