Kitabı oku: «Мой любимый призрак. Городские мифы»

Любовь Сушко

Yazı tipi:

ISBN 978-5-0053-4551-6

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Любовь Сушко

МОЙ ЛЮБИМЫЙ ПРИЗРАК

ДАН ПРИКАЗ ВЛЮБИТЬСЯ

Пролог к роману

И вот когда роман на середине,
И хочется забыть иные чувства,
Влюбленный призрак этот мир покинет
И явит мне реальность и искусство,
Художника забытая картина,
Заложника звенит немая грусть,
И призрачный, забытый мной, мужчина
Пусть явится, и пусть тревожит путь,

Который мы проделали когда-то,
Зашли в тупик, и Минотавр сожрал
Былые думы, это как расплата
За те событья и страстей накал.
И я его тогда похоронила,
И усмирила свой печальный пыл,
Забыла? Ну конечно, не забыла,
Но он далек и недоступен был

И вот теперь тот мрамор рассекая,
И покидая свой печальный склеп,
Врывается, да кто же ты такая,
Зачем к тебе стремился столько лет?
Скелет в шкафу? Да нет, о нем известно,
Все знают ту печальную любовь,
Женою там не ставшая невеста,
Несет всю жизнь в душе тоску и боль.

Но если угораздило влюбиться,
И разорвать порочный этот круг,
Тогда роман отчаянный случится,
Среди потерь, ненастий и разлук.
И мой любимый призрак будет рядом,
Чтобы опять напомнить о былом,
Не надо, я прошу тебя, не надо
Врываться в душу, в рукописи, в дом.

Но кто меня послушает? Не верю,
Мечусь в метели, маюсь, но могу
Пройти тот лабиринт, раскрыть те двери,
В объятиях застыть на берегу.
На набережной, рядом с адмиралом,
В момент признаний, канет он во тьму,
О, как же долго я роман писала,
И что же будет дальше? Не пойму.
.
И что же будет дальше? Я не знаю.
Загадывать не стоит, даль туманна,
Боль саксофона, и душа взлетает,
И мечется над бездной неустанно.
Любимый призрак рядом с адмиралом,
Немая боль мне не дает уснуть.
Живой, любимый, яркий, не пристало
Его терять, о воздуха б вдохнуть…

И дальше жить

Глава 1 Души на небесах

Странный свет ослепил и заставил остановиться. Эльдар, а среди местной братии его звали исключительно Эль, остановился и замер, не в силах двинуться дальше. Было отчего замереть, да что там окаменеть, превратиться в статую, прекрасную статую в белой безбрежности.

Как он мог тут оказаться? Кто и что его сюда забросило из того самого рая, ну пусть Пекла, где он собирался оставаться среди прекрасных дев и демонов, а почему бы и нет – заслужил, вот и исполнили все, что было обещано. За ним же пришел Аз – дух безводной пустыни – все правильно. То есть начиналось правильно, а что теперь? Здесь на этом свете ничего не может перевернуться, измениться, здесь время не течет, он же знал это, всегда знал. Покой-то он точно заслужил, если не заслужил счастье. Эль пытался вспомнить, откуда он знает все это? Но тот самый демон все стер из его памяти и поработал основательно. Да и прав он, для чего лишний груз воспоминаний, если все ушло безвозвратно. Пока я помню, я вечен, – сказал один поэт, но вот вечности ему и задаром не надо. Хватит, отлюбил, отболело, бурьяном все поросло.

Из невеселых размышлений вырвал странный голос, такой скрипучий и противный, век бы его не слышать. Но наш герой не был лишен слуха и все прекрасно слышал:

– Тебя срочно вызвали сюда, – заявил какой-то совсем другой бес, – а так как твой Рыжий проиграл тебя в кости, то ему ничего не оставалось, как только исполнить мое желание, мы играли на желание, – пояснил словоохотливый бес явно славянского происхождения. Это открытие сильно задело Эля, хотя его давно ничего не волновало. Волнения остались там, на земле, когда он рухнул на пыльный ковер замертво.

Это заставило Эля снова замереть с открытым ртом, потому что такого поворота трудно было ожидать.

– Как это играли, проиграли, что тут такое творится вообще? Боевого офицера в кости проиграли? Я не ослышался? Да может ли такое вообще быть в этом мире?

– Не в этом, а в том, – уточнил Рыжий, и усмешка скользнула по его кривоватым узким губам.

– Да какая разница на каком, – стал заводиться Эль, это словоблудие возбуждало его все сильнее и сильнее.

– Не кипятись, я знаю, что твоя милицейская карьера начиналась в казино, ну ты же спец по карманным кражам, и прочим мошенникам ты был в самом начале там на службе, не так ли. Вот как говорится, круг и замкнулся. В мире нет ничего нового.

То ли бес шутил, то ли говорил серьезно, интересно, они вообще могут говорить серьезно? А шутки какие-то странные и неудачные получаются.

– А почему мы с тобой на небесах? – удивился Эль, в нем проснулся полицейский, – ну я – то ладно, может и заслужил, а ты? Тебе же нет сюда ходу, насколько я помню, или что-то переменилось за это время.

И он почувствовал, что обрывки памяти и правда, возвращаются. К чему бы это или зелье действует только в его раю, а на чужой не распространяется?

Допрос Пана не смутил вовсе.

– А я часто тут бываю, ты бы поменьше сказочек на земле слушал, так знал бы все мироустройство лучше, – огрызнулся Пан или как он там себя назвал. – Сидел бы в своем параллельном раю и девиц развлекал. Но тебя же все время не туда бросало. Фауста явно не читал, а там все прописано. Так мало того, вот угораздило славянок любить или просто использовать. Вот они теперь нам покоя и не дают. Подавай им Эльдара в целости и сохранности и все, живого или мертвого, но давай. А кто виноват? Ну, если не в полной сохранности, то хотя бы вот такого, бестелесного. Хоть одним глазком на тебя взглянуть хотят. Вот и бегаем, суетимся, все копыта уже посбивали, в кости играть приходится, хитрить, выворачиваться, чтобы желания исполнить. Я и так долго отговаривался, да что толку, все равно рано или поздно исполнять все надо.

Ничего ответить Эль не успел, хотя за словом в карман обычно не лез. В тот момент огромные прозрачные двери распахнулись, и Пан подтолкнул его в какую-то залу огромную и прозрачную. Тут должна была обитать Снежная королева из знаменитой сказки, не иначе. Сказку он помнил хорошо. И тоже благодаря ей, той самой славянке, о которой говорил ему Пан мимоходом.

– И тут ты только про королев думаешь, – ворчал за спиной бес.

И уже не тот самый неуклюжий бес Пан, перед ним стоял какой-то Ангел с мечом. Такого Эль видел в окнах витражей то ли в Риме, то ли в Париже, куда его чуть ли не в последний год забросила судьба, исключительно по делам, отдыхать настоящий полковник не любил, да и не мог совсем, что его и сгубило очень быстро. Выражение «сгорел на работе» было применимо к нему в полной мере, причем в прямом, а не в переносном смысле. Внезапно, мгновенно и очень рано он сгорел. Никаких долгих прощаний и слез, все случилось стремительно.

Вот этот самый грозный с Мечом Михаил и стоял перед ним теперь, жестом приказав подойти ближе.

– Доставил в целости, – услышали они голос Пана за спиной, – каким он был, таким и остался.

– Да вижу, что пока в целости, – повернулся к нему Меченосец.

Странные их разговоры все меньше нравились Элю, ему хотелось что-то сказать в ответ, но он решил не будить Лихо, пока оно тихо. Ему ли не знать, что дальше будет хуже, а если он еще вмешается.

Повисло какое-то странное молчание в этом прозрачном зале.

Эль хотел спросить, почему это пока, и что с ним еще после смерти может такое случиться, но промолчал, понимая, что с этим типом явно в генеральском звании на этом свете, не стоит так говорить. Он ответит так, что мало не покажется. Но как же неуютно тут было, как на ковре у генерала в самый последний день его пребывания на земле. Если бы знать, что день был последним. Ведь на самом деле ничего не предвещало беды.

Вот так и стоишь, словно голый, из всей одежды на тебе только именные часы, и не знаешь, куда руки девать с теми самыми часами. Хорошо, что все они тут мужского пола, хотя на самом деле пол уже не имеет никакого значения. В этом он, страстный и любвеобильный азиат, убедился сразу, как только соизволил тут появиться. И горечь разочарования становилась только сильнее с каждым разом, с каждым днем, хотя какие там дни, время тут не текло вовсе.

В тот момент Эль повернулся к зеркальному отражению, и не узнал себя. Что тут за зеркала такие странные.

Нет, все вроде правильно на первый взгляд, там был архангел Михаил, Пан за его спиной – на этом свете они отражались в зеркалах, не то, что на том, всех четко видно. И еще отражался в зеркале какой-то мужик, которого он смутно помнил, где-то видел, но это был явно не он. Откуда тут взялся чужой мужик, и почему нет его самого? И странный холодок прокатился в его душе, тревога только нарастала. Угрозы были не напрасными, целым он отсюда точно не вернется, если при первом появлении смог так перемениться. В том, что это был он, Эль понял только с пятой попытки, логически рассуждая – здесь больше никого не было – значит это он.

Они с интересом за ним наблюдали, вот гады такие, привыкли издеваться над людьми.

– Не возмущайся, мы немного изменили тебя для дела, так нужно, – шептал ему Пан, потому что Михаил явно не опустится до таких объяснений, а ясность надо было внести обязательно.

– Зачем вы меня изменили, и чья это внешность? – так же тихо вел свой допрос Эль.

И настроен он был серьезно, даже если бы сам Бог стоял перед ним, а не его генералы. Тем более бог был чужим, а с чужаками нечего церемониться.

– Короля Сиама, – выпалил тот, – вернее, китайского актера, который играл его, из тебя сделали. Не помню как там его фамилия, но это точно он. Я смотрел вместе с Лизой этот фильм. Она его смотрит часто, хотя ей нужен не тот самый король, а ты, – пояснил Пан, – просто она считает, что ты очень похож на него, и так ей проще переносить вечную разлуку. Ведь она уверена, что и после смерти вам не быть вместе и даже не встретиться. Значит, разлука будет точно вечной.

Пан сразу заметил, что Эль отреагировал на имя, но ни о чем больше подумать не успел, потому что Михаил к ним обратился снова, дав бесу объяснить самое главное. Для того тот тут и был, собственно, чтобы объяснить, терпеливо и точно отвечать на вопросы.

– Ты свободен, остальное я сам ему все объясню, – вдруг резко произнес Архангел и махнул рукой, повелевая Пану исчезнуть в прямом, а не переносном смысле.

Пан растворился в воздухе, как и положено бесу любых страстей и мастей. Эль остался с чужим архангелом, вид которого был грозен, остался один на один. Вот ведь угораздило вляпаться. На земле бы он себе ничего такого не позволил сроду, но где она, та земля. Хотя предчувствия ему подсказывали, что скоро именно там он и окажется. Стоило только вспомнить, она и появится.

– И что от меня требуется, – не выдержал он и не стал ждать, пока тот заговорит первым.

– Да ничего особенного, но по нашим меркам нужно отвечать за всех, кого приручил на земле. Это у вас мусульман другие правила, только ты жил среди славян, так что не открещивайся. А ведь мулла тебе говорил, как опасно с иноверцами оставаться, но ты не послушался. Наверное, зря не послушался, но что теперь сокрушаться.

– За всех? – словно эхо переспросил Эль, и голова слегка закружилась.

И сразу было понятно, что много за кого ему придется отвечать. Да и что в том удивительно, красавец полковник был любим всеми, с кем ему приходилось сталкиваться. Он умел найти подход к любому, потому что оставался в чужом мире, да и просто был так воспитан.

Архангел тем временем сменил гнев на милость.

– Ну за одну точно ответить придется, потому что потеряла она сон и покой, а у нее там очень важная работа должна быть закончена, в то время. как мы ждем ее тут, и давно ждем. Вот и отправляйся в путь без промедления. Не думаю, что теперь тебе там понравится, потому ты все сделаешь быстро, чтобы поскорее вернуться и не сожалеть о том, чего не может быть.

От волнения Эль не следил особо за тем, что говорилось, а говорилось довольно витиевато и путано, словно Архангел сам себя с иностранного языка переводил в сети, врубив переводчик. Специально ли он делал это, издеваясь над полковником, или по-другому не умел, это не ясно и неведомо нам будет.

– И что делать-то, и она вероятно, старушка, если я ее тогда и там соблазнил, – растерянно произнес Эль.

Ему бы сейчас так пригодился Пан, но того давно не было рядом, значит придется добираться до сути самому. Хотя имя Елизаветы он назвал, хорошо, что это была не знаменитая императрица, которую так любил Пушкин, а то бы туго ему пришлось. На его памяти было три девушки и дамы с таким именем. Интересно, какая из них. Хотя он смутно догадывался, о ком идет речь.

Интересно, откуда он мог знать про императрицу и поэта? Плохо, когда одно помнишь, а другое нет и спросить не у кого.

– Ну, ты добрый молодец, смог смотаться к нам раньше срока, и теперь тебя старушки пугают. А раньше ты в этих самых старушек влюблялся и ничего, как там у вашего поэта – то написано – Нам девчонки как прежде нравятся, мы старух любить не хотим. Приказано полюбить, только так она сделает все, что требуется, а мы заберем ее сюда, а ты отправишься к своим девам и пирам своим. Другого варианта нет все равно. Все ясно?

И взглянул он так грозно, что Элю оставалось только кинуть в ответ.

– Так иди и действуй, и без Лизы сюда не возвращайся, полковник, настоящий полковник. Горе с вами, рядовые хотя бы не выеживаются так.

Он напомнил ему о прошлом. И не таким он молодым там был, как хотел казаться, полковников дают после 40-ка. Просто отвык от того возраста к 25 навсегда привык, вот и все.

Но в 40 лет и дальше, он был неудачно женат, растил двух сыновей, глаза бы на них не смотрели, и уже не успевал бегать за девицами. Погоны слишком жали плечи, а ведь на этой службе один неверный шаг и лишился бы тех самых погон, ради них и свобода, и любовь были на алтарь власти брошены. А что в итоге? Инсульт на работе, от которого он так и не пришел в себя и не вернулся к жизни. Упал перед генералом, хотя там ничего такого и не было, просто нужно было доложить о важном, но не раскрытом деле, вот и не выдержала душа полковника. В один миг все пропало, и свет погас. Он долго не мог понять, что умер, сопротивлялся, не хотел этого признавать, но возврата туда больше не было.

А может быть и не пришел, и не вернулся, потому что и возвращаться-то было некуда и не к кому? И Лиза куда-то пропала с той самой поры. Кажется, тогда ее в городе не было. Потому что, когда он ее звал, она не отзывалась, но она не могла не откликнуться на его зов, не могла, а не откликнулась. Такие вот странные вещи стали происходить в ту пору, когда власть была сильнее страсти, а страсть погасла, как костер на снегу..

И, наверное, никакая сила бы не заставила его туда вернуться теперь, если бы не этот парень с мечом, который распластает тебя на две части, глазом не моргнув. Хотя у него давно нет тела, гибкого как у пантеры, прекрасно сложенного тела, которое она так любил и которым так гордился сам красавец полковник. Но все равно не хочется терять ту оболочку, которая была здесь и теперь, пока от него хоть что-то оставалось, была и надежда, туманная надежда, непонятно на что, правда, но была. Теперь не оставалось и ее, и как ему жить дальше? Хотя слово жить не отражает сути того, что здесь происходит, но все-таки.

Он простонал, вспомнив, что теперь похож на короля Сиама, которого играет какой-то китаец. И зачем только Лиза такое устроила. Ну да, она не могла показать его фотографии миру, но казаха бы какого-нибудь выбрала, зачем ему было превращаться в китайца? Что за причуды бывают у любящих и влюбленных женщин, которые никогда не станут вашими женами.

– Не какой-то, а знаменитый, и он краше тебя будет, – услышал Эль голос Пана за спиной, – так что тебе повезло еще, бывают превращения и похуже, тут чего только не насмотришься. Был бы Квазимодо, если бы она отомстить захотела, вот тогда бы поплясал.

Хорошо, что черт снова был тут. Можно поговорить, хоть что-то обсудить с ним, а то совсем все кошмаром показалось. И самое страшное, что от тебя больше ничего не зависит.

– Приказы не обсуждаются, а исполняются, – отчеканил Пан, явно передразнивая кого-то, а может, напоминал о его прошлом.

Эль подумал о тот, что тот может читать его мысли, значит надо быть осторожнее. Хотя так и проще, можно не произносить слова вслух. А делом это было довольно утомительным на земле, а на небесах и вовсе трудно одолимым.

– Отправляйся на землю, найди Лизу, напомни о себе. Безответная любовь заставит ее засесть за работу, сделать книгу как можно скорее, и отправиться в вечный дом. На самом деле все просто. Не понимаю, чего ты так паникуешь. У тебя есть еще один шанс, еще одна возможность, считай, что тебе крупно повезло на этот раз.

– С ней и тогда было не просто, а теперь? – попробовал отговориться Эль. Он устыдился того, что бес заметил его чувства. Не было такого скрытного человека в этом, вернее, в том мире, и вдруг он так много сказал, даже самому дико стало.

– Тем более, ты хоть что-то сможешь поправить, и это вполовину уменьшит твои грехи, облегчит душу, она снова станет крылатой, а то вон едва плетешься, смотри, как порхают другие.

Ему хотелось крикнуть, что никуда он лететь не хочет и не полетит. Но ему послышалось, или бес произнес знаменитую фразу о том, что если не хочешь, то заставят, и глупо спорить, а потом все равно исполнить то, что требуется.

– Заставим, – отвечал спокойно тот.

Так что спорить не было никакого смысла, да и желания тоже, он был человеком дела. Но на прощание спросил все-таки, не удержался:

– А почему этот король? Мне хотелось бы знать заранее, почему она меня в китайца превратила? Ты уж потрудись объяснить.

– Она считает, что ты на него похож, а так как тебя называть она не могла, то только и осталось королем сделать. Ну там рассказы, стихи, тебе посвященные. Там еще Тамерлан есть, так что выбирай, что тебе ближе, хотя скажу по секрету, что тот не был таким красавчиком, а еще и хромым был.

Так все встало на свои места. Встало. Было бы чему вставать. Да они просто издеваются над ним, понимая, что теперь больше он ничего не может, только следить за ней издалека и может быть каким-то образом на нее повлиять. А ведь сейчас как никогда прежде, ему хотелось большего, значительно большего. Черт бы их всех там побрал. И почему он? Неужели у нее не было других любовников?

Но надо торопиться… Сделать все, что требуется, и вернуться назад в свои сады прекрасные к своим девам, таким же бесплотным. Они лишнего требовать не станут. Лиза же жива, пока еще жива, и значит, ей захочется самого главного. То, на что он теперь не способен.

Пан только усмехнулся, глядя на него. Эль забыл, что он мог слышать все его размышления. Но не собирался стыдиться своих чувств.

– Я был у нее первым, – буркнул он

– И лучшим, – отметил тот, проявляя чудовищную осведомленность.

Лучше бы он этого не говорил вовсе. Но попробуй ему объяснить, что он должен говорить, а чего не должен.

– Приказано влюбиться и заставить полюбить.

Облака стали какими-то мягкими, или это он так отяжелел, что начал проваливаться и провалился наконец. Туда, на землю, вот как все может измениться в один миг.

Как только Эль исчез, словно его корова языком слизала, перед Паном появился высокий худой то ли юноша, то ли муж взрослый. Такие на том и на этом свете остаются вечно молодыми до самой старости.

Он пристально смотрел на черта, словно бы тот ему что-то обещал и не исполнил своего обещания.

– Я тебе ничего не должен, Алекс.

– Но я же рассказывал тебе свою историю, я просил тебя отправить меня вместо него, это был мой последний шанс, а ему плевать, он даже отправляться туда не слишком хотел, а для меня это вопрос жизни и смерти.

– Жизни и смерти, – словно эхо, повторил Пан, – только в беседе с ним, я понял, что он ее любил по настоящему, что это была любовь всей его жизни, других женщин у него не было, любимых женщин, а все остальные не в счет. И причина жениться на другой у него была более веская, он не хотел, чтобы на нее обрушилось все то, что случается в таких браках, а ты же просто выбрал более простой и удобный вариант. Правильно, выбрал, ничего не скажу, но ты не любил ее так, я понял это точно после долгих размышлений.

– А может быть, я тоже ее спас от того кошмара, в котором бы она оказалась на целый год.

Пан рассмеялся, как этот профессор выкрутиться хотел.

– Но ты понятия не имел о болезни, когда предал ее.

– Он тоже предал.

– Но предательство тоже бывает разное, хотя об этом тебе не я должен рассказывать а Сат, его с легкой руки Мастера вы называете господином В.

Алекс впал в страшное уныние, когда понял, что ничего у него не выйдет. Он не сможет там оказаться.

– Ты можешь ей присниться, у тебя в лимите три сна, и может быть, она поверит в то, что ты ей там скажешь. Кстати, сон это даже лучше, чем вторжение призрака в мир живых. Только те, кого они любят так беззаветно, могут там побывать в этой роли, остальным не стоит и начинать.

И только когда он удалился, Пан решил, что возможно у Алекса будет еще такая возможность, ведь неизвестно как поведет себя настоящий полковник и сможет ли он там сделать хоть что-то, чтобы уладить все дела на земле.