Kitabı oku: «Шведское солнце и пармезан», sayfa 4

Глава 10
Расмус

– Нет, ну вот скажи мне, как одна чашка кофе может стоить как целых две в «Губбэнгене», а? – ворчит Карина, пытаясь вместе с Расмусом пробиться сквозь толпу народа к нужному терминалу.

– Нашла над чем заморачиваться, сестренка, ты же у нас высокооплачиваемая персона.

– Да, но я предпочитаю тратить свои деньги на более достойные вещи. А не на кофе.

– Но он хоть вкусный?

Карина делает глоток и пожимает плечами.

– Сойдет.

Вот и нужный им терминал. Когда путешествуешь с Кариной, про пунктуальность можешь забыть. Старшая сестра Расмуса изначально запрограммирована на то, чтобы не замечать время, и легко впадает в ту разновидность паники, которая настигает всех безнадежно опаздывающих.

– Посадка уже началась, – замечает Расмус.

– Верно. Ну и очередь – просто бесконечная. Вот глупые, это же не концерт Бейонсе – здесь у каждого свое место согласно билету. Ну что, пошли?

– Да, хотя…

На подходе к терминалу Расмус притормаживает. Потому что чуть в стороне стоит женщина с табличкой, на которой написано: «СОЛНЦЕ И ПАРМЕЗАН». Вокруг нее с растерянным видом топчется группа людей разных возрастов и внешности.

– Э… разве это не наша группа?

– Хм. – Карина наморщивает лоб. – Вроде похожа.

Они направляются к женщине с табличкой, на ходу понимая, что что-то здесь не так. Расмус чувствует, как с каждым шагом нарастает тревога сестры, но сам испытывает почти облегчение. Что, поездка отменяется? Можно я тогда отправлюсь домой и буду дальше дрыхнуть на своем диване? Едва приблизившись к группе, Карина тут же вступает в разговор. В центре группы стоит женщина с табличкой. Темноволосая и курчавая, она поворачивается к Карине и Расмусу.

– Я так понимаю, вы тоже собирались лететь в Италию?

Собирались, отметил про себя Расмус. Значит, уже не собираемся. Диван, дружище, – я лечу к тебе!

– Да, – с тревогой подтверждает Карина. – Но что значит собирались? Вы ведь Паула?

Женщина с курчавыми волосами кивает. Крупные золотые серьги в ее ушах резко качаются вперед-назад. Расмус еще никогда не видел настолько больших серег. Они выглядят такими тяжелыми – того и гляди оторвут уши.

– Да, я Паула, – глубоким печальным голосом отзывается женщина.

– А что случилось? – осторожно спрашивает Карина.

– Я скажу вам, что случилось, – ворчит стоящая рядом с ними крупная пожилая дама. – В Тоскане сгорел пансионат. Тот самый пансионат, в котором мы должны были жить.

Дама облачена в оранжевую тунику, а рядом с ней топчется другая женщина, поменьше ростом и того же возраста, целиком упакованная в джинсу. Они явно заодно.

– Как это похоже на Южную Европу, – продолжает крупная дама. – Как может большой дом вот так просто взять и сгореть?

– Сожалею, – отзывается Паула. – Для меня это такое же потрясение, как и для всех вас.

– Однако вся разница в том, что это мы, а не вы заплатили за это потрясение! – перебивает ее дама в оранжевом.

– Спокойно-спокойно, – произносит молодой человек рядом. – Эта милая женщина ни в чем не виновата. Мы же не станем ссориться?

Лет двадцати пяти, бритоголовый, в обтягивающей футболке и с мускулистыми руками, покрытыми татуировками, парень сам похож на итальянца.

– Я правда очень сожалею, – повторяет Паула, глядя на всех несчастными глазами. – Наша поездка не заладилась с самого начала. Ах, прежде наши туры пользовались такой любовью у туристов, такая приятная атмосфера…

– Пока пансионат не сгорел, да? – уточняет дама в джинсе.

Паула вздыхает.

– Но… что же нам тогда делать?

Расмус вздрагивает, когда резкий голос сестры внезапно раздается совсем рядом. Ему очень жаль Паулу, и он надеется, что Карина не сорвется на крик. Сожаление, испытываемое сотрудницей турфирмы, явно неподдельное.

– За это утро здесь перебывали все участники тургруппы и многие предпочли развернуться и уйти. И я их понимаю. Но кое-кто решил остаться и последовать плану Б.

– Плану Б?

Паула кивает.

– И что же это за план?

– Ну, в общем… моя кузина заведует пансионатом в Орегрунде. Это в Руслагене. Мы можем отправиться туда.

Расмус смотрит на Карину, которая в свою очередь во все глаза глядит на Паулу. Ее взгляд говорит: «А моя сестра заведует лагерем рабочих в Йемене – давайте все двинем туда!»

– Орегрунд, значит, – с холодком в голосе повторяет Карина. – Орегрунд?

– Да, Орегрунд.

– Орегрунд.

– Да.

– Оре-ГРУНД?

– Может, лучше сразу в Хапаранду? ⁸ – Расмус попытался свести все к шутке. Но никто даже не улыбнулся.

– Вы хотите сказать, что наш кулинарный тур будет проходить в Руслагене? Не в Тоскане? – уточняет Карина.

Паула нервно кивает:

– Да, это и есть план Б.Разумеется, никто не заставляет вас туда ехать. Как я уже сказала, многие вообще этим утром отказались от поездки. И я пообещала сделать все возможное для того, чтобы они как можно скорее получили обратно свои деньги. Только что я разговаривала со своей кузиной по телефону, и она согласилась принять нас на целую неделю. Пансионат пустует, поскольку сейчас не сезон. И там есть красивый сад, где вы сможете готовить итальянские блюда.

– Из натуральных итальянских продуктов? – сомневается Карина.

– Да… Это вполне можно устроить.

– А сколько нас должно было ехать в Италию? – вдруг становится любопытно Расмусу.

– Пятнадцать человек.

– А сколько собирается поехать в Орегрунд?

Паула взволнованно потирает ладони и оглядывает небольшую группу людей, окруживших ее.

– Вот, все здесь. Пятеро, включая меня. И, надеюсь, вы двое тоже?

Пятеро? Расмус морщит лоб. Он что, кого-то пропустил?

Он окидывает взглядом стоящих рядом пожилых женщин, мускулистого парня и… вот оно что. Чуть в стороне стоит белокурая женщина примерно его возраста. Очевидно, она тоже едет с ними. Как забавно, на долю секунды ему почудилось, что женщина похожа на…

О нет. Только не это!

Нет, нет и нет!

Глава 11
Хильда

О

боже всемогущий.

Он меня заметил.

Что он обо мне подумал?

Наверно, решил, что я эта… как его? А, сталкерша!

Хильда на трясущихся ногах выбирается из-за рекламного щита, за которым она пряталась, и нервно улыбается.

– Здравствуйте.

Расмус стоит, вытаращив глаза и открыв рот. Так он очень похож на прежнего Расмуса с постера группы «Розы Расмуса», который висел в комнате Хильды, когда она была подростком. Только на постере у него был более загадочный взгляд. Теперь же он словно вопит «Помогите!». Рядом с ним нервно переминается какая-то женщина, и Хильда моментально улавливает между ними сходство. Брат с сестрой? Так, значит, это ей принадлежит дом, в котором я убиралась?

– Здравствуйте, – наконец выдавливает из себя Расмус. – Что… вы здесь делаете?

– То же самое я собиралась спросить у вас, – отвечает Хильда.

– Мы планируем отправиться в путешествие. В Италию. Точнее – в Руслаген. – И он сделал жест рукой, показывая, кто это «мы». Стоящая рядом с ним женщина протягивает Хильде руку:

– Здравствуйте. Я – Карина, сестра Расмуса. Вы знакомы?

– Эээ… Ну… – тянет Расмус.

Он явно испытывает неловкость от данной ситуации, и его брошенный на сестру взгляд подтверждает это. Хильда судорожно сглатывает. Только бы не зареветь, только бы не зареветь. Мало того, что Италия отменяется – так теперь еще и этот Расмус вдруг нарисовался. Что дальше? По пути в Руслаген начнется метель?

– Хорошо… – тянет Карина. – Значит, вы тоже едете?

– Да, – тихо произносит Хильда. – Какое совпадение, правда?

Она поднимает на Расмуса взгляд и пытается улыбнуться, но он не отвечает на ее улыбку. Вместо этого закатывает глаза и отворачивается к сестре. Внутри у Хильды все вскипает. Она так долго ждала этой поездки. И теперь не позволит какой-то там заносчивой звезде данс-бэнда все испортить. Ни за что!

Теперь она подсядет на рэп. Или на тяжелый металл.

Что угодно, главное, чтобы даже намека не было на Расмуса Розена.

Глава 12
Расмус

Час спустя Расмус уже сидит в большом зеленом микроавтобусе «Фольксваген Т2». Карина сидит рядом. Их вовсе не похитили – а впрочем, это еще с какой стороны посмотреть. Потому что именно таким вот зеленым микроавтобусом мог бы воспользоваться потенциальный похититель.

Закончив препираться возле выхода на посадку, все погрузились в машину и теперь мчатся сквозь шведские летние леса с кузиной Паулы Флорой за рулем. Между стволами сосен и елей мелькает солнце, и время от времени леса сменяют большие зеленые поля, по которым ползают тракторы.

Выяснив, что поездка в Италию отменяется, Карина отвела Расмуса в сторонку, чтобы обсудить, что им делать дальше. Каждый имел свою точку зрения, отличную от другого, и это еще мягко сказано.

– Ну что, едем домой? – с надеждой спросил Расмус.

Он подумал о диване. О сестрах Кардашьян. О пицце в морозилке и привычном ничегонеделанье. О Майсан. Домой.

Но Карина покачала головой:

– Расмус, мы не едем домой.

– Но… Тоскана. Ты же рассчитывала на Тоскану, верно?

Карина вздохнула, бросила взгляд на расстроенные лица туристов, топчущихся вокруг Паулы, после чего посмотрела брату прямо в глаза:

– Да, я рассчитывала на Тоскану. Но ты должен понимать, что у меня семья. Семья, которую я люблю больше жизни, но от которой буду рада отдохнуть недельку. Целая неделя, когда я смогу готовить, спокойно принимать душ и спать допоздна по утрам. Если уж на то пошло, то я готова отправиться с этой компанией даже в Чернобыль. Настолько меня все достало.

На том и порешили. Тоскана или Орегрунд – не важно. Главное – двигаться вперед. И теперь они трясутся в микроавтобусе.

В каком-то роде Расмус даже рад этому. Ему совсем не улыбалось лететь на самолете. Просто диву даешься, как может быстро поменяться человек. Еще два года назад Расмус закатил бы глаза, услышав, что кто-то боится летать самолетом. Ведь, по статистике, самолеты терпят крушения куда реже, чем другие виды транспорта, и порой мы подвергаемся куда большему риску на кухне, жаря курицу, нежели сидя в кресле авиалайнера.

Но так было до того, как из его жизни исчезла Лолло. После этого он стал бояться всего на свете. Не далее как сегодня ночью ему приснился сон, что они с Кариной сели на самолет, а тот даже на взлетную полосу вырулить еще не успел, как у него уже треснули стекла в иллюминаторах и отвалились крылья.

Он проснулся в холодном поту.

Впрочем, микроавтобус, в котором он сейчас едет, тоже не внушает ему доверия. И по части комфорта оставляет желать много лучшего. Всякий раз, когда на дороге попадается колдобина, все пассажиры дружно подпрыгивают до потолка под радостное дребезжание оконных стекол.

Расмус пытается дышать глубоко и размеренно. Закрывает глаза и думает о том, что если произойдет авария, то они должны в ней выжить. Если это можно назвать позитивным мышлением.

Впереди Расмуса сидит его новая преследовательница. Ее светлые волосы малость растрепались, и несколько прядей смешно торчат, словно решили удрать с головы.

Но если она и сталкерша, то не особо на нее похожа, думает Расмус. Выглядит вполне безобидно. Но внешность бывает обманчива. Кто не видел «Основной инстинкт» и «Опасную связь»? Встречаются больные на голову мужики, а бывают и свихнувшиеся тетки. Уж Расмус-то знает.

Сидящая рядом с ним Карина уже уснула, прислонив голову к дребезжащему стеклу.

Когда они проезжают Уппсалу, Расмус все же решает до конца выяснить намерения предполагаемой фанатки и треплет светловолосую женщину по плечу. Та растерянно поворачивает голову.

– Э, простите, – выдавливает Расмус. – Я просто хотел проверить, что…

Он замолкает. Как же ему сказать?

– Проверить что? – переспрашивает женщина.

– Ну что вы отправились в это путешествие не из-за…

Он осекается. Потому что понимает, что то, что он собирается сейчас сказать, может прозвучать несколько самодовольно. Но, кажется, женщина все равно догадывается, потому что ее глаза широко распахиваются.

– Не из-за… вас, вы хотели сказать? Ни в коем случае!

– Хорошо. Ладно. Простите. В смысле, не подумайте, что я льщу себе или что-то в этом роде. Просто я всего неделю назад видел вас на кухне моей сестры.

– Знаю, – насупливается женщина и становится как будто еще более взъерошенной. – Но это только потому, что мне пришлось подменить вашу постоянную уборщицу.

– Да, я это уже понял. А теперь мы вместе едем в одном микроавтобусе.

– Я очень люблю готовить. И купила путевку в этот тур еще в феврале. Я понятия не имела о том, что вы тоже здесь будете.

Расмус кивает. Ему ничего не стоит уточнить у Паулы, когда эта женщина приобрела путевку. Или у него уже началась паранойя?

Женщина со светлыми волосами чешет подбородок, избегая встречаться с ним взглядом.

– Вы… я понимаю, получилось немножко глупо. Мир тесен. Но я не сталкерша, даю слово. Все, что я хочу, это лишь поехать в Орегрунд и целую неделю готовить там итальянские блюда. Так что… может быть, оставим эту тему?

И тут Расмусу удается поймать ее взгляд, и он в первый раз замечает ее большие голубые глаза. В обрамлении мягких пухлых щек и белокурых локонов. А она довольно симпатичная. Он улыбается ей.

– Хорошо. Оставим. Без проблем.

– Спасибо.

– Кстати, – успевает произнести Расмус, прежде чем женщина отворачивается. – Как вас зовут?

– Хильда.

* * *

Солнце уже стоит высоко в синем небе, когда в одиннадцать часов утра группа туристов «Солнца и пармезана» наконец прибывает в Орегрунд. Расмус сам не знает, что он ожидал от этого места. Где он только в своей жизни не бывал, и ему показалось, что здесь он тоже был, но никаких особых воспоминаний об этом городке у него не сохранилось.

Десять лет назад «Розы Расмуса» объездили с гастролями всю страну. И пусть Расмусу на тот момент было почти тридцать, он все равно воспринимал тот период своей жизни как вторую юность. Как же это было здорово! Иногда даже чересчур, но что из того? Они пили, ели, танцевали, целовались и пели песни. Выступали на руинах на острове Эланд, в сараях на Готланде, на шаткой сцене на музыкальном фестивале в Сконе и в парках отдыха на севере страны. В дачных поселках в пригородах Стокгольма, на фестивалях в Гётеборге, на Неделе танцевальной музыки в Малунге и, разумеется, во всех забегаловках, попадавшихся им на пути, – куда ж без них?

Когда микроавтобус покидает шоссе и сворачивает на дорогу, ведущую к Орегрунду, Расмус пытается вспомнить эти места. Нет, правда, «Розы Расмуса» вполне могли здесь выступать. Они проезжают мимо старинных разноцветных деревянных домиков, большой красной церкви – и вдруг перед ними открывается сверкающее под солнцем море. У берега покачиваются лодки, а вокруг причала разместилось множество ресторанчиков со столиками под открытым небом. Просто идиллия.

Когда автобус снижает скорость, скрипя колесами по гравию, и Паула тянется, разминая затекшую спину, Расмус понимает, что они на месте.

Паула смотрит на группу с нервной улыбкой, в которой все же читается некоторое облегчение. Кажется, она действительно рада тому, что им удалось добраться сюда без приключений.

– Приехали! Добро пожаловать в Орегрунд. И в пансионат Флоры!

Глава 13
Хильда

Хильда засовывает тяжелый металлический ключ в замочную скважину. Щелк! – и дверь с тихим скрипом отворяется.

Она переступает порог и вкатывает за собой чемоданчик на колесиках. Ей достался номер на втором этаже. Пансионат Флоры не очень большой, хотя все же больше обычного дома. Зато здесь по-домашнему уютно. И есть большой красивый сад с кустами, апельсиновыми деревьями и деревянным настилом с бочкой для купаний на заднем плане.

И все же ничего общего с тем путешествием, которого так долго ждала Хильда.

Она закрывает за собой дверь, осторожно опускает на добротный деревянный пол сумку. Открывает окно, которое выходит в сад, и прямо в обуви ложится на кровать. Снаружи доносятся крики чаек.

Я на берегу Балтийского моря, думает она. А вовсе не в Тоскане.

За окном не слышно звуков итальянской речи. Не пахнет выдержанными сырами, свежим хлебом и оливковыми деревьями. Не поют цикады.

Хильда не в силах отогнать от себя образы Тосканы. Наверное, она никогда не попадет туда. Как же хочется зарыться лицом в подушку и что есть мочи заорать. Но она этого не делает. Лишь крепко стискивает челюсти и глубоко дышит через нос.

Здесь мне будет хорошо, пытается успокоить она себя. Пусть все совсем не так, как я себе представляла, но когда было так?

А потом она засыпает на мягкой подушке, и на щеках у нее блестят крохотные слезинки.

Глава 14
Марианна

Марианна затаскивает в номер свою сумку и швыряет ее на кровать. Подумать только – никакой Италии не будет! Вместо нее – Руслаген. Она плюхается на стоящий у стены мягкий стул с мятно-зеленой обивкой и принимается наблюдать, как Пия расхаживает по комнате, инспектируя номер. Она столько раз видела, как Пия это делает, и от этого зрелища ей становится чуть теплее на душе.

За эти годы они много где успели побывать. Даже не просто много, а очень много. Вместе смотрели на мир. Покупали ткани на большом базаре в Стамбуле, ныряли в водопады на островах Малайзии, обедали в лучших ресторанах Нью-Йорка, исследовали деревушки в дождливом Корнуолле, бродили по тропам Сёрмландследена, ездили на спа-уик-энд в Рейкьявик, пробовали сладкий кукурузный хлеб в Новом Орлеане и фотографировали фьорды на Лофотенских островах.

Много лет назад Пия и Марианна познакомились за кружкой пива в крохотном баре «Джудит и Джудит» в Уппсале, и Марианна тогда спросила Пию, чему бы та хотела посвятить оставшуюся часть своей жизни. Я бы хотела путешествовать, ответила Пия. И где бы ты хотела побывать? – поинтересовалась Марианна. Везде, с улыбкой ответила Пия.

Пия и Марианна – две свободные женщины. Обеим пришлось выдержать долгий брак с мужьями, пока лет этак в сорок они наконец не поняли, что на самом деле им нравится независимость. Они всегда это знали, но общество с его моральными устоями накладывает свои суровые требования. У обеих есть дети, и уже довольно взрослые. До встречи друг с другом каждая из них снимала себе квартиру в центре Уппсалы. Но после нескольких месяцев знакомства они стали настолько близкими подругами, что обменяли две съемные жилплощади на одну большую общую. С королевским балконом и видом на реку Фюрисон.

После чего принялись вместе познавать мир.

– Гляди-ка, настоящий деревянный пол, – замечает Пия и довольно кивает. – Неплохо.

Марианна улыбается. Она рада, что Пие нравится пол. А они еще умудрились закатить скандал перед поездкой.

Это Пия решила сделать Марианне подарок и вручила ей на Рождество путевку в Италию. И, конечно же, Марианна была жутко счастлива. Они обе обожали итальянскую кухню, да к тому же Тоскана – одно из немногих мест, где они еще не успели побывать.

Но потом наступил март. Месяц, который никогда особо Марианне не нравился, и едва ли в этом году ее мнение о нем могло измениться в лучшую сторону.

Седьмое марта. Конец света. В памяти навсегда остался тот грязно-серый денек. Вечером они собирались сходить в кино посмотреть новый остросюжетный фильм – одна из немногих радостей в жизни пенсионеров, которой они предавались как минимум раз в неделю. И вот, как раз в тот день, вернувшись домой после небольшого похода по магазинам, Марианна застала Пию на балконе. Та стояла, глядя во тьму невидящим взглядом. В руке она держала сигарету, и ее дым тревожно поднимался в весенне-зимнее небо. Какого черта, Пия? – вскричала Марианна. Ты же уже лет десять как не куришь!

Но едва эти слова сорвались с губ Марианны, как она все поняла. Пие даже не нужно было встречаться с нею взглядом – Марианна и так вспомнила. Сегодня же среда. Пия была в больнице. И получила результаты анализов, которые пришлось долго ждать.

Оставив Пию и дальше курить на балконе, Марианна направилась в ванную, заперлась в ней и выкрутила до упора кран над раковиной. После чего плюхнулась на крышку унитаза, уткнулась лицом в ладони и беззвучно заплакала.

– Какой красивый вид, – говорит Пия, и звук ее голоса возвращает Марианну в реальность, в номер пансионата Флоры. – Отсюда весь сад как на ладони.

Марианна поднимается и подходит к своей подруге. Встает рядышком и легонько гладит ее по плечу.

– Ну и утречко выдалось, – вздыхает Марианна.

– И это еще мягко сказано, – соглашается Пия.

– Ты, должно быть, сильно разочарована? Что мы не в Италии?

Пия качает головой:

– По мне, и так неплохо. Ведь ты же рядом.

Она приобнимает Марианну, после чего отправляется в ванную. Там тоже нужно все осмотреть.

Марианна глядит ей вслед. Чуть уставший вид. Ссутулившаяся спина. О Пие можно многое сказать, но вот усталой и сутулой она никогда не была. До последнего времени.

Но вот ее упрямство точно никуда не делось, думает Марианна. Ведь удалось же ей притащить меня сюда.

Марианна изо всех сил пыталась убедить Пию, что путешествие в ее положении – это неправильно. Что ни одно приключение не обходится без стрессов, и потому им лучше остаться дома и пожить спокойно. Однако Пия и слышать ничего не желала. Путевки куплены, и мы должны ехать.

Как Пия хотела, так оно и случилось. Впрочем, как всегда.

Марианна ненадолго задерживается возле окна. Смотрит на зеленеющий сад, в котором по штакетникам карабкаются плетистые розы и мелкие птички скачут по столикам в поисках крошек, оставшихся после утреннего завтрака здешних постояльцев. Она глубоко вздыхает и закрывает глаза, ощущая, как воздух Руслагена наполняет ее легкие.