Kitabı oku: «Пекарня Чудсов. Волшебство на один укус», sayfa 2

Сунув коробочку с маффинами под мышку, мистер Бэсстол развернулся и захлопнул дверь перед носом Роз.

– Кажется, сработало, – сказала Роз, хоть ей и не хотелось представлять, что произойдет в домике супругов далее.

– Уши как у лягушки, – фыркнул Гус. – Чушь несусветная!

Флористка Флоренс приняла Роз за грабителя, пока не сжевала половинку печенья «Вижу все».

– А, Роз Чудс! – с облегчением выдохнула она. Надо же, Чудсы о ней не забыли!

У Пьера Гийома в этот день был выходной.

– Сакрэ блё!¹⁰ – воскликнул мсье Гийом, вкусив постного пирога «Фрамбуаз» с малиной, после чего тут же отказался от намерения приобрести на интернет-аукционе яхту. – Твоя мамá, Роз, всегда обо мне заботится!

Одну за другой Роз развезла все коробочки, всякий раз предотвращая чьи-то неприятности, и вот наконец осталась последняя – та, что лежала у нее в рюкзаке, та единственная, ради которой она и взялась за доставку.

Изо всех сил нажимая на педали, она преодолела крутой подъем на вершину Воробьиной горы и остановилась перед входом в «Пончики и авторемонт от Стетсона». Видел ли уже Девин ее новую прическу? В парикмахерской ей сделали косую челку – то есть в отличие от обычной ровной челки, которую Роз сама подстригала перед зеркалом в ванной, теперешняя челка была длиннее с одной стороны и короче с другой. В школе Роз и Девин не разговаривали, однако она надеялась, что он мог заметить смену ее прически на фото в газете или в новостном телерепортаже. Роз никогда бы не призналась, что благодаря новому стилю чувствует себя гораздо более утонченной особой, но факт оставался фактом: челка делала ее королевой.

Вышагивая изящной походкой, Роз вошла в пончиковую, держа в руках коробочку с синнабонами «Дыши легко» – пышными сдобными булочками с корицей, политыми сладкой глазурью. Внутри каждой была капелька нежного ванильного крема, взбитого с арктическим ветром. Такие булочки моментально очищали легкие и носовые ходы от нежелательной слизи. Парди пекла эти синнабоны для Роз, когда та пропускала школу из-за сильного насморка, и есть их было куда приятнее, чем обычный куриный бульон.

Девин стоял за кассой. Как выяснилось, он тоже сделал себе косую челку, только у него волосы были светлыми, богатого оттенка пшеницы – Роз назвала бы их чистым золотом. Нос Девина покраснел и распух, взгляд был тусклым и будто бы затуманенным. Паренек шумно высморкался в бумажный платочек.

– Похож на Джастина-как-его-там – ну, того актера, что озвучивал мишку Бу-бу¹¹, только простуженного, – прошептал Гус со своего наблюдательного поста в рюкзаке.

– Тсс! – шикнула на него Роз, плавно подойдя к прилавку. Набравшись мужества, она глубоко вдохнула и поздоровалась:

– Привет, Девин.

Девин поспешно вытер нос, затем пригладил челку.

– Прибет, Роз, – мрачно ответил он.

– Как дела? – спросила она. – Опять простудился?

– Ага, опять дасморк. – Девин шмыгнул носом и нервно побарабанил пальцами по стеклянному прилавку. – А ты прямо как дастоящая збезда. Так страддо.

У Роз заныло в груди.

– Странно в хорошем или плохом смысле? – осторожно уточнила она.

Девин замялся.

– В хорошеб… определеддо в хорошеб. Я… – Он умолк. Его взгляд заметался между лицом Роз и дальним углом потолка.

«Он что, волнуется? – подумала Роз. – Из нас двоих обычно волнуюсь я». Вслух же она произнесла:

– Наша пекарня закрыта, но я все равно приехала – решила привезти тебе твои любимые синнабоны. Чтобы ты не впал в уныние.

Роз едва не прикусила себе язык, когда слова слетели с ее губ. «Не впал в уныние»? Зачем она это ляпнула? Так только столетние старухи выражаются! Девин наверняка принял ее за идиотку с нелепой манерой речи.

Девин открыл коробочку и попробовал нежную пышную сдобу.

– Мм! – с наслаждением промычал он. – До чего же вкусный синнабон! – Все «м» и «н» в его словах прозвучали идеально чисто. – Я снова могу дышать! Как странно!

– Странно в хорошем или плохом смысле? – поддразнила Роз.

– В хорошем, – улыбнулся Девин.

– Но он ведь даже не симпатичный, – высказал мнение кот, когда Роз, от радости не чуя под собой ног, подлетела к велосипеду. Ее как будто несли на крылышках невидимые феи.

– Кто бы говорил! – Роз уже прокручивала в голове встречу с Девином, точно любимую сцену из фильма.

– Эта корзинка – крайне неудобное место для путешествий, – заметил Гус, с прищуром глядя на металлическую корзину в передней части велосипеда. – Кроме того, в ней холодно. Ветер, знаешь ли, задувает со всех сторон.

– Может, пересядешь ко мне в рюкзак? – предложила Роз.

– Я уж думал, не дождусь, – проворчал Гус.

Роз присела, откинула клапан рюкзака, и кот запрыгнул внутрь. Ей было слышно, как он шебуршит в темноте, устраиваясь поудобнее, и бормочет: «Ну вот, совсем другое дело. Тут гораздо теплее!»

Закинув рюкзак на плечи, Роз уже собиралась сесть на велосипед, как вдруг кто-то окликнул ее со смотровой вышки на вершине горы.

– Эй, тебя зовут Роз Чудс?

Роз обернулась и увидела огромный мужской силуэт, вырисовывающийся на фоне яркого неба. Среди ее знакомых такими широкими плечами мог похвастаться только Чип, однако этот голос определенно принадлежал не Чипу. Она подошла поближе.

– Ты Роз Чудс, верно? – повторил мужчина густым, хрипловатым баритоном.

Лицо у незнакомца было приятное – по крайней мере, для человека почти того же возраста, что и ее отец, – четко очерченное, с большим лбом, массивной челюстью и пронзительными маленькими глазами. Обладатель густой черной шевелюры был одет в спортивный костюм из мягкого темно-бордового бархата. Роз показалось, что пальцы и костюм мужчины слегка припорошены мукой.

– Не нравится он мне, – зашептал Гус. – Чем это у него пальцы перепачканы? И какой нормальный взрослый дядька будет наряжаться в бархатный спортивный костюм, да еще и бордовый?

Родители строго-настрого велели Роз не разговаривать с чужаками, но после победы на конкурсе «Гала де Гато Гран» она стала знаменитостью, так что отрицать это не имело смысла.

– Да, я Роз Чудс, – подтвердила она.

– Я так и думал. – Мужчина жестом обвел мирные пейзажи Горести-Фолз. – Знаешь, что такое фарс? Фарс, Роз, – это новый закон о пекарнях.

Роз немного расслабилась.

– Согласна, дурацкий закон.

– Все люди в городе любят пироги, печенье и тортики, – с жаром продолжал незнакомец. – Каждому время от времени хочется кусочек чего-нибудь сладкого, чтобы не забывать о том, как сладка жизнь. – Он прижал ладонь к груди, как если бы собрался исполнить национальный гимн.

Роз кивнула, вспомнив всех тех, кому этим утром подняла настроение. Всех, кому она и ее семья сегодня помогли. Но долго ли продлится помощь? Этой партии волшебной выпечки городу хватит на пару дней, но постоянно работать без оплаты не получится. Чудсы пока не разорились, однако держать на плаву целый город им не по силам.

– Жизнь без возможности насладиться кусочком торта – бессмысленная жизнь, – продолжал мужчина, придвигаясь ближе. – Что ты видишь? – Он снова обвел рукой Горести-Фолз. – Пустота. Вот что ждет этих людей.

Гус высунул из рюкзака лапу и потеребил Роз за ухо.

– Не нравится мне это! – снова зашептал он.

Здоровенный незнакомец наклонился к девочке и заглянул ей в глаза:

– Давай-ка… То есть ты хотела бы помочь своим землякам?

– Конечно! – с энтузиазмом воскликнула Роз и вспомнила о нечаянно загаданном желании. Не то чтобы она верила в предостережение Гуса… (Или верила?) Несколько слов не могут изменить мир. (Или могут?) Как бы то ни было, если возможно, Роз заберет их назад. – Я хочу этого больше всего на свете!

– Вот и отлично, – обрадовался мужчина. – В таком случае… – Он щелкнул пальцами.

Все случилось до того быстро, что Роз не успела даже открыть рот, чтобы пискнуть. В мгновение ока над ней и Гусом сомкнулась тьма: обоих запихали в огромный мешок из-под муки.

Глава 2
Сделать как лучше-с-с

Два часа, проведенные Роз в холщовом мешке, безусловно, стали худшими в ее жизни.

Во-первых, никому не понравится, если какой-то незнакомец упрячет тебя в мешок и похитит. Естественно, сразу возникают вопросы: куда меня тащат? сохранят ли мне жизнь?

Во-вторых, летним днем сидеть в мешке в едущем автомобиле – это все равно что оказаться в горячей печи с колючими стенками. В шаткой, тряской, движущейся печи.

В-третьих, мучная пыль, застрявшая в волокнах холщовой ткани, смешалась с пóтом Роз и образовала мерзкую пастообразную субстанцию. Роз яростно колупала ногтями узел мешка, но тот был завязан крепко и не поддавался.

Наконец, она угодила в мешок не одна, а с Гусом.

– Роз, у меня есть когти, – шепотом повторял скоттиш-фолд. – Помни об этом. Мои когти – оружие массового поражения.

К счастью, похититель не мог расслышать кошачьего шепота из-за гула мотора и дорожного шума. Роз оставалось лишь сохранять присутствие духа да периодически восклицать: «Куда мы едем? Немедленно выпустите меня!» Ответа, впрочем, она так и не дождалась.

Когда фургон все же остановился, чьи-то крепкие руки вытащили мешок с пленниками из салона. Роз услышала, как открылись дверцы автомобиля; ее обдало потоком кондиционированного воздуха. Затем девочку усадили на стул и сняли мешок. В глаза мгновенно ударил яркий свет флуоресцентных ламп.

Она обнаружила, что сидит на ржавом железном стуле в центре серой бетонной коробки. Из малюсеньких окошек под потолком в помещение проникал слабый свет. В одном углу комнатки стоял серый железный стол, заваленный желтовато-коричневыми папками. У стены позади стола высились канцелярские шкафы из тусклого, местами проржавевшего металла. Флуоресцентные лампы, квадратными рядами закрепленные на потолке, как водится, противно моргали и гудели, точно служили тюрьмой для тысяч радиоактивных светлячков.

Пахло железом и антисептиком, и на Роз вдруг нахлынула тоска по ароматам родного дома: масла, шоколада и пирогов, только что вынутых из духовки.

– Плохое место, – шепнул Гус, передними лапами вычищая муку из-под завернутых ушей. – Похоже на офис из фильма о… жутких офисах.

Роз ласково погладила кота по голове.

– Все будет хорошо. У тебя же есть когти, забыл?

– И то верно, – промурлыкал Гус.

Роз потрясла головой, смахнула пыль с красной футболки, с век, из-за ушей и даже из-под мышек.

– Где я? – негодующе вопросила она.

Ей никто не ответил. Развернувшись на стуле, девочка заметила в противоположном конце комнаты двух мужчин; они стояли у замызганного, почти пустого кулера. Одним из них оказался верзила с маленькими глазками – тот самый, в бархатном спортивном костюме, что подошел к ней на вершине Воробьиной горы. Вторым был высокий и худой тип в очках, с крошечным лицом и круглой, как шар, головой, белой и абсолютно лысой – точь-в-точь инопланетянин, только в деловом костюме.

– Эй, где я? – вновь потребовала ответа Роз.

Ни один ни другой даже не обернулись в ее сторону и продолжали беседу, потягивая воду из бумажных стаканчиков.

– Это что такое? – Лысый жестом указал на Роз, так что вода из его стаканчика выплеснулась на пол. – Я послал тебя за книгой.

– С книгой облом, босс, – ответил спортсмен. – Пекарня закрыта, туда я попасть не смог. Вот и привез пекаршу.

Роз ахнула. Эти двое охотились за семейным сокровищем Чудсов, волшебной Поваренной книгой! Но зачем она им? Семье хватило неприятностей еще в тот раз, когда Книгой завладела тетя Лили, но после того, как украденное было возвращено, Роз полагала, что она и ее родные в безопасности.

Тощий лысый тип снова наполнил стаканчик.

– Речь шла о книге, а не о девчонке. Нам нужна книга!

Верзила испустил тяжкий вздох.

– Но, сэр, пекарша ничем не хуже книжки с рецептами. Девчонка победила на кулинарном конкурсе. Она все сделает.

Лысый уставился на Роз.

– Она же совсем малявка! – тихо, но резко произнес он. – Тщедушная малявка! Которая таскает в рюкзаке кота с кривыми ушами!

– Ничего, что я вас слышу? – возмутилась Роз. – Я, вообще-то, здесь. Если не скажете, куда меня привезли, я натравлю на вас своего кота!

Гус выскочил из рюкзака и, усевшись на задние лапы, с шипением замахал передними, демонстрируя острые когти. В эту минуту он напоминал готового к схватке богомола.

– И с ушами у него все в порядке, – с нажимом добавила Роз. – Такая форма – признак породы.

– Не волнуйтесь, юная леди, – сказал тощий. – Мы все вам объясним, только успокойте своего дикого кота.

Роз строго посмотрела на Гуса. Тот пожал плечами и втянул когти.

– Хороший котик, – похвалила она, усадила его к себе на колени и принялась гладить, пока тот не заурчал от удовольствия.

– Ну вот, – сказала Роз. – Итак, повторяю вопрос: что это за место?

Верзила и лысый осторожно, по стеночке, перебрались на другой конец комнаты к столу, стараясь держаться как можно дальше от Гуса. Лысый сел за стол, а его помощник в бордовом спортивном костюме встал сзади, прислонясь спиной к ржавому железному шкафу.

– Это ме-е-есто, – растягивая гласные, начал лысый, – прекраснейшая пекарня во всей вселенной, принадлежащая корпорации «Лучшесс. Выпечка и снеки». – Он соединил подушечки длинных указательных пальцев и уставился на Роз сквозь стекла очков. Губ как таковых у него не было: просто на определенном расстоянии от носа и подбородка кожа заканчивалась, образуя щель. – Я мистер Маслоу, а моего мускулистого ассистента, с которым вы уже имели счастье познакомиться, зовут мистер Керр.

– А-а, «Лучшесс», – хмыкнула Роз. Конечно, она слышала об этой компании, а кто не слышал! Это у них на каждой упаковке стоял логотип в виде маленькой белой коровки.

За ланчем в школе одноклассники Роз иногда перекусывали снеками «Лучшесс»: шоколадными кексиками с зефирной начинкой, темными капкейками в белую крапинку, ванильными кексами с шоколадным кремом, причем каждый вид выпечки имел свое особое, неожиданное название: «Дамки», «Лунастики» или «Суперштучки». Роз никогда не приходило в голову попросить у товарищей кусочек на пробу, ведь мама всегда давала ей с собой вкусную домашнюю еду, а кроме того, с магазинными снеками школьники расправлялись за два укуса.

– Значит, мистер Маслоу и мистер Керр, корпорация «Лучшесс. Выпечка и снеки», – повторила Роз. – Ясно. Теперь полиция узнает имена моих похитителей.

Мистер Маслоу открыл безгубый рот и сухо фыркнул:

– Ха-ха. Похитителей! Слышали, мистер Керр? Бедняжка думает, мы ее похитили!

Мистер Керр с тревогой посмотрел на Роз.

– Ха, – повторил он за боссом.

– Вы привезли меня сюда в мешке из-под муки, – заметила Роз. – Против моей воли.

– Боюсь, вы неправильно истолковали последние события, мисс Чудс, – елейно продолжал мистер Маслоу. – Мы вас отнюдь не похищали, а доставили в свой офис, чтобы предложить вам работу!

– Работу? – нахмурилась Роз. – Какую еще работу?

– Нужна помощь с рецептами, – тупо брякнул мистер Керр, вытирая вспотевшие ладони о бархатную ткань спортивного костюма.

Мистер Маслоу метнул на помощника испепеляющий взгляд, затем вновь перевел глаза на Роз и расплылся в улыбке:

– В двух словах – да. – Он побарабанил пальцами по столу. – Видишь ли, Роз, мы все в корпорации «Лучшесс», как и ты, пришли в ужас, прочитав новый закон «О мелких хлебопекарных предприятиях». Конечно, нашей компании он, по случайному совпадению, выгоден, поскольку у нас гораздо больше тысячи работников, поэтому мы просто хотим помочь мелким пекарням вроде вашей, оставшейся не у дел, и предложить тебе поработать на нас.

Кот на коленях у Роз нетерпеливо заерзал. Она вдруг вспомнила, что и она, и Гус давно не посещали уборную.

– Считай это программой по обмену, – спокойно прибавил мистер Керр. Голос у него был такой низкий, что казалось, будто его собственная глотка не дает словам вырваться наружу. – Как у вас, детишек, в школе.

– Именно, – подтвердил мистер Маслоу. – Знаешь, Роз, а ведь мы можем предложить друг другу нечто замечательное.

– В самом деле? – вздернула брови Роз.

– Корпорация «Лучшесс» располагает самыми современными технологиями в хлебопекарной отрасли, огромными производственными площадями, передовым оборудованием и многотысячным штатом высококвалифицированных специалистов. – Мистер Маслоу сделал паузу, смакуя размах. – А у вас всего этого нет. Розмарин Чудс, ты пекарь без пекарни.

Роз повесила голову. Мистер Маслоу ошибался: пекарня у Чудсов есть, закон лишь запретил им заниматься выпечкой. Она вспомнила, как тесно и жарко было на семейной кухоньке минувшей ночью, как мало у них возможностей, чтобы удовлетворить потребности целого города, и как измучились вчера ее родители и она сама. Так продолжаться не могло.

– Чего не хватает нам, так это внимания, которое вы, работники мелких пекарен, позволяете себе уделять каждой буханке хлеба, каждому пончику, каждому завитку крема, каждой…

– Я поняла, – перебила Роз.

Мистер Маслоу ощетинился:

– Тебе, как и мне, прекрасно известно, что качественный десерт украшает жизнь как ничто другое. Жители любого города, ученики любой школы, люди из всех слоев общества нуждаются в капельке наслаждения, которую могут получить, съев, например, пирожное или кусочек торта из пекарни Чудсов.

– Или маффин, – встрял мистер Керр. – Или круассан. Или клафути¹². Или…

– Я поняла, – отрезала Роз.

Мистер Маслоу кашлянул и провел пальцами по безволосым дугам в той части лица, где полагалось находиться бровям.

– Мы в корпорации «Лучшесс» считаем свою продукцию почти идеальной, однако последние данные по объемам продаж не отражают этой уверенности. Мы не можем конкурировать с вами в той любви и, как бы это выразиться… волшебстве, которым пропитаны изделия крохотных пекарен вроде вашей.

Роз с подозрением покосилась на мистера Маслоу. В груди шевельнулось беспокойство. Магия? Нет, он не мог пронюхать о волшебстве!

– И разве не должны люди в других городах, подобно жителям Горести-Фолз, иметь доступ к всегда свежим, восхитительно вкусным, изысканным лакомствам? – продолжал мистер Маслоу. – До того как ты неожиданно порадовала нас своим визитом, у нас…

– Вы меня похитили! – возмутилась Роз. Кот у нее на коленях угрожающе зашипел.

– …у нас работала одна специалистка, которая почти сумела довести наши рецепты до совершенства. К сожалению, она улетела в Париж на кулинарный конкурс и не вернулась. – Роз мгновенно поняла, о ком речь: этой специалисткой могла быть только ее коварная тетя Лили. – Поэтому нам нужна ты. Чтобы создать безупречные рецепты. Сделать нашу выпечку лучшей в мире. Закончить начатое.

Роз посмотрела на Гуса: тот уставился на нее огромными глазами, будто хотел сказать: «Не смей!» Кончик его хвоста подрагивал.

– Почему я? – спросила Роз. – Почему вы выбрали меня, а не кого-то еще из миллиона пекарен по всей стране, только что прекративших работу из-за дурацкого нового закона?

Мистер Маслоу приложил палец к кончику своего широкого носа.

– О тебе очень хорошо отзывались.

– Кто?

– Ну… Жан-Пьер Жанпьер, учредитель конкурса «Гала де Гато Гран», разумеется. Это ведь он назвал тебя победительницей самого престижного в мире соревнования кондитеров, так? Вполне логично, что мы предпочли твою кандидатуру всем прочим.

Роз покраснела от смущения. Конечно, все это лестно, хотя и крайне подозрительно. Очевидно, ее имя теперь навсегда связано с этим конкурсом.

– Но вы сами сперва сказали, что вам нужна книга, а не пекарь. Какую книгу вы имели в виду? – осведомилась она.

– До нас дошли слухи, что у себя в пекарне вы пользуетесь рецептами из специальной книги, благодаря которым вся выпечка получается сказочно вкусной, – сказал мистер Маслоу. – Что секрет вашего успеха заключается в…

– Ничего подобного! – солгала Роз. «Откуда они могли узнать о Книге?» – испуганно подумала она. – Никакой специальной книги у нас нет, готовим по памяти. Вас ввели в заблуждение. Заморочили голову. Бессовестно надули!

– Именно поэтому мы и доставили тебя сюда, – сказал мистер Маслоу. – Розмарин Чудс, ты – наша единственная надежда. Мы отчаянно нуждаемся в твоей помощи, и не только ради себя, но во благо всех тех, кто хоть раз находил утешение и счастье в кусочке пирога. – Он снял очки и промокнул глаза уголком носового платка. – Поддержишь ли ты нас в час величайшей нужды?

Мистеру Маслоу определенно небезразлично пекарское дело, заключила Роз. Да, он действительно ее похитил, но мама ни за что не разрешила бы Роз уехать с ним, поэтому если мистер Маслоу хотел заручиться ее помощью, то у него, в некотором смысле, не было выбора. А деньги Чудсам ой как понадобятся. Возможно, у Роз получится сделать что-то хорошее и заодно подзаработать для семьи. Пускай она и вправду пожелала навсегда покончить с выпечкой, но вдруг судьба распорядилась иначе?

– Я согласна вам помочь, – объявила девочка. Гус вонзил когти ей в коленки, и она ойкнула от боли. – Я еще не все сказала, – процедила она сквозь зубы, наклонившись к коту, а после вновь обратилась к мистеру Маслоу: – Но только при условии, что вы дадите мне позвонить родителям и рассказать, где я нахожусь. Они там, наверное, с ума сходят от волнения.

– Само собой, ты сможешь позвонить родителям, – кивнул мистер Маслоу. – По окончании работы.

Волосы на затылке Роз встали дыбом.

– Значит, вы взяли меня в заложницы! – воскликнула она.

– В заложницы! – расхохотался мистер Маслоу. – Да я и слова такого не знаю. Уходи, когда пожелаешь. – Отставив правую руку, он принялся изучать собственные ногти. – Но только после того, как выполнишь свои обязанности.

– Вы не имеете права удерживать меня против воли! – крикнула Роз.

– Против воли? – мистер Маслоу небрежно отмахнулся. – Никто тебя здесь не держит. Ты совершенно свободна… с той минуты, как усовершенствуешь пять наших основных рецептов.

Роз поняла, что ничего не добьется. Она подумала о родных: Тим и Алфи наверняка уже развезли всю выпечку и вернулись домой; мама с папой спросят у них, где сестра, они объяснят, что Роз решила доставить часть десертов на велосипеде, и родители успокоятся. Скорее всего, семья начнет волноваться, только когда стемнеет, а до этого времени Роз управится с рецептами или хотя бы найдет телефон.

– Ладно, – сказала она и вцепилась в лапы кота, чтобы он снова ее не оцарапал, – я займусь вашими рецептами.

– Идем же, – расплылся в улыбке мистер Маслоу. – Покажу тебе наше производство.

Мистер Маслоу повел Роз по ярко освещенному коридору. Мистер Керр шагал сзади. Гус наполовину высунулся из рюкзака и уложил передние лапы на левое плечо Роз. Кошачье урчание, тихое и непрерывное, успокаивало девочку.

Мистер Маслоу открыл железную дверь, и оттуда пахнуло сахарным сиропом, шоколадом и дезинфектантом, Роз обдало жаром раскаленных духовок, оглушило стуком, свистом, жужжанием и гудением промышленных агрегатов.

Вслед за мистером Маслоу Роз взошла на узкий рабочий мостик – разумеется, огражденный перилами, – с которого открывался вид на огромную, сияющую сталью фабрику. Гигантские лопасти в гигантских чанах перемешивали шоколад. Десятки рабочих в прозрачных шапочках украшали белыми крапинками сотни шоколадных капкейков, которые двигались по конвейеру, словно чемоданы на багажной ленте в аэропорту. Чудовищных размеров механический пресс запечатывал каждый кекс в целлофановую упаковку, после чего они попадали на другой ленточный транспортер и партиями укладывались в картонные коробки.

Роз с отвращением наблюдала за процессом. Она привыкла вручную упаковывать каждый драгоценный десерт в белую коробочку и перевязывать ее пекарским шпагатом.

– Потрясающе, правда? – Мистер Маслоу набрал полную грудь воздуха и величественно распростер руки. – Мы производим восемь тысяч единиц продукции в минуту. По площади наше предприятие больше Пентагона, а грузовиков на доставке столько, сколько нет даже в Почтовой службе США!

Дойдя до конца мостика, мистер Маслоу провел Роз и Гуса в небольшую комнатку со стеклянными стенами, которая будто бы парила над цехом. Роз посмотрела вниз, на лабиринты конвейерных лент, и вспомнила неприятное ощущение, испытанное ею на верхнем ярусе Эйфелевой башни.

В комнатке было пусто, лишь в центре возвышался подсвеченный стеклянный пьедестал, накрытый стеклянным же куполом. Под куполом находилась маленькая полусфера – шоколадный кекс с белым заварным кремом. Роз сразу опознала в нем одну из разновидностей кексов, «Дамку».

– Почему вы отвели «Дамке» целую комнату? – поинтересовалась она.

– Это не просто «Дамка». – Мистер Керр прищурил темные глаза.

– Под этим благословенным куполом, – торжественно, будто читая проповедь, заговорил мистер Маслоу, – хранится истинная святыня – то, с чего началась корпорация «Лучшесс». Наша империя была построена на «Дамках». За год каждый житель Соединенных Штатов в среднем съедает более трех килограммов «Дамок».

– Фи, – поморщилась Роз, вспомнив, с какой жадностью поглощали «Дамки» ее одноклассники. – Так почему эту держат отдельно?

– Перед тобой, – мистер Маслоу опять снял очки и промокнул увлажнившиеся глаза носовым платком, – самая первая «Дамка», сошедшая с конвейера. И сегодня она так же восхитительно свежа, как в тот день в далеком 1927-м году, когда ее выпек мой дед.

Роз пришла в ужас. Музейному кексу стукнуло почти сто лет, он давным-давно должен был превратиться в труху!

– Гадость какая, – пробормотала она.

– Это сенсационное достижение, – прошипел мистер Маслоу, вытянув по бокам тощие руки. – Сила консервантов – то, чего лишена домашняя выпечка. Два дня – и ваши засохшие пироги отправляются в мусорное ведро, тогда как благодаря консервантам «Дамки» гарантированно остаются свежими, как в день покупки, сколько их ни храни. Образно выражаясь, они бессмертны!

Гус, не сводивший взгляда с «Дамки», начал давиться.

– Ох, у моего кота сейчас выйдет комок шерсти! – воскликнула Роз, схватила кота на руки, выбежала из комнаты и аккуратно опустила его на металлический мостик, где попытки избавиться от волосяного комка продолжились.

– Не хочу здесь оставаться, – тихо, так что слышала только Роз, проговорил кот.

– Я тоже, – так же тихо ответила девочка. – Нам надо придумать, как отсюда выбраться.

– Мы не меньше твоего желаем отправить тебя домой, – заявил мистер Маслоу, который как раз в эту минуту вышел из кексового «святилища» и услышал слова Роз. – Но сперва нужно сделать работу, поэтому сейчас мы пойдем на нашу главную экспериментальную кухню. Это счастливейшее место на земле.

– Я думал, счастливейшее место на земле – это «Диснейленд», – шепотом проворчал Гус.

Длинные худые пальцы мистера Маслоу сомкнулись на плече Роз.

– Твоя миссия, которую ты уже пообещала выполнить, такова: усовершенствовать рецепты пяти наших ключевых продуктов. После этого ты свободна как ветер. И само собой, в долгу мы не останемся.

– Ясно, – пискнула Роз, нервно сглотнув. – Улучшить пяток рецептов. Ничего сложного! – Она бросила взгляд на Гуса, но скоттиш-фолд лишь покачал головой и вздохнул.