Kitabı oku: «Явь», sayfa 2
Лес
Пять силуэтов выросли словно из-под земли с края поляны, быстро ее миновали и исчезли в ближайших кустах. Мимикрию включать не стали. А зачем? Они шли совершенно в противоположную Городу сторону, а значит, встретить городской патруль шансы были невелики. А зверям на мимикрию плевать, они тебя и в мимикрии по запаху вычислят, а если не по запаху, то по движению. Легкие бронедоспехи класса «Невр» обладали кроме мимикрии еще и поглотителем запаха, но ребята его не включали. А смысл? Животное, как, впрочем, и псевда ты даже отсутствием запаха не проведешь. Животина – она услышит твои шаги, заметит примятую твоей стопой траву, услышит хруст ветки под твоей ногой и тут же, даже несмотря на то, что оно тебя не видит и не чувствует, предпримет какие-нибудь действия. Если это олень или заяц, то рванет с этого места просто из осторожности, на всякий случай. Хищник же мог атаковать, атаковать просто пустое место, и тут мимикрия не защитит. Хищники на Яви были все как на подбор, огромные и страшные. Легкие бронедоспехи, держащие выстрел из обычного ручного привода на средней дистанции, а тяжелого на дальней, лопались шелухой под клыками этих тварей. В «Неврах», в которых была облачена группа Кия попадаться хищникам Яви в лапы было верхом глупости. В среднем «Гридне» или тяжелом «Добрыне» можно, но кто в здравом уме пойдет на охоту или разведку в такой броне? Эти доспехи исключительно для разборок между людьми.
Да и хищники были как на подбор: саблезубый тигр, пещерный медведь, птица Рок. Названия этим тварям, как впрочем и не хищным, а также псевдам, давали первые поселенцы, а они долго не выдумывали. Ну и что, что ушей нет? Зато прыгает как заяц, хвост имеет помпоном и пригоден в пищу. Будет зайцем. Так примерно со всеми другими животными. Разум первых поселенцев держался за воспоминания о Земле и прежней жизни, поэтому они не выдумывали новых названий, а давали из памяти уже имеющиеся, подходящие по признакам. Похоже грацией на кошку и имеет два огромных клыка? Будет саблезубым тигром. Большое, волосатое с хоботом? Мамонт. Не было мамонтов с шестью ногами? Это у вас не было, а у нас будет. И это относилось не только к фауне, но и к флоре. Высокое растение с разлапистыми ветками, усеянное иголками? Сосна.
Хуже было с псевдами. Псевдами называли человекоподобных существ, имеющих зачатки разума. Но если на Земле это были обезьяны, приматы, то на Яви их было больше, а самое главное, они происходили из совсем разных родов и видов. У ученых создавалось впечатление, что природа на этой планете, а может и не природа, экспериментировала с разными классами и видами живых существ и не только млекопитающими. Встречались разные существа, вид которых напоминал человека и даже повадки были схожими, но они все же были зверьми. Живет в озере сом, огромная такая плотоядная рыба, а рядом с ней всегда другое существо плавает. С ручками, с ножками почти как у людей, только кисти и ступни больше на ласты похожи, а вот морда – вылитый сом. Думали сначала, что это малек сома, но нет. Как выяснилось позже, сомы отдельно размножаются, эти твари отдельно. Сомов можно есть, а этих… Никто не пробовал, ибо вид жареной или вареной руки или ноги аппетит не возбуждал. И, как выяснилось, если убить сома, то эта тварь выживает, а вот если убить самого Водяного, как прозвали его колонисты, сом дохнет в течении недели. Вот такой странный симбиоз между этими двумя существами. Дальше начали находить все больше и больше псевдов, совершенно разного происхождения. Некоторые были настолько чудные, что определить первоначальный вид их было невозможно. Хотели на манер человекоподобных обезьян на Земле назвать их приматами, но не стали. На далекой родине все человекоподобные существа были обезьянами и объединялись в одно семейство отряда вида приматов, тут же все разные, не имеющие, на первый взгляд, да и на второй тоже, одинаковых черт существа. Так и стали звать их псевдами, а в память о первом найденном Водяном стали давать названия из сказок. Так на планете Явь появились свои болотники, лешие, лесовики, мавки, русалки и другие существа, которые хотелось иногда объединить словом нечисть, но назвали псевдами. Ибо были эти существа псевдоразумными.
Группу Кия в Лес послал верховный волхв их поселения. Еще недавно кочующие стада оленей, служивших основным рационом юшковцам, в один момент откочевали со своих пастбищ, причем очень неожиданно. Да и многие другие дикие звери отошли от человеческих угодий. Это было странно. Заготовку припасов это не остановило, охотникам было, конечно, не очень удобно делать бросок за добычей лишних десять километров, и потом нести ее обратно столько же, но не смертельно. Хотя чем дальше в Лес, тем толще саблезубые тигры с пещерными медведями, а это всегда опасность. Не будешь же охотников снаряжать в «Добрынь» или «Гридней», они тогда за дичью не угонятся. Но выяснить ситуацию и причину преждевременного кочевья все же стоило. Волхв послал, вождь подтвердил, старейшины одобрили и пятеро разведчиков в облегченных «Неврах» рванули в Лес.
Шли налегке, с минимумом запаса провианта, так как смысла тащить много с собой не было. Всегда можно поохотиться и подстрелить что-нибудь съестное на обед. Благо с недавних пор ведуны Юшковца разобрались с починкой патронного производства, и теперь боезапас беречь особо не нужно было. Хотя в данной ситуации стоило. Налегке – это не значит только с малым количеством провизии, но и с малым количеством снарядов для приводов. А зачем много? С городскими столкновений не предвиделось, а звери лишний раз к человеку старались не подходить.
– Кий, на восемь часов носорог, – предупредил командира Яр, старший дружинник.
– Хорошо, двигаемся тихо, – кивнул десятник, – не привлекаем к себе внимания. Все же помнят, что у шерстистого носорога очень плохое зрение?
– Угу, – откликнулся Ждан, единственный колдун в команде, – но при его массе это не его проблемы.
– Вот-вот, – кивнул Кий, – постарайтесь не накликать нам проблемы, тем более патронов не так и много, а гранат – считаные единицы. Я думаю, если оленей он и может согнать с насиженных пастбищ, то метров на двести, не больше. Это не наш клиент.
Отряд пошел тихо гуськом по широкой дуге мохнатого исполина. Люди его не боялись, носорог весил около двух тонн и имел острый носовой рог-гребень, способный при столкновении пробить легкий бронедоспех, но если что – они его уничтожат и глазом не моргнут, но с его массой и очень толстой шкурой, дополненной очень жесткой и длинной шерстью боезапаса на него понадобится уйма а этого допустить было нельзя.
Пятеро юшковцев не спешили, ни за кем не гнались, а обследовали местность на момент нахождения следов. Нужно было понять, куда делись олени, и если их кто-то согнал с мест умышленно, то желательно выяснить, кто это, а еще лучше – уничтожить конкурента.
– Есть следы останков оленей, и довольно много, – прозвучал голос Рады.
Девушки у лесовиков так же носили оружие и так же воевали, и охотились, как и мужчины, но только до свадьбы. После свадьбы женщина становилась домохозяйкой и матерью и в походы ее не допускали.
– И я, видимо, нашел следы тех, кто эти останки оставил, – из кустов по рации проговорил Кнут, взваливая свой тяжелый привод себе на спину.
Если говорить честно, то тяжелый привод от обычного отличался только наличием короба под патроны, куда вмещалось сто штук в отличие от обычных магазинов, рассчитанных на двадцать снарядов. Из-за этого он делался чуть длиннее и имел съемный ствол, дабы при постоянной стрельбе можно было снять раскалившийся от перегрева ствол и заменить новым. А так по характеристикам все привода были идентичны. Оно и понятно, если знать устройство. Привод он потому и называет приводом, что это не автомат, не ружье, не какое-либо еще огнестрельное устройство. Привод – это приводящее в действие ракетный снаряд устройство. Оно сложное, там есть и электрическая, и пневматическая, механическая части, но само оно не стреляет. Для удобства и дабы людям было понятно, оно задумывалось и производилось похожим на оружие, хотя в принципе его вид не имеет сильного значения, кроме, разве что, прицела. При нажатии спускового крючка электрический заряд попадает от аккумуляторов, скрытых в прикладе, на ракету, которая тем самым активизируется, в это же самое время электричество приводит в движение механизм подачи ракеты в ствольную коробку, а также пневматический поршень. После подачи в ствольную коробку снаряда срабатывает поршень на сжатие и освободившийся воздух выталкивает ракету из ствола. Скорость вылета у ракеты небольшая, силы толчка хватит, чтоб пролететь, разве, пару метров. Во время движения по стволу сложенные крылья ракеты соприкасаются со специальными надрезами на стволе, и, когда снаряд выходит из ствола, оперение раскрывается и запускается двигатель самой ракеты, который и несет ее прямиком в цель. Эта конструкция не позволяет стрелять очень быстро, темп стрельбы всего около ста двадцати выстрелов в минуту, но обычно этого хватает. Говорят, городские ученые сумели наладить специальные патроны, запоминающие цель и летящие именно к ней, несмотря на искривленность маршрута, но для лесных ведунов это была пока тайна за семью печатями. Многие технологии с момента высадки колонизаторов потерялись, стерлись из людской памяти, и от этого что горожане, что лесовики, не могли полностью воспользоваться их технологиями и развернуть на всю мощность привезенное на Явь еще двести лет назад оборудование. Зачатки заводов и различных фабрик пылились на складах, как у первых, так и у вторых, но воспользоваться ими ни те, ни другие не могли. В свое время, при отправке колонистов на Явь, было решено посылать не чертежи и планы заводов, я именно «Зачатки», благо площадей под это на космолете хватало. Эти зачатки нужно было установить, подключить к энергоносителям и ресурсным линиям от перерабатывающих фабрик, которые перевозились так же. Все это называлось «стандартными производственными фабриками». Пока у бойцов отряда юшковцев были стандартные патроны, которые можно было одновременно закладывать в магазины, а потом с помощью переключателя менять их применение в зависимости от нужды. Бронебойные и разрывные.
Первые представляли собой цельнометаллические снаряды из супертвердого металла: волотана, найденного на этой планете. По твердости и стойкости с ним не могли поспорить никакие сплавы, привезенные с земли. Обработка его была очень трудна и быстро изнашивала производство, но оно того стоило. Не было ни одной брони на всей Яви, которую не могли бы прошить бронебойные снаряды из волотана. Такие патроны использовались только против огромным зверей, таких как мамонты, пещерные медведи, те же шерстистые носороги, с другим же они были бесполезны. Они попросту прошивали цель насквозь, не останавливая ее на бегу. А вот при стычках с городскими были незаменимы для пробивания бронедоспехов любого класса. И если легкие бронедоспехи можно было пробить еще и разрывными, то средний и тяжелые классы только бронебойными. Вторые представляли из себя боеголовки, начиненные взрывчатым веществом, которое срабатывало при соприкосновении с препятствием и разрывало оболочку изнутри, поражая объект не только взрывом, но и множеством маленьких осколков. Такие снаряды были хороши против небронированных целей, к коим относились в основном животные.
Следы был волчьим, но гораздо длиннее. И эти следы периодически чередовались с другими следами, которые были похожи на отпечатки человеческих ладоней, но с огромными когтями.
– Волколаки, – прошептал Кий, – теперь все становиться на свои места.
Волколаки были волками, но человекоподобными. Волков на освоенной человеком территории Яви было несколько видов. Были обычные волки ростом не больше собаки, были лютые волки с огромными когтями – весом до ста килограммов, водились на стыке леса и степи, куда люди почти никогда не добирались, кроме разве что исследовательских групп, «ужасные» волки ростом с хорошую лошадь. Волколаки стояли от всех этих волков отдельно. Они были псевдами. Имели похожее на человека строение тела, разве что колени их были вывернуты в другую сторону, не как у людей, но это давало им возможность передвигаться как на двух конечностях, так и на четырех. Тело их было покрыто шерстью, а головы были волчьими. Волколаки жили и охотились стаями и даже, по мнению ведунов, использовали при загоне дичи что-то похожее на простейший язык, состоящий из рыков, тявканья и воя. Анализ их тактики и стратегии охоты дал возможность считать их разумными животными. Они не просто гнали дичь и пытались запрыгнуть на ослабленную бегом особь, они делали засады, они разделялись на загонщиков и встречающих, они использовали подручные предметы и окружающие обстоятельства. Нередко было видеть падающие небольшие деревья перед бегущим стадом или отдельной особью. Животные пугались, поворачивали назад или сворачивали в сторону, где их встречали волколаки.
И тут в нескольких метрах от группы что-то заухало, затрубило и прорвалось медвежьим рыком.
– Замерли! Мимикрия! – скомандовал Кий. – Леший рядом!
Парни тут же включили режим мимикрии на своих доспехах и замерли, слившись визуально с окружающей средой. Леший вышел на середину полянки, с краю которой притаилась пятерка юшковских охотников, и замер. Потом принюхался, чихнул и повернулся в сторону людей. Он их не видел – это было стопроцентно, но, видимо, чувствовал, ибо почти сразу уткнулся взглядом в глаза Кия, скрытые помимо мимикрии еще и прозрачным забралом шлема. Губы лешего задергались, и он что-то зашептал на ему только понятном языке.
– Вот же урод, – подумал Кий, – интересно, кто на этой планете проводил опыты по их выведению? Просто так такие особи рождаться не могут.
И действительно, леший был одним из интереснейших персонажей среди псевдов, хотя все псевды были интересными, необычными, неповторимыми. Вряд ли они смогли появиться в результате эволюции. Но леший был колоритен сам по себе. Это была туша в три метра ростом, с вывернутыми назад коленками лосиными ногами, человеческими торсом и руками, соответствующими размеру его росту, и медвежьей головой, окутанной, словно париком, ниспадающими седыми волосами, и все это безобразие было украшено бычьими рогами. А самое главное – это глаза, человечьи глаза, умные глаза. Никто и никогда не видел лешего идущим на четырех лапах, хотя судя по форме задних ног он мог это делать, но на двух лапах все лешие, которых видели люди, передвигались с помощью огромных в рост ему палок, таких вот импровизированных, неотесанных посохов. Никто не знает, почему так они ходили, но передвигающихся по-другому леших никто не видел.
А еще эти твари, хоть были всего лишь псевдоразумными, но обладали колоссальной психофизической мощью. Благо использовали они ее интуитивно, в момент опасности или в других подобных ситуациях, но никогда не целенаправленно и не агрессивно. Они могли обрушивать одним рыком деревья, отводить глаза, запутывать дороги. Ты можешь знать дорогу наизусть, ходи по ней каждый день, но стоит лешему запутать тебе дорогу, как ты по протоптанной дороге приходишь совсем не туда, куда хотел. Это не было ни заклинание, ни магия, а обычные психофизические свойства мозга, которыми владели и некоторые люди. Леший просто влезал к жертве в голову и сбивал в памяти привычные ориентиры. Также он мог отвести глаза, и ты не замечал огромной ямы перед ногами. Люди изначально, еще не разделившись на Город и Лес, встретившись с лешим, старались его уничтожить до того, как он начнет действовать. Но после пары десятков убитых леших заметили важную особенность. После смерти лешего огромнейший участок леса в радиусе двадцати – двадцати пяти километров умирал. Леших сразу прекратили убивать. Опытным путем выяснилось, хотя до сих пор никто не мог этого ни доказать, ни опровергнуть, что жизнь лешего тесно связана с контролируемым им участком леса, и без его контроля лес умирает. Когда люди разделились на Город и Лес, лесовики придерживались правила по неуничтожению леших, оно и понятно, им в Лесу жить. А вот горожане скоро после разделения начали опять убивать леших. Им-то на смерть Леса было начхать, они с ним и так борются. Но зато выяснили другую важную закономерность. На место смерти лешего прилетал змей Горыныч.
– Ждан, ты можешь заслонить нас чем-нибудь из твоего арсенала? – обратился Кий к походному колдуну по рации шепотом.
Ждан был колдуном средней руки, а то и ниже этой самой середины. Сильные колдуны в разведку не ходят и приводы в руки не берут, как, впрочем, и сильные чародеи горожан. Сильный колдун – продукт в своем роде единичный, таких немного, кто может сражаться своими психофизическими способностями лучше, чем оружием. Такие обычно носят специальный бронедоспех оборудованный комплексом, усиливающим их психофизику. А так как эти доспехи единичны, специально спроектированы для каждого персонально, то они больше напоминали не бронедоспехи, а броненаряды. В основном сильными колдунами и чародеями были женщины, и вот их доспехи точно были нарядами. Шлемы таких нарядов часто украшали кокошниками, височными кольцами, иногда коронами. Доспехи были больше похожи на платья с обилием вариаций на тему лифов, корсетов и юбок разной длины. А также это все было непомерно сдобрено кольцами и браслетами, почти не имеющими боевой ценности, но женщинам на это было плевать.
Ждан своего особого доспеха не имел, ему было достаточно встроенного в «Невра» комплекса «Шаман», усиливающего его не очень сильные способности. Но и с этими способностями он был незаменим в отряде Кия. В мире, где легко можно повстречаться на узкой дороге с чародеями или псевдами, даже плохонький колдун в отряде очень нужен.
– Могу, – ответил Ждан, – но он может воспринять это как агрессию и атаковать в ответ.
– Предложение?
– Мы не горожане, возможно, если мы откроемся, то он не будет против нашего присутствия.
– Рискнем? – спросил Кий у всех.
Отряд промолчал. Последние слово и решение было за командиром.
– Хорошо, – кивнул Кий и снял мимикрию с себя.
Видимо, леший не ожидал такого события, и его губы заходили в движении, читая только ему известное заклинание.
– Шухер, Кий, у него уровень психофизики начинает подниматься! – предупредил Ждан.
– Город тебя забери, – чертыхнулся десятник, – Ждан срочно ставь защиту, и все сматываем отсюда!
В это время леший рыкнул – огромное дерево рухнуло на Кия. Хорошо, что Ждан успел поставить защитную стену, и, ударившись о нее, оно скатилось прямо под ноги командиру отряда.
– Парни, включаем усилители и рвем отсюда на северо-восток, не менее километра, далее собираемся по пеленгу. Понятно? Тогда вперед! – крикнул Кий и, включив одновременно усилители и мимикрию, рванул с места, но правда, дождавшись, когда это сделают все его подчиненные.
Самих парней он сейчас не видел, ибо они не выходили из режима мимикрии, но датчики, встроенные в их доспехи, отражались у него на радаре. Раздался новый рык лешего, и там, где только что стояли парни, упало еще одно дерево.
Пробежать на усилителях километр – это раз плюнуть, это даже не минуты, а секунды. Включить пеленг и собраться на тех же усилителях – тоже секунды. А вот ткнуть перед этим пальцем в карту, не подумавши и попасть в болото – это дурость. Лес был к людям не гостеприимен, но терпел их, а вот болота на Яви терпеть пришлых были не намерены. Не сами болота, их обитатели, ибо засосать в ил человека в бронедоспехе, конечно, можно, но очень сложно, опять же, усилители, даже тяжелые, модификации типа «Добрыни» или городского «Ильи Муромца» должны вытащить. А если и не вытащат, то радиомаяк и в иле работает, а система жизнеобеспечения даст возможность продержаться не менее недели в автономном режиме. Болота были страшны своими обитателями. То ли они людей сильно не любили, то ли вообще все живое, но если в Лесу еще были животные травоядные или хищные, но не воспринимавшие людей как дичь, то на Болотах таких почти не было. И кроме разве что лягушек и змей, обычно ядовитых, Болота были населены почти сплошь псевдами. Причем особи попадались весьма любопытные и колоритные.
Возьмем того же колобка. Ведуны до сих пор не поняли, растение это или животное. Представлял он из себя шар по грудь человеку, встречались и гиганты, ростом в два, а то и в два с половиной метра, но очень редко, таким трудно было прокормиться. Кормились колобки, поедая все на своем пути, а для этого у них было шесть ртов по всей их окружности. Куда бы этот шар ни катился, а внизу на дороге всегда распахнутый клыкасто-зубастый рот был. Попадется кто на дороге из мелких животных или птиц, лягушка какая, змея, мышь, али птица, обязательно съест, а если нет никого, то травы кусок вырвет, всеядные они, эти колобки. По-научному их звали шестиротые псевдокруты, но народ больше колобками величал. В принципе, колобки были минимально похожи на псевдов, но были ими. В момент опасности они могли включать свои психофизические силы и отводить всем глаза от себя. Ты его не видишь, а он в это время тебя же и атакует.
Еще были утопленницы. Вот эти были точно псевдами. Были они подобны голым женщинам, правда, с рыбьей чешуей по телу и яркими красными глазами, ну и рот у них был рыбий, только вот зубатый, словно у пираньи. Появлялись внезапно, своими способностями внушали, что они обычные девушки, правда голые, видимо, псевдомозгов на одежду не хватало, и заманивали в свои объятия. Может, на первых колонистов это и действовало, но на современных разведчиков, а на болота редко другие заходили, такие чары практически не распространялись. Ну, скажите, какая нормальная баба в здравом уме будет расхаживать по болоту, да притом еще и голая? Критическое мышление современных лесовиков, знающих повадки псевдов, помогало им отличить выдумку от реальности и не поддаться на искушение. Хотя фигуры таких баб, коими прикидывались утопленницы, были очень аппетитными. Но как только подумаешь и представишь, кто это на самом деле, так сексуальное возбуждение как рукой снимает. Ели они, правда, не только человечину, но и мелких зверюшек. Как они тех приманивают и ловят, никто не знал из людей. Утопленницами их звали не потому, что были похожи на утопленных девок, ни капельки, просто свою добычу они сначала в водах болота топили, а уже потом ели. Не любили сии девицы свежее мясо, предпочитали тухленькое, с привкусом плесени. Глядя на этих существ, Кий все явственней и явственней проникался идеей о том, что эти твари – жертвы какого-то злого эксперимента. Ну, зачем Природе создавать таких тварей, заточенных под людей, когда еще лет двести тому назад людей на этой планете не было? Или были, но раньше и вымерли? Или скрываются где-то на неисследованной территории?
А еще был Болотник. Болотники выглядели как вставшая на ноги кочка. Наступаешь на нее, на кажущуюся такой основательной в этом зыбком мире болота, надеешься обрести долгожданную устойчивость, а тут она под ногами приходит в движение. Падаешь ты в сам ил, а пред тобой уже высится чудовище. Метра два с половиной ростом, руками заскорузлые с когтями в половину пальца до земли тянутся, ноги ластами по илу шлепают, когти на них о камни скребут. Рот не рот, а провал с зубьями острыми. И глаза красные во все стороны сверкают. А еще эта тварь умеет швыряться какими-то особыми светлячками, кои на нем живут, кои выпускают при ударе о жертву облако зловонного дыма и парализуют ее. Если сразу выстрелить не успел, пока падаешь с него вниз и приземляешься, считай, парализован. Эти твари быстро учатся. И если еще двадцать лет назад, говорят, они медлили сразу применить своих светлячков, и люди успевали прийти в себя и отстреляться, то сейчас кидают сразу без раздумий. Опасная тварь и хорошо маскирующаяся.
– Так парни, в болоте нам делать нечего, тут есть много гадких тварей, но стада оленей они от нашего лагеря не отгоняли, – констатировал Кий, – выбираемся отсюда опять в том же направлении на северо-восток на усилителях, до края болота. Следим за обстановкой, стреляем во все, что движется.
Когда отряд уже подступал к краю болота и собирался войти в лес, в ближайших зарослях встрепенулась одна тень, потом вторая, и еще одна, и еще. Было видно, что кто-то готовит людям заслон или ловушку. С ловушками у псевдов было все хорошо, на это они были мастаки.
– Будут с подветренной стороны заходить, – вслух подумал Яр.
– Скорее стараются укрыться, чтоб в спину ударить, – ответила Рада.
– Или с флангов с двух сторон зажать, – брякнул свою версию Кнут.
Что это волколаки, и именно те самые, что оленей отогнали от пастбищ, уже никто не сомневался. Оставалось только навязать им бой и уничтожить их. Только вот волколаки видимо сами хотели растерзать людей. С одной стороны, это было хорошо – меньше за ними по лесам бегать, а с другой плохо: они будут навязывать свой сценарий боя и как обитатели Леса имеют свое территориальное преимущество. Людям придется не загонять их в ловушку, а идти самим к ним
– С ними шаман, – буркнул Ждан.
– Что? – не веря переспросил Кий.
Волколаки были высоко социальными псевдами. У ведунов складывалось впечатление, что на Яви до появления людей именно волколаки были тем народом, особи которого могли развиться в настоящих разумных существ и построить цивилизацию. Просто люди прилетели совсем рано, когда у волколаков еще даже каменный век не наступил. Общество волколаков строго делилось на иерархии. Первыми и главными в них были вожди. Вождь обычно – самый большой и опасный волк в стае, он ее основатель и лидер. Вокруг вождя собираются воины-охотники и самки, ниже стоят дети. Стариков в стаях нет. Они или умирали в бою, или уходили от стаи умирать в лес, не обременяя стаю своей дряхлостью и немощностью. Неспособный достать кусок мяса волколак умирает от голода, ибо с ним никто делиться не будет. Вождя всегда можно свергнуть, но ценой жизни. Или его, или своей. Любой волколак мог кинуть вождю вызов на смертный бой. Кто выигрывал этот бой, тот оставался или становился вождем, проигравших не было. Мертвые были, проигравших не было. Пощада бросившему вызов или бывшему вождю даже не снились в радужных снах. Самая главная черта волколаков, которая их отличает от остальных псевдов – это коллективный разум. Вождь забирает в бою души своих воинов, и они воюют так, как он хочет. Этим создается большая опасность для противника, ибо он воюет не с отдельными солдатами, а разом с одной командой под единым управлением.
Шаманы стояли отдельно от стай, но охотились вместе с остальными. Шаман – это волколак имеющий не дюжие психофизические способности. Противостоять стае с шаманом можно было только отрядом с колдуном или чародеем, иначе шаман дурил людям голову, отводил глаза жертвам, дабы они не видели охотников до последнего момента. В бою мог кидать камни и небольшие деревья своими способностями. Очень сильные шаманы могли оживить ненадолго только что убитого сородича, чтоб он дрался за них. Это было страшно. Ты вроде разрубил мечом одну из тварей, отвернулся, а мгновение спустя она уже стоит перед тобой и машет лапами. Живут такие воскрешенные до конца боя или до смерти шамана, но они уже не убиваемы, их только в куски гранатами закидывать. Таким немертвых сородичей шаман волколаков может держать одновременно одного или двух. Замечены случаи, когда очень сильные психофизически особи держали троих, но это было очень редко. Кий слышал про это пару раз всего за свою двадцатипятилетнюю жизнь.
– Если там еще и берсерк имеется, то я не удивлюсь, – буркнул Кий.
– Не удивляйся, – вздохнул Ждан, сконцентрированный на своих способностях, – и берсерк имеется.
Берсерки были так же, как и шаманы, не в стае. Их боялись даже обычные волколаки и жить с ними в одной стае никто не хотел. Но Берсерки присоединялись к волчьей охоте: на охоте стая их терпела из-за их полезности. Берсерки единственные из волколаков не имеют психофизических способностей, тем они и страшны. Их мозг – чистое зеркало, отражающее все воздействия на него. Берсерки умеют только убивать, они рвутся в бой, они живут боем, единственное желание берсерк – умереть, но учитывая его ярость, агрессивность, силу и ловкость, это получается редко и в луже крови и куче поверженных врагов. Если вокруг нет противников или добычи, берсерк нападает на любого находящегося рядом, даже на вождей. Поэтому вне охоты волколаки не допускают к стае берсерков, ибо те могут в приступе крови убить как одного из детей, так и самку или воина, но могут кинуть вызов и самому вождю. Точнее, это не будет вызов, это будет просто нападение, но если его выиграет берсерк, то он станет вождем, а от таких вождей стае больше вреда, чем пользы.
– Может, вынудим их выйти к нам? – поинтересовалась Рада.
– Они не пойдут, – возразил Кнут, – они уже все заготовили, все роли распределили, им осталось только дождаться нас. Я бы не вышел.
– Кнут правильно говорит, – подтвердил Ждан, – волколаки, судя по их эмоциям, идти никуда не собираются.
– А зачем им? – вклинился в разговор Яр. – Они свое дело сделали, оленей перебили, теперь возвращаются, а мы их преследуем. Если мы не пойдем к ним, они просто пойдут дальше.
– Разумно, – кивнул Кий, – мы с ними войну не ведем, так что уничтожать им нас без надобности. Будем атаковать их – они нас встретят, а нет – уйдут домой. Им бой не нужен.
– Какие будут приказы, командир? – все уставились на Кия.
– Будем атаковать, – пожал плечами десятник, – нам ничего другого не остается. Простим волколакам эту вылазку, они к нам, как к себе в холодильник, ходить станут.
Разведчики начали добивать патронами магазины, утягивать снаряжение, приводить доспехи в рабочее состояние.
– Сколько их примерно, Ждан? – поинтересовался Кий у колдуна.
– Около двух дюжин, точнее сказать затрудняюсь, там шаман, а он весь фон эмоциональный сбивает.
– Две дюжины – это не очень хорошо для пятерых, но не фатально плохо. Все готовы? Боевые доспехи у всех нормально работают?
Боевой доспех – это конструкция серьезная и очень сложная. В производстве трудная, но очень нужная. Без доспеха в Лесу не выживешь, только если в селах, огороженных силовым полем. Только сколько в селе безвылазно просидеть можно? Кушать больно скоро захочется. А вот для выхода в Лес и нужен был бронедоспех. Представлял он собой единый комплекс защиты, как пассивной, так и активной, и вооружения, снабженный для полноценного управления электронной начинкой и сервоприводами. Сначала на человека надевался тонкий матерчатый костюм с электромагнитными уловителями человеческого магнетизма и разъемами для передачи этого магнетизма в доспех. Далее надевался сам доспех, но в специальном порядке, иначе его было попросту не надеть. Первым делом облачались в латы доспеха ноги. Это было самое простое: ноги одел, и стоишь на них. Далее надевали тело, состоящее из двух половин, потом свободными еще руками шлем, и только потом пристегивали специальными пневматическими замками руки. На спине доспеха был центр его управления, совмещенный с отсеком хранения боеприпасов, с усилителями прыжка. Если брать легкий «Невр», на бедре левой ноги крепилась кобура для привода, а к поясу цеплялся тяжелый, хорошо заточенный скрамасакс, тяжелый тесак в локоть длиной. На бедре правой ноги размещался контейнер для хранения гранат. Средний «Гридень» и Тяжелый «Добрыня» комплектовались чуть по-другому. Там и пушки были посерьезней, и мечи длиннее. Поднять руку даже в этом легком доспехе, не включая электрику и сервоприводы, было нереально. Броневой слой весил слишком много. Единственное, на что годились руки без приводов, – нацепить не такой уж тяжелый шлем и защелкнуть все пневмозамки.
