– Нам не сказали ничего конкретного. Мол в интересах следствия они не могут сообщать деталей. Единственное что cказали, она умерла практически моментально. Наверное, неправильно об этом даже думать, но я рад, что Лора не страдала. Надеюсь, она вообще не поняла, что с ней случилось.

Потом Аарон пошёл к Марте, а я осталась стоять, наблюдая за тем, как детектив Хорта садится в машину. Уже открыв дверь, он на секунду замер. Наши с ним взгляды пересеклись. Я почувствовала растерянность детектива. Десятки вопросов, на которые ему нужно ответить. Сотни подходящих ответов, но ни одного истинного. Детективу Хорте, знал он того или нет, нужна была чья-то помощь. И в тот момент, между тем как наши с ним взгляды разошлись и Карлос Хорта наконец-то сел в машину и уехал, я решила, что больше не могу оставаться в стороне.

Едва эта мысль сформировалась в моей голове, как я ощутила приятное тепло рядом с собой. Передо мной возникла прекрасная девушка-ангел с мраморно-белой кожей. На ее лице возникла одобряющая легкая улыбка. Она протянула ко мне свою аккуратную руку с длинными тонкими пальцами и провела внешней стороной ладони по моему подбородку. Прикосновение было приятным, словно кожи коснулся нежный цветок. Девушка-ангел взмахнула крыльями и испарилась в воздухе.

Что ж, моя благословительница нашла весьма оригинальный способ высказать мне свое одобрение.

Я не стала посвящать Мормо в свои планы. Наверняка, он бы стал меня отговаривать. Мол, ты только начала приходить в себя, зачем снова вскрывать едва зажившие раны. Я не хочу снова видеть твоих слез и твоих страданий. И вообще, папа не обрадуется. Я не хотела слушать доводы Мормо, потому что в глубине души понимала, что в них есть правда. Но я как никогда была уверена, что поступаю правильно. А правильные поступки не всегда самые простые и безболезненные.

Наш дом окружает лес. Такой классический дикий лес со старыми деревьями, покрытыми мхом камнями и мягкой от гниющих листьев земли. Наша частная собственность. Для древней семьи магов беспроблемный выход к дикой природе даже не прихоть, а необходимость. Где же еще проводить различные ритуалы вдали от любопытных глаз?

Как и все дети нашей семьи, мы с Мормо облюбовали свое место в этом лесу и сложили там себе из камушков пентаграмму. Возможно, не так изысканно, как мел и воск, зато геометрически точная и не нужно тратить времени на черчение, когда захочется попрактиковаться в магии смерти. Наше тайное место, где мы полностью могли быть теми, кем мы стали при рождении. Никаких упреков, никаких призывов к осторожности, никаких "Вы пугаете Тедди!". Только мы, наша благословительница и те гости с того света, которых мы сами решили позвать. Наше место полной свободы.

Сегодня я пришла к нему одна. Мне было немного совестно перед Мормо, но Лора – моя подруга. Мне с ней и говорить. Я проверила, что все камни на местах, разложила между ними веточки розмарина, символа памяти. На концах пентаграммы расставила свечи. Я села в самый центр фигуры и надела на запястье фенечку из цветных ниток, которую Лора сплела мне, когда нам было лет по десять. Почему-то именно это безделушка первой пришла мне в голову, когда я задумалась о веще, через которую я буду зазывать свою подругу обратно в мир живых.

Я урожденный некромант, поэтому многие вещи из магии смерти мне даются без лишних ритуалов. Даже эта пентаграмма мне не была особо нужна, чтобы вызвать Лору. Но отец, мама и, чуть позже, Руби часто говорили, что важно соблюдать ритуалы. Они позволяют магии течь, как надо, а значит проще держать ее под контролем. Хороший маг знает, когда можно пренебречь ритуалом, а в каких случаях он действительно необходим. Чутье подсказывало мне, что сейчас все следует провести по науке.

Я закрыла глаза, сделала глубокий вдох и зашептала заклинание.

Я поняла, что оно начало действовать, когда услышала тихий шепот душ умерших. Сначала он был неразборчивым, еле слышным бормотанием, но постепенно звук усиливался. Я начала различать голоса. "Я, тебе нужна я". "Призови меня, услышь меня", "Поговори со мной, просто поговори. Здесь так одиноко". Я пропускала через себя тех, кто мне был не нужен, и их мольбы. Я звала только одну душу, душу Лоры, а все остальное лишь шум.

Наконец я почувствовала, как браслет на моем запястье дернулся, значит мне удалось отыскать Лору. Я сфокусировалась на ней, направила на нее всю свои магию и голоса чужих душ начали умолкать. А потом все стихло. Я вытащила душу Лоры обратно в наш мир. Я не без волнения решилась открыть глаза.

Мы с Мормо часто спорили о том, почему умершие при вызове принимают тот или иной облик. Наша бабуля являлась не иначе, как совсем молоденькой девушкой в летнем платье, наивной и беззаботной, хотя мы с братом помнили ее, как мегеру, озлобленную на весь мир из-за своей длительной, изнурительной болезни. Дедушка, напротив, даже после смерти приходил, как умудренный жизнью старик. Дядя по маминой линии, погибший пьяный за рулем, являлся нам исключительно в окровавленном виде, что породило у Мормо теорию о том, что если жизнь прерывается трагически, то фиксируется вид человека в последние мгновения жизни. Впрочем, просуществовала теория не долго и была разрушена нашим дальним родственником, который разбился в горах. Посмертно он явился мало того, что в очень даже целом виде, так еще и в плавках и с цветочной гирляндой на шее.

Лора, сидевшая передо мной, еще раз подтвердила, что теория Мормо была неверна. Как минимум, она не была обнажена. Однако то, во что моя подруга была одета породила у меня новую гипотезу: после смерти нам является собирательный образ человека.

Лора была в коротких шортах, какие она носила буквально этим летом. В футболке с ироничной надписью – она такие обожала, когда нам было двенадцать. Волосы ее были заплетены в две длинные косички, хотя с такой прической Лора распрощалась еще лет в десять, заявив, что она уже слишком большая для этого. На ногах у нее были блестяще-розовые сандалии, а на запястьях виднелись браслеты с большими пластиковыми бусинами ядовитых цветов. И то, и другое мы носили, когда были еще совсем малышками. Несмотря на атрибутику из разных этапов жизни, Лора, что сидела передо мной была той Лорой, что я помнила. У меня аж кольнуло в груди, настолько радостно и грустно мне было ее видеть.

– Я ни разу не была в этом месте, – Лора заговорила первой. – Мне казалось, у нас с тобой нет секретов. Почему же ты тогда меня сюда никогда не водила?

– Это место мое и Мормо. У нас с братом свои секреты, ты же знаешь.

– И все же, теперь я здесь. Правильно, что ты меня раньше сюда не водила. Здесь немного жутковато, – Лора подернула плечами. Она так всегда делала, когда ей что-то не нравилось.

– Лора…

– Да? – в глазах моей подруги блеснула свойственная ей хитринка.

– Ты же знаешь, что умерла? – я думала, что мне будет гораздо труднее задать этот вопрос. Видимо то, что в этот момент я была не просто шестнадцатилетней девчонкой, а некромантом за практикой, придало мне уверенности и бесстрашия.

Лора несколько замялась и отвела доселе пристальный взгляд.

– Знаю, – тихо ответила она.

Я привыкла к тому, что мертвые по-разному относятся к своему состоянию. Однако я не ожидала, что моя славящаяся своим жизнелюбием подруга воспримет это так спокойно. Да, с некой грустью, но спокойно.

– Расскажи мне, как ты умерла? – я бы с большей радостью поболтала с Лорой о чем-то другом, но вызов сложно удерживать долго и, потому, каждую минуту нужно было использовать с пользой.

Лора поморщилась и потерла затылок, будто он у нее сильно болел.

– Я не уверена, – промямлила она.

– Хорошо. Что последнее ты помнишь?

– Джея, я помню Джея.

– Кто такой Джей? – оторопела я. Это имя я слышала впервые.

– Ну, вообще-то его полное имя Джордж. Но оно звучит так старомодно, поэтому я сократила его до Джея. Ему оно больше шло, – Лора улыбнулась смущенно-влюбленно.

– Какая фамилия у Джорджа? – не унималась я. Мне нужно было знать все, и я собиралась узнать все от Лоры.

– Ой, – призадумалась Лора, – кажется, Рэндел. Или Рэффл.

– Лора, мне нужно знать точно, – теперь я заговорила с ней не как подруга, а как некромант, вызвавший душу с того света. Лору словно обдал ледяной ветер. Она напряглась, как струна.

– Его фамилия Рэндел, я уверена.

– Как вы познакомились? Кем он работает? Что ты с ним делала у реки?

– Мы встретились в кофейне, которая рядом с кинотеатром, несколько месяцев назад. Ты туда не ходишь, потому что тебе не нравится там кофе. Но я же в кофе не разбираюсь, мне все равно, но там так уютно. Я порой заглядываю туда без тебя. Просто посидеть, почитать. Джей обратил внимание на книгу, которую я читала. Что-то из Фолкнера, кажется. Он сказал, что это не очень типичный выбор для молодой девушки. Оказалось, что он учитель литературы, ну точнее раньше был. Теперь он редактор в каком-то сетевом журнале, работает удаленно. Мы начали с ним тайком встречаться. Сначала было ничего такого, просто милые разговоры о литературе, о жизни, ты же понимаешь. Я не стала рассказывать о Джее тебе, он же сильно старше нас. Ты бы просто не поняла. Ну, а когда все завертелось, налет тайны придавал нашим отношениям особый интерес. Общаясь с ним я начинала чувствовать себя такой взрослой, самостоятельной.

Слушая Лору мне очень хотелось поддаться чувствам, выплеснуть на нее обиду за эту тайну, но я не могла себе этого позволить. Мои эмоции бы разрушили заклинание и Лора вернулась бы в мир мертвых до того, как я получила бы ответы на все мои вопросы. Поэтому я продолжила их задавать:

– Я видела, что ты встретилась с ним на пристани в лесу. Он приплыл за тобой на лодке. Куда вы поплыли?

– Я… Я не хочу об этом, – замялась Лора.

– ОТВЕЧАЙ! – приказал ей некромант.

Губы Лоры дернулись, будто ей было неприятно, что я на нее давлю. Но дружба – дружбой, а правила призыва никто не отменял. Она должна была ответить.

– Джей нашел чуть выше по течению заброшенную рыболовную хижину. Мы там и встречались. У него нельзя, он снимает комнату у одной пожилой дамы. Она не разрешает гостей. А так на лодке мы до нее добирались минут за десять, может пятнадцать.

"Окей, направление понятно. Это хорошая зацепка. Наверняка, у реки не так много домиков. Будет несложно найти нужный. Наверное. Я надеюсь", – подумала я и продолжила свой допрос:

– Итак, вы туда приплыли. Что дальше?

– Все было как обычно, – голос Лоры начал терять уверенность. Казалось, будто она вспоминает все с большим трудом. – Мы привязали лодку, зашли в дом. Я пожаловалась, что замерзла. Джей налил мне чая из термоса и начал разжигать печь. Я сказала ему, что не надо тратить на это время. Мы будем дольше разжигать эту печь, чем потом наслаждаться ее теплом. Мне же надо будет до ночи вернуться домой. Джей улыбнулся, мило улыбнулся. Или… – Лора задумалась, явно анализируя то, что говорит, – или очень зловеще. Я сидела с пледом на плечах, попивала чай и наблюдала, как он разжигает огонь. Потом он сел рядом со мной, начал меня целовать. Мы занялись этим прям на полу. Это было приятно.

Лора рассказала о том, как она занималась любовью с этим Джеем, настолько равнодушно и буднично, словно не находила в этом ничего такого. Меня, пожалуй, это ужаснуло больше всего в ее рассказе. Где моя подруга Лора, которая мучалась сомнениями о том, стоит ли дарить Билли Лудену свою невинность, и если все же да, то как и когда? Почему передо мной сидит неизвестный мне человек, который не считает жутким поехать со взрослым мужчиной в какую-то заброшенную хижину в лесу, чтобы заняться с ним, нет, не любовью. Просто сексом.

Лора явно не заметила моей растерянности, удивления и отвращения. Она, словно загипнотизированная, продолжала говорить:

– Когда все закончилось, Джей сказал, что надо бы подкинуть еще дров в печку. Я сказала, что не стоит тратить на это силы, потому что скоро же возвращаться домой. Он начал просить меня остаться подольше. Ему так хотелось провести больше времени со мной. Он умолял. Я говорила: "Нет". Потом мне показалось, что Джей смирился. Он сказал, что он выйдет на улицу отлить. А я пока могу начать собираться. Он вышел. Я осталась одна и просто наблюдала за тем, как догорает огонь в старой печке. Было так спокойно и уютно на душе. Очень приятное чувство знаешь ли, когда ты можешь просто ради каприза сказать "нет" и тебя послушают. А потом, наверное, Джей вернулся. Потому что меня резко обдало холодным воздухом. А затем…

Лора вся сжалась, втянула голову в плечи. Ее глаза стали просто огромные от ужаса и испуга. Она совершенно инстинктивно коснулась своего затылка. Губы моей подруги дрогнули, и она пристально посмотрела на меня. В ее взгляде ясно читалось, что она поняла, что же с ней произошло.

– Было больно. И темно, – растерянно произнесла она. – Но тогда я еще была жива. Я помню холод. Я ощущала его всем телом, будто на мне ничего нет. И что-то сжимает мои запястья. И помню его прикосновение.

Мне было неприятно об этом спрашивать, но все же я чувствовала, что должна:

– Он тебя изнасиловал?

Лора энергично закивала.

– Но не сразу. Я помню его пальцы на моей шее. Он все бормотал, что я слишком горячая для него. Что такая горячая девушка, как я, однажды бросит его. Раз я с ним так обращаюсь уже сейчас, значит точно брошу. Ему нужна девушка гораздо холоднее. – она начала нервно водить ладонями по своему горлу, будто пытаясь стряхнуть эти воспоминания. – Он выволок меня на улицу. Я помню, как он положил меня в воду. Очень холодно. Мне было и так холодно.

Лора задрожала. Губы ее посинели. Она обняла себя за плечи, будто снова переживая те страшные минуты.

– Он пытался тебя утопить?

– Нет, – Лора нервно замотала головой. – Он просто держал меня в воде.

– Ты кричала? Сопротивлялась?

Она нервно замотала головой.

– Нет. У меня не было сил. Я вся дрожала и будто окаменела. Ты же знаешь, я всегда любила воду, любила плавать. Но тогда вода меня пугала. Она впервые для меня была опасной.

Лора продолжала говорить о том, как страшно ей было в воде. Я ее слушала вполуха. У меня постепенно начала складываться картина. Лора пошла с Джеем в лес в четверг ближе к вечеру. Она должна была вернуться с этого свидания в тот же день, но не вернулась. В пятницу, когда я ее хватилась, моя подруга была еще жива. Она умерла в ночь на субботу. А значит холодная вода, в которой Джей ее держал, – это только начало ее мучений.

"О, детектив Хорта, а вы оказывается соврали Аарону и Марте. Лора умерла небыстро. И не без страданий", – усмехнулась я про себя. – "Но, возможно, вы соврали им из самых лучших побуждений".

Рассказ Лоры постепенно начинал терять свою связанность. Я поняла, что Джей вытащил ее из воды, вернул в хижину, даже попытался согреть. Лора просила его отвезти ее домой. Она повторяла эту просьбу снова и снова. "Я хочу домой. Пожалуйста, отвези меня домой". Джей молчал. Потом, видимо, он снова выволок ее на улицу и снова затащил в воду. Лора ясно помнила чувство холода и его бормотание. Но может последнее ей уже просто привиделось. Она помнит слепящий солнечный свет, столь редкий осенью, и как просто шептала "Пожалуйста, не надо. Я хочу домой". А потом было какое-то забытье. Лора только и чувствовала, как каменеет ее тело, как каждый новый вздох становится все более трудным и поверхностным, а сердце бьется все реже и слабее.

– Наверное, мне было страшно, – подытожила она. – Должно было быть страшно, как иначе.

– Тебе и было страшно. Я видела тебя в ночь после твоей смерти, ты кричала. Ушедшие мирно так не кричат, – призналась я.

Рассказ Лоры был закончен. Наступила тяжелая, гнетущая тишина. Даже обычные для ночного леса звуки, типа уханья совы, ее не нарушали. Хороший некромант отпустил бы сейчас вызванную душу. Плохо удерживать тех, кто ушел, слишком долго в мире живых. Но я медлила. Мне хотелось еще немного побыть с моей лучшей подругой, с девочкой, которой я выросла. Пусть я и узнала о Лоре кое-что неприятное, совершенно не вписывающееся в образ этой милой девчушки в коротких шортах и розовых сандалиях с двумя косичками и пластиковыми браслетами, она все равно останется в моей памяти именно такой.

– Прости меня, Лора, – наконец произнесла я. – Прости, что не смогла тебя спасти.

Пока я брела обратно домой по темному лесу, я вдруг поняла, что отец был прав. Я узнала, что случилось с Лорой. И что дальше? Что делать с этой информацией дальше? Ну право же, не в полицию же звонить.

Рядом со мной шла моя благословительница, на сей раз в образе лошади. Но не бойкого жеребца, а усталой, понурой кобылы. Пожалуй, это было очень точной метафорой моего состояния в тот момент. Однако мне не казалось, что моя благословительница издевается надо мной. Наоборот, я чувствовала, что так она меня поддерживает.