Kitabı oku: «Вектор творения», sayfa 3

Исключительная сложность недопущения катастрофической войны с применением новейшего оружия становится очевидной при воспоминании о всём пройденном человечеством пути, неизбежно сопровождающимся войнами, в которых истреблялись целые племена и народы даже в условиях очень маленького народонаселения планеты в прошлом. Символом этого пути может быть судьба древней цивилизации острова Пасхи, оставившей после себя лишь шеренги каменных истуканов, одиноко стоящих на берегу Мирового океана.

Человек не может отменить действие вектора, как не может отменить закон гравитации, но он может настойчиво, упорно работать над созданием таких условий, в которых энергия вектора будет плодить не деструктивные ряды, а позитивные.

Всё зависит от характера, облика Сознания человека, ибо оно принимает решения. Сознание, порабощённое агрессивными инстинктами, утратившее присутствие Гармонии внутри себя, обречено.

Механизмы формирования сознания есть. Они знакомы человеку с давних пор. Сумеет ли человечество воспользоваться ими и привести в порядок свой внутренний Космос? Достигнет ли человечество духовной зрелости или истребит себя, не дожив до неё?

Настоящее уже посеяло зёрна Будущего. Будут ли люди их заботливо выращивать или растратят все силы в сиюминутной суете?

Настоящее поставило вопрос, но Будущее не даёт ответа.

Как бы ни тянули человека в землю его животные корни, он должен подняться над самим собой.

Человек должен верить в то, что он способен гармонизировать свой внутренний Космос, что у него есть для этого Воля и Разум.

Другой альтернативы у него нет.

Глава II
Феномен веры и творение мифов

1. Природа феномена веры и механизм формирования мифов

Прежде всего необходимо разъяснить, что имеет в виду автор, употребляя термины "вера" и "мифы". Очень важным для выяснения контуров каждого из этих феноменов является признание того факта, что помимо теоретического, философского их определения, имеет место практическое понимание их в повседневной жизни, отражающее массовое сознание людей, роль которого и является главенствующей для формирования представлений человека об окружающем его мире, с которым он находится в постоянном взаимодействии.

Философская энциклопедия ("Философская энциклопедия", Гос. науч. изд-во "Советская энциклопедия" Москва, 1960 г.) дает обзор суждений по этим проблемам разных философов в разные эпохи, и, с полным основанием, замечает: "трудности исследования сознания связаны с принципиальной непосредственно ненаблюдаемостью его механизмов" (т. V, стр. 43). Особенно нечетко разбирается вопрос о сущности мифологических представлений. Вот некоторые выдержки из текста статьи:

"Миф – фантастическое отражение действительности, возникающее в результате одушевления природы и всего мира в первобытном сознании" (т. Ill, стр. 457)

"Миф всегда есть обобщение тех или иных явлений природы и общества. Мифы не выхолят за пределы чувственных представлений" (т. Ill, стр. 457)

"Мифологические образы мыслятся овеществленными в буквальном смысле слова, они не являются метафорой или аллегорией"

…"Миф же ничего сверхчувственного в себе не содержит, не требует никакой веры" (т. Ill, стр. 458) "

…здесь– и не вера и не знание, но свое собственное, хотя и вполне оригинальное, сознание" (т. Ill, стр. 458).

Тут сплошные вопросы. Утверждение того, что миф является порождением первобытного сознания, как бы исключает возможность возникновения мифов у непервобытных людей. С одной стороны, говорится, что "мифы не выходят за пределы чувственных представлений", с другой стороны, утверждается, что "миф всегда есть обобщение" и что "мифологические образы мыслятся", что как будто предполагает участие в мифообразовании логического мышления в какой-то форме, хотя бы по принципу аналогии. Кроме того, указывая, что "миф – фантастическое отражение действительности", утверждается, по существу, что такое отражение принимается сознанием за истинное вне феномена веры ("не требует никакой веры"). Очевидно, что общее понятие веры сводится к частному, конкретному понятию религиозной веры.

Любому человеку, непредубеждённо ознакомившемуся с собранием мифов народов мира, бросается в глаза полная аналогия душевным свойствам людей и практике их взаимоотношений характеристики духов, богов и других действующих фигур мифов, с тою лишь разницею, что людские свойства героев мифов достигают концентрированной формы, доводятся до абсолюта, до максимальной точки выражения (вспомним вектор, направленный в бесконечность!). Это касается духов и богов, воплощающих силы добра и зла, мудрости, могущества, справедливости и т. п. Это относится к духам, олицетворяющим стихии Природы, "души" существ животного мира, окали камней. Они одухотворены именно по аналогии с представлением человека о человеке же, ибо самая богатая человеческая фантазия корнями уходит в опыт повседневной жизни человека, подобно тому, как великолепное дерево, устремившее свои ветви к солнцу, берёт силы от корней, погруженных в землю.

Принимая это во внимание, можно утверждать, что в любом акте творения, происходящем в сфере сознания, участвует фантазия и мышление. Не случайно в поисках определения сущности сознания Спиноза вынужден был прибегнуть к таким разным понятиям, как "дух", "душа", "ум", "мышление" ("Филос. энцикл.", Москва, 1960,т. Метр. 44). Все это можно отнести к процессу творения искусств и к природе научного творчества, хотя последнее, в конечном счете, определяется, как таковое, только на основе строгой системы доказательств.

Признание того, что миф является продуктом творческой фантазии, а фантазия включает в себя элементы опыта повседневной жизни, не определяет ещё главной особенности мифа: в него верят как в истину бездоказательно, без проверки. Другими словами, решающую роль играет присутствие феномена веры.

"Мифологическая фантазия, имея сходство с художественной фантазией в том, что обе они являются обобщением действительных фактов, в то же время резко противостоит последней, поскольку она предполагает субстанциональное тождество идеи и веши или идеи и образа, тогда как художественная фантазия есть только отражение вещей (?!), а не сама вещь" ("Филос. энцикл.", Москва, 1960, т. Ill, стр. 458). Оставим в стороне более чем странное утверждение, что "художественная фантазия есть только (I!) отражение вещей". Очевидно, что указанное субстанциональное тождество, в частности, идеи и образа, немыслимо без феномена веры 5 самом деле, мифы народов мира, при указанном выше определении, в том числе религиозные – в отсутствии феномена веры – попросту перестают быть мифами, так как для воспринимающего их теряют свойство быть несомненными. Они предстают перед лицом аналитического ума уже в виде любопытных сказок, наполненных интересными метафорами, поскольку не могут быть подтверждены доказательствами, которые в отсутствии феномена веры и определяют достоверность.