Kitabı oku: «Багровые сны», sayfa 3
Я расчистила себе место в небольшом кожаном старом кресле и плюхнулась туда в ожидании завершения ее работы. Наконец она вздохнула, аккуратно отложила бумаги, так же аккуратно положила на них ручку и уставилась на меня, осведомившись о причине визита. Мы с ней не состояли в тесных дружеских отношениях, поэтому рассказывать ей о моей частной жизни не имело смысла, я сразу перешла к делу.
– И где же ты раньше была, девочка моя? Тебе они снятся уже полгода.
– Я думала, что это планета Нибиру, точнее, даже была уверена. Но что-то слухи о ней уже стихли, а сны остались.
Она хихикнула и посмотрела на меня поверх очков, сцепив пальцы замком.
– Ну да, конечно. Ты веришь в этот бред?
– Да не то чтобы…
– Ты же вроде не глупая… Это же Марс тебе снится, мужская планета. Мужчина в твоей жизни должен появиться, он будет иметь для тебя большое значение. Луна во снах – женская планета, это ты. Марс – планета воина. Мужчина будет, скорее всего, мужественный, воитель, не простой.
Уставившись на нее ошарашенным взглядом, я будто проснулась… и правда, чем я думала раньше? Ну очевидно же!
– А, а почему это планета именно, а не что-то другое? Кроме того, там все говорят на другом языке.
– Ну, значит, мужчина этот будет не из этого города, может быть, иностранец.
– А войны?
– Отношения будут непростыми или обстановка сама негладкой. Тут не могу точно сказать. Может быть, просто какие-то трудности по жизни. Ты сказала к тому же о ночном времени во снах, да и духота постоянная стоит. Это нехороший знак.
– Интересно, я уже встретила этого человека, думается. Но сон последний снился две недели назад уже после встречи. Значит, больше их не будет… полагаю. Но меня напрягают эти негативные символы… неужели что-то может случиться… у нас идеальные отношения. Лучше бы это оказались какие-то внешние обстоятельства, вместе их преодолеть проще.
Она пожала плечами и ответила:
– Кто знает. Может быть.
Я думала про Декстера. Конечно же, это он. Никогда еще я не влюблялась так быстро. Он заключал в себе все, что мне нравилось в мужчинах, и он спас мою жизнь. И мне бы хотелось, чтобы наши отношения "имели значение". Я видела, как он смотрит на меня, сколько любви и тепла в его глазах. Обычно мужчинам не давалось позволения приближаться ко мне ранее, чем через месяц или два после знакомства…а то и больше. А тут едва прошло две недели. Время с ним казалось одним мгновением. Вместе мы не видели ничего вокруг. Мы болтали, смеялись, мы понимали друг друга с полуслова. Он был смешной, беззаботный, в некоторой степени инфантильный, но при этом мужественный. Легкость, с какой он воспринимал жизнь, заражала и меня. Казалось, что его не беспокоит вообще ничего. Ни разу я не слышала, чтобы он говорил мне о каких-то проблемах или делился переживаниями. На его лице ни разу не появлялась хмурая гримаса. Как можно было хранить такой оптимизм и запас энергии живя в таком ужасном месте?
Мы проболтали еще часик и я отправилась домой радостная и одновременно расстроенная. Но, будучи по натуре оптимисткой, через пару часов преуспела в самоубеждении: любая ситуация разрешится в мою пользу и самым благоприятным образом! Зазвонил телефон. Декстер. Мне вдруг так захотелось его увидеть, да и погода стояла отличная. Солнышко светило ярко, дул приятный летний ветерок. Отличное время для прогулки. На улице царило радостное оживление.
– Ты как раз вовремя. Погода отличная. Давай прогуляемся? Приедешь?
На другом конце трубки повисло молчание.
– Я бы с удовольствием, дорогая, но занят.
– Ты постоянно занят днем.—надулась я.– Мы видимся только вечерами. Что же у тебя за работа такая, что приехать нельзя? Даже в выходные.
Декстер молчал. Мне пришлось спросить слышит ли он меня.
– Я придумаю что-нибудь, но не сейчас.
– У меня показательные выступления через пять дней, ты сможешь прийти? Мне было бы очень приятно тебя видеть. Начало в одиннадцать.
Мне была важна его поддержка и присутствие. Он понимал это, слыша нотки напряжения в моем голосе.
– Я постараюсь, правда. Постараюсь быть с тобой.
Я отключилась и застыла посреди улицы. И правда, совсем на меня не похоже. Этот обидчивый требовательный тон вовсе не в моем стиле, как правило, мне бывало все равно. Но тут я не могла ничего с собой поделать. Мне вечно казалось, что мы мало видимся, хотя он приезжал ко мне почти каждый день, но всегда после шести и уезжал в десять-одиннадцать вечера. Чтобы как-то развеяться я пошла прогуляться одна.
Декстер явился к вечеру как ни в чем не бывало. Мы снова отправились в город. Солнце уже клонилось за горизонт и вечерняя прохлада приятно освежала кожу. Он опять собрался тащить меня в бар посидеть, но я уперлась, настояв на прогулке. Мы так редко бывали на свежем воздухе.
– Ты мне покажешь свой дом?
– Когда-нибудь покажу.
– Я все еще знаю о тебе так мало. Ты обо мне знаешь почти все.
Он улыбнулся своей надтреснутой прекрасной улыбкой, а глаза его сверкнули как две молнии из-под козырька бейсболки, с которой он почти не расставался. Чмокнув меня в щеку и приобняв, он прошептал на ухо:
– Там может быть опасно для тебя. Но если будешь сильно настаивать, то сопротивляться я не смогу. И да, я агент КГБ, умею вытаскивать информацию, не раскрывая себя, муа-ха-ха-ха.
Я не нашла это забавным и поэтому даже не улыбнулась, скосив на него недовольный взор. Мы как раз приостановились в этот момент. Тут Декстер посмотрел куда-то мимо меня, через плечо, и взгляд его посуровел. Его рука на моей талии напряглась, а потом он убрал ее. Я тут же обернулась посмотреть, что привлекло его внимание. Возле алкогольной лавки стоял крупный мужчина, в кожаном плаще и шляпе, похожей на ковбойскую, небритый и какой-то весь помятый. В руке он сжимал полупустую бутылку портвейна, а в зубах торчала сигарета. Он смотрел на нас донельзя пристальным взглядом, с хитрым прищуром. Я хотела бы рассмотреть его получше, но не тут-то было. Декстер схватил меня под локоть и бросив мне "пойдем" дернул с места.
– Эй, что такое?! К чему такая резкость. Ты его знаешь?
– Неважно, просто пойдем отсюда.
Пока мы не скрылись с глаз этого незнакомца, Декстер не останавливался.
– Не скажешь мне кто это был?
– Просто тот, с кем не хотелось бы говорить. Старый знакомый. Не бери в голову.
Я смотрела на него, хлопая глазами. Его лицо словно камень, почти без эмоций.
– Денег ему должен, да? – постаралась я разрядить обстановку улыбнувшись.
Он усмехнулся.
– Я всегда отдаю долги вовремя. Мороженое хочешь?
Мы как раз подходили к ларьку. Через несколько минут Декстер снова приобрел свой беззаботный вид, рассказывая мне о том, как они с друзьями в юности лазили на недостроенную двенадцатиэтажную башню и убегали от охраны. А я нет-нет да вспоминала того незнакомца. Прошло уже около месяца, а мой парень по-прежнему оставался для меня загадкой. Какую жизнь он мог бы вести в Нижнем квартале, раз его там все устраивает? А вдруг он преступник?
Меня передернуло от этой мысли.
Вечер подошел к концу. На следующий день с утра мне нужно было на тренировку. Декстер довез меня до дома и на прощание чмокнул в нос, изобразив нежную улыбку. Вечерние тени легли на лицо, мешая разглядеть его как следует.
– Ну поцелуй меня нормально. Ты так редко это делаешь.
Пробубнила я, надув губы. Он действительно ограничивался, как правило, только такими чмоками, но как мне не хватало полноценных страстных поцелуев! В начале отношений, когда бушуют страсти, их особенно недостает. Во время этих редких, коротких моментов я забывала кто я, где нахожусь – в общем, все забывала.
Его глаза сверкнули.
– Я, боюсь, съем тебя… не смогу удержаться.
– Ну, съешь…
– Ну уж нет, ты мне живая нужна.
В груди поднялось напряжение. Внутренности жег жар, а голова начинала болеть от вспышек огня.
– Ну, пожалуйста…
– Нет, мне тяжело так…
– Тяжело? Это что значит?
Декстер засуетился и, взяв меня за плечи, повернул в сторону подъезда.
– Ничего. Иди домой, тебе вставать завтра рано, моя милая спортсменка.
На следующий день я брела по коридору колледжа сонная и задумчивая. До тренировки еще имелось время в запасе, поэтому я шла медленным шагом, уставившись в окно, озаренное солнечным утренним светом. Туда-сюда сновали студенты, на которых я не смотрела.
– Привет! – послышался сбоку веселый голос, заставивший меня вздрогнуть. Макс. Мы обменялись приветствиями и формальными фразами. Потом повисла тишина. Только сейчас я поняла, что не общалась с ним нормально все это время и вообще забыла о нем.
– Я так понимаю ты другом обзавелась? – начал вдруг он. Голос его звучал тихо и сдавленно.
– Ну, да.
– Будь осторожна с ним. Как бы он тебе боль не причинил. Вижу, ты сильно изменилась, как сдружилась с ним.
– Это что-й то он мне должен боль причинить?!
– Послушай, ты не видишь. Тебе, по-моему, чувства весь обзор загородили, но у него же на лбу написано, что он раздолбай и бабник. А машину он где взял? Родители подарили? Она же дорогая. Где он работает? Стекла затонированны – он как все штрафы разгребает?
Я разозлилась, встав как вкопанная, и уперев взгляд в его лицо. Он смотрел на меня так спокойно, как только мог.
– Это тебе, по-моему, ревность мозги затмила. Он, может быть, и раздолбай по жизни, но на него можно положиться, как ни странно. И он не бабник, как ни странно. Да! Так что не переживай за меня. И я не знаю откуда у него машина… и где он работает…
На последней фразе мой запал как-то спал. Мне стало некомфортно под его обеспокоенным внимательным взглядом. Больше всего сейчас хотелось уйти.
– А что ты вообще о нем знаешь? Откуда он?
– Ой, все. Мне нужно идти, извини.
Я махнула рукой и поспешила удалиться в нетерпении и раздражении. Макс проводил меня взглядом.
В зал я прибыла еще более задумчивая и с еще более тяжелой головой, чем ранее. Переоделась, как в тумане, и пошла к брусу. Сосредоточиться едва ли получалось, так как в голове вертелись слова Макса. На лбу выступил холодный пот. Я видела напряженный взгляд тренера и вдруг почувствовала пустоту под левой ногой, где должна была быть опора. Просчитавшись с одним из элементов акробатики, я грохнулась на пол, тут же взвыла от боли.
– Кински, черт бы тебя побрал! Ты что, потерялась что ли? Чего на тебя нашло?!
Тренер подбежал ко мне и взял в руки мою лодыжку, за которую я держалась, скривив лицо. Он принялся осматривать ее одновременно ругая меня.
– Ты сама не своя сегодня. С парнем поссорилась? Выкинь его из головы на это время. У тебя показательные выступления на носу и городские соревнования через четыре месяца. Ты мне нужна в здравом уме и твердой памяти, а не такая расхлябанная жертва несчастной любви и мокрых подушек, тебе ясно? Черт, растяжение связок. Иди в медкабинет.
Молча поднявшись я заковыляла в указанном направлении, чуть ли не плача. О продолжении тренировки не могло быть и речи. Мне наложили повязку и я поплелась в раздевалку, где меня ждало сообщение от Декстера.
"Я вывихнула ногу. Теперь едва ли смогу выступить на показательных. Так что можешь расслабиться. Все отменяется" – написала я сразу же без предисловий. Ответ так и не пришел. Досидев кое-как пары, я направилась к выходу, стараясь не наткнуться ни на кого из знакомых. Выйдя на улицу, я поняла, что до дома мне будет добраться трудновато и посему принялась рыскать глазами по парковке в поисках знакомых на авто.
Тут мой телефон зазвонил. "Повернись на 70 градусов вправо"– прозвучал голос Декстера. Вот это да! Он никогда не приезжал днем. Неподалеку от меня, во втором ряду между машинами, заморгал фарами черный BMW. Мое сердце затрепетало. Я заковыляла к машине так быстро, как только могла.
Он посмотрел на меня сочувствующее и нежно обнял. Зачем-то осмотрел лодыжку, будто соображал в этом что-то, и переспросил действительно ли мои выступления под угрозой. Я дала ему процентов 70 вероятности, что едва ли смогу выйти, только если через боль. Он нахмурился и замолчал.
– В чем дело? Чего ты завис?
– Я сейчас тебя домой отвезу и приеду через часика два. Спустишься ко мне?
Я с удивлением захлопала глазами, спросив в чем дело. Он ничего не ответил, просто завел машину и газанул с места так, что меня впечатало в сиденье. А через два часа он действительно позвонил и попросил спуститься. Я уселась в машину и вздрогнула, услышав женское серебристое "привет" в темноте заднего сиденья. На меня смотрела хрупкая милая блондинка моего возраста с фарфоровой кожей. Она мило улыбалась и молчала. На минуту во мне поднялась ревность, но я тут же приструнила себя.
– Это Нила. Она поможет тебе. Она что-то вроде целителя. Думаю, ты сможешь выступить. Снимай обувь и садись поудобнее, чтобы у нее имелся доступ к лодыжке.
Повинуясь, я молча протянула ей ногу, с удивлением и любопытством наблюдая за процессом. Нила взяла ее, наложила руки и закрыла глаза, попросив меня расслабиться и поспать. Удивительно, но через пару минут боль начала постепенно отступать. Вскоре Нила вздрогнула и открыла глаза.
– Ну как? – осторожно спросил Декстер, явно обеспокоенный.
Я подвигала ногой и обалдела. Боль ушла! Ее просто не стало, как будто и вовсе никогда не было. По моему лицу он все и считал, тут же заулыбавшись.
– Да у тебя большой дар! Вот это да! Ты этим деньги зарабатываешь хоть, я надеюсь, или тоже на благотворительной основе?! Хм, странно, что-то я о тебе не слышала. С таким талантом у тебя, должно быть, очереди.
Я смотрела в большие, немного наивные глаза Нилы. Она улыбалась улыбкой Мона Лизы.
– Благодарю. Эм, я не зарабатываю этим особо. Скорее хобби. – ответила Нила, после некоторого молчания. Ее нежный звенящий голосок растворился в урагане моего любопытства. Я открыла рот, намереваясь задать еще пару вопросов.
– Ладно, хватит, – встрял Декстер, – солнце, Нила устает после таких сессий, позволь я отвезу ее домой. А тебе не помешал бы отдых и… да, я приеду на выступление.
Он чмокнул меня в нос, а я и не подумала снова расстроиться, так как полностью пребывала под впечатлением от случившегося. Домой я шла опираясь на совершенно здоровую ногу. Никакой боли. Удивительно!
5
Этой ночью мне опять приснилась красная планета все в том же антураже: лето, душно, ночь, война.
Я открыла глаза, чувствуя, как онемело все тело. В голове появилось напряжение. Я лежала в темноте и не смела двинуться.
"Что за бред? Месяц почти мне ничего такого не снилось и тут на тебе. Только этого еще не хватало".
Я вспоминала слова Элен. Или она ошиблась, или… ну уж нет, пусть все идет так, как идет. Менять ничего не хотелось. Часы показывали пять утра. У меня еще имелось в запасе три часа для сна, чем я и воспользовалась.
Вскоре прозвенел будильник и я открыла глаза, почувствовав почти сразу смутную тревогу в сердце. Согнав плохие мысли, я встала и принялась одеваться. Мама уже суетилась на кухне, готовя мою любимую яичницу с беконом.
– Ну что, готова сегодня показать класс?– осведомилась она после приветственного чмока в щеку.
– Да, я отлично готова. Думаю, все будет замечательно. К тому же придет Декстер.
– Тебе так важно его присутствие? Вижу как меняется твое лицо, когда ты говоришь о нем.
Мама послала мне нежную улыбку, стоя у плиты и глядя на меня. Я смутилась.
– Да, ты права, чего уж там. Влюбилась по уши.
– О, тебе кстати письмо пришло. Потом как будешь уходить возьми со столика в прихожей.
"Письмо? Это еще что за новости. Я писем не писала никому уже лет десять и не жду их ни от кого".
Закончив с трапезой, я отправилась на выход, заодно прихватив белый конверт.
Меня тут же насторожил тот факт, что на письме стояло только мое имя и все. Значит, отправитель сам бросил его в почтовый ящик. "Плохую партию ты себе выбрала, девочка. Держись лучше от него подальше, иначе с тобой может приключиться беда". – все, что оно в себе заключало.
Меня всю передернуло от этих фраз, тут же взметнулся гнев. Это кто еще посмел портить мое счастье?!
Пока я добиралась до колледжа в голове крутилась куча мыслей: о Декстере, о том, что я ничего о нем не знаю, тот незнакомец, мои сны. Мне стоило огромных трудов отстранить эту вереницу в сторону и подумать о выступлении. Я направилась прямиком в раздевалку. Мне не хотелось видеть Декстера, так как я боялась не сдержаться и потребовать от него объяснений. Одновременно в сумке вибрировал телефон. Декстер слал мне сообщения.
Выступление прошло отлично несмотря на мое состояние. Поэтому едва лишь оно закончилось, я полетела в раздевалку. Быстро привела себя в порядок и достала телефон, где меня ждало четыре смс, все с поцелуями и пожеланиями удачи. Последнее с поздравлением и с фразой "Жду на трибуне 2Б".
В момент моего появления Декстер смотрел на выступление очередного конкурсанта. Подсев к нему, я немного согнулась, чтобы заглянуть в лицо, так как его наполовину скрывал козырек бейсболки. Он увидел меня и растянулся в улыбке. Но, боже, как он был бледен!
– Ты чего, болен? Ты весь бледный. – вместе со словами я потянулась к бейсболке, чтобы избавиться от нее, но получила довольно жесткий отпор. Декстер резко поднял руку и отбил мою. Я опешила и уставилась на него. Он тут же спохватился.
– Извини. Мне правда нехорошо. Плохо переношу яркий свет.
– Это что за болезнь такая?
– Аллергия. Пойдем?
– Пойдем, да. Я как раз хотела поговорить с тобой.
Мы вышли на парковку и уселись в машину. Не медля, я извлекла бумажку с фразой и ткнула ему в лицо с вопросом "Может объяснишь мне что это?"
Декстер нахмурился.
– Откуда у тебя это?
– Получила сегодня утром.
Он вздохнул. Помолчал. Нагнулся ко мне ближе и, взяв мое лицо в свои ладони, произнес:
– Ты веришь мне? Скажи, мне нужно это знать.
– Верю.
– Отлично, вот и продолжай верить и знай, что я тебя никогда не обману, не придам и не дам в обиду. Тебе ясно? Это письмо – выкинь его. Оно ничего в себе не несет. Поверь.
– Это одна из твоих фанаток?
– Понятия не имею кто это. Правда. Верно, что в нашей Промзоне неспокойно. Уже все о ней наслышаны. Но говорю тебе, что мне ты можешь верить. Я не замешан ни в каких грязных делишках. У меня кроме тебя никого нет. И я тебя люблю, ты слышишь? Забудь об этом письме, прошу.
Мое сердце екнуло. Он говорил мне эту фразу как-то в клубе как бы невзначай. Тогда гремела музыка, вокруг нас царила суета, и я тогда только сошла со сцены и пребывала в танцевальном кураже. А сейчас она была сказана в глаза и твердым голосом.
– Хорошо, – пролепетала я, – но я ничего о тебе не знаю… Ты знаешь обо мне все, а я даже у тебя ни разу не была.
– Все будет. Потерпи. Просто потерпи.
Декстер сверлил меня взглядом, стараясь достучаться до сознания. Видно было, что ему тяжело говорить, и он как огня боялся моих дальнейших вопросов. Я молчала. В темноте салона с его лица ушла вся бледность и болезненность, а глаза засверкали приятным теплом. Ох, как я хотела, чтобы мы были счастливы.
Он убрал наконец руки. Завел машину и газанул с места, резко вывернув руль влево, чтобы не вписаться в одну из машин на парковке. Меня вдавило в дверь. Он всегда лихачил на дороге и я обожала этот адреналин.
Декстер закинул меня домой и отлучился под предлогом работы. Я уселась на диван в своей комнате и задумалась. Тут в голове возникла идея: а не позвонить ли Кевину?
– Привет. Дело есть к тебе. Ты же видел моего друга?
– Видел. И что?
– Ты наверняка его "смотрел"? Ну, ты понимаешь о чем я.
– Конечно. А что такое?
– И что ты увидел? Я не знаю, можно ли ему верить…
– Он любит тебя. Это первое, что увидел. Можно ли верить… в принципе ничего плохого я не заметил, думаю, можно. Он простой, каким бы таинственным ни казался. А в чем именно проблема?
Я помычала в трубку, спешно размышляя стоит ли посвящать его в подробности и наконец выдавила неуверенно:
– Ничего не знаю о нем. К тому же он из Промзоны.
– Оу, ничего себе. – Кевин замолчал, но через несколько мгновений продолжил. – Да нет, все с ним нормально.
– Ты уверен? Я помню, как ты ошибался.
– Слушай, ну никто из таких как я не идеален. Ошибка всегда может иметь место. Но тут я, правда, не вижу ничего такого, чего стоило бы опасаться. Детально я не вижу.
Я поблагодарила Кевина и отключилась вздохнув. Ну ладно, мне приятнее верить Декстеру и Кевину, чем строить не весть какие страшные догадки.
До соревнований оставалось около трех месяцев. Тренер гонял меня до седьмого пота, а я старалась быть максимально эффективной. Если получится занять призовое место, то доступ в команду сборной страны будет обеспечен – моя основная цель. А далее, мне хотелось попасть в олимпийскую сборную. Почти все спортсмены тренируются ради этого шанса.
С Декстером отношения у меня складывались более чем прекрасные. Дни делились на тренировки и свидания. Макс, нет-нет, да кидал на меня грустные взгляды. Я категорически запретила ему поднимать любую тему, связанную с моим возлюбленным. Подружки смотрели на нас с завистью. Как-то раз, когда мы вышли с ними из колледжа, то услышали рык мотора и визг колес. Декстер нашел свободное пространство для своих экстремальных маневров и теперь старался заставить авто сделать круг задом.
Девочки открыли рты. И было почему. У единиц здесь имелись такие мощные машины и мало кто отваживался так мастерски "играть" с ними.
Моя ночная жизнь оказалась не менее насыщенной. Сны про планету не оставляли меня. Каждый раз я просыпалась в напряжении и поту. Не хотелось думать о чем-то плохом, посему я предпочитала игнорировать их, твердя себе, что они расшифрованы, свершились и теперь ничего полезного в себе не несут.
Этим вечером меня ждали выступления. Из-за сильной усталости после тренировок последние недели я пропускала все пятницы и ограничивалась только субботами, думая о том, что и их тоже придется исключить через месяца два. Мне нравилось танцевать, но мое успешное спортивное будущее имело приоритетное значение.
Декстер забрал меня из дома и, доставив до места назначения, устроился в своем привычном уголке у барной стойки, принявшись болтать с барменом, с которым уже успел свести довольно близкое знакомство.
Карла коротала теперь время в гримерке, поняв наконец, что диджею до нее нет особого дела. Да ей уже было относительно все равно, так как на горизонте замаячил новый ухажер. А ее отношение ко мне улучшилось еще на один пункт. Мы не ограничивались лишь формальными фразами, но могли даже завести беседу на всякие отстраненные темы.
Две моих коллеги танцовщицы уже заканчивали свой гоу-гоу, наступила наша с Карлой очередь. Она приобняла меня за талию и, подмигнув, бросила:
– Ну что, давай поднимем зал? Готова?
Мы вышли на танцпол. В зале как раз включили дым-машину. Стояла духота. Кондиционеры работали слишком плохо, не справлялись с жарой. Я окинула все пространство быстрым взглядом, чтобы, как обычно, увидеть Декстера, но помещение заполнилось туманом и движение на танцполе оказалось слишком интенсивным. Только через несколько минут мне удалось различить его у барной стойки.
Публика в это время выражала свои бурные восторги горящими глазами и свистками. Одна Карла на сцене чего стоила, а мы с ней вдвоем имели двойной эффект на публику, учитывая, что она ранее старалась не выходить со мной в паре.
Я забылась в танце. Кроме музыки в ушах больше ничего не существовало. Когда же мой взгляд машинально вновь переместился к тому месту, где ранее находился Декстер, я заметила, что он говорит с каким-то мужчиной. Незнакомец стоял ко мне спиной, его лицо невозможно было разглядеть, зато выражение лица Декстера оказалось для меня чем-то новым, ранее не виденным. Оно несло все оттенки злости и напряжения. Глаза его сузились, губы искривились в гримасе недовольства. Этот незнакомец явно не приходился моему возлюбленному другом. В тот самый момент он поднял свою большую лапу и потянулся к плечу Декстера. Последний тут же дернулся и отбил руку незнакомца, да так сильно, что она по всей амплитуде отлетела назад и задела рядом стоящего парня. Незнакомец развернулся к пострадавшему, показав мне свой профиль. Широкое лицо, орлиный нос, очень грубые черты лица. Я уж забыла, что нужно танцевать, вместо этого вглядываясь до боли в глазах в происходящую картину. В конце концов Декстер сорвался с места и исчез в плотной толпе. Пока я старалась понять, куда он мог направиться, то потеряла из виду еще и незнакомца. Тот уже исчез, когда мой взгляд вновь переместился к барной стойке.
Меня порядком насторожила эта сцена. Протанцевав еще две минуты, я поняла, что совершенно точно необходимо пойти и посмотреть, что происходит. Улизнув со сцены, я подбежала к барной стойке. Декстера там не оказалось. Потом пошла туда, куда он направился. Я искала его везде минут десять. Его не оказалось ни на улице, ни в зале.
– Ты не знаешь, куда делся Декстер? – осведомилась я у бармена спустя некоторое время ожидания и тщетных поисков.
– Нет, но он тут вел беседу с не особо приятной харей. Видела его? Знаешь?
– Неа.– я задумалась, зависнув в прострации из которой меня вытащила следующая фраза бармена:
– Хм, он тебе тут записку передал.
Я взяла маленький скомканный клочок бумаги и развернула его. Фраза была написана наспех: “Оставь его, пока не поздно. Ты даже не представляешь, куда втягиваешься. Спасай свою жизнь, девочка. Я говорю тебе это пока как друг, но могу стать врагом”.
Волна дрожи и гнева прошла по мне электрическим разрядом. Тут же в памяти заново взметнулись все подозрения, страхи и опасения. Я подозвала бармена и попросила его налить мне рюмку рома. Нужно было выпить. Залпом осушила ее. Меня бил озноб. Я спешно отправилась в раздевалку, намереваясь там прийти в себя. Его телефон молчал. На смс он тоже не отвечал.
Домой я доехала на такси, умирая от неизвестности. Что с ним случилось? Чего дальше ждать? А вдруг этот амбал его убил? Может быть поэтому Декстер ничего не рассказывал о себе, не хотел меня впутывать во что-то…но вот во что?
Вопросов накопилось столько, что я промучилась без сна всю ночь.
Весь следующий день прошел как в тумане, а утром в понедельник меня ждала тренировка, которую я даже не представляю как вынесла. Я смотрела на свой телефон каждые пару минут, кажется. Если бы только знать, где он живет! Отправилась бы туда несмотря ни на что. От Декстера не поступало известий два дня.
Начался третий. Из колледжа мне захотелось пойти прямиком домой, прогулка с друзьями в парке не входила в планы. Мне хотелось только закрыться в своей комнате и сидеть там.
Вечер наступил незаметно. Жара спала, и ослепляющие лучи солнца сменились мягким малиновым светом. Кто-то позвонил в дверь. Я услышала звонок краем уха, а затем и мамин голос, который прозвучал громче, чем обычно. Но ее слов разобрать не удалось. Тут в дверь комнаты постучали, как-то аккуратно и неуверенно. Я повернулась в то время как она открылась сама. Декстер. Неужели?! Он стоял виноватый, немного опустив голову. А я встала, как вкопанная. В груди вдруг взметнулся ураган эмоций: желание убить его на месте перемежалось с любовью и радостью, что он жив. Он вошел в комнату и так же аккуратно закрыл дверь.
– Прости… даже не знаю, что сказать. Глядя на твое лицо кажется, что меня сейчас ничто не спасет.
Он двинулся ко мне, намереваясь дотронуться до меня, но я отшатнулась и тут из глаз хлынули слезы.
– Я чуть с ума не сошла пока ты пропадал. Неужели нельзя было просто написать смс, что ты жив и с тобой все хорошо?
– Понимаю, но у меня были некоторые проблемы. Я не мог этого сделать.
Я окинула его взглядом с головы до ног, пытаясь понять был ли он ранен, болен или еще что-то подобное.
– Считаю, что заслуживаю честных объяснений произошедшего тогда в клубе, возле барной стойки. Что за человек подходил к тебе?
– Один старый знакомый. Мы с ним повздорили немного… Мне нужно было уйти тогда, прости. Я действительно не мог остаться и после связаться с тобой. Я не вру.
Лицо Декстера приобрело такой душераздирающий вид, что мое сердце невольно дрогнуло. Он не лгал. Думаю, сам переживал не меньше меня. Я расслабилась и позволила ему обнять меня. И сразу же забыла обо всем на свете, а когда он стал нежно прикасаться губами к моему лицу, опускаясь к губам, тут я и себя потеряла.
Мы целовались долго и с такой страстью, словно делали это в последний раз.
Вдруг в памяти моей, словно молния, промелькнуло содержимое записки, здорово остудив пыл. Я резко отодвинулась от своего парня, приказав ему поостыть, и принялась шарить по столу.
– Кстати, этот человек оставил мне кое-что, чуть не забыла. Может объяснишь что это значит?
Он взял записку и быстро пробежал по ней глазами. Снова этот его “покер фейс”. Я иногда так ненавидела его за это. Он вздохнул, смял ее и выкинул.
Мы смотрели друг на друга. Оба молчали.
– Я не знаю ни кто ты, нигде живешь. Я ничего о тебе не знаю! Что мне думать? Почему ты так себя ведешь, делая мне больно? Я жду, ок. Но долго ли еще ждать, особенно когда я получаю это?!
– Понимаю, что ты чувствуешь, поверь, и мне тоже тяжело. Как бы странно это ни звучало. Но клянусь всем, что есть на свете, ты не пострадаешь ни от чего, никогда я не дам тебя в обиду. Эта записка – пустая угроза, поверь мне. Этот прохиндей старается просто испортить мне жизнь и пишет тебе всякую фигню.
– А по какой причине? Что ты ему сделал?
– Как-то повздорили, а он оказался злопамятный. Знаешь ли, мужские разборки. Ничего такого.
Он постарался улыбнуться и эпатажно всплеснуть руками, вместо этого его жесты вышли как-то натянуто и фальшиво. Я сверлила его взглядом, стараясь поверить в услышанное. А был ли у меня выбор? Он снова подошел ко мне и опустил голову, стараясь поцеловать меня. Я попробовала отпихнуть его, но не тут-то было. Он обхватил мой подбородок пальцами и заставил губы повиноваться. Я сдалась тут же. В этот раз поцелуй вышел не менее страстным. Мы упали на кровать. Декстер повел рукой по моему оголенному бедру, остановившись там, где начиналась ткань коротких домашних шортиков. Далее его рука поползла выше, оказавшись под футболкой. Я вся трепетала, ровно, как и он. У нас еще не было секса, и такие страстные объятия были очень редки. Почувствовав мой жар, он отлепился от меня, оставив на лице ладонь и, заглянув в глаза, прошептал:
– Я люблю тебя. А вот ты мне еще ни разу этого не говорила, хотя вижу, что тоже любишь. Любишь же?
– Люблю…
– Знаешь, я никогда так сильно не влюблялся. Ты, правда, все для меня. Ты даже не представляешь. Я хотел бы, чтобы мы всегда были вместе. Понимаешь?
У меня сперло дыхание от его слов. Я смотрела на него широко открытыми глазами и не могла выдавить из себя ни слова от счастья. Кажется, он это понял.
– Клянусь, все, что я сказал – правда. Прошу, не позволяй никому разрушить наше счастье. Ты все обо мне узнаешь, но мне нужно убедиться, что ты действительно хочешь так же сильно быть со мной, как и я с тобой. Просто я не пускаю в свой мир кого попало. Ты первая.
