Демон внутри меня

Она не сломлена. Она живая. – Вкусная детка. Что ты теперь скажешь? – рычу я, поднимаясь и придавливая ее своим телом. Ее трясет от всего, что я только что с ней вытворял. Потираюсь о ее поясницу твердокаменным членом, пока мои руки скользят по ее влажной от пота коже. – Кай… – ее голос срывается. Девочка сдается. И это правильно, я уже не могу ждать. – Говори, шлюха, – впиваюсь в ее губы, зажимая подбородок, поворачивая ее лицо ко мне. – Говори! – я вытрясу из нее эти слова. – Чья ты зверушка? – упираюсь членом в ее горячее лоно. Погружаюсь головкой в теплую влагу, и по ее дикой улыбке замечаю, что ей это нравится. Я сделал то, что и хотел. Она забыла о прошлом опыте. Но другого у нее не было. И не будет. Я единственный мужчина, который сможет подарить такое удовольствие. Я первый и последний. Пока мне не наскучит. Я вытряхну из нее все, все, чтобы найти свое спасение. – Маленькая, давай. Маленькая моя, – шепчу, уже нежно посасывая ее губы, от чего она стонет томно и низко. – Хочу тебя внутри. Трахни меня, Кай Стоунэм, – произносит с мольбой. Она сейчас не может иначе. У нее и нет другого выхода. Иначе останется злой и неудовлетворенной. – Пожалуйста, скорее, – просит она, и я с хриплым рыком я погружаюсь в нее на всю глубину, ударяя яйцами ее бедра. О, да. Я в космосе. По уши в горячем и влажном удовольствии. – Моя шлюшка, моя, – иступленный шепот вырывается из моей груди вместе с хрипами и стонами, пока я совершаю толчки в это изнывающее жаждой и потом тело. Прикусываю шею, чувствуя солено-сладкий вкус восхитительной кожи. – Мразь, ненавижу тебя, – снова шепчет она, думая, что я не слышу. Усмехаюсь, продолжая двигаться в ней,

Я пыталась думать о девочке, представлять то, чем она сейчас занимается, чтобы не вспоминать Кая. Его дубину, руки, грубость и мерзкие слова.

Но они находили меня сами, заставляя вспомнить, что даже у самой грязной монеты есть другая сторона. Что, если это сторона светлая?

играя с ее чувствами. Это жестко. Но я не насильник. Я знаю, как провести женщину к вершине удовольствия. Нежность и грубость одновременно – такое сочетание растопит любое холодное сердце и усмирит даже самую дикую кошку. Даже Леа. – Ох, Стоунэм…, – она захлебывается собственным стоном, и я резко выхожу из нее. Полностью. Леа возмущенно хныкает. – Что, сука, теперь ты знаешь, насколько это сладко? Молчание. Разворачиваю ее, шлёпая вновь, небрежно кидаю на кровать и наваливаюсь сверху. – Ноги шире. Да. Так. Обхвати меня ими, ясно? – но она уже послушная девочка. Леа обхватывает меня ногами, да так, что ее пятки бьют меня по ягодицам. Вид ее раскрасневшейся груди подгоняет меня к оргазму. Руки связаны и задраны сверху, щеки розовые, а на губах блаженный оскал, полный горячей ненависти. – Ясно… – вскрикивает, когда я снова внутри горячей кисы. Зависаю над ее лицом, хватаясь за шею. Мои палец отсчитывает бешённый пульс на ее сонной артерии. Одно нажатие – и она мертва. – Скажи то, что я хочу слышать, – мой голос звучит, как приказ. Я не оставил ей выбора. – Ты…единственный. Мужчина…в моей…жизни.. – она хрипло стонет, принимая мой член до основания. – Дышу тобой. Живу тобой, – ее глаза прикрываются, голова метается по простыни, а лоно сжимает меня в тугие тиски и буквально высасывает из меня каждый грамм, что я спускаю в нее. С диким воплем. Который слышен в коридорах. Обычно, я сдерживаю себя. Но с ней – не могу. Это чертовски ярко… Нас трясет вместе, я наклоняюсь и целую ее, и это вновь похоже то на дикие укусы, то на нежное сплетение губ. Наша кровь смешалась, и еще я чувствую вкус клубники.

Мой враг – я сам внутри себя. Внутри меня есть «не я».(с