Kitabı oku: «Начальница босса», sayfa 3
Аудит. Приступаем. Ари
В офисе ООО «Мебель-Дизайн-Текстиль» было многолюдно и враждебно. Нет, к нам не кидались с обвинениями в недоверии, но многозначительными взглядами могли разорвать на куски.
Начало всегда сложное. Установка видео камер, сейфа, офисного оборудования занимает время. Потом планёрка. Знакомство с лицами для контакта и в путь.
Сегодня я оделась как обычно, для внешнего аудита. Мышастый неприятный костюм. Он прекрасно скрадывал фигуру. А-образный силуэт соединял грудь и бёдра, нещадно прибавляя килограмм 20 лишнего веса. Делая фигуру трапецевидной, грузной.
Для дополнительного скрадывания слишком тонкой талии, отвлекающей от работы мужское население вокруг, в рабочие костюмы моя портниха дополнительно вшивала внутрь полоски ткани с боков. Они прятали мои изгибы даже сидя.
На лице тональник и немного туши. Вид при этом получался бледным, неинтересным. А значит, приставать не будут. Для дополнительной маскировки тёмные квадратные очки. Они мне совершенно не шли, делали лицо невыразительным, неузнаваемым.
Для усиления эффекта, закрутила гульку из волос у основания шеи. На ноги выбрала ортопедические туфли на невысокой танкетке. Из зеркала на меня смотрел безобразный синий чулок. Увядшая старая дева лет 40. Я молодец! Но даже с такой мощной подготовкой без происшествия не обошлось.
Нет, внешний вид, как обычно получился потрясающе ужасным. А вот команда не вызывала надежды. Моторин добавил в мою группу нового сотрудника. Велел посадить в свой кабинет. А ещё взять под крыло, учить с полной отдачей и не кусать сильно.
Моей ярости не было предела. При таком плотном графике заменить профессионала Карпачёва на кота в мешке и рисковать результатом? В таких сжатых сроках, где каждая секунда и грамм серого вещества в голове специалиста на вес золота? Это бред сумасшедшего желающего угробить аудит до его начала!
Но нет, Моторин не дурак. Он бы так подставляться не стал. Значит не сам до этого додумался. Значит выхода у него нет, поэтому возмущаться и требовать вернуть Карпачёва не стала. Только кивнула, уточнила функционал новенького, предыдущий опыт, готовность к переработкам и прочему. Потом Моторин пожал мне с благодарностью руку, сказал, что уверен во мне, как в руководителе на 100%. А потом снова нацепил маску непробиваемой скалы и ушёл разговаривать с собственником компании.
А мы начали обживаться на новом месте и знакомиться. Новенький притягивал взгляд. Идеальный образчик мужской красоты. Высокий, стройный, с правильными чертами лица. Острый взгляд, от которого не спрятаться. И улыбка чеширского кота.
Такие нравятся женщинам. Обвораживают шармом, ощущением породы и мощи. Взрывная смесь опасности и мягкости. Убойный пикаперский коктейль для соблазнения девиц. Нахмурил брови, сердечко забилось. Улыбнулся и она потекла.
Прекрасно таких знаю. Эти укладывают девушек в постель пачками. Такому даже умным быть необязательно. Надо просто уделить даме внимание. Хотя бы крохотное. Взгляд, жест, поданное пальто. Такими безумно привлекательными бывают иностранцы. Турки берут напором, у итальянцев к этому прилагается порода. В Deloitte я прекрасно научилась игнорировать и тех и других. Быть собранной и антисексуальной.
Но этот, словно собрал все пикаперские фишки. К тому же был красавчиком с безупречным вкусом. Думала, что быть ещё более возбуждающим нельзя, но ошиблась. Новенький шагнул ко мне, протягивая руку для рукопожатия и заговорил. Глубокий тембр голоса прошил меня навылет. Он не пробирался сквозь мои преграды. Он их не замечал.
– Рад работать в вашей команде. Меня зовут Константин Максимович Кудрявцев. Вы, как я понимаю, Артёмова.
– Вы правильно понимаете. Артёмова Ариадна Андреевна. Предлагаю общаться по именам, и на вы.
– Странная идея. Обычно, при обращении по имени переходят на ты. Зачем такие сложности?
– Константин Максимович, на работе у меня всего два варианта общения. Или по имени и отчеству, или только по имени, но в обоих случаях, на «вы». Моя команда – мои правила. Если этот вариант общения не подходит, вы вольны выбрать другую аудиторскую группу для совершенствования своих навыков и приятного проведения времени. – Последнее я сказала, не удержавшись. Внешне это не выглядело колкостью, но внутренний сарказм я выразила профессионально мягко.
– Я? Не вы? – Он улыбнулся с ноткой лукавства. Приподнял в ироничном жесте брови, наклонив ко мне голову. Салага. И не с такими справлялись. У меня в одногруппниках была дочь миллионера Люберецкого и племянник Сухостоева. Я не сдамся, я обламываю богатеньких профессионально. Не грубостью, а серостью, ординарностью. Тебе быстро наскучит, малыыыыш.
– Нет, Константин Максимович. Это решение вы примите самостоятельно. Или в плотной договорённости с Моториным. Я буду только наблюдать и отрабатывать решения руководителя. И соблюдать внутренние регламенты. Вряд ли вы с ними знакомы. Вам процитировать несколько? – Сложила на груди руки и замерла, ожидая результата.
У Кости была подвижная мимика. За несколько секунд по лицу, как по поверхности воды пронеслись удивление, огорчение, протест. Ждала, когда он съязвит и попробует поставить меня на место. А он рассмеялся.
– А вы сложная.
– Очень простая. Понаехавшая Золушка и прочее. Так что по обращению?
– По именам и на вы – подходящий вариант, Ариадна. Позволите вопрос?
– Разумеется. По настоятельным неоднократным рекомендациям начальства как руководитель я буду давать развёрнутые ответы на все ваши вопросы.
Обвинить меня в невнимании и неуважении к подчинённому я не позволю. Я в большом бизнесе 10 лет. Я могу не ругаться матом даже если мне на ногу уронят батарею. После этого я не разобью компьютер. Просто извинюсь за сорванный график проверки и поеду в травмапункт.
Новенький удивлённо хмыкнул, но правила игры принял.
– Подскажите, пожалуйста, почему вы не отвергли мою кандидатуру и не отказали Моторину в просьбе?
– Потому что умная?
– Вот как?
– Именно. Это единственная причина моего здесь пребывания. – Я сделала небольшую паузу, чтобы, если он умён, мог понять то, что я не сказала «но не вашего». Но придраться не сможет. Если глуп, не заметит. – Меня здесь держат только за ум и профессиональные навыки. – И снова я сделала паузу, чтобы он смог додумать сам о том, что не за внешность же. И судя по ухмылке, он понял. Переформулировал вопрос, чтобы я не могла вывернуться.
– Почему же ваш великолепный мозг отказался от протеста? – Он понизил голос изобразив на лице улыбку, больше похожую на ухмылку. Другую бы точно заарканил.
– Потому, что Моторин безусловно умён. Я его уважаю за неординарность мышления и непревзойдённые аналитические способности. Если на таком сложном клиенте он решил поставить в группу вас вместо супер профессионального Карпачёва, я вижу только одну причину такого поведения.
– Какую?
– Он не смог отказаться. – В глазах Кудрявцева промелькнуло восхищение. Надо же, не обиделся. – Если в такой ситуации, Моторин не нашёл способ выставить клиенту идеальную аудиторскую группу с гарантиями, без риска, значит у него были непреодолимые аргументы с вашей стороны. Морковкой с какой стороны его мотивировали не знаю. Но ситуация была безвыходной. И сейчас упорствовать по отношению к нему не гуманно, а главное, глупо. Моторин не сможет изменить решение. Тогда не смог, и сейчас не сможет. Зачем его тыкать в больное?
Новенький теперь выглядел заинтригованным. А ещё менее пафосным, чем в начале разговора.
– Мне не высказываете претензий по этой же причине?
– Отчасти.
– Нельзя ли подробнее, Ариадна? Вы же обещали давать развёрнутые ответы. – И снова эта улыбка чеширского кота. Ну, сам напросился.
– От вас, Константин, тут мало что зависит. Лицо принимающее решение – Моторин, это раз. Вы чей-то сын, это два. Ну не на практику же вас прислали, право слово. Возраст неподходящий, да и костюм ваш стоит, как половина этого офиса. А значит, вы тут появились либо чтобы понять, достойны ли мы доверия для заключения будущего большого контракта с папенькой. Или чтобы ознакомиться с работой и занять моё место. А значит, ругаться бесполезно. Единственный действенный вариант поведения – работать на пределе профессионализма. К чему нас обоих и призываю.
И сбив с его лица самоуверенность я повела Константина в рабочий кабинет на инструктаж. Остальной состав был без изменений, на практике прошли все перипетии работы на выезде. Так что говорила я в основном для новенького. А он с каждым словом удивлялся ещё больше.
– Коллеги, добрый день. Рада начинать с вами новый аудит. Каждый из вас профессионал высокого уровня, поэтому в успехе проверки не сомневаюсь. В нашем полку прибыло. Финансовый блок усилит Константин Кудрявцев. Прошу любить и жаловать.
Это я говорила абсолютно благожелательно, без иронии и издёвки. Просто представила коллегу. Он оценил.
– Теперь по поводу работы. У нас всего две недели, поэтому каждый день на вес золота. Сегодня выбираем направления и контрагентов для проверки. Смотрим поверхностно. Пытаемся найти крупные системные блоки, которые вызывают вопросы. Тут я в вас снова не сомневаюсь. Знаю, что опыта вам не занимать. Применяйте его грамотно.
Команда ответила улыбками и переглядываниями. Эти рвались распотрошить отчётность ООО «Мебель-Дизайн-Текстиль» ещё больше, чем я. Команда подобралась не только профессиональная, но и влюблённая в свою работу.
– Теперь по поводу правил. Мы на враждебной территории. Собственник и по совместительству директор организации не хочет, чтобы мы нашли в бизнесе дырки. Он будут препятствовать любой ценой. Поэтому становимся максимально внимательными. Вещи, которые хочется оставить в кабинете – в сейф. Карманы зашить. Телефонами пользоваться только в нерабочее время: до и после выхода из офиса, и в обед с 13 до 14. Пока вы на работе, телефоны необходимо отключать. Если боитесь сорваться и активировать смартфон, положите в сейф. Каждый из вас работает в паре. Выход из кабинета только вдвоём. Никаких контактов с сотрудниками ООО «Мебель-Дизайн-Текстиль». Разговоры по душам, комплименты, предложение составить компанию в загородных поездках на работе – присекать моментально. Если станет известно, что вы контактируете в нерабочее время с сотрудниками ООО «Мебель-Дизайн-Текстиль», будете из группы удалены. Поэтому внезапная любовь, вступление в клубы по интересам и посиделки в барах с незнакомцами – откладываются на две недели. О работе в этой организации никакой никому информации не предоставлять. Вы вообще трудитесь в нашем офисе. У нас там плановая проверка. Всем понятно? Вопросы?
Первым заговорил Роберт. Талантливый и въедливый юрист. Метросексуал с мягкой манящей улыбкой, который сожрёт контрагента и не подавится. При этом выглядеть будет так же потрясающе и безмятежно, словно на летней прогулке.
– Ариадна, какова цель нашего аудита? Кто заказчик? Покупатель?
– Роберт, вы как всегда проницательны. У меня нет этой информации и в нашем случае я не считаю её важной. Достаточно того, что мы знаем, что заказчик – третья сторона. Собственник не рад нашей проверке, но отказаться от неё не смог. Поэтому, для нас нет разницы, хотят ли компанию купить или брат владельца желает знать, почему уменьшились дивиденды.
– А у собственника есть брат?
– Есть, и не только он. Ещё жена, дочь, зять и все заинтересованы в завышенной оценке бизнеса. Наша задача, как внешнего аудита, найти ошибочные решения, понять сколько они стоят и предложить варианты по устранению негативных последствий. И всё это на недружественном поле собственника, который постарается скрыть просчёты и воровство. Удовлетворила вас?
– Полностью.
– Ещё вопросы?
– Ариадна, мы лишь проводим аудиторскую проверку. А правила установлены, как при осадном положении. Мне кажется, что такой подход чрезмерный. – Константин хмурился. На его идеальном лбу пролегла поперечная морщинка. Красив, мерзавец. Даже морщины красят.
– Я вам сочувствую. Готова угостить фруктовым батончиком.
– А что скажите по существу вопроса, Ариадна?
– У вас не было вопроса. Вы жаловались, я сочувствовала. Если хотели спросить, как мы будем ходить вдвоём в санузел, отвечу – просто. В конце коридора есть общий туалет. Я нашла его на плане здания. Вы в одну кабинку, я в другую. Если стесняетесь, включите воду. Делайте вид, что моете руки. Поверьте, это сбережёт вам много нервов. Вас это обеспокоило?
– Нет. Меня обеспокоило отсутствие связи во время рабочего дня.
– Эти правила установила не я. Мы только следуем инструкции. Если у вас есть больные родственники, беременная жена или другие острые вопросы, требующие безотлагательных решений, вы не там работаете, Константин. Здесь нужен ясный ум, отсутствие нервных срывов и полная отдача работе в рабочее время. Без отвлечения на домашние неурядицы. Поэтому, блокировка телефонной связи я считаю оправданной и способствующей нормальной работе мерой. Удовлетворила?
– Нет. Но я умею подчиняться правилам.
– Это отлично, Константин. Сначала сложно, потом привыкните. Тем более, что в нашей команде вы всего на две недели. Можно и потерпеть. – Прозвучало двусмысленно. Но Костя не стал возражать прилюдно. Даже если и будет протестовать, сделает это позже тет-а-тет. Не скандалист, это хорошо. Времени было в обрез, поэтому надо было завершать совещание.
– Коллеги, у меня ещё один вопрос. Организационный. Входим в офис все строго в 8:45. Без опозданий и проволочек. В крайнем случае, со своим напарником по кабинету. Если опаздываете, предупредите его в чате, войдите вместе. Опаздывать не рекомендую. Три опоздания и на вылет. Дисциплина превыше всего. Всё общение с ответственными лицами ООО «Мебель-Дизайн-Текстиль» только письменно и со скринами в облако. Будьте собраны и внимательны. Лишние контакты – на вылет. Ещё вопросы?
– Нет вопросов, улыбаемся и пашем. – Рыжеволосая красотка откинула на плечо аккуратно уложенные локоны. Украдкой метнула взгляд на новенького. Тот сделал вид, что не увидел.
– Ясмина, всё верно, только вам бы поменьше улыбаться, а то и здесь останется тайный вздыхатель. А очередной влюблённый охранник вам не нужен, я правильно понимаю?
– Ой, чур меня. Только хорошо обеспеченный мужчина. А то так и придётся всю жизнь вкалывать и в туалет ходить парами.
– Здесь вам такой не светит. Собственник в списках разрешённых контактов не значится. Финансовый директор – женщина, Начальник юридической службы – женщина. Ясмина, вы найдёте жениха, но не тут. Ещё вопросы? Ответом были кивки и хлопки блокнотами.
– Тогда расходимся по рабочим местам. Жду в чат первые впечатления, план работы на неделю. Вечером – первые результаты. Удачи нам и продуктивной работы.
Наша группа разбилась на пары и разбрелась по предоставленным кабинетам. Костя смотрел на меня задумчиво, но не возмущался. И то хлеб. Не хотелось бы тратить время на успокаивание новичка. И так на душе тяжело.
Выделила ему участок для работы и постепенно погрузилась в свой блок отчётности. Внешне всё было чистенько-пушистенько. А значит, что-то однозначно прячут. Не просто ошибаются, а заметают следы. Очень интересно. Будем копать внимательно.
Аудит. Приступаем. Лео
Всё было не так, как я себе представлял. С первой минуты я готовился спорить с начальницей. Моторин характеризовал её как исключительно резкого энергичного сотрудника. Говорил, что она прямолинейна и за словом в карман не полезет. Пошлёт с порога и будет такова.
По его словам, меня ждала ежедневная война с бесконечным доказыванием, кто в доме хозяин и почему мне не место в аудиторской группе. Я готовился к сражению с тигрицей. Собирался приводить аргументы и уговаривать её взять меня в команду. И даже защищать Моторина, от её гнева.
Но всё получилось совершенно иначе. Ариадна Андреевна, имя-то какое, не спорила с начальством, не протестовала против моей кандидатуры. Даже не хотела со мной на эту тему разговаривать. Приняла к сведению и пошла дальше.
А вот мне было любопытно прояснить причины такой внезапной покорности. И тут она меня тоже удивила. При отсутствии вводной информации Артёмова сделала правильные выводы. И что Моторина я прижал к стенке, и что он не может отказаться. И что я представитель кого-то богатого. Только ошиблась, что сынок. Да и кто бы мог предположить, что сам владелец бизнеса пойдёт работать линейным сотрудником? Но подошла к правде очень близко, молодчина. Очень умная!
А в остальном она была полным и безоговорочным разочарованием. Фигуры нет. Какой-то мешковатый ужасный костюм неприятного серого цвета. Талии нет. Грудь невнятная. Рубашка почти мужская без какой-нибудь даже простенькой отстрочки или декоративных пуговиц. Словно она специально одевалась на рынке, купив комплект для толстой школьницы.
Лицо бледное, непривлекательное, какое-то амимичное. С бескровными губами и без косметики. И эти ужасные, уродливые очки. Квадратная оправа, обезображивающая лицо и совершенно скрывающая глаза за стёклами-хамелеонами. Волосёнки собраны в уродливую гульку у основания шеи.
Ноги, вроде бы, ничего. Но вот серая юбка ниже колена и старушечьи туфли без каблука, окончательно разочаровали. Да ещё и прихрамывала, когда шла. Не женщина, а пугало огородное, серая шейка.
Сколько ей лет? Около 40? Старая дева без перспектив? Обычно такие меня раздражают. А эту, почему-то стало жалко. Захотелось согреть, прижать к себе и вытряхнуть из этой ужасной одежды. Содрать очки и распустить волосы. Можно даже сказать, что меня в ней что-то начало привлекать. Это было странное ощущение. Отдыхая вчера в баре Максим предположил, что у меня «любовная готовность».
Его тёща – врач. В медицине есть термин «судорожная готовность». Это когда приступ начинается от любого раздражителя. Хоть от завывания сирены, хоть от шелеста упавшего листа. Просто организм готов. Когда я рассказал про туфельку возле рецепции моего офиса а потом уставился на девушку за соседним столом в ночном клубе Макс сказал, что я настроен на любовь. У меня такая готовность, влюбиться.
И сегодня я вынужден был с ним согласиться. Если меня привлекает каждый день какая-то новая девушка. При том, что сегодня интерес вызвало бесформенное страшилище и мороженная рыба в одном флаконе. Значит Макс прав, я просто готов к любви. Дожились.
Эти невесёлые мысли отошли на второй план. Всё моё внимание захватила работа. Я просматривал колонки цифр, списки контрагентов, статьи бюджета и меня охватывало предвкушение близкой добычи. Сначала таблицы были обычными колонками. Но уже через час, я чувствовал себя гончей, взявшей след и почуявшей зверя. Моя серо-зелёная начальница тоже что-то унюхала в этой мешанине цифр и с воодушевлением молотила по кнопкам ноутбука.
Мы уже настолько погрузились в предоставленную финансовым директором отчётность, что таймер на обед хотелось просто отключить и никуда не идти. Но Артёмова сказала, что лучше спокойно пообедать, чем к вечеру мучиться с гастритом. Она повесила свою огромную кожаную сумку с миллиардом застёжек-молний и, закрыв кабинет повела меня в кафе.
Пока мы ждали заказ, оба без остановки что-то строчили в телефоне. Я отвечал по работе, но понимал, что одного звонка избежать не удастся. Мне надо было позвонить в Италию, подтвердить мой визит через месяц.
– Ариадна, мне нужно сделать звонок.
– Пожалуйста. Обещаю вести себя тихо.
– Я бы хотел, чтобы информация осталась конфиденциальной. Я могу отойти для разговора?
– Нет. Но я никому не расскажу. Могу поклясться.
В кафе было очень светло, и я наконец рассмотрел её глаза за стёклами очков. Они были серые. Светлые, почти прозрачные. Ей невозможно было не поверить. Но говорить по-итальянски нельзя. Ариадна может догадаться кто я такой. А по-английски она поймёт смысл. Надо было что-то придумать.
На столике лежала карточка сезонного меню. На ней смешная клубничка сидела на горе пушистых сливок. Она обмахивалась веером из дольки лимона. Интересная шутка. И в этот момент у меня в голове щёлкнуло.
– Ариадна, то, что я сейчас буду говорить – шутка. Мы хотим разыграть друга. Поэтому, прошу не воспринимать звонок всерьёз, ну и не рассказывайте, пожалуйста о нём никому.
– Можете быть уверенны в моей благонадёжности.
– Клянётесь? – шутливо наклонил голову я.
– Чесслово! – прижала ладошку к груди она. И мы оба рассмеялись.
А она с чувством юмора. Не робот служащий инструкциям. Живой человек, работающий в рамках корпорации, но интересная. Разговор с директором фабрики по производству фурнитуры вышел коротким и лёгким. Я сказал, что приеду через месяц, выберу нужные образцы. Спросил, как дела на производстве и как поживает его семья.
На всё получил искренние и радостные ответы и отключился. Повернулся к Ариадне и встретился с лукавой улыбкой.
– Знаете, Константин, пожалуй, я тоже сделаю шутливый звонок. Только вы тоже пообещайте не принимать всерьёз и никому не рассказывать. Клянётесь?
– Чесслово!
Дальше я только и успевал удивляться. Моя новая начальница говорила на прекрасном английском. И звонила она не куда-нибудь, а в лучший американский ВУЗ.
Многие думают, что самый высокий рейтинг у Стенфордского или Гарвардского университетов. И именно они – предал мечтаний студентов и преподавателей. Но максимальный балл по академической репутации и трудоустраиваемости студентов как раз не у них. Возглавляет рейтинг лучших университетов США MIT: Массачусетский технологический институт. И она не только о нём знала, но и нашла повод туда позвонить.
Ариадна представилась учёным в области математики. Сказала, что имеет успешный опыт преподавания в университетах Европы и Америки. Уточнила, набирают ли иностранных преподавателей. Сказала, что вышлет необходимые документы, чтобы приступить с начала учебного года.
Потом уточнила, на самом ли деле преподавательский состав уже утверждён, и она сможет претендовать на место только в следующем учебном году. Восхитилась наличию списков нового состава учителей на сайте MIT. Поблагодарила. Сказала, что обязательно вышлет полный комплект документов, чтобы успеть пройти необходимый конкурс и получить требуемые разрешения для работы уже в следующем году. Жаль, конечно, что в этом уже всё решено.
Всё это радостно, с энтузиазмом и задором. А положив трубку что-то полистала в телефоне и замолчала. Тихо ела, односложно отвечая на мои реплики. Я пытался как-то её расшевелить. Но потом забросил эти напрасные старания.
Пока Ариадна разговаривала с сотрудником MIT, она была такой энергичной, что я вспомнил все эпитеты, которыми её характеризовал Моторин и понял о чём он говорил. Она была яркой, кипучей живой, под этой серой хламидой. Умной, энергичной и целеустремлённой. Быстро реагировала на информацию. Уточняла и сыпала идеями.
Но после звонка как-то сникла. Словно перестала излучать свою энергию наружу. Погасла, как светлячок в ночи. Механически переместила еду с тарелки в рот. Всё это с таким видом, словно не чувствовала вкуса. Прожевала опилки и пошла работать. Так же молча.
Стало её безумно жалко. Неужели правда хочет преподавать в MIT? Она умная, должна понимать, что за один звонок такие вопросы не решаются. Тем более, с ТОП-1 университетом Америки. Тогда почему так сильно расстроилась? Загадка.
Роно в 18 часов нас выставили из кабинетов. Артёмова позвонила Моторину. Но вопрос решён не был. Нас настоятельно выдворили на улицу. Артёмова пожала плечами и распустила всех до завтрашнего дня.
