Kitabı oku: «Снова будешь моей», sayfa 7
Глава 23. Настя
Андрей видит меня сразу и нисколько не смущается тому, что я их застукала. Практически при измене. Притягивает меня рукой к себе поближе и произносит, обдавая тёплым дыханием:
– Это Инга, двоюродная сестра Руслана. Я и забыл, что Руслан упоминал. Инга работает у Гладышева. Наша конкурентка.
– Ну, скажешь тоже конкурентка, Андрюш, – обворожительно улыбается стерва. Хотя на стерву она не походит. Слишком милая для неё. – Настя? Ты, наверное, меня не помнишь, мы пару раз встречались раньше, – вежливо обращается уже ко мне.
– Да? Хм-м… – не могу пока прийти в себя. – Ты… кажется… была раньше брюнеткой?
– Да! Постоянно меняю цвет, ничего не могу с собой поделать, – мечтательно признаётся девушка.
– Женщины, – резюмирует Андрей, целуя меня в щёку.
Боже, вот я дура! Просто эпик фейл. Никакой он не изменщик, просто общался с сестрой лучшего друга.
– Я так рада. Вы вместе, ребят. Всегда говорила Руслану, что Громовы – очень гармоничная пара, – признаётся Инга, а я начинаю безбожно краснеть, как первоклассница.
Ни я, ни бывший муж не пытаемся поправить «конкурентку» и сказать, что мы совсем не вместе.
– Ещё бы Руслан остепенился. Тридцать лет – ума нет… каждая суббота в клубе.
– Не будь к нему строга, Инга, – пресекает любые обсуждения личной жизни друга Андрей.
– Ладно, пойду, пока, Андрюш, – наклоняется к нему и мажет по щеке поцелуем. Стараюсь усыпить тигрицу в душе и перетерпеть вольность, с которой девушка прощается с моим спутником.
– Пока, Настя! Рада была увидеться, – добродушно треплет меня по руке и уходит, оставляя нас вдвоём.
– Пошли найдём что-нибудь пожевать, – тянет меня за руку Андрей в сторону.
Мы проходимся вдоль фуршетных столов и наполняем тарелки лёгкими закусками с мясом и рыбой. Андрей помогает мне задвинуть свой стул и садится рядом.
– Ешь давай, у тебя на лице одни глаза остались, – говорит он, подвинув мою тарелку. Сам же откидывается на спинку стула и наблюдает за мной из-под опущенных ресниц.
– А ты что?
– Я привык не ужинать, вечером обычно пью кофе в офисе. Готовить желания нет.
Что ж тебе некому приготовить?
Откидываю эту неприятную мысль. И мгновенно испытываю снова чисто женское желание – приготовить ему сотни блюд. Какие только есть в самой толстой кулинарной книге.
– Ты слишком много работаешь, Андрей! Так нельзя. Вспомни, чем это закончилось у твоего отца.
Господи, зачем я это ляпнула! Вечно меня несёт. Испортила ему настроение.
Андрей задумчиво проводит рукой по переносице, словно отбрасывая неприятные мысли, отвечает:
– Я слежу за здоровьем, не переживай! Я не совершаю ошибок, которые мог бы предугадать.
И снова мне кажется или он уже не об отце…
Поужинав и поздоровавшись с новыми знакомыми, которых уже встречали сегодня на выставке, выходим из ресторана. Андрей тут же приобнимает меня.
– Вызовем такси? Или хочешь прогуляться? – спрашивает тихо.
– Давай прогуляемся, а то юбки и в правду стали маловаты, – флиртую с бывшим мужем.
– Заладила, дурная… Юбки, юбки… – недовольно ворчит Андрей. – Ни минуты меня не пощадила!
Его ладонь спускается мне на ягодицы и легонько щипает. По телу тут же разносится знакомое тепло. Стараюсь сдержать самодовольную улыбку.
Хочет меня, так же, как и я его. Ничего не меняется.
Взявшись за руки, не спеша доходим до отеля. В основном молча. Словно оба боимся спугнуть ещё более сложившееся за сегодняшний день взаимопонимание.
Хрупкий мир для нас двоих.
На протяжении нашего брака я была слишком взвинчена… Из-за ежедневных звонков его матери…
Я ей не нравилась. Не подходила её сыну.
Недостаточно мудрая, взрослая, хозяйственная, любящая… Слишком много недостаточно для одной маленькой глупышки вроде меня…
Каждый день его мать доставала меня новыми фактами. С ужасом вспоминаю её слова:
Андрей не хочет возвращаться домой только из-за тебя.
Кто захочет возвращаться к такой жене?
Ты хоть что-то можешь, кроме того, чтобы красить ногти?
Почему ты не готовишь ему супы?
Почему рубашки недостаточно наглажены?
Сначала я пыталась жаловаться мужу на беспардонность свекрови. Но он старался не вникать, называя всё это женскими разборками. И со временем, я перестала с ним делиться…
Просто… Когда он возвращался домой, я чувствовала себя той самой пороховой бочкой, о которой он недавно говорил мне на своей кухне.
И, конечно, взрывалась…
Я могла бы пожаловаться своим маме или отцу… Но они были так счастливы за нас. Просто не хотела их расстраивать. Для всего мира мы были красивой картинкой. От того и неожиданный развод произвёл на наших родных эффект разорвавшейся бомбы.
Возле моего номера, Андрей опять замирает.
– Зайдёшь? – решаюсь его пригласить, поигрывая ключами перед его лицом.
Вместо ответа его взгляд становится тяжёлым, руки цепко вжимают меня в крепкое тело. А его язык здоровается с моим языком у меня во рту.
Боже.
Целуемся жадно, страстно, словно никогда не делали этого раньше. Он подхватывает меня под ягодицы, заставляя оседлать его бедра своими ногами.
– Пиздец как хочу тебя, – вжимает меня в свою окаменевшую ширинку, и начинает зацеловывать шею. – Как пацан.
Запрокидываю голову, чтобы не мешать ему добраться до своей груди. Но он не спускается дальше шеи, продолжает целовать и проходится по бьющейся венке горячим языком.
– ПОШЛИ? – снова предлагаю продолжить сие действие уже в своём номере.
Вместо того, чтобы с радостью кивнуть, унести меня в комнату и устранить последствия моего потопа в трусах, его лоб замирает на моей шее. А горячее тело подо мной пытается наладить сбившийся ритм дыхания.
На несколько долгих секунд замираем как одно целое, прямо в коридоре отеля. Вместо положительного ответа, Андрей качает головой несколько раз и ещё раз влажно целует меня с языком.
– Хочу, чтобы в этот раз все было по-другому, девочка моя. Мы уже пробовали начать вот так…
– Но… – снова закрывает мой рот поцелуем, посасывает нежно мой язык.
– Ш-ш… Мне и так не просто. Ты самая сексуальная женщина, не сомневайся. – Андрей вдруг помогает спуститься мне на пол, убеждается в том, что я могу стоять на ногах и сладко целует в пылающую щёку, – Хочу ухаживать за тобой, узнавать тебя вновь. Не лишай себя конфетно-букетного периода на этот раз.
Ещё раз целует меня в голову и просто уходит в свой номер…
Просто оставляет меня зацелованную и ошарашенную у своей двери.
Бесчувственное животное.
Врождённое чувство взять всё «здесь и сейчас» просто визжит и топает внутри меня: «Пойди к нему и заставь трахнуть тебя сейчас же». Но помня все предыдущие ситуации и то, как ему не заходит эта моя особенность (взять «все здесь и сейчас», другие особенности вполне его устраивают) устало бреду и дрожащими руками открываю дверной замок.
Лёжа под одеялом, уже после принятого душа, пытаюсь думать о чем угодно, только не о мускулистом сильном теле, прикрытом простыней. Хозяин которого сейчас, надеюсь, также думает обо мне за стенкой.
* * *
Второй выставочный день проходит практически в том же режиме, что и первый.
Только мы другие.
Чувства острее, взгляды теплее, а прикосновения… Сбивают с рабочего настроя. Андрей постоянно меня приобнимает, трогает, незаметно похлопывает чуть ниже талии.
Если я рассматриваю продукцию у очередного стенда, то подходит сзади и захватывая талию руками, изучает содержимое витрин вместе со мной. Задерживаю дыхание, чувствуя, как он упирается в меня всем телом, в том числе самой твёрдой его частью.
Невозможно, быть рядом с ним и не иметь возможности дотронуться, любить его. Поэтому я тоже становлюсь более раскованной в своих прикосновениях. Дотрагиваюсь. Привыкаю.
Если вижу, что очередная длинноногая хостес за стойкой начинает слишком открыто улыбаться моему мужчине, демонстративно целую его в щеку или робко провожу ладонью по груди, заглядывая в глаза. Он, конечно, тут же отзывается и приобнимает, несмотря на сотни глаз рядом.
Это натягивает невидимые нити чуть ниже груди ещё острее, отчаяннее.
Заканчиваем рабочий день намного раньше, чем предыдущий. Завтра выставка закрывается, но остались ещё обязательные моменты, которые нужно успеть.
– Поужинаешь со мной сегодня? – шепчет хрипло на ухо, потирая мою щеку углом своего подбородка. Мы сидим чуть приобнявшись на заднем кресле в такси. Моя ладонь гуляет по его ноге, иногда вздрагивая от ощущений, которые дарят эти секунды близости.
– Если только будут конфеты и букеты… – расслабленно улыбаюсь.
Надо сказать, в этом всём что-то есть. Не бурный стремительный яростный секс, к которому я привыкла в браке, а его томительное предвкушение.
Зайдя в номер, принимаю душ и переодеваюсь в короткое черное облегающее платье. Несмотря на жару, решаю немного поддразнить бывшего мужа прозрачными чулками с поясом. Волосы распускаю, чуть подвожу глаза и крашу губы малиновым блеском.
В дверь настойчиво стучат. Андрей собрался немного раньше, чем мы договорились. Не терпится ему. Расплываюсь в улыбке, которая тут же меркнет, когда за дверью оказывается… Давид, мать его, Измайлов.
– Привет, Насть, – салютует мне мой бывший парень и не ожидая приглашения проходит в мой номер.
– Привет, – раздражённо отвечаю. – Мы не договаривались.
Прикрываю дверь, чтобы развернуться и постараться выдворить его из номера поскорее.
– Я ухожу сейчас, Давид – нервно говорю, перекладывая необходимые вещи из сумочки в клатч.
– Вижу, – окидывает меня долгим взглядом. – Я соскучился… ты не звонишь, не пишешь….
– Мы расстались! – повторяю ему прописную истину, но стараюсь быть вежливой. Он ни в чем не виноват.
– Я думал, когда уеду сюда, ты будешь скучать и обязательно согласишься на переезд, – обезоруживающе улыбается молодой брюнет.
Он симпатичный. Мне с ним было хорошо. Но люблю я другого.
– Я по работе сюда приехала, с заказчиком… – не хочу посвящать его в свои взаимоотношения с мужем. – И не буду переезжать. Да дело даже не в этом…
На полуслове обрываюсь, потому что в двери как раз заходит Андрей. Он успел переодеться в классические синие джинсы и черное поло, на руках золотые часы. Выглядит, как всегда, статусно и дорого.
Но сейчас завис у порога, переводя взгляд с меня на моего гостя.
Не успеваю и слово вставить, чтобы успеть что-то сказать, как вступает Давид:
– Добрый день, а вы, наверное, Настин Заказчик, да?
Закатываю глаза, надевая туфли. Проклятый мальчишка. Андрей же его раскатает не хуже асфальтоукладчика.
– Да, – бросается в меня искрами мужчина, а Измайлову кивает, но голос остаётся спокойным, – Заказчик.
– А я Давид, парень Насти, – со свойственной простотой представляется этот бесстрашный и протягивает руку Андрею.
– Пф-ф-ф…, – улыбаюсь, глядя на мужа. Ну, он же понимает, что это чистый бред…
Но Громов вместо того, чтобы улыбнуться в ответ, мрачно переводит взгляд на руку Измайлова, потом опять выжидающе смотрит на меня.
– Андрей… – говорю ему примирительно.
Горящий взгляд тухнет и на секунду, мне кажется, я вижу мелькнувшую уязвимость? Но, мужчина тут же берет себя в руки и на лице отображается привычное равнодушие.
Такое же выражение лица… с которым он покидал мою квартиру три года назад.
Становится холодно и страшно. Как тогда же.
Не пожимая руку, он говорит Давиду слегка надменно:
– Хорошего вечера.
Разворачивается и выходит из номера, слишком аккуратно прикрыв дверь.
Он что на солнце перегрелся?
Облив кипящим взглядом Измайлова, вылетаю за Громовым, который стоит в конце коридора у лифта и смотрит прямо перед собой:
– Андрей, – окликаю его приближаясь.
Не поворачивается.
– Андрей!
Да повернись же ты…
Успеваю добежать до него быстрее, чем подъедет лифт.
– Андрей, ты серьёзно? Вернись, пожалуйста, в номер, я провожу его, и мы пойдём ужинать.
Упрямо делает вид что меня нет. Совсем. Нет.
– Андрей, – дотрагиваюсь до бицепса на обтянутой футболкой руке. Ноль реакции. – Он бред сказал, глупый мальчишка. Мы с ним давно не общаемся.
Наконец-то поворачивает голову в мою сторону и у меня появляется надежда, на то, что удастся объяснить ему всю нелепость ситуации. Но Громов холодным голосом задаёт вопрос:
– Как он узнал адрес гостиницы?
Чёрт. Чёрт. Чёрт.
Нервно вздрагиваю, услышав звонок лифта, облизываю пересохшие губы и отвожу взгляд на разъезжающие двери лифта.
Андрей безэмоционально кивает головой, словно это и ожидал услышать. Заходит в лифт. Прежде чем двери закрываются, увозя мой «конфетно-букетный период», тихо произносит:
– Хорошего вечера!
Глава 24. Настя
УШЁЛ.
Не захотел даже выслушать. Вредный проклятый Громов. Опять всю душу мне вымотал. Осознание ситуации больно бьёт по живому. В номер возвращаюсь, словно в замедленной съёмке. У двери поджидает Измайлов.
– Насть, что у вас тут происходит? Что с тобой? – озабоченно берёт меня за руку.
– Ничего, уйди, пожалуйста, – просто не хочу никого видеть.
– Поедем поужинаем, Насть. Такой прекрасный вечер. По-дружески, – проводит ладонью по моему плечу.
– Не хочу, – монотонно отвечаю, дёргаясь.
– Ну что ты будешь сидеть тут одна? Я же тебе не враг. Собирайся давай.
И если сначала идея кажется мне абсурдной, то уже несколько минут спустя на смену тихому негодованию приходит ярость и злость.
Как он мог после этих дней, проведённых вместе, поверить, что я захотела ещё с кем-то?
– Поехали, – решительно говорю Давиду, хватая сумку.
Меня всё равно уже казнили, так хоть пускай будет за что.
– Вот это другое дело, пупсик, – весело отвечает парень.
Усаживаюсь в измайловский Кайен и тут же одёргиваю подол платья, так как виднеется резинка от чулок, которые я надела специально для Андрея. Давид мажет по моим ногам взглядом и выруливает с парковки отеля.
Город заполнен вечерними пробками и сначала мы медленно движемся, но потом ускоряемся, потому что… выезжаем уже на автостраду. Хмурюсь, пытаясь найти в сумке телефон для того, чтобы посмотреть наше местоположение и сориентироваться на местности.
Но, как назло, мобильника нет.
Чёрт, я же переложила все вещи в клатч.
– Куда мы едем, Давид? – строго спрашиваю.
– Расслабься, Насть. Хочу показать тебе одно красивое место, – вальяжно раскинувшись в кресле, успокаивает меня.
– Это что за городом?
– Хм-м-м.. ну не сильно далеко… Скоро приедем.
Начинаю ещё сильнее нервничать.
В целом, я уверена в Давиде. Он хорошо знаком с моим отцом. Поэтому вряд ли как-то обидит меня. Не изнасилует же, в конце концов.
– Мы так не договаривались, ты сказал мы просто поужинаем, – ворчу, разглядывая пролетающие за окном деревья и поля.
– Просто решил немного тебя развлечь, не переживай, – он кладёт руку мне на колено и легонько его сжимает.
Ничего не чувствую.
От прикосновения Андрея искры из глаз сыплются, а тут просто тишина…
– Измайлов, руки убери! – шиплю на него.
Хохочет, но руку убирает. Ладно, пока контролирую ситуацию.
Спустя минут сорок, мы прибываем на закрытую территорию какого-то загородного отеля, или даже скорее санатория.
Жалею ли я сейчас что решила поехать куда-то с Давидом?
Определённо, да!
Мои эмоциональные взрывы снова сыграли злую шутку. Наверное, Андрей прав, и я просто не смогу по-другому.
По каменной дорожке проходим до ресторана при отеле. Он располагается на возвышенности, с которой открывается вид на небольшое озеро с голубой водой. Действительно, красиво.
Мыслями постоянно возвращаюсь в коридор «Белграда». Мне горько. Наверное, именно это чувство называют разочарованием.
ОН опять меня не понял. Или не захотел понять.
Администратор приглашает нас за столик у деревянного парапета, украшенного цветами. Пока я погружаюсь в меню, Измайлов оглядывается по сторонам.
– Расслабься, Настён.
– И почему именно эта фраза меня напрягает ещё больше? – ворчу, перелистывая страницы.
Чёрт меня дёрнул согласиться ехать с ним.
– Как у тебя дела в агентстве? – рассматривая что-то в телефоне, спрашивает Давид.
– По-разному.
– Как здоровье у родителей? – продолжает допрос.
– Всё хорошо, спасибо.
Задавать ответные вопросы почему-то желания нет, я слишком зла на него и на себя.
Вообще… мы год встречались. Год! О чем мы все это время разговаривали? Хоть железом калёным жги, не помню.
Сейчас на контрасте с Андреем Давид воспринимается зелёным мальчишкой. Хотя разница в возрасте у них всего около четырёх лет.
Хочу обратно в гостиницу.
Вернулся ли Андрей? Сможем ли мы поговорить?
Заказ приносят довольно быстро. В таком состоянии поглощать пищу особо не получается, поэтому перебираю на тарелке рыбу с овощами. И хочу поскорее уехать.
– Вино? – спрашивает Давид.
– Нет, спасибо, – вспоминая о том, что опять может разболеться желудок, отказываюсь.
– А я, пожалуй, выпью, – тянется к бутылке с вином.
– В смысле, выпьешь? – ещё немного и я взорвусь, мать его. – Нам же обратно ехать. Посадишь меня за руль?
– Не, – заговорчески улыбаясь и подмигивая, произносит парень, – переночуем здесь, пупсик.
– Ты…. Ты в своём уме, Измайлов?
Я его убью.
– Не кипятись, я номер забронировал. Утром доставлю тебя… в лучшем виде, – говорит, отпивая вино из бокала.
– Утром? Ты говорил, что вернёшь меня в отель после ужина, – требовательно кричу.
Седовласый мужчина из-за соседнего столика смотрит в нашу сторону.
– Решил устроить тебе сюрприз, – торжественно разводит руками.
– Ты совсем придурок? – отбрасываю вилку со звоном на стол.
– Не злись, – опять подмигивает мне. – Наелся. Дам время тебе успокоиться. Такси сюда не поедет. Так что жду в двенадцатом номере.
Наклонившись, пытается поцеловать меня в щеку, но я вовремя отклоняюсь и бью его со всей силы по плечу. Расхохотавшись, Измайлов кидает на стол две оранжевые купюры и быстро уходит в сторону трёхэтажного здания.
Что я вообще в нем нашла? Где были мои мозги, когда я поехала с ним куда-то?
Оказалась в пригороде Краснодара… без связи… И, непонятно, как отсюда выбираться.
А выбираться точно надо. Ночевать в одном номере с Измайловым?
Я не собираюсь! И дело даже не в Андрее и в том, что будет, если он узнает.
Боже, Андрей…
По ощущениям уже ближе к девяти вечера… Наверняка, он вернётся в отель и увидит, что меня нет. Что он подумает?
Что я уехала с Давидом и осталась у него?
А, с другой стороны, какая разница, что именно он подумает? Пусть катится со всеми своими принципами. Обида на него ещё слишком жжёт сердце.
Вдруг становится себя нестерпимо жаль. Слезы начинают катиться по щекам и хочется непременно себя пожалеть, так как это умеет только мама.
– Поссорились с парнем? – громко говорит тот седовласый мужчина в клетчатом пиджаке из-за соседнего столика. – Не возражаете, если составлю вам компанию?
Зло смотрю на него.
Наверное, спутал меня с девушкой лёгкого поведения. Демонстративно отворачиваюсь и разглядываю озеро. Водная гладь потемнела, и окружающая обстановка уже не кажется такой прекрасной.
Мужчина подходит к моему столику и садится напротив, складывая руки на столе.
– Вы, наверное, с кем-то меня перепутали? Я не ищу знакомств, – стараюсь подобрать слова. Все-таки последняя ситуация в клубе научила меня сдерживаться в общении с незнакомцами.
Не такая уж я и неисправимая!
– Вы очень красивая девушка. Заметил, что грустите и просто хочу пригласить вас на ужин. Извините, если обидел, – спокойно говорит мужчина, поднимая руки. – Сегодня день рождения моей покойной супруги. Она очень любила это место.
Вообще, не похож он на мужика, который девок снимает. В отличии от мерзкого следователя в клубе, этот человек приятной внешности. Одет в дорогой брендовый костюм тройку, у меня папа в этом же магазине одевается. Запонки, явно, из белого золота. Пепельные волосы зачёсаны назад, у него светлые добрые глаза и на вид ему около шестидесяти.
Да и что я теряю?
В номер к Давиду я точно не пойду. Надо срочно придумать как выбираться отсюда.
– Виталий, – представляется мужчина, протягивая через стол свою руку.
– Настя, – робко пожимаю её.
– Вы что-то будете? – спрашивает, перелистывая меню.
– Чай, если можно…
– Хорошо, – он жестом подзывает официанта и делает ему заказ. Просит также принести плед для меня.
Действительно, к вечеру стало холодать, а с озера подул холодный ветер. Последние пятнадцать минут обнимаю себя за плечи.
– Спасибо, – благодарю, укрываясь в плед.
– Это был ваш муж? – спрашивает Виталий, показывая взглядом в сторону здания.
– Нет… я в разводе, – отвечаю, чуть улыбнувшись. – Мы с бывшим мужем пытаемся наладить отношения… но… пока не получается.
Не знаю. Возможно, срабатывает так называемый «эффект попутчика», но мне вдруг неудержимо хочется поделиться с этим человеком.
Он одобрительно кивает головой, словно просит продолжать.
– А как звали вашу жену? – интересуюсь, чтобы не продолжать тему.
– Маргарита, – спокойно отвечает мужчина. И замирает, глядя на композицию из цветов, стоящую на столе. – Её не стало пять лет назад.
– Соболезную вам… – пытаюсь найти подходящие слова. – Сложно терять близкого человека.
Пытаюсь представить если бы с Андреем что-то случилось. Клянусь, я бы умерла в ту же секунду.
Клянусь. Меня бы тоже просто не стало.
– Спасибо, Настя, – Виталий наливает чай мне в кружку. – Почему вы с мужем развелись?
– Хм-м… Так сразу и не скажешь. Наверное, потому что мы слишком разные…
Мужчина тепло улыбается.
– Нет ничего плохого в том, что мужчина и женщина разные. Это сложность. Вызов. Но только преодолевая сложности мы достигаем чего-то важного. Отношения мужчины и женщины – это в первую очередь, отношения человека и человека. Самое главное, понять для чего нужно преодолевать эту разность. И нужно ли преодолевать вообще…
– Хм… – отпиваю тёплый чай из кружки. – Наверное, если есть любовь, то нужно? Но… он не говорит со мной о любви. Весь наш брак был построен исключительно на близости.
Чуть краснею от откровенности, которую произнесла.
– Мужчинам сложно говорить о том, что они думают, – рассуждает Виталий, разрезая на кусочки свой стейк. – Женщина думает вслух. Если есть какие-то мысли – она сразу об этом скажет. Неважно кому – мужу, маме, подруге…У нас же это по-другому работает. Мы думаем… «про себя». В конце концов, важно не то, что мужчина сказал, а что он сделал.
Анализируя слова собеседника, пытаюсь перенести смысл сказанного на Андрея. Действительно, он напрямую не говорил о любви, но всегда заботился обо мне.
– Ну, вот сегодня… он просто оставил меня с бывшим молодым человеком, – снова показываю на здание, где сейчас дожидается моей капитуляции Давид. – Произошло недоразумение, и создалось впечатление, что мы общаемся за спиной у Андрея. А я бы точно так не поступила с ним… – обиженно произношу.
Мужчина откладывает приборы и, разливая остатки чая в кружки, продолжает:
– Повторюсь, что вы очень красивая девушка, Настя. А биологическая особенность любого мужчины – конкурировать! В том числе, за сердце таких красивых девушек. Как мужчина, осмелюсь предположить, что ваш Андрей просто не уверен. Но не уверен даже не в себе, а именно в вашем выборе.
– Ну нет, он самый уверенный человек в мире, – произношу, улыбаясь. Но мыслями возвращаюсь в салон самолёта. В минуту откровения Андрей признался, что это не всегда так.
Неужели и в правду он может считать, что я ещё выбираю? Он ведь никогда не спрашивал какие отношения связывают нас с Давидом?
Измайлов молодой, симпатичный, из обеспеченной семьи. Мы целый год встречались.
Мог ли Андрей подумать, что я по-настоящему полюбила другого? И все мои сомнения по поводу возобновления отношений связаны с этим?
Это совсем не оправдывает его поведение в моем номере сегодня. Я все ещё злюсь на него.
– Мужчина мыслит доказательствами, верит тому, что видит собственными глазами, – Виталий бросает на меня прямой взгляд. – Женщина же обратно – полагается на собственное восприятие происходящего и эмоции.
– Возможно, вы и правы, – поглубже укутываюсь в плед.
– Вы замёрзли? Пойдёте в номер? – заботливо интересуется мужчина.
– Нет, в номер не пойду. Я вообще попала сюда случайно. Положилась на собственные эмоции, вашими же словами…
Мужчина хмурится.
– Хотите уехать?
– Да… но я оставила телефон в своей гостинице и насколько знаю, такси сюда не приедет.
– Мой водитель отвезёт вас, куда вы скажете. Если вы не против, – предлагает мужчина.
Боже, спасибо, что послал мне этого человека!
– Я буду Вам очень благодарна, – отбрасывая плед, пожимаю его руку, лежащую на столе.
До гостиницы с помощью Михаила, водителя Виталия, добираюсь только к полуночи. Администратор приветливо здоровается, но смотрит на меня немного удивлённо. Поднявшись на этаж, устало перебираю каблуками к своему номеру. Но останавливаюсь, когда вижу Громова, мирно спящего на кресле возле него....
