Kitabı oku: «Избранные работы по уголовному праву», sayfa 2

Преступления против жизни и здоровья¹

Глава I
Преступления против жизни

§ 1. Понятие убийства в истории права и в действующем праве

А. Определение убийства. Убийство является одним из наиболее древних преступлений в уголовном законодательстве. Этому преступлению всегда уделялось в теории и истории уголовного права исключительно большое внимание. Можно смело сказать, что большинство проблем общей части уголовного права – вопрос о субъективной стороне состава, вопрос о причинной связи, вопросы о соучастии, о приготовлении и покушении – в значительной мере решались именно в связи с этим конкретным преступлением.²

Сложность состава убийства вызывает необходимость в тщательном изучении вопроса о том, что следует понимать под этим преступлением в уголовном законодательстве. В нашем Уголовном кодексе, как известно, вообще не дается определения убийства, при этом, очевидно, исходили из предположения, что это понятие общепринято. Такое решение мы не можем признать правильным, определение убийства вовсе не бесспорно, а, напротив, во многом весьма спорно, да и наше законодательство дает определение такому составу, как кража, который также является не менее общепринятым.

Определение убийства следует формулировать таким образом, чтобы убийство было отграничено от близких к нему понятий, поэтому в понятии убийства следует подчеркнуть два момента – неправомерность, отграничивая убийство, таким образом, от иных случаев лишения жизни, и его умышленный характер, отграничивая его этим от других случаев неправомерного причинения смерти. Поэтому мы определяем убийство как умышленное неправомерное лишение жизни другого человека. Под лишением же жизни понимается всякое «причинение виновным смерти другому человеку».³

Определение это выделяет, таким образом, понятие убийства из общего понятия лишения жизни, так как вовсе не всякое лишение жизни является неправомерным и влечет за собой уголовную ответственность. Лишение жизни на войне, при исполнении судебного приговора, в состоянии крайней необходимости или необходимой обороны и в ряде других случаев – не есть убийство. Неосторожное лишение жизни также целесообразнее убийством не называть, применяя этот термин только в отношении умышленных деяний. Действительно, под словом «убийца» мы в быту вовсе не понимаем человека, неосторожно лишившего кого-нибудь жизни, а с точки зрения уголовно-политической нецелесообразно применять понятие самого тяжелого преступления против личности к случаям неосторожного деяния. В других странах соответствующий термин (Mord, murder и т. д.) применяется только для самых тяжких случаев умышленного убийства.

Б. Убийство в истории иностранного уголовного права. Мы находим законы, карающие за убийство, уже в глубокой древности. Среди преступлений против личности оно всегда занимает первое место.⁴

Право египтян за умышленное убийство, по одним источникам, устанавливало обращение в рабство, по другим – за убийство и за приказание убить как наказание устанавливалась смертная казнь.

Древнее еврейское право из числа преступлений против личности предусматривает раньше всего убийство.

Субъектом убийства мог быть не только человек, но и животное, которое также должно было быть убито, а владелец этого животного, кроме того, должен был уплатить выкуп.

Как и у всех народов, мы находим, что у евреев в древности убийство влекло за собой кровную месть. По закону требовалось расследование дела для установления факта убийства, лишь после чего разрешалось мстить. Позже за убийство устанавливается обязательная смертная казнь.

Смертью карались все виды убийства, за исключением случаев принуждения убившего, когда наказанием было тяжкое тюремное заключение. Суровость закона вызывала большое количество смягчающих вину обстоятельств, при наличии которых смертная казнь не назначалась; так обстояло дело:

а) если объектом преступления явился нежизнеспособный ребенок, неизлечимо больной или лицо, находящееся в агонии;

б) когда имела место необходимая оборона или крайняя необходимость.

Неосторожное убийство каралось изгнанием, при этом были специальные города-убежища, где убийцы, совершившие преступление по неосторожности, могли скрываться.⁵ Умышленное же и предумышленное убийства, хотя и различались, но карались в равной мере смертной казнью.

Убийство было одним из самых серьезных преступлений и в древнем китайском праве. Под термином «убийство» понимались случаи, которые сейчас юридически под это понятие подойти не могут (случайное лишение жизни и т. д.). Квалифицированных и привилегированных видов убийства было очень много. Убийства различались: по способам совершения, по лицам, на которых они направлялись, и т. д. Особенно большое значение имели для квалификации убийства родственные отношения.

Первое место среди преступлений против личности и в римском праве занимало убийство.

Убийство свободного римского гражданина, как полагают некоторые авторы, рассматривалось даже как государственное преступление (perduellio),⁶ но во всяком случае это преступление носило публичный характер и преследование его носило не частный, а государственный характер.

Законы XII Таблиц карали за убийство только в случаях лишения жизни свободного человека (Si quis hominem liberum dolo malo (sciens) morti duit),⁷ этот закон приписывается еще Нуме Помпилию.

Первоначально римское право не различало умышленного, неосторожного и даже случайного убийства. Вместе с умышленным убийством (caedere) карается и всякое причинение смерти (morti dare).

Впоследствии в отношении убийства свободных наиболее полным был Lex Cornelia de sicariis et veneficis, неоднократно в дальнейшем пополнявшийся.

По закону Корнелия преследовались лица, которые нанимались для совершения убийства, а также отравители или лица, применявшие для убийства всякого рода «магические» средства. Основное внимание в этом законе обращается на умысел, почему и карается не только покушение на убийство, но и различного рода приготовительные к убийству действия: покупка яда, подстрекательство к убийству и т. д., даже выявление намерения убить карается так же, как убийство, а соучастники караются, как и главные виновники; неосторожное же убийство, даже в наиболее серьезных формах, остается по этому закону вообще ненаказуемым, и лишь в более поздний императорский период устанавливается его наказуемость как преступления.⁸

Римское право в дальнейшем тщательно развило вопрос относительно субъективной стороны состава. Действие закона Аквилия не распространялось на тех, кто убил случайно, если только с их стороны не было никакой вины, если же имело место совершение какого-либо наказуемого действия, результатом которого была смерть, то виновный отвечал за убийство как за умышленное.

Помпеем был выделен квалифицированный состав родственного убийства «parricidium». Этот закон Помпея, как пишет Гай, устанавливал: «кто ускорит смерть своего родителя, своего сына или всякой другой особы из его родства, тайно ли или явно», будет ли он основным исполнителем или сообщником преступления, подлежит наказанию за parricidium.

Наказанием за убийство в Риме издавна была смертная казнь. Затем появляются квалифицированные виды смертной казни: утопление в мешке, сожжение на костре, распятие на кресте, смерть на цирковой арене.

По закону Корнелия при отсутствии квалифицирующих обстоятельств наказанием за убийство являлось interdictio (изгнание). Во времена империи для знатных людей наказанием за убийство было изгнание, для простонародья же – различные виды смертной казни.⁹

В Leges Barbarorum различалось убийство двух видов: Mord и Totschlag. В Lex Salica и вообще у южных германцев Totschlag влек за собой уплату вергельда, в древне-шведском и вообще скандинавском праве Friedlosigkeit, а у вестготтов – смертную казнь. В различных законах того времени Mord характеризуется различно; а термин этот означал вообще квалифицированное убийство. Так, под термином Mord право южных германцев тогда понимало тайное убийство, и сюда подходили случаи, когда убийца прячет труп, прикрывает его ветвями, бросает в воду, а по англо-саксонскому праву под понятие Mord подходили случаи, когда убийца оставался неизвестным или отрицал убийство. В Lex Salica за Mord назначался тройной вергельд, в Lex Saxonum – десятикратный, лангобарды требуют за Mord кроме вергельда уплаты еще 900 шиллингов, а в Швеции, Дании и у англо-саксов за Mord назначается смертная казнь. У скандинавов в дальнейшем взамен смертной казни это преступление влечет за собой вечное изгнание. С XII в. уплата вергельда ограничивается случайным убийством и убийством в состоянии крайней необходимости, а за все остальные виды убийства назначается смертная казнь (главным образом колесование) и лишь в некоторых случаях возможна замена смертной казни выкупом или тюремным заключением. Швабское Зерцало и Каролина карают за убийство квалифицированными видами смертной казни.¹⁰

В Code Pénal 1791 г. убийству посвящено большое число статей (ст. 1–15 первого раздела второй главы) – различалось убийство случайное, неосторожное, законное, правомерное, без предумышления и с предумышлением, отцеубийство, злодейское убийство и отравление. Предумышленное и злодейское убийство, отцеубийство и отравление карались смертью, а все остальные случаи умышленного убийства влекли за собой каторжные работы. За неосторожное убийство назначалось вознаграждение за вред и убытки и исправительное наказание, а случайное, законное и правомерное убийства не влекли за собой ни наказания, ни гражданского возмещения.

В. Убийство в истории русского уголовного права. В истории русского права, как и везде, наказуемость убийства мы находим уже в глубокой древности. Период, к которому относится развитие письменного законодательства в России, уже не знает неограниченного права кровной мести за убийство. Это право накладывает еще свой отпечаток на все законодательство, но явно выраженной тенденцией является уже стремление к ограничению мести, как путем сокращения круга лиц, имеющих право мстить, так и путем ограничения числа случаев, когда месть допускается.

Впервые в памятниках русского права убийство, как уголовное преступление, упоминается в договоре князя Олега с греками в 911 г. ст. 4 этого договора гласит: «Русин ли убьет Христианина или Христианин Русина, да умрет на том месте, где он совершил убийство. Если же убийца скроется, то буде он домовит, да возьмет ближайший родственник убитого часть убийцы, т. е. какая будет ему приходиться по закону, но и жена убийцы да получит часть, какая следует ей по закону. Если же сделавший убийство и скрывшийся не имеет собственности, да остается под судом, доколе не отыщется; и вслед за сим да умрет».¹¹

Таким образом, убийство убийцы здесь допускается только в двух случаях: 1) на месте преступления, 2) если он скроется, то только тогда, если у него не будет имущества для компенсации семье потерпевшего. Такое же положение устанавливается и ст. 13 договора Игоря с греками в 945 г.

Важное место занимает убийство также в договорах Новгорода с немцами 1195 г. и Смоленска с Ригой, Готландом и немецкими городами 1229 г. Здесь мы уже сталкиваемся с уплатой денег «за голову». В этих договорах мы встречаем уже также установление различной уплаты за лиц, принадлежащих к разным сословным группам (двойная вира 20 гривен серебра за посла, заложника и попа и обычная 10 гривен за купца).¹² Отсутствие упоминания в договоре 1195 г. других сословий объясняется тем, что нормально только эти лица находились в чужих странах. Точно так же договор 1229 г. устанавливает для свободного человека виру в 10 гривен (ст. 1), а «за посла и попа … двое того оузяти» (ст. 6). Тот же договор упоминает уже и холопа, устанавливая за убийство его уплату одной гривны серебром (ст. 2).

Русская Правда уже по самому древнему (академическому) списку начинается со статьи об убийстве, давая ограничительный список кровных мстителей: «оубьет моужь моужа, то мьстить братоу брата, или сынови отца, любо отцю сына, или братоу чадоу, любо сестриноу сынови, аще не боудете кто мьстя, то 40 гривен за головоу; аще боудет роусин, любо гридин, любо коупчина, любо ябетник, любо мечник, аще изъгои боудеть любо словенин, то 40 гривен положити за нь».

Из этой статьи нетрудно увидеть, что круг мстителей ограничивается уже не родом, а семьей. В тех случаях, когда мстителей не было, устанавливается вира в размере 40 гривен и дается примерный список лиц, за которых платится вира.

Наиболее древние памятники права устанавливают одинаковую плату за убийство, вне зависимости от того, кто убит. Так поступает наиболее древний (академический) список Русской Правды, который устанавливает для всех свободных одинаковую виру – 40 гривен. Также поступает и Полицкий статут, устанавливавший «ако ли би грехом убио поличанинь поличанина у Полицихь али инди: иеднако носи» (ст. 51), т. е. убийца подлежит одинаковому наказанию, кто бы ни был убитый.¹³

Более поздние памятники права, в том числе и более поздние положения Русской Правды, устанавливают дифференциацию денежных взысканий. За княжего мужа и тиуна следует уплатить 80 гривен (двойную виру), а за остальных свободных – по-прежнему 40 гривен (ст. 19 и 22 Академического списка; ст. 1 Карамзинского списка).

В период судебников за убийство устанавливается в качестве наказания смертная казнь. Как судебник царя Ивана III (1497 г. ст. 8), так и судебник царя Ивана Васильевича (1550 г. ст. 59), равно как и проект судебника царя Федора Иоанновича (1589 г. ст. 113), устанавливают, что «доведут на кого… душегубство… а будетъ ведомой лихой человек и боярину велети того казнити смертною казнью». Выделяется в судебниках государское убийство, т. е. убийство господина, за которое определяется «живота не дати» (1497 г. ст. 9 и 1550 г. ст. 61). Уставная книга разбойного приказа (1555–1631 гг.) предлагала: если «на том разбою убийство или пожег дворовой или хлебной был и тех казнить смертью», убийство приравнивается к разбойнику, бывшему в трех разбоях.¹⁴

В XVII в. дела об убийстве в России рассматривались как одна из наиболее серьезных категорий дел, что видно хотя бы из того, что, передавая юрисдикцию другим органам, цари рассмотрение дел об убийстве оставляли за собой. Так, например, в царской жалованной грамоте Бежецкому Антониеву монастырю от 15 июля 1616 г. говорится: «А наместницы наши Городецкие и волостела Верховские и Онтоновские и Березовские и их тиуны, игумена с братьею и их людей не судят ни в чем, опричь одного душегубства…».¹⁵ Точно так же в царской грамоте Никону, Митрополиту Новгородскому и Великолуцкому, о предоставлении ему права судить своим судом во всех управных делах от 6 февраля 1651 г. говорится, что ему «ведать судом и управою во всяких управных делех опричь разбойных и татиных и убивственных дел».¹⁶

Уложение царя Алексея Михайловича (1649 г.) предусматривало много видов убийства, назначая за него различные виды смертной казни. Уложение знало 36 преступлений, за которые назначалась смертная казнь, но на протяжении второй половины XVIII в. применение смертной казни в России сокращалось и к 1706 г. осталось только за смертоубийство и бунт.

По объекту Уложение царя Алексея Михайловича различало убийство родителей (гл. XXII, ст. 1), законных детей (ст. 3), родственников (ст. 7), господина (ст. 9), мужа (ст. 14), незаконных детей (ст. 26); по субъекту выделяются ратные люди, которые, «едучи на государеву службу», по дороге «смертное убийство» совершают (гл. VII, ст. 30), а также служилые люди (гл. VII, ст. 32); по месту совершения преступления выделяются церковь (гл. I, ст. 4) и государев двор, в присутствии государя (гл. III, ст. 3). Квалифицирующим обстоятельством было то, что убийство имело место во время совершения другого преступления, во время кражи хлеба и сена (гл. XXI, ст. 89) или если «кто приедет к кому-нибудь на двор насильством, скопом и заговором умысля воровски и учинит над тем, к кому он приедет, или над его женой, или над его детьми, или над людьми смертное убойство, а сыщется про то допряма и того, кто такое смертное убийство учинит, самого казнити смертью же… (гл. X, ст. 198)».

Воинский устав Петра I (1716 г.) и Морской устав (1720 г.) предусматривали также большое число различных видов убийства, однако устанавливалось, что «все убийцы или намеренные к убивству будут казнены смертью», а разница заключалась лишь в видах смертной казни; если за простое убийство назначалось отсечение головы (арт. 154), то за квалифицированные виды убийства назначалось колесование или повешение (арт. 161, 162, 163), как квалифицированное убийство рассматривалось отцеубийство (арт. 163), детоубийство (арт. 163), отравление (арт. 162), убийство по найму (арт. 161), убийство солдатом офицера (арт. 163), убийство на дуэли (арт. 139) и самоубийство (арт. 164).

Проекты уголовного уложения 1754 и 1766 гг. предусматривали (гл. XXV): 1) умышленное, совершенное «волею и нарочно, без нужды» (ст. 1); 2) неосторожное «убивство ненарочно и не с умыслу… однако ж, когда убийца в том виновен и убивство от его неосторожности произошло» (ст. 14–15 и 18) и 3) случайное «весьма неумышленное и не нарочное убивство, при котором никакой вины не находится… понеже такое дело учинится одним случайным образом» (ст. 22).

Как квалифицированные выделены были случаи убийства, когда «человек того, кому он служит, или дворовый чей человек и крестьянин помещика своего умышленно убьет до смерти»… (ст. 6) и даже если «такой человек и крестьянин умыслит такое смертное убивство на помещика своего или на того, кому он служит, или вымет против его какое оружие хотя его убить и оному отсечь голову» (ст. 7),¹⁷ но если «который помещик своего крепостного человека или кто того, который у него служит или за которым ему в нашем государственном деле в работе и тому подобном смотрение иметь ведено, по их винам станет наказывать не с пристойною умеренностью, так что наказанный от того наказания и побои умрет…», то «при таких наказаниях умысла к убийству не признается…» (ст. 19), так помещики писали для себя законы.

Умышленное убийство каралось смертной казнью, которая приводилась в исполнение отсечением головы и колесованием; за неосторожное убийство назначались плети, батоги, тюрьма и денежный штраф «смотря по состоянию виновных», «знатных тюремным арестом на две недели, а прочих состоящих в классах и дворян и знатное купечество сажать в тюрьму же на месяц, учинить им церковное покаяние… а подлых сечь плетьми дабы смотря на то впредь с лучшею осторожностью поступали» (ст. 15). От смертной казни освобождались малолетние до 15 лет, которые подвергались взамен этого заточению в монастырь, по проекту 1754 г. – на пятнадцать, а по проекту 1766 г. – на пять лет, а если не исправляются, то и навечно (ст. 24).

Уложение о наказаниях 1845–1885 гг. различало убийство с прямым и непрямым умыслом, разделяя первое на убийство с обдуманным заранее намерением (ст. 1454), без обдуманного заранее намерения (ст. 1455 ч. I) и в запальчивости или раздражении (ст. 1455 ч. II). Неосторожное убийство было предусмотрено крайне неудачно, неосторожное причинение смерти различалось, если действие, которым оно причинено, само по себе запрещалось законом (ст. 1466) и если оно не противозаконно (ст. 1468), кроме того, было большое число статей, предусматривавших отдельные частные случаи неосторожного причинения смерти (ст. 989, 1139, 870, ч. II 899, 1543, 1484, 1488, 1464, 1490 ч. II) в большинстве случаев ненужных. Как квалифицированные рассматривались случаи убийства родителей (ст. 1449), родственников (ст. 1451), начальника господина и членов семейства господина, вместе с ним живущих, хозяина, мастера, лица, которому убийца одолжен своим воспитанием или содержанием (ст. 1451), священнослужителя (ст. 212), часового или кого-либо из чинов караула, охраняющих императора или члена императорского дома (ст. 244, ч. I), беременной женщины (ст. 1452 и 1455 ч. I). По способу действия выделялось убийство особом опасным для жизни многих лиц (ст. 1453 ч. I и ст. 1455 ч. I), способом, особо мучительным для убитого (ст. 1453 ч. 2), изменническое убийство (ст. 1453 п. 3, ст. 1510) и отравление (ст. 1453 п. 5 и ст. 1455 ч. I). По цели действия усиливалась ответственность: за убийство из корысти (ст. 1453 п. 4 и ст. 1455 ч. I) и убийство, совершенное ради облегчения другого преступления (ст. 1459 и ряд специальных ст. 268, 633, 824, ст. 308 ч. II, ст. 309 ч. II, ст. 310 ч. II, ст. 311 ч. II); наказание усиливалось также при рецидиве (ст. 1450). Смягчалось наказание при детоубийстве (ст. 1451 ч. II), убийстве при превышении необходимой обороны (ст. 1467) и убийстве на дуэли (ст. 1503–1505).

Максимальным наказанием за предумышленное убийство в Уложении о наказаниях были каторжные работы на срок от 15 до 20 лет, а при наличии квалифицирующих обстоятельств вплоть до бессрочной каторги. Система и редакция статей о преступлениях против жизни в Уложении о наказаниях была казуистичной, запутанной, несогласованной, отставала от уровня тогдашней науки, вызывала недоразумения в практике и должна была быть заменена значительно более совершенной главой Уложения 1903 г., которую мы в дальнейшем неоднократно рассматриваем, но которая в России в силу вообще не вступила.