Kitabı oku: «Мой фантастиш секс-патруль»
Глава 1.
– Помогите! Пожалуйста, помогите мне!
– Что случилось?
– Меня избивает муж! Он грозится зарезать меня! Я закрылась на кухне, но боюсь, что он выломает дверь!
– Адрес!
Я быстро называю адрес. Потом открываю окно на тот случай, если мужу, всё-таки, удастся выломать дверь и добраться до меня.
Третий этаж. Но я хотя бы смогу позвать на помощь, привлечь внимание.
За дверями воцаряется тишина. Может, успокоился и уснул?
Я прислушиваюсь, чтобы услышать хотя бы шорох.
И тут в дверь ударяет кулак.
– Открывай, русская шлюха! Сегодня я точно с тобой поквитаюсь.
Я сжимаюсь в отверстие между стеной и холодильником. Все, мне конец.
Но тут я слышу звонок в дверь. Леон не открывает, также затих. Звонок повторяется, а потом слышны и настойчивые удары в дверь ногами.
Это полиция. Наконец. Ещё поживу, значит.
В следующую секунду раздается стук в дверь кухни. Вежливый, но настойчивый.
Я подхожу и поворачиваю ключ в замке, открываю дверь.
Ну, ни хера себе! – вырывается у меня.
Передо мной стоит ни много ни мало Аполлон. Только в аккуратной полицейской форме синего цвета. Рубашка плотно обтягивает рельефную грудь моего спасителя. Короткие рукава открывают сильные накачанные руки, по которым пульсируют дорожки вен.
Большие пальцы – в шлевках форменных брюк. Мои глаза опускаются ниже.
И кто придумал такую форму для стражей порядка? Или она ему просто мала в некоторых местах? О, ужас, о чем я думаю. Он же полицейский! Настоящий.
Но глядя на него сейчас, я вспоминаю, что секса у меня не было уже года два. С того самого момента, как я приехала сюда. А этот Аполлон в полицейской форме – просто ходячий секс.
Похоже, мой взгляд слишком красноречив, потому что я вижу, как по красивому арийскому лицу скользит улыбка.
– Добрый вечер, Вы звонили насчёт домашнего насилия? – спрашивает полицейский. А голос. Сразу обдает жаром. Блять, он точно не снимался в немецкой порнушке?
Я встряхиваю головой и возвращаюсь в свою горькую реальность.
– Да, – голос охрип то ли от страха, то ли от близости полицейского, я откашливаюсь и произношу уже более привычным для слуха голосом, – я звонила. Мой муж Леон, он там, – я показываю рукой в дверной проем.
– Да, мой коллега уже общается с ним, – говорит Аполлон, не сводя с меня глаз.
Какой-то тяжёлый у него взгляд. Я судорожно поправляю полы халата.
Господи, я и забыла, что стою перед ним в одном коротеньком халатике. Босиком.
Он быстро окидывает меня взглядом, но сразу же возвращает взгляд наверх, на мое лицо.
– Так, что у Вас произошло, фрау…? Можно Ваши документы?
– У меня документы в сумочке, в коридоре. Можно я возьму ее? – спрашиваю я.
– Да, конечно, – он немного отодвигается от двери и даёт мне возможность пройти.
Я прохожу совсем близко от него и меня обдает резким древесно-ментоловым ароматом.
Он ещё и пахнет, так что голова начинает кружиться!
Хватаю свою сумку и возвращаюсь назад. Подаю ему свое временное удостоверение.
– Хорошо, – говорит он и пытается произнести мое имя, – Вар… Вар… Ра…
– Можно просто Варя, – говорю я.
Хотя это совсем не просто.
– Варья? – произносит он.
– Хуй с тобой, – бурчу я себе под нос. Все равно он меня не понимает. Чёртовы басурмане. Пока ни одному не удавалось правильно произнести мое имя.
– Да, пусть будет Варья, – говорю я уже громче.
Он почему-то усмехается.
– Так, что тут произошло?
– Мой муж Леон угрожал зарезать меня.
– Это тоже он? – спрашивает он, бросая взгляд на кровоподтёк у меня на щеке.
Я киваю.
Полицейский достает какие-то бумаги и начинает оформлять их. Списывает мои данные с удостоверения личности. Задаёт какие-то вопросы. Я отвечаю.
А сама мысленно уже раздела его и так и вижу его кубики на животе и мышцы спины. А руки? Господи, какие же у него сильные, должно быть, руки. И как же тяжело, наверное, под ним. Тогда уж лучше на нем.
Так, Крайнова, все, угомонись, пока тебе не предъявили обвинение в нападении на полицейского.
Внизу живота сводит судорогой и я плотнее сжимаю бёдра. Хочу просто в душ. Снять напряжение хотя бы так.
Это он меня так доводит?
– Господи, ну, и мужик, – невольно вырывается у меня. Ну и похуй, все равно он меня не понимает. И в этом какая-никакая, а прелесть жизни в чужой стране. Я могу говорить то, что думаю. И улыбаться, делая вид, что говорю то, что от меня хотят услышать.
– Простите? – поднимает голову от бумаг Аполлон в форме.
Черт, всё-таки, сказала слишком громко.
– Нет-нет, ничего, – улыбаюсь я в ответ, – это я о своем.
Он пронзительно смотрит на меня и мне кажется или он на самом деле чуть улыбается одним уголком губ? Да нет, мне уже все мерещится.
Полицейский возвращается к бумагам.
– Так, – спустя минуту говорит он и встаёт из-за стола, – у Леона будет запрет на вход в это помещение и запрет приближаться к Вам ближе, чем на двести метров. Подпишите здесь.
Он подаёт мне ручку. Я наклоняюсь, чтобы подписать заявление и моя голова оказывается прямо на уровне его паха. Непроизвольно взгляд скользит по тугой ширинке. Ну, и форма. Это я не о ширинке, конечно же, а о форме одежды. Блять, срочно в душ!
Я нетерпеливо подаю полицейскому подписанное заявление.
Он берет его и неожиданно проводит большим пальцем по моей ссадине на щеке. Свежий кровоподтёк от этого касания отдается почему-то не болью, а приятной негой, которая растекается по всему моему изголодавшемуся телу. Господи, так меня повело от обычного касания пальцем чужого мужика. С этим надо что-то делать. Ещё год долбанного воздержания! Надеюсь, у меня не помутнеет рассудок за это время.
Полицейский тем временем давно уже убрал свой палец с моей щеки, собрал бумаги и направился к выходу.
В коридоре его ждали другой полицейксий и мой муж.
– Куда вы его? – вырвалось у меня.
– За двести метров от Вас, – ответил второй полицейский.
– Леон, ты же знаешь, чем грозит нарушение запрета на приближение к даме и жилищу? – теперь он обратился к моему мужу.
Тот нехотя кивнул и зло зыркнул на меня.
– Пошли, – слегка подтолкнул его к выходу Аполлон и кивнул мне на прощание.
Я осталась в квартире одна. Закрыв глаза, опять вспомнила сильные, обтянутые рукавами руки полицейского. Представляя их у себя между ног, я стремглав бросилась в душ.
Лаская себя струями воды, увеличивая напор, я представляла, что это его пальцы обводят мой клитор по кругу, дразнят меня, обтирают мои складочки и, наконец, проникают в меня.
При мысли об этом я почувствовала, как тугой узел внизу живота скрутился ещё сильнее. Я дернула вентиль и ближе приставила к клитору душ. Ещё мгновение и сладостное ощущение прокатилось волной по моему телу. Жаль только волна была слабой. Мне давно необходима буря. Чтобы снесла нахрен все на своем пути. Чтобы заставила меня забыть, как меня зовут и где я.
Я выключила душ и, вытираясь полотенцем, вышла из ванной.
На кухне все ещё ощущался древесно-ментоловый аромат, который дурманил голову. Черт бы побрал этого полицейского! Я открыла окно настежь, чтобы избавиться от наваждения.
Стояла и смотрела в ночное небо, уносясь воспоминаниями на два с половиной года назад.
Глава 2.
Два с половиной года назад.
– Ну, и дура ты, Варька! – Юля, моя подруга и соседка по снимаемой квартире как никто другой могла поддержать в важный для меня момент. – Ну, какого хера ты забыла в этой Германии? Здесь что ли плохо?
– А что здесь? – уточнила я.
И на самом деле, что меня держало здесь? Эта съемная на двоих с подругой квартира в жопе Москвы? Или бывший теперь уже муж, который, напиваясь, каждый раз ломился к нам в дверь, пугая соседей.
Какая же я была дура, когда выходила за него пару лет назад.
Мне, провинциальной дурочке, казалось, что вот он, мой московский принц. Но жизнь оказалась намного прозаичнее, моих мечтаний.
Муж нигде не работал, а ещё уходил в запой. Пару раз в таком состоянии поднимал на меня руку.
Потом, конечно, извинялся. Но хватало его до следующего срыва.
А ещё была свекровь, которая искренне считала, что замуж я вышла только ради прописки. И что это из-за меня ее сын спивается.
Правда, она упускала из виду, что на жилье мужа я никак не претендовала и что пил он, оказывается, задолго до встречи со мной.
И работала, разумеется, только я.
После того, как он в очередном угаре зашвырнул в меня стулом и попал, я, дождавшись, когда он уснет, собрала свои вещи и ушла к подруге на съемную квартиру.
Однажды на глаза мне попался рекламный проспект об обучении в Германии. А ведь я мечтала об этом, ещё будучи студенткой и изучая фонетические особенности немецкого языка.
– А работа? – прервала мой поток мыслей Юля. – Ты же там не сможешь работать по специальности. Унитазы мыть пойдешь?
– Надо будет – пойду, – уверенно ответила я.
Я работала на кафедре иностранных языков в университете. И все было бы хорошо, если бы не завкафедрой, который уже не раз намекал мне о более тесном общении.
Я строила из себя дурочку, не понимая его намеков, но он становился все настойчивее и злее.
Моя кандидатская так и пылилась в его столе. Какие-то перспективы, по его словам, возможны были только после личной встречи у него дома.
В общем, здесь меня ничего не держало и поэтому я решила попытать счастья в другой стране.
Проблема была в том, что по возрасту я уже не проходила по программе обучения в немецком ВУЗе. Поэтому оставался фиктивный брак. С немцем.
Фирма-посредник сразу же мне предложила Леона. Профессионального мужа. Раз в три года он женился на желающей попасть в Германию. Потом разводился и женился на новой. Два года назад таковой стала я.
Так я оказалась в Германии.
Глава 3.
Настоящее время.
Сегодня у меня выходной и я могу, наконец, выспаться и полежать в ванне.
Когда вчера полицейские уводили Леона, мне даже стало его немного жаль.
Но сегодня теплая пена приятно окутывало мое тело и в этой неге мне не хотелось думать о своем муже. Ни о бывшем, ни о нынешнем.
Я закрыла глаза и представила… Полицейского. Того самого, который вчера брал у меня показания.
Ох, я бы с радостью отдала ему не только показания.
Рука сама скользнула вниз живота.
Я вспомнила сильные руки в форме и красивые пальцы в шлевках брюк.
А ещё его взгляд.
От одних мыслей о нем я почувствовала под пальцами, как набух клитор. Лёгкое касание и сладкая истома разливается по телу.
Я проникаю пальцем внутрь и представляю, что это он во мне. Я уверена, что у него большой член. Это было заметно по выпуклости ширинки. Эта чертова форма нихрена не скрывает, а наоборот подчеркивает все достоинства.
Я ещё несколько раз толкнулась пальцем во влагалище и вернулась к клитору.
Играя с ним, я быстрее получу разрядку.
Образ полицейского усилил мои ощущения.
Похоже, он надолго станет героем моих сексуальных фантазий. Жаль только фантазий.
Выйдя из ванной, я накинула тонкий халатик и шелк моментально прилип к влажной коже.
Сейчас сделаю себе кофе и повтыкаю в телефон. Самый лучший отдых для меня сейчас. Никуда идти не надо. И видеть никого не хочу. Наконец, я одна. Без вечно недовольного, ворчащего муженька.
Но кто-то, похоже, решил нарушить мои планы. Раздался звонок в дверь.
Я засеменила к двери и открыла ее, даже не поинтересовавшись, кто же решил потревожить меня в мой законный выходной.
Но мое возмущение сразу же куда-то подевалось, когда я увидела перед собой свою эротическую фантазию.
В дверях стоял тот самый полицейский, воспоминания о котором уже подарили мне маленькую радость с утра в ванной.
– Вы? – лишь смогла произнести я.
Он окинул меня взглядом и я вспомнила, что стою в одном тонком халатике, который сейчас предательски облипает меня, и торчащие, конечно же, от холода соски, наверняка, не скрывают моих чувств от этой встречи.
Я сложила руки на груди и уставилась ему прямо в глаза.
Пусть объяснит уже, что ему нужно!
Полицейский усмехнулся и без приглашения прошел на кухню. Я последовала за ним. А что мне ещё оставалось?
– Леон не появлялся? – спросил полицейский, посмотрев в окно.
– Нет, – удивленно ответила я. – Вы же вчера сказали, что ему запрещено приближаться ко мне.
– Вот, я и пришел проверить, не нарушает ли он запрет, – как-то странно улыбнулся полицейский и посмотрел на меня.
Какая забота. Я сейчас стекусь лужицей к его ногам.
– И ко всем Вы так ходите? – Господи, что я несу? Остановись, Крайнова.
Но полицейского, похоже, ничуть не смутил мой вопрос.
Он прошел к столу и достал какие-то бумаги.
– Не ко всем. Надо ещё кое-что подписать, – ответил он так, что я не сдержала вздох разочарования.
И опять эта довольная ухмылка на его лице.
– Где? – немного раздражённо спрашиваю я.
Он тычет пальцем в бумагу на столе и протягивает мне ручку, предлагая приблизиться к нему.
Так, соберись, возьми ручку и просто сделай росчерк на бумаге.
Я расцепляю руки, поправляю халат и иду к столу. Я не хочу подходить близко к полицейскому. Я боюсь его. Боюсь своих ощущений. Мне неприятности не нужны.
Но он, как назло, стоит рядом со столом, на котором лежит бумага, и мне в нос сильнее ударяет уже знакомый древесно-ментоловый аромат.
Тянусь к его руке, чтобы взять ручку. Но в тот момент, когда она оказывается у меня, его пальцы сжимают мою ладонь.
Это касание обжигает. Так, что хочется отдернуть руку, но мои слабые попытки обречены.
Я поднимаю глаза и вижу, как темнеет его взгляд, зрачки сужаются и прожигают меня насквозь.
Потом резко его выражение лица меняется, он опять ухмыляется и внезапно отпускает мою руку. Также внезапно, как и схватил ее.
От неожиданности я разжимаю пальцы и ручка падает на пол.
Я тут же сажусь на корточки, поднимаю ее и мой взгляд оказывается на уровне ширинки полицейского.
Он стоит, широко расставив ноги. Я перевожу свой взгляд с его брюк на лицо. Его выражение опять становится слишком серьезным и пугающим. Пугающим настолько, что я не могу встать. Так и сижу перед ним на корточках.
Его рука ложится мне на голову и он проводит по моим волосам. Потом на затылке собирает волосы в кулак и тянет меня вверх. Я послушно встаю, не отрывая взгляда. Он как будто гипнотизирует меня, не позволяет отвести взгляд.
Я уже стою перед ним, а он все ещё держит меня за волосы и рассматривает. Скользит своим потемневшим взглядом. От него мурашки по всему телу, соски приятно царапаются о нежную ткань халата, а внизу живота сводит так, что я крепче сжимаю бёдра.
Это движение не остаётся незамеченным. Свободной рукой он сжимает мои ягодицы. За волосы притягивает меня к себе, тянет волосы назад, заставляя меня сильнее запрокинуть голову и приоткрыть рот. И сразу же впивается в меня своими губами.
Я просто охереваю. Сначала от наглости, а потом от ощущений.
Его язык толкается в меня, заставляя мой язык лечь и не мешать ему исследовать меня.
Он хозяйничает в моем рту, поглаживает языком нежные поверхности, исследует меня.
Потом немного отпускает и проводит языком уже по моим губам. И это возвращает меня в реальность.
Да, что, блять, происходит? Я не собираюсь трахаться с полицейским. Мне осталось продержаться в браке ещё год и никакие фантазии не заставят меня разрушить все то, что я так старательно отстраивала эти годы.
Я отталкиваю полицейского от себя и трясу головой, освобождая ее от морока. А он лишь ухмыляется. Опять.
Так, собраться и выставить его за дверь! Я решительно делаю шаг назад и упираюсь спиной в холодильник. Дальше отступать некуда.
Он надвигается на меня, не отводя взгляда.
– Что Вы себе позволяете?… – у меня пока ещё есть силы, чтобы произнести что-то членораздельное. – Я буду жаловаться…
Полицейский улыбается одним уголком губ. В глазах шторм. Его ладонь ложится мне на ключицы и прижимает к стенке холодильника.
От контраста после касания с холодной поверхностью мурашки расходятся по телу. И он, наверняка, ощущает их своей ладонью.
Ослабляет хватку и его рука идёт вниз. Пальцы проникают в вырез халата.
А меня как будто приклеили к стенке холодильника. Я не могу пошевелиться. Руки бессильно висят вдоль тела.
Он останавливается, прожигает меня взглядом и вторая его рука тянет пояс халата.
Я делаю последнюю попытку остановить это безумие. Двумя руками пытаюсь забрать из его руки пояс, прекрасно понимая, что не смогу это сделать. Или не хочу?
Мой мозг в отключке. Сейчас руководит всем лишь моё тело. Но остатки сознания пытаются сопротивляться животным инстинктам.
Я с силой вытягиваю пояс из его кулака. Нежный шелк легко скользит из крепкой мужской хватки.
«Неужели я спасена?» – кричит мой мозг.
«И не надейся!» – уверенно шепчет тело.
Полицейский опускает взгляд на мои руки и пояс, уже выскользнувший из его кулака. Одним ловким движением он перехватывает мои запястья, заставляя выпустить из рук пояс халата, и поднимает их наверх, прижимает к стенке над моей головой.
