Kitabı oku: «Мне нельзя тебя хотеть», sayfa 4

Глава 10

Геннадич так и не приехал сегодня. Шашлыки откладывались, поэтому Пашка решил не изменять традициям и устроить еще одну попойку. То, что завтра на работу, его не смущало, впрочем, я тоже был не против снова отвлечься, потому что мысли о брошенной Ирке хоть посещали реже, но все равно царапали нутро. И если тухнуть дома в воскресенье вечером, есть риск что ты захлебнешься в чувстве собственного мудачества. А уж лучше захлебнуться в пиве.

Поэтому мы порешали, что лучше будет провести вечер в особняке его бати с кучей баб и алкоголя. У Пашки была удивительная способность собирать огромное количество народа за короткий срок, и вот мы снова входили в дом его бати затаренные бухлом и коробками пиццы.

В особняке и правда царил порядок, видимо служба клининга постаралась. Скидываем куртки и заносим коробки на кухню, ставя все это на пол у темно-коричневых шкафов. Достал нож из подставки и начал вскрывать упаковки, пока Пашка отвлекся, настраивая музыку. Постепенно гости начинали подтягиваться, дом заполнился людьми, и атмосфера разбавилась гулом голосов и негромким битом.

Пашка успел поспать всего пару часов днем, а потом, как и ожидалось уехал помогать сестре с ее балетной школой. Что удивительно он так старательно делал вид, что Дашка его достала, а на самом деле его голос, когда он упоминал в разговоре сестру, звучал тепло. Значит, не так сильно он и ненавидит ее просьбы и в принципе подрывается все их исполнять. Хоть и делает вид, что ему безумно скучно и не до того.

Распечатал упаковки с пивом достал пластиковый стаканчик из пачки. Налил себе нефильтрованного и телефон в кармане завибрировал.

Потянулся к мобиле и заскрежетал зубами, когда заметил на экране входящий.

– Говори, – откликнулся, чувствуя, как внутри тяжелеет и становится сложнее дышать. Ира не заслуживала моего хамства, поэтому и поднял трубку, только не знал о чем с ней говорить. Все уже сказано. – Случилось что?

– Марк, – красивый голос наполнил мозг, он звучал так привычно что, казалось, ничего не изменилось. Она сообщит, что дома и свободна, я отвечу, что сейчас приеду. А дальше два часа отборного секса и снова по домам. – Ты где сейчас?

Раздраженно отставил стакан на стойку и облокотился на нее левой рукой, правой прижимая к уху телефон. Внутри становилось все тяжелее.

– Ир, ты зачем звонишь? – пора заканчивать вот этот весь бессмысленный диалог. Надо расставаться красиво, но не каждому это под силу.

– Сама не знаю, – ее голос слегка дрогнул, и мне показалось она плачет или выпила. – Добавь мой номер в черный список, чтобы не надоедала.

Я замолчал, она тоже, мы просто держали телефоны у уха как два идиота и не спешили нарушать эту гнетущую, но такую привычную тишину.

Кто-то прибавил музыку и в кухне стало слишком громко, чтобы что-то расслышать по мобиле. Ну и Ира поняла, где я.

– С Пашкой снова тусуетесь? – с упреком подытожила, и я заскрипел зубами. Зачем она снова пытается внушить мне чувство вины? Чтобы получить надо мной власть. Знал, но не хотел верить, что Ирка такая мелочная. – За городом или в квартире?

– Ир, мне пора…

– А меня ты ни разу не звал на такие вечеринки. Почему?

– Ты бухая, давай не будем сейчас об этом. Ты же знаешь двери Пашкиного дома открыты для всех, и ты можешь приехать в любое время, – покосился на дверь, где появился друг, и словно прочитав по моему лицу, с кем я разговариваю, Пашка закатил глаза. – И давай еще раз попробуем разойтись мирно. Ты мне не звонишь, я тебя не тревожу, ладно?

– Что за бред ты придумал с расставанием, все же нор… – то, что она говорила дальше, я уже не слышал, потому что друг выхватил телефон из моих рук и что-то заговорил в трубку. Не знал, благодарить его или заорать, но мне стало однозначно легче, когда Пашка с мобилой вышел на террасу через боковую дверь кухни, оставляя меня с бокалом пива наедине.

Залпом опрокинул бухло и налил нового, пытаясь смыть горечь от этого вгоняющего в депресняк разговора. Ни одной бабе не удавалось довести меня до такого состояния, когда хочется тупо нажраться, а Ира умелица гребаная. Мало мне того чувства вины, она пытается пришить новое.

Второй стакан тоже залпом и по телу начало разливаться тепло, отдающее в ноги легким онемением. Вспомнил что нихрена не жрал сегодня, поэтому так быстро и дало в бошку. Третий стакан налил и поднес ко рту, но замер, когда в кухню вошла вчерашняя рыженькая. Сглотнул.

Сегодня она выглядела не так как вчера. Узнал ее только по ярким рыже-каштановым волосам и прозрачным глазам, которые она подчеркнула черными тенями, делая их еще ярче. От мешковатых джинсов не осталось и следа, черная безразмерная футболка тоже канула в лету, сегодня на этой сексуальной кошечке были охренительно высокие черные сапоги, заканчивающиеся над коленями. Колготки в крупную сетку уходили под черную мини юбку, под которую так и хотелось запустить руки. Короткая футболка, едва прикрывавшая низ плоского живота, обтягивала грудь, и я ощутил, как во рту пересыхает от одной мысли, что вчера я мял эти сиськи в душе.

– Рот закрой, муха залетит.

Её фраза улыбнула, и я отвел взгляд, пойманный с поличным. Да я пялился, ну а кто бы этого не делал? Она же просто охеренно выглядит.

– Не хочешь, чтобы пялился – сними с себя эти шмотки.

– Оооо, боюсь тогда ты еще больше будешь глазеть, – она достала из холодильника бутылку газировки и попыталась отвинтить крышку, но не получалось. Точеные брови сошлись у переносицы, а мышцы ее худых рук напряглись, прорисовывая каждую жилку. – У таких кобелей это в крови.

Снова улыбнулся ее дерзости и подошел, забирая из ее рук бутылку. Крышка с характерным пшиком открылась, и я вернул газировку рыженькой, глядя на малышку сверху вниз.

– А ты проверь… – от мыслей о бывшей не осталось и следа, я полностью переключился на новую знакомую, кайфуя от нашего шутливого диалога. – Начни с футболки. Как вчера…

Голос звучал чуть тише, но не смотря на басящую музыку я понял, она расслышала, потому что жилка на тонкой шее запульсировала явнее. Королева красоты попыталась сохранить невозмутимый вид, но было заметно что как только я приблизился, она растеряла весь запас колкостей и стушевалась.

– Помочь тебе? Или лучше поднимемся наверх, и ты сама все сделаешь?

Шагнул к малышке, беря ее в плен своих рук, а она попыталась выиграть пространство и присела на столешницу, на которую я оперся руками по обе стороны от ее бедер и отклонилась чуть дальше.

Поднесла бутылку к губам и сделала глоток, не отрывая от меня взгляда льдистых глаз.

Мои руки переместились со столешницы на разведенные бедра в сетчатых колготках, и я чуть надавил, сминая их.

– Ну что…?

Бутылка опустилась на стол, малышка ее даже не закрутила и прозрачные глаза сверкнули мятежным огнем.

– Как показывает практика, сама я гораздо лучше справляюсь, – невозмутимо облизала губы и склонила голову на бок, красноречиво глядя мне в глаза. – Так что не понимаю, зачем мне ты?

Такого подъеба я не слышал уже… Сколько? Да, пожалуй, вообще никогда не слышал! Кровь мгновенно ударила в голову неся по венам всплеск адреналина, и пальцы на бедрах сжались сильнее.

– Ты на что намекаешь? – знал, но бля меня прям накрыло. Шутки про достоинство я спустить с рук не могу. Даже этой наглой бестии. Особенно этой наглой бестии.

– Ни на что, – капризно повела хрупким плечиком, но в глазах уже читался ответ. Да. Эта мелкая сучка бросила мне вызов.

И я его принял.

– Идем, – сдернул ее со стола, настойчиво подталкивая к выходу из кухни. Она запротестовала, но куда ей со мной тягаться? Потащил к лестнице отбрасывая к чертям все формальности и правила приличия. Заволок малышку наверх, не обращая внимания на ее легкое сопротивление, и вместо того чтобы тащить ее в комнату прижал прямо к стене в коридоре и запустил руку под юбку.

– Ты что творишь? – льдистые глаза распахнулись, а я хищно оскалился, легко разрывая колготки по шву. Это легче чем распечатать ее газировку. – Здесь? Ты с ума сошел, а если кто-то поднимется по лестнице?

Вскрикнула, когда подхватил ее под попку и поднял, покосилась в сторону первого этажа, откуда доносилась музыка и смех. Её трусики просто сдвинул в сторону, а потом одной рукой высвободил уже ломящий член, расстегнув свою ширинку. Он в таком состоянии был с того самого момента как она вошла в кухню.

– А если… – дыхание перехватило, она так и не договорила, когда грубо вошел внутрь ее тугой плоти с запозданием сообразив, что она возможно не готова, но сомнения рассеялись, когда понял какая она влажная там. Значит, кроет не только меня. – Боже, ты…

Вколотился внутрь, картина в рамке, что висела справа от нас, полетела вниз, когда задели ее плечом. Малышка закусила губу, но больше ничего не произнесла.

Отвел бедра и снова толкнулся, сиськи под футболкой подпрыгнули, и я задрал ее, оголяя кружево лифчика. Сдернул чашки и рыча втянул в рот заострившийся сосок одновременно двигая бедрами.

Рыженькая больше и слова не произнесла, лишь хватала ртом воздух, как рыбка на берегу, а я не обращал внимания на ее раздрай. Мне хотелось доказать этой мелкой сучке, что она может кончить со мной. Более того я собирался доказать ей это ни один раз и даже ни два. Буду трахать ее пока не вколочу в эту сладкую глотку каждое опрометчиво брошенное в мой адрес слово.

– Сволочь ты Марк, – она закусила губу, но протяжный стон все равно сорвался с ее губ, а плоть сжалась вокруг стояка, который как поршень таранил ее лоно, грубо вколачиваясь внутрь. Рыженькая откинула голову назад, ударяясь затылком о стенку, и я понял, что ее накрыло. Она так туго сжимала член что сомнений не было. Она не имитирует. Ей реально рвет планку. Рвет от того, что я груб с ней? Ей это нравится?

– Уверен, твой парень тоже так считает… – качнул бедрами навстречу раз, потом второй и, вслед за рыженькой, меня накрыло разрядкой. Ноги ослабли, я уперся рукой в стену, второй придерживая попку рыжей. Повлажневшие лбы столкнулись и горячее дыхание смешалось. Она ловила мой оргазм, точно так же как я сейчас, и не шевелилась, закрыв глаза. Голая грудь вздымалась и терлась о мою футболку, бедра обвились вокруг моих, а руки обнимали шею. Мы были так тесно прижаты друг к другу, и так тесно кончали, что в голове ненадолго образовалась вата. Плоть рыженькой чуть расслабилась и член отпустило, и я аккуратно вынул его, ловя себя на мысли что трахаться без презерватива оказывается просто охеренно. Жаль раньше не практиковал.

– У меня нет парня, – ответила на фразу, о которой я уже забыл и позволила поставить себя на землю, глядя как я прячу поблескивающий спермой член в штаны. Охнула, резко опустила руку вниз и расправила трусики, прикрывая розовые в белом складки. – Течет…

Опустила юбку и привела в порядок футболку, расправляя ее на груди, все еще тяжело дыша. А я уже взял себя в руки и глянув на часы терпеливо дожидался, когда она оденется.

– Надеюсь теперь ты пересмотришь свои взгляды?

– Тебе разве есть до этого дело? – вгляделась в глаза и прочитала в них ответ. – Да, мой просчет. Вы мужики не прощаете оскорблений в адрес своего… – опустила взгляд на мою вздыбленную ширинку и ухмыльнулась, – эго.

– У тебя длинный язык, детка. Давно пора научить тебя использовать его по назначению, – ухмыльнулся и опустил руку на ее щеку, большим пальцем давя на губы.

Интересно, я и там стану у нее первым, или она уже делала это раньше?

Рыженькая разомкнула свой сладкий рот и поймала мой палец, прикусывая подушечку до ощутимой боли. Зашипел и отдернул руку. Ухмыльнулась.

– Мечтай, красавчик. Кто знает, может вселенная тебя услышит…

Развернулась и начала спускаться вниз по лестнице, больше не оглянувшись, а я стоял как истукан и пялился на ее задницу, прикрытую черной юбкой.

Интересный экземпляр эта рыженькая. Я провел с ней меньше часа, а уже ощущаю себя гребаным Шерлоком, который хочет узнать побольше об этой малышке.

Кто она? С кем пришла? Трахал ли ее Пашка? Эти вопросы интриговали и несмотря на то, что я так и не узнал ее имени, познакомились мы достаточно близко. А хотелось еще ближе.

Понял, что все еще как идиот смотрю вслед незнакомке и зашагал к лестнице на первый этаж.

Вечеринка набирала обороты, и толпа разрасталась. Видел много знакомых лиц, с кем-то здоровался, но были и те, кого встречал впервые. Незнакомые девушки тоже попадались, но я не заметил ни одной, которая бы интриговала так же, как та рыженькая. Не Катя. Надо было узнать ее имя, вместо того чтобы как одержимый набрасываться и тащить наверх. Но шутки про вчерашний секс в душе – прием запретный. Надеюсь, впредь она не будет к ним прибегать. Иначе…

Иначе мы снова будет трахаться как кролики. Черт у меня снова встал.

Заметил в толпе Пашку, и мои внутренности сделали сальто, когда увидел с кем он разговаривает.

Небрежная поза, взгляд, лучащийся улыбкой, заразительных смех от какой-то шутки, которую друг произнес, низко склонившись к рыженькой бестии. Да они мило смотрелись рядом. И я честно был удивлен, когда заметил, как мои кулаки рефлекторно сжались. Злился? Да с чего бы это?

Словно ощутив, что я на неё смотрю, рыженькая взмахнула ресницами. И меня прошибло током от скользнувшей в ее взгляде истомы. В комнате было темно, но я отчетливо заметил, как ее щеки залил румянец, а пухлые губы, которые я несколько минут назад трахал своим ртом разомкнулись. Она сделала вдох и словно опомнившись, что вообще-то разговаривает с хозяином дома, повернулась к нему, переспрашивая о чем-то.

Интересно, насколько они близки?

Спустился по лестнице и направился к ним, медленно протискиваясь через толпу. Обменялся рукопожатиями с парой знакомых парней, улыбнулся девушкам, и к тому моменту, когда вышел к центру гостиной, парочка уже разошлась, и я напоролся на одного лишь Пашку.

– Не пьешь сегодня? – удивленно спросил, заметив в руке друга минералку, и огляделся, выискивая взглядом рыженькую.

– Решил в завязку уйти, надо по делам отъехать. Ждал тебя, чтобы телефон передать, – Пашка протянул мне мобилу и я сунул ее в карман, проверив оповещения. – Бабу себе нашел? Вид помятый…

Кивнул на джинсы, и я застегнул ширинку, мысленно ухмыляясь.

– И ты видимо тоже, раз вторую вечеринку в собственном доме пропускаешь, – подколол в ответ, и Пашка пожал плечами, а потом посмотрел на время.

– Ну не то, чтобы нашел, но…

Заметил в толпе рыженькую. Она стояла чуть поодаль и болтала с кем-то мне незнакомым. А может это тот парень, что подвозил ее тогда, просто со спины мне было не видно лица.

– А там кто такая? – кивнул в сторону рыженькой, стараясь быть невозмутимым, но нетерпение все равно прорезалось в голосе. Все-таки малышка так и не назвала своего имени, и у меня не было уверенности что назовет вообще. – Лицо знакомое, вспомнить не могу…

– Серьезно? – Пашка проследил за направлением моего взгляда и искренне удивился. А потом повысил голос и окликнул рыжую, которая на секунду растерялась. – Эй, малая, иди сюда!

Малышка сказала пару слов парню, и тот кивнул и зашагал на кухню, а рыженькая медленно двинулась в нашу сторону, соблазнительно покачивая бедрами. Казалось, что она намеренно не спешит, чтобы оттянуть нежелательный момент знакомства, но с чего бы ей париться…

– Ты слышь, че, Маркос не узнал тебя, киска, – Пашка обхватил подошедшую к нам малышку за шею и потрепал рыжие пряди на ее макушке чисто братским жестом, а у меня внутри все оборвалось, когда он коснулся ее лба губами и с гордостью продолжил. – Это же Дашка, бро, не догнал? Сеструха моя…

Глава 11

– Даша?

Вынь его, мне больно!

Удивление даже не пришлось изображать, я просто охренел от этой новости, и Пашка похлопал меня по плечу, явно забавляясь.

– Ты ее когда в последний раз видел, когда ей сколько было, одиннадцать? Сейчас уже двадцать один…

Ты слишком большой…

– Выросла, да? – не унимался друг, а я все никак не мог прекратить тупить.

Не говори никому что стал моим первым, ладно?

– Да…

Не отрывал взгляда от лица рыжей. Казалось, она была напряжена, потому что не спешила подхватывать шутливый тон Пашки, вместо этого молчала и так же напряженно смотрела на меня.

– Ладно, болтайте, мне пора, – Пашка снова ударил меня по плечу и быстро чмокнул сестру в лоб, а потом направился к выходу сквозь толпу.

Рыжая развернулась, как только брат скрылся из виду, собралась свалить, но я дернул ее запястье, и она поморщилась.

– Не так быстро…

Шагнул с ней в сторону кухни, но Дашка попыталась высвободить руку. Естественно тщетно.

– Отпусти, ты совсем что ли? – крикнула в лицо, но я не обратил внимания на ее сопротивление и волок рыжую дальше, в кухню, мимо толпы каких-то парней у стола, к входу в чулан. Дашка пыталась сбросить мою руку, поцарапать второй, пнуть ногой, но успевал блокировать ее попытки, ощущая как медленно и неотвратимо дикое удивление сменяется бурлящей в крови яростью.

Голову ей отверну. Прямо сейчас.

Открыл дверь, толкнул сестру друга внутрь и захлопнул, входя следом.

Выпустил ее запястье из хватки, и она растерла его, сердито косясь в мою сторону.

– Синяк будет…

Не обратил внимание на ее попытку потянуть время и ощутил, как губа дернулась от злости. Обычно тик был перед дракой. Надо осадить.

– Марк, успокойся, – видимо ей тоже стало страшно.

– Думаешь весело поиграла? – толкаю Дашку к стене, наступаю сердито. Малышка сжимается, будто боится, что и вправду ударю, но ведь я не зверь, хотя клянусь сейчас так хочется об этом забыть! – И таблетки ты не пьешь, верно?

– Не мои проблемы, что ты ни одной юбки не упускаешь, – ей бы молчать, но характер взрывной, огрызается стерва. Рыжие пряди прилипли к раскрасневшимся щекам, а глаза превратились в два куска льда. – Не надо меня обвинять, что член в штанах удержать не способен!

– Залететь от меня хотела? – ударяю стену рядом с ее головой, придушил бы сучку. – Поэтому соврала?

– Отойди, заору! – толкает в грудь, но я принципиально не сдвигаюсь, давлю на нее взглядом, яростью в нем, молчанием. – Ты сам подкатил, не надо стрелы переводить! И вообще, не я тебя соблазняла, ясно? Ты первый запустил руки мне в трусы!

Молчу, пытаюсь совладать с собой, но изнутри разрывает. Хочется орать, грушу долбить в зале или морду какому-нибудь уебку разбить. А передо мной слабая девочка, но она одним своим присутствием в нокаут отправляет нервы и мозг, заставляя меня как обдолбанного трястись от злости.

– Что, правда глаза колет? – как будто нарочно нарывается стерва. Не видит берегов? Ведь сорвусь на нее, сорвусь! – Распутство никогда до добра не доводит, теперь ты это понял?! – срывается на крик, в лицо орет, а ее голос как из под толщи воды звучит. Глухо. Потому что пульс в ушах и глотке долбит, не дает очнуться из транса ярости.

– А теперь отпусти, меня Коля ждет! – снова толкает в грудь, но я хватаю ее запястья и встряхиваю бестию.

– Ну уж нет, ты за свой обман ответишь, девочка… – обхватываю Дашку одной рукой, второй достаю мобилу из джинсов, но сучка высвобождает кисть и легко смахивает телефон из моей руки и тот ударившись о край железного стеллажа падает на кафельный пол. Нокаут блядь. – Пашка все равно узнает.

Отрезаю ровно, понимаю, что должен рассказать, но рыжая резко меняется в лице и вцепляется в мою футболку, дергая меня, чтобы привлечь внимание.

– Ты не расскажешь! – говорит без уверенности, и мои губы кривит злая ухмылка.

– О, серьезно? Проверим?

– И что ты скажешь? – злится, снова голос повышает. – Пашка я трахал твою младшую…? Да он тебе яйца открутит за это! А если узнает, что мы не предохранялись, и член захватит. А папа? – режет по живому без анестезии. Дружбой с Геннадичем я дорожил. Он мне все равно что батя. – Скажешь ему как дочку его в душе отымел? Думаешь, по головке погладит? – снова сорвалась на крик, и мне тоже хотелось заорать, но воздуха не хватало даже чтобы одно слово произнести.

Она права. За мой проступок меня просто четвертуют и будут правы. Я бы сам лично это сделал с любым, кто посмел обидеть мою семью.

Что делать, блядь, что?

– Не говори им… – выдыхает ровно, и я разжимаю руки и отшатываюсь как от прокаженной. Дашка упирается спиной в стену и съезжает по ней на пол. – Не говори, нельзя им знать.

В ее словах есть доля истины, но в голове не укладывается, зачем она соврала мне? Не назвала свое имя, понимала, что пальцем не трону в таком случае. Почему не остановила?

– Когда у тебя месячные?

Покраснела, отвернула голову в сторону. Не смотрит в глаза.

– Через две недели.

Сука.

– Подождем, сделаешь тест. Молись, чтобы не залетела, иначе…

Голос срывается, не хочу пока об этом думать.

– На глаза мне не попадайся, поняла?

Кивнула, а я поднял телефон и заметив, что экран пошел трещинами, поморщился.

– И со своим этим хахалем чтобы рассталась, – бросаю, развернувшись к двери, уже не глядя на Суворову. – Не хватало еще тебе от него залететь…

Она всхлипывает, а я толкаю дверь и выхожу из чулана, оставляя Дашку там одну. Ярость душит, дышать не могу. В голове ее голос ласковый, когда она подо мной была и руками цеплялась за плечи. И тошнота в горле от осознания какого хрена мы натворили.

Нельзя говорить Пашке. Но он должен знать.