Kitabı oku: «Чужой мир. Осколки миров», sayfa 2
– Командир, пивка хочешь? – проявил широту души Дрын.
– После бани, – отозвался Всеволод, прикрывая глаза, сейчас ему было очень хорошо.
Тамара и Агата вымылись быстрее, но вывалились не менее счастливыми, чем мужчины. На секунду, глядя на Гарпию, замотанную в полотенце, с банкой пива в руках, Буру показалась, что перед ним обычный человек.
– В баке воды почти не осталось и подтопить надо, – заметила Финка. – Дим, ты бы организовал ведра три-четыре.
– Мужики, поможем командиру? – лениво поинтересовался Балаган.
– Да ну, нафиг, – так же лениво, поддерживая игру, отозвался Спасский и, не выдержав, заржал первым.
Через пять минут бак снова наполнили, печку раскочегарили.
В предбаннике было немного тесно, баню ставили второпях. Всеволод стянул с себя грязный, поровнявший потом камуфляж, потом бельё и закинул его в угол, где кучей валялись камки, оставшиеся от прежних посетителей. Инга тоже разоблачилась, но, в отличиё от остальных, её одежда чистки не требовала: кровь с неё стекала, дождь промочить не мог, даже в ледяной пустыне она исправно обогревала свою хозяйку. Повернувшись к Всеволоду, она какое-то время смотрела ему в глаза.
– Так и будешь стоять? Или сначала мыться пойдём?
Бур провёл рукой по груди идеальной формы, притянул девушку к себе и поцеловал в губы, потом перешёл на шею и двинулся ниже. Инга, прикрыв глаза, тихонько застонала, после чего, подняв Бура с колен, принялась целовать со всей страстью. Мыться они пошли только минут через двадцать.
Баня оказалась, что надо – жар держала отлично. Инга улеглась на полог, продемонстрировав Всеволоду великолепные формы. Бур достал замоченный в тазу берёзовый веник, взмахнув им, струсил влагу и усмехнулся:
– Ну что, милая, готовься, сейчас я тебя пороть буду.
– Ой, как страшно, – сквозь смешок ответила девушка. – А то всё обещаешь, да обещаешь, пора переходить от слов к делу!
Всеволод улыбнулся, и веник пошёл вниз, звонко хлопнув по филейной части. Инга весело взвизнула. Короче, попарились здорово. Правда, два раза пришлось мытьё прерывать, поскольку то Инга, то Бур давали волю рукам и губам. Наконец, помывка закончилась, размочаленные веники отправились в печку, листья с пола тоже прибрали, пол окатили, смывая грязную мыльную воду. В предбаннике Всеволод переоделся в чистые армейские кальсоны и рубаху, и в таком виде вышел на улицу. Инга же приняла свой обычный вид, только бельё сменила. Серго кинул ему банку с пивом, которую Бур мгновенно откупорил и несколькими глотками осушил до половины.
– Здорово, – произнёс он, присаживаясь к остальным и закуривая. – Когда мы последний раз так сидели?
– У Ильи, вроде, – наморщив лоб, произнёс Спасский. – Хороший мужик был.
– Хороший, – согласился Бур.
После их отъезда на небольшое поселение налетели бродячие паладины, ведомые совсем молодой паломницей. Люди в основном спаслись, а вот Илье не повезло. Как рассказал радист посёлка, того захватили раненым. Что бывает с теми, кто попадается «чёрным», объяснять Всеволоду и ребятам требовалось. Душу грело одно – отряд самообороны уничтожил паладинов, а паломница захвачена в плен живой. Правда, ненадолго. Всеволод так и не понял, как удалось снять её броню, радист этого просто не знал, но смерть та приняла лютую.
Посидели, помолчали, упоминание Ильи на какой-то момент омрачило чудесный вечер, напомнив всем, что это не пикник в подмосковном посёлке, а мир, где люди борются за выживание.
– Чего затихли? Готово, – раздался от мангала голос Сергеича. – Пойдёмте в дом, а то от комаров уже спасу нет.
– Это не проблема, – остановила фермера Инга, она на секунду закрыла глаза, и Всеволод нутром почуял, как от неё исходят странные волны.
Через несколько секунд всё прекратилось. Бур прислушался, комарьё активно жужжало, роясь метрах в двадцати от дома.
– Ведьма, – уважительно произнёс агроном. – Тогда прошу к столу.
Народ, радостно гомоня, перебрался за сделанный из грубых досок стол, все разместились на лавках из горбыля. Серго достал заранее принесённые бутылку коньяка, водки и специально для Агаты Игоревны – местного сухого, крепкие спиртные напитки Гарпия не пила.
– Дамы, давайте за мной, – попросил Сергеич, – нужно закуски принести.
Инга и Тамара пошли в дом вслед за хозяином, Агата же продолжила сидеть, как сидела, не замечая осуждающих взглядов.
Через пару минут стол ломился от мисок со свежими овощами, в центре, рядом с пышущим жаром сочным мясом, стоял свежий домашний хлеб. Сергеич занял место во главе, подчерчивая свою важность как хозяина.
– Ну что, гости, налетайте – ешьте, пейте.
Он достал мутную гранёную стопку грамм на сто и вопросительно посмотрел на Серго, а затем на бутылку водки.
– Понял, – засуетился Игорь и, налив половину, посмотрел на агронома.
– Полную лей, башибузук.
– Наш человек, – одобрительно заметил Балаган, разливая остальным коньяка, Гарпии вино.
Серго, тоже предпочитающий водку, налил и себе и вопросительно посмотрел на Всеволода.
– А чего ты на меня смотришь? – усмехнулся Бур. – Сегодня он парадом командует.
Сергеич встал, подняв рюмку.
– За здоровье здесь присутствующих и за то, что появились так вовремя, – после чего одним махом опрокинул стопку и закусил головкой лука.
– Сергеич, ещё один автомат подгоню, если выдашь рецепт мяса, – произнёс Всеволод, беря следующий кусок. – Давно так вкусно не ел.
– Это вам после консервов всё вкусно, – отмахнулся агроном. – А рецепт дам, и автомат возьму.
Народ засмеялся.
– Ну, между первой и второй – промежуток небольшой, – разливая по новой, выдал Серго. – Давай, командир, вещай, теперь уж точно твой тост.
– За гостеприимного хозяина, который предоставил нам кров и пищу, а главное баню, – Всеволод отсалютовал наполненной на четверть рюмкой Сергеичу. – Пусть будет мир в его доме, поля плодоносят, а всякие ублюдки обходят стороной.
Выпили.
Наконец, все наелись и блаженно откинулись на спинки лавок, которые тоже были сделаны из горбыля.
– Спрашивай, вижу не терпится тебе, – усмехнулся Сергеич, глядя на Всеволода, который в этот момент прикуривал сигарету. – Кое-что я уже рассказал, кое-что вы сами поняли.
– Кто власть в новой Москве держит? Насколько безопасно туда соваться? – выпустив в ночное небо клубок дыма, спросил Бураков.
– Безопасно, – набивая трубку табаком, задумчиво произнёс Сергеич. – Бандиты водились, но их ликвидировали. Слышали об Амалии Поклонной?
– Это которая в Крыму прокурором служила?
– Она самая. Теперь Поклонная управляет городом. Когда всё начиналось, быстро устранила конкурентов. К ней прибилось много силовиков. Внутри города немного постреляли, двух главарей самых сильных группировок арестовали, судили и поставили к стенке. Она законница, в черте города никто вас пальцем не тронет и на имущество не позарится. Для ношения разрешены пистолеты и ножи, крупные стволы можно хранить дома или в транспорте.
– А что с денежным оборотом? – подал голос Серго.
– А ничего, – ответил агроном. – Меновая торговля. Денег, как таковых, нет, слишком мало времени прошло. Есть определённая оплата труда, если работаешь на город. Называется лептой – ты вносишь лепту в жизнь города, город вносит её в твою жизнь. А так в ходу всё: топливо, золото, патроны, оружие, камни, но с ними мало кто связывается, на весь город один ювелир – престарелый еврей, который может отличить камешки от стекляшек. Богатейшим человеком стал. Народ занимается всяким разным. Некоторые мародёрствуют, некоторые смельчаки ходят в старую Москву рыться по руинам. Не многие, правда, оттуда возвращаются. Население в новой Москве – тысяч восемьдесят. К зиме, наверное, прибавится. На данный момент Новая считается очень крупным городом. Есть ещё несколько в радиусе семисот километров, но они поменьше, и живут не так богато. Именовали их в честь спутников – Ногинск, Мытищи, Балашиха, Реутов. Вот там всё уже немного иначе – власть либо у военных, либо у бандитов. Крупнее всех Ногинск, километрах в двухстах за Москвой, не помню, как назывался при прежнем мире. Там рядом рудник какой-то открыли, и топливо перегоняют, но очень мало, для себя. Власть у бандитов, правда, порядок кой-какой блюдут, но могут и нарушить ради богатой добычи. У них всё по взрослому: казино, девочки, какая-то наркота. Население – тысяч двадцать, народ там в большинстве лихой собрался. С Новой Москвой у них вооруженный нейтралитет – Поклонная не качает права, а лихие люди не трогают её солдатиков и караваны.
– Интересно, – задумчиво произнёс Всеволод, – и где этот чудо град?
– Карта есть? – спросил агроном.
– Куда ж мы без неё? – Серго обернулся и подтянул к себе рюкзак, из которого на свет появился местный атлас автомобильных дорог.
Расстелив на столе карту района, Сергеич довольно быстро отметил несколько городков, подписав их. Нижнегорск стал Новой Москвой, Алатырск – Ногинском, так же агроном быстренько пометил поселения поменьше, попутно комментируя, кто где живёт. В самом центре лесного массива оказалась старая Москва.
– Очень интересно, – изучая пометки, произнёс Бур. – А чего там происходит?
– Толком никто не знает, – нехотя, произнёс агроном. – Страшилок я вам могу с полсотни рассказать, да правды в них немного, но кое-какие факты есть. Во-первых, последний месяц в округе люди стали пропадать. И не только мародёры и бандиты, но и фермеры, те, кто ближе всего к проклятому городу оказались. Некоторых жителей мёртвыми находили. Такое ощущение, что их зверьё рвало какое-то. Вот только раньше в округе подобного зверья не водилось. Короче, странно. Следы тех, кого полонили и тех кто их гнал, вели к Москве, только таких лап охотники, которых в погоню пускали, никогда не видали.
– Ну это не сложно объяснить, мы всяких разных уродов навидались, что и представить сложно, – вставил свои пять копеек Балаган. – Слияние таких тварей сюда закидывало, что человеческому мозгу и вообразить не получится.
– Может, и так, – согласился Сергеич. – Только раньше тут этого зверья не водилось, могло оно, конечно, придти из-за гор, но сомневаюсь, заметили бы его охотники, их тут много. Но те, кто вернулся, говорят, что все следы ведут в Москву. Странно, что зверьё в руинах обитает, им бы в лесу жить, а они в каменные развалены полезли. Да и зачем животным люди?
– Веский довод, – задумчиво произнёс Бур. – Но вопрос здравый – где люди? Не верю, что за ними не ходили.
– Ходили. Две недели назад Новая Москва и несколько союзных поселений отправили в Старую отряд человек в тридцать. Проводники ещё с ними пошли. Только в Москву не сунулись, сказали, что вояки разбились на группы, человек в пять, и ушли в руины. Их ждали почти сутки. Стрельба в городе шла активная, много стволов работало, крики на весь лес разлетались, будто кого-то заживо на куски рвали, а к утру всё стихло. Ни один не вернулся. Проводники посоветовались и рванули оттуда, что есть мочи.
– Байка? – спросил Балаган.
Сергеич покачал головой.
– В Москве большой кипеш был, собирались ещё один отряд собрать, да Поклонная отказала. В Новой Москве не так много грамотных вояк осталось, и рисковать ими она не хотела. Несколько добровольцев, польстившись на награду, пошли всё-таки. Да о они сгинули. Проклятое место! Ну а сколько горе-мародёров за это время пропало, никто и не считал.
– Плохо, – заметил Александр Николаевич, – нам туда очень надо.
– И чего вам в этих руинах искать? – заинтересовался агроном. – Только не говорите, что фотографии в квартирке остались.
– Дочь я ищу, и Инга, – Спасский кивнул на «амазонку», – может сказать, была она там или нет. Ведь сюда не все перенеслись.
Хозяин посмотрел на девушку, которая уже приняла свой привычный облик, обрядившись в броню паломницы.
– С ней, может, и выживите, ведьма она могучая, – задумчиво произнёс он. – Да и путь ваш был не из лёгких. Мне мужики кое-что порассказали. Авось, пройдёте Москву. Хотя, я бы вас попытался отговорить. Лучше покатайтесь по городкам, ребята вы крутые, вам в дороге попроще будет. Поспрашивайте, может, кто видел дочурку вашу. Как её, кстати, зовут? Вдруг, я имя слышал?
– Екатерина Спасская, она в МГУ училась и жила в квартире рядом.
– МГУ перенеслось, – обрадовал Спасского Сергеич, – одно из немногих зданий, что устояло. Некоторые дома, при Сталине построенные, также уцелели. Три высотки кое-где, конечно, поломались, но держатся. В основном сюда попала половина города и часть Балашихи со складами Дзержинцев, вот на эти склады Поклонная руку и наложила. Кроме того, часть тут секретная дислоцировалась, местная, она тоже Амалии досталась. Короче, у неё под рукой сейчас не только вышеперечисленное добро, но и около пятисот вояк. Много их, конечно, полегло во время дележа Старой Москвы, но в основном все законники и военные, кто уцелел, осели в Новой Москве.
– Так значит, моя дочь могла быть в городе? – в голосе Спасского появился оптимизм, который исчез с того момента, как Москва перестала выходить на связь.
– Могла, – легко согласился агроном. – А, может, и не могла, многие люди бежали из крупных городов, когда поняли, что мир рушится. Надеялись отсидеться в глухих деревнях. Никто и не знает, с чего всё началось. Ходили слухи, что первым исчез какой-то секретный институт. А дальше пошло вширь, как круги на воде.
Все быстро переглянулись. Гарпия перехватила взгляд, но промолчала, а Сергеич вообще ничего не заметил, продолжая рассказывать.
– Тут в области не только Москва появилась, десятки мелких городков, деревень. Некоторые из центральной России, три из Прибалтики, два из Европы и даже африканское поселение, только пустое совершенно. Москва связывалась ещё с руинами Питера и Новосибирска. Связисты говорили, что перехватывали какие-то сообщения на английском, вроде как Нью-Йорк здесь оказался, а месяц назад пришёл мужик, клялся и божился, что в семистах километрах какое-то море, а на берегу средь руин стоит Эйфелева башня. Да что я вам рассказываю? Вы и без меня знаете, что может быть, а что нет. Это я тут сижу на краю леса и кроме своих полей ни хрена не видел. Два раза только в Новую Москву смотался, посмотреть, что, да как, и переговоры провести.
– Верно, хозяин, говоришь, – заметил Балаган, – много мы видели. В этом новом мире может быть всё, а чего не может, просто ещё не случилось. Давайте по пятьдесят тяпнем, и спать. Найдётся у тебя место, где народ разместить?
– Найдётся, Дима, – усмехнулся фермер, – наливай. Только бы вы пост выставили, а то много у вас богатств, как бы кто на стрельбу не заглянул.
– Выставим, хозяин, – усмехнулся Бур, – мы люди привычные. Серго, ты первый, через два часа Валерьян, дальше я, потом Балаган. А там уже и рассвет будет. Девушки отдыхают. Допивайте свои пятьдесят, и по местам.
Народ быстро опрокинул остатки спиртного. Хозяин повёл всех в дом, показывая, где можно разместиться. Серго полез в БТР, а Всеволод уселся на ступени дома и, закурив, стал смотреть на чужое небо. То было совершенно ясное, крупные, яркие, незнакомые звёзды усеяли его в огромном количестве. Бур задумался. Трудный путь остался позади, они вышли на границу относительно спокойных земель, где налажена кое-какая жизнь. Может, пора остановиться? Всеволод поставил задачу – вывести людей из пустыни. Выполнил её. Поставил новую – добраться до Москвы. Почти у цели. Ещё найти дочь Спасского и место, которое всех устроит…
– Дрын и Тамара, скорее всего, останутся в Новой Москве, – заметила Инга, появляясь у него за спиной, как всегда, неожиданно. – Их задача – наладить взаимодействие Климовска и столицы. Генерал не давал приказа вливаться в наш отряд, значит, скоро они уйдут.
– Наверное, ты права, – легко согласился Бур, он уже давно привык к тому, что его женщина знает, о чём он думает. Его это мало пугало, он давно пришёл к мысли, что пока он Инги нужен, то будет с ней. Крамольные мысли в его голове крутились редко, и все они касались тех изменений, что происходили с девушкой. – Их задача почти выполнена, – продолжил он. – Наша – нет, но тоже кое-что показалось на горизонте, завтра посоветуемся. Пошли спать.
– Пошли, – согласилась Инга, – даже я вымоталась. Так всегда бывает в конце пути.
Глава вторая. Новая Москва
На ферме отряд прожил трое суток. Серго, Балаган и Дрын затеяли осмотр и мелкий ремонт БТРа и «Самсона». К вечеру следующего дня вернулись сыновья Сергеича – крепкие мужчины с цепким взглядом. Старшего звали Александром, младшего – Иваном. Вооружились парни основательно – два АК74м, на крыше переделанной буханки – ДП27, старый Дягтярь был снова в строю. Вместе с сыновьями вернулась и крупная женщина в возрасте за сорок с очень приятным лицом и ясными голубыми глазами. Представилась она Верой Степановной, и уже через три минуты весело щебетала с Ингой и Тамарой, делясь последними новомосковскими сплетнями. Но прибывших оказалось больше.
– Батя, принимай новых жильцов, – громко возвестил Александр.
После этого возгласа из машины выбралась женщина лет тридцати, за руку которой держался восьмилетний паренёк. А следом за ней ещё одна, но уже ровесница Ивана. За её длинную юбку цеплялась девочка с русыми косичками, на вид не больше пяти, выглядела она уставшей и отощавшей.
Сергеич с минуту, молча, смотрел на прибывших. Всеволод с интересом наблюдал за такой встречей, он уже неплохо узнал агронома, чтобы понять – тот – мужик крутой, и всё в его доме будет так, как он скажет, этакий домашний «тиран». Но, похоже, тиранил людей он в меру, иначе от него давно бы все разбежались. Да и сыновья стояли спокойно, видимо, давно научились давать отпор отцу.
– Жён, значит, привезли, – пробурчал Сергеич. – И когда успели?
– Мы всё успеваем – отозвался Иван. – Принимай невесток. Это Аня, – он указал на женщину, стоящую рядом с ним, – и её дочь Наташа. А вторая, – он указал на женщину с тёмными волосами, – Ира, и сынок Артёмка.
– А не сбегут? – усомнился агроном. – Жизнь, сами знаете, какая у нас. Мало того, что граница земель людских, так ведь ещё работать нужно от рассвета и до заката. Это не в офисе сидеть – бумажки двигать.
– Не сбежим, – ответила Ира, вид у неё был уж больно решительный, и Всеволод ей поверил.
– Старый, хватит кошмарить барышень, – неожиданно окликнула мужа Вера Степановна. – Веди людей в дом, да гостей своих представь, а то мальчики наши едва не постреляли всех, когда увидели чужих возле дома.
– Этих не постреляешь, – усмехнулся Агроном, – они раньше, чем вы двор увидели, знали, что едите.
– А что за люди, батя? – смерив Всеволода и Ингу настороженным взглядом и теребя ремень автомата, спросил Александр.
– Знатные головорезы, – усмехнулся Сергеич. – Они из таких мест приехали, про которые вы и не слыхивали. По сравнению с теми краями, мы в раю живем. Да и помогли они мне круто, за минуту банду Сушёного навсегда успокоили, шестерых под землю, а седьмой на нас теперь работать будет.
– Ну, спасибо, тогда, – протянув крепкую мозолистую руку Всеволоду, произнёс Саша.
– Да не за что, – пожал её Бур. – Мимо ехали, вот и помогли. Если хочешь, потом поговорим, а тебе пока что семью надо устроить. Ты теперь не только за себя отвечаешь.
– Верно, – уже вполне дружески улыбнулся тот. – Успеем ещё.
Через час Сергеич позвал всех к накрытому столу. Глядя на бутыли с самогоном, Бур понял, что завтра выехать не выйдет, поскольку агроном явно собирался отпраздновать сразу две свадьбы. Бураков перехватил плотоядный взгляд Серго, брошенный на четыре литровые бутыли самогона, и тихонько показал кулак.
– Я немного, командир, – тут же повинился Игорь.
Немного не вышло. Всеволоду с трудом удалось отбиться от хозяина, который возмущался, что предводитель крутых башибузуков не пьёт. Но остальная часть отряда нарезалась вполне прилично, кроме Инги, пила она много, но благодаря способностям могла легко контролировать уровень опьянения. В итоге, на ногах остались они и Спасский, но его отправили спать вместе с остальными, и разделили дежурство на двоих.
Как ни странно, утром все были на ногах. Где-то в лесу ревела двигателем бензопила – Айво занимался заготовкой дров. Дети носились по двору, женщины что-то стирали и готовили, мужчины возились с техникой. Бур проявил царский жест, отдав один из внедорожников, принадлежащий некогда банде Сушёного, в фонд развития фермерского хозяйства. Ради укрепления дружеских связей второй решили продать в Новой Москве. Сам он сидел на ступеньках дома и смотрел на эту сельскую идиллию и гадал, смог ли он сам вот также вести хозяйство? За спиной лязгнул затвор – Тамара чистила оружие, оставшееся от рейдеров-прибалтов.
– Не твоё, командир, – наконец, отложив в сторону последний автомат, произнесла Финка. – Это только со стороны хорошо выглядит, а на самом деле тебя рутина через месяц задолбает, и Инга зачахнет. Она не колхозница, она – воин. Даже больше, она – Арна.
– Умные все, блин, – буркнул Всеволод, понимая, что контрразведчица права, загнётся он со скуки.
А вот Инга – совсем другое дело, она менялась, и менялась стремительно. Бур и сам не остался прежним, никак слияние сказалось. Он стал гораздо быстрее, чем раньше, он читал людей, как открытые книги, но Инга… Инга стала сильнее, ее манипуляции с Айво это доказали. Всеволоду подобное не нравилось. Даже сейчас он перехватил её взгляд, направленный на него с другой стороны двора. Ира, жена Александра, теперь на неё просто молилась. Как-то «амазонка», наблюдая за Артёмом, бегающим по двору, сообщила, что у того какое-то редкое генетическое заболевание. Всеволод видел, как резко сошла с лица улыбка у матери. Она знала, давно знала, и ничего не могла поделать. Раньше мальчишку лечили доктора в дорогих клиниках (как Всеволод понял из разговора за свадебным столом, раньше Ира была замужем за крутым бизнесменом преклонного возраста, он не пережил слияние), но теперь без лечения её сын не сможет прожить и двух лет. Инга положила руку на плечо женщины и ободряюще сказала:
– Не беда, это дело пяти минут.
А потом снова золотой свет, и Всеволод был совершенно уверен, что Артём полностью излечился. Глядя на действия Инги, Ира ни секунды не сомневалась, что её сын теперь абсолютно здоров.
Пока «амазонка» не проявляла особо свой дар, но Бураков понимал – скоро сила будет искать выход.
– О чем задумался? – подсаживаясь к Всеволоду, спросил Александр. – Кстати, спасибо вам за парня. Даже если это обман, всё равно спасибо, для Ирки любая надежда очень важна.
– Это не обман, поверь мне, парень абсолютно здоров, болезнь не вернётся.
– Вот здорово! Мне отец сказал, что вы в руины Москвы собрались. Не ходите, сгинете.
– Надо, – отрезал Бур. – Что, новости есть?
Александр кивнул.
– За последние две недели ещё человек сорок пропали, все следы к Москве ведут. Банда мародёров исчезла. Что от них осталось, нашли километрах в десяти от руин. Их долго гнали, все разорваны в клочья. Да и в Новой Москве неспокойно. Ходят разговоры о странных людях высокого роста, что по лесам ходят в сопровождении огромных тварей.
– Плохо, но мне все равно туда надо. А что ещё из интересного видел?
– Да ничего особенного. Дорога спокойная, в прекрасном состоянии, выедешь на шоссе и жми на всю катушку, к вечеру будешь в Новой Москве, тут всего четыреста километров. Амалия надежно власть держит. Оказавших сопротивление – к стенке, сдавшихся – на угольный карьер бессрочно, неделю назад запустили старые разработки. Здесь вообще край очень богатый, местные горы перемешались с чужими. Мы расположились в долине. Дальше в сторону Владивостока, говорят, сплошные скалы да каньоны. Но врать не буду, сам не видел.
– Мне туда не надо.
– А что вообще делать думаешь? Ну найдёшь ты девчонку эту, а дальше что?
– Не знаю, – честно ответил Всеволод. – В этом мире опасно загадывать наперёд. Я вон ставлю цели и иду к ним, дохожу, и новую ставлю.
– Короче, я вот к чему, – замялся Александр, – если что, возвращайтесь сюда, нам такие, как вы, нужны. Дом поставим, будем жить небольшой общиной.
– Спасибо, Саша, мы подумаем, – раздался справа голос Инги.
Всеволод внимательно посмотрел на «амазонку».
– Но это будет не сейчас, наш путь ещё далек от завершения. Кстати, Дрын опять пытался связаться с Климовском, ничего не вышло. Он говорит, что дело не в помехах.
Всеволод на это пожал плечами.
– Город далеко, между ними и нами столько аномальных зон, что любой сигнал исчезнет, хотя передачи из Старой Москвы мы ловили и на более слабую рацию.
– Есть связь! – заорал Валерьян из БТРа. – Плохая, но есть.
Все подошли поближе, прислушиваясь, из БТРа доносился только голос Дрына:
– Повтори, не слышу. Повтори, понял тебя. Прощайте.
Через минуту он появился мрачный. Всеволод видел, что парень расстроен, но молчал, сам расскажет.
– Всё плохо, – наконец, закуривая, произнёс Валерьян. – Я случайно пробился. Они уже две недели в осаде, понесли большие потери, передачи глушат. Тома, нам приказано не возвращаться. Клим тяжело ранен, он готовит прорыв. Благодаря нашим данным, они будут уходить к Шахтёрску. Но солдат очень мало.
– «Зелёные» или «чёрные»? – спросил Всеволод.
– «Чёрные», Бур, очень много «чёрных». Наших выдавили за реку и зажали. Ещё гражданские висят на шее, нельзя же их бросить.
Постояли, помолчали. Фермеры как-то тихонько отошли, обсуждая между собой странные события, происходящие где-то очень далеко.
– Тома, что дальше? – растерянно спросил Валерьян. – Мы вроде как послы Климовска, а теперь самого города нет. Может, обратно?
– Куда, на чём? – выгнув брови от удивления, спросила Финка. – Мы два месяца ехали сюда слаженным отрядом. Ну возьмём мы сейчас джип, загрузим еды, боеприпасов и рванём… Далеко ли? Завязнем в снегах, не проехав и трёхсот метров. Даже если выцыганим у Всеволода броню, не дойдём, топлива не хватит. Да и зачем? Что мы сможем сделать вдвоем? Допустим ребята сейчас проявят верх человеческого сочувствия и рванут с нами обратно (у них там вроде как друзья остались), всё равно нас мало для того, чтобы изменить ход битвы. Всеволод ведь сразу предупреждал Клима, что город будет на острие удара. Клим сделал всё, но этого оказалось мало. Так что, Валерьян, хватит паниковать. Мы пойдём в Москву, встретимся с Поклонной и будем выполнять поставленную задачу. Нам необходимо рассказать Амалии, что твориться в мире, какую угрозу представляют «чёрные» и «зелёные». Так что, только вперёд и до конца! Тебе оставили аварийные частоты для связи, если они вырвутся?
– Да, они есть, – подтвердил Валерьян. – Каждый день в семь вечера, я должен вызывать их.
– Вот и хорошо, – положив руку на плечо и заглянув в глаза напарника, произнесла контрразведчица. – А теперь успокойся, мы должны выполнить поставленную задачу. Что думаешь, Сева?
– Ты права. Когда я был в Климовске, то уже тогда знал, что город обречён, о чём предупредил генерала. Он не прислушался, положившись на людей и технику. Будем надеяться, они прорвутся. Ладно, давайте собираться, завтра едем в Новую Москву, поищем там Катю, узнаем новости, встретимся с Поклонной и будем готовиться к рейду в руины старой столицы.
Проводить отряд Всеволода вышло всё население фермы. Сергеич крепко пожал руку Буракову и даже обнял, хлопнув по спине.
– Захочешь вернуться – тебе всегда будут рады в моём доме. Остальных тоже касается.
Айво, мнущийся в сторонке, тихонько подошёл к Инге.
– Сними свою программу, я больше не буду. Я останусь здесь, только сними, а то голова раскалывается, даже если нахамить хочу, а иногда хочется, просто по человечески.
Инга пристально посмотрела на него, потом положила руку на плечо.
– Ты заслужил своё наказание. Мы договоримся так – я вернусь сюда через год, и если ты действительно изменишься, то сниму свою блокировку. Но не сейчас. За всё нужно платить.
Айво сник и отошёл в сторону.
Чрез две минуты БТР вырулил на дорогу, следом шёл джип рейдеров, за рулём которого устроился Балаган, а на заднем сидении расположилась Гарпия, замыкал колонну «Самсон». Агата Игоревна захотела проехаться с ветерком и комфортом. Балагану же было плевать на её присутствие, благодаря прежней работе Дима обладал иммунитетом к хамскому обращению.
Саша оказался прав, дорога оказалась прекрасной, слияние нисколько не повредило полотну в четыре полосы. По обочине росли высоченные кедры и сосны. С каждым десятком километров жизнь вокруг становилась всё оживленнее: два маленьких села, состоящие из пяти десятков добротных коттеджей, машины во дворах, люди с оружием, настороженно провожающие взглядом колонну. Инга, сидевшая рядом, спокойно поглядывала по сторонам. Всеволод знал, что лучшего детектора намерений представить сложно. Его возлюбленная всегда абсолютно точно предупреждала отряд о засадах или агрессивных намерениях жителей.
Скорость на такой дороге резко возросла, и колонна стабильно держала восемьдесят километров. Первый блокпост увидели спустя два часа, пройдя почти треть пути. На мосту через бурную горную речку был установлен шлагбаум, возле которого стояла старая семидесятка и десяток бойцов с отечественным вооружением. У четверых виднелись современные АК12, у остальных АК74м.
Серго, повинуясь знаку, послушно свернул к обочине. Несмотря на то, что отряд Всеволода выглядел не слишком мирно, вояки отнеслись к ним вполне дружелюбно. Провели досмотр. При виде кузова «Самсона», забитого оружием, топливом, продуктами и одеждой, лейтенант, командовавший постом, привычно присвистнул.
– Это куда ж вам столько?
– Мы три тысячи километров прошли, вернее, почти в два раза больше, – пояснил Балаган, который таскался за ним следом, показывая желаемое. – Ты даже представить не сможешь места, через которые нам пришлось пройти. Нас пытались сожрать, убить, растерзать, не пустить. Короче, за время пути мы прилично поиздержались.
– Откуда же вы едете? – удивился лейтенант.
Дима достал карту страны, по которой ежедневно прокладывал маршрут, пройденный группой. Он не просто рисовал линию, а давал пояснения – где, кто, что за местность. Лейтенант завис над картой минут на десять, внимательно изучая путь отряда и пояснения Балагана, изредка уточняя подробности похода.
– У вас бесценные знания, – заметил он, смерив взглядом собравшихся возле Всеволода людей. – Вот что, дам я вам своего бойца, он себе ногу сломал, а нам ещё тут сутки дежурить. С его документами без задержек на постах проедете до самой Новой Москвы. А там он вас сведёт с майором Жуковым, который командует патрульной службой города. Расскажите ему всё подробно, думаю, он организует вам встречу с мадам прокурором.
Балаган вопросительно посмотрел на Всеволода.
– Конечно, возьмём, – отозвался Бур. – Места у нас хватает, вон в джипе с Димкой и Агатой комфортно поедет.
