Kitabı oku: «Его Кара», sayfa 2
Глава 4
Мы с Яном одновременно сделали глоток, обжигающей горло жидкости, и утонули в удобных креслах.
– Тот факт, что мой груз был утерян и свой я получу позже, меня расстроил. Я бы очень не хотел употреблять слово «если», говоря о нашей новой сделке.
– Никаких если, – Ян почти зарычал.
– Не сомневаюсь, но дело вот в чем, я получил товар, идентичный вашему, в том же количестве на днях, по более приемлемой цене.
Если я был в шоке от такой дерзости, так как это была явная смерть, шутка с подобными вещами. То мой босс казался таким, как обычно. Словно знал то, что так будет. Или это именно то, о чем он упомянул в самолете? Его догадки?
– Надеюсь, что вы дон Бруно понимаете, откуда он взялся у этого человека. Наша лаборатория создала уникальное дерьмо, которое вы оценили и ни за что не перепутали.
Ян пытался быть вежливым на территории врага, в его доме, но также источал уверенность. Здесь не место слабостям. Даже умирая, ты не преклоняешь колено перед противником.
– О да. Я понимаю, – он покачал головой, но проклятые зеленые глаза следили за каждым движением наших глаз и дыханием. – И как же нам быть?
Он стал стучать подушечками пальцев по столу, словно раздумывал. Клоун.
– Уверен, вы уже решили. Иначе не согласились на сделку и не пригласили нас на ужин с вашей семьей.
Мы были в жопе. Тонна наркоты вернется обратно или же он заберет ее бесплатно.
Блядь.
– Верно, – заговорил он, когда я почти потерял терпение. – Я куплю по той же стоимости все, о чем мы договорились. Я держу свое слово, Ян.
– Тогда вы подтвердите мои догадки о человеке, укравшем мой груз?
– Разумеется, но этот подарок я оставлю Абелю. Он давно не практиковался в пытках. Да и не люблю я, когда мне подсовывают то, что, итак, предназначалось мне. По сути, воруя у меня.
– Отлично. Вы повеселитесь.
– Не сомневайся и в том, что Стефано получит хороший урок. Я за все с него спрошу. Жаль пронести этот урок через года не сможет, так как не проживет дольше пары часов с момента, как мой солдат приступит к так называемой беседе.
Ян был удовлетворен, впрочем, как и я тем, что нам удалось утрясти все это дерьмо так легко.
Однако не было похоже, что мы закончили.
– Приступим, ко второму вопросу. Стефано снабжал моих людей отличным оружием, теперь этот поток прекратится. Я не стану работать с их новым боссом, кого бы они ни назначили. К тому же я планирую прорубить некоторые дороги в Азию.
Запахло долгосрочным сотрудничеством.
– Что вы предлагаете?
– Кажется, Россия необъятна. И мне известно, что ты Ян, владеешь большей ее частью.
– Верно.
– Мы могли бы заключить соглашение.
На лице Томмазини появилась улыбка. Гребаный Джокер выглядел приятней, чем он.
– Какого рода?
– Железная дорога. Мы оба знаем, что это безопасный вид транспортировки внутри страны.
– Выгода?
– Лучшие девочки, новые пути сбыта, особенно если я случайно упомяну о твоем товаре. Помогу с Америкой. Несколько крупных штатов принадлежат мне. Ими управляют надежные боссы от моего имени.
Черт.
Охеренный куш. Видимо, ему очень нужны азиаты.
– Интересное предложение.
– Выгодное.
Они оба склонили головы в знак признания.
– Но я не могу связывать себя одними лишь словами и клятвами, Ян. Ты должен это понимать.
Вот оно. Суть приглашения.
– Понимаю. Хотя моя рука готова опуститься на ствол, за предъявленное мне неуважение.
Каждый напрягся.
– Поверь. Я уважаю тебя. И то, что я предлагаю, убедит тебя еще больше.
– Что же?
– Моя дочь.
Мы замолчали.
– Брак?
Даже мы знали, что это пиздец.
Итальянцы ненавидят кровосмешение. Такое было однажды, когда я был еще подростком с Яном. Они выдали замуж дочь одного из высокопоставленных солдат за сына ирландской мафии.
– Интересный поворот событий.
– Это просто предложение, – он расплылся в улыбке, которая говорила, что отказ будет продиктован кровью. Нашей. И с большей вероятностью сегодня.
Ян поднял руку и почесал свою бороду.
– Я не планировал жениться в ближайшее время.
– Насколько мне известно, твои люди – достойные мужчины и защитники.
– Так и есть, – ответил четко босс.
– И они смогут уважать жену. Мою дочь.
– Это даже не обсуждается. У вас есть свои традиции, у нас свои. Но одно правило остается железным, жена – неприкасаемая и будет защищаться людьми, а также иметь уважение.
– Я это знал.
Это была правда. Насилие над женщинами и детьми мы не принимали. В наших борделях только добровольные шлюхи. Мы не спрашиваем их, почему они пришли, если они пришли сами и продали свое тело. Тем более, большая их часть продается за наркоту и теплую крышу.
– Тогда полагаю, Виктор будет отличной кандидатурой на роль мужа моей дочери?
Я поседел. Каждый мой волос стал белым, я это почувствовал.
Мне не нужна жена.
Я не хочу.
Я, блядь, не хочу.
Ян посмотрел на меня своим взглядом босса и кивнул своим мыслям.
– Нам нужно обсудить все это.
– Конечно. Можете пройти в малый кабинет, или прогуляться по саду.
– Сад подойдет.
Мы встали и поправили пиджаки.
Бруно поднялся с нами и указал на двойные стеклянные двери, ведущие прямо в заднюю часть двора.
Я старался вести себя спокойно. Но стоило отойти на безопасное расстояние, я заговорил.
– Ян, не смотри на меня и не… Сука, да ты видел ее? Ей… Она малолетка. Во сколько их тут выдают замуж вообще? В четырнадцать? Он ебанулся?
– Во-первых, сбавь тон. Потому что я не потерплю его. Во-вторых, ты искупишь свою вину браком.
– У меня не встанет на нее член. Ты не видел ее? Она ребенок.
– Ты женишься и будешь мужем, и если надо я отрежу твой член и пришью рабочий, чтобы трахнуть свою жену в первую брачную ночь.
– Блядь…
Я закрыл глаза и развернулся.
Мне отчаянно хотелось что-то разбить. Или кого-то.
– Это просто гребаный брак. У тебя будет постоянная женщина, которая к тому же будет содержать в чистоте твой дом и твою жалкую задницу.
– Как мило. Почему же ты не стал счастливым женихом?
– Я твой босс. Мое слово – гребаный закон.
Под его словами, тату на моем предплечье сразу же стало печь, и я наклонил голову, дав понять, что согласен.
– Устроим свадьбу века.
Моя улыбка стала хищной, и мы оба двинулись обратно к дому.
Бруно сидел за столом и что-то смотрел в телефоне, но как только мы появились в поле зрения, он тут же сел ровно и отложил гаджет.
– Я полагаю, вы пришли с ответом?
Будто он думал, что это будет другой ответ, кроме положительного. Старая гнида.
– Разумеется. Кто бы мог отказаться от такой привилегии, породниться с вашей семьей.
Он встал на ноги и счастливо пожал нам руки.
Сукин сын.
– Думаю через четыре недели, будет идеально. Мы успеем все подготовить. Насчет помолвки…
– Не стоит. Полагаю, каждый согласен на эту свадьбу.
– Так и есть. Значит, увидимся на свадьбе. И Виктор, – он положил руку на мое плечо. – Моя дочь, важна для меня. Она нуждается не только в защите. Подари ей что-нибудь, в знак внимания. Женщины, ты же понимаешь?
– Вы могли не говорить об этом. Наши женщины носят украшения как вторую одежду.
Он одобрительно улыбнулся, и мы вышли из кабинета, направляясь к двери.
После прощального жеста, выйдя на улицу, я будто научился заново дышать.
Сев в машины с охраной мы отъехали на приличное расстояние, прежде чем я вспылил и хорошенько приложил в переднее кресло кулаком пару десятков раз.
– Неприятности, босс? – спросил водитель, ничуть не удивившись моему настроению.
– Как сказать. Такое дерьмо нельзя назвать просто неприятностью.
Я все еще помнил ту девчонку и не мог поверить, что она станет моей женой.
Мне блядь тридцать шесть лет. И даже если ей восемнадцать, это ни хера не решает по сути. Она всегда будет на восемнадцать лет меня моложе.
«Восемнадцать», – я мучительно застонал.
Глава 5
Кара
Поднявшись на второй этаж нашего дома, я все еще не дышала.
Хорошо сестра была на кухне, а мама, скорее всего, у себя.
Я не была готова разговаривать с кем-либо. Потому что обвинения не сработают. И никто не защитит.
Это привилегия, будучи вдовой снова выйти замуж в нашем мире. Но отец давно списал меня со счетов, заперев дома. Хотя это именно то, чего я желала. Мне не нужны были их званые вечера и долгие ужины, где каждый демонстрирует свои достижения: от красоты до семьи.
Я этот этап прошла. И была в этих кругах самой счастливой. Выйти замуж по договору ради укрепления семьи и связей, и в итоге обрести любовь в навязанном браке, это самое настоящее чудо. Все видели, как мы с Адамо любили. Каким был наш сынок Артуро и наша семья.
В груди запекло, и я опустилась на кровать не в силах держаться на ногах.
Слезы обожгли мои щеки, и я заплакала сильней, словно агония вновь пронзила мое тело и окунула внутрь горящей машины.
Мама села рядом и погладила по спине. Она все знала и понимала. Но она не могла ничего поделать. Повлиять на отца невозможно. Он жесток и беспощаден. Когда Семьей правил дедушка, отец уже заработал свой статус самого кровожадного наследника и будущего дона. Я верю, что это не просто так, даже если как женщина, мало знаю о бизнесе. Люди его боялись и уважали. Женщины семьи могли только соглашаться. Дон Томмазини вряд ли когда-нибудь слышал слово «нет» громче шепота или мыслей его жителей.
– Тише, Кара… Тише… все образуется, вот увидишь.
– Как, мама? – я посмотрела на нее. – Мои муж и сын погибли, а я зачем-то осталась жива. Я оставила на своих губах клятву верности еще со дня свадьбы. И предам его, выйдя замуж за другого мужчину. Ничего не образуется. Часть меня умерла пять лет назад, вторая умрет через четыре недели.
***
И вновь рассвет. Как будто вправе разбудить меня.
А вечером закат итоги дня внезапно подведет.
Но для чего все это, если больше нет тебя?
И ночь внезапно напугает… Память изобьет.
Они страшны. И день и ночь суровы одинаково.
Я не просила этой жизни без тебя.
И сколько б ни кричала. Сколько бы ни плакала…
Нас больше нет… Тебя и вовсе отобрали небеса.
Смотри на то, как жизнь с любовью поступает.
Смотри с небес, а я тут буду погибать уже одна.
Твой поцелуй прощальный на губах никак не остывает…
И годы пронесутся в пустоте… А я твоя…
– Как же я по вам соскучилась, – слезно призналась гранитному надгробию, где, навеки закрыв глаза, покоились мои сын и муж уже пятый год.
Не было и дня, чтобы я не вспоминала о них. Не было субботы, которую я не посещала их на этом семейном кладбище Томмазини.
У меня заканчивались силы скитаться по этой земле без них, и я знала, что долго так не протяну. Я устала. Жизненно устала, морально, внутренне.
Мне всего двадцать девять, а я устала так, что с трудом поднимаюсь утром с постели.
С трудом отвечаю на приветливую улыбку мамы и сестры. Отец долгое время называл меня ненормальной. Думал, что я сошла с ума.
Не этого он желал, выдавая замуж за сына его ближайшего советника. Но в итоге мы пришли к трагедии, разделившей напополам мою жизнь, но не его.
Я выходила замуж не любя, но полюбила так, что сейчас ненавижу себя за то, что осталась жива.
Ветер обдувает мое лицо, и я закрываю глаза. В такие моменты, когда его порывы обхватывают плечи особенно плотно, я представляю моего Адамо. Что это он крепко обнимает и не желает отпускать. А наш маленький Артуро, с другой стороны, делает то же самое. И я улыбаюсь. Искренне улыбаюсь этому созданному мной обману. Пока не открываю глаза и не дрожу от слез, стоя на коленях.
Слез, кажется, стало меньше за эти годы одиночества, но память выжигает мой разум. Она не унимается и живет внутри меня ярким пятном. Самым прекрасным пятном всей моей жизни.
Это был обычный день. Мы ехали с покупками в наш дом. Малыш сидел в своем кресле, смеялся из-за новой игрушки, а мы с него, попутно обсуждая ближайшие планы. А потом он вдруг стал кашлять и задыхаться. Движение было быстрое и довольно плотное, а мы ехали по средней полосе.
Но, я, не раздумывая, отстегнула свой ремень безопасности и полезла к нему. Закричав от беспомощности, Адамо со страхом повернул свою голову к нам, чтобы посмотреть, что там происходит и мир замелькал, а после провалился в длительную тьму, которая до сих пор не отступила меня.
Я не понимаю замысла судьбы или Господа. И не понимаю, как такое могло произойти. Я единственная, кто не был пристегнут, в отличие от мужа и сына. Но именно я осталась жива, в то время как они умерли почти сразу.
Мое тело покрыто шрамами. Переломанные ноги с длинными рубцами на бедрах с передней стороны. Шрам после операции на животе. Один длинный на линии подбородка, так как моя челюсть была раздроблена, но его почти не видно, если просто говорить, не задирая подбородок, он очень тонкий. И несколько мелких по всему телу.
Это все, что осталось от моей семьи… шрамы и память.
Я долго сидела у их обшей могилы, с подписью «Любимый муж» и «Любимый сын», не представляя, когда смогу еще здесь появиться, потому что свадьба будет большой, даже с учетом того, что она для меня вторая.
Не знаю, что задумал отец, не сказав русским, кто станет невестой, но если начнется перестрелка я, не раздумывая, встану под пули. Тем более, если они захотят забрать Бьянку.
Глава 6
Виктор
Я смотрел на веселые лица Рината и Юрия.
Мой кулак давно сжатый, был готов разбить их рожи в кровь. Но мы были братьями, пусть и не по крови.
– Черт, я куплю тебе букет цветов, Вик.
– Не забудь бабочку, – с умным видом напомнил Ринат. – Они там повернуты на этом дерьме.
– Точно, розовую.
Гогот этих идиотов снова стал громче.
– Твоя невеста, наверное, придет с бантиками на голове и медведем под мышкой.
Новый взрыв смеха поглотил стук двери, когда вошел Ян.
– Наржались? – спросил он, хмуро глядя на этих клоунов. – Если бы он не согласился, мы бы уже жевали песок, зарытые головой в землю. А теперь у нас куча возможностей открылась, – стало тихо. – О делах. Груз Бруно почти доставлен?
– Да, они выехали той же ночью, как только подготовили его к транспортировке. Таможня пропустила. И пока на территории поляков суматоха без Стефано, мы в безопасности миновали ее.
– Я надеюсь. И все же, протаптывай дороги. Ищи безопасные варианты.
– Хорошо.
– Юрий, что с клубом?
– Ставки принимаем. Прирост в двести процентов.
– Бойцы?
Его улыбка стала похожа на оскал.
– Я буду первым.
– Кто бы сомневался, – я откинулся на спинку стула.
– Ты будешь весь вечер ебаться на ринге, пока тебя не убьют?
– Не убьют, – прорычал он недовольно.
– Тогда кто будет там помимо тебя? – терпение Яна медленно таяло.
– Пара наших парней. На первый раз пойдет и это. Желающих оказалось тоже много, но сначала их надо проверить. Люди любят махать кулаками, и любят бабки. Если можно на этом заработать, то они потекут сюда рекой.
– Когда все узнают об этом, сюда сбегутся все любители такого дерьма.
– Да ты умный малый, – подмигнул Ринату Юрий и я закатил глаза.
Два придурка.
– Я знаю парочку отбитых на голову отморозков.
– Можно устроить раз в неделю драки насмерть. Но проводить их в подвале «Кристалла».
Ян задумался, почесав бороду.
– Мне нравится эта идея. Бойцов проверь. Мне не нужна репутация, что ты набрал хиляков, которые успевают обосраться, прежде чем получат кулаком в нос.
– Менты не станут донимать? – спросил босса.
– Нет. Они все сидят на наших бабках. Станут права качать заебутся расплачиваться. Как сейчас – ни одна из этих гнид не жила. Даже мэр свозил свою любовницу на ГОА, или хрен знает куда там. Поверь, он был очень доволен сотрудничеством с нами.
– Хорошо.
– Как там Мирон?
– Нормально. Осталось немного.
– Я отправил ему самую охренительную шлюху, – довольным голосом сказал Юрий.
– Он был доволен и сказал, чтобы к его приезду их стояло в ряд семь штук с голыми задницами, готовыми его принять, – Ринат разразился смехом.
Ян тоже не выдержал и сбросил маску босса на пару мгновений.
– Почему семь?
– За каждый день недели, что он проводит в тюрьме.
– Чертов гениальный ублюдок.
– Ага.
– Эй, Вик, тебе подогнать женщину? Ты такую не скоро увидишь, твоей девочке придется подрасти, прежде чем она сможет сказать слово "член" одним словом и не покраснеть.
– Юрий, – я почесал свой затылок и уже почти потянулся к пистолету.
– Осторожней, она будущая жена Виктора, – вступился Ян. – Ты сейчас проявляешь к ней неуважение. Мы все дикари и мерзкие подонки, но наши матери, сестры, жены и дети неприкосновенны. Она станет нашей семьей, и каждый из нас будет защищать девушку. А вы будете относиться к ней с почетом, потому что полагаю, она будет с вами часто пересекаться. Это все уяснили?
В словах Яна не было ни единого намека на веселье, и я был ему за это благодарен.
Именно поэтому я иду за Яном. Потому что он одинаково жесток и так же справедлив.
Юрий заткнулся, и Ринат перестал даже улыбаться, кивнув в знак понимания.
– А теперь за работу. Когда мы с Виктором уедем, вы останетесь тут смотреть за всем на два дня, не проебите ничего. Вик, усиль охрану и выбери телохранителей для жены. Я бы еще посоветовал поставить в квартире видеонаблюдение.
– В смысле? Я планировал отправить ее к матери лет на пять, чтобы подросла.
– Не говори этого дерьма. Ты сам знаешь, что это нереально. Одна ее жалоба дону и перемирию конец, он заедет сюда на гребаном Абрамсе. Ты должен какое-то время за ней пристально наблюдать. Мы не можем быть уверены в том, что это гладкая сделка.
– Ладно.
Я не был рад такой перспективе, мне было бы проще порознь с девчонкой, но Ян в этом смысле прав. Бруно неизведанная территория, чтобы доверять ему.
Дальше разговор пошел о том, кто поедет с нами на свадьбу и делах, которые нужно сделать, пока нас не будет.
Стоило всем подняться на ноги, я вспомнил просьбу матери.
– Народ, мама приглашает всех на ужин сегодня.
– Ооо, ужины твоей матери божественны, – Юра погладил свой живот.
– Считай, что мы уже мысленно прикончили все, что она предложила.
– Я ей передам.
Когда они вышли, я остался с Яном в кабинете.
– Ты придешь?
– Как я могу пропустить приглашение твоей матери, – хлопнул меня по плечу. – Она и мне как мать, Виктор.
– Она будет рада видеть тебя и ребят.
– Не сомневаюсь. Ты сказал ей о свадьбе?
– Планировал сделать это сегодня после ужина.
– Она будет рада твоему решению, ты же знаешь. К тому же нам всем нужны наследники.
– Главное, чтобы она не решила, что я растлеваю малолетних. Мне кажется, мама сделает копию ее паспорта, чтобы при встрече каждый раз смотреть на ее дату рождения.
Он рассмеялся.
– Тебя это и правда беспокоит.
– Ей восемнадцать. Я даже не знаю, о чем буду с ней говорить, Ян.
– Тебе не нужно с ней говорить. Просто трахай свою молодую жену, принимай все, что она дает и дари ей подарки.
– Если все так, как ты говоришь, то это должно быть легко.
– Так и есть.
Я на это надеялся.
Глава 7
Кара
Слезы все еще блестели в моих глазах при мысли о неминуемом будущем.
Время прошло слишком быстро. А я с мыслью о замужестве так и не смирилась.
Я не готова к другому мужчине и не готова быть так далеко от мамы и сестры. Это казалось уже слишком.
Я скинула халат и ступила в ванную комнату, остановившись перед длинным во всю стену зеркалом.
Мои шрамы оставались по-прежнему яркими, по-прежнему больными. Может, это меня в итоге спасет?
Стоило выйти из душа, я услышала стук в дверь.
Открыв ту, передо мной стояла мама. Я впустила ее внутрь и пошла к туалетному столику.
На моей голове был тюрбан, и я принялась наносить крем на лицо.
– Ты ведь знаешь, все будет хорошо, – она заговорила своим ласковым голосом, но сегодня он не скрывал тяжесть и дрожь.
– Не будет мама. И мы обе это знаем.
– Не будь так пессимистично настроена, gioia mia. Так нельзя. Завтра важный день.
– Да, – согласилась с ней, – для нашего отца он и правда важный.
– Kara mia, – она остановилась позади меня и, сняв полотенце, стала расчесывать мои длинные темные волосы. – Звони мне. Каждый день. Несмотря на разницу во времени, хорошо?
– Хорошо.
– И пообещай еще кое-что.
Я посмотрела на нее в зеркале. Я знала, что она скажет нечто, что будет невыполнимо.
– Постарайся стать женой этому мужчине.
Из ее глаз текли слезы, потому что это обещание я однажды выполнила. И сделать то же самое снова не смогу. Мое сердце разрушено, изранено сотней дней без мужа и сына.
– Не в этот раз, мама. Не проси этого…
– Тогда… просто будь терпимей. Не гневи мужа. Ты знаешь, как они суровы порой…
Я столкнулась с ее взглядом в зеркале и кивнула, потому что она точно знала, о чем говорила.
Мне повезло с моим Адамо. Это был замечательный союз.
– Когда отец сказал учить русский, я не думала, что это ради брака с одним из них.
Мама не ответила. Да и что тут скажешь? Все решено. Остается только подчиняться.
– Оденься и спустись к отцу в кабинет. Он хочет поговорить с тобой.
Я сразу сжалась при мысли об этом.
– Как думаешь о чем?
– Наверное, по поводу брака и твоего будущего мужа.
– Хорошо.
Она быстро поцеловала меня и ушла.
Я не стала заставлять ждать отца. Поэтому оставив волосы распущенными и одевшись, пошла к нему.
Он уже ждал.
– Не держи так высоко голову, твой шрам слишком виден, – поморщился, рассматривая мое лицо.
Мне захотелось задрать еще выше подбородок, но не стала провоцировать. Характер у меня имелся, но наказания отцовские я знала. Поэтому лучше помалкивать в разговорах с ним.
– Надеюсь, мне не нужно повторять о важности этого брака, Кара?
– Нет.
– Хорошо, – он откинулся и посмотрел на меня задумчиво. – Мне нужно, чтобы ты стала послушной женой для Виктора. Воспитанной своей матерью итальянкой, которая подберется к своему мужу ближе, чем кто-либо, – он говорил так, будто маме это удалось. – Хочу, чтобы ты слушала и запоминала каждую мелочь. Все увиденное, прочитанное. Это важно.
– Это невозможно, – запротестовала. – Я женщина. Мужья не обсуждают бизнес в нашем присутствии и с нами тем более, ты это знаешь.
Он рассмеялся.
– Это у нас есть строгие законы, которые наследуются от отца к сыну, от матери к дочери. У них все иначе. Не думай, что там будет как в родном доме.
– Ладно, но как я тебе что-то расскажу? – хотелось сказать слово «если», но я промолчала, не желая обсуждать свои собственные планы на этот брак. – По телефону? Смс?
– Нет. Никто не использует телефонную связь для важных дел. У меня день рождения через три месяца. Отличный повод прилететь в родную Италию и повидаться со своей семьей. И приличный срок, чтобы успеть что-то узнать.
Мне не удалось скрыть подозрение.
– Так значит, я жертвенный баран и засланный разведчик в самое пекло? Если этот русский узнает, что я шпионю…
Он вмиг стал разъяренным точно бык на корриде, что мне не пришлось заканчивать свою мысль о ежеминутной смерти в подобной ситуации со шпионажем или доносом. Не знать о делах все в деталях не значит не иметь понятия, какой бывает расправа. Выходя замуж, ты принадлежишь мужу и твоя верность тоже. Отец тоже это знал и требовал сейчас пойти на самоубийство.
– Ты должна послужить своей семье добрым делом. Хоть что-то получить от тебя, чем…
Я выдержала его взгляд и встала со стула, буквально перебив на полуслове. Но уйти не могла, пока он не отпустит меня сам.
Я до сих помню восторг, которым он лучился, выдавая замуж за Адамо. Надежды его и те похвалы. Все кануло в Лету. Те дни, те разговоры, то счастье…
– Ступай, – прозвучал приказ. – И Кара, – я снова остановилась, взявшись за ручку, – я все еще тот, кто управляет твоей жизнью, ты под моей защитой и контролем, до самого момента пока не станешь принадлежать фамилии Виктора. Поэтому прибереги свой характер, чтобы мой ремень остался на прежнем месте.
– Извини, отец.
Он кивнул, прожигая тяжелым взглядом, под грузом которого можно упасть в самый ад, и я ушла.
Был уже поздний вечер, но я все равно вышла на улицу. Теплый октябрь. В России уже холодно сейчас. Там все иначе, нежели в родной Италии.
Прогуливаясь по саду, я не думала ни о чем другом, как о свадьбе.
Отец не позволил мне поехать на кладбище и запретил телохранителям выполнять мой приказ. А я так хотела это сделать до того, как мои губы коснутся чужих… Как я скажу свое «Да» другому мужчине, отдавая свою жизнь в его руки.
Завтра и вовсе не будет времени. Поэтому я обратилась сегодня к этому звездному небу. Но без слов. Они будут пустым пояснением. Никто не услышит их, нежели сердце.
Вернувшись в особняк, на меня налетела сестра с криком.
– Каra mia, Kara mia.
– Что? Что случилось?
– Твой жених приехал. Он уже в Италии.
– Боже, Бьянка, – я шикнула на нее и, быстро схватив за руку, потащила наверх. – Зачем ты кричишь об этом?
– Ты разве не волнуешься? Твой будущий муж уже здесь.
Вот в чем разница, между нами. Моя сестренка – романтичная девочка, во всем видит что-то волнительное и прекрасное, даже зная прекрасно, как сильно я опечалена моей участью.
– Я не волнуюсь, – ответила, ступив в ванную комнату.
Открыла воду и, быстро вымыв руки, вышла в спальню. Бьянка села за мой туалетный столик и не заметив там почти ничего из того, что было всегда, грустно улыбнулась в отражении.
– Я не подумала, прости. Ты ведь уезжаешь. Но я решила, что это будет хорошее время и шанс…
– Шанс? На что topolino?
– Не называй меня так, мне уже не десять лет, Кара, – хмуро поворачивается и смотрит в глаза.
– Но ты и правда была как мышонок со всеми этими печеньками и оставленными кусочками еды. Так что насчет шанса?
– Ты так долго страдала из-за Адамо и Артуро…
Внутри все сжалось в тугой комок, который пять секунд назад был моим сердцем.
– Долго? Что ты знаешь о времени, Бьянка? Что ты знаешь о потере, sole? Думаешь, для меня это время идет в ногу с вами? Мой день длится как неделя, год за три. Прошло пять, а ощущение что десять. Я опустошена, и эта свадьба не шанс, это пытка и наказание, потому что я жива, а они нет.
Сестра встала и подошла ко мне. А после обняла очень крепко.
– Ты так будешь далеко.
– Но у меня по-прежнему будет телефон.
– Не одно и то же.
– Мне нужно ложиться спать. Завтра ранний подъем.
– Хорошо.
Она отошла к двери.
– Знаешь, я видела твоего мужа, тогда за ужином. Он красивый и не такой страшный на вид как тот другой, что был с ним. Может быть, все будет иначе, Кара.
– Конечно, – ответила с улыбкой, чтобы не портить ей настроение тем, что думаю по этому поводу. – Спокойной ночи, diavolino.
– А? Ты не могла меня так назвать, – она надула щеки и скрестила руки на груди.
– Но я назвала, – смеясь схватилась за ручку двери. – А теперь выметайся из моей комнаты, мне нужно выспаться, пока я не придумала тебе сотни прозвищ, которыми мама награждала нас в детстве.
– Не-е-ет, – с визгом сестра отскочила от двери и побежала в свою спальню.
Улыбка на моих губах все еще сияла, пока я не легла в постель, поставив будильник на восемь утра.
Ложась в постель, я всему давала обратный отсчет.
Сон, комната, пожелания спокойной ночи, игры с Бьянкой… Выражение «время-вода» стало звучать более правдоподобно, а остальное фальшивило слишком громко.
