Kitabı oku: «Будь моей игрушкой», sayfa 9
Со стульев поднялось еще несколько мужчин и встали рядом с ним, меряя девушку похотливыми взглядами. Дженни отступила, озираясь. Как назло, единственный выход находился за спинами пьянчуг.
Они не приняли ее всерьез. Решили, что Дженни – человек, подруга кого-то из оборотней, поэтому и повели себя так нагло. И можно не сомневаться, что живой ее отсюда уже не выпустят. Чтобы не побежала жаловаться в клан, не привела волков. Какими бы самоуверенными и наглыми не были местные шакалы, они знают, что волки не прощают, когда обижают их женщин.
Взгляд перебегал с одного искаженного предвкушением лица на другое. Вот бы обернуться сейчас! В схватке один волк может поспорить с несколькими шакалами. Даже если ей не удасться победить, живой она им не достанется.
Вот только Дженни не умеет оборачиваться. Не дано.
В ответ на эти мысли внутри что-то вспыхнуло, царапнуло, как бывало порой в юности, когда Дженни еще надеялась, что предок придет к ней, чтобы подарить свой облик. Когда часами вглядывалась в луну, тщетно выкликивая своего зверя.
Царапнуло и замерло. Показалось?
– Бобби, запирай дверь, – распорядился Сэм, подступая ближе к девушке. – Я буду первым.
– Покажем волчьей подстилке, что такое настоящие мужчины, – хихикнул один из шакалов за его спиной. Бармен направился к двери.
Впервые за весь вечер Дженни стало страшно. Она вдруг поняла, что находится одна, где-то на окраине столицы, почти в трущобах. Никто не знает где она, не придет сюда искать ее в случае чего. Если эти мерзавцы сейчас изнасилуют и убьют ее, а труп скинут в реку, им скорее всего даже ничего не будет.
Она забормотала формулу, снимающую антимагический щит, сбилась, снова начала и снова сбилась. Плетения как назло вылетели из памяти. Блокирующие чары и контрмеры у них шли факультативом, да и зачет добряк-магистр тогда поставил автоматом всей группе…
Девушка еще попятилась, прихватив по дороге стоящую на столе пустую кружку и швырнула в шакала. Он не успел уклониться, тяжелая глиняная посудина врезалась в лоб и разлетелась на осколки. Из пореза брызнула кровь, но Сэм не потерял сознание, как надеялась Дженни. Наоборот взревел от бешенства.
– Сука-а-а! Убью-ю-ю!
Он рванулся к ней, и Дженни вскинула руки, готовая царапаться, кусаться, драться до последнего. Но это не потребовалось.
У входа что-то вспыхнуло, прогремел взрыв и дверь разлетелась на мелкую щепу. В бар ворвался ветер, принес запах дождя и свежести. Мужская фигура в костюме и шляпе перегородила проем.
– Ай-ай-ай. Нехорошо выражаться при девушках, – послышался насмешливый мужской голос, и в помещение шагнул Раум ди Форкалонен.
***
Мужчины остановились. На не отягощенных интеллектом лицах мелькнул страх. Но поняв, что неожиданный защитник пришел один, да и не выглядит слишком грозным, расслабились.
– Ты что за хрен? – с вызовом поинтересовался бармен.
– А ты как думаешь, пес? – демон спустился в зал и остановился, оглядывая всех присутствующих с недоброй улыбкой.
Это по детям стихий издалека видно к какой расе они относятся. Сейчас, когда шляпа скрывала рожки на голове, глаза были единственным, что выдавало в ди Форкалонене его нечеловеческую суть.
Вряд ли завсегдатаям убогого бара приходилось встречать вживую кого-то из высших демонов. Но шакалы как никто другой умели чувствовать чужой страх и чужую силу. Окружавшая Раума аура самоуверенности смутила их куда сильнее костюма “от кутюр”. Они снова переглянулись, словно спрашивая друг друга кто этот тип и почему ведет себя так, словно все вокруг – его собственность.
В первое мгновение при виде демона сердце Дженни замерло, а потом заколотилось в сумасшедшем ритме. Если бы ей кто-то полчаса назад сказал, что она будет рада, даже не просто рада – счастлива – появлению Раума, она бы сочла, что предсказатель бредит. Но каким же облегчением было видеть его здесь!
А уже в следующую минуту она поняла, что наследнику рода ди Форкалонен совершенно нечего делать в трущобах на окраине города, и он никак не мог случайно забрести в подобное место. Если только не следил за кем-то.
– Заблудился, ди Форкалонен? – насмешливо спросила девушка, стараясь не выказывать ни радости, ни злости, которую ощутила при мысли, что демон преследует ее. – Или просто зашел выпить местного пива?
На этих словах шакалы отчетливо сбледнули с лица и отступили поближе к стеночке, стараясь не напоминать о себе. Родовые имена самых именитых и могущественных демонов знали даже отбросы общества.
– Нет, – он смерил ее неожиданно тяжелым и недовольным взглядом, который совершенно не вязался с беспечным тоном и издевательской ухмылкой. – Я пришел забрать одну безмозглую девицу, которая шагу не может ступить без того, чтобы не влипнуть в неприятности.
“Безмозглую”?! Да что он себе позволяет!
– На что это ты намекаешь?
– А ты как думаешь? – демон оскалился, и Дженни вдруг поняла, что он злиться на нее. Но с чего бы? Можно подумать, это она за ним следила, а не наоборот…
Но додумать эту мысль она не успела, потому что демон в два шага преодолел разделявшее их расстояние и ухватил девушку за плечо.
– Ай! – это было больно. Хватка у Раума оказалась стальной. – Пусти, ты мне руку сломаешь!
– Сломаю, – согласился демон, прожигая ее взглядом. – И не только руку. И не только тебе. Немедленно в машину, сладенькая, – голос его сделался ласковым до приторности, и девушке стало страшно.
– А ты?
– Я догоню. В машину, детка.
Раум грубо пихнул ее в сторону выломанной двери, откуда доносился шум дождя и тянуло влагой. Что-то, должно быть наконец включившийся инстинкт самосохранения, подсказало, что сейчас с демоном лучше не спорить. Дженни направилась к выходу.
У самого крыльца действительно стояла ярко-красная “Мантикора”. Ураганный ветер утих, но с неба все еще лило. Девушка на мгновение помедлила, не решаясь шагнуть под холодные струи.
– Значит, любите трахаться, псы? – донесся из глубины бара голос Раума, до того вкрадчивый, что по спине пробежал холодок. – Тогда надо любить платить по счету.
А потом послышался грохот и полные боли крики.
ГЛАВА 21
Ожидание не затянулось надолго. Дженни даже не успела решить, что ей делать: вернуться за Раумом в бар, сбежать пешком по улице, надеясь затеряться за пеленой дождя, или все же сидеть в машине, как и велел демон.
Прошло не больше пяти минут, и дверь на месте водителя приоткрылась впуская вымокшего демона. Вид у него был уже не такой безупречный – одежда сидела кривовато, рукав был разорван по шву, а шляпу Раум успел потерять, однако в остальном не выглядел пострадавшим.
И правда – смешно же предполагать, что банда шакалов-пьянчуг способна причинить вред высшему демону.
– Ты как? – Дженни неловко улыбнулась, не зная как себя правильно вести с ним. С таким Раумом ей еще не приходилось сталкиваться.
Он лучезарно улыбнулся, превращаясь в себя прежнего – самоуверенного и насмешливого.
– Отлично, детка.
– Я слышала крики.
Демон удовлетворенно хрустнул костяшками пальцев.
– Так… поломал кое-что… и кое-кого. Не бойся, – уточнил он, заметив мелькнувший в глазах девушки страх. – Не до смерти.
Дженни вздрогнула. Ей ни на секунду не было жаль шакалов, но легкость, с которой Раум расправился с почти десятком сильных и здоровых мужчин, напугала. А еще больше напугала мысль, что ему за это ничего не будет, даже если жертвы пожелают призвать демона к ответу.
Демон легкомысленно щелкнул ее по носу.
– Пристегивайся, Дженни-идиотка. Поехали отсюда.
– Как ты меня назвал? – мрачно спросила девушка, защелкивая ремень. Движитель заурчал, заработали щетки, сметая с лобового стекла потеки воды. “Мантикора” двинулась сквозь дождь, скользя по безлюдным улицам Нью-Эбора словно гигантская рыбина по дну океана.
– А как полагается называть девицу, которая приходит в самый гнусный бар Арлема, заказывает там выпивку, а потом хамит местным? Идиотка!
В словах было куда больше правды, чем ей бы хотелось, но Дженни все равно надулась и мрачно уставилась на демона, но он даже не заметил ее возмущения. Струи дождя хлестали по стеклам, видимость была никак не дальше ста футов, поэтому Раум, не отрывал взгляда от дороги.
А у него привлекательный профиль – хоть на монетах штампуй. Правильные черты лица, в меру смазливые, в меру мужественные, с легким налетом порочности, который только добавляет демону привлекательности. Наглые глаза, высокие скулы, красиво очерченные губы. Дженни не к месту вспомнила, как потрясающе он умеет целоваться этими самыми губами. А потом вспомнила и все остальное, что он умел ими делать… И покраснела. Неужели она теперь при каждой встрече с ди Форкалоненом будет вспоминать тот вечер?
Его близость, даже просто его присутствие выбивали из равновесия. Будили слишком много противоположных и сложных эмоций. Хотелось одновременно поблагодарить его и нахамить, сказать какую-то резкость.
– Повезло, что я случайно был рядом, – продолжал демон.
– Случайно? – самым ядовитым тоном, на который только она была способна, переспросила девушка. – Ври больше! Ты за мной следил!
– Приглядывал.
– Ты знаешь, что это называется “преследование”? – разговор ушел в сторону от ее легкомысленного поступка, и Дженни почувствовала себя увереннее.
– Еще скажи, что подашь на меня в суд.
– И подам! И получу судебное предписание, запрещающее тебе подходить ко мне ближе, чем на триста футов!
Угроза его не напугала.
– И как ты докажешь факт преследования в суде, сладенькая? Давай просто сойдемся на том, что тебе повезло. Я проходил мимо и решил спасти твою очаровательную задницу из очередной неприятности. Заметь: на этот раз совершенно бескорыстно.
– И ты будешь продолжать следить за мной?
– Приглядывать, – демон пожал плечами. – Ну да. Я всегда приглядываю за своей собственностью.
– Собственностью?! – взвилась Дженни.
Смешанное с благодарностью еле уловимое раздражение мгновенно сменилось бешенством. Ди Форкалонен говорил о ней, словно о домашнем животном или какой-то безделушке. Девушка почувствовала, как от ярости темнеет в глазах.
– Я не твоя вещь, – процедила она, всеми силами стараясь не показать клокочущее внутри бешенство. – Останови машину, я выйду.
“Мантикора” давно выбралась из города и сейчас скользила по трассе. Ливень сменился мелким дождем, промокший осенний лес в серых сумерках за окнами внушал безотчетное уныние.
Но лучше шагать под дождем по обочине, чем сидеть рядом с Раумом в его машине. Дженни казалось, что само ее пребывание внутри “Мантикоры” равносильно согласию с тем, что она теперь “собственность” демона. Она ощущала отчаянную, почти нестерпимую потребность сделать хоть что-то, чтобы показать свое категорическое несогласие. Доказать, что она вправе сама распоряжаться своей жизнью.
– Я не шучу! Раум, останови машину! Немедленно!
Демон рассмеялся.
– Очень смешно, детка. Сиди смирно, скоро приедем.
От беспомощности и злости на глаза навернулись слезы. Нужно что-то сделать! Показать ему, что Дженни не позволит так с собой обращаться. Если она сейчас промолчит, позволит Рауму проигнорировать ее слова, он и дальше будет только смеяться над любыми ее требованиями. Она должна настоять на своем! Доказать, что она не вещь, не домашнее животное и не ребенок!
Девушка решительно отстегнула ремень безопасности и дернула ручку двери.
Выпрыгивать из мчащегося на полном ходу автомобиля – опасный номер. Для человека он может стать смертельным, но Дженни все-таки оборотень. У нее отличная реакция, высокая регенерация, да и Чарли учил ее в свое время правильно падать. А рядом обочина, мягкая земля.
В салон ворвался сырой ветер, принес запахи дождя и прелой листвы. Дженни распахнула дверь шире, готовясь к прыжку…
– Твою мать, ты что творишь?!
Демон ударил по тормозам. Машина завиляла на влажной дороге, и Раум, матюкаясь, вцепился в руль. Дверь захлопнулась, силой инерции Дженни откинуло на демона. Она ударилась плечом о его локоть, автомобиль снова тряхнуло, а потом “Мантикора” вылетела с шоссе в лес. Ее повело по раскисшей грязи, но демон невероятным усилием снова удержал управление. Машина проехала еще почти тридцать футов, каким-то чудом избежав столкновения с деревьями, с треском въехала в кусты и, наконец, встала.
В салоне воцарилась оглушительная тишина.
– Та-а-ак, – медленно и угрожающе протянул демон, выпуская руль из побелевших пальцев.
Он повернул голову, в упор посмотрел на Дженни, и девушка сглотнула, чувствуя, как внутри все смерзается в холодный липкий ком. Кажется, она никогда в жизни не видела ди Форкалонена в такой ярости. У него даже глаза полыхали сами по себе.
Она дернулась было в двери, но Раум оказался быстрее. Демон ударил рукой по рычагу, и замки щелкнули, отсекая для Дженни путь к бегству.
– Детка, – голос был нежным, прямо бархатным. – Из-за тебя я чуть не разбил свою машину.
Девушка отпрянула, вжалась в дверцу, не отрывая взгляда от мужчины рядом. Под его разъяренным взглядом изнутри поднималось желание заскулить, словно провинившийся щенок. “Мантикора” стояла, чуть накренясь и зарывшись капотом в кусты. Все еще горящие фары высвечивали переплетение ветвей и пожухлых листьев, а за окнами стояла сумеречная угрожающая тишина. Где-то сбоку, футах в сорока, чернела пустая трасса. Ни звука, ни отсвета фар, встречных машин. Только капли дождя разбивались о стекла, оставляя мокрые дорожки.
Никого, кто бы мог прийти на помощь!
Раум так же спокойно и медленно погасил фары, отстегнул ремень безопасности.
– И что мне с тобой за это сделать? – словно рассуждая вслух спросил он.
– Я не просила тормозить! – выкрикнула Дженни неестественно высоким голосом.
– Ну как же? – все с той же угрожающей лаской в голосе удивился демон. – Разве не ты кричала “останови машину”, детка?!
Стоило заткнуться, не спорить с ним, это было бы умнее всего. Но наглость, с которой демон извратил и вывернул наизнанку ситуацию, не дала смолчать.
– Машину не умеешь водить ты, а виновата я? Да и ничего с твоей “Мантикорой” не случилось. Ветками поцарапало.
Нет, он не взбесился в ответ против ожидания. Только улыбнулся, и от этого стало еще страшнее.
– Поцарапало, значит? – задумчиво переспросил демон.
И вдруг оказался рядом, совсем близко, нависая над ней. Пальцы вцепились в волосы, притягивая Дженни ближе к его лицу, угрожающе светящимся красным глазам.
– Ты понимаешь, чем все это могло закончиться, детка?! – в лицо прошипел ей демон. – Если бы я не удержал руль?! Если бы нас снесло с дороги в дерево? Если мы были на повороте и десять раз перекувырнулись, а ты не пристегнута?!
Он швырял ей в лицо вопросы, склоняясь все ниже, пока не уперся в ее лоб, покрытый холодной испариной.
– Ну, – Раум встряхнул ее, словно тряпичную куклу. – Понимаешь?!
Девушка затравленно молчала. Каждая его фраза невольно вызывала перед мысленным взором соответствующие картины. Только сейчас, почти десять минут спустя, ее настигло понимание, чем могла бы закончиться эта поездка, и Дженни затрясло от страха.
Даже демоны, бывает, погибают в автокатастрофах. А она – оборотень-полукровка. И она не была пристегнута.
– Прости, – признавать свою неправоту перед проклятым ди Форкалоненом было нелегко. Но нужно. – Я действительно виновата. Но ты должен был остановить машину, когда я просила!
– Должен? – он оскалился. – Я ничего тебе не должен, детка. Разве что отшлепать за непослушание.
– Что?! Ты в своем уме, ди Форкалонен?!
– Ага, – злость в его глазах сменилась непонятным предвкушением. – Знаешь, в отличие от кузена Дэмиана я не любитель подобных игр. Но речь уже не об удовольствии, а о воспитательных мерах. Раз слова до тебя не доходят.
– Катись в бездну, грязный извращенец!
Девушка попыталась было поднырнуть под его рукой, но пальцы сжались на ее волосах и дернули назад. Демон навалился на нее всем телом, прижимая к двери.
– Да, – повторил он так, словно эта мысль нравилась ему все больше. – Ты просто напрашиваешься, чтобы твою очаровательную задницу как следует выдрали, Дженни-непослушная-девчонка.
ГЛАВА 22
“Это бред, это не может быть правдой! Он меня просто пугает! А если нет? Богиня, если он это сделает, я убью его! Просто убью! ” – панические мысли вспыхивали и гасли в сознании, тело трясло от дикой смеси страха, возмущения и злости.
Раум чуть отстранился, потянулся к рычагам, чтобы отодвинуть кресло, и Дженни поняла: вот он – момент, когда можно спастись, сбежать. Она размахнулась и ударила локтем в окно, вкладывая в этот удар все силы.
Это было больно. Нет, “больно” слишком простое слово. В руку чуть повыше локтя словно вогнали раскаленный гвоздь. Девушка взвизгнула и захныкала, баюкая пострадавшую конечность.
Как она могла забыть, что машины класса люкс, комплектуются заговоренными стеклами повышенной прочности! Богиня, только бы не перелом! Разве может быть что-то тупее, чем сломать себе руку в такой ситуации?
– Идиотка!
Мгновением спустя демон оказался рядом. Дженни почувствовала, как на запястьях и ногах затягиваются невидимые гибкие путы, приковывая ее к кожанному сиденью, и зарычала. Над головой вспыхнул свет, Раум склонился над связанной жертвой.
– Что, решила не ждать пока я тебя отшлепаю и наказать себя самостоятельно, Дженни-сплошные-неприятности? – пробормотал демон. За насмешкой в его голосе слышалась тревога. Не обращая внимания на ее протестующие возгласы он срезал рукав платья. – Мда… повезло, что ушиб. Могло быть хуже.
Его руки ощупали пострадавшую конечность, сжались чуть выше локтя там, где уже наливался здоровенный синячище, и девушка повторно вскрикнула от боли.
– Отпусти меня!
– Чтобы ты все-таки сломала себе что-нибудь? – демон осуждающе покачал головой и полез в аптечку.
Пока он наполнял шприц регенератором, Дженни злобно пыхтела, пытаясь освободиться. От ушибленного локтя по всей руке по-прежнему стреляли болезненные импульсы и каждое неловкое движение напоминало о сделанной глупости, но ощущение собственной беспомощности, несвободы, было нестерпимым. Как и мысль о том, что ди Форкалонен может воплотить в жизнь прозвучавшую угрозу.
– Шею, – приказал демон. Как Дженни ни была зла на него, она послушалась. В конце концов, это в ее интересах.
Кожу чуть кольнуло и по венам растеклось знакомое щекочущее ощущение. Но демон не удовлетворился принятыми мерами, открыл банку с мазью и бережно втер в место ушиба.
– Что это за дичь, детка? – продолжал он, как ни в чем не бывало. – Тебе так приспичило сломать себе руку?
– Я хотела выбить стекло!
– Если бы выбила, еще бы и порезалась, – он осуждающе покачал головой. – Совсем больная, да? Да от моих шлепков тебе и вполовину не будет так больно. Тебе понравится, я почти уверен. Девчонкам часто нравятся такие вещи.
– Никогда! – она зарычала и снова бессмысленно дернулась, уже понимая, что из магических пут не вырваться. Но как же бесило ощущение собственной несвободы! – Отпусти меня! Ты не имеешь права!
– Тссс… глупенькая, – пахнущий мазью палец лег на губы, призывая к молчанию, и Дженни осеклась, сбитая с толку доброжелательным поведением демона. Его тревога и забота, снисходительные интонации в его голосе – все это настолько не вязалось с обещанием порки и магическими путами на руках, что она снова растерялась.
Может, он имел в виду совсем другое, и она не так все поняла? И она действительно наворотила сегодня дел, влипая в одну неприятность за другой. Может, пришло время подождать, не рубить с плеча?
Палец сменили губы. Прикосновения – сперва осторожные, а потом все более уверенные. Знакомая волна возбуждения прокатилась по коже. Как бы Дженни ни относилась к ди Форкалонену, ее тело словно было не в состоянии не реагировать на его близость – всегда однозначно и одобрительно.
– Сладкая… – прошептал Раум, отрываясь от нее с явной неохотой. – Дженни-конфетка.
– Отпусти меня, – попросила девушка. – Я хочу домой.
– Будет тебе “домой”. Позже, – он снова ощупал ее локоть, и Дженни поняла, что ушиб почти прошел. Хвала регенератору и природным способностям оборотня. – Ну вот – другое дело. А теперь – заслуженное наказание.
С этими словами он потянул девушку на себя и уложил животом на свои колени, вывернув руки за спиной. Дженни, сперва не сообразившая к чему эти манипуляции, отчаянно забилась.
– Больной ублюдок! Не смей!
От ярости и обиды даже слезы навернулись на глаза. Мысленно девушка горько пожалела, что не впилась ему в лицо зубами мгновением раньше. Целоваться он полез, придурок!
– Детка, но ты же виновата, – раздался над головой глумливый голос. – Ведешь себя, как глупый ребенок, а детей надо воспитывать.
Мужские руки задрали юбку, стянули трусики на бедра, и девушка всхлипнула. Нет, она не боялась боли, но сам факт, что самый отвратительный парень на свете делает с ней это – нагло, бесстыдно, без ее на то согласия, и что сейчас он будет шлепать ее, словно маленького ребенка, заставляли Дженни чувствовать себя униженной. Ей хотелось зарыдать от злости и бессилия, но она поклялась, что не доставит этой скотине такого удовольствия.
– Обычно наказанный считает удары вслух, чтобы случайно не получить больше, чем нужно, – весело заметил демон. – Но ты ведь считать не будешь, Дженни-упрямица?
– Да я скорее сдохну!
– Так и думал.
Она съежилась, ожидая удара, но вместо этого пальцы лишь осторожно коснулись кожи. Ладони охватили упругие ягодицы, погладили сжали… По коже против воли пробежала дрожь, вспомнилось, как Раум ласкал ее в ванной. И его грубоватые, но такие сладкие прикосновения в пустом кабинете.
Раум тяжело выдохнул сквозь зубы и снова погладил нежную кожу. Вид этой девушки – связанной, беспомощной, разъяренной и распаленной сводил с ума, заставлял желать совершенно иного. В конце-концов, Раум никогда не был большим любителем телесных наказаний, предпочитая моральное доминирование.
Он вдохнул ее эмоции. Главной ноткой была злость. Еще растерянность, подспудное возбуждение – нет, все-таки он оказался прав и рыженькая любительница подобных развлечений, пусть и не решается признаться даже себе. Что еще? Растерянность, словно собственное возбуждение было для Дженни открытием.
Пожалуй, не будь она девственницей, он бы заменил наказание на секс. Трахнуть ее хотелось куда больше, чем выпороть.
А еще хотелось пожалеть и утешить. Но она определенно заслужила наказание. Трижды за вечер заставила его сходить с ума от беспокойства, идиотка! Что у нее вообще с головой? Такое ощущение, что рыжая готова самоубиться, лишь бы досадить ему хоть немного.
– Это такая игра, – насмешливо пояснил он, удивляясь сам себе – почему медлит?
Дженни моргнула. Игра? Что за бред он тут несет?
– Ты была плохой девочкой, я тебя наказываю, а потом прощаю и говорю, что теперь ты хорошая. Смысл на самом деле именно в этом, а не том, чтобы сделать больно.
Она оскалилась, чувствуя снова прилив злости.
– Давай я тебя отшлепаю, плохой парень.
– Нет, детка. В таких играх я всегда сверху, – теперь его пальцы поглаживали ее попку, едва касаясь кожи – совсем легонько, еле ощутимо. И это заводило… О, еще как заводило!
Девушка укусила себя за щеку, пытаясь прийти в себя, избавиться от неуместного и неправильного вожделения. Пусть даже ее тело неадекватно реагирует на ди Форкалонена, всему есть предел! Она должна опомниться! Лежать вот так – связанной, беспомощной, с бесстыдно выпяченными то ли для порки, то ли для случки ягодицами – унизительно. Чего Раум медлит? Пусть уже бьет, и чем сильнее, тем лучше. Тогда уйдет это дурное возбуждение, и ей будет проще возненавидеть мерзавца.
– Ну, – хрипло спросила она. – Так и будешь булки мять?
Демон расхохотался.
– А тебе не терпится, сладенькая?
И раньше, чем она придумала язвительный ответ, рука взвилась в воздух, чтобы обрушиться на правую ягодицу. Оглушительно громкий шлепок разнесся по салону, кожу ожгло болью, которая через мгновение сменилась покалывающим теплом. Пожалуй, что приятным.
– Сволочь! – выкрикнула девушка и дернулась, пытаясь соскользнуть на пол. Не тут-то было. Второй рукой демон надавил ей на плечи, заставляя лежать смирно. Щека уткнулась в кожаное сиденье, Дженни чуть повернулась и со злостью впилась в него зубами, представляя на месте сиденья шею демона.
Второй удар ожег вторую ягодицу, а потом они посыпались один за другим. Не слишком сильные, но чувствительные. И, как ни стыдно это признавать, но скорее возбуждающие, пусть и обидные.
Да, это оказалось приятно, как демон и обещал. А еще безумно стыдно. Дженни злилась на него, и в тысячу раз сильнее на себя. Что с ней такое?! Как можно получать удовольствие, когда тебя шлепают?! Только полные законченные извращенцы тащатся от боли!
Правда боли особой и не было. Когда она ходила с Вэл на сеанс массажа, мастер их там сильнее шлепал и мял.
Но на массаже все происходило по ее желанию! Она заплатила за это деньги, не лежала связанная с голой задницей… в конце-концов массаж делала женщина – пожилая тролльша с ручищами похожими на два каменных молота.
Наверное, с ней все же что-то не так. Наверное, Дженни, как и Раум – больная извращенка, потому что в ответ на эти шлепки внизу живота потеплело, а по телу поплыла приятная истома. И соски под тканью съежились, слегка заныли, умоляя о прикосновениях.
От мысли об этом краска бросилась девушке в лицо. Нельзя, чтобы Раум догадался о ненормальной реакции ее тела. Если к этой пытке добавятся еще и его насмешки, она не выдержит и точно разревется от стыда и обиды.
Она завозилась, выражая несогласие, прошипела сквозь зубы несколько оскорблений, услышанных от работяг в детстве, вспоминая самые грязные и гадкие.
– Детка, кто занимался твоим воспитанием? – деланно удивился демон. – Разве подобает девушке так выражаться? За каждое грубое слово еще по два удара. То есть еще плюс десять.
– Нет! – она снова с ненавистью вцепилась зубами в сиденье, и даже не удивилась, когда зубы легко прокусили толстую кожу.
– Да, детка, – он еще раз шлепнул, а потом пальцы демона скользнули между половинками ягодиц, спустились к покрытым влагой складочкам. – Оооо, смотрю ты теперь следишь за собой. Никаких лишних волос.
Дженни стиснула зубы и зарычала, мечтая умереть. Да, теперь она брила там каждый раз, когда принимала душ, оправдываясь перед собой, что так гигиеничнее и вообще ей больше нравится, а насмешки демона тут совершенно не при чем.
А бесстыжие пальцы меж тем нащупали маленький скользкий бугорок и принялись поглаживать и играть с ним. И, видит Богиня, это было до отвращения приятно. Нет, она точно больная, если лежит связанная на коленях у парня, который ее только что отшлепал, а теперь беззастенчиво лапает, и кайфует от его наглых прикосновений. Ей не может это нравится, не должно! Так не правильно.
– Прекрати! – прохныкала она
– Тссс… маленькая. Наказание еще не окончено, – с этими словами он снова звонко шлепнул по слегка порозовевшим ягодицам. И проклятье – да, это тоже было приятно.
После очередного шлепка Дженни зашипела и дернулась, пытаясь уползти, но демон легко удержал ее.
– Если ты будешь так ерзать, я кончу, – хрипло сказал он.
Только тут девушка заметила, что его напрягшийся член упирается ей в бедра и замерла. Раума что же – заводит, что он ее бьет?! Проклятый извращенец!
Легкий холодок страха прошел по коже. Только этого еще не хватало! Они где-то в лесу, можно хоть голос сорвать, выкликивая помощь, никто не услышит. Если демон сейчас захочет удовлетворить похоть, кто ему помешает?
“Не я”, – с обреченностью констатировала она, снова плавясь под восхитительными касаниями. Если ди Форкалонен не станет торопиться, если продолжит чувственную пытку, продержит свою жертву достаточно долго в этом состоянии распаленной неудовлетворенности, ему даже насиловать не понадобятся. Потому что есть две Дженни, одна – умница, хорошая и правильная девочка, с мозгами и характером, а вторая – просто похотливая самка, готовая по первому щелчку раздвигать ноги. И проклятый демон определенно знал, как заставить вторую перехватить контроль над телом.
Теперь, когда шлепки перемежались с ласками – неторопливыми, умелыми – противостоять вожделению стало почти невозможно. Дженни словно погрузилась в какой-то транс, потерялась, забыла себя. Уступила Дженни-номер-два, а той, очень нравилось происходящее. Она больше не пыталась вырваться, даже сама подавалась навстречу умелым ласкам демона, чуть выгибалась, и только вздрагивала и тихонько стонала, когда поглаживания сменялись шлепками.
Будь он проклят, зараза! Будь он проклят, и пусть делает, что пожелает, лишь бы не останавливался…
ГЛАВА 23
Раум понял, что она поплыла. Проклятье, да он и сам поплыл, взахлеб поглощая весь спектр восхитительных эмоций: возбуждение, негодование, растерянность, стыд и снова возбуждение. Вид вздрагивающей обнаженной попки с красными отпечатками его ладоней заводил неимоверно. Еще больше заводили всхлипы рыжей и само осознание, что она хочет его, что сгорает от желания, несмотря на ханжеский мусор в ее голове, который мешал девчонке расслабиться и получать удовольствие.
Он раздвинул мокрые-мокрые складочки, осторожно ввел в нее один палец – неглубоко, не переставая поглаживать и ласкать вторым скользкую горошинку. Рыжая, конечно, не заслужила сегодня оргазма, но он подарит ей это маленькое удовольствие. Хотя бы для того, чтобы снова услышать, как она кричит от страсти.
Ну и кончить самому тоже хотелось. И желательно не торопливо спустив в салфетку, он уже не мальчишка, чтобы сбрасывать напряжение подобным образом.
– Наказание окончено, – объявил демон, звучно шлепнув последний раз по порозовевшим ягодицам. Но вместо того, чтобы натянуть на Дженни трусики, сдернул их окончательно. Придержал подол, усадил рыжую к себе на колени голой отшлепанной задницей и чуть расставил ноги, вынуждая девушку раздвинуть бедра. Она обернулась, одарив его затянутым поволокой взглядом. Очень удачно обернулась, он как раз собирался поцеловать искусанные от злости губы.
– Как ты смотришь на то, чтобы теперь доставить друг другу немного удовольствия? – промурлыкал Раум, одной рукой лаская и поглаживая нежную кожу с внутренней стороны бедра, а второй расстегивая пуговички на груди. Молодец, рыжая, как специально каждый раз надевает его любимый фасон без дурацких застежек сзади.
– Что? – непонимающе переспросила девушка и непроизвольно облизнула пухлые губы. Демон не удержался и снова склонился, чтобы поцеловать их. Какая же она сладкая! Дженни-пироженка, Дженни-карамелька. Он хочет ее. Хочет всю себе. Подчинить, присвоить, сделать своей. Запереть в спальне и не выпускать неделю, входить в ее тело, заставляя снова и снова всхлипывать и вскрикивать от восторга.
– Разрядка, – подсказал он искушающим шепотом, отрываясь от нее. – Оргазм, маленькая смерть, Дженни-сама-невинность, – иллюстрируя свои слова, он легонько надавил на скользкий бугорок между ее ног, вырвав из девушки тихий стон. – Ты – мне. Я – тебе.
