Kitabı oku: «Мифы. Сборник стихов», sayfa 7

Фенька для друга

А звёзды в июле обычно под кайфом немного,

И сумрачным островом сквер меж потоков железных -

Смешное укрытье от чёрта, людей и от бога,

А споры о жизни давно среди нас неуместны.

Картонная карма вина по проверенной схеме,

Гитара сама безошибочно выберет тему,

А споры о смерти – всего продолжение песни.

Мы все приторчались от роли массовки условной

Нелепых героев, из собственных судеб изгоев.

Онегин, Печорин, Макмёрфи²⁶ – понты в родословной!

Достали признанья: я Гамлет! я Гонзо²⁷! я Гойя²⁸!

А путь от неволи до воли исхожен до боли,

Стремится к нулю содержанье крови в алкоголе,

Порой я считаю всерьёз, что нас в мире лишь двое.

А звёзды в июле стремятся зажечь в суициде,

Сияньем удобрить тоску приземлённой планеты -

О вакуум вдрызг разбиваясь – такая планида -

Исполнят желанье чужое – такая примета.

Их след на сетчатке – безумный узор перфокарты -

Наглядным маршрутом вплетён в завещание Сартра²⁹ -

Блеснуть и погаснуть, сорвавшись с экватора лета.

Такси "Сухопутный Харон" аккуратно и даром

Доставит меня безошибочно к Джиму³⁰ поближе,

Тебя к Бобу Марли³¹ – они, вероятно и рядом

Друг с другом – уж точно не в Кингстоне и не в Париже³²!

А лучшие феньки врезаются бритвой под кожу

На долгую память – их время испортить не может,

Сегодняшней ночью тариф на бессмертие снижен.

Спасёт третья лавка от быдла, ментов и от бога -

Святой артефакт сбережёт даже в ядерной бойне.

Как звёзды в июле – обычно под кайфом немного -

Мы тоже, сорвавшись, чужое желанье исполним.

Когда столько истины в венах – то каждый философ.

Я всё расскажу, если что, я придумаю способ -

А ты не грузись, да ещё на прощание спой мне…

Ветер

По деревне ходит Каин…

А. Тарковский.

Разгулялся в деревне расхристанный ветер -

Блудный сын городских продымлённых окраин,

Разлучённый с зимой, не узнавший о лете,

Неприкаянный ветер, а может – сам Каин.

Он зачем-то вернулся на бренную землю -

Или слишком простой показалась расплата?!

На любой он осине раскачивал петли,

Под любым он кустом видел мёртвого брата.

Он все стёкла разбил – да не режут осколки!

Колотился о стены, не чувствуя боли,

И бросал себя в омут, протискивал в щёлки,

А потом разрывал между небом и полем.

И в копну он зарылся на миг с головою,

Но вдохнув её резкий – убийственный! – запах,

Он шарахнулся в лес, прямо к волчьему вою,

Средь кустов проходить истязаний этапы.

Наконец, он смирился пред вечной виною,

Каждой бабой обруган и шавкой облаян,

Растворился во мраке, оплакан лишь мною…

Он придёт через год, заблудившийся Каин.