Kitabı oku: «Зелёный ад. Книга первая. По ту сторону»

Лариса Майорова (Кларисса)

Yazı tipi:

ISBN 978-5-0059-7822-6 (т. 1)

ISBN 978-5-0059-7823-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Не победа делает нас сильней, а количество поражений

Часть I

Глава I

Самыми сильными, самыми яркими моментами моей жизни были и остаются путешествия. Но не они делают меня счастливой, а аэропорт и полет на самолете. Стоит только переступить порог аэропорта, и с первых секунд накатывает эта будоражащая волна, подступающая к горлу. Смотрю на табло вылета самолета, и меня охватывает трепетное волнение в предвкушении полета. Я прохожу все этапы регистрации и ожидания, захожу в салон лайнера и сажусь в кресло. Самолет очень медленно начинает выходить на свою стартовую полосу. Он двигается не торопясь, как гигантский дракон, которому неуютно на земле, потому что его стихией является свободное и бескрайнее небо. И вот, наконец, он выходит на стартовую полосу, останавливается и замирает, как будто вбирает все силы предстоящего взлета. Включается двигатель, и этот рев, вырывающийся из турбин, пошел, пошел, пошел колотить мое сердце, прерывая дыхание. Огромная крылатая машина, набирает скорость, отрывается от земли, и ты уже не чувствуешь себя маленькой девочкой. Перед тобой открывается что-то новое, зовущее вперед, оставляя все позади – все земное, все никчемное и бесполезное, забирая с собой только лучшее. С высоты открывается новый мир – тот, который ты никогда не видел, – меняет твое сознание и отношение к Земле, на которую ты пришел погостить.

Крушение

Итак, воздушное путешествие предстояло быть долгим. Я летела в Австралию через Индонезийские острова, разбросанные в водах Тихого и Индийского океанов. Я сидела с краю в последних рядах хвостовой части самолета. Периодически я тянулась к окошку иллюминатора, но из-за тучности моей соседки, которая весь полет шуршала пакетом с едой, мне ничего видно не было. Тогда я вставала и за ширмой около туалета, в присутствии любопытных глаз, отжималась и делала гимнастику. Потом подходила к свободному окошку иллюминатора и часами разглядывала причудливые формы облаков.

Оставалось меньше пары часов полета. Объявили о снижении самолета, пассажирам – занять свои места и пристегнуть ремни. Я вернулась на свое место. Уставшие от длительного полета люди дремали. Стюардессы, как обычно, проходили по рядам и проверяли пассажиров на предмет пристегивания ремней. «Как-то рано мы снижаемся», – подумала я и защелкнула замок ремня. За улыбкой очаровательной девушки скрывалось беспокойство. Моя соседка достала из шуршащего пакета булку и начала есть. Удивленная таким обжорством, я мельком посмотрела на нее. Женщина, будто прочитала мои мысли и пояснила:

– У меня перекус; сахарный диабет.

Я кивнула головой, удивленная еще больше количеством перекусанных углеводов. В этот момент самолет тряхнуло. Мы снижались быстрее обычного. Я потянула голову к окошку иллюминатора – под нами была вода. В этот момент помидор в зубах моей соседки лопнул и стрельнул мне на грудь. С джинсового комбинезона остатки помидора стекали в нагрудный карман, и я подумала «Останется пятно». Женщина виновато протянула мне салфетку.

Через пару минут объявили, чтобы люди оставались на местах. Взволнованная, но продолжавшая улыбаться стюардесса опять проскочила мимо. Она крепко хваталась за спинки сидений, так как самолет подбрасывало. Испуганная женщина бросила булку и начала креститься, читая молитву. Я полезла рукой под сиденье, нащупала спасательный жилет, и быстро вытащила. В мыслях, я проверила все выходы из самолета. Несколько раз отстегивала и пристегивала ремень. Имея опыт работы врачом-спасателем, я на автомате выполняла эти действия и посоветовала своим соседям проверить жилет и ремни, но они меня уже не слушали. Люди громко читали молитву и крестились.

Самолет периодически подбрасывало. Кто-то начал кричать, и вскоре пассажиров охватила паника. Чтобы не поддаться ей, я стала кусать губу так сильно, что не заметила, как прокусила ее. Открылись верхние полки, содержимое которых полетело на головы людей. Я вжалась в сиденье, буквально сложилась пополам, засунула голову между колен и прикрыла ее руками. Изо всех сил я обхватила спасательный жилет ногами. Пилот что-то говорил, но было уже не слышно, люди кричали. Выскочили кислородные маски. Кто-то надувал спасательные жилеты. Я чувствовала солоноватый привкус крови на губе, но продолжала думать: «Если надуть жилет и надеть его сейчас, это слишком рано – он может только помешать выходу из самолета, а в случае попадания воды в салон, если такое и произойдет, то он не даст возможность поднырнуть в случае необходимости». Для самолета упасть в воду равносильно падению на бетон.

Я сильно зажмурила глаза и начала считать от ста в обратном порядке. Не знаю на каком числе я почувствовала, как какая-то сила потянула моё кресло, сильным рывком оторвала от пола и выбросила в пространство. Я кружилась в воздухе вместе с какими-то частями от самолета, а затем меня отбросило в сторону.

Ураганный ветер подхватил моё кресло и вращал, постепенно снижая по наклонной. Тем самым он спасал мою жизнь. Я почувствовала приближение воды, приготовила руки на застежке ремня кресла.

Я ничего уже не понимала и не соображала, мозг сам выдавал команды к действиям. Я услышала, как что-то тяжелое рухнуло в воду. Скорее всего, это был тот самый кусок от самолета, с которым я и вылетела. Я отстегнула ремень, и мое кресло унесло ветром. Через мгновение я попала в воронку, которая потянула меня в океан, на глубину. Я опускалась в воду с открытыми глазами, и понимала, что это последние секунды моей жизни. Все стало тихо, как в вакууме, но в эту же секунду что-то, всплывая, зацепило меня за ногу и потащило вверх. Я не сопротивлялась. Главное, чтобы мои легкие не сделали вдох раньше времени.

День первый

Я вынырнула, жадно схватила первый глоток воздуха, отдышалась и осмотрелась. Со всех сторон меня окружала морская гладь, у которой не было ни конца, ни края. Единственное, что отделяло воду, это линия горизонта.

Первое правило на воде: «Не паникуй!» Именно паника приводит человека к гибели. Я это хорошо знала, имея ещё и квалификацию спасателя-матроса. И в эту минуту я осознала: мне дважды удалось избежать смерти, не разбиться при падении и не утонуть. Дважды миновала смерть – значит, не быть и третьей. Такая мысль меня приободрила. Я жива, а это главное. Плыть в неизвестном направлении от места крушения нельзя, да и плыть было некуда. Я приняла решение остаться на месте, и начала кружиться приблизительно на одном месте в надежде увидеть то, что могло бы мне помочь, или увидеть кого-нибудь из выживших.

Солнце начало садиться. Оно беспощадно ослепляло меня, когда я поворачивалась в его сторону. Вдруг в метрах пятидесяти от себя я что-то увидела. Оно то поднималось, то опускалось. «Акула!» – с ужасом подумала я. Но яркая, блестящая поверхность не уходила под воду, она дрейфовала на поверхности, и я поплыла к ней. По мере приближения я все отчетливее и отчетливее видела, что это какая-то часть обломков самолета. Она была метров двадцать пять в длину. Обломок раскачивался на волнах и со стороны выглядел как плот, но для меня это был настоящий корабль. Кое-как мне удалось залезть на него. Всем телом я рухнула на раскаленное, горячее от солнца железо. К тому времени я успела замерзнуть, поэтому сравнением может быть только замороженная рыба, когда ее кладут на раскаленную сковороду. Через пару минут я уже стояла на середине своего спасительного судна. Рассмотрев его, я поняла, что это крыло от самолета. Я села и стала всматриваться в небо в ожидании спасателей, время от времени тупо пялясь на воду.

Стемнело. Пережив весь ужас дня, казалось, что ничего более страшного произойти уже не может. Но я ошибалась, потому как смерть мгновенна, а ожидание ее – мучительно. Поднялся ветер, волны усилились; я чувствовала, что теперь мой корабль не стоит на месте. Меня уносило с места крушения, и я понимала, что найти меня будет крайне тяжело, а скорее – невозможно, предполагая, что выживших нет и меня искать не будут.

День второй

Под утро солнце стало согревать первыми лучами мое окоченевшее тело, и я уснула, несмотря на начавшуюся жажду. Проснулась я от сильной, нестерпимой головной боли и сухости во рту. Я сняла футболку, намочила ее и обмотала голову, спасаясь от палящего солнца. Неподалеку кто-то показался. Мужчина. Тело было изогнуто, часть спасательного жилета держала его на воде, голова низко опущена. В душе я надеялась, что он жив. Я спрыгнула с плота и поплыла к нему. Когда убедилась, что мужчина мертв, я поплыла обратно, но тут же вернулась. Мои попытки затащить его на свою палубу потерпели неудачу. Это был мужчина крепкого телосложения и высокого роста. Тогда в воде я сняла с него пиджак, ремень и спасательный жилет. В пиджаке оказались оптические очки на большой плюс в футляре и детское зеркальце в розовой оправе. Насколько помнила прочитала молитву «Отче наш», и отпустила мужчину в бездну океана. Какое-то время я молча сидела, уставившись на воду.

Солнечное отражение, разбитое на бесчисленные капли, то появлялось, то исчезало. На волнах играли блики. Они манили сделать хотя бы глоток. Такое прекрасное и вместе с тем убивающее. Я прекрасно понимала: стоит только мне поддаться соблазну и глотнуть воды, смерть наступит намного раньше, чем от жажды, и я терпела. Пиджак мужчины стал спасать меня от накалившегося железа, а подкладка, которую пришлось оторвать, – от солнца. Где-то высоко в небе я видела самолеты. К вечеру голова разболелась еще сильнее, началось обезвоживание. Солнце, к которому я так стремилась, стало ненавистным. Наконец, оно скрылось. Я лежала, обхватив голову руками, но все же уснула, укутанной в пиджак мужчины. Проснулась от тошноты и сильного ветра. Мой корабль издевательски мотали и подбрасывали волны. Пошел сильный дождь, такой, какой бывает в тропиках, настоящий ливень. Я подняла голову и открыла рот, жадно проглатывая то, что попадало. Пригодился и футляр от очков, который быстро наполнялся водой. Вскоре дождь прошел, ветер стал тише, и я уснула.

День третий

Наступило утро третьего дня. Подступила тошнота, которую я уже не могла сдерживать. Пустой желудок сокращался, вызывая сильную боль. Периодически я то вставала на колени, то, обессиленная, падала. Вдалеке я увидела самолет. Быстро достала детское розовое зеркальце и начала прикрывать его ладонью с разной частотой, посылая сигнал SOS. Но авиатрасса проходила слишком далеко. Меня не видели. Мои силы исчерпались. Глаза слезились от ярких солнечных бликов на воде, которые превращали все окружающее меня водное пространство в гигантское пылающее зеркало. Я закрыла глаза и подумала: «Смерть Всевышний уготовил мне мучительную». Выжить в катастрофе, в нереальных условиях, чтобы умереть в огромном океане воды, на которую можно только смотреть, как-то даже обидно. Я намочила пиджак, накрылась им и легла. Сознание становилось мутным. Исчезла линия горизонта. Она сравнялась с морской гладью. Я приготовилась умирать. Периодически я то отключалась, то приходила в сознание. На какой-то момент мне показалось, что меня толкнули. Эти ощущения повторились. Я подняла голову и увидела, как мой плот бьется о край берега. Я услышала многоголосый крик чаек, которых не спутаешь ни с одной другой птицей. Они стаей кружились над головой и поднимали меня с плота пронзительно-звонкими криками.

Берег

Откуда берутся силы? Я лежала на плоту и не могла пошевелить даже пальцем, а, увидев берег, сползла со своего спасительного судна. Видимо, это и есть резервные силы организма, которые даны нам для таких вот минут. Я сделала шаг и меня закачало. Сделала второй и прошептала:

– Фиг тебе, я выжила три раза не для того, чтобы подохнуть на Земле!

И так, шатаясь, я вышла из воды. Передо мной был пустынный белый пляж, а за ним возвышались пальмы. Раз есть деревья и птицы, значит, есть и вода, а о еде на тот момент я и не думала. Отсутствие людских следов меня сразу насторожило. Я понимала, что нахожусь, предположительно, на череде Индонезийских островов, численность которых достигает более семнадцати тысяч, около девяти тысяч из которых до сих пор не дали названия. Вопрос был только в том, заселен этот остров людьми или нет. Всего на тысячу островов жили люди, другие были безлюдными. Я продолжала думать об этом и злиться на Всевышнего, подключив появившийся оптимизм, я оглянулась по сторонам и прохрипела:

– Что бы ты мне ни уготовил, ты меня не сломишь. Я выживу!

Деревья стояли высокие и редкие. Я поднималась по пологому склону. На небольшой высоте, я увидела голую скалу; справа в ней было углубление типа пещеры, а слева от нее искрилось спокойное, прозрачное озерцо, обрамленное каменными берегами. Оно напоминало огромную чашу. Я стремительно бросилась к воде, и ничего в тот момент меня не смогло бы удержать от живительной влаги. Даже опасность, которая могла подстерегать в кустах, не удержала бы меня от глотка воды. Я упала на колени и пила долго и жадно, не думая о наличии в воде личинок, бактерий, микроорганизмов и прочей дряни, которая обычно водится в тропических водоемах. Я напилась, вернулась на пляж, рухнула на пиджак и крепко уснула.

Знакомство с обитателями

Сколько я проспала, сколько прошло времени, трудно сказать, но, когда проснулась, я чувствовала себя намного лучше, только появилось чувство голода. Я вновь побрела к озеру, чтобы напиться и умыться. Купаться не стала – не зная местных обитателей, решила не рисковать. Наполнила водой футляр и пошла искать людей. Я шла весь день. На пути попалась мелкая, но очень шустрая речушка, которая, по всей видимости, впадала в озеро. Достаточно было зайти по щиколотку, чтобы понять направление ее течения. В ее игривых водах отражались высокие деревья, мимо которых она держала путь. На хаотично разбросанных камнях разной величины грелись лягушки. Вдоль берега росли низкий кустарник и высокая трава, которые преграждали мне путь. Признаки жизни человека отсутствовали.

Я держалась пляжа, боялась заблудиться в джунглях. От голода кружилась голова, надо было что-то есть. Я вернулась к речушке и пошла по ней. Мелкая рыбешка, мальки плавали стайками. Из куска тряпки и палки я соорудила сачок и стала их ловить. Занятие было не из простых. Не имея подобного опыта, я потратила много времени, но наловить с пару десятков все же удалось. Есть сырую и еще прыгающую рыбешку, несмотря на голод, как-то не привлекало, поэтому я решила попробовать развести костер. При себе у меня были самые ценные вещи: зеркальце, очки, футляр, остановившиеся разбитые часы на руке, спасательный жилет, два ремня, один из которых принадлежал мужчине, сережки в ушах, которые могли пригодиться в качестве иголки, и посадочный талон в нагрудном кармане. Для того чтобы разжечь костер, нужно было как-то вытащить стекла из окуляров, не повредив их. Как это сделать без инструментов, я не знала, поэтому убрала очки до лучших времен и съела рыбу сырой, успокаивая себя тем, что суши в Японии делают из сырой рыбы. Немного подкрепившись, я пошла дальше. Появились отвесные скалы, а огромное количество чаек говорило о большом наличии рыбы, ловить которую я совершенно не умела даже удочкой. Секретов рыбалки я тоже не знала.

Начинало темнеть, я нашла место для ночевки, закуталась в пиджак и уснула. С рассветом я продолжила путь вдоль бурлящей реки, которая отделяла гору слева от непроходимых джунглей. Я шла на просвет к океану. Когда очутилась на пляже, гора осталась позади, и я продолжила путь, который и привел меня на начальную точку.

Да, это был остров. Чертов остров, без людей, но с огромным количеством диких обезьян, в которых я не разбиралась, но предположила, что это, скорее всего, макаки. Большим количеством птиц, среди которых очень много экзотических и пестроцветных, таких как райская птица, казуар, павлин; змей и мелкой кишащей непонятной живности: тараканы размером с мужской мизинец, повсюду муравьи, сколопендра, она же многоножка, с токсичным и болезненным укусом, пауки неизвестного мне происхождения и всякие букашечки, жуки, гусеницы и бабочки, шмели и осы и какие-то неизвестные мне насекомые, вызывающие отвращение и мурашки. К счастью, комаров здесь было не очень много.

Обследуя остров, я с облегчением вздохнула: на нем не было заболоченных мест, а значит, и не должно быть аллигаторов. Но я не перечислила и не дала описания всех проживающих на этом острове, которые ползут, шевелятся и копошатся, живут своей жизнью, в этом зеленом аду, где все друг друга завлекают, жрут и убивают, создавая при этом фальшивую, но чарующую, завораживающую красоту.

Чужая территория

Удивительно, что во время исследования острова мне попадались места, привлекшие внимание для выживания в этой среде, но домом для меня оказалось то место, на которое я впервые попала, и уходить оттуда я не захотела. Рядом был источник воды – большое озеро. Справа – большие плодовые деревья и огромное количество кустарников, в которых жили обезьяны. Единственное место, до которого далеко было идти, – речушка с мальками. Много путешествуя по миру, изучая флору и фауну тех стран, в которые выезжала, я всегда в первую очередь запоминала то, что может быть опасным. В теории я все знала хорошо: цветы-убийцы, ядовитые, смертельные деревья и плоды, ягоды и травы. По описанию можно предположить смертельно опасные фрукты и ягоды, но когда их видишь только на картинке, в реальности – сложно. Поэтому я решила первое время есть то, что едят обезьяны.

На всякий случай я захватила с собой большую палку и пошла на территорию обезьян. Пока я находилась в своем лагере, они вели себя спокойно, но как только я пересекла установленную ими границу, они стали угрожающе кричать и вести себя агрессивно. Всем своим видом давали мне понять, что здесь, на острове, я гость и вести себя должна соответствующе. Я отступила и заняла позицию, при которой можно за ними наблюдать. Оказалось, что эти твари гораздо умнее, чем я предполагала. Они так же заняли позицию наблюдения за мной, и мой план провалился. Несколько раз я пыталась зайти на их территорию, но результат был тот же. Тогда я решила: буду приходить каждый день, чтобы они ко мне привыкли и поняли, что я для них не являюсь угрозой. А пока вся надежда на мальков и рыбу у скал, где стаями жили чайки.

Первая рыбалка

Если с растительностью я хоть как-то была знакома, во всяком случае, я ела все фрукты, произрастающие в Юго-Восточной Азии, то с рыбой я полный профан, знала только тот факт, что и рыбы есть ядовитые, которых есть нельзя. Но какой бы она здесь ни была, ее надо сначала поймать. Как это сделать, не имея ни снаряжения, ни опыта? Вариант с удочкой и сетями отпадает, как и копье из заостренной палки, с которым так ловко справляется какой-нибудь чернокожий герой из приключенческого фильма. И здесь мне вдруг вспомнился эпизод из одной серии сериала «Остаться в живых», где Джейкоб (кажется, так звали одного из героев сериала) достал рыбу из ловушки, сделанной из прутьев в виде конуса с двумя кольцами, вверху и внизу. Я побежала на территорию, где обитали обезьяны, чтобы наломать прутьев. Несмотря на недовольство своих соседей, со слезами и упорством я ломала трудно поддающиеся ветки. Потом скрепила их ремнем и опустила в воду размачиваться. Правильно я делала или нет, не знаю, но мне казалось, что именно с этого надо начинать.

В тот день я легла спать голодной. Встала с рассветом и сразу побежала к озеру. Я предварительно очистила прутья от коры, и начала делать ловушку. Нужно было изготовить каркас, служащий основой для всей конструкции. Для каркаса я использовала два обруча, соединенные между собой продольными прутьями. Однако на тот момент я думала, что каркасом является цилиндрическая форма самой ловушки. Я соединяла прутья, которые разваливались в руках. Наконец, я сообразила, что начинать надо с обруча, и работа стала продвигаться. Так, проявив терпение, я сделала первую ловушку, на которую ушло много времени. Со второй дело пошло быстрее. Голод подгонял меня, поэтому я остановилась на двух ловушках и побежала их ставить. Расстояние было не близким. Наконец я прибежала. Теперь моей задачей было поставить конструкции в воде так, чтобы волной не смыло, но и рыба могла спокойно в них заплыть. Я не знала и опасалась каменистого берега и коралловых рифов, но мне все же удалось найти подходящее место. Я установила обе ловушки на крупную рыбу, и побежала к речке за мальками. Улов оказался хорошим. Я радостная возвращалась в свой лагерь и по дороге обдумывала, как мне вытащить линзы из очков, не разбив их. Весь остаток вечера я провозилась с оправой, вытаскивая стекла. В итоге мне удалось их освободить, но солнце к тому времени быстро ушло за горизонт, а я, в предвкушении завтрашнего дня, разрабатывая план действий, вскоре уснула.