Kitabı oku: «Топор богомола», sayfa 2

3

– Я настоятельно рекомендую вам провести эту операцию, – говорит мужчина, сидящий напротив Жука-носорога. На нем белый врачебный халат и очки с круглыми стеклами. Его лицо не выражает никаких эмоций, и сам он кажется одним из медицинских устройств, находящихся в смотровом кабинете. «Может быть, у него даже есть встроенный рентгеновский сканер», – думает Жук-носорог.

Они находятся на окраине района, застроенного офисными зданиями, на одном из этажей одного из зданий, в частной клинике. В комнате ожидания сидят несколько человек. Учитывая квалификацию врача, его блестящий талант диагноста и умение всегда назначить правильное лекарство, можно было бы предположить, что в очереди будет больше людей. Но холодный характер и безразличное отношение к пациентам накладывает отпечаток на всю его практику, идя вразрез со всеми несомненными преимуществами, которыми он обладает. Тем не менее ему удается поддерживать достаточный для работы поток клиентов.

– Нет, думаю, мне придется отказаться, сэнсэй ⁹. Это ведь рискованная процедура, не так ли? – Жук-носорог указывает пальцем на медицинскую карту в руках врача.

Тот кивает.

– Разве я не говорил вам – больше никаких рискованных процедур? Ассистируя при удалении злокачественной опухоли, я и сам могу погибнуть.

– Вы не входите в группу риска по возрасту.

Возраст самого врача сложно определить. На его лице почти нет морщин, а кожа не выглядит потускневшей. Но когда Жуку-носорогу было около двадцати, он уже получал свои задания через этого врача, и мужчина выглядел практически так же. Он вполне мог быть довольно пожилым. Всегда говорил вежливо, но с самого начала было очевидно, что он обладает глубокими познаниями и прочным положением в их теневом мире.

– Нет, я за это не возьмусь, – как можно категоричнее отвечает Жук-носорог.

– Неважно, какого рода операция, – вы всегда выполняете ее с холодной головой и высоким мастерством. Не так много людей способны на это.

Врач не пытается ему польстить – точно так же, как автомобильный навигатор не делает комплиментов водителю вроде «у тебя отлично получается, недавно ты немного заплутал, но теперь в точности следуешь инструкциям». Жук-носорог знает, что похвала врача правдива.

– Я хочу выйти из игры, как только это станет возможным.

– Чтобы выйти на пенсию, необходимы деньги.

«Он не собирается дать мне выйти из бизнеса». В глубине души Жук-носорог это чувствует. Вот уже почти двадцать лет все задания поступают ему через врача. Устрани этого, избавься от того. Он догадывался, что все это время был не единственным профессионалом, работавшим на врача: должны были быть и другие «особые пациенты» вроде него.

«Медицинские карты» всегда содержали исчерпывающую информацию о цели. Имя, фамилия и адрес человека, которому необходимо было провести «операцию», а если эти сведения были недоступны, то там были другие детали для идентификации, вкупе с любыми особыми условиями, выдвинутыми клиентом. Все это было написано на смеси медицинской терминологии и академического немецкого ¹⁰, так что большинство людей не смогли бы разобраться, что к чему. Также прилагалась фотография цели, но без наложения специального фильтра она напоминала просто смазанный рентгеновский снимок.

В картотеке клиники вперемешку хранятся разные записи: карточки реальных пациентов и материалы для заданий, которые раздает врач, замаскированные под медицинские карты. Это практически идеальный способ скрывать информацию. Поскольку для видимости такие поддельные карты содержат медицинские детали, посторонние не могут с легкостью получить к ним доступ.

Среди медсестер есть одна давно работающая сотрудница, женщина такого же неопределенного возраста, как врач, которой, вне всяких сомнений, известно о его стороннем бизнесе. Молодые медсестры, вероятнее всего, ничего об этом не подозревают. По этой причине, возможно, врач и полагается на кодовые слова, звучащие как медицинские термины, и на документы, выглядящие как данные о пациентах. «Операция» означает убийство, а «рискованная процедура» – то, что целью является другой профессионал.

Жук-носорог хотел отойти от дел с тех пор, как родился Кацуми, но он поднял этот вопрос в разговорах с врачом лишь пять лет назад. Врач не выглядел по этому поводу ни удивленным, ни обрадованным. Он сказал только: «Для этого необходимы деньги», как будто цитировал положение из правового кодекса. Жук-носорог затруднялся представить, для чего именно нужны были эти деньги или откуда они должны были взяться, но было и так ясно, что он даже не мог позволить себе купить отдельный дом для своей семьи, о котором мечтал, так что все его размышления уперлись в довольно бессмысленное утверждение, что он должен был выполнять еще больше работы, которую хотел бросить, чтобы заработать достаточно денег для того, чтобы прекратить этим заниматься.

– Уверен, вы понимаете, что ассистирование в проведении рискованной хирургической процедуры оплачивается гораздо выше. Разве вы сами не говорили раньше, что, если уж так необходимо провести хирургическую операцию, вы предпочтете ту, за которую вас не будет мучить чувство вины?

– Это правда. Хотя раньше я так не думал.

Когда Кацуми был совсем маленьким, Жук-носорог часто читал ему старинные японские народные сказки и притчи. Может быть, именно это повлияло на его образ мышления. По крайней мере, он сам склоняется к такому объяснению. Добрый старик будет вознагражден за свои старания, а злого старика ждет ужасная судьба… ¹¹ Добродетельный человек в конце концов всегда побеждает… Читая подобные истории, Жук-носорог впервые задумался о том, что убивать невинных людей без всякой на то причины – плохо. Он даже раздумывал над тем фактом, что у его жертв тоже есть родители, которые, возможно, читали им те же народные предания, когда они были маленькими.

Он осознаёт, что реальность отличается от идеальных представлений, но, насколько это вообще возможно, старался избегать убийств людей, которые не сделали ничего дурного.

– Учитывая ваши специфические предпочтения, вам тем более следует взяться за эту высокорискованную процедуру.

В словах врача есть смысл. Когда цель – такой же представитель криминального подполья, как и он сам, Жук-носорог испытывает меньше чувства вины. Просто один злой старик избавляется от другого.

– Как бы там ни было, если появятся какие-нибудь другие многообещающие операции, дайте мне знать.

– Обязательно. Однако должен предупредить, что в скором времени станет труднее выполнять подобные процедуры.

– Вот как? Почему?

Врач приглушенным голосом продолжает объяснять ситуацию так, будто перечисляет симптомы и рассуждает о планах лечения, вкрапляя в свою речь кодовые слова и выводя символы и цифры на белом листке бумаги.

Он рассказывает Жуку-носорогу, что в их районе города появилась некая террористическая группа, планирующая устроить серьезные беспорядки – вероятнее всего, взрыв или серию взрывов. По слухам, сейчас они где-то затаились. Если им удастся претворить в жизнь их план, столичная полиция на какое-то время значительно усилит меры безопасности.

– Предполагаю, что это заморозит наш бизнес, – шепотом произносит Жук-носорог.

– Именно, – врач кивает.

– Что ж, тогда почему бы мне не избавиться от этих ребят вместе с их взрывчаткой? – говорит Жук-носорог шутливым тоном.

Но на лице врача не появляется и тени улыбки. Вместо этого он спрашивает:

– У вас достаточно лекарства?

Под «лекарством» подразумеваются боеприпасы.

– Мне не помешало бы еще немного.

Запастись никогда не бывает лишним. Есть несколько мест, где профессионалы могут достать оружие и боеприпасы, – в основном это магазины, которые используют легальный бизнес как прикрытие. Есть магазин рыболовных принадлежностей, пункт видеопроката и так далее, – но, получая их непосредственно от врача, он экономит время.

Врач выписывает «рецепт». Жук-носорог отправляется с ним в аптеку по соседству, где получает карточку. На карточке написана комбинация цифр ячейки камеры хранения, расположенной неподалеку. На следующий день в ячейке будут все боеприпасы, которые он запросил.

4

По пути на станцию Жук-носорог проходит мимо школы, где учится Кацуми. Обычно он ходит другой дорогой, но, должно быть, в его голове все еще крутились мысли о разговоре прошлым утром, когда Кацуми спрашивал его, собирается ли он прийти на родительское собрание.

Примерно года четыре назад жена с упреком спросила его: «Ты хотя бы иногда беспокоишься о нашем сыне?»

Однажды вечером они сидели в гостиной и смотрели телевизор. В новостях показывали репортаж о снабжении школ питанием, и Жук-носорог как бы между прочим, как будто это было чем-то совершенно незначимым, задал вопрос: «А в школе, где учится Кацуми, детей кормят обедами?» За его словами действительно ничего не стояло – это было не более чем перебрасывание фраз между ним и его супругой, все равно что перебрасывание мяча в разговорной игре. По правде сказать, где-то в его голове хранилось упоминание о том, что в школе Кацуми не кормили обедами и каждый ученик приносил с собой бэнто ¹² из дома. Но поскольку они смотрели об этом программу, это показалось ему безобидной темой, которую можно было обсудить. Вполне подходящий мяч для того, чтобы сделать подачу жене для начала разговора.

Однако она ответила на его мягкую подачу мощным хитом. Жук-носорог побледнел. Он-то думал, что они просто перебрасываются мячиком, но неожиданно оказался вместо этого на поле в разгар настоящего бейсбольного матча. Жена держала биту наготове и, стоило ему сделать легкую подачу, думая: «Вот отличный мяч, который она точно поймает», врезала по мячу изо всех сил: «Ты что, не знаешь, есть ли у нашего сына в школе обеды или нет? Ты что, не в курсе, что я встаю рано утром, чтобы приготовить ему бэнто?!» Ее ответ последовал молниеносно, после чего она быстро переключилась на следующий вопрос: «Ты так поздно встаешь каждое утро – НАВЕРНОЕ, ОЧЕНЬ ПРИЯТНО РАБОТАТЬ В КОМПАНИИ С ТАКИМИ НИЗКИМИ ТРЕБОВАНИЯМИ. У тебя, должно быть, много свободного времени…»

В этот момент Жук-носорог усилием воли остановил вращение шестеренок в своей голове. Не то чтобы ему нравилось сидеть и безропотно сносить все это как должное, но он понимал, что, вступи он в полемику, это только продлило бы их спор. Так что ему ничего не оставалось, кроме как перестать об этом думать и согласиться с ее критикой. «Пожалуй, ты права, и мне следовало бы уделять больше внимания нашему сыну». Признать свои ошибки, раскаяться в своих проступках и пообещать исправиться. Это был самый простой способ решить проблему. «Я делаю все, что в моих силах, чтобы поддержать его и помочь тебе в его воспитании, но теперь, когда услышал твои слова, я действительно вижу: того, что я делаю, недостаточно. Спасибо тебе, что помогла мне увидеть это». Было очень важно перейти от самоуничижения к выражению признательности.

Воспоминания об этом эпизоде смешались с его размышлениями о предстоящем родительском собрании, и у него возникло чувство, что нужно обязательно пройти мимо школы своего сына и, по крайней мере, осмотреть ее.

Идя по тротуару вдоль огороженного участка, Жук-носорог оглядывает просторную школьную территорию. Здание школы выглядит на вид довольно старым. Перед ним располагается огромное, хорошо утрамбованное спортивное поле. Среди плотной застройки жилыми домами это открытое пространство кажется расточительно несоразмерным. Говорили, что после войны бывший владелец этой земли предоставил всю свою земельную собственность под образовательные нужды для детей, но Жук-носорог не знал, была ли эта версия правдивой. Вполне возможно, что, если б число учеников в школе достаточно сократилось, муниципальные власти не теряли бы зря времени, снесли бы школу и построили на ее месте новое шикарное жилье.

Не переставая поражаться тому, на какой прекрасной земле была расположена школа, Жук-носорог остановился, чтобы получше все рассмотреть.

Вокруг бегают группы студентов: футбольная команда, команда по легкой атлетике. «Кстати, а какие внешкольные занятия есть у Кацуми?» Он не может припомнить. И определенно не может спросить об этом у своей жены.

Пока все эти мысли проносятся в его голове, Жук-носорог замечает через просветы в заборе женщину, стоящую посреди огромного школьного двора, рядом с беговой дорожкой. Она одета в черный брючный костюм, выглядит строго и элегантно – это определенно взрослая женщина, а не девочка-подросток. На вид ей около тридцати.

Он сразу догадывается, что это, должно быть, та самая женщина, о которой рассказывал Кацуми. Красавица, заменяющая учительницу в декретном отпуске.

Она наклонилась и шарит по земле. Выражение ее лица сосредоточенно и серьезно, как будто она что-то уронила и пытается найти или как будто там зарыто что-то ценное. Затем поднимает глаза и видит, что Жук-носорог за ней наблюдает. Она выглядит немного растерянной.

Он чувствует, что ему следует уйти, но это может показаться странным, так что вместо этого он склоняется в вежливом приветственном поклоне. «Наверное, она подумала, что я какой-то извращенец, который подглядывает за детьми». Он хочет сказать ей: «Мой сын учится в этой школе!», но между ними слишком большое расстояние, и ему пришлось бы орать во всю глотку.

Однако тут красивая учительница по какой-то непонятной причине неожиданно ему улыбается.

Жук-носорог осматривается. Если б эту сцену увидела его жена, у него бы были неприятности.

5

– Дорогой, ты знаешь, что в соседнем квартале на запад от нас есть дома, в которых совершенно не соблюдают правила вывоза мусора?

Сейчас ночь, Кацуми на втором этаже уже уснул, а Жук-носорог сидит в гостиной и ест пирожное. Его жена купила несколько штук по дороге с работы. Сказала, что там открылась новая кондитерская, ей хотелось попробовать всё, так что она купила по одному пирожному каждого из шести сортов, которые остались под конец дня в витрине. «Кацуми сказал, что он ничего не будет, так что все достанется нам с тобой», – радостно сообщила она мужу. Хотя Жук-носорог совсем не любил сладкое. Он говорил ей это еще до их свадьбы, но почему-то эта информация никак не укладывалась у его жены в памяти. Всякий раз, когда он напоминает ей об этом, она с вызовом произносит: «Так что же, ты хочешь сказать, что ненавидишь сладкое? Что ты скорее умрешь, чем съешь пирожное?» Разумеется, в такой момент он должен заверить ее, что его чувства к сладостям не достигают уровня ненависти, и, конечно же, при выборе съесть пирожное или умереть он предпочел бы пирожное. В конце концов их споры заканчиваются тем, что жена заставляет его съесть что-нибудь сладкое. Это, в свою очередь, создает прецедент, и в следующий раз она заявляет: «Ты же ел сладости в прошлый раз, так что мешает тебе поесть их сейчас?»

Поделить шесть небольших пирожных между двумя людьми не казалось такой уж сложной задачей. Однако его жена заявила, что хочет съесть только по одному маленькому кусочку от каждого из них, просто чтобы попробовать их на вкус, а он может съесть все остальное. На первый взгляд это могло показаться великодушным: женщина отказывает себе в удовольствии, чтобы оставить побольше своему мужу, но на самом деле это еще больше затрудняет его положение, лишая возможности протестовать.

Итак, они сидят за столом, она откусывает крохотные кусочки от каждого пирожного, отдавая ему остальное, как вдруг вспоминает об этих домах, где жильцы не соблюдают правила выноса мусора.

– А-а, точно, я знаю эти дома! – Жук-носорог отвечает на ее вопрос с преувеличенным интересом.

– Да-да, там такой ряд из шести отдельных жилых домов.

– Точно, точно.

– Жители двух из них понятия не имеют о хороших манерах.

– Вот как? И что с ними не так?

Разумеется, Жук-носорог не помнит ничего, что относилось бы к жильцам этих домов по соседству. Вероятно, жена рассказывала ему об этом каким-то утром некоторое время назад, а он был слишком измотан работой допоздна накануне вечером, так что находился не в том состоянии, чтобы вникать в соседские сплетни. Такое часто случалось. Но даже когда был уставшим, он обязан был внимательно ее слушать. Как-то раз она сказала ему: «Если ты не хочешь меня слушать, можешь не слушать». После этого Жук-носорог всегда внимательно следил за собой, чтобы всякий раз прилежно и с видимой охотой отвечать ей, каким бы уставшим он ни был и как бы сильно ему ни хотелось спать. Нужно было использовать как можно больше энергичных жестов и произносимых с придыханием междометий: «О, правда?! Ух ты, что ты такое говоришь!» – в ответ на каждое ее слово. Иногда он со страхом думал, что, возможно, немного переигрывает, но его жена либо не замечала его преувеличенных реакций, либо не имела ничего против них, поскольку ни разу не выказывала недовольства. Тем не менее это всегда беспокоило его, и он старался держаться в рамках приличия.

– Ну, в последнее время не было случаев, чтобы они выносили мусор в те дни, когда за ним приезжает машина, так что все соседи подумали, что, может быть, в этих домах наконец-то начали соблюдать правила. Однако оказалось, что они просто переехали.

– Правда? Так, значит, они переехали!

Тон, которым Жук-носорог это произносит, свидетельствует о том, что он крайне удивлен и впечатлен этой обыденной новостью. В переезде семьи в другой дом нет ничего особенного. Просто у него уже сложилась привычка отвечать на все с большим энтузиазмом.

– Но ведь эти дома были новыми. Странно, что обе семьи уехали.

– Так, получается, жильцы обоих домов переехали? – Это в самом деле немного странно. – Может быть, была какая-то причина, которая заставила их уехать?

– Эй, послушай, не надо меня пугать. – Она надувает губы.

– Может быть, у них были какие-то трения с соседями? Жалобы на шум или что-то в этом роде…

– О! – Ее глаза расширяются, и она резко хлопает в ладоши. – Есть еще кое-что, о чем я хотела тебе сказать!

– Ты об этих оставшихся пирожных? – Жук-носорог смотрит, сколько еще осталось на тарелке, и не может сдержать стон. У него ощущение, что он не сможет съесть больше ни крошки, а его кровь от избытка сахара уже превратилась в глазурь.

Но она, похоже, даже не услышала его слова. Как будто в голове у нее есть встроенный фильтр, который не пропускает недовольство и жалобы мужа. Как бы то ни было, она никак не реагирует на то, что он сказал. Тогда Жук-носорог решается на проверку.

– Говоря о важных вопросах, может быть, ты хотела обсудить, как часто мы пользуемся нашей супружеской постелью? – скороговоркой произносит он. – Потому что я был бы не против пользоваться ею чаще.

К счастью или к несчастью, но она и это пропускает мимо ушей.

– Ах да, я хотела сказать тебе, что недавно узнала кое-что пикантное об одном из учителей в старшей школе.

– Пикантное?

– Это всего лишь слухи, но, похоже, один из учителей Кацуми…

– Прогуливает школу?

– Надо же! – Жена устремляет на него немного удивленный взгляд. Она явно не ожидала такого ответа.

– Речь об учителе по фамилии Ямада?

– Откуда ты об этом узнал?

– Ну, – Жук-носорог старается вложить в свой голос как можно больше чувства, – речь ведь идет о школе, в которой учится наш сын. Так что я стараюсь настроить получше свои антенны.

На ее лице вспыхивает румянец признательности, как будто она изменила мнение о нем к лучшему.

– Да, но похоже, что Ямада-сэнсэй и домой тоже не возвращался. Несмотря на то что у него есть жена и дети.

– О чем это ты?

– Может быть, он просто не справлялся со своей работой и ему было стыдно возвращаться домой…

В его памяти возникает образ женщины, которую он видел в тот день на школьном дворе, и Жук-носорог рассеянно произносит:

– Или, может быть, ушел к той красивой учительнице, заменившей его коллегу…

– Какая еще красивая учительница? – Голос жены звучит настолько резко, что буквально пронзает его уши.

У него возникает ощущение, будто его внезапно схватили за шиворот.

– Это… эм… я имел в виду то, что рассказал мне Кацуми. Он сказал, что, похоже, у Ямады-сэнсэя сложились хорошие отношения с красивой молодой учительницей. Хотя понятие красоты, конечно, субъективно.

– Но Ямада-сан – женатый человек.

Жук-носорог глубоко вздыхает, недоверчиво качая головой.

– Я это знаю. Как женатый мужчина вообще может сблизиться с другой женщиной? Такие истории всегда казались мне чем-то неправдоподобным, чем-то вроде городских легенд тоси дэнсэцу ¹³.

– Но я больше ни от кого не слышала ничего подобного. Все, что мне известно, – это что учитель Ямада не ходит на работу. Так, значит, есть что-то еще?

– Что же это такое… – неопределенно произносит Жук-носорог, и в воздухе повисает пауза. Однако он прекрасно понимает, что если они углубятся в эти рассуждения, то в конечном итоге он непременно окажется не на той стороне и будет вынужден защищаться от атак своей жены.

– Да, кстати, я хотела спросить тебя, – говорит она, повышая голос. – Ты свободен в пятницу через две недели?

– А что будет в пятницу через две недели?

– Родительское собрание в школе Кацуми. Если это будет возможно, я хотела бы, чтобы ты на него пришел.

– Конечно, я собирался на него пойти, – отвечает он без малейшей заминки и энергично кивает. Самое лучшее в таком случае – это не терять ни мгновения.

– Вот как… – Она, кажется, приятно удивлена. – Но ты ведь не скажешь потом, что у тебя возникли какие-то неотложные дела на работе и ты не сможешь прийти?

– Не то чтобы здесь было чем гордиться, но я не так уж сильно занят на работе. Так что почти хочу, чтобы время от времени у меня возникали срочные дела.

– Но уже столько раз было, когда у нас были семейные планы, однако в последнюю минуту что-то происходило и ты не мог прийти.

– И всякий раз мне было за это стыдно. Сейчас мне не хочется даже вспоминать о таких моментах. – Жук-носорог пытается говорить серьезным тоном, словно содрогаясь от чувства собственной вины, но правда в том, что он даже не может вспомнить ни одного из этих давних эпизодов. Скорее всего, ни в одном из случаев это не имело отношения к его работе в офисе, и именно другая работа заставила его отказаться провести время с семьей. – Не волнуйся. – Он ободряюще кивает ей. – На этот раз никаких чрезвычайных ситуаций не возникнет.