Kitabı oku: «Медведь», sayfa 2
Глава 6
Юля
Варлам стучится в триста первый, все еще крепко сжимая мою руку.
– Пусти! – пытаюсь вырваться я.
– Разве ты не хочешь узнать, что там случилось?
– Не хочу!
– Почему?
– Неинтересно.
– А вот мне очень интересно…
Дверь открывается. На пороге стоит Медведь. С перекошенным от злости лицом. И с налитыми кровью глазами.
– Это ты… – он бросается в мою сторону.
Я делаю шаг назад. Но Варлам крепко держит меня за руку. И командует:
– Так. Заходим. Разбираемся внутри. Ор не устраиваем.
Мы в номере.
Михей стоит перед нами. Вроде, живой. И даже здоровый. И красивый… Голый. В одном лишь полотенце на бедрах.
Я вижу, что кровать разобрана. Луж крови там вроде не наблюдается. Но подробностей мне издалека не видно.
Он что, так и не лег туда? Фух… Чувствую огромное облегчение.
А чего тогда орал?
Такой же вопрос возникает и у Варлама.
– Что за шум?
Михей смотрит на меня. И выпаливает:
– Она бешеная! Ее в психушку надо сдать.
– Что случилось?
– Да ничего. Иди. А ее оставь здесь. Я с ней сам разберусь…
– Э, нет. Так не пойдет. Это моя свадьба. И вы мои гости. Тут я за все отвечаю и во всем разбираюсь.
Мы с Медведем стоим напротив друг друга и молчим.
– Рассказывайте! – командует Варлам. – Оба.
И тут Михей медленно поворачивается к нам спиной.
Я вижу, что она вся в кровавых царапинах. У меня сводит судорогой низ живота. И резко кружится голова.
Что я натворила?!
Он прав. Я бешеная…
Но все-таки ему сильно повезло, что он в полотенце. А мог бы прям сесть на осколки своей упругой задницей… Хорошо, что не сел!
– Та-ак… – произносит Варлам.
– Она мне осколков в постель насыпала, – сообщает Медведь Волчаре.
Ябеда!
Варлам кому-то звонит, просит срочно принести аптечку.
Я сгораю со стыда.
– Очень больно? – спрашиваю Медведя.
– Невыносимо! – рявкает он на меня.
Я вся сжимаюсь.
Через пару минут в номер стучится водитель Варлама с аптечкой в руках.
Михей садится на стул. Варлам спокойно, с таким видом, как будто занимается этим каждый день, начинает обрабатывать порезы.
Михей шипит и дергается.
– Что там?
– Ничего страшного. Просто царапины, – успокаивает его Варлам. – Что разбила? – спрашивает он меня.
– Бутылку от боржоми. Мелкие осколки я убрала.
– Грамотно, – кивает Варлам.
Я не знаю, куда деваться от невыносимой неловкости и стыда. Пытаюсь помогать Варламу. Но у меня все плывет перед глазами…
– Юль. Что на тебя нашло? – спрашивает он. – Я уверен, просто так ты бы такое не отмочила.
Я тоже в этом уверена! У меня были совсем другие планы на сегодняшний вечер. Я думала, мы с Медведем проведем его мило и романтично. А не вот так вот…
Но я не хочу ябедничать!
– Юль…
Варлам смотрит внимательно и сочувствующе. И я не выдерживаю.
– Он сказал, что на таких, как я, не женятся. Мол, такие, как я – для секса на одну ночь. Предлагал перепихнуться разок.
– Михей, ты бухой что ли? – удивленно обращается Варлам к спине друга.
– Нет, – бурчит тот.
– Что за нахрен? – возмущается Варлам – Малой, ты какого х… лешего девушек обижаешь? Да еще подруг мой жены. Я тебе сейчас сам стекла насыплю в ж… В физиономию.
– Ну погорячился немного…
– Извинись немедленно!
– Извини, Юля, – произносит Медведь.
Надо же, как он слушается Варлама!
– Извиняешь его? – спрашивает меня тот.
– Да… – выдыхаю я.
– А теперь ты извинись, – обращается ко мне Варлам.
– Я?
– Не, ну он, конечно заслужил трепку. Но стекло в постель… все же перебор. А если бы оно ему на х… на что-нибудь нежное попало? Нельзя так с мужиком.
– Извини, Михей, – искренне произношу я.
– Извиняешь? – спрашивает Варлам.
Медведь молчит.
– Михей!
– Да проехали. Сам нарвался. Я же не знал, насколько она бешеная…
* * *
– Все, – говорит Варлам, закончив обработку. – Жить будешь. Кровотечений нет, царапины неглубокие.
– А вдруг у меня заражение крови?
– Вряд ли.
– Может, она своего бешеного яда добавила…
– Она о тебе позаботилась. Убрала мелкие осколки. Цени это! – скалится Варлам.
– Она чокнутая!
– Ты ее обидел. Сильно.
– Словами!
– Юленька, тебе в детстве не говорили: обозвал тебя мальчик дурочкой, обзови его в ответ. А не откусывай ему голову…
Варлам откровенно хохочет.
Я вроде как чувствую облегчение. Все обошлось… Я натворила дел. Но без каких-то жутких последствий.
Но Михей, попробовав согнуться в разные стороны, начинает громко стонать.
– Может, ему скорую вызвать? – встревоженно предлагаю я. – На всякий случай.
– Не надо! – орет Михей.
– Медведь у нас панически боится врачей.
– Серьезно?
– Ничего я не боюсь! Не надо мне скорую. Все нормально.
– Так, – Варлам встает. – Я пошел. У меня без вас дел хватает.
Я следом за ним двигаюсь к двери.
– А ты останешься здесь.
– Что?!
– Видишь же, Михею плохо. Присмотри за ним. Проследи, вдруг у него температура поднимется.
– Да ничего у меня не поднимется! – вопит Медведь.
– Уверен? – ухмыляется Варлам.
– Я с ним не останусь!
– Так. Тихо! – властно рявкает Варлам. И смотрит на меня – Я пошел. Ты остаешься с пострадавшим по твоей вине Михеем. Его жизнь и здоровье на твоей ответственности. Если что – зови моего водителя и везите его в ближайшую больницу. Тут недалеко. Меня не беспокоить!
Варлам выходит, закрыв за собой дверь.
А я стою спиной к Медведю и боюсь повернуться…
Глава 7
Юля
– Я, наверное, уберу осколки, – говорю я, пытаясь придать голосу уверенность.
И только после этого медленно оборачиваюсь. И тут же резко отступаю назад.
Потому что Медведь, который до этого сидел на стуле метрах в трех от меня, теперь оказывается за моей спиной.
Как он так незаметно подкрался?
А, главное, зачем?
Я пячусь назад. Он надвигается на меня.
– Может, я лучше пойду? – лепечу я.
– Нет, – совершенно спокойно произносит он.
Шаг. Еще шаг…
Я упираюсь спиной в стену. Дальше отступать некуда.
А он…
Нависает надо мной всей своей мощной устрашающей звериной массой. Я вижу татуировки на его груди. Вижу косые мышцы пресса – мощную букву V, основание которой прячется под полотенцем…
Он голый. От него исходит жар. И что-то еще. Что-то животное и жуткое. Запах… Он пахнет зверем. Диким, лесным, хвойным и немного цитрусовым…
– Что ты собираешься… – лепечу я.
Одна медвежья лапа упирается в стену рядом с моей головой. Вторая берет меня за подбородок.
Он смотрит в мои глаза. Ухмыляется. Его губы приближаются к моим…
Что он хочет сделать? Неужели поцеловать? После всего?! Вряд ли. А что тогда? Укусить? Сожрать без соли и перца?
Я не отвожу взгляда. Собираю в кулак всю свою смелость и уверенность. Я привыкла притворяться дерзкой! Я это умею.
А еще я в школе занималась самбо. Пусть всего пару лет, но несколько приемов освоила. И научилась выворачиваться из цепких лап противнка.
Я делаю резкое движение в сторону, освобождаюсь от не слишком сильного захвата, подныриваю под локоть и – оказываюсь за его спиной.
Медведь резко оборачивается, ошарашенно хлопая глазами.
– Ты просто змея! – пораженно восклицает он. – Такая юркая…
– А ты чего хотел вообще?
– Хотел проверить, насколько ядовит твой язык.
– Достаточно, чтобы попортить твою кровь.
Так. Хватит словесных баталий на грани. Надо перевести наши отношения в другую плоскость. Варлам сказал, что я ответственна за здоровье Михея… Что ж, он прав. Я натворила дел. И должна за это расплачиваться.
– Как себя чувствуешь? – спрашиваю деловым тоном.
– Отвратительно! – рявкает он.
– Надо тебе температуру измерить, – продолжаю я изображать деловую медсестру.
И роюсь в аптечке.
– Градусника нет, – комментирую я свои действия. – Надо его где-нибудь добыть. Но сначала я уберу осколки.
Иду к кровати, начинаю собирать куски бутылочного стекла и выбрасывать их в урну, которую нахожу под туалетным столиком.
– Ты мне обещала жаркую ночь, – вдруг раздается за моей спиной.
– Незабываемую, – поправляю его я. – И я выполнила свое обещание.
– Неужели?
– По-моему, это получилось вполне себе незабываемо, – бурчу я.
Стараясь быть корректной с пострадавшим по моей вине Медведем, не язвить и не дерзить.
– И, тем не менее, ты мне должна, – заявляет он.
Нет, ну что за человек! Я к нему уже крайние меры применила, а он все не уймется! Неужели все еще хочет одноразового секса?
– А ты сможешь? – не выдерживаю я. – Тебе же плохо… У тебя вся спина в порезах!
– Не переживай, я не люблю лежать на спине. Предпочитаю быть сверху. Желательно сзади.
Я в это время как раз собираю осколки с кровати. Стоя спиной к нему. Естественно, наклонившись. В своей узкой юбке с нереальным разрезом. И на высоченных шпильках.
Осознав это, я резко выпрямляюсь.
И невольно сжимаю руку, в которой как раз держу осколок. Блин! Порезалась.
Автоматически подношу порезанный палец к губам и слизываю каплю крови…
И ловлю такой взгляд Медведя, от которого кровь в моих венах вдруг превращается в кипящую лаву. А внизу живота все скручивается в маленький трепещущий комочек.
Никогда не испытывала подобных ощущений…
А Михей… Да что с ним такое? Почему он так смотрит? В его глазах просто полыхает жидкий огонь!
– У тебя жар, – говорю я.
– С чего ты взяла?
– У тебя глаза… больные.
Да, точно! Больные. Может, у него все-таки заражение крови?
– Может, проверишь? – ухмыляется Медведь. – Поцелуй меня в лобик. Для начала.
– Может, ты оденешься? – парирую я.
– Зачем?
Он снова надвигается на меня.
Мне сильно не по себе. Мне откровенно страшно! Одно дело дразнить Медведя в зале, полном народу. И совсем другое – остаться с раненым разъяренным зверем наедине…
Я думала, что буду ухаживать за больным. А он…
Надо уходить. Я планирую, как буду прорываться к двери. Делаю шаг в сторону. Но Медведь хватает меня за руку и дергает к себе. Я с разбегу впечатываюсь в него.
И в этот момент с него слетает полотенце…
Глава 8
Михей
Она что, мужского болта никогда не видела? Выглядит так, как будто сейчас грохнется в обморок.
Откуда такая скромность?
Пару часов назад раздевала меня взглядом и готова была сама на него запрыгнуть, а сейчас краснеет и шарахается, как от прокаженного.
И как у нее опять получилось вывернуться из моего захвата? Ну точно, змея!
Такой страх у нее на лице… Близкий к отвращению.
Вроде он у меня нормальный. Без дефектов. И на размер пожаловаться не могу. И никто никогда не жаловался! А эта отпрыгнула к окну, чуть не вывихнув себе руку, и таращится на мой болт изделека ошалевшими глазами.
Да не укусит он тебя!
А вот я могу… Во мне сейчас зреют самые дикие желания…
Наклоняюсь и поднимаю полотенце. Возвращаю его на место.
Вообще, стриптиз устраивать я не планировал. Походу, он сам развязал узел на полотенце. Потому что вид обянутой узкой юбкой задницы,склонившейся над кроватью, капитально вывел его из равновесия.
– Я схожу за градусником, – выдает Юлька.
– Нет, – просто говорю я.
Она у окна. Я между ней и дверью. Хочет сбежать…
Но я ее не отпущу!
Хочу, чтобы она была здесь. Хочу отыграться на ней за подстроенную подлянку. Шкуру мне попортила… Бешеная кошка.
Выпороть бы ее…
А что мне мешает? Попа в наличии. Ремень тоже имеется. Осталось их соединить.
Но, пожалуй, все же надо одеться. Обойдемся без принудительного стриптиза. Не нравится мой болт – посмотрим, как тебе понравится мой ремень…
Я подхожу к стулу, куда впопыхах скинул одежду, когда торопился в душ. Снимаю полотенце. Натягиваю боксеры.
При этом смотрю на Юльку. Она отвернулась и упорно таращится в окно.
Такая напряженная… Голова втянута в плечи, вся как-то скукожилась… Да что с ней такое? Судя по ее обычно развязному поведению, голых мужиков она перевидела немало.
А от меня отворачивается. И не похоже, что демонстративно напоказ.
Я вижу, что ее реально трясет.
Может, это реакция на стресс?
Конечно, главный шок пережил я – когда приземлился спиной на осколки. Но и она распереживалась. Как бы я ни был на нее зол, я заметил, что она сгорала от стыда и волнения. И извинялась искренне. Видно, сама пожалела о своей импульсивности.
Психанула, насыпала мне стекла – и только потом поняла, что натворила. У меня тоже так бывает…
А она, наверное, испугалась, что я порежусь насмерть. Поэтому и оказалась возле моего номера, где ее поймал Варлам.
И правильно испугалась! Башкой надо думать.
– Можешь поворачиваться, – говорю я, натянув поверх боксеров еще и штаны.
– Ты оделся?
– Рубашку надевать не буду, уж извини.
– Ладно…
Юлька медленно разворачивается от окна. Я вижу, что ее бьет мелкая дрожь, с которой она не может справиться. Обхватила себя за плечи, стоит, прислонившись к подоконнику.
Точно, у нее шок. Все-таки у девушек нервная система менее устойчивая. Даже у такой оторвы, как эта.
Ладно, порку пока отложим. Я же не зверь какой…
Я беру свой пиджак и иду к ней.
Вижу, что она мгновенно напрягается. Вжимается в подоконник. Перестает дрожать. И, кажется, даже не дышит…
В тот момент, когда я набрасываю пиджак ей на плечи, она сначала вся сжимается. А потом расслабляется и смотрит на меня с каким-то восторженным удивлением.
– Спасибо!
– Вижу, ты замерзла. Дрожишь.
– Да… Что-то прохладно.
На самом деле в номере страшная жара. Я уже собрался искать пульт от кондиционера. Но теперь не буду. Лучше закажу горячего чаю.
Звоню в рум сервис. Спрашиваю Юльку:
– Тебе какой чай, зеленый или черный?
– Лучше зеленый.
Я передаю заказ, попросив принести еще пирожных.
– Попьем чаю и пойдешь, – говорю я.
Блин, чего это я такой добрый?
– Я же должна за тобой следить, – произносит Юлька.
– Все со мной нормально.
– Извини, что я…
– Это ты меня извини, – перебиваю я ее.
Мы молчим, сидя напротив друг друга. Молчание становится все более неловким и гнетущим.
Юлька кутается в мой пиджак, нервно сжимает пальцы и кусает губы.
Я вообще не понимаю, что происходит.
Пять минут назад мне хотелось ее одновременно жестко оттрахать и не менее жестко выпороть. А сейчас хочется напоить чаем и обнять…
Что, серьезно?
Да нет.
Просто я джентльмен. Когда вижу даму в разобранном состоянии, переполняюсь сочувствием.
– А почему Варлам тебя малым назвал? – вдруг спрашивает Юлька.
Видимо, просто чтобы прервать молчание.
– Я младше него на семь лет.
– Значит, тебе всего тридцать…
– Всего?
– Выглядишь старше.
– А ты выглядишь ровно на свои двадцать пять.
Она недовольно фыркает.
Что я не так сказал? Надо было сказать, что она выглядит младше? Или старше? По-моему, двадцать пять – идеальный возраст, который дамы не скрывают. Хотя хер знает этих дам… Особенно эту.
Что творится в ее больной башке? Даже не представляю.
– А почему ты его слушаешься? – продолжает Юлька.
– Кого?
– Варлама.
– Никого я не слушаюсь.
На самом деле… Ну, есть такое. Варлам для меня авторитет. Шесть лет назад он вытащил меня из такого дерьма… Буквально спас жизнь.
– Надо стекло убрать! – вдруг вскакивает Юлька.
– Сядь! Не надо. Я горничную вызову.
Я вскакиваю вслед за ней.
Мы сталкиваемся, Юлька теряет равновесие. Я ловлю и обнимаю ее. Она смотрит на меня снизу своими испуганными серыми глазищами.
А мои губы сами тянутся к ее вредным горячим губам…
Глава 9
Михей
Резкий стук в дверь.
– Добрый вечер! Рум сервис. Доставка, – раздается из коридора.
Юля дергается.
Но на этот раз я наготове. Держу эту юркую ящерицу крепко.
Больше даже не руками. А взглядом. Не могу вынырнуть из ее глубоких серых глаз. Зацепился там за что-то и завис.
И она застыла, не отводит глаз и вроде даже не пытается вырываться…
Я прижимаю к себе ее горячее упругое тело, упакованное в секси-прикид. По позвоночнику пробегает ток. Где-то в затылке искрит. Как будто проводку замкнуло…
Новый стук в дверь.
– Рум сервис!
– Да пошли вы в ж…! – не выдерживаю я. – Чего надо?
Юлька прыскает:
– Ты же сам заказал чай.
Магия момента рассеивается.
Я иду к двери и распахиваю ее. Входит официант с подносом, движется к журнальному столику, начинает медленно и неторопливо расставлять чашки.
– Спасибо, мы сами справимся, – говорю я.
Тесню его к выходу и хлопаю себя по карманам, чтобы дать чаевые.
Так. Бумажник-то у меня в пиджаке. А пиджак на Юльке. А Юлька… Я озираюсь по сторонам.
Где эта бешеная кошка?!
Фа-ак…
Неужели срулила?
Точно. Сбежала, не попрощавщись.
Да еще в моем пиджаке. С моим бумажником…
* * *
Я сижу на балконе, потому что в комнате душно, кондиционер не работает, и чинить его ночью никто не будет. Положил под спинку плетеного кресла полотенце. Но все равно шкура на спине горит при малейшем движении.
Поэтому думаю я исключительно бешеной кошке. И о своих странных реакциях на нее.
Она вообще не в моем вкусе! Однозначно.
Дерзкая, наглая, ведет себя вызывающе. Не люблю таких.
Так мне и не надо ее любить. Я собираюсь просто взыскать с нее должок. Обещала жаркую незабываемую ночь – давай.
По всем понятиям ты мне должна.
– Йу-ху-у! – орет кто-то под моим балконом.
И я вижу, как стремительная бородатая тень проносится по клумбам, размахивая пенящейся бутылкой шампанского. Кабан, что ли?
Похоже, свадьба вошла в последнюю стадию. Это когда одна часть мужиков начинает барагозить, а вторая – хватать дам за задницы. Дамы тоже делятся на две категории: кто-то танцует на столах, а кто-то жаждет тихой романтики…
Нет, отсюда мне ничего этого не видно. Но я бывал на свадьбах. Все они заканчиваются одинаково.
Если я когда-нибудь надумаю жениться – никакой свадьбы у меня не будет. Роспись и свадебное путешествие. Все.
Жениться… нет, пока не собираюсь. Рано мне остепеняться.
Вон, Волчара до тридцати семи козликом скакал. Хотя в последние пару лет я от него слышал, что надоело ему это все. Ну вот. Он нашел свою тихую гавань и свою половинку. Яна – хорошая девочка. Такая, какая ему нужна.
А Варлам… он мощный мужик. Я перед ним в долгу.
Шесть лет назад я, непуганный мальчик из хорошей семьи, получивший образование за границей, вернулся в родной город. Один. Отчасти мажор, отчасти ботан, при этом спортсмен и умник, я понятия не имел о реальной жизни.
Подружился с местной мажорской тусовкой, незаметно для себя подсел на наркоту – вернее, меня грамотно подсадили. А потом я проигрался в карты очень серьезным людям. Меня поставили на счетчик. Я лишился квартиры, машины и меня уже почти прикопали в ближайшем лесочке.
Но тут меня случайно заметил Варлам – это было в его клубе, кстати. Задал пару вопросов. Сказал, что ему нужен грамотный программист для одного проекта и я теперь работаю на него.
Год я работал бесплатно – возвращал долги. С нуля выстроил сеть полного цикла поддержки для его производственной компании. Слез с наркоты – довольно быстро, благо, еще не сильно затянуло. А потом Варлам отпустил меня на все четыре стороны. Но я не ушел. Влился в их байкерско-спортивную тусовку. Создал стартап, связаннай с разработкой программ – и постепенно забрался довольно высоко в этом деле.
А, если бы не Варлам… в лучшем случае, я бы сейчас был где-нибудь в лечебнице.
Я выныриваю из воспоминаний. Зеваю – глаза уже слипаются.
Бреду к кровати, которую перестелила вызванная мной горничная.
Падаю лицом вниз. Теперь какое-то время придется спать на животе… Поймаю бешеную кошку – выпорю! Как минимум.
Под эту успокаивающую мысль, сопровождаемую отнюдь не успокаивающими картинками, я вырубаюсь.
* * *
Сквозь сон слышу стук в дверь. И такое ощущение, что стучат уже давно.
Я резко вспоминаю, кто я, где я… И кого жду этой ночью.
Вау. Она пришла!
Только собираюсь вскочить – как вижу щелочку света. Она расширяется. Ага! Кошка сама открыла дверь. Ключ-то был у меня в пиджаке. Умница, детка. Заходи. Я буду очень рад поставить в нашем инциденте большую твердую точку…
– Он спит, – слышу Юлькин шепот.
С кем это она разговаривает? Кого она с собой притащила?
С кузнецом пришла на сеновал, что ли?
– Может, пойдем? – раздается второй голос. – Спит человек, значит, все нормально.
Кажется, я знаю, кто это. Вторая подруга невесты, Соня.
– Вдруг у него температура и заражение крови? Из-за меня.
Ишь ты, переживает…
– И как ты собираешься ставить ему градусник, если он спит?
– Поставлю как-нибудь… куда-нибудь…
Девчонки хихикают. Я лежу неподвижно.
Давай, киска, подгребай поближе ко мне. И я сам тебе что-нибудь куда-нибудь вставлю!
Легкий шелест шагов.
Чувствую, что девчонки приближаются. Крадутся тихо и осторожно, как мышки. Свет не включают – боятся меня разбудить.
Моего лба касается теплая ладошка.
– Он холодный! – звучит панический вскрик. – Как мертвый.
– Юль, ты рехнулась?
– Сама потрогай.
Так, еще одна ладошка… Дотрагивается и сразу отскакивает.
– Ой!
Вот вам и “ой”.
Я просто вспотел от духоты в номере. Вся башка мокрая. И она естественным образом охладилась. Но не до такой же степени, чтобы считать меня мертвым! Тоже мне, медсестрички… Шампанского, небось, налакались. Не соображают ничего.
Слышу Юлькин всхлип.
– Да живой он, – неуверенно произносит Соня. – Давай свет включим.
– Михей!
Юлькина ладошка снова приземляется на мой лоб. Я чувствую, что это она. Потому что в затылке начинает искрить.
Она судорожно гладит мое лицо. А я в это время протягиваю руку и крепко хватаю ее за задницу.
– А-а-а! – орет Юлька.
Примерно так, как орал я, когда приземлился спиной на стекло…
