Kitabı oku: «Связь с президентом», sayfa 3

4.

– Чё, жрать опять ничего дома нет? – вопрос прозвучал даже не мне, а куда-то в холодильник.

После почти минутного осматривания его содержимого, Даня, видимо, сделал вывод о том, что он совершенно пустой.

– Там суп есть, – ответила устало, понимая, что после такого длинного трудового дня придется еще, наверное, и готовить.

Работа у меня, конечно, была не слишком сложная, как любил напоминать мой муж, по сравнению с теми, кто вагоны разгружает, но тем не менее работать тоже нужно было. Трудилась я в архиве и целый день по запросам разыскивала различные документы и требовалась не маленькая сила, чтобы какую-нибудь дряхленькую папку выудить из кучи документов и потом вернуть в том же виде обратно. Самое сложное было аккуратно работать с еле живыми справочками после того, как ворочала такие огромные папки. И не дай боже чего-нибудь испортишь или не туда вернешь. Зато обстановка была благоприятная, так как работала в отделе только я и моя начальница – премилейшая пенсионерка, которая дорабатывала свой трудовой век в мирной обстановке и не утруждала себя ускорением при исполнении своих обязанностей. Нервничать она не умела, это вообще было не про нее. Вечно веселая и всем довольная она вселяла уверенность и в меня, даже в те моменты, когда я думала, что в мире случился архивный аврал и что вот эта самая справка, которую я безуспешно пыталась найти уже полдня, провалилась в тартарары, что б ее!

Но мой муж считал, что работа у меня не бей лежачего, и я только притворяюсь усталой, чтобы отлынивать от домашних обязанностей.

– Там еще две котлеты есть, – пробубнила я, раздевая Нину, которую водить и забирать из садика приходилось мне, так как на работе Даня уставал гораздо больше меня, по его мнению.

– Ну я их сейчас съем, у на ужин чего? – спросил он, продолжая стоять у открытого холодильника.

– Вообще-то я их планировала себе и Нине на ужин, а теперь нам, видимо придется сосисками перебиваться, – возмутилась я, мысленно, естественно, так как сказать такое Дане в слух я, наверное, не решилась бы.

В браке мы состояли уже пять лет, и все это время я не переставала возмущаться, мысленно, естественно. Вся юношеская влюбленность прошла в первые два года, а может даже раньше, теперь я уже, и сама не помню. Семейная жизнь затянула меня с головой, я всю себя посвящала заботам о муже. Перестала общаться с подругами, реже ходила к маме и чем больше я старалась, тем больше Даня от меня требовал, хотя сам себе ни в чем не отказывал. Он часто задерживался на работе с друзьями, и после таких посиделок, естественно, возвращался далеко не в трезвом виде.

Спорить с ним, когда он был в таком состоянии было просто бесполезно. Он категорически отказывался признавать себя алкоголиком, заявляя, что так пьют все и ничего страшного в этом нет. Но страшно все-таки мне было. В последний из таких случаев я попыталась устроить скандал, доказывая Дане, что я устала от его постоянных гулянок, что он совсем не уделяет время мне и дочке, что мы никуда не ходим вместе. Вместо того чтобы внемлить уговорам, он залепил мне пощечину, прокричав, что если меня что-то не устраивает, могу валить к своей маме. На следующий день, он, конечно же, горячо извинялся и говорил, что такого больше не повторится и что я сама, в сущности, виновата, не нужно было лезть под пьяную руку.

И я больше и не лезла, просто забила и стала все игнорировать, так как прекрасно понимала, что это обязательно повторится. В прошлый раз мне удалось выужить у своей начальницы пару отгулов перед выходными, чтобы не появляться в таком красивом виде на работе, но ставить это на поток, желанием я не горела.

Всю свою нерастраченную любовь я дарила своей дочке. Моя маленькая пятилетняя Нина была моим сокровищем и просто идеальным ребенком. Она никогда не капризничала и все всегда понимала, несмотря на свой возраст.

– Детка, ты поиграй пока в игрушки, а я сейчас быстренько что-нибудь приготовлю, и мы с тобой красками порисуем, – пообещала я своей дочурке и помчалась на кухню.

Куриные ножки, которые я только что купила в магазине, оказались на мое счастье охлаждёнными, и с приготовлением ужина я решила не затягивать.

– Опять курица? Надоело уже. Я второй день печенку прошу. Ты меня голодом уморить решила или специально игноришь, чтобы я похудел? – ворчание Дани ужасно раздражало.

Да, как же, похудеешь ты. Даже если с твоего центнера пару килограммов уйдет там и незаметно будет, тем более печенка в три раза дороже курицы, а с деньгами у нас не очень теперь.

– У меня до зарплаты денег совсем немного осталось, а нужно еще за квартиру и за садик заплатить, а ты в этом месяце вообще ничего не приносил, – пробубнила я, злясь на себя за то, что опять поддаюсь эмоциям, и на этих самых эмоциях, блин, палец себе порезала.

– Ну да, голяк в этом месяце. Машин просто не было, – прокомментировал нехотя Даня.

Ага, конечно, на сигареты и на пивко, от которого его живот стал как у меня, когда я Нину носила месяце так на седьмом, у него деньги, значит, есть, а для семьи – нет.

– У тебя весь год одна и та же отговорка, – проговорила я устало, больше себе, чем ему и пошла к Нине, отказываясь лицезреть картину ежевечернего потягивания пивка перед телевизором, где на первом плане будет восседать мой муж в позе короля жизни.

5.

– Вам тоже удачных выходных, – прощалась я со своей начальницей.

Ура! Наконец-то наступила долгожданная пятница. Рабочая неделя позади. Но самое главное – у меня завтра день рождения. Премию к этому дню мне уже перечислили сегодня, и я вся такая веселая и счастливая мчалась домой. Нину обещала забрать из садика мама, а завтра они с сестрой и племянниками должны были прийти к нам отмечать это скромное мероприятие.

К столу у меня уже было почти все готово, поэтому с походом в магазин я быстро справилась и на сегодняшний вечер у меня были большие планы. С Даней вдвоем мы оставались редко, и сегодня я хотела сделать для него сюрприз. Так сказать, авансом отметить мой день рождения, устроить в кои-то веки романтик с мужем, чтобы оживить наши отношения.

Накрывая стол, я буквально горела каким-то возбуждением и азартом. Оказывается, действительно, дарить подарки гораздо приятнее и волнительнее, чем их получать. Даня наверняка оценит мой сюрприз по достоинству, тем более, он включал в себя не только вкусный ужин. Пару недель назад я приобрела себе комплект очень красивого белого нижнего белья и ужасно дорогого, по моим меркам, конечно. Я купила его себе на день рождения тоже авансом, в счет будущих подарков, так сказать, которые должны были быть в денежном эквиваленте.

Когда приготовления завершились, я поспешила в ванну приводить себя в порядок. Для такого случая я даже термобигудюшки накрутила. Краситься правда не стала, только румяна нанесла слегка. Не люблю с косметикой на лице ложиться, а после такого сюрприза, вечер обязательно должен закончиться в постели.

Когда я была полностью готова, набрала Дане, но его телефон был выключен. Обычно по пятницам он всегда задерживался, но сегодня ведь особенный день. Я ему говорила, что Нину мама заберет с ночевкой, и он, как и я, должен был стремиться домой.

Но Даня не торопился.

Через пару часов ожидания, я поняла, что это бесполезно. Нельзя поменять то, что не меняется с годами. Вселенская грусть и злость накатила на меня, в очередной раз разрушая все мои надежды, на хоть какие-то изменения в моей жизни.

Неужели это конец? Вернее, неужели так будет всегда? До конца моих дней? Одно и тоже будет повторяться как день сурка, без возможности увидеть свет в конце туннеля. Тряхнув головой, прогоняя невеселые мысли, я в очередной раз напомнила себе о том, что у меня есть дочь. А это уже великое счастье, которое доступно далеко не всем.

Спать совершенно не хотелось, несмотря на усталость. С завистью посмотрев на стоявшую передо мной бутылку шампанского, я вспомнила, что когда-то в глубокой молодости, сейчас мне казалось, что это действительно было сто лет назад, я отмечала свой день рождения с подружками в кафе, и как тогда было весело. Я давно уже с ними не общаюсь и даже номера телефонов не знаю.

Потянувшись к бутылке, я была полна уверенности в успех, хотя ни разу сама шампанское не открывала. Ну что там может быть сложного, я вон какие папки ворочаю, что уж я с какой-то пробкой не справлюсь. И я справилась, правда ушло у меня на это целых пятнадцать минут, и выдохлась я так, как будто не пробку из бутылки вытаскивала, а репку тянула, причем одна, без помощи бабки, дедки, ну и всех остальных.

Зато как приятно побежала в меня игристая сладкая жидкость и я победоносно осушила залпом целый фужер. Не успела я еще и половину второго осилить, а настроение моментально улучшилось. Музыка как-то сразу веселее стала восприниматься, но мне показалась, что она звучит слишком тихо и, не задумываясь, нажала на кнопку громкости на пульте.

В этот момент в квартиру ввалился Даня, и я тут же убавила звук до минимума. Все надежды на то, что наш интимный вечер еще можно спасти, рушились в одночасье.

– Ма-шу-ль … – это все, что он смог выдавить из себя, прежде чем свалиться на пол.

И как, спрашивается, он вообще до дома-то дошел. Вот правду, наверное, про этот автопилот говорят. До порога добрался и дальше все, как отрубило. Давя в себе порыв наплевать на все и оставить его у порога до утра, я с сопением поволокла его в комнату.

Потратив на это все свои последние силы, я вернулась на кухню и поняла, что еще нужно убирать почти нетронутый праздничный стол, и эта задача показалась мне совершенно невыполнимой. И почему, спрашивается, я в свой день рождения должна что-то убирать, хватит и того, что я все это готовила. Во мне во всю бунтовала не совсем трезвая я.

Подойдя к окну и скрестив руки на груди, я стала вглядываться в ночь. Снег валил огромными хлопьями, и в голове не было не одной мысли, только обида нарастала во мне. Скоро Новый год, время загадывать желания. И я, поддавшись какому-то мимолетному порыву, отправила свою просьбу в никуда, объединив два пожелания, новогоднее и в честь дня рождения, в одно. Чтобы в моей жизни случилось что-то счастливое, хотя бы ненадолго, хотя бы на одну ночь.

И в этот момент в мою захмелевшую голову ворвалась совершенно безумная мысль, поехать в клуб. Сейчас, вот в эту самую минуту. Мне так отчаянно захотелось потанцевать, что никакой страх от того, что муж может проснуться и не обнаружить меня, не мог повлиять на мое решение. Неужели я этого не заслужила, всего один вечер, только для себя.

Не раздумывая больше в основном из-за того, что боялась передумать, быстро натянула джинсы и светлый вязанный бесформенный свитер. Когда уже в прихожей я надевала сапоги и верхнюю одежду, мое сердце бешено стучало в ожидании того, что Даня может проснуться в любой момент. И только оказавшись в подъезде, шумно выдохнула. Вырвалась, как будто птичка из клетки. Свобода! Ну, часа на три точно.

Вызвав такси, я стала ждать свою карету как Золушка. Адреналин зашкаливал, эмоции били фонтаном. Что я делаю? С ума сошла! Говорила я себе, а у самой губы растягивались в бесшабашной улыбке, как будто делаю что-то совершенно непристойное, но мне безумно этого хочется.

Такси подъехало не сразу, и пока я ждала, меня буквально завалило мягкими пушистыми снежинками. Поэтому, когда я села в салон, водитель, обернувшись, прошелся по мне липким взглядом и, сверкнув своим золотым зубом, спросил:

– Куда тебе, снегурочка? – я растерянно улыбнулась, силясь вспомнить название клуба, в котором была так давно.

– “Скиф”, по-моему, называется, – неуверенно выдала я, и улыбка водителя стала еще шире.

– В отель, значит.

– Нет, нет, мне в отель не нужно. Там же клуб раньше был? – затараторила я, видя, что водитель уже тронулся.

– Есть и клуб. Так значит тебе туда сперва, – продолжил водитель в утвердительной форме, а я не сразу сообразила к чему он клонит.

– Что значит сперва?

– То и значит, что все равно потом в отеле окажешься, – и он рассмеялся своим очень неприятным вульгарным смехом, – такую снегурочку и я бы пригрел.

– Что вы себе позволяете? Лучше бы за дорогой следили, чем оскорблять, – возмутилась я.

– Ну извини, красавица, я вообще-то с комплементом. Обидеть не хотел, – продолжал водитель стрелять в меня похотливым взглядом, и в его голосе не слышалось и толики раскаяния.

Всю оставшуюся дорогу мы проехали молча. Надо же, он подумал, что я девушка легкого поведения. Мало ли, что я в клуб еду. Ночью. Одна … Ну, может я на день рождения еду … На свой. Ладно, у меня всего несколько часов и ничто не должно испортить мне настроение, и пускай этот таксист думает что хочет.

Оказавшись у входа, я заметила очередь из нескольких человек, двух из которых пускать не хотели. Ну вот, гляди теперь еще и меня тоже не пустят, в такой-то одежде. Когда компанию попросили, мягко говоря, идти своей дорогой, я совсем сникла. Сегодня же пятница, даже если бы я и принарядилась, в клубе, наверное, аншлаг. Подумала я, разглядывая себя в отражении окон. Но разглядывать-то особо нечего было потому, что мое внутреннее убранство в виде свитера и джинс, было спрятано под синим пальто, с маленьким норковым воротничком. И всю эту картину дополнял красивый узорчатый павлово-посадский платок на голове, который и делал меня очень похожей на снегурочку.

В этот момент прямо ко входу подъехал огромный лимузин, из которого стали вылетать девушки. Такие яркие, как маленькие птички колибри и все в разноцветных мехах. Они смеялись и, пританцовывая, двигались в сторону стеклянных дверей, за их идеальными телами едва просматривались двое мужчин, от вида которых у меня аж дыхание перехватило. Таких я только на обложках журналов и видела. И дело было совершенно не в их красоте, каждое их движение можно было ловить фотоаппаратом, не сомневаясь в том, что кадр будет идеальным. Недосягаемое божество, не иначе! Я тряхнула головой, и снежинки вспорхнули с моего платка, прогоняя грешные мысли. Я замужем вообще-то, напомнила себе. Пару секунд мои глаза были опущены, но потом я все же не удержалась, решив тайком еще раз взглянуть на великолепную компанию, и наткнулась на взгляд голубых глаз за моей спиной в отражении витражного окна и … утонула в них, ушла под воду с головой, забыла, как дышать. Это был лишь секундный выстрел в меня, сделанный мимоходом. Брошенный совершенно равнодушно, мужчина лишь лениво мазанул взглядом по моей персоне, а мое сердце уже попало в плен и трепыхалось как бешенное. Я посмотрела на себя в отражении. Лицо обдавало жаром, щеки раскраснелись, а огромные глаза светились голубым светом. И именно таким же голубым огнем горели только что глаза, проходящего мимо мужчины, как будто мы их в одном магазине покупали.

– Девушка, вы идете? – спросил меня охранник, видимо, ошибочно приняв меня за часть этой компании, и я, не став спорить, впорхнула за ними.

6.

– Павлентий, да ты заколебал меня. Я тебе уже сказал, что не поеду на этот слет старых пердунов, – сказать, что меня ужасно бесил новоиспеченный помощник, это не сказать ничего.

– Максим Викторович, это не слет старых пердунов, как вы смели выразиться, а обязательное для посещения мероприятие поздравления ветеранов. Вы должны вести общественную жизнь, полную участия к таким категориям населения, и заручиться их поддержкой на предстоящих выборах главы, раз вы хотите стать кандидатом. И еще раз обращаю ваше внимание на то, что выражаться вам так, как вы выражаетесь сейчас, настоятельно не рекомендую, – его ровный, абсолютно безэмоциональный голос выбесит кого угодно, и я не исключение.

– Павлентий, да пошел ты со своими наставлениями, – я просто не выдержал, это был предел.

– Я так понимаю, мое последнее предложение вы не расслышали.

– Ну как же не расслышал. Даже собираюсь им воспользоваться. Павел Иванович, идите в жопу! Так лучше? – мой вкрадчивый шепот в начале предложения перерос в угрожающий в конце, и это подействовало. Его физиономия скривилась, и он вылетел из кабинета.

Я резким движением руки прошелся по волосам, и этот жест выдавал мою нервозность. Вспыльчивость была одной не из лучших черт моего характера, но я быстро остывал. И теперь плеснув в бокал вискаря, понимал, что зря так со своим пиарщиком.

В политику лезть я вообще не собирался, но мой друг и по совместительству партнер по бизнесу Сергей Волков, по прозвищу Серый, настоятельно мне рекомендовал этим заняться.

Наш совместный бизнес был нагло отнят одним из криминальных воротил города. Он шантажом заставил работать на себя нашего главного бухгалтера и медленно разорять все сферы бизнеса. Всеми финансовыми моментами занимался Серый, а я и не хотел вникать, и пока он был в Германии, разруливал проблемы, возникшие с продлением договора по поставке оборудования, наша главбушка усвистала.

В скором времени поняли, что мы банкроты и весь наш бизнес пришлось продать за копейки Силиванову – криминальному авторитету, который и был причастен к нашему разорению. У него на друга были свои виды, уж очень он хотел видеть его в своем окружении. Оно и понятно, такого мозговитого породумана как Серый еще поискать, но он к нему идти отказался, чем, естественно, вызвал недовольство у Силиванова.

Но, несмотря на все наши проблемы, из Германии Серый вернулся с хорошими новостями. Немцы пожелали открыть филиал своей компании у нас в городе, и поставили Серого исполнительным директором. Мы быстренько состряпали новую фирму и все что касалось стройки и обслуживания новоиспеченного немецкого филиала проходило через нас. Стройка оказалась грандиозной, и деньжищ у нас было немерено. Но такой расклад не всех устраивал в нашем городе и от нас захотели избавиться. По этой причине Серый и решил пропихнуть меня в политику. Обеспечить депутатскую неприкосновенность. Я знал, что эту тему он готовил под себя, но так теперь он был при должности генерального директора у немцев, дорога в политику ему была закрыта.

Но месть сильных мира сего все равно не обошла нас стороной. Серого посадили по сфабрикованному делу и, пока его не было, мне пришлось выбираться из его тени и становиться самостоятельным. И у меня получилось. Даже сам от себя не ожидал таких перемен. Весь наш бизнес держал под контролем, а в политику влился так, что старперы-кандидаты на пост главы только своими имплантами скрежетали.

Люди видят в тебе того, кто ты есть, а не того, кем ты хочешь себя выставить перед ними, прикрываясь написанной речью, которую и выучить-то добром не можешь. Язык у меня всегда был подвешен хорошо, поэтому штампованными заготовками я не пользовался. Поэтому и ответы мои людям нравились. Я ничего не выдумывал, а отвечал так, как считаю на самом деле, за это меня, видимо, и любили. На моем фоне все остальные кандидаты выглядели притянутыми за уши со своими насквозь лживыми образами. Было действительно смешно видеть, как один из кандидатов старательно строит из себя примерного семьянина, а сам негласно является владельцем самых лучших борделей в городе. Другой, якобы детдомовец – поднялся с самых низов, а у самого родственники половину частных домов в элитном поселке выкупили и теперь в аренду сдают. И самое главное, что все про это знают, а им наплевать, рвутся во власть как голодные псы за куском мяса.

К счастью, я под этот замес не попал и теперь в свои тридцать, благополучно восседаю на таком недоступном когда-то для меня кресле главы.

7.

Сквозь пелену затуманенного наслаждением разума безжалостно пробивался звук вибрирующего на столике телефона. Я просто отказывался верить в то, что меня кто-то мог побеспокоить в столь поздний час, который, по моему мнению, предназначался исключительно для утех. Грудь сидящей на мне очередной нимфы, так зазывно подпрыгивала в такт ее движениям, что ничего важнее этого для меня в этот момент не могло быть.

Очередная обольстительница из нескончаемой череды вновь пленила мое сердце, рискуя остаться той единственной. Но, учитывая то, что так я думал о каждой ей предшествующей, особой надежды не питал. Проблем с женщинами у меня не было никогда. Я мог расположить к себе абсолютно любую даму, которую хотел бы видеть у себя в постели. А наличие денег и статуса только увеличивали и без того длинный список желающих.

К моему глубочайшему сожалению, новый статус Главы накладывал на меня соблюдения определенных правил в поведении с женским полом. Приходилось тщательно скрывать свою любвеобильность, что сделать, конечно же, было очень сложно, когда внимания такого завидного жениха как я, пытались добиться практически все свободные женщины.

Но сейчас все мое внимание было направленно только на одно идеальное тело, хотя все же меня смущал тот факт, что заинтересовали меня только ее формы, а не лицо и даже не имя. Хотя смущал, не скрою, не сильно.

Жужжание со стороны телефона не прекращалось, не давая сосредоточиться на кульминации. Я уже на сто процентов был уверен в личности, так настойчиво пытающейся добиться моего внимания и, с недовольным стоном, скинул красотку с себя, игнорируя ее возмущение.

– Павлентий, ты … – мат, который грубо извергался из меня фонтаном, я мог позволить только в адрес одного человека, своего помощника и только он стоически его переносил, и я даже сказал бы совершенно его игнорировал.

– Сверху пришла срочная оперативка, сейчас буду, – вещал мой помощник ровным тоном.

Знал, что я не смогу отказать. Ему, скорее всего, даже доставляет удовольствие отрывать меня от столь важных дел, в столь поздний час, и чем я сейчас занят, он знал наверняка.

В том, что он уже ехал ко мне я даже и не сомневался. Медленно развернулся и окинул взглядом красотку, которая томно потягивалась на огромной кровати. Заметив мое внимание, она как кошка поползла в мою сторону. Оказавшись совсем близко, девушка зазывно заскользила своими ноготками по моему животу и уже через пару секунд они сменились на ее острый язычок. Выдавив из себя недовольный стон, я не резко, но настойчиво перехватил ее мордашку. К сожалению, такого удовольствия в данный момент я себе позволить не мог.

– Тебе нужно идти, – произнес я, притягивая ее за подбородок, намереваясь поцеловать, и увидел, как она недовольно надула свои пухленькие губки.

– Мы увидимся завтра? – задала она вопрос, быстро приводя себя в порядок.

– Конечно, – ответил, мысленно улыбаясь тому, какой неожиданно умненькой оказалась моя новая девочка.

В тот момент, когда я провожал ее, у двери уже нарисовался мой помощник. Он изучающим взглядом прошелся по телу девушки, даже не задержавшись там, где однозначно задержался бы я.

– Надеюсь, ей хоть восемнадцать есть? – спросил он и бесцеремонно прошел на кухню.

– Есть, папочка, – ответил, не скрывая улыбки.

– Перейду сразу к делу. Распоряжением сверху вам было поручено провести проверку деятельности двух руководителей регионов. В нашей команде будут участвовать еще два человека, с которыми нужно будет встретиться уже на месте. Проверка будет неофициальной, под видом проведения осмотра подготовки к спортивным мероприятиям в этих городах, – деловой тон и никаких эмоций, в этом Павел Иванович весь.

– И с чем это связано?

– С утратой доверия, естественно. Вам необходимо только будет подтвердить это мнение, и на основании вашего решения будет подниматься вопрос о целесообразности смещения их с руководящих постов.

– То есть от моего мнения будет зависеть полетят ли шапки с голов глав? – я был удивлен.

– Да, все верно.

– И почему выбрали именно меня? – и я впервые за долгое время увидел на лице своего помощника улыбку.

– Меня уведомили, что выбор был рандомным, то есть случайным, но я совершенно уверен в обратном. Видимо, вами заинтересовались. И, возможно, уже в скором времени вас вызовут в столицу для возложения более серьезных полномочий, – он был рад за меня, это явно читалось в его глазах.

– Ну что ж, тогда буду собирать вещи, нельзя же подрывать оказанное мне доверие и подводить руководство.