Kitabı oku: «Идущая сквозь время»
Пролог
Содержание данного произведения предназначено для просмотра исключительно лицам 18+. Продолжая читать произведение, вы подтверждаете, что вам есть 18 лет.
Впереди, моя девочка, жизни дальние дали…
Расти доброй, мечтай, чтобы не говорили
иди к мечте. Как бы не осуждали…
Даже если ты ангел – им не понравится
шепот крыльев.
Даже если ты без греха – в тебя полетят
проклятья…
Я тебе помогу не сломаться в нелегкий час.
Буду рядом. Любить, теплые волосы
гладить…
Побеждают, девочка, те, у кого внутри
небо, а это про нас.
Не объясняй никому…
Не мечи перед свиньями
бисер.
Оставайся собой и смело иди вперед.
Если злых языков все больше – ты к цели
ближе…
Собаки лают, девочка… А караван идет!
Анна Тукина
Пролог
Свет ночника едва освещает детскую комнату. Возле кроватей стоят обнявшись мужчина и женщина. Они с любовью смотрят на спящих девочек. Женщина с тревогой переспрашивает у мужчины:
– Нэйт, ты уверен?
– Эми, я бы не стал тебе говорить, если бы не был уверен. Именно Элиза пришла ко мне во сне накануне той облавы, где я чуть не погиб. Она сказала, чтобы когда я упаду, любым способом дошел, дополз, как угодно, но чтобы лежал левее от заброшенного особняка, на тропинке. А дальше она сказала, что мое дело просто лежать в нужном месте, а она побеспокоится, чтобы меня там нашли нужные люди. И улыбнулась вот этой своей задорной улыбкой. Она когда сегодня ко мне запрыгнула на колени и что-то сказала, а потом вот так вот усмехнулась, меня как молния ударила. Я вспомнил тот давний сон, а ведь я о нем не вспоминал много лет.
– Хорошо, об остальном давай поговорим у нас в спальне, а то девочек разбудим – женщина склоняется с поцелуем сначала возле одной кровати, а потом подходит к другой. Здесь она задерживается, чтобы поправить, как обычно, сползшее одеяло. Легко убирает светлые прядки с лица спящей девочки и нежно целует в лоб.
Потом она берет за руку мужчину, и они, тихонько прикрыв двери, выходят.
Они заходят в спальню. Женщина устало садится на пуфик возле зеркала. Распускает волосы и берет расческу. Мужчина тут же подходит к ней и, ласково забрав у нее гребень, начинает расчесывать длинные каштановые пряди. Эмилия поднимает на мужа глаза и смотрит на него в отражении зеркала.
– Если у Элизы дар снов, то Раяна тогда маг смерти. Бедная моя крошка. Она такая робкая и нежная, как она справится?
– У нее есть мы. И сестра. Она не будет одна, семья ее защитит и поможет, если будет нужно.
– О, Нэйт, ты всегда знаешь, что мне сказать – в голосе женщины уже нет тревоги.
– Конечно. Ты же такая предсказуемая.
С возмущенным вскриком женщина подскакивает и хлопает ладонью по плечу мужчине.
– Нахал!
Он начинает смеяться, хватает ее ладошку и целует, она тоже улыбается, понимает, что он специально ее раззадорил. Поцелуи спускаются к тонкой коже, где бьется синяя венка, и с губ женщины слетает тихий вздох. Она прижимается к мужскому телу и подставляет губы для поцелуя. Он сначала дразнит ее, едва касаясь губ быстро и легко. Не сдержавшись, она сжимает руками его лицо с двух сторон и страстно целует, покусывая и приговаривая:
– Нахал, какой же ты нахал.
– Невыносимая моя – отвечает ей хрипловатым шепотом муж, развязывая пояс халатика, чтобы освободить ее такое любимое тело.
Глава 1
Спустя 2 года.
У нас сегодня день рождения. Конец весны. В воздухе пахнет цветами и именинным тортом. Скоро прибудут гости. А я никак не могу найти сестру. Раяна вечно где-то прячется. Иногда я очень удивляюсь, что мы двойняшки. Настолько мы разные и внешне и по характеру. Мама отправила меня найти сестру, чтобы мы вышли встречать гостей к их приезду. Особенно Его Величество, нашего дядю. Он каждый год приезжает и привозит самые лучшие подарки.
– Раяна! Янка! – складываю руки вокруг рта, сокращаю ее имя до домашнего, чтобы звук доносился дальше.
– Яяяяна!
Вот найду ее, дам подзатыльник. Знает же, как я жду дядю. Не могла хотя бы сегодня не устраивать концерты.
Нам сегодня 8 лет. Это знаменательная дата. В этот день просыпается магия. Бывает, она проявляется раньше, но первая волна магической силы накрывает именно в 8 лет. Следующая будет в 16. А дальше – зависит от многих факторов. У кого-то больше нет никаких «дальше», это их магический потолок. А кому-то везет больше – силы пребывают еще. В общем, тут не угадаешь.
Я еще ночью почувствовала что-то странное. Какое-то тепло в груди. А потом мне приснился чудной сон. Вроде я играю в домике в куклы, и тут заходит какая-то девушка. Я сначала пугаюсь, но когда она начинает рассказывать мне сказки про медвежонка Бо, я понимаю, что это моя мама, просто выглядит она немного иначе.
Утром я проснулась с ощущением, что стала выше и больше. Подбежала к зеркалу, но увидела, что внешне не изменилась. Те же светлые волосы, веснушки на носу, такой же рост. Растолкала сестру, залезла к ней в кровать. Стала расспрашивать не снилось ли ей чего-нибудь интересного. Нет ли ощущения бабочек в животе? Она ответила, что все как обычно, только в животе какой-то холод и пустота, будто она голодная. Я ответила, что сейчас буду убирать холод и принялась ее щекотать. И не останавливалась до тех пор, пока она не взмолилась и не пообещала выполнить любое мое желание.
Потом мы позавтракали и, переодевшись в красивые наряды, сделав прически, стали ждать гостей. А теперь сестра куда-то подевалась.
– Яна! – кричу что есть сил. Весь сад уже обошла, во всех ее любимых местах искала, все напрасно. Уже когда хочу вернуться в дом, сказать маме, что не нашла сестру, вдруг слышу какой-то странный звук. Прислушиваюсь. Звук идет из кустов справа. Я тихонько наклоняюсь и аккуратно, чтобы не испачкать нарядное платье, лезу в кусты. Оказываюсь между кустами, на мягкой травке и вижу сестру. Она сидит, сжавшись в комочек, и горько плачет. Подползаю к ней, обнимаю.
– Яна, ты чего? – я немного испугана. Сестра редко плачет, тем более вот так вот навзрыд, а это значит, что случилось что-то очень плохое.
Она поднимает заплаканное лицо, прозрачные зеленые глаза сейчас полны боли:
– Элиза, мне больно.
– Где, что болит? Давай позову маму, она обязательно поможет.
Я уже делаю движение, чтобы бежать за взрослыми, но сестра удерживает меня.
– Уже почти не болит, но выглядит плохо – и голос такой несчастный.
– Да что болит? Ты можешь конкретно сказать или показать? – я уже начинаю вспыхивать, терпение не мой конек, оно все сестре досталось.
Раяна приподнимает подол платья и вытягивает босую ногу.
– С утра нога болела. А потом я пошла погулять, и ее начало так сильно печь, как будто огнем. И теперь вот. Уродство это.
Мы обе смотрим на ее ногу. У сестры, в отличие от меня, очень белая и нежная кожа. И вот сейчас на этой нежной коже от пальчиков вверх по голени, спиралеобразно, нарисованы какие-то рисунки или буквы, непонятно. Черного цвета, выпуклые. Я провожу рукой по этим буквам. Нет, на коже не выступают, значит просто так кажется, что объемные. Я молчу. Не знаю, что сказать. А это со мной редко бывает, обычно я трещу без умолку. Видя мою реакцию, сестра опять начинает хлюпать носом.
– А мне даже нравится – говорю, чтоб ее успокоить. Сестра знает, что я никогда не вру. А я говорю ей неправду сейчас, даже не моргнув глазом. Потому что это мой самый близкий человек. И она очень напугана. А потому я через силу улыбаюсь и вру. Что угодно для нее и ради нее.
– Правда? Знаешь, уже не больно. Но как я могу показаться перед всеми с такими уродствами? Что же делать? – она смотрит на меня с надеждой. В нашей парочке я всегда зачинщица и всегда помогаю нам выпутаться, если мы во что-то влезем.
На нас одинакового фасона, но разных цветов платья, слегка закрывающие колени, и коротенькие кружевные носочки. Решение приходит мгновенно. Подскакиваю и бегу, на ходу кричу сестре:
– Сиди тут, я сейчас вернусь!
Забегаю к нам в комнату и сразу к комоду. Открываю ящик и начинаю быстро перебирать все, что там есть. Ничего подходящего. Открываю следующий, опять в спешке роюсь. Нашла! Хватаю находку и бегу назад в сад, надеясь, что никто меня сейчас не окликнет и не затормозит. Но все обходится. Запыхавшаяся, я ныряю в куст и сажусь возле Раяны.
– Фух. Держи – протягиваю ей белые гольфы. Не такие красивые, как надетые на нас носочки, но зато две пары и одинаковые. Мы спешно переодеваемся. Конечно, гольфы не очень подходят к наряду, но и не так чтобы совсем плохо. Засовываю две пары ненужных уже носков себе в карманы платья и широко улыбаюсь сестре. Ее лицо еще бледное, а глаза и нос розовые от недавних слез, но она улыбается мне в ответ не менее широко. Мы привычно беремся за руки и идем встречать гостей.
Уже ночью, когда мы лежим в своих постелях, я заново вспоминаю весь этот суматошный день. Раяна давно спит. Гости разъехались. Только дядя остался с ночевкой. У них там какие-то важные разговоры с папой.
Перед сном мы показали родителям ногу сестры. Родители, как мне кажется, немного встревожились. Но потом мама сказала, что такие же руны, так она назвала рисунки на коже сестры, были у нашего отца, который умер до нашего рождения. Это признак принадлежности к магам смерти, слугам Богини Ризы, знак ее особого расположения. Сестра расстроилась, а я даже позавидовала. Надо же, как это интересно. Не то, что у меня – просто магия снов. За этими мыслями я незаметно заснула.
Приснился мне лес. Густой, с вековыми соснами, мохом и огромными дубами. Иду по тропинке и не страшно мне нисколько. Спускаюсь с холмика и выхожу к небольшому пруду. Поросший камышом берег, вода зеленая, пахнет не очень. Вообще, все возле воды выглядит затхлым и заброшенным. И тут я вижу медвежонка. Ну, или почти его. Похож немного, но шерсть рыжая. Сидит возле воды и ревет. Мне даже смешно стало. Подхожу ближе, а он увидел меня и забеспокоился, заметался. Только теперь замечаю, что он на цепи. Одна часть, с шипами, держит его за шею. А другая – обмотана вокруг огромного дерева, корни которого вылезли из земли, как огромные змеи. Шипы вокруг шеи медвежонка все бурые от крови, а шерсть в том месте совершенно стерта. Мне его так жаль становится. Он такой маленький, а вынужден терпеть боль и неволю. Для дикого животного ничего хуже быть не может. И вдруг, мне так захотелось ему помочь. Облегчить муки. Спасти.
– Тише, маленький, – говорю ему и потихоньку подхожу – я тебя не обижу. Меня Элиза зовут. Я помочь хочу.
И подхожу совсем близко. Не боюсь. Меня всегда животные любили. Неважно, домашние или дикие. С любым могу найти контакт. Протягиваю руку. Медвежонок сначала шарахается от меня. Потом принюхивается и через минуту, видя, что я не двигаюсь и не собираюсь делать ему больно, тычется в ладошку мокрым носом. Я смеюсь и нежно глажу его по мордочке. Ему это явно нравится, потому что он подходит чуть ближе. Мне тоже нравится. Шерсть у него мягкая, гладить его приятно. Я увлекаюсь и чешу за ушами, шею. Он издает такие умильные звуки, что я не выдерживаю и опять заливаюсь смехом. Но тут моя рука натыкается на ошейник и веселью приходит конец. Пытаюсь найти застежку или замок, хоть что-то, чтобы понять как снять этот ужас с малыша. Проходит довольно много времени, а решение не найдено. Я не знаю, как его освободить. Расстроенная сажусь на мох, медвежонок подходит ко мне, ложится мордой на колени.
– Я не могу тебя освободить, понимаешь? – смотрю ему в янтарные глаза и вижу, что он все понимает и принимает. И от этого так грустно. Ничего, я найду способ.
Элиза))
Раяна)
Глава 2
Через 8 лет.
Сквозь сон чувствую, что меня пытаются разбудить. Я, как почти всегда, была в изумрудном лесу со своим медвежонком. Кому там что нужно? Слышу встревоженный голос сестры, зовущей меня по имени. Открываю глаза. Сонно щурюсь на ее расстроенное лицо. Чувство дежа-вю.
Сегодня снова наш день рождения. И опять на лице сестры смесь боли и грусти. Подскакиваю с постели, ночная рубашка, как обычно, где-то на шее. Быстро ее поправляю и сажусь на кровать к сестре.
– Что? – спрашиваю на выдохе.
Она молча подымает из-под одеяла руку. Кисть, предплечье, плече и даже шея, исписаны рунами. Опять! А у нас назначен наш первый Бал. Дядя, его королевское Величество, устраивает у себя во Дворце. Пошиты платья. И они очень открытые, с тонкими бретелями на плечах. Незадача.
– Ну что? Будешь так, что ж теперь? – пожимаю плечами.
– Нет! Это ужасно.
– Ерунда. Ты – принцесса. И плевать на мнение идиотов!
– Я не могу так…как ты.
– Можешь. И потом, я буду рядом. Если что – хук справа и тело в речку.
Это нас мама научила самообороне. А папа – владеть ножом и луком. У меня всегда получалось лучше, у сестры – хуже. Но постоять за себя, если вдруг что, мы могли.
Сестра улыбнулась на мою неловкую попытку пошутить. Вот и отлично. Я залезаю, по давней детской привычке, к ней в кровать. И мы еще долго лежим рядом, думая каждая о своем.
Позже нас пришли поздравить родители. Мы сообщили им новость о новых рунах. В этот раз я точно уверена, что они насторожились, а мама расстроилась. Но мы все трое дружно натянуто улыбались, стараясь не показать свою тревогу Раяне.
После завтрака я, хотя нам было сказано готовиться к поездке во Дворец, пошла проведать своих питомцев. С детства я подбирала раненых животных и птиц, приносила их к нам в особняк. Сначала родители были против, потом смирились. А чуть позже папа приказал построить мне отдельные помещения на заднем дворе, в самом дальнем углу сада. Там я выхаживала моих питомцев, а потом отпускала их назад в дикую природу. А если это были домашние животные, то они оставались у нас.
Я быстренько забежала проверить как заживает крыло филина, моей последней находки. Между делом почесала за ухом у нескольких собак, но в помещение для диких животных их не пустила. Переполох мне тут не нужен. Крыло заживало отлично. Филин разрешил осмотреть себя, даже не попытался меня клюнуть, хотя вчера себе в этом не отказывал. Но я ведь тоже не первый день занимаюсь лечением животных. На мне в таких случаях всегда толстые перчатки. Убедившись, что все хорошо, побежала готовиться в дорогу. Вечер нам с сестрой предстоит волнительный, и дай Богиня, это будут приятные волнения.
Увы, надежды мои не сбылись. Когда нас объявили, и мы с сестрой за руку вошли в Бальную залу, шепот придворных перекрыл даже музыку.
Некоторые смотрели открыто, другие делали вид, что не смотрят, но бросали исподтишка брезгливые взгляды на руку Раяны. Я почувствовала, как холодеет ладошка сестры и сжала ее сильнее, стараясь передать хоть чуточку своей смелости и бесшабашности. Она благодарно посмотрела на меня, и мы одновременно высокомерно вздернули подбородки. Пусть хоть захлебнутся желчью, нам до этого дела нет!
Его Величество король Эдриан, наш дядя, танцевал с нами первый танец. Сначала с Раяной, ведь она его любимица, а потом со мной. Затем мы танцевали по очереди с папой. А дальше меня приглашали много молодых лордов, а сестра танцевала только дважды. Причем, оба раза с одним и тем же человеком. Затем она танцевала с дядей, потому что меня все приглашали, а ее нет. Его Величество взял сестру под свою опеку на весь вечер. Пару раз я видела, как возле Раяны стоял все тот же молодой лорд, который с ней танцевал. Неужели поклонник? Надо будет ночью, перед сном выведать у сестры. Среди своих кавалеров никого подходящего я за весь вечер так и не нашла. Все как один, какие-то пустые. Разговоры и интересы ни о чем, нудные и пресные. Печаль.
Спальни во дворце нам выделили смежные, но я все равно прибежала ночью к сестре. Залезла в кровать, нагло подвинув Раяну, укуталась в одеяло, прижав холодные ноги к ее ногам. Она, как обычно, побурчала, что я нахалка, а потом принялась отогревать своими теплыми ступнями мои ледяные. Сначала мы просто поболтали о всяком разном. А потом я спросила о том парне, с которым она танцевала. По романтичному вздоху сестры поняла, что он очень ей понравился.
– Его зовут Алекс, – в полумраке голос Раяны звучал счастливо и взволновано – он граф. У него такая красивая улыбка. И голубые, как небо, глаза.
На этих словах я не выдержала и начала смеяться.
– Все, я больше тебе ничего не расскажу!
А я только этих слов и ждала. Начинаю Раяну щекотать, она визжит и хохочет, брыкается ногами. Но я упорна, как клещ. Не слажу с сестры, пока она не дает обещание познакомить меня с графом, причем в следующую же их встречу.
Уже позже, когда мы утихомирились, Раяна рассказала, что Алекс назначил ей встречу завтра в удаленной беседке парка. Мне это не очень понравилось, но я промолчала. Утро вечера мудренее, всегда говорит мама. А теперь – спать, во сне меня наверняка уже заждался мой медвежонок.
Утром мы наскоро перекусили, привели себя в порядок. Сестра надела платье с длинными рукавами, а на руки – перчатки. Из этого я поняла, что она волнуется и старается выглядеть как можно более красиво. Хотя куда уж более. Я смотрела и любовалась ею. Каштановые, с рыжими всполохами волосы, белая, словно прозрачная кожа, зеленые ясные глаза. Тонкие черты лица и изящная фигура. Все в ней выдает принцессу. Потом я посмотрела на себя. В зеркале отразилось мое смугловатое лицо, светлые волосы, серые, как грозовое небо, глаза, широкий рот с огромными губищами. Фигура угловатая, груди нет, руки все время в царапинах. Н-да, разительный контраст.
Мы прошли мимо охраны с гордо расправленными плечами, вроде мы каждое утро встаем так рано и ходим гулять.
Когда подошли к беседке, граф уже там ждал. Он был удивлен, увидев меня, но быстро это скрыл и вежливо поздоровался. Мне достался дежурный поклон, а сестре он поцеловал руку и протянул букетик фиалок. Раяна покраснела, а глаза заблестели, отчего она стала еще красивее, если такое вообще возможно. Я тактично отошла от них к цветущему кусту, сделав вид, что рассматриваю лепестки и вдыхаю аромат, но краем глаза посматривала на них. Хотя чего скрывать, больше наблюдала за графом. Стараясь увидеть, действительно ли он увлечен сестрой.
Красив, тут не убавишь. Высокий, стройный, широкий в плечах. Русые волосы искусно завиты на концах, одет с иголочки. Смотрю и пытаюсь разобраться, почему он мне не нравится? Ревность к сестре? Возможно. Я привыкла, что мы всегда вместе. Но есть что-то еще.
В этот момент Яна опускает голову, рассматривая букетик, который держит в руках. И я вижу выражение неприязни на его лице, губы у него сжимаются в брезгливой гримасе, но все это моментально исчезает, стоит сестре поднять на графа глаза. Он тут же мило улыбается, отчего на щеках появляются ямочки. Но глаза его остаются холодными. Вот оно! Именно глаза мне его не понравились изначально. Голубые яркие и пустые, как у куклы.
Что же делать? Как сказать сестре, что он не такой, как она думает? Нет, пока ничего говорить не буду. Нужны доказательства. Без них она, конечно, тоже мне поверит. Но тогда граф всегда будет стоять между нами, как напоминание, что я влезла туда, куда не нужно было.
Я еле дождалась окончания их свидания. По дороге назад Раяна постоянно болтала о том, какой граф чудесный. А я шла и кусала себя за язык, чтобы ничего лишнего не ляпнуть.
Если история Элизы вам интересна, уважаемый читатель, ставьте сердечко и подписывайтесь, чтобы вовремя читать продолжение. Спасибо, что вы со мной))
Глава 3
Как ты безжалостен к другимВ своем стремлении к утехамИ часто разрушаешь смехом,Что дорого и важно им.Во мне ни крохи не осталосьБылой наивности слепой…Пошла без страха за тобой,Забыв про слабость и усталость…Я верила твоим словам,Но не хотела быть обузой,И стала все же… лишним грузом,Когда шагал по головам.А ты использовал мой дар,Порабощал, ломал и рушил,Забрал и выпил мою душу,Исподтишка нанес удар.Забыл завет ты «не сгуби» –Бог наказал тебя за это…Жизнь будет черной– без просвета,без радости и без любви…(Н. Уралова)
Прошло 2 месяца, а я так и не придумала, как узнать об истинных мотивах графа.
Раяна влюблялась все больше. Через день горничная приносила ей букетики от поклонника. Иногда фрукты, шоколад. Если они не виделись, то писали друг другу коротенькие записки. Но сегодня я видела Алекса на одной из аллей парка, он оглядывался и быстро уходил в сторону Дворца. А через некоторое время из той же аллейки вышла девушка.
И тут мне в голову пришла ужасная, но очень надоедливая мысль. Я ведь могу прийти в сон к этой незнакомке и попытаться хоть как-то прояснить ситуацию, хотя бы для себя. Так я себя уговаривала. Но это ложь. А я не вру даже себе. Это гнусно: лезть в чужие сны без спросу, но как говорит мама, на войне все средства хороши. А я сердцем чувствую, что ситуация с графом неоднозначна. А потому, вечером, укладываясь в постель, морально приготовилась делать гадости. Раньше я ходила во сны только с разрешения, и только к близким людям, для тренировки. Но, всегда бывает первый раз. Вдох-выдох, сосредоточилась на дыхании.
И вот я уже в своем месте силы – на берегу моря. Светлый мелкий песок под ногами, волны шуршат и пенятся, разбиваясь о берег.
Я скидываю одежду и захожу в воду. Представляю, как солнечные лучи проходят сквозь мое тело в воду, а холод воды через меня уходит в небо. Эти два потока соединяются во мне и заряжают меня силой. Чувствую, как мое тело напитывается энергией и буквально искрит. Выхожу, одеваюсь. Окутываюсь иллюзией. Теперь я – граф Алекс Варзин. Закрываю глаза и представляю девушку, которую сегодня видела с графом. Открываю глаза. Я в каком-то Дворце. Ко мне подбегает слуга, наверное.
– Ваше Величество, Вас Королева обыскалась. Позвольте сопроводить? – лебезит и сгибается в поклоне до земли. Делаю жест рукой, вроде позволяю, сопровождай. Следую за ним. Коридоры, которыми мы идем – верх безвкусицы. Все в скульптурах, картинах, золоте, даже глаза разболелись. Видимо так, по мнению хозяйки сна, должен выглядеть Дворец. Подходим к двери, слуга открывает мне, я захожу. Попадаю в Бальную залу. На ступеньках трон, само собой, золотой. На нем сидит та самая девушка, владелица сна. Внизу, на ступеньках сидят в разных позах полуголые парни и девушки.
Я не ханжа, при Дворе дяди можно всякого увидеть. Сейчас, конечно, уже реже. Его Величество не поощряет разврат, в этом он сильно отличается от своего деда и отца, да и брата, чего уж там. Наш папа, ныне покойный, славился весьма свободными нравами. В его постели перебывало огромное количество женщин. А потом он встретил маму. Любовь – странная штука. Иногда делает из хороших людей мерзавцев, а из плохишей – вполне пристойных членов общества. В нашем случае чувства сделали из повесы однолюба. Любовь родителей была недолгой, но бурной и ярко подсвеченной магической связью. Мы с сестрой стали плодами тех чувств. А потом маме пришлось папу уничтожить. Звучит не очень, но на тот момент у нее просто не было другого выхода. Мама рассказала нам все накануне нашего шестнадцатилетия. Раяна сразу приняла мамину сторону, а мне пришлось какое-то время подумать и проанализировать ситуацию, представляя, что бы я делала в таком случае. В конце – концов, я приняла этот факт, но не могу сказать, что мне это далось легко.
Впрочем,…вернемся к нашей хозяйке сна. Как только я вошла в залу, местная Королева нетерпеливо поманила меня рукой. Подошла и стала у первой ступени. Поклонилась.
– Моя Королева – смотрю на нее, стараюсь запомнить внешность. Мало ли, вдруг, еще пригодится.
Она встает, берет меня под руку, и мы выходим. Сменяется обстановка сна и мы уже в спальне. Ой-ёй, надеюсь, она не начнет сейчас ко мне приставать? Мне как-то больше парни нравятся. Хотя, это громко сказано. На самом деле мы с сестрой еще невинные девицы. Я всего пару раз целовалась и только в щечку, а она так вообще, кроме поцелуя в руку через перчатку от своего графа так ничего и не дождалась. Собственно, надо как-то придумать и увести сон в том направлении, которое нужно мне. Девушка, кстати, я так и не знаю ее имени, скинула платье и, оставшись в белье, села на пуфик перед зеркалом. О, знаю как ее отвлечь! Подхожу и неспешно начинаю вынимать шпильки из ее волос, массирую кожу головы до тех пор, пока девушка не начинает довольно мурлыкать. Беру гребень и расчесываю волосы.
– Ммм… ты так никогда раньше не делал – она закрывает глаза.
– Не делал. А сейчас захотелось.
Она резко открыла глаза и уставилась на меня в зеркале.
– Ты что, опять?
Судорожно соображаю, что пошло не так. Вроде все нормально было. Владелица этого сна резко поднимается и подходит ко мне.
– Ты опять струсил?
– Что?! Конечно, нет! – делаю невозмутимое лицо.
– Так я и знала! – она тычет мне пальцем в грудь – Мы ведь говорили уже об этом. И ты мне обещал! Сказал, что сможешь справиться с собой и скрыть отвращение к принцессе! Ты обещал, что сделаешь ей предложение, а потом мы подстроим несчастный случай и будем дальше жить в свое удовольствие, выполнив условия завещания твоего отца. Он требовал родовитую невестку, он ее получит. А мы получим богатое наследство, приданое твоей невесты и возможность наконец-то пожениться. Пожалуйста, я прошу тебя, потерпи еще немного. Я знаю, что она тебе неприятна. Эта ее рука в уродливых черных рисунках. Как представлю, так вся вздрагиваю. Но мы не может сейчас остановиться, когда так близки к задуманному.
Я уже все подготовила. Завтра ты признаешься ей в любви. Сделаешь предложение. Конечно, ее родители откажут, ведь ты ниже ее по положению. Тогда ты предложишь ей бежать и тайно провести свадебный обряд. На счет первой брачной ночи не переживай. В гостиничном номере будет темно, я уже нашла вполне приличного молодчика, который за деньги согласен выполнить вместо тебя супружеский долг. Тебе только нужно будет ее хорошо напоить, а дальше – разберемся по ходу дела. Скажи, кто твоя любимая девочка, кто умничка? Я ведь замечательно все придумала, правда? – она прижалась ко мне и принялась тереться своими бедрами в куцых кружевных штанишках об мои новообретенные чресла.
Меня уже тошнило от ее разговоров и от нее самой. Гадина! Я вас уничтожу! Да как вы посмели впутать в свои мерзкие планы мою сестру! Чувствуя, что я сейчас выйду из образа, приказала себе проснуться. Вдох-выдох. Открываю глаза. Я в своей спальне во Дворце. На душе камень, нервы на пределе. Понимаю, что не засну больше, а за окном, между тем, глубокая ночь. Впрочем, сестре не привыкать к внезапным побудкам по моей вине. Тихонько открываю смежную дверь между нашими спальнями. Теперь самая сложная часть. Надо ей все рассказать. Возможно, она поверит, а может, и нет. В любом случае, я буду виновата. В том, что разбила ее влюбленность и розовые мечты. Тяжело вздыхаю, но понимаю, что отступать поздно. Зажигаю светильник на прикроватной тумбе и тихонько зову ее по имени. Богиня, помоги нам обеим достойно это перенести!
Сестра просыпается и, сонно моргая, недоуменно смотрит. Я сажусь, скрестив ноги, к ней на кровать, разговор будет долгим и неприятным. По мере того, как я рассказываю, Раяна все больше хмурится и покусывает губу. Я знаю, что она расстроена, этот бессознательный жест выдает ее лучше всяких слов. Мне так жаль, сердце мое трепещет и болит в груди, но я продолжаю все рассказывать, ни утаивая ничего. Все нелестные эпитеты, все грязные планы. Сестра молча слушает, не переспрашивает, не задает вопросов. Когда я заканчиваю, она поднимает на меня свои чистые зеленые глаза, в глубине которых притаилась боль и говорит:
– Покажи мне?
– Что?
– Я говорю, что ночь еще не закончилась. Пошли вместе в сон Алекса. Я хочу от него лично услышать это все.
Я вижу решимость и твердость на ее лице, нет смысла отговаривать. Да и будь я на ее месте, я бы поступила так же. Поэтому я просто молча киваю. Мы ложимся рядом, укрываемся одеялом. Я беру ее за руку. Сплетаю ее ледяные и свои горячие пальцы, пытаясь поддержать и согреть. Мы вместе закрываем глаза и ровно дышим. Все движения выверены и синхронны, с детства отработаны не раз. Пульс и дыхание замедляются, засыпаем.
Во сне приходим в мое место силы на берегу моря. Сейчас мне нет нужды брать дополнительные силы, хватит тех, что уже есть. Перед тем, как настроиться на сон графа, я должна кое-что уточнить у сестры.
– Понятное дело, что лично тебе, даже во сне, он не признается. Есть вариант – стать его подельницей. Ты хочешь нею быть или лучше мне?
Я бы, конечно, предпочла сама пойти к графу, чтобы уберечь сестру от этой грязи, но это ее жизнь, ее мнимый ухажер, а потому это ее решение. И она выражает желание пойти сама. Да будет так! Пару минут, чтобы создать сестре другую внешность и еще столько же, чтобы коротко описать поведение и нравы полюбовницы графа.
Вдох-выдох и мы во сне у Алекса. Слава Богине, это не Дворец из золота. Поместье. Перед входом выстроился ряд служанок. Все, как одна молодые и красивые, Среди них павлином выхаживает граф и за что-то им вычитывает. Одной из служанок он особенно усердно высказывался. Заставил опуститься ту на колени и просить прощения, а сам гнусно водил сложенной вдвое плетью по ее шее и откровенному декольте. Я услышала, как рядом пораженно выдохнула сестра. Да, это не тот романтичный Алекс, какого она привыкла видеть. Потом он наклонился к служанке и что-то ей сказал. Она послушно облизала губы и стала, более чем страстно, целовать плеть. Фу! Тут уже мы с сестрой не выдержали обе. Я сделал нас видимыми. Граф от неожиданности дернулся, разбив губы служанке плетью до крови. Но та хоть бы что, продолжала стоять на коленях и кровавыми губами подобострастно улыбаться. Это просто цирк уродов какой-то! У меня внутри уже все кипело. Погода, подконтрольная теперь мне, как почти все во снах, стала стремительно ухудшаться. Небо затянуло тучами. Вспыхнули молнии, загрохотал гром.
– Милый, может, пойдем внутрь? Там продолжишь свои развлечения – это подала голос сестра. Причем говорила она совершенно спокойно, даже слегка игриво.
– Да, конечно, любовь моя – граф подскочил к Раяне, принялся страстно целовать ее руки и плечи, фривольно открытое декольте.
– Дорогой! Я люблю, когда ты такой страстный, но не на улице же? К тому же я не горю желанием промокнуть под дождем.
Я шокировано уставилась на сестру. Если бы я не знала, что это она, я бы решила, что передо мной настоящая любовница графа. Столько в ее голосе было жеманства и порочности.
– Да, пойдем, дорогая. Твоя служанка пойдет с нами?
– Конечно. Это наше с тобой развлечение на вечер, после того, как поговорим.
После этих слов граф плотоядно осмотрел меня и мою измененную внешность и, видимо, остался доволен.
Все вместе мы прошли в дом. Он проводил нас в гостиную. Тут сестра, по оговоренному ранее плану, отправила меня в спальню, готовиться. Я сделала вид, что ухожу и, накинув на себя иллюзию невидимости, осталась стоять в дальнем углу комнаты, чтобы, если что, помочь сестре.
