Kitabı oku: «Девочка Серого», sayfa 7
Свежий воздух отрезвляюще пахнул мне в лицо, когда мы вышли на улицу и направились в сторону стоянки.
– У меня же там подруга осталась, ее предупредить надо, – я попыталась вырвать свою руку и развернуться, но мне никто этого не позволил.
– Малыш, не пропадет твоя Светка, ты же не с ней сюда пришла, – начинал раздражаться Андрей и по-хозяйски усадил меня на свой мотоцикл. Надо же, даже имя ее запомнил.
Пока он усаживался спереди, я все же записала короткую голосовушку: «Я домой, завтра поговорим» – и отправила ее Светке.
Ответ я прочитать не успела. Железный бык завелся, оглушив меня, и заставив вцепиться в Андрея. Второй раз я перенесла поездку уже попроще. Сказывалась дневная усталость, и последние свои силы я потратила на то, чтобы не свалиться с мотоцикла.
Когда мы стали подъезжать, Андрей сбавил скорость, чтобы я смогла показать дорогу до дома.
Когда я сползла с мотоцикла, все, о чем я могла мечтать, это только о сне в своей мягкой постельке, но Андрей поймал мою руку и попросил задержаться ненадолго.
– Малыш, давай на лавочке посидим. Долго не задержу, – попросил он с милой улыбкой, и мне стало неудобно отказать. Привез меня, так что уж я десять минут не просижу.
– Ну давай, только недолго, ладно, – и он повел меня к лавочке во дворе нашего дома, под большим деревом.
Когда мы подошли туда, оказалось, что свет от фонаря практически не освещает лавочку, и нас даже увидеть то никто не сможет, если что.
Если что, в такое время и не ходит уже никто, напомнил мне внутренний голос. Я на секунду замешкалась, когда Андрей похлопал по месту рядом с собой, приглашая меня присесть. Он выглядел вполне дружелюбно, улыбался, и всем видом показывал, что ему хочется только побеседовать, и все.
Все маньяки именно так себя и ведут, не унимался мой внутренний голос, и я, игнорируя, его села рядом с Андреем.
– Честно говоря, я думал, что такая, как ты, со мной общаться не будет, – начал он.
– Такая как я, в смысле какая? – в недоумении уставилась на него я.
– В смысле красивая, милая, умная, скромная, – он говорил все это совсем без улыбки, которая играла на его губах почти постоянно. Я не ожидала от него таких откровений, особенно в свой адрес.
– Наше с тобой знакомство ведь не с приятного началось. Поди думала про меня, вот урод, – тут он заулыбался, а я отвела глаза.
– Нет, не совсем.
– Нет, не приятно и не совсем урод, или наоборот, – спросил он, улыбаясь, а я не сразу вникла в игру слов и растерялась с ответом. – Да, по первому впечатлению я, конечно, не идеал, люблю выпить, к девчонкам пристаю. Сейчас девчонки такие пошли, что сами на шею вешаются, а ты не такая, поэтому и нравишься мне, – он говорил так открыто, это расслабляло и располагало к себе, и мое мнение о нем и вправду стало меняться в лучшую сторону.
– А я тебе нравлюсь? – спросил он как-то так настойчиво. Сказать ему «нет», будет верхом неприличия.
– Да, ты всем нравишься, – вспомнила я слова Маринки про всех официанток.
– А тебе? – настаивал Андрей.
Ну что тут скажешь, конечно, он мне нравился, но, когда парень говорит об этом девушке, это как-то естественно, что ли, ну соврет и ничего страшного. А вот когда девушка говорит об этом, это уже ответственность, вот попробуй потом откажись от поцелуя, или вообще от всего остального, скажет, сама же сказала, что нравлюсь.
– Да, нравишься, просто я не хочу торопить события, – начала неуверенно я.– Просто у тебя девчонок куча, наверное, была, а у меня опыта в этом вопросе совсем нет.
– Я все знаю, малыш, поэтому и не тороплю. Все, что были до тебя, это так мусор. Каждая из них только гадости про меня и может рассказать, потому что я к ним относился так, как они этого заслуживали. С тобой все по-другому, тебя на руках носить хочется и женой своей сделать, – на последнюю его фразу я округлила глаза, а он только мило улыбался.
– Ты мне веришь? – спросил Андрей, обнимая меня за талию и придвигая к себе поближе.
– Да, – сказала я, глядя ему в глаза.
– Тогда поцелуй я заслужил, это точно, – и он стал наклоняться ко мне, а я не сопротивлялась.
Поцелуй был нежным, очень нежным, он не позволил себе ни чего лишнего, я точно это знала, потому что мне было с чем сравнивать, а вот Андрей об этом не знал. Я предполагаю, что он думает обо мне, как о не целованной еще. Ну, в принципе, это и не далеко от правды.
Поцелуй длился долго, но Андрей так и не захотел его углубить, а я, естественно, не хотела быть инициатором в этом деле.
Я медленно, но уверено отстранила его от себя.
– Мне домой пора, мама волноваться будет, – прошептала я чуть севшим от волнения голосом и стала вставать с лавочки.
– Как скажешь, малыш, надо так надо, пойдем, провожу, – Андрей довел меня до подъезда. Все это время мы держались за руки.
– Ну пока, – сказала я, и попыталась уйти, но он резко потянул меня на себя.
– Подожди, – только и успел сказать Андрей, и его губы накрыли мои, в требовательном поцелуе. Я никак не успела среагировать, и, поэтому его язык беспрепятственно проник мне в рот и, не встретив сопротивления, стал хозяйничать там.
Я понимала, что надо ответить на поцелуй, но меня что-то останавливало. Андрей стал вести себя слишком настойчиво, руки блуждали по мне, а когда он добрался до попы и сжал ее, я не выдержала и издала протестующее мычание.
Это его не остановило, а лишь раззадорило, он прижал меня к себе, и я почувствовала, как он возбужден. Тут я уже не на шутку разволновалась, и начала барабанить кулачками по его груди. Он поймал мои руки и заставил обнять его.
В панике я понимала, что мы куда-то движемся. Андрей прижал меня к стене с темной стороны подъезда, где нас никто не смог бы увидеть.
Слезы покатились из глаз от безысходности, кричать я просто не могла, Андрей безжалостно терзал мой рот в жестоком поцелуе.
Парализованная от страха, я лишь почувствовала, как расстёгивается молния на моих джинсах.
19.
Я в бешенстве переваривал информацию, которую получил от моего человека, следившего за Лизой. Не может быть! Какой еще на хрен ухажер!
Еще больше меня выбешивало то, что я застрял здесь, пока мою маленькую девочку увести могут. Я прямо уже видел, как выбиваю всю дурь из ее горе жениха. Подробностей не было, но меня потряхивало от мысли, что какой-то прыщавый молокосос мог трогать ее своими липкими лапами. Вернусь, все руки ему переломаю.
Три дня! Еще целых три дня ждать этих долбаных немцев, с этой их чертовой корпоративной гулянки.
Я был зол! Очень зол! Весь мир как будто проверял меня на прочность, подкидывая проблему за проблемой.
– У вас еще какие-то проблемы, мистер Волков? – Моника явно наслаждалась моей злостью, и происходившей со мной неприятной ситуацией в целом. Ее самодовольная улыбка играла на лице, а выражение глаз, явно говорило о том, как это все ее забавляет.
Решение пришло моментально, прокручивая потом эту ситуацию, я не мог понять почему так поступил, во мне как будто проснулся голодный и безжалостный зверь.
Одним броском я преодолел расстояние между мной и Моникой. Она даже пикнуть не успела. Нагнув ее через стол, я заломил ей руки за спину. Она стала сопротивляться, но ее мышиные барахтанья ничего не значили для меня, и только распаляли во мне зверя.
Одной рукой я стал задирать ее юбку карандаш до талии, а другой держал ее руки. Черное кружевное белье и чулки в тон моментально возбудили меня. Я прошелся ладонью по кружевной резинке чулок, а когда дотронулся до нежной кожи на внутренней стороне бедра, из груди Моники вырвался стон.
– Так тебе это нравится, маленькая шлюшка, – не дождавшись ответа, я отодвинул ее белье и одним мощным толчком вошел в нее на половину. Она закричала и попыталась опять вырваться, но моего внутреннего зверя уже было не остановить. Еще одним резким толчком я вошел в нее на всю длину, и стал вколачиваться в ее уже готовое и влажное лоно, ускоряя свои движения.
С ее губ срывались уже стоны удовольствия, но я не был настроен на то, чтобы дарить ей наслаждение и быстрыми движениями завершил свое дело, оставив ее лежать на столе.
Я направился в душ, и только под струями прохладной воды, начал понимать, что сейчас произошло. Мое тело просто наслаждалось полученной разрядкой, да и что таить, просило продолжения. Мое тело хотело вернуться к Монике и отодрать ее во все щели, отдолбить ее в рот, выбивая из нее всю холеную спесь.
Только вот на душе у меня было херово, я и сам понимал, что нормальный мужик не может без регулярного секса, но столько мечтал о своей маленькой девочке, что не хотел ей изменять, особенно теперь, когда она почти стала моей.
Ладно, было и было, нечего теперь сопли на кулак наматывать. Сейчас выйду из душа, выкину из номера эту шалаву, забуду обо всем, что произошло и настроюсь на рабочий лад.
Но то, что я увидел, вернувшись в комнату, заставило меня поменять свои планы.
Моника полулежа сидела на диване, уткнувшись лицом в кожаный подлокотник и тихо плакала. В полумраке я не видел ее лица, но негромкие всхлипывания доносились до моих ушей.
И тут я впал в ступор. Что я натворил! Как все это произошло. Я фактически изнасиловал ее. Мой секс с другими никогда не отличался мягкостью, но именно жесткости от меня и хотели. Все мои бывшие только и мечтали о том, чтобы их грубо взял властный мужчина и подчинил себе. И такая ситуация, честно говоря, со мной впервые.
Я бесшумно подошел к дивану и сел рядом. Я не знал, как вести себя дальше.
– Я думал, тебе понравилось, ты же сама вроде не прочь была, – да, на извинения это точно не похоже. От моих слов Моника лишь еще больше всхлипывать стала, и, не глядя на меня, попыталась заправить смятую блузку в юбку. Я обратил внимание на то, что разрез на ее юбке стал больше, значит, я в своем порыве не заметил, как порвал.
Да уж, гордиться не чем, и мне как-то так сразу ее жаль стало, не конкретно ее, а вообще этот образ униженной девушки. Ведь такое с каждой могло случиться, а если бы с Лизой?
– Прости, я правда не думал, что так получится. Просто злой очень был. Как-то навалилось все, и секса у меня давно не было, – меня как прорвало на откровенности, и я говорил, не глядя на нее.
Боковым зрением я уловил, что она подняла голову, и посмотрел на нее. Лицо Моники было заплаканным, щеки исполосованы грязными дорожками от растекшейся туши, губы припухли. Она выглядела так маняще невинно, что хотелось ее поцеловать, обнять и утешить.
Увидев в моих глазах чуточку нежности и неподдельное раскаяние, она потянулась ко мне обняла, и разрыдалась на моей голой груди, так как после душа, я успел накинуть только спортивные штаны.
Я неловко обнял ее и почувствовал, как по моей груди стекают мокрые дорожки ее слез.
– Ну все-все, не плачь, – я пытался успокоить ее как мог, и стал поглаживать по голове.
Она подняла ко мне свое лицо, и, не открывая своих заплаканных глаз, в каком-то необъяснимом порыве, стремительно нашла мои губы и прижалась к ним в просящем поцелуе.
Ее губы были солеными от слез, и я ответил на поцелуй, сначала нежно, а потом настойчиво, прекрасно понимая, чем все это закончится.
Наши языки начали сплетаться, а ее ручки нерешительно поглаживали мой обнаженный торс.
Стон, который вырвался из моей груди, был от безысходности. Я одним движением взял ее за талию и пересадил к себе на колени, а она, в свою очередь, лихорадочно стала срывать с себя одежду.
Пока она пыталась безуспешно расстегнуть свою блузку с сотней пуговок, я поднял ее уже свободно болтающуюся юбку до пояса и через белье, большим пальцем руки стал ласкать самое чувствительное местечко между ног. Когда мой указательный палец вошел в нее, а большой продолжал выписывать нежные узоры на клиторе, она застонала уже в голос, высказывая нетерпение.
Я удовлетворил ее негласную просьбу, приподняв, и медленно стал насаживать на свой, уже возбужденный член. Утолив свой первый голод, я двигался медленно и размеренно. Она откинула голову назад, и сама стала задавать ритм, ускоряя свои движения. В этот раз кульминации мы достигли оба.
Отдыхали мы на диване, я, откинувшись, а она на мне, не меняя позы.
Я был еще в ней, когда она захотела слезть с меня, и мой член, приняв это за продолжение, моментально пришел в боевую готовность, и я, не дав ей встать, стал опять погружаться в Монику.
– Может, тогда на кровать переместимся, – сказала она, зазывно улыбаясь и продолжая насаживаться на меня. Одной рукой она уперлась в мою грудь, а другой медленно спускала лямки бюстгальтера с плеч, демонстрируя свою шикарную грудь. Я губами поймал прыгающий передо мной сосок и прикусил его через тонкое кружево. Моника охнула и замерла. В этот момент я снял ее с себя и понес на кровать.
Положив ее, я быстро освободил себя от остатков одежды, а вот с ее раздеванием я решил не спешить, решая, что еще оставить на Монике кроме черных чулок, но она помогла решить мне эту проблему, быстро скинув с себя блузку, юбку и белье.
Я широко развел ей ноги, и одним мощным движением погрузился в ее влажное лоно до предела, она выгнулась застонала и стала двигаться в такт моим толчкам, принимая меня все глубже и глубже. Почувствовав, что скоро настанет разрядка, я пальцем нашел ее клитор, и уже через несколько секунд, она стала извиваться подо мной в волнах экстаза, и несколькими быстрыми толчками я догнал ее, шумно кончив.
Откатившись, я лежал на кровати облегченный во всех смыслах. Она смогла доползти мне под бок и моментально отключилась.
А вот моя совесть, не давала мне так же быстро заснуть как Монике.
20.
Мой мозг отказывался верить в происходящее, по щекам катились слезы. Только не так! Этого не должно произойти со мной. Собрав остатки силы, я с отчаянием толкнула Андрея в грудь, в тот момент, когда он возился с моей ширинкой.
– Не трогай меня, урод! – попыталась закричать я, но мой голос срывался, и получались какие-то надрывные хрипы.
Не знаю, как я выглядела в этот момент, может быть, на психопатку какую-то похожа была, но Андрей медленно отошел от меня задним шагом на пару метров, и смотрел сначала с непониманием, а потом его лицо искривила гримаса раскаяния и сочувствия.
– Лиза! Лизонька! Прости! Я не хотел! – он развернулся, и ударил кулаком о соседнюю стену, сбив костяшки в кровь. Это выглядело так пугающе, что мой страх за себя, стал перерастать в страх за Андрея.
– Просто не смог себя сдержать. Прости! – он говорил это, отвернувшись, и не глядя в мою сторону. Его голова была опущена, а из пораненной руки, которая висела как плеть вдоль тела, начинала капать кровь.
– У тебя кровь идет! – сказала я ему, но он ничего не ответил, и даже не посмотрел в мою сторону.
Чувство сострадания к ближнему окончательно побороло мой страх. Я вытащила из своей маленькой сумочки пару бумажных платочков и подошла к Андрею. Когда я стала вытирать раненую руку, он не сопротивлялся. Выкинув использованные, я обмотала чистыми платочками его руку, и согнула ему пальцы, заставив сжать их в кулак.
– Ты меня простишь? – спросил Андрей голосом маленького виноватого мальчика, пока я возилась с кистью.
– Нет. И доверять тебе теперь не смогу, – ответила я чересчур строго, что даже пожалела немного, когда он посмотрел на меня своими щенячьими глазами.
– Прости. Просто я всегда забываю, что если целую, то у тебя просто нет возможности сказать слово «нет».
– А то, что я сопротивляюсь как сумасшедшая, тебе ни о чем не говорит? – спросила я с вызовом, а он лишь глаза опустил.
– Ну, ты сама на меня посмотри, ты же против меня, как котенок против тигра, – ответил Андрей, и на его губах опять заиграла мальчишеская улыбка.
Я закатила глаза и протестующе подняла руки, типа «не хочу больше ничего слушать».
– Все, я пошла домой, – и развернулась, чтобы уйти.
– Ты уходишь насовсем? – ну вот что мне ему ответить.
– Сегодня да, – сказала я, не оборачиваясь, и зашла в подъезд.
Время уже было далеко за полночь, а с меня сон как рукой сняло. Я просто не знала, что мне теперь делать с Андреем, вернее с нашими отношениями. Он хотел большего, это очевидно. Дело во мне. Когда я была со своим темным ангелом, не задумывалась ни на секунду, а даже наоборот, я хотела его так же, как и он меня, и могла позволить ему тогда все. Вот только он не захотел, а с Андреем я испугалась, и дело было даже не в том, что подъезд не подходящее для этого место. Я не хотела Андрея так, как хотела моего темного ангела
Может быть не сейчас, может быть, мне нужно время, чтобы узнать Андрея получше, вот только он не хочет ждать, хоть и говорит об этом.
Размышляя перед сном, я вспомнила, что не успела прочитать ответ Светки, когда мы с Андреем отъезжали от клуба.
Я взяла телефон и открыла Вайбер. Когда я читала сообщение от подруги, по спине побежал холодок.
«Не верь Андрею. Будь осторожнее с ним».
21.
Собираясь утром на учебу, я неважно себя чувствовала, во всех смыслах. Во-первых, я катастрофически не выспалась, во-вторых, у меня жутко болела голова от вчерашнего налегания на коктейльчики, ну а в-третьих, сообщение подруги, меня совершенно сбило с толку.
– Лизонька, выпей таблеточку, сразу полегчает, а то на тебе прям лица нет, – говорила мне мама, протягивая стакан воды и таблетку Аспирина.
– Спасибо, мамуль, – я сморщила нос, когда глотала таблетку, а вот воду допила до конца.
– Тебе же еще на работу сегодня, совсем ты забегалась. Учеба, подработка, а теперь еще не выходных, не проходных, – сетовала мама.
– Это же ненадолго, просто попросили подмениться, пока иностранная пара у нас обедает, я же тебе рассказывала про них, – объясняла я маме, расчесывая свои длинные волосы на ходу.
– Да я помню, помню. Ты хоть волосы заколи, когда на работу придешь, все-таки в общественном питании работаешь, – продолжала она читать мне нравоучительные лекции.
– Ну мам, конечно, заколю, – отвечала я ей, уже выходя из квартиры.
По дороге на учебу, я опять вернулась мыслями к Светкиному сообщению. Что она имела в виду, прося не верить Андрею, и быть с ним поосторожнее. В том, что она его знала, теперь не оставалось никаких сомнений. А вот насколько хорошо, это был вопрос, благо ответа на него мне ждать недолго.
Но на первой паре Света так и не появилась, а на сообщение ответила коротко.
«Приду ко второй паре, потом все расскажу».
В ожидании Светы, я просидела как на иголках, на том, о чем говорил преподаватель, сосредоточиться никак не получалось, но вот пара закончилась, и подруга сразу же влетела в аудиторию, благоразумно дождавшись ухода преподавателя.
– Маман опять потащила меня дом смотреть, он хоть и недалеко, но все равно пришлось встать раньше обычного, – сразу затараторила Светка, усаживаясь рядом со мной.
– Да, кстати, я ведь вчера забыла тебе визитку отдать, ну про иностранцев, которым имущество в наследство досталось, помнишь? – перебила я подругу и стала интенсивно штудировать содержимое своей сумочки.
– А, вспомнила, ладно давай, только сегодня отдавать не буду, а то она прям сейчас меня опять потащит смотреть. Я, конечно, не против, если они с папочкой переберутся в загородный дом, а мне квартиру оставят, в смысле меня одну в квартире. Но ты же знаешь, пока мама все варианты не пересмотрит – не успокоится, – весело лепетала подруга.
– Ну правильно, это же недвижимость, тем более такая как у вас, элитного класса. Вот нашла, держи, – протянула я ей визитку.
– Ты говорила они французы вроде бы, а нам с ними как общаться-то, мы же по-французски не шпрехаем, – засмеялась Света.
– Да, не на французском, не на немецком, – засмеялась я в ответ и посмотрела на визитку. Она была на русском, с телефоном мужчины.
– Наверное, их дела юрист русский ведет, так что не переживай, разговорного барьера между вами не возникнет, – ответила я, протянув подруге карточку, и замолчала, не зная, как спросить о волнующем меня вопросе.
– Кстати, выглядишь бодрячком, хоть и легла поздно, в смысле рано уже было, – прокомментировала мой внешний вид Светка.
– Ты знаешь Андрея? – спросила я, не желая оттягивать.
– Да, он с одной моей подругой раньше общался, она про него говорила, козел, каких мало. Ну, это вообще давно было, может он изменился, – Светка говорила беззаботно, но на мгновенье, в ее глазах я уловила грусть.
– Ты лучше расскажи, как у вас с ним? – спросила подруга.
Я хотела расспросить поподробнее, о том, о чем она умолчала, но подумала, что сама не собираюсь обо всем рассказывать.
– Да ничего вроде бы. Рассказывать, то особо не о чем. Вчера, вообще считай наше первое свидание было, – начала я.
– Приставал к тебе? – первым делом спросила подруга.
– Нет, не очень.
– Что значит не очень? – как-то насторожилась Светка.
– В смысле только целовал, и не настаивал на продолжении.
– Прямо не верится, – закатила глаза подруга.
– В смысле не верится? – спросила я.
– В том смысле подруга, что всем им одно только от нас и нужно, – сделала заключение Светка.
– Ну не знаю, – с грустью ответила я, и подумала о том, что возможно подруга права.
И тут, Света взяла меня за плечи, и решительно развернула, так чтобы я смотрела ей в глаза, как будто хотела сказать что-то важное.
– Лиза, если тебе Андрей и в правду очень нравится, то я просто обязана сказать о нем кое-что, очень важное.
В ее глазах плескались разные эмоции, мне казалось, что я вижу в них и боль и ненависть одновременно. Мне даже страшно стало от того, что я могу сейчас от нее услышать.
Я ждала с замиранием сердца … но, прозвенел звонок, отложив откровения Светы, еще на целую пару.
