Kitabı oku: «В Кольце», sayfa 4
Вы уже поняли, что случилось с Москвой, я это тоже осознала, хоть и не хотела верить. Власти, видимо, решили закрыть не только город, но и вообще все Подмосковье насколько это возможно. А лучше всего это делать по периметру кольцевой дороги – так проще контролировать границы.
До конца мая я несколько раз ходила в город, но никого не встретила. Зато подметила, что магазин недалеко от шоссе в первый раз был целый, а во второй уже зиял разбитыми окнами, и внутри все было перевернуто. Я заглянула в него с нескрываемым опасением, взяла пару пачек чипсов и пошла дальше. Пропускной пункт был закрыт. Я близко не подходила, но мне показалось, что у самых ворот лежали тела. Может, просто привиделось, но я так испугалась, что поспешила вернуться домой.
Деда Леша тогда почесал щетинистый подбородок и сказал самую важную мысль, которая мне в голову не приходила: надо сидеть тихо, чтобы вот такие люди из магазина не дошли до нас.
Первое время в небе постоянно пролетали вертолеты и военные самолеты, а теперь тишина. Более того, если посмотреть на ночное небо, на котором всегда мелькали огоньки воздушного транспорта, то можно заметить: теперь, кроме звезд, ничего не осталось. И само небо стало гораздо чернее, ведь больше нет засветки от городов.
Деда Леша так и умер, глядя на ночное небо.
27 июля вышел на улицу, облокотился на колодец, поставил рядом зажженную свечу в стеклянной банке и долго смотрел на небо. Я поглядывала на него из окна, но недостаточно внимательно. Прошло больше часа, а может и двух, пока я закончила все дела на кухне при свете свечей и вышла к нему. Он сидел на траве, все еще облокотившись на колодец, и смотрел стеклянными глазами прямо перед собой. В мерцающем свете свечки это пугающее зрелище. Я тогда накрыла его простыней и оставила до утра, а сама ревела всю ночь, не в состоянии заснуть.
Утром кое-как оттащила деда на его участок, выкопала яму под яблоней и просидела до позднего вечера, разговаривая с холмиком свежей земли. Последнее, что он говорил, так это про погоду. Мол, жаркое выдалось лето, в лесу почти нет грибов, а ведь их можно засолить или засушить. Буквально через неделю пошли дожди, и лес утонул в грибах. Дачников больше не было, и все грибы во всех окрестностях принадлежали только мне.
5
Сергей внимательно изучал карту, водя пальцем по кривым линиям дорог и названиям населенных пунктов. На бумаге предполагаемый маршрут совсем простой, топай себе и топай по дорогам. Пару дней, неделю – неважно. Август в самом разгаре, сейчас и дни погожие, и ночи теплые. Тем более всегда можно переночевать в любом пустом доме по дороге. Не надо стучать, спрашивать разрешения или платить за комнату. Просто заходи – и делай что хочешь.
Обстановку в Кольце Сергей знал лишь примерно. Кто-то где-то остался в живых, кто-то из выживших опасен, кто-то не обидит и мухи. Жаль все оружие сгорело с вертолетом, с ним как-то спокойнее. Но и нож, украденный у Светланы, тоже вполне подойдет. Не каждый умеет обращаться с холодным оружием. Сергей же из тех, кто простой палкой до смерти забить может. Особенно когда ведешь через Кольцо мешок денег.
Алексей, отходивший по малой нужде в ближайшие кусты, вновь навис над старым другом, разглядывая ту же карту.
– Далеко?
– Ну так, пройтись придется. Мы не то, чтобы спешим, но и медлить не стоит, – он внимательно посмотрел на Алексея снизу вверх и опять спросил: – Ты уверен, что за нами не пойдут твои друзья?
– Говорю же, никто не знает, в какую сторону мы пошли. Тем более они вчера так напились на дне рождения Витьки, что спать будут до полудня. Мы уже ушли достаточно далеко, чтобы нас не догнали.
– Я еще раз хочу предупредить, что если они нас догонят, то разговаривать я с ними не буду.
– И не надо, я поговорю.
– Ты меня не понял. С ними вообще разговоров не будет. Они останутся там, где нас нагонят. У меня договор только с тобой.
Алексей громко сглотнул ком в горле и на всякий случай огляделся по сторонам – пустынная дорога да поле по обе стороны. Никаких признаков людей.
– Не переживай, не догонят.
Сергей снова уставился в карту и ткнул пальцем на населенный пункт, написанный жирным шрифтом.
– Нам вот сюда. Я слышал, что на том пункте вроде остались военные, и мы можем выйти через него, если что-то случилось при выполнении задачи.
– А где мы сейчас?
Сергей провел рукой по карте, очертив чуть ли не половину диаметра:
– Вот тут примерно.
– Нифига себе, это сколько идти! Может машину поищем?
– Может тебе еще личный вертолет вызвать? Не забывай, мы тут не одни. Лучше нам ни с кем не пересекаться.
– Думаешь, прям все тут головорезы и убийцы?
– Нет, вероятнее здесь охотятся такие, как я. А с ними лучше никому не встречаться.
– Своего-то они не тронут.
– Мы, Леш, выполняем приказ. Нам пофигу: свой или не свой. Так что рисковать не будем. Пойдем вдоль дороги, на ночь будем останавливаться в неприметных домах и, если поспешим, то дней через пять-семь дойдем до пропускного пункта. К тому времени как раз похудеешь и влезешь в мою форму.
Сергей похлопал по рюкзаку, в котором лежал черный кожаный плащ. Всем двумстам добровольцам выдали одинаковую форму с черными плащами. Сказали, что ткань специальная и защищает от радиации. Но так ли это – черт его знает. Какой смысл давать смертникам специальные плащи? За бравурными речами о долге перед страной и гражданами, о спасении миллионов жизней и ценнейших памятников архитектуры, никто не говорил, что две сотни человек, которых отправляют в Кольцо делать грязные делишки, имеют свои темные истории.
И Сергей не был исключением. Когда воевать не с кем, а очень хочется приключений, всегда можно записаться в добровольцы. Или в наемники. За такое по головке не гладят и, если узнают, то могут закрыть надолго.
О делишках мужчины быстро узнали. Всего одна командировка – и он уже на карандаше. А дальше арест, ожидание суда, бомбы над столицей и предложение, от которого почти невозможно отказаться.
К вечеру, наслушавшись нытья Алексея про истоптанные ноги, Сергей сошел с дороги недалеко от очередного коттеджного поселка и обошел его по периметру. Ни машин, ни людей. Лужайки перед домами заросли высокой травой, яблоки и груши устилали землю вокруг деревьев, и не было больше хозяев, которые навели бы порядок. Все, что побросали люди, теперь служит природе. Зато осам, мухам и муравьям раздолье.
Пока Сергей выбирал дом для ночевки, Лешка крутился возле яблони, выискивая на ветках и земле плоды побольше и посочнее. В какой-то момент он взвизгнул, ухватился за ляжку и отбежал подальше от дерева, плюхнувшись посреди грунтовой дороги.
– Что случилось? – Сергей выхватил нож и побежал в сторону друга, который держался за ногу и скулил.
– Оса, мать ее!
– А че орешь, словно подстрелили?
Пришлось тащить друга на себе до выбранного дома на окраине поселка. По мнению Сергея он был расположен стратегически удобно – в случае появления незваных гостей можно быстро выбраться через заднюю дверь и спрятаться в лесочке, который начинался сразу за участком. Другие дома были со всех сторон окружены заборами, через которые пришлось бы перелезать, либо выбегать на дорогу.
В незнакомом доме пахло сыростью и было очень влажно. Во всем доме по полу были разбросаны вещи хозяев. Судя по тому, что окна и двери целы, Сергей предположил, что хозяева собирались в спешке. И так спешили, что не отключили систему отопления. Без электричества и должного ухода прорвало трубы на кухне, вода разлилась по полу, из-за чего вздулся ламинат, а в углах помещения появились черные узоры плесени. Пришлось тащить Алексея по лестнице на второй этаж, где было сухо и относительно чисто.
Упав на кровать, Алексей состроил самое мученическое лицо из всех, что Сергею приводилось видеть. Словно его не оса ужалила, а как минимум подорвало на противотанковой мине. Кое-как стянув штаны, Алексей оголил опухшую ногу. Жало осы застряло в районе ляжки и торчало из кожи, как напоминание о мимолетной встрече.
– Не бойся, не умрешь, – усмехнулся Сергей, доставая жало. – Подумаешь, муха укусила. К утру пройдет.
– У меня аллергия на укусы этих тварей, – простонал Алексей, – а если я сдохну от шока?
– Таблетки есть?
Алексей отрицательно покачал головой.
– То есть ты, дурень, знал, что у тебя аллергия, но не взял с собой никаких таблеток?
– Аптеки как бы закрыты! Где я тебе их возьму?
Сергей не оценил недовольного возгласа пострадавшего, но все же съязвил, заявив, что любое заведение в Кольце можно легко открыть самому, не дожидаясь продавца.
К закату нога Алексея увеличилась в два раза, а сам он неподвижно лежал на кровати и тяжело дышал. Пришлось оставить его в доме, а самому пойти на поиски хоть каких-нибудь антигистаминных таблеток. Сергей бесился и шепотом матерился, ибо в полумраке приходилось идти почти на ощупь, а, значит, оставлять следы в траве и на дороге. А еще тратить драгоценные батарейки в фонарике. Попробуй сейчас найти батарейки – их крадут первым делом.
В соседнем доме не было ничего даже близко похожего на аптечку. Зато на кухне хозяева оставили пару банок тушенки и консервированной фасоли. Их Сергей без зазрения совести бросил в пакет и пошел дальше искать лекарства.
Во втором доме вообще не оказалось мебели. Там только сделали ремонт, кое-где еще торчали открытые трубы и не до конца залитый пол. Зря только тратил силы на вскрытие двери.
С третьим домом мужчина особо не церемонился – просто разбил окно со двора и залез внутрь. Он уже достаточно пошумел с дверью второго дома, чтобы бояться звуков бьющегося стекла. Если кто и шастал рядом, то они давно уже были бы тут.
На кухне мужчина нашел три закрытые пачки гречки, которые полетели в тот же пакет, чай и немного сахара. В одном из ящиков он обнаружил настоящий клад – две пачки новеньких батареек нужного размера. Уже неплохо. А когда в ванной комнате он обнаружил заветную коробку с красным крестиком, то даже улыбнулся себе под нос. Внутри и нужные таблетки нашлись. Правда просроченные на два месяца, но ведь те самые!
К полуночи Алексей перестал хрипеть и мирно заснул. Все это время Сергей сидел в кресле напротив и слушал дыхание мужчины. Вдруг помрет? Не хотелось бы, чтобы мешок денег вот так глупо умер.
Утром Алексей выглядел практически здоровым, только опухшая нога мешала ходить. Зато порозовели щеки, и появился аппетит. Сергей согласился, что еще на день они задержатся в этом месте, чтобы в дороге не возникло проблем. Тем более за окном сгущались тучи и моросил мелкий дождик – так себе погода для многокилометровой прогулки.
– Ладно, раз мы остались тут, давай сделаем самое важное.
Алексей вопросительно посмотрел на стоящего посреди комнаты друга. Что такого важного они еще не сделали?
– Перед тем, как нас отправить за Кольцо, всем добровольцам вшили специальные датчики, – он сел на кровать рядом с Алексеем и показал запястье с едва зажившим шрамом. – Эта хрень выполняет всего две функции. Первая – передает сигнал о том, что носитель жив, так они знают, сколько из двухсот человек еще в строю. И вторая – с ее помощью мы можем выйти за Кольцо. Это и есть твой пропуск.
– И что ты предлагаешь? Руку тебе отрезать?
Алексей дотронулся до кожи и почувствовал твердый бугорок под шрамом. И правда, там была какая-то вживленная штуковина.
– Рука мне и самому пока нужна. Мы с тобой должны вытащить этот датчик и очень быстро вживить его тебе. Он хитрый. Если не может считать жизненные показатели – значит, носитель мертв, и он отключается. У нас с тобой меньше минуты, чтобы его не запороть. Иначе придется искать еще одного карателя.
Алексей с ужасом смотрел то на руку на Сергея, то на него самого. В смысле резать? Какой еще датчик? Такого в условиях не было.
– А без датчика никак? Я не хочу, чтобы меня резали здесь, в заброшенном доме, без медицинского надсмотра.
– Всего лишь небольшой разрез на запястье. Это не больно.
– Разрез, Серег, ты понимаешь? Давай-ка, придумай что-нибудь другое. Желательно такое, где не надо резаться и калечиться.
– Можем вернуться к твоим друзьям. Либо я отдаю тебе мой датчик, и ты выбираешься на волю. Без него ты не выберешься.
Алексей еще раз посмотрел на запястье со шрамом. Он платил сумасшедшие деньги не за проводника в лице Сереги, а за этот чертов датчик.
6 сентября
Мне нужно время, чтобы восстановить события последних суток. И я не уверена, что сегодня 6 сентября.
Попробуем.
Вспомнив накануне о грибах, утром 4 сентября я пошла в лес. Собирала грибы я крайне аккуратно – не срезала ножки, не топтала траву, шла по явным тропинкам, коих в лесу между несколькими дачными товариществами великое множество, и даже сочная трава не смогла их скрыть. Вернулась домой где-то в три часа дня и легла отдохнуть.
Не знаю, сколько времени спала, но еще было светло. Проснулась от того, что услышала хруст веток за окном, а следом и голоса. Их было пятеро, все мужики. Они медленно шли между сгоревшими домами и что-то громко обсуждали. Помню, моя курочка начала кудахтать. Это и привлекло их внимание. У одного из них была огромная татуировка на шее с каким-то пауком или типа того. Видно, что свежая – черная и яркая. Еще у одного красная бандана на шее. Они бесцеремонно зашли на мой участок, громко рассуждая, что сделают с курочкой.
А дальше как в страшном сне.
Очнулась в своем же подвале, задыхаясь от едкого дыма. Руки и ноги связаны веревкой, голова раскалывается, перед глазами все плывет. Я смутно помню, как освободилась от веревок, но хорошо помню, как выбиралась из подвала и упала на траву рядом с домом, кашляя до рвоты.
Чуть придя в себя, попыталась потушить дом. Но оказалось, что это только с виду он страшно горел, в целом все было не так критично. Горели облицовочные панели, и из-за этого все было в дыму. Потушить их получилось пятью ведрами воды из дождевой бочки. Сгорели только панели на углу дома, а вот сам дом почти не пострадал, просто стал больше вписываться в окружающий пейзаж.
Эти твари и внутри пытались устроить пожар, кажется, я помню, как кто-то из этих уродов выливал средство для розжига на пол в гостиной. Но сгорели только шторы и слегка обуглился диван. В вечерних сумерках не особо было видно, и мне тогда казалось, что диван еще можно спасти.
Но обидно не за дом и не за мебель. Эти гады вынесли все, что только можно было забрать – еду, теплые вещи и даже технику. Нафига она им, если нет электричества? Оставили после себя бардак, разбросанные вещи и распахнутые ящики шкафов. И черные следы ботинок по всему дому. Уроды, блин.
Проветрить дом, и вытащить на улицу испорченный диван удалось к рассвету. Я предполагаю, что это уже 5 сентября. В утренних лучах солнца удалось оценить реальный урон – весь фасад дома, выходящий на улицу, покрылся сажей. До сих пор не понимаю, как не треснули от жара окна на первом этаже. Внутри огонь повредил стены и пол, но, если задуматься о возможных последствиях, то мне очень повезло. Выжженный пол можно спрятать под ковриком, а стены закрасить краской, благо этого добра в сарае навалом. Именно этим я и занималась половину дня.
После полудня и до самого вечера я разбиралась с вещами и едой. Еды, как я уже писала, не осталось вообще. Эти гады забрали все до последней пачки риса. Теплые вещи забрали не все, видимо, рук не хватило. Старые подушки, пару одеял и тонкий плед – вот, что мне оставили грабители. Разве это согреет долгой зимой?
А если они решат вернуться?
От этой мысли стало не по себе. Я не знаю, что они делали, пока мое сознание блуждало в темноте. Но если эти варвары решились на убийство, если вернутся и обнаружат, что дом не сгорел – обязательно закончат грязное дело. Именно поэтому я схватила все самое теплое, что осталось в доме, и спряталась в доме деды Леши.
Сегодня, вроде, 6 сентября, около 10 утра, и я пишу из его старенького дома, наблюдая за дорогой. Если ОНИ вернутся, то скорее всего именно по этой дороге. Второй въезд в поселок завалило сгоревшими деревьями и домами, так что только дурак будет там ходить.
7 сентября
Вчера я хотела лечь рядом с могилой деды Леши, заснуть и больше не просыпаться. Я впала в беспросветную апатию. Спасения не будет, безопасного места больше нет, все, что мы собирали и выращивали с дедой в течение лета, украдено. Прошло всего четыре месяца, а мы живем как в дикие века – кто сильнее, хитрее и наглее, тот и выживает. А я слабая и испуганная, как тут выжить?
У меня ничего не осталось: ни еды, ни сил, ни желания что-то делать. Я знаю, самое страшное в моей ситуации – опустить руки. Об этом постоянно твердил деда. Но именно это мне и хочется сделать.
Давайте смотреть правде в глаза – я не выживу в этом мире. Так зачем все эти тщетные попытки? Выиграть пару месяцев? И что они дадут? Приедут военные и всех спасут, а негодяев накажут? Да бросьте, дураку понятно, что этого не будет. Они бы давно приехали.
Кстати, в череде последних событий я совсем забыла про жирную Нину. Не военные ли тогда их убили и все подожгли? Скорее всего они. У кого еще будут вертолеты и оружие?
Даже если предположить, что нормальные военные все же решат спасать людей, как же они догадаются, что я здесь? Если закрыта вся область, то это тысячи квадратных километров. Не думаю, что они будут прочесывать каждый метр.
Можно, конечно, сделать огромную надпись на дорожном щите, что стоит на повороте в наши дачи, что-нибудь из серии: «Тут живые люди! Спасите!»
Вот только кто придет на этот призыв о помощи? Разве что толпы очередных головорезов.
И что же мне остается? Сидеть здесь, пока не умру от голода или холода? Или попытаться найти людей и присоединиться к ним? Или самостоятельно попытать удачу и найти работающий пропускной пункт? Можно попробовать вернуться в город и прорваться через взорванный пункт, или поискать настоящих военных. Наверняка там кто-то остался.
А можно лечь рядом с могилой деда Леши и больше не просыпаться.
***
Больше недели Сергей и Алексей провели в доме на окраине поселка. Сперва, не переставая, лил дождь. А в Кольце дождь опасен не только простудой, но и радиацией – неизвестно откуда тучи. Потом Лешка свалился с температурой. То ли вживление датчика пошло не по плану, то ли просто организм устал и решил покапризничать.
В итоге вышли дальше в первых числах сентября. Сергей нервничал, что профукали кучу времени, но потом сам себя успокоил – в дождь идти опаснее. А тут вроде солнышко выглянуло, все здоровые, никто не чихает. В соседних домах нашли туристические спальники и немного продуктов. Если по дороге будут попадаться похожие поселки, жители которых давно побросали дома, то дорога до пункта назначения будет приятной и легкой.
Но чудес, понятное дело, не бывает. Не успели Сергей с Алексеем пройти и пары километров, как их встретило выжженное поле и остовы сгоревших домов. Через пару километров картина повторилась – снова выжженная земля и кирпичные стены с зияющими дырами окон.
– Это наши, скорее всего, – пробурчал Сергей под нос, – сжигаем, чтобы не оставлять следов.
– А как же ценности и прочий бред?
– Какие тут ценности? Просто дома, в которых могли укрываться бандиты.
– Или простые люди, да?
– Или простые люди, – абсолютно спокойно кивнул Сергей.
Следующая выжженная деревня располагалась прямо возле дороги. Ветер и дождь разнесли пепел по округе и, ступая по асфальту, мужчины оставляли заметные следы. Но следы виднелись не только от их ног. Кто-то совсем недавно проходил по этой дороге, и было их не меньше пяти. Организованная группа, цели которой неясны.
Сергей решил не рисковать и свернул сначала в поле, а потом и вовсе сказал, что идти надо по кромке леса, чтобы, в случае чего, было где спрятаться. Алексей поначалу сильно не сопротивлялся, но уже к концу дня был готов на все, лишь бы вернуться на ровную асфальтированную поверхность. Высокая трава, кочки, лесные ползающие и летающие гады, готовые обглодать до костей. Да к черту такое путешествие!
Как только стало смеркаться, Сергей зашел поглубже в лес, выбрал небольшую поляну среди густых елок и развел огонь. Алексей быстро вытряхнул из рюкзака нехитрый паек в виде двух банок тушенки и банки фасоли, а сам укрылся спальником, чтобы хоть как-то спастись от надоедливых комаров.
– Просто не обращай внимания, – усмехнулся Сергей, ловко вскрывая жестяную банку, – если о них не думать, то и доставать не будут.
– Как можно не думать о полчищах комаров? Сожрали, твари! – взвыл Алексей и снова завел свою шарманку: – Как вообще такое получилось? Как я тут оказался, а? Уважаемый человек, прибыльная компания, куча советников, помощников и подчиненных. А я сижу посреди леса и кормлю комаров своей исстрадавшейся тушей.
– Твои деньги помогут тебе выбраться оттуда, откуда никто больше не выйдет. Так что не вижу причин для нытья.
– Я вообще не должен был тут оказаться. Гребаный футболист, из-за которого мы вылетели позже положенного. Если бы не он, то я бы был за Кольцом.
– Если бы не он, то ты бы погиб при крушении.
– Если бы не тот черт, то и крушения могло бы и не быть.
– Что ж, жизнь несправедлива.
Алексей впервые в жизни ночевал на улице. С одной стороны романтика: костер греет, рядом охрана и желудок сыт. Не хватало только гитары, дешевого вина и пьяненькой девчонки под боком. Должно быть примерно так развлекался Серега в молодости. Он вообще пользовался спросом у девчонок всей округи – высокий, атлетичный хулиган с голубыми глазами. Не чета Лешке Беляшику, на которого девушки стали смотреть только после того, как он заимел солидный капитал.
И вот оно как повернулось. Сережка все еще красив, и любая девушка с радостью повиснет у него на шее, вот только он решил медленно сдохнуть в Кольце от радиации. А Лешка, который все школьные годы был изгоем, сможет выбраться и продолжить жить. Что ж, жизнь, может, и несправедлива, но порой подбрасывает шанс в самом странном виде.
За ночь у Алексея замерзли уши и ноги; бока болели от жесткой земли, а шея от отсутствия подушки. А еще утром хочется кофе и завтрак. Вот только где посреди леса искать ресторан и аппетитную официантку?
Один Серега не видел никаких проблем. С утра он успел найти ручей, набрать воды, развести огонь и несколько раз прокипятить воду. Пока Лешка с трудом выбирался из спальника, тот уже вовсю готовил завтрак.
– На твою рожу противно смотреть, – проворчал Алексей, усаживаясь поближе к костру.
– На твою тоже, – улыбнулся Сергей, протягивая кружку с горячим чаем. – Чего такой угрюмый?
– Первый раз спал в лесу. Так себе, если честно. Сыро, жестко и стремно. Мне всю ночь мерещилось, что кто-то ходит вокруг нас.
– Ночью в лесу много кто бегает. Мыши, зверушки всякие. Не обращай внимания. Бояться нужно начинать, если услышишь человеческую речь.
После скромного завтрака мужчины двинулись дальше. Опушками, полями и неприметными тропами они медленно двигались к цели.
– Цель, вообще, важная штука, – полушепотом философствовал Сергей, чтобы не было скучно. – Без цели мы бы с тобой уже сдохли.
– С чего ты взял?
– Ты не обратил внимания, что сгоревшие деревни и поселки горели в разное время? Ту, что вчера ближе к вечеру проходили, подожгли дней пять назад. Пепел на дороге перемешался с дождем и ровным слоем покрыл асфальт, наши следы было видно отчетливо. А деревня до этого горела позже, может, дня три назад. Что это значит?
– Без понятия.
– Значит сейчас, скорее всего, горит деревня твоих друзей. Мы работаем методично, зачищаем пункт за пунктом, чтобы некуда было сбежать. Это сейчас. Потом, ближе к зиме, пойдут дроны.
– Они-то нахрена?
– Ну как же, – Сергей остановился, чтобы перевести дух, – сейчас мы выкуриваем тех, кто остался в Кольце после закрытия пропускных пунктов. За это время люди собрались в небольшие группы и нашли относительно безопасные убежища. Такие группы легко выследить и ликвидировать. Пройдет еще пару месяцев и те, кто выжил, опять начнут собираться в группы. Зима вообще не располагает к одиночному выживанию. А зимой что самое важное? Не замерзнуть. Значит, собравшиеся в новые группы люди будут жить в уцелевших домах. И что делать? Топить печи, камины, разводить костры. Они будут источать тепло, которое увидят дроны с тепловым наведением.
– Люди сами себя приговорят.
– Именно. К тому времени каратели закончат грязную работу, сдохнут где-нибудь в центре столицы, и сюда полетят десятки, если не сотни, смертоносных птичек. Это следующая волна зачистки. В идеале им к весне надо полностью освободить Кольцо от людей. И не сомневайся, они это сделают. А потом, лет через пять, десять или пятьдесят, они станут постепенно открывать Кольцо, начиная с самых чистых территорий и медленно двигаясь дальше. Однажды сюда вернутся люди, и никому не надо, чтобы они встретили сформировавшееся сообщество выживших мутантов.
– Откуда ты все знаешь?
– Не скрою, часть плана – всего лишь мои домыслы, но вполне реалистичные. Дроны я на базе видел, они пока ждут своего звездного часа.
Сергей многозначительно посмотрел на положение солнца на небе и снова двинулся в путь. Сентябрь – опасный месяц, сегодня может быть тепло и солнечно, а уже ночью температура опустится до неприятных значений. Выходить к населенным пунктам он тоже не хотел. Кто его знает, кого там можно встретить. Ладно, если каких-нибудь головорезов. А если своих?
Так они и шли лесами и полями, пока прямо перед ними не раскинулся городок. Сергей видел его на карте, но отчего-то не подумал заранее, как его обойти. И пока мужчина соображал, что делать, Алексей восторженно разглядывал многоэтажные дома на горизонте и надеялся выспаться в какой-нибудь квартире с мягкой кроватью.
– Город надо обойти. Я не вижу ни пожаров, ни тел, значит, наших тут пока не было.
– Значит тут никого нет. Не тормози, пошли. Солнце скоро зайдет.
– Поверь мне, кто-нибудь здесь точно есть. Единственный верный путь – обойти его слева. Справа граница, к которой лучше не подходить, чтобы не нарваться на АЗУ.
Алексей устало вздохнул, сбросил рюкзак и плюхнулся прямо в траву, наслаждаясь каждой секундой отдыха.
– Слушай, если тут граница совсем рядом, то точно никого нет. Я понимаю, параноиком быть хорошо, но я чертовски устал и, по-моему, натер ногу.
Алексей канючил не меньше получаса, пока Сергей не сдался и не согласился поискать ночлег в городе. Раз мешок денег хочет спать на мягкой кровати, черт с ним. Если вдруг встретится несколько выживших, Сергей с ними разберется. Активы надо защищать.
Сергей хотел пройти до города по полю, но, как назло, путь им перерезал неширокий, но глубокий ручей. Пришлось поворачивать и идти в сторону шоссе.
Приближаясь к городу, Алексей впервые увидел последствия эвакуации – тысячи брошенных машин, растянувшихся в нескончаемую вереницу в обе стороны дороги. Почти все автомобили были вскрыты; оставленные хозяевами чемоданы и сумки валялись на асфальте. Кто-то не поленился выпотрошить все багажники в поисках ценных вещей.
– Говорю же, люди тут есть, – шепотом произнес Сергей, указывая на бардак.
– Значит будем вести себя тихо. Нас не заметят.
На всякий случай Сергей вытащил нож и внимательно посмотрел по сторонам. Уже смеркалось, видимость падала с каждым шагом, и мужчины ускорили шаг, чтобы не остаться на ночь посреди дороги.
Поток брошенных машин отсекал тяжелый шлагбаум, который военные установили в дни эвакуации. Сейчас ни военных, ни людей, а шлагбаум так и стоит посреди дороги. За ним по встречке стояли с десяток брошенных авто, между ними вечерний ветерок разносил чьи-то вещи из багажа, и больше ничего. Жуткое зрелище, особенно в лучах кроваво-красного заката.
– Пойдем в тот дом, – шепнул Сергей и указал пальцем на один из частных домиков, утопающих в разбросанных по земле яблоках и первых желтых листьях.
Алексей был согласен на все, лишь бы поскорее уйти с улицы в безопасное место. Но не успели мужчины пройти и пятидесяти метров по свободной дороге, как из кустов им наперерез выскочило несколько фигур. Совсем молодые ребята перегородили дорогу и хищно смотрели на незнакомцев.
– И че это мы тут делаем? – спросил главный – высокий парень в кожаной куртке и с каким-то небольшим предметом в руках.
Сергей сделал шаг вперед, закрывая собой Алексея, и спокойным голосом произнес:
– Идем туда, где безопасней. Нам проблемы не нужны.
– Нам тоже не нужны, – усмехнулся «главный» и тут же крикнул в пустоту: – Э, народ, тут залетные!
Из кустов, с другой стороны дороги, вылезло еще человек пять. Разного возраста мужчины встали плечом к плечу, намекая, что через них никто не пройдет. Да уж, с семерыми справиться будет сложнее.
– Ребят, нам от вас ничего не надо. Мы идем своей дорогой, и мешать вам не хотим.
Сергей пытался говорить максимально спокойно, а сам тем временем оценивал возможность положить хотя бы троих – самых здоровых. Остальные сами разбегутся.
– Но вы притащились в наш город, так что уже мешаете, – возразил главарь. – Если хотите пройти, платите дань.
– Дань? – усмехнулся Алексей за спиной защитника. – У нас ни черта нет!
– Я не с тобой говорю, лысый. Хотите пройти, гоните дань. Мы берем оружие, патроны, хорошие ножи тоже подойдут.
– Откуда у нас оружие? Можем отдать пару банок шпрот и крупу. Больше у нас ничего нет.
– Вы что, претесь не пойми куда без оружия? Совсем идиоты?
В толпе хозяев послышались смешки и оскорбительные издевки. Алексей сжал руки в кулаки, готовый по отмашке Сергея поколотить в первую очередь недоглаваря. Однако Сергей сохранял мертвецкое спокойствие и, казалось, драться вообще не собирался.
– Может и идиоты, но мы безвредные идиоты. Если вам не нравится, что в ваш город пришли незнакомцы, мы сейчас же уйдем.
– Не, мужик, так не пойдет. Тут разные типчики ходят, и все вроде безобидные, пока в дома ломиться не начнут. А все дома в городе наши, как и дорога, по которой вы идете. Так что ищите в своих кармашках дань или живыми отсюда не уйдете.
– Ладно, ладно, как скажешь.
Сергей медленно снял рюкзак с плеч и хотел его уже поставить на землю, но вместо этого резко выпрямился и бросил рюкзак в сторону главного. На секунду толпа отвлеклась на летящий предмет, и этой секунды хватило, чтобы Сергей выхватил нож и бросился прямо на толпу.
Пока мужчина успешно валил главного и переключался на очухавшихся соратников, Лешка стоял, как вкопанный, забыв, как дышать. Частью сознания он понимал, что надо что-то делать, как-то помочь, но оцепенение не позволяло сделать даже шага. Он наблюдал, как на асфальте корчится уже не такой уж и грозный предводитель шайки. Парень схватился обеими руками за живот и кричал что-то неразборчивое.
