Белая птица

– Алиса, не могла бы там помочь? Мы не можем просто так его арестовать, нам ему предъявить нечего. Может это совсем не он. А может спрятал так этих детей, что пока мы тут его будем держать, они умрут от голода, – он, не отрываясь смотрел цепким взглядом прямо ей в глаза, удерживая её взгляд, – Нам бы только зацепиться за что-нибудь. Как ты думаешь, сможешь ты завтра подойти к нему и сказать, что не могла привести его дочь. У тебя под одеждой будет микрофон. Мы будем слышать и записывать его слова. Ты скажешь это и сразу уйдёшь, а мы проследим за ним куда он поехал, где живёт.

Алиса, обдумывая услышанное, пожала плечами.

– Ты сказала, что он фотограф. Это с его слов или ты точно знаешь?

– Знаю, – она утвердительно кивнула, – Он хотел сделать из меня модель. Я была у него в студии.

Мужчина с участковым быстро переглянулись и в их мрачных взглядах мелькнула искра азарта, как у гончих собак, загонявших зверя в западню.

– Ты можешь назвать адрес?

– Адреса не знаю, а показать смогу, – она подробно рассказала о здании, о том, что там было внутри, умолчала только о деньгах.

Довольный услышанным полицейский откинулся на спинку стула, пожевал кончик карандаша и вдруг осенённый какой-то мыслью, резко навалился на стол, придвигаясь к Алисе:

– Скажи, а почему ты ему не поверила?

Алиса сначала замялась, закрутила варежки в руках, потом на выдохе быстро, запинаясь в словах, проговорила:

– У него глаза были, как у того дядьки, который ко мне приставал. Масленые и противные. И Сэм так же на девочку смотрел. И ещё мне не понравилось, как он меня снимал. То платье задери, то сядь и ноги по шире, то палец в рот засунь, как будто я маленькая, – выпалив это она подняла глаза, горевшие гневом и смущением, – Я хотела ему сказать, что мне это не надо. Противно всё это.

– Так, понятно. А кто тот дядька, что приставал к тебе?

– Не знаю, – Алиса пожала плечами, – Он к нам домой приходил. Пил с мамой. Потом исчез, – и она рассказа о шутке, проделанной с ним Сэмом.

– Странный парень, – задумчиво произнёс участковый, – То спасает, то ворует.

– Может это не он? – вставила Алиса.

– Может и не он, но надо проверить, – ответил полицейский.

Звонок телефона прервал его, он выслушал того, кто был на другом конце провода и всё больше мрачнел, потом положив трубку произнёс:

– Снотворное в конфете и доза большая.

– А отпечатки? – заинтересованно спросила Алиса.

Полицейский улыбнулся ей:

– Отпечатки к сожаление смазанные. Ну, что Алиса? Поможешь нам?

– Сначала надо разрешение опекуна получить, – напомнил ему участковый.

– Скоро она приедет?

И тут словно ответ на его вопрос в дверь громко и требовательно забарабанили и не дожидаясь разрешения резко её распахнули. В кабинет, пропахший мужским потом, влетел и заполнил его стойкий аромат французских духов, которые внесла на себе тётя. Участковый как уж очень поспешно вскочил со стула и с виноватой улыбкой вместо приветствия наклонил голову, но тётя, не видя никого кроме племянницы бросилась к ней:

– С тобой всё в порядке? Тебе ничего не сделали? – она внимательно встревоженным взглядом осмотрела Алису, будто искала на ней следы побоев и синяков.

– Ирина Владимировна, Ирина, – участковый мягко взял её под руку, – Ничего с вашей подопечной не случилось. Сядьте, пожалуйста, и мы поговорим, – он галантно подставил ей стул, на котором недавно сидел, – А ты, Алиса, посиди ещё немного в коридоре, – он усадил ничего не понимающую Ирину и проводил Алису к двери.

Она снова сидела в коридоре и опершись руками в сиденье смотрела на носки своих ботинок. Опираясь на пятки, она то сводила, то разводила их в стороны и прислушивалась к доносившимся из кабинета глухим, настойчивым мужским голосам, временами прерываемым протестующим высоким голосом тёти. Слов не было слышно, но смысл разговора ей был ясен. Постепенно голос тёти становился всё тише и звучал реже. Всё, тётка сдалась, подумала Алиса. А что он с девочками делает? Тоже фотает или, она представила маленькую девочку и Сэма. Лицо её скривилось от омерзения и жалости к ребёнку. Сдерживая охватившую её дрожь отчаяния и страха, она подскочила со стула и стала вышагивать взад-вперёд по коридору. Ей не страшно за себя, она всё сделает, чтобы спасти этих маленьких девочек. Дверь открылась и выглянувший из неё участковый, жестом пригласил Алису войти.

С утра шёл густой снег, а после обеда тучи рассеялись и снег блестел на солнце так ярко, что Алиса прищуривалась, боясь ослепнуть от его белизны. Она пришла в назначенное время к решётке парка. Постояла за деревом вглядываясь в глубину аллей, где гуляли мамы с детьми. Естественно, этой девочки с мамой там не было, но она, думая, а вдруг за ней следит Сэм, всё делала так как будто хотела привести ему ребёнка. Переминаясь от волнения с ноги на ногу, она засунула озябшие руки в карманы своей старой куртки. Она была лёгкой и в ней легче будет убежать. Так решили все. Под воротником прилепили маленький микрофон. Сказали, этого хватит. Они будут слышать все разговоры. Алиса оттолкнулась от дерева и решительно направилась к месту встречи. Сердце почему-то колотилось в горле, затрудняя дыхание. Она стала негромко считать свои шаги:

– Раз два, три, четыре, скоро поворот, – наклонив голову она шептала в микрофон.

Эту ночь она спала спокойно, без снов. Тётка перед сном дала ей успокоительный отвар, и сама тоже выпила. Прилегла рядом, крепко обняла и спросила:

– Тебе страшно? – Алиса помотала головой, а она сказала, – А мне страшно, как-то неспокойно. Я вообще ничего не поняла, зачем ты им нужна. Сами бы поймали их и допросили. И этот Игорь Александрович прилип, даже домой нас проводил, как под конвоем шли. Боится, что сбежим? – она натянуто улыбнулась.

– Просто ты ему нравишься, – сказала Алиса и её сонные глаза закрылись.

Перед поворотом она немного притормозила, глубоко вздохнула, сделала решительный шаг и тут же увидела чёрную машину, но стояла она немного дальше, чем вчера. Я должна пройти мимо, подумала Алиса, я ведь не знаю, что это его машина. Она для большей убедительности оглядывалась по сторонам, будто в поисках Сэма. Естественно его нигде не было. Сидит в машине, подумала Алиса, и ментов нигде не видно, здорово спрятались. Может на крыше вон того дома снайпер сидит? Как начнёт палить. Алиса поёжилась, представляя стрельбу. Кровищи будет, весь снег зальют. Нервный смех вырвался у неё из-за рта вместе с паром. Она поравнялась с машиной и не сбавляя шаг двинулась дальше. За спиной послышался звук открываемой дверцы и гневно-удивлённый голос Сэма:

– Почему ты одна? Я же сказал тебе привезти девочку.

Алиса обернулась и натолкнулась на его потемневшие от ярости глаза. От испуга у неё свело судорогой руки и ноги, она попыталась сжать сведённые руки в кулаки. Он буквально набросился на неё:

– Я спрашиваю тебя, где девочка? – его громкий шёпот бил по ушам.

Алиса на мгновение зажмурилась, открыла глаза и выпалила:

– Нет её. Их нет в парке, – она постаралась казаться спокойной и невозмутимой, но глаза полные смятения выдали её.

Он нагнулся к ней:

– Не ври мне, они каждый день гуляют, – его свирепое лицо и запах парфюма вызвали у Алисы приступ тошноты.

Она отступила назад и вдруг воскликнула:

– Она не твоя дочка. Ты её украсть хотел.

– Чего? – пытаясь сохранять прежнее выражение лица пробормотал Сэм, но во взгляде мелькнул страх.

Тут из машины выскочил водитель и схватив Алису как щенка за шиворот куртки бросил на заднее сиденье машины.

– Ты тоже в машину, – приказал он Сэму резко толкая его в спину.

Машина взревела и сорвавшись с места понеслась по пустынной улице.

– Раз той девки нет, то и эта сойдёт, – заглушая рёв двигателя прохрипел он.

– На эту другие планы. Аукцион в самом разгаре, – ответил Сэм и коснулся плеча водителя, – Давай потише, на камеры попадём.

– Плевать, всё равно хотел сменить машину, – он мельком глянул на Алису направляя на неё зеркальце заднего вида, – Эта та кукла?

– Ага, – он тоже посмотрел на растерянную Алису, – Надо избавляться до нового года от всех и ехать отдыхать.

Он что-то ещё сказал, но рёв набираемой скорость машины заглушала слова. Алисе хотелось обернуться назад и посмотреть едет ли за ними полицейская машина или нет, или они отстали или вообще потерялись? Она незаметно пошарила по дверце рукой в поисках ручки, но её не было. Эта дверца изнутри не открывалась и стекло не открывалось. К тому же что говорят эти два дядьки непонятно, надо их заставить сказать хоть что-нибудь, но нельзя говорить, что я знаю про украденных девочек. Что же сказать? Алиса отчаянно искала в своей голове с чего начать разговор и тут в памяти всплыла картинка. Два мальчика убили раненого голубя и тыкали его палкой, а соседка, старая баба Вера им сказала, что их за это боженька накажет, но мальчишки засмеялись и убежали. Тогда Алиса взяла этого голубя и закопала, похоронила за домом. Она громко воскликнула:

– Вас бог накажет, за то, что своровали меня.

– Бог? – засмеялся водитель, отбросив резким движением головы свои длинные волосы с лица, – Дура. Бога нет, есть только бабло. Деньги наш бог. Деньги и очень много денег.

– Сам дурак, – огрызнулась Алиса, потом стала тихо говорить прямо в микрофон, – Раз, два, поворот налево, три, четыре, дом с колонной, пять шесть, светофор и площадь.

– Чё она там бубнить? Достала болтать, дай ей конфету пусть заткнётся, – проворчал длинноволосый.

– Где леденец, который я дал тебе вчера? – навис над съёжившейся Алисой Сэм.

– Вот, – достала конфету Алиса из кармана, но на самом деле это была не та конфета, она подумала, – какие полицейские молодцы, что дали ей похожую конфету на случай, а вдруг он попросит вернуть свой леденец.

– Затолкай в рот и молчи, – угрожающе произнёс Сэм.

Алиса спокойно развернула и засунула в рот кругляш леденца, придерживая за палочку. Сладости она не почувствовала, только слюна стала тягучей, липкой и очень захотелось пить. Но у них просить воду нельзя, а вдруг и туда свою дрянь добавили. Куда же меня везут? И где сирены полицейских? Хорошо если туда, где снимал он меня, а если куда-нибудь за город? У них вон какая быстрая машина, а у полицейских какие-то каракатицы. Тётка наверно с ума сходит. Ой влетит участковому от неё, да и всем в полиции, если со мной что случиться. А что со мной случиться? Они меня продать хотят, это как мамка хотела тому дядьке. Наверно много денег за меня хотят получить, два урода, придурка. Алиса всматривалась в окно, ей показалось, что они уже проезжали тут. Это что они кругами ездят? Наверно боятся погони. Тут машина резко свернула и затормозила у больших ворот. Алиса увидела вывеску рядом с воротами. Она нарочито громко прочитала:

– Северная, сто двадцать пять.

Ворота отъехали в сторону. Наверно на кнопке, подумала Алиса, не увидев никого за воротами. Проехав вокруг здания, они остановились и тут Алиса узнала ту дверь в подвал и калитку, через которую она в прошлый раз вышла отсюда. Она обрадовалась. Тут где-то в засаде полицейские сидят. Сейчас как выскочат из кустов, как заорут: – Лежать! Мордой на пол! Но напрасно смотрела по сторонам Алиса пока её грубо схватив за капюшон тащил за собой Сэм. Длинноволосый открыл дверь и пропустил их вперёд. Осмотрелся, зашёл следом и запер дверь.

– Закрой её пока к этим, потом решать будем как быстрее всех сплавить, – сказал он и обогнав их быстро скрылся за поворотом.

Тут Алиса вспомнила, что в той, их конфете было снотворное, и чтобы не вызывать подозрение стала притворятся, что засыпает. Ноги её заплетались, голова наклонилась вперёд и глаза будто слипаются. Сэм тряхнул её несколько раз, потом ворча подхватил поперёк и понёс по коридору.

Прислонив вялое тело Алисы к стене, Сэм стал искать по карманам ключи. Резко дёрнув связку за брелок, он не удержал её в руки и ключи вылетев из кармана со звоном упали на пол. Сэм выругался и отпустив Алису наклонился за ними. Этого мгновения хватило, чтобы она, собрав все силы толкнула наклонившегося Сэма в спину и рвануть по коридору.