Kitabı oku: «Укроти меня, или Грани возрождения», sayfa 8

Глава 9. Тьмой наружу

Как бы Калипсо не предупреждал меня о том, что будет больно, как бы я морально к этому не готовилась, я а все равно оказалась не готова к реально накрывшей меня боли. Нет, не так – БОЛИ. Это было покруче самого сильного магического приступа, который у меня когда-либо был…

Я схватилась за голову, молясь о том, чтобы как-то пережить эту адскую боль и начавшиеся внутри меня трансформации. Кажется, у меня изнутри горело всё: голова, кости, сердце, легкие, магическая Искра, глаза… Кожа вообще, по ощущениям, будто бы пыталась расплавиться прямо на мне. Руками от боли невозможно было пошевелить, с ногами дела обстояли еще хуже. Но это еще были цветочки…

Потом у меня начала болеть спина. Вот уж где боль была такой адской, что я не смогла сдержаться от крика. По ощущениям, спину будто резали раскаленным ножом, из глаз невольно брызнули слезы.

А можно меня как-то лишить спины? А, и головы, потому что терпеть эту раскалывающуюся черепную коробку совершенно невыносимо…

– Не вмешиваться! – услышала я сквозь шум в ушах напряженный голос Калипсо. – Нельзя прерывать процесс выплеска!

Я слышала также встревоженный голос Агаты, слышала и голос Эрика, который, кажется, пытался Агату успокоить.

Но я сейчас не могла вслушиваться в их слова, потому что переживала сложные процессы внутренней трансформации. Или не только внутренней?..

Больно, больно, больно… Боги, зачем я согласилась на этот чертов ритуал?!

Перед глазами сверкали яркие голубые молнии, которые окутали меня подобно плотному кокону. Но сейчас они не стремились меня уничтожить – они словно бы убаюкивали меня, успокаивали… И это было неожиданно приятно.

Боль застилала глаза и туманила разум… Кажется, я снова кричала. Было больно… очень…

А потом всё резко кончилось. Очень резко, будто кто-то нажал кнопку «стоп».

Исчезла вся боль и покалывание во всем теле, мышцы перестало крутить так, будто кто-то насильно сворачивает их в узел. Голова еще гудела, и тяжесть в теле была колоссальной, но мне больше не хотелось подохнуть от боли.

Я не торопилась вскакивать на ноги. Лежала на боку, медленно восстанавливая дыхание, прислушиваясь к своим ощущениям. Мне пока тяжело было анализировать трансформационные процессы, я лишь отметила в первую очередь, что в точке солнечного сплетения больше не горячо.

Вздохнула полной грудью и с улыбкой посмотрела на присутствующих в комнате. И удивленно вскинула брови, увидев их ошалелые лица.

Все трое пребывали, хм… под глубоким впечатлением, в общем. Агата так вообще прижалась спиной к стене с таким видом, будто пыталась просочиться сквозь стену и быстренько ускользнуть куда-то подальше от опасного объекта в лице меня.

Эрик выглядел более сдержанным. Он, в отличие от Агаты, челюсть не терял и, подозреваю, он вообще уже видел в пророческих видениях меня после этого ритуала высвобождения темной энергии. Но одно дело – узреть какие-то вещи в видениях, и совсем другое дело – увидеть вживую собственными глазами. И то, что Эрик видел вживую, явно поражало его.

Но что действительно заслуживало внимания, так это ошарашенное лицо Калипсо. Даже нет – офонаревшее. Даже не помню, видела ли я когда-то его в таком глубоком шоке? Скорее нет, чем да.

Он смотрел на меня натурально с открытым ртом, даже забавно прикрыл рот ладошкой. Чем он так поражен?

– А, нет… Беру свои слова обратно, – только и смог выдохнуть Калипсо, ошалело глядя на меня. – Все-таки ты смогла меня удивить…

Честно говоря, эти трое так таращились на меня, что я сама уже была не уверена, хочу ли себя разглядывать. Но мне ведь все равно придется, да? Рано или поздно…

Я судорожно вздохнула и начала медленно принимать сидячее положение, осматривая свое тело.

Первое, что бросилось в глаза, – это мои руки. Они были черными. Нет, я не преувеличиваю, они действительно стали черными! Абсолютно черными, и не только руки, но и вся кожа. Кожа на руках вдобавок была покрыта золотистыми рунами, а ногти… ух-х-х, какие шикарные ногти у меня теперь были! Длинные, черные и такие острые, что совершенно точно могли легко вспороть плоть.

Большим изменениям подверглись и ноги: честно говоря, они стали больше похожи на нечто среднее между лапами драконов и каких-нибудь хищных птиц типа орла. Такими лапами можно не только раздирать на части, но и удерживаться когтями за сложную поверхность. Я не представляла, как можно стоять на этих странных лапах, поэтому не спешила вскакивать на ноги и орать от шока, а только недовольно подернула крыльями…

Так, стоп. Крыльями?!

Я медленно повернула голову и в ужасе покосилась на крылья за моей спиной. Большие, кожистые, черные, они были огромными! Думаю, если развернуть их, то кончиками крыльев я почти коснусь двух противоположных стен в этом помещении.

Это… Это что вообще такое?! Я же просто должна была избавиться от излишек магии, разве нет?..

– Фу́рия, – прошептал Калипсо. – Как же я сам не догадался…

– Фурия? – тут же встрепенулась я. – Что это значит? Что я такое, черт возьми?!

– Фурия – это могущественное существо альфа-уровня опасности, с демонической сущностью, – деловито пояснил Эрик, с чрезвычайным интересом изучая мои крылья.

– Альфа-уровня опасности, говоришь, – пробормотала я. – Звучит как описание нечисти…

– Ну… По правде говоря, формально так и есть, – слегка улыбнулся Эрик. – Формально фурии считаются еще более опасными, чем высшие демоны вроде Эльзы. Их в древности еще называли «ночные дьяволы».

Я тихонечко заскулила, не зная, как на всё это реагировать. Чувствовала я себя в целом прекрасно… Но у меня ноги слабо напоминают человеческие, руки с такими ногтями, что в пору тягаться с драконами, кожа нечеловеческого цвета и гигантские крылья за спиной. Красотка, черт возьми.

Надеюсь, что это просто некая моя боевая форма, и я такой не навсегда останусь. Иначе верните, пожалуйста, назад всё как было!! Не представляю, как пугающе я сейчас выглядела со стороны…

– Это что вообще такое? – тихим голосом вторила моим мыслям Агата.

Смотрела она не совсем на меня, а мне за спину. И даже не на крылья, как мне сначала показалось, а куда-то дальше и – выше моей головы.

Я медленно повернулась, не уверенная в том, что хочу смотреть туда же, куда таращиться Агата. И не выдержала сама: взвизгнула и отползла подальше от увиденного.

Потому что за моей спиной стояла… э… как бы так объяснить… По ощущениям – сама тьма, если честно. Абсолютно черный сгусток тьмы, являющийся почти полной копией меня, тоже с черной кожей, огромными кожистыми крыльями, с той только разницей, что лица у этой копии не было вообще – просто одно сплошное черное пятно. Эта странная копия была исполинских размеров, и витые рога этого существа почти упирались в высокий потолок. Очертания существа постоянно расплывались и как будто растекались своеобразными черными мазками, создавая впечатление эдакой черной грозовой тучки. Рогато-крылатой черной грозовой тучки, метающей молнии в разные стороны, черт возьми.

– Это что такое? Теневой фамильяр? Илун такой? А почему у других – красивые зверушки, а у меня – такая жуть? – как-то даже жалобно спросила я.

– Нет, это не фамильяр – покачал головой Эрик, тоже с интересом разглядывая «жуть». – Это твой теневой двойник.

– В смысле?..

– В прямом. Это одно из оружий фурий – просто имеющее человекоподобную форму. Ну, знаешь, как сумрачные странники умеют призывать свой светящийся сумрачный меч, например? Ну или как многие другие волшебники, которые умеют призывать к себе какое-то особое оружие. Ну так вот, этот двойник – это просто твое оружие. Твой своеобразный меч, который может летать, как и ты, и который может повторять заклинания, которые ты знаешь и пускать их туда, куда ты прикажешь. Теневых двойников фурии любили запускать впереди себя, чтобы сбивать с толку врагов и наносить первые удары, а самим подкрадываться с тыла. За это фурий не любили, конечно, и в сражениях стремились избавиться от них в первую очередь, никогда не оставляли в плену, в живых… Только полное уничтожение, во избежание хитрого нападения теневого двойника с тыла.

Выглядел этот теневой двойник совершенно жутко. Он не издавал ни звука и не шевелился, у него не было лица, но я была совершенно точно уверена в том, что это существо сейчас смотрело на меня.

Я нервно сглотнула. Неудивительно, что Агата так таращилась на эту «грозовую тучку». Выглядело это нечто откровенно страшно, особенно учитывая рогато-крылатый облик и сверкающие молнии, которые оплетали когтистые руки существа. Тут не то что таращиться – в штаны бы не наложить…

– А оно… не опасно?

– Для тебя? Нет, абсолютно нет. Теневой двойник не является отдельно взятым разумным существом, это просто твое теневое зеркало, которое призвано для помощи тебе. Относись к нему, как к оружию, просто оружию в необычной оболочке. Впоследствии ты научишься им управлять, думаю, это будет весьма интересно.

– А оно же не всегда будет висеть рядом со мной, правда? – заскулила я, продолжая отползать подальше от теневого двойника.

– Конечно, нет, сейчас он просто показал себя как часть твоей боевой формы. Думаю, тебе достаточно будет отдать мысленный приказ, как он исчезнет.

Я попробовала так сделать – и странная теневая копия действительно сразу же исчезла.

Я облегченно выдохнула, только сейчас поняв, что все это время дышала через раз от переизбытка эмоций. Сердце колотилось, словно бы сорвавшись с цепи.

Нет, не готова я пока сейчас со своим новым теневым оружием разбираться, и смотреть на него пока тоже не готова. Мне бы к своему новому обличию привыкнуть…

– Час от часу не легче… Я ничего не знаю о фуриях. Почему информацию об этом не дают в Армариллисе?

– Информация о фуриях содержится в библиотеке, но Армариллис в первую очень делает акцент на тех видах нечисти, которые прямо сейчас существуют в мире, от которых можно и нужно защищаться, – пояснил Эрик. – А фурии еще сотни лет назад считались навсегда исчезнувшими.

– Но почему? Что с ними случилось?

– Да просто потихоньку поумирали все естественной смертью, или погибли в сражениях, а изнанка мира перестала рождать новых фурий на свет, – пожал плечами Эрик. – Магия фурии – это не врожденный дар, передающийся по наследству. Это дар, которым награждает изнанка мира в день, когда у волшебника просыпается магическая Искра.

– А почему тогда сейчас мироздание одарило Лору магией фурии? – поинтересовалась Агата.

– Видимо, потому что фурия – единственное существо, способное полностью, раз и навсегда уничтожить нашего врага, – тихо произнес Калипсо, глядя на меня с нескрываемым восторгом.

Я вопросительно уставилась на Калипсо, но тот не стремился давать пояснения. Он лишь молча смотрел на меня с сияющим от восторга взглядом, и на лице его играла широкая улыбка.

А чего он так радуется, а? Я вот пока не особо торопилась радоваться, потому что мой облик меня откровенно пугал. Надеюсь, у Калипсо не было какой-нибудь буйной фантазии превратить меня в некую диковинку и оставить в таком облике навсегда? Ай, что за глупые мысли лезут в голову… Это всё нервы, да.

Алохар перелетел на плечо Калипсо и забавно склонил голову на бок, уставившись на меня своими алыми глазками.

– Какая стр-р-ранная птичка, – пророкотал ворон. – А она опасная?

– О-о-о, Алохар, ты даже не представляешь, насколько, – с чувством протянул Калипсо.

Он медленно подошел ко мне, протянул ладонь и с некоторым трепетом провел ей по черным кожистым крыльям. Вот, кстати, прикосновение это я ощутила легкой щекоткой.

– Щекотно, – улыбнулась я, невольно пошевелив крыльями.

Управлять ими я не умела, поэтому мое осторожное желание «немножко пошевелить» обернулось случайно таким мощным взмахом крыльев, что длинные волосы Калипсо взметнулись вверх от резкого порыва воздуха, а черный ворон возмущенно каркнул и перелетел подальше, усевшись на руку Эрика.

– Так вот почему у тебя во время приступов так сильно болели спина, руки, ноги… – произнес Калипсо, продолжая изучающе поглаживать мои крылья. – Потому что они подвергались большим изменениям, потому что в тебе зрела энергия, которая никак не могла найти выход наружу… И вот почему нам не удавалось создать тебе энергетические крылья – потому что они у тебя и так уже были, только свои, не энергетические… Ждали своего часа до поры до времени. Твоей телесности не хватало демонической структуры тела, чтобы дать крыльям безопасно прорезаться, нужна была помощь извне… Ну и неудивительно теперь, почему твоя магия так агрессивно вела себя по отношению к тебе же самой: магия фурии вообще является очень агрессивной и разрушительной по своей сути.

– А голова почему тогда во время приступов болела? – спросила я, ощупывая при этом голову, которая, между прочим, продолжала побаливать. – Хотя, стоп… Погодите… Это что?..

При ощупывании я обнаружила, э-э-э, некие посторонние предметы на голове – очень твердые, ребристые и, кажется, очень длинные…

– У меня что… рога?!! – в ужасе воскликнула я, двумя руками схватившись за «твердые штуки» на голове. – Они не только на моем теневом двойнике, но и у меня самой?!! У меня – и рога?!!!

– Это не я их тебе наставил, честное слово, – с невозмутимым выражением лица произнес Калипсо.

Агата не выдержала и нервно расхохоталась, Эрик тоже не удержался и прыснул от смеха. А я всё-таки подскочила к висящему на стене зеркалу, чтобы вволю полюбоваться новой собой, так сказать.

Первое, что мне бросилось в глаза, – это не рога (хотя те впечатляли, конечно), а именно что глаза. Белки стали сплошь черные, а радужка – яркой красной. На фоне этих глаз даже моя черная кожа выглядела не такой впечатляющей, ну, лично для меня.

За моей спиной виднелись два огромных чёрных кожистых крыла, которыми мне еще предстояло как-то научиться управлять. Ощущались они… странно. Очень странно. Любое прикосновение к ним ощущалось прикосновением к спине, крылья чувствительно реагировали на любое колебание воздуха.

Ну и всю эту великолепную картину дополняли рога, да. Два длиннющих витых рога, тоже черных. Единственное, что осталось без изменений – это мои длинные черные волосы. Вообще, если подумать, то на мне в таком вот виде не было ни единого светлого пятнышка, вся, с головы до ног, – одна сплошная чернота. Подумалось, что в таком виде даже чарами маскировки пользоваться не нужно, меня и так никто в ночной черноте не увидит.

– Жесть какая, – с чувством произнесла я. – Если вдруг увижу такое свое отражение в зеркале ночью, то вряд ли останусь в здравом рассудке… А, ну это при условии, что я еще смогу себя ночью разглядеть, да. Боги, ну рога-то мне зачем?!

– Рога фуриям нужны для лучшей концентрации энергии во время формирования молний, – тут же пояснил Калипсо, подойдя ко мне со спины и продолжая с жадным интересом изучать меня. – Дело в том, что фурии могут взлетать очень высоко и летать способны при любой погоде. То есть если мне, например, во время грозы взлетать слишком высоко будет опасно для жизни, то фуриям будет в самый раз. Фурии могут даже в грозовом облаке летать и скрываться там от всяких хищных тварей. И вот эти рога притягивают к себе молнии, концентрируют электрическую энергию. Фурии способны использовать это как дополнительное оружие в бою.

– И ты считаешь, что это мое умение прятаться в тучке поможет нам побороть нашего врага? – скептично произнесла я. – Знаешь, Кэл, гложут меня некоторые сомнения по этому поводу… Маг, способный насылать столь разрушительные энергетические смерчи на Форланд, какой-то тучки и вылетающей оттуда рогатой пташки в лице меня не испугается. Или ты хочешь подослать меня к этому магу в ночи в надежде, что он окочурится от страха на месте? А что, отличная идея. Думаю, она может сработать.

Калипсо хохотнул.

– Нет, дело не в этом.

– А в чем же?

– Видишь ли… – медленно протянул Калипсо. – У фурий есть еще одно уникальное умение, которого больше ни у кого нет. И именно это уникальное умение и поможет нам в решающем сражении с нашим врагом, когда до этого сражения дойдет дело.

– О каком умении идет речь?

– Потом расскажу, – сказал Калипсо, как-то резко перестав улыбаться. – Помнишь мои слова? Я буду рассказывать тебе информацию порционно, поэтапно, чтобы ты успевала ее переварить, чтобы ты успела подготовить под нее почву. О том, чем ты сможешь помочь в сражении с нашим врагом, я расскажу тебе позже. Для начала тебе нужно вообще понимать, кто наш враг. А пока что тебе необходимо привыкнуть к своей новой боевой форме и научиться работать с тем, что есть в арсенале фурий.

Я тяжело вздохнула, но допрашивать Калипсо не стала. Слишком хорошо его знала и понимала, что это бесполезно, он расскажет только то, что считает нужным, и когда считает нужным.

– А это что? – спросила я, с опаской глядя на свои руки.

Очертания моего тела как будто бы размазывались в воздухе черными всполохами, и эти всполохи поднимались от меня вверх черной дымкой. Если бы я не чувствовала себя прекрасно, то подумала бы, что я так телесность теряю, так как внешне картинка была похожа. Но нет, чувствовала я себя отлично, так что это явно было что-то другое. Да и дымка эта как будто тянулась в одну точку пространства передо мной.

– Так как в тебе было огромное количество лишней темной энергии, то она просто обязана вылиться в илу́на – в твой персональный энергетический накопитель излишек темной магии, – пояснил Калипсо. – Сейчас мы как раз наблюдаем выход из тебя излишек магии.

– Ах да, точно, – вспомнила я, что уже видела такой темный «дым», идущий от Калипсо во время аналогичного ритуала.

Вот только от Калипсо исходило совсем немного таких черных всполохов, а от меня как будто густо валил черный дым, это меня и сбило с толку. С учетом моего полностью черного обличия выглядела я как уголек, от которого валит черный дым. Красотка, говорю же.

– Значит, у меня будет свой фамильяр, да? Как и у всех твоих, хм, подопечных?

– Далеко не у всех образуется такой необычный фамильяр, – сказал Калипсо. – Не у всех есть такие излишки магии, которые нуждаются в отдельной теневой сущности фамильяра-проводника. Среди фортеминов в нашей теневой компании примерно у половины есть подобные илуны на данный момент, и еще несколько – у инквизиторов, но это единичные случаи прям. Это, кстати, не значит, что илун у них когда-нибудь потом не появится, просто прямо сейчас их магия в таком помощнике не нуждается. Но тебе, конечно, илун совершенно точно необходим, причем на регулярной основе. Вон сколько излишек из тебя выходит… Ни у кого столько не видел…

– Интересно, каким будет мой илун? – я почему-то немного волновалась перед встречей со своим фамильяром.

Он будет такой же вредный, как ворон Калипсо? Или совершенно другой по характеру? А в обличии какого зверька он предстанет передо мной в этом мире?

– Сейчас узнаем, – произнес Калипсо, тоже с любопытством поглядывая на стремительно увеличивающуюся черную точку передо мной.

Алохар вновь вернулся на плечо своего хозяина, чтобы занять удобную наблюдательную позицию, и забавно склонил голову на бок, уставившись одним алым глазом на формирующийся сгусток теневой энергии.

Дымные всполохи магии продолжали стягиваться в одну точку в пространстве, и в какой-то момент они перестали из меня выходить. А темная точка передо мной на миг вспыхнула молнией, а потом на ее месте осталось только черное существо.

– Ах, ну да, конечно же, – широко заулыбался Калипсо, глядя на зависшего в воздухе илуна. – Сова… Я мог бы и сам догадаться.

Ну, сова – это он громко сказал. На самом деле это был скорее крошечный совенок – совсем малыш, размером, наверное в половину моей ладошки, или даже еще меньше. Причем у него (нее?) были настолько огромные глаза, что, казалось, будто совенок состоит из одних глаз да перьев с клювом.

Совенок завис на мгновенье в воздухе, огляделся. Плюхнулся на мою вытянутую ладошку, уставился на меня своими огромными глазищами и жалобно так пропищал:

– Хочу́й спать. Спать хочу́й. И ко́фий хочу́й.

Я заулыбалась и осторожно погладила птицу по спинке. Совенок был такой крошечный, что я, честно говоря, боялась сделать ему больно или ненароком причинить какой-то вред, если его вообще возможно причинить илунам.

Он был очень теплый, приятный наощупь. Совсем крошечный илун вроде бы, но черной магией от него фонило так, будто в ладошке я сейчас держала кусочек, вылетевший из самой Преисподней.

– Как тебя зовут, малыш? – спросила я.

– Эльгран, – коротко пропищала птица.

Алохар на плече своего хозяина раскаркался так, будто он сейчас захлебывался хохотом.

– Хм, забавное имя, конечно, – усмехнулся Калипсо.

– А что оно означает? – поинтересовалась я, так как мне имя ни о чем не сказало.

– «Большой, огромный» на языке Древних. С учетом его крошечного размера это звучит забавно.

– Кар-р-р!.. – продолжал захлебываться каркающим смехом Алохар.

– Зря хохочешь, Любимый, – Калипсо щелкнул пальцем по клюву ворона. – Мы пока что понятия не имеем, что умеет этот малыш. Илуну необходимо время для того, чтобы войти в свое стабильное состояние и начать проявлять себя. Вполне может оказаться, что Эльгран нас еще удивит.

Ворон недовольно нахохлился, но умолк и лишь продолжал молча наблюдать за Эльграном.

Совенок выглядел ужасно сонным. Глазками он хлопал так, будто у него веки налились свинцом, и глаза невозможно было больше держать открытыми.

– Хочуй ко́фий, – вновь пропищал совенок. – Кофий хочуй!

– Что ты хочешь? – не поняла я.

Илун вдруг резко сорвался с моей ладошки и молнией полетел к Эрику.

Молнией – это я вот сейчас даже не утрирую, потому что скорость полета у Эльграна была колоссальная, а еще при полете илун оставил в воздухе короткий энергетический след, похожий на разряд молнии.

В общем, с такой вот молниеносной скоростью совенок подлетел к Эрику и спикировал прямиком в его стаканчик с кофе. Плюхнулся с таким плеском, что несколько капель кофе попали на идеально чистую белоснежную мантию Эрика. Но тот даже не обратил на это безобразие никакого внимания, потому что был огорошен произошедшим.

– Не, ну нормально вообще? – проворчал Эрик, ошалело наблюдая за бултыхающимся в его стаканчике с кофе крошечном совенке.

Тот даже не глянул на Эрика и с головой окунулся в кофе, какое-то время из стаканчика торчали лишь маленькие черные лапки совенка, которыми тот забавно баландал в воздухе. Потом совенок вынырнул из стаканчика и блаженно так пропищал:

– Ко-о-офи-и-ий!.. Вкусный кофий! Любить кофий!

А, так это илун про кофе речь вел?

Я с улыбкой покачала головой, осознавая нелепость всей ситуации и глядя на братишку.

О-о-о, надо было видеть в этот момент выражение лица Эрика! Он всегда был сдержанным и скупым на эмоции, но сейчас его аж перекосило при виде совенка, бултыхающегося в его стаканчике с кофе. Кажется, такого развития событий с наглым покушением на свой неприкосновенный напиток наш местный господин Пророк никак не ожидал.

Калипсо тоже не сдержался от смеха, Агата так и вовсе покатывалась со смеху.

– Какая очаровательная малышка, – сквозь смех произнес Калипсо. – Она мне уже нравится!.. Или – он? Ай, неважно, я все равно в восторге.

– А тебе, я гляжу, вообще нравятся все, кто портит мне кофе, да? – с прищуром спросил Эрик, недобро зыркнув на Калипсо. – То своего фамильяра подсылаешь ко мне, чтобы он подкинул мне в стаканчик какую-нибудь гадость, то вот теперь – это! Вы там сговорились, что ли?!

– Да мне вообще очень нравятся люди и существа, которые хотя бы по мелочам пытаются подпортить тебе жизнь. В отместку за то, что ты вечно всё знаешь и вечно обо всём умалчиваешь, – с непередаваемой ехидной интонацией произнес Калипсо. – Паука там сушеного тебе в кофе подкинуть или вот в самом стаканчике с кофе искупаться… Мелочь, а приятно же! На душе сразу так тепло-о-о, хорошо-о-о!..

У Эрика от возмущения разве что дым из ушей не шел.

Я широко улыбалась, глядя на него, но смеяться пока мне не хотелось. Я все еще была слишком напряжена, пытаясь осознать изменения в себе.

– А как вернуться в нормальное человеческое состояние? – спросила я, надеясь, что кто-нибудь из присутствующих в малом тренировочном зале знает ответ на мой вопрос.

– Просто мысленно пожелай этого, – сказала Агата. – Отправь мысленно энергетический импульс в свою точку солнечного сплетения, с мыслью о том, что ты хочешь вернуться в свое стандартное состояние. Возвращаться в свой человеческий облик из боевой формы всегда проще, чем наоборот. С этим у тебя не должно возникнуть никаких проблем.

Она оказалась права, я действительно прямо на глазах стала меняться, и получилось это легко и безболезненно. Я с облегчением выдохнула, убедившись, что мой человеческий облик остался при мне. И даже без рогов, аллилуйя! За рога я почему-то переживала больше всего, они потрясли меня до глубины души.

Напряженно посмотрела на свои руки, на которых после обратного обращения вновь появились мои злополучные черные сетчатые перчатки.

– А перчатки? Что с ними делать? Мне пока продолжать ходить в них, на всякий случай, да?

– Снимай их и забудь про них. Они тебе больше не нужны, – уверенно произнес Калипсо. – И никогда не понадобятся. Твой дисбаланс в магии исправлен, Лори, и как раньше больше не будет. Твои прикосновения никому больше не причинят боль. Ну, конечно, при том условии, что ты сама не захочешь эту боль причинить, – с усмешкой добавил он. – Теперь ты сможешь это контролировать.

– Ты уверен в этом?

– Абсолютно.

Я шепнула заклинание для снятия перчаток и неуверенно переступила с ноги на ногу, обнимая себя за плечи. Обнимать кого-то другого без перчаток я пока не торопилась.

– А что, если мы что-то не учли, и?..

– Все в порядке, Лора, – уверенно произнес Эрик.

Он передал Агате стаканчик с бултыхающимся в кофе совенком, а сам подошел ближе и взял в свои руки мои дрожащие ладони. Крепко обхватил их, провел по тыльной стороне большими пальцами.

Меня внутренне заколотило от переизбытка эмоций… Вроде простые прикосновения, да? Но я впервые с детства держала брата за руки без каких-либо перчаток. Я и забыла уже, какие у него приятные наощупь руки, какая у него бархатная кожа, как много линий на теплых ладонях, которые переплетаются причудливой паутинкой…

Эрик улыбнулся мне – неожиданно открыто так, мягко. Произнес:

– Ну вот, видишь? Я держу тебя за руки и не ощущаю никакого дискомфорта и уж тем более – негативного влияния на мою магическую Искру. Самое обычное прикосновение, ничего более. Я подтверждаю, что твой магический дисбаланс полностью восстановлен. Есть некоторые, хм, помехи, которые просто связаны с тем, что ритуал только-только совершен, и тебе нужно время на то, чтобы твоя аура окрепла. Но ты больше никому не причинишь вреда своими прикосновениями, Лора. Ну, только если сама этого не захочешь, как уже сказал Кэл, – усмехнулся Эрик. – Но про случайные травмы окружающим можешь навсегда забыть. Как и про приступы. И угрозы для жизни твоя магия тебе больше не принесет. Ни угрозы, ни боли. Ни для тебя, ни для других.

Я не выдержала и расплакалась от переизбытка эмоций. От колоссального облегчения, от того, что мой персональный ад наконец-то закончился, что мне больше не нужно трястись от страха в ожидании скорой смерти, и что я теперь свободно могу обнимать дорогих мне людей и держать их за руки – без всяких перчаток.