Kitabı oku: «Хорошие девочки умирают первыми», sayfa 2
Два
Ава шагнула в воду, погрузилась по щиколотку и потревожила толстый ковер ила. Когда она одевалась, винтажные брюки-клеш из плотного вельвета казались ей прекрасной идеей. Но они сразу же поглотили половину океана и, мокрые, прилипли к икрам. Костюм панды Джоли выглядел ненамного лучше, но ей, похоже, было все равно.
– Великолепная ярмарка Балдо, – заметила Джоли. – Не особо-то и сохранилось это великолепие.
Ава быстро сделала серию снимков. За столько лет волны основательно подточили скалистую береговую линию, и теперь ярмарку кружило в водовороте. Главная площадь и пирс поражали запустением. Но место, с трех сторон окруженное суровыми скалами, а с четвертой – столь же суровым океаном, могло бы уцелеть. Ава изо всех сил пыталась отыскать прелесть в этом зловонном болоте.
Клем и Джоли занялись обследованием темных проходов между обшарпанными палатками и прогнившими хижинами. Ава подошла к аттракциону «Рыбалка». Шестиугольная лачуга, с каждой из сторон – прилавок. Желтые пластмассовые утки валялись в луже вязкой жидкости зеленого цвета. Призовые корзины выплеснули свое содержимое – картофельные пушки и диадемы, все еще такие же яркие, как и в день изготовления. Даже спустя пять сотен лет утки и игрушки будут терпеливо ждать возвращения людей.
Ава сфотографировала призы, подвешенные к потолку на рыболовной леске. Мягкие игрушки свисали подобно заплесневелым пиньятам. Ярмарка, как и аттракционы, пострадала только от дыма во время пожара, уничтожившего парк развлечений. При желании ее удалось бы восстановить – и тогда остров открылся бы вновь. Так почему же Балдо Великолепный оставил все как есть?
– Мы живем в одноразовом мире, – произнесла Ава, вспомнив название последнего трека Клема. Она вообразила картину: группа безработных подростков сидит на усыпанном мусором пляже.
В отражении на экране Ава заметила движение за своей спиной. Ахнув, она развернулась в прыжке, вскинула камеру, словно та могла ее защитить, и палец рефлекторно нажал на кнопку.
Всего лишь Клем. Вспышка поймала его на фоне неба, розового и пурпурного. Он резко вдохнул. Они уставились друг на друга: на его лице отразилось недоумение, на ее – паника. Губы Клема приоткрылись, словно все, что он хотел высказать, готово было сорваться с языка.
– Эй, лузеры! – вмешалась Джоли. – Идите сюда.
– Что такое? – Благодарная за спасение, Ава демонстративно направилась к подруге, которая выглядывала из-за гигантской чайной чашки на карусели.
– Слышишь? – спросила Джоли.
Из-за стоящих неподалеку палаток доносился искаженный звуковой сигнал. Это напомнило Аве устаревшую видеоигру: инопланетные космические корабли стреляют по земле или что-то в этом роде.
– Там кто-то есть, – шепнула Ава. – Я слышу голоса.
– Я прикрою твои тылы, – заявила Джоли и с такой силой шлепнула по заднице Аву, что та споткнулась и выскочила на открытое пространство.
Ава прокралась между палатками. За следующим поворотом точно что-то было. В воде отражались яркие краски разноцветных фонарей. Ава слышала голоса, смех, а затем – тяжелый шлепок, пославший к ней рябь. Ава оглянулась на Джоли, та жестом велела продолжать. Глубокий вздох – и Ава подкралась к палатке, перекрывающей обзор.
Она осторожно выглянула. Среди неосвещенных аттракционов ярко вспыхнул силомер, издавая звук, который она слышала. Рядом с ним Ава заметила троих. Первый стоял к ней спиной и орудовал резиновым молотком. Он взмахнул оружием высоко над головой и обрушил его на мишень. Огоньки подскочили вверх и взорвались электронным фейерверком и музыкой.
– Да, черт возьми!
Он отбросил молоток и вскинул руки в воздух. Одежда задралась, приоткрывая глянцевую, загорелую до темноты мускулистую спину. Олли Окики. Ответ Портгрейва Капитану Америке. Беспонтовый спортивный костюм, цепочки из девятикаратного золота с рынка и победитель соревнований по бодибилдингу «Мистер Джуниор» три года подряд. Ава медленно выдохнула. Олли выглядел неплохо, пусть и расхаживал по школе, напрягая руки, словно несет под мышками раскаленные угли. Может быть, все дело в мышцах, настолько огромных, что ты похож на зверька из воздушных шариков.
Ава пристально всмотрелась. За тем, как выпендривается Олли, наблюдали две девушки: Скарлетт Мэтьюз и Ливия Холт. Ава нахмурилась. Их шестеро на пирсе? Она знала Джоли и, к своему стыду, Клема. Но практически не общалась последнее время с Ливией, Скарлетт же для нее оставалась ненатурально загорелой мордашкой из коридора. Школьная аристократия, которая липла к популярным людям типа Олли и Клема. К ним не относились все Авы мира. Что же за шантажист собрал шестерых, казалось бы, случайно выбранных людей на заброшенной ярмарке в полутора километрах от моря?
– Отличная работа, Дора-путешественница, – громко отчеканила Джоли.
Трое новоприбывших обернулись посмотреть.
– Олли, Олли, Олли! – радостно позвал Клем, обходя Аву. Клем и Олли давно дружили. В школе всегда можно было определить, когда они вместе, по взрывам смеха, разносившимся по коридорам. Клем называл это бромансом3.
– Друган! – воскликнул Олли, стукнув Клема кулаком по плечу с такой силой, что тот чуть не упал.
– Оуч, – охнул Клем, потирая руку. – Ты чего?
– Я шикарен! Но девчонкам хотелось бы, чтобы я не был до такой степени геем, – ответил Олли. Он закатал один рукав и напряг огромный бицепс.
– Ладно, ладно, спрячь, – попросил Клем. – Ты заставляешь меня чувствовать себя неполноценным. И если уж совсем честно, несколько подрываешь мою гетеросексуальность.
– Всегда готов, – засмеялся Олли, подмигнув Клему. Он поднял молоток и ткнул им в грудь друга. – Покажи, что ты можешь.
– Ничего особенного, – поморщился Клем.
– Именно так она и сказала, – парировал Олли.
Он вскинул руку, чтобы дать пятерню Клему. Но тот поднял брови, и Олли пришлось размашисто хлопнуть по собственной ладони.
– Надеюсь, вы закончили с женоненавистничеством. – Джоли выхватила молоток у Клема. – Отойдите, дети, и поразитесь силе панды.
– Я-то думала, что панды знамениты никчемностью в сексе, а вовсе не силой, – заметила Скарлетт.
Самая красивая и недалекая девчонка в школе. Ходячее клише.
Скарлетт намалевала в уголках глаз драматичные стрелки и напялила на себя плотно облегающее платье-футболку с черепом и скрещенными костями спереди. Должно быть, перебираться в таком виде через ограждение было по-настоящему трудно. Хотя Скарлетт чуть ли не каждый вечер проводила в школе танцев «АлиКатц», поэтому Ава полагала, что она подготовлена лучше того же Олли. Платье облегало каждый из ее тощих изгибов.
– Могу я тебе чем-нибудь помочь? – спросила Скарлетт, свирепо глядя на Аву.
Ава быстро отвела взгляд.
– Вообще-то, панды кусаются сильнее большинства хищников, – пробормотала она. – Белый медведь, тигр, бурый медведь, лев, потом – гигантская панда.
Все уставились на нее.
– Я прочитала в интернете, – закончила она, мысленно пиная себя. Прежняя Ава говорила что-то в этом роде. Новая Ава была хладнокровна и спокойна, а если ей нечего было сказать, то и молчалива.
Ливия резко рассмеялась.
– А панда действительно хищник? Да ладно! Я всегда думала, что они типа мифические. Как единороги. А в свободное время занимаются карате.
– На чем ты торчишь? – пробормотала Скарлетт.
– На всем подряд, – откликнулась Ливия, улыбаясь Скарлетт и быстро моргая.
Восемь тридцать, а она уже под кайфом. Не то чтобы Аву это удивляло. Каждый из них был чем-то знаменит. Скарлетт – отвязная танцовщица, Джоли – злобная болтушка, Клем – музыкант, Олли – спортсмен. Ава фотографировала, а Ливия сидела на наркоте.
Когда-то они дружили, Ава и Ливия. Не так крепко, как Ава и Джоли. Скорее, приятельствовали: обменивались плетеными браслетами, но могли не общаться дни напролет. Только в какой-то момент дни превратились в недели, а потом в месяцы. Теперь Ава видела Ливию только издалека, в огромной фиолетовой кожаной куртке, пахнущей аммиаком. Курящую с кем-то, кого Ава и знать не хотела. Однако Ливия все еще носила ее браслет.
Джоли со всей силы зарядила молотком в мишень. Ава подпрыгнула от грохота. Шайба подскочила меньше чем на половину дистанции и наградила Джоли ярлыком «маргаритка». Казалось, ей было все равно, и она с самодовольным видом приплясывала рядом с Олли. Он криво ухмыльнулся и хлопнул по капюшону кигуруми, сбивая его с головы. Джоли подхватила его, и ребята заспорили, смеясь и шутливо пытаясь сбить друг друга с ног. Ава смотрела на происходящее через камеру. Вечная наблюдательница.
Она завидовала бесстрашию Джоли. Ведь та могла включиться в любой разговор, даже с практически незнакомыми людьми, не заботясь о том, кто и что о ней подумает. Джоли бывала устрашающей и крутой до предела, но скучной – никогда.
Онлайн Ава пыталась походить на нее. Быть непримиримой в принципиальных моментах, категоричной в убеждениях, открытой и забавной. В реальности, однако, такая версия Авы обернулась черепахой и юркнула обратно в панцирь.
– Отвали от меня! – рявкнула Джоли. Тон ее голоса заставил Аву вскинуть голову. Джоли все еще улыбалась, но улыбка была сердитой. Олли, ничего не замечая, вцепился в ее рукав и попытался закружить. Он не знал, насколько Джоли ненавидела, когда ситуация выходила из-под ее контроля.
– Оу, – выдохнул Олли, внезапно отпуская ее и потирая руку. – Ты меня ущипнула! За что?
– Ты вел себя как мудила, – пояснила Джоли, расправляя рукав.
– Да бросьте, будьте проще, ладно? – попросил Клем, вставая между ними.
– Просто расслабьтесь, – предложила Ливия. Она порылась в карманах фиолетовой кожаной куртки. – Держите, встряхнитесь. Я подготовилась к любым неожиданностям.
Ава сделала снимок Ливии. Зрачки девушки оставались расширенными даже при яркой вспышке. Черные дыры на фоне бледной кожи и алые пряди в темных волосах. Она не всегда была такой. Чуть больше года назад Ливия считала все это просто забавным: в первых рядах раскурить косячок или проглотить таблетку. Но что-то изменилось.
Джоли оглядела Ливию с ног до головы.
– Прекрати впаривать нам наркоту. Это не вечеринка.
– Тогда что? – полюбопытствовал Олли.
– Конечно, вечеринка, – заявила Скарлетт. – Чем еще это может быть?
Неловкое молчание остальной компании намекало на то, что они, как и Ава, пришли на пирс вовсе не с целью хорошо провести время.
– Можно взглянуть на твое приглашение? – попросила Ава.
Скарлетт протянула ей дорогую на вид карточку с золотым тиснением. Шрифт с завитушками приглашал ее на вечерний прием на яхте. На обороте, однако, были напечатаны уже знакомые инструкции. «Восемь часов, пирс Портгрейва. Ты умеешь хранить тайны?»
– Тебе не кажется, что эта часть о тайне странная? – поинтересовалась Ава.
– Не-а. Вечеринки на яхте очень престижны, понимаешь? О боже, в прошлый уик-энд я побывала на лодке «Стампф-Монтжой», это просто у-ди-вительно! Серьезно, я никогда раньше не видела столько богатеев в одном месте.
– Богатого старичья, – уточнил Олли, качая головой. – Это стремно.
– Вас что-то удивляет? – заметила Джоли. – Скарлетт пустая, как лужа в Сахаре.
– Зато у меня полно классного барахла, – заметила Скарлетт, позвякивая мужским «Ролексом», болтавшимся на запястье. – И однажды я выберусь из этой дыры и перееду в Монако. Тогда я пришлю открытку в ту паршивую нищебродскую ночлежку, где будет жить Джоли.
Девушки уставились друг на друга. Они выросли на одной жалкой улочке и происходили из семей, едва сводивших концы с концами. Но если Джоли вела себя так, словно это почетно, Скарлетт, казалось, стыдилась своих корней. Она никого не приглашала в гости и всегда выглядела безупречно.
Клем откашлялся.
– И где лодка?
– Может, вас увидела и уплыла? – Скарлетт сердито скрестила руки на груди. – Я же не могу позвонить в береговую охрану и все выяснить. Сотовая связь не ловит.
Ава проверила свой телефон. Скарлетт была права.
– Почему нет сигнала? – поинтересовалась Ава.
– А почему все еще есть электричество? – парировал Олли, пожимая плечами. – Отсюда до воды сантиметров десять!
Ливия вскинула ладошку.
– Магия! – Ее усмешка потускнела. – Я думаю, это могут быть мертвецы.
У Джоли отвисла челюсть.
– Э-э, что?
Ливия склонила голову набок, словно размышляя.
– Ну, призраки.
Ава хотела возразить, что ничего подобного не бывает, но слова словно испарились. Стоило моргнуть, и она увидела очертания загадочной тени и ощутила, как пустые игровые автоматы взирают на мир, скрытый от глаз.
– Под кайфом ты становишься чокнутой, – нервно заметил Олли.
Ливия прищурилась, глядя на него.
– Мой дедушка работал на пирсе еще до пожара, до закрытия. Напившись, он рассказывал мне разные истории.
– Твой дед, который ошивается на пляже с этими бездомными бородатыми чудилами? – фыркнула Скарлетт. – Тьфу.
Сердце Авы замерло. Какое-то время она наблюдала за теми, кто ночует на пляже. Иногда по вечерам они пробирались на автостоянки промышленных предприятий, где колошматили друг друга до синяков и крови. Ава так и не узнала, почему, но снимки, которые она сделала, были одними из лучших. И эти фотографии подкинули Аве проблем. Она старалась не думать о них.
– Ага, – сказала Ливия. – Вернее, нет. Уже нет. Он умер. Больше года назад.
Скарлетт пожала плечами. Никаких соболезнований.
– Что он рассказывал о пирсе? – спросила Ава.
– Что весь этот остров построен на костях. – Ливия жутко усмехнулась и принялась пританцовывать, раскинув руки по сторонам. – Косточки, косточки, сухие…
– Нас не кости сюда пригласили, – устало сказал Клем. – Скелетам не смастерить индивидуальных приглашений, да и почтовыми отделениями они не пользуются, впрочем, как и привидения.
– Ну разве он не самый умный парень среди нас? – огрызнулась Джоли.
– Ты сегодня раздражительна, Большой Джо, – заметила Скарлетт. – Почему бы тебе не рассказать нам, что тебя беспокоит? Мы умеем хранить тайны.
«Можете ли вы хранить тайны?»
Фраза Скарлетт казалась не более чем совпадением. Ава пришла на пирс, ожидая встретить своего шантажиста. А что, если это уже произошло? Что, если кто-то из них…
– Повтори… – угрожающе прошипела Джоли.
Ава вернулась из раздумий к реальности. Джоли и Скарлетт стояли лицом друг к другу, Скарлетт облизывала зубы, а Джоли низко натянула капюшон кигуруми. Ава вздохнула про себя: только не сейчас. Сколько Ава себя помнила, Джоли и Скарлетт презирали друг друга беспричинно и безоговорочно. Постоянно цапались – вот и все, чем они занимались.
– Ну же, давай, смелей! – Джоли шагнула в сторону Скарлетт. – Повтори.
– Произнести по буквам? – предложила Скарлетт. – С-у-ч…
Джоли швырнула Скарлетт на прилавок с сахарной ватой. Пластиковые пакеты, наполненные грязно-розовой жидкостью, опасно покачнулись. Девушки боролись, беспорядочно пихаясь и царапаясь. Скарлетт попыталась стукнуть каблуком по ноге Джоли, но та схватила ее за волосы и потащила по кругу. Остальные присутствующие, широко распахнув глаза и рты, наблюдали.
– Я думал, будет погорячее, – хмыкнул Клем.
– Остановите их! – взвизгнула Ливия. – Пока кто-нибудь не пострадал.
– Я не собираюсь вмешиваться, – заявил Олли. – Ногти Скарлетт – это чертовы когти, босс. А мне пока нравится мое лицо.
– Эй… – очень тихо сказала Ава и прочистила горло. – Вы двое, прекратите!
– Отвали! – рявкнула Скарлетт. Она уперлась ботинком в живот Джоли и отпихнула ее.
Джоли сорвала «Ролекс» с запястья Скарлетт и швырнула его через палатки.
– Мы уже все.
Скарлетт вытерла глаза тыльной стороной ладони.
– Сука, – выплюнула она.
– Как скажешь. – Джоли развернулась и пошла.
– Куда ты собралась? – крикнула ей вслед Ава.
– Мне надоела эта хрень, – откликнулась она. – Я собираюсь выяснить, почему мы здесь.
Скарлетт выждала, пока Джоли сделает несколько шагов, и с силой толкнула ее в спину. Раскинув руки, Джоли рухнула, врезавшись в стену ярмарочной лачуги. Мокрые и подгнившие щепки разлетелись во все стороны. Зияющая дыра в стене пахла плесенью и чем-то похожим на маринованный лук.
Ава бросилась к Джоли и рывком подняла ее на ноги.
– Ты в порядке? – спросила она. Но удержать внимание на Джоли, а не на дыре в стене, оказалось непросто. Ава чуяла: внутри что-то было. Ощущала так же, как электрические разряды, потрескивающие в воздухе, когда на ее лэптопе появилось первое сообщение Клема. Это одновременно и притягивало, и пугало.
– Вот дерьмо, это была моя любимая рука, – пробормотала Джоли.
Ава взглянула на царапину на предплечье Джоли и кровоточащие костяшки пальцев. Все оказалось не так уж плохо. Бывало и хуже. Например, когда Джоли прыгала с дамбы, заключив пари на двадцать пенсов.
– Кто-нибудь, найдите топор, думаю, нам предстоит ампутация, – сказала Ава.
Джоли подняла окровавленный средний палец.
– Хотя подождите… Все в порядке. Слава богу.
– Гляньте, там что-то есть! – заметил Олли, подходя ближе.
– Остатки моей руки? – пробормотала Джоли.
Забыв на время о драке, они теснились, стремясь заглянуть в маленькую темную комнатенку. Здесь не было ни окон, ни люков, только блеклые призрачные огни едва освещали ее. Внутри что-то было, но Ава не могла разобрать, что именно.
В поисках двери она обошла вокруг хижины. Здание стояло прямо на краю ярмарки, отдельно от остальных аттракционов. Будто к острову прибился кусок дерева и каким-то образом превратился в лачугу. Черные щупальца грибка змеились по стенам, словно удерживая развалюху от окончательного разрушения.
Ава нашла дверь, но не успела даже коснуться, как та распахнулась на ветру. Глаза Авы постепенно адаптировались к сумраку. Сначала она увидела стол, стоявший в центре комнаты. Вдоль стен висели портреты: на некоторых, написанных маслом, были суровые мужчины, остальные же, нарисованные на деревяшках, выглядели так, словно им исполнилось не одно столетие. Кое-где обнаружились фотографии, от сепии девятнадцатого века до сравнительно недавнего снимка Великолепного Балдо.
Лишь одна деталь объединяла все картины – зеркало в золотой раме. Наполовину скрытое тенями, оно висело позади каждого человека. И во всех отражалось лицо. Одно и то же – в каждом. Густые черные пятна вокруг глаз, из-за которых оно походило на маску, злобная усмешка.
Человек с билборда.
Краем глаза Ава заметила какой-то золотой предмет, висящий среди портретов. То самое зеркало, которое было на каждой картине и фотографии.
Но никакого ухмыляющегося мужчины.
– Что это? – спросил Олли, вытягивая шею и заглядывая Аве через плечо.
Она шагнула внутрь. Подавив неловкость, она подошла к столу.
– Кувшин, – ответила Ава.
Она наклонилась, чтобы рассмотреть его поближе. Кувшин был большим и полным мутной жидкости. На пожелтевшей этикетке виднелась надпись: «Ты умеешь хранить тайны?»
Все больше секретов.
– А что внутри? – поинтересовалась Скарлетт.
Она потеснила Аву, подхватила кувшин и, держа на сгибе руки, протерла ладонью запыленное стекло. Стоило Скарлетт поднять посудину, как грязная жидкость помутнела еще сильнее, а луковое зловоние усилилось.
– Кажется, формальдегид, – пробормотала Ава.
Все они смотрели, как осадок опускается на дно. Содержимое кувшина напоминало свернувшихся в клубок жирных змей.
– Гм, парни? – Олли запнулся. – Это что, языки?
– Нет, конечно, – нервно рассмеялся Клем. – Это просто… жирные червяки. Или слизни.
– Конечно, ведь банка со слизняками – обычное дело, – пробурчала Скарлетт.
– За всю свою жизнь я так и не узнала, чего боится мой дед, – заметила Ливия, отступая назад. – Если не считать шепота.
– Что за шепот? – удивилась Скарлетт.
– Не что. Кто. Шепчущий. Эта штука в зеркалах. Это его кувшин. – Ливия повернулась, проталкиваясь мимо остальных, столпившихся в дверном проеме. Ее шаги разнеслись по ярмарке.
Скарлетт снова встряхнула кувшин и поморщилась.
– Омерзительно. – Она сунула посудину Аве и подошла к зеркалу в золотой раме. Пригладила волосы, стерла потеки туши.
– Какое отношение черви имеют к тайнам? – тихонько спросила Ава.
– Понятия не имею, но с меня хватит! – Джоли развернулась и вышла, толкнув дверь с такой силой, что фотография Великолепного Балдо со стуком упала на пол.
Три
– Подожди! – Ава быстро поставила кувшин и поспешила на улицу вслед за Джоли. – Куда ты собралась?
– Искать того психа, который устроил этот дерьмовый праздник. – Просторные штанины ее кигуруми при ходьбе шлепали по поверхности воды. – Никто из тех, кто надо мной издевается, не должен выжить.
Ава не могла с уверенностью утверждать, стоит ли буквально воспринимать слова подруги, и это само по себе тревожило. Она всегда полагала, что знает Джоли лучше, чем саму себя. Они вечно ходили рука об руку, одновременно затрагивали одни и те же темы. Могли общаться, не произнося ни слова. Но так было раньше. За последний год многое изменилось. «В том числе и ты сама», – прошептал голос в голове Авы. Она заставила его замолчать, не дожидаясь продолжения.
– Что происходит, Джоли? – спросила Ава более устало, чем намеревалась.
– Н-ну-у, кто-то заманил нас всех сюда и пытается вывести из себя?
– Я имела в виду ту историю со Скарлетт.
– Скарлетт сама напросилась.
– Она напрашивалась последние десять лет. Почему теперь? – Но Ава знала, что Джоли не ответит, еще до того, как задала вопрос. Изменилась не только Ава.
Джоли тяжело взобралась на стойку прилавка с мишенями в стиле вестерна и вытащила телефон.
– Связи нет, помнишь? – заметила Ава, усаживаясь рядом.
– И как же ты выживешь, не запостив ни одного селфи за целых два часа?
Ава коротко парировала:
– Почему тебе не нравится, что у меня есть жизнь и помимо школы?
– Не нравится – громко сказано, – ответила Джоли. – Да это и не жизнь. Во всяком случае, не настоящая. Ты не становишься лучше меня, притворяясь в интернете кем-то еще.
– Я никогда не говорила, что я лучше тебя! – возмутилась Ава.
– Да ты даешь это понять каждой фейковой фоткой или добродетельным постом о том, как ты заботишься об окружающей среде, или о социальной депривации, или о любом другом активистском дерьме, которое тебя вроде как колышет.
У Авы отвисла челюсть.
– Это не фейк, а действительно важные для меня вещи! В интернете я чувствую себя настоящей, впервые за всю жизнь. Вот такая уж я, и, если тебе не нравится…
– Не нравится. Ты отфильтровала все интересное в себе, чтобы хорошо выглядеть перед малозначимыми людьми. Что стряслось с той Авой, которая дала имена всем чайкам на пляже, даже самым старым?
– Та Ава была лузершей!
– У той Авы была голова на плечах! Новая – предательница, которая пойдет на все, чтобы получить миленькие фоточки.
– Я не собираюсь все это выслушивать! – заявила Ава. Вскочила и бросилась прочь через ярмарку. Над головой шуршали грязные китайские фонарики, позади бились и шипели волны. Мгновения пульсировали вспышками ярости и боли. Вот Ава шлепает вверх по ступенькам к главной площади, смахивая с глаз обжигающие слезинки, прежде чем те упадут. А в следующий миг уже стоит на сухой земле, под указателем с обломанными стрелками.
Она едва помнила, как там оказалась.
Площадь пустовала. Здесь была лишь Ава и указатель со словом «Шепчущий», вырезанным на единственной оставшейся стрелке. Она вскинула камеру. Вблизи вывеска, подсвеченная луной сквозь разрывы в облаках, выглядела почти причудливо.
– Ты веришь в привидения? – раздался шепот.
Она обернулась, но за спиной никого не оказалось.
– Джоли? – позвала Ава. Но не услышала ответа.
Пока она там стояла, воздух заледенел, и облака, казалось, задрожали на фоне луны. Ава чувствовала себя частью замедленного видео, исчезали секунда за секундой, а на экране по-прежнему ничего не появлялось. Она моргнула и сделала еще один снимок. Потом что-то заставило ее пролистать фотографии указателя.
Судя по времени на снимках, между первым и последним кадрами прошло восемнадцать минут.
– Джоли? – позвала она вновь. Ничего.
По задней части шеи бежали мурашки. Ава стремительно обернулась. Позади она увидела лужу воды и отпечатки мокрых следов, которых, она была уверена, раньше не было. Они вели от ярмарочных ступеней к луже, а потом снова уходили за угол аттракционов. Кто-то стоял там – и достаточно долго. Находился так близко, что Ава должна была заметить присутствие или даже услышать дыхание.
– Нет, – заявила она. – Я не верю в привидения.
Она пошла по следам на возвышающуюся набережную, которая когда-то тянулась от края острова. Там располагались смотровые площадки с биноклями, оснащенными монетоприемниками, аттракционы, десятки маленьких магазинчиков и продуктовых киосков. В то время как ярмарку возводили на бетоне прямо рядом с пляжем, настил возвышался над волнами.
Пожар, должно быть, начался в одном из киосков. Он уничтожил практически все по эту сторону галереи. Ярмарочные аттракционы превратились в леса искореженного металла и затвердевших глыб расплавленного пластика. Здания разверзлись пустыми черными скорлупками. Американские горки казались обугленными скелетами и выглядели жутковато на фоне залитых лунным светом грозовых туч. Все, что сохранилось, – заброшенная карусель и зияющие провалы в досках, сквозь которые Ава видела утесы и воду внизу.
Ава машинально сделала несколько снимков. Но стоило ей щелкнуть затвором, как вспучились и толпой помчались со стороны океана облака, отрезая ее от лунного света. Шторм. Лучше не бывает. Надо бы отыскать укрытие. Ава успела сделать лишь несколько шагов обратно, к главной площади, когда заметила тяжелые армейские ботинки, болтавшиеся по бокам одной из лошадок на карусели. Все остальное скрывали другие лошади, насаженные на шесты, с застывшими в беззвучном ржании ртами.
Ава шагнула ближе. Издав скрип, механизм пришел в движение. Веселая музыка звучала все громче, и карусель закружилась. Ава наклонилась и подхватила с земли тяжеленную обугленную доску. Лошади с расплавленными мордами и вагонетки из потрескавшегося стекловолокна проносились мимо с жалобным стоном. Столбы, к которым крепились все эти твари, двигались рывками и жутко скрежетали. Медленно появилась лошадка, на которой сидел человек. Чудовищное лицо, шея…
– Куда он делся? – ахнула Ава.
– Прямо за тобой, – откликнулся кто-то низким голосом.
Ава резко развернулась, подняла доску и снова с силой опустила ее. Силуэт перед ней грохнулся на одно колено, удивленно вскрикнув. Карусель резко остановилась и затихла. Ава моргнула. Она немного ослабила хватку.
– Ноа? – произнесла она. – Ноа Пак?
За год, прошедший с тех пор, как Ава в последний раз видела Ноа, долговязый мальчишка, которого она помнила, исчез. Его заменил взрослый длинноволосый мужчина: корейские черты лица – от отца, веснушки – от мамы. Если бы не шрам, из-за которого Ноа едва не лишился правого глаза, он выглядел бы вполне уместно на финальной фотосъемке выпускного класса. Первые капли дождя упали на его лицо. Совсем скоро начнется настоящий ливень.
– Не делай вид, что удивилась, – проворчал Ноа, выпрямляясь. – Мы оба знали, кого найдем на этом острове.
Ава откинула назад мокрые волосы. Она не удивилась. Она не знала, что Ноа вернулся в город, но если бы знала, то он был бы первым в списке подозреваемых в шантаже.
Парень, который ненавидел ее больше всех на свете.
Кусочки мозаики начали складываться вместе. Все это имело смысл, за исключением того, как Ноа узнал об «Оракуле». И что ему нужно от Авы.
– Тебя уже много лет никто не видел, – заметила она, пытаясь выиграть время.
Ей хотелось бежать, но куда? Позади – практически непроходимые сгоревшие останки ярмарки. Справа – карусель, слева – хрупкие перила, отделяющие ее от бушующего океана. Набережная была едва ли шире карусели, а это означало, что Ноа преграждал ей путь обратно на главную площадь.
– Ходили слухи, что ты уехал.
– Ты не оставила мне выбора. – Ноа повысил голос, чтобы перекричать шум дождя.
– Я только сфотографировала. Это ты воевал на промышленных площадках, как какой-нибудь…
Он шагнул ближе.
– Как какой-нибудь… кто?
Ава тяжело сглотнула и оглянулась через плечо. Остальных нигде не было. Все, что видела Ава, – это вертикальные полосы дождя.
– Из-за тебя на меня завели досье в полиции, – заявил Ноа.
– Я не знала, что они увидят фотографии. Я пыталась… – В горле пересохло, и договорить она не сумела.
– Давай, придумай хоть какое-то оправдание. Очень хочется его услышать.
Ава покачала головой. Ее фотографии бродяг с пляжа, избивающих друг друга с наступлением темноты, казались аллегорией безнадежности и саморазрушения. Она разместила снимки в интернете, пытаясь подчеркнуть маргинализацию наиболее уязвимых слоев общества, хотя какая-то ее часть находила кровоточащие губы и раздолбанные костяшки пальцев болезненно очаровательными. Так же ее привлекали заброшенные здания и нарисованные друг поверх друга граффити. Полиция ждала следующей драки. Ноа арестовали после того, как он вмазал офицеру по физиономии.
– Почему ты вообще там оказался? – поинтересовалась Ава.
– Тебе какое дело? – Он шагнул ближе, змеи мокрых волос липли к его высоким скулам.
Ава отошла назад. Ее осенило.
Бросайся на него сейчас же, и он пролетит прямо через ограждение.
Эта мысль казалась чужой, но она проникла в мозг Авы и показалась ей почти идеальным выходом.
Убей его, пока он не убил тебя.
Она крепче вцепилась в доску.
– Ава, – окликнул Ноа.
Она моргнула, и мысль растворилась в шторме.
– Что происходит? – спросил он. – Почему мы здесь?
Она смахнула с глаз дождевую воду.
– То же самое я могу спросить и у тебя. Именно ты заманил меня сюда.
– С чего бы мне проводить время с девушкой, которая разрушила мою жизнь? – фыркнул он.
– Ноа, я не идиотка, – отрезала Ава. – Есть всего один человек, который ненавидит меня до такой степени, что пытается шантажировать. – Она ткнула его в грудь доской.
– Я тебя шантажирую? – Он сунул руку в карман пиджака и вытащил листок бумаги. – Я думал, это ты мне прислала, – добавил он.
Ава смотрела на бумагу, по которой стекали капли дождя. Газетная статья о драке на автостоянке, где арестовали Ноа. С краю кто-то напечатал: «Восемь часов, пирс Портгрейва. Ты умеешь хранить тайны?»
У Авы свело живот.
– Это была не я, – заявила она.
– Тогда кто? Здесь больше никого нет, – прорычал он.
– Есть и другие. Внизу, на ярмарке… подожди, куда ты?
Он двинулся, собираясь пройти мимо нее, и она снова подняла доску.
– Убери это от меня. – Одной рукой он ухватился за конец доски и повернул ее, с пугающей легкостью выводя Аву из равновесия.
Взвизгнув, она отпустила деревяшку. Ноа отшвырнул доску и направился к главной площади. Руки он агрессивно сжал в кулаки. Ава помчалась следом, призывая остановиться. Ее слова тонули в шуме дождя, барабанившего по настилу.
– Постой! – крикнула она. – Ноа!
Она не ожидала, что он остановится, но он замер. Резко. Ава застыла в нескольких сантиметрах позади, едва не врезавшись лицом в его спину.
