Воскрешающая 2. Среди пауков. Книга первая

Приветствую тебя, моя милая, Армонда!

Снова я принялась писать историю своей жизни. И все потому, что к тому времени, когда ты будешь читать мое послание, память об этих событиях затуманится, и чувства уже не будут столь яркими и четкими. Я, конечно, могла бы все тебе рассказать, но лучше напишу, чтобы не упустить имеющих немаловажное значение деталей.

Итак, тебе исполнилось шесть лет. Кудрявые черные волосы, карие глаза. По всему видно, в тебе больше отцовских ген, чем моих. Но мне-то чего переживать? Ведь не это главное. Я и твой отец в тебе души не чаяли и, как следствие, избаловали. Правда, до поросячьих визгов дело не доходило, с твоей способностью надавить на наши слабости ты быстро добивалась чего хотела.

Нацтер был тебе как старший брат и непререкаемый авторитет. Вы понимали друг друга с полуслова. Порой стоило ему нахмурить брови, и ты из расшалившегося котенка на глазах превращалась в серую мышку.

Нацтер превратился в красивого юношу. Все местные девицы сходили по нему с ума, и только Гульсияре удалось целиком и полностью завладеть его умом и сердцем.

Девушка эта была красива, умна и изобретательна. Она постоянно что-то придумывала, а уж ухватить идею за хвост и реализовать ее ей ничего не стоило.

Одним прекрасным днем ей захотелось отправиться на пикник. Я и Айрен не были против, а уж Армонда тем более. Мы знали: тревожиться ни за кого из вас не надо. Диво-Инкогнито на редкость дружелюбная планета. На ней даже мухи не кусались, что уж говорить о более крупных существах.

− Мы к вечеру вернемся, − сияя от счастья, заверил Нацтер.

Гульсияра, зная его особую любовь – букаруса, смогла найти его в бесконечных лабиринтах замка и решила тоже взять с собой.

Кроме Буки у них были с собой рюкзаки с провизией, а у Армонды сачок для бабочек. Забравшись в летательный аппарат, похожий на белую глазастую стрекозу, они помахали нам и умчались на поиски места для пикника.

− Мне тоже пора, − с грустью сообщил Айрен.

У него была назначена конференция по проблемам безопасности очередной живой планеты.

− Когда мне тебя ждать? – поинтересовалась я.

− Я только туда и обратно… через пару месяцев вернусь.

Он имел странную привычку, превращать серьезные вещи в ничего незначащие.

− Значит, через полгода я тебя жду… к обеду.

Он засмеялся.

Мне было грустно с ним расставаться, но я заставила себя улыбнуться. Он предпочитал улетая, ни с кем, кроме меня, не прощаться, свято веря, что таким образом сократит время разлуки. Даже Нацтер редко догадывался о его планах, а в последнее время, занятый ухаживаниями за симпатичной девчушкой и вовсе забывал о нас.

Я помогла собрать вещи и проводила Айрена до стоянки корабля. В последний момент верные слуги поняли, что происходит. Они столпились у окон и на балконе и стали махать ему руками.

Айрен, заметив их, ответил им прощальным взмахом руки, а потом наклонился ко мне. И мы застыли в долгом прощальном поцелуе…

После этого он обычно спешил как можно скорее взлететь. Проводив его, я долго вглядывалась в синее небо, ожидая, что он вот-вот вернется, сообщив, что что-нибудь важное забыл. Но даже, если он что-то забывал, то никогда не возвращался. Возвращаться, не закончив дел, считал дурной приметой.

Я шла к замку, заранее зная, что слуги столпившись на крыльце, забросают меня вопросами и не отстанут, пока я им все не расскажу. Эти милые люди найдут слова утешения и сделают все возможное, чтобы скрасить мое одиночество. К вечеру вернется счастливая, обогащенная впечатлениями троица. Я представила, как Армонда скривит губки, собираясь заплакать и, возможно, прольет несколько слезинок по отцу, но вскоре забудет обо всем на свете и начнет приставать к слугам с каким-нибудь жизненно важным для нее вопросом.

Время пролетит незаметно. Так было всегда и, казалось, так будет и в этот раз.

Но не прошло и двух часов с момента прощания с Айреном, как случилось событие, круто изменившее размеренное течение жизни в резиденции лорда Эшнера.

− Госпожа, вернулся «Снежок», − затараторил с порога моей опочивальни слуга. Он был так взволнован, что я испугалась.

− Так рано? С ними что-то случилось?

− Они плачут…

Дальше я уже не слушала. Я бежала по коридору, едва не сшибая с ног девушек, наводящих чистоту в замке. Слуга бежал следом за мной.

Во двор я прибежала, даже не запыхавшись.

Гульсияра и моя дочь только-только выбрались из «Снежка» (так мы ласково называли летательный аппарат за его ослепительно белый цвет). Обе плакали навзрыд. Их трясло как осиновые листья.

− Что с вами?

Я бросилась к ним и прижала обоих к себе.

− Ма…ма… − Армонда была на грани нервного срыва.

− Скорее, скажите мне, наконец, в чем дело?

− Нац-тер… − с трудом выдавила из себя Гульсияра.

− Что с ним?

Я разозлилась и едва не вытрясла из девушки душу.

− Говори же, что с ним?

Вместо ответа она протянула мне желтый конверт.

Прежде, чем его открыть, я жестами велела сбежавшимся на крик Армонды слугам, проводить обеих в замок. Они охотно бросились утешать несчастных.

Я открыла конверт и вынула, написанный от руки лист белой бумаги. Торопливо прочитала его. Смысл текста никак не доходил до меня. Мне надо было успокоиться. Я буквально влетела в зал и, налив из графина воды, залпом осушила чашу. Кое-что из послания стало ясно. Эта ясность, как молния, осветившая свинцовое небо, поразила меня.

Я трясущимися руками положила лист на стол и стала читать медленно, стараясь понять каждое слово. И чувствовала, как страх скользкой змеей проникает в душу…

«Лануф, я вынужден пойти на крайние меры. Я похищаю Нацтера (заметь только его), зная, что мой поступок будет воспринят тобой как нарушение данной мною клятвы. Жду тебя на своей планете. Гарантирую свободу и жизнь. Клянусь, я не стану нападать на резиденцию лорда.

Султан Татхенган – Мегрике Дордодотернзис»

− Как он посмел! – в гневе я разорвала письмо в клочья. – Мерзкий урод! Волосатый тарантул! Вонючий гниюн! −

Тут в дверях появился любопытный слуга.

− Кристоф, подойди, − позвала я слугу, − вели корабельному подготовить «Армонду».

«Армонда» − это наш семейный корабль, на котором мы любили совершать путешествия в кругу семьи, друзей и верных слуг.

− «Армонду»? – переспросил слуга.

− Да, скорее. Будет готова, сразу сообщи.

− Я уже бегу, госпожа.

Я знала, что «Армонда» находится в постоянной готовности, но мне нужен был повод избавиться от любопытных глаз и немного подумать. В первую очередь узнать, что конкретно произошло. Гульсияру я нашла в приемном зале в самом удрученном состоянии.

− Гульсияра, − окликнула я.

− Простите, − она встала с дивана, – я не знала, что такое может произойти.

− Успокойся, сядь и все подробно расскажи.

Она послушно села и, вспомнив о произошедшем событии, закрыла лицо руками, сдерживая рвущиеся наружу рыдания.

Я села рядом и обняла ее.

− Ну, ну успокойся.

− Сейчас расскажу…− она вытерла слезы. – Мы разложили стол, когда из кустов выскочили вооруженные «Беллами» люди и нас окружили, − она опять начала всхлипывать. – Мы ужасно испугались, а Нацтер схватил нож. Он хотел защитить нас…

Я гладила девушку по голове, но она все никак не могла успокоиться.

− Тогда появился ОН – такой… с пауком на лбу и сказал Нацтеру, что я и Армонда можем уйти, если он бросит нож и пойдет с ним добровольно. Нацтер так и сделал. Вооруженные люди увели его и букаруса, а мы остались.

Она расплакалась, не в силах остановиться.

− Гульсияра, тот человек назвал вас по именам?

Вместо ответа девушка затрясла головой.

Я еще немного посидела с ней, раздумывая над ее словами, а когда рыдания стихли, встала и, сказав, что я непременно найду ее друга, вышла из зала.

Армонда спала на руках няни Лейнды. Я не стала ее будить, лишь попросила няню за все время, пока меня не будет, приглядеть за девочкой. Затем дала распоряжения слугам, приготовить резиденцию к обороне и не снимать ее до моего возвращения или возвращения моего мужа.

− Вы летите одна? – с ужасом спрашивали служанки.

− Так надо, − с холодной решимостью отвечала я.

Только на корабле я смогла трезво оценить обстановку. До Планеты Пауков я долечу за два месяца обычного полета, и это мне совсем не нравилось. За это время может случиться все что угодно.

Взлетая, я еще надеялась засечь хотя бы один из кораблей Татхенгана, но они бесследно растворились в космическом пространстве. Я очень тревожилась за поспешно оставленный замок. Если султан решит на него напасть, я вряд ли смогу ему помешать.

Я несколько раз облетела Диво-Инкогнито, прощупывая ее сканерами на предмет обнаружения кораблей Татхенгана. Ничего подобного я не обнаружила. Улетая к Планете Пауков, я еще долго посылала сообщения в замок Айрена, ставший для меня родным домом, и получала ответы, что все в порядке. Так оно и было. Слуги не стали бы меня обманывать, если бы на резиденцию напали.

Но пришло время, и я уже не могла общаться с резиденцией лорда Эшнера. Ох, уж это время! Я хотела попасть на чертову планету как можно скорее.

Пролетая мимо Черной Дыры, я поняла, куда делись корабли Татхенгана. Султан уже на своей планете, и ждет меня не раньше, чем через два месяца. Я же не могла лететь их курсом, но и довольствоваться отпущенным сроком тоже не могла. Да, за это время свихнуться можно от переживаний!

Я решила рисковать по-крупному. Если Дарьян все еще со мной, он не позволит кораблю развалиться на полпути. Я мчалась как сумасшедшая, временами переходя в режим гиперпространственного прыжка.

Зачем я туда летела? Только чтобы убить, наконец, ненавистного султана! Я пообещала, что сделаю это, если он нарушит клятву, и я намерена была выполнить свое обещание.

Дни летели за днями. За прослушиванием космических новостей я проводила все больше и больше времени. Я засыпала, не отходя от пульта управления, а, просыпаясь, производила расчет оставшегося времени и все больше убеждалась, на Дордодотернзис я приземлюсь с «чайной ложечкой» топлива. Улететь с планеты у меня шансов почти нет. Если мне не повезет покончить с султаном по-тихому, то он уж точно не упустит возможность сцепить на моей шее свои паучьи лапы.

Пролетев половину пути, я стала сомневаться, правильно ли я поступила, отправившись в безумное путешествие. Но не ждать же мне возвращения мужа. Он может задержаться на неопределенное время, а я должна все это время мучиться, переживая за судьбу Нацтера?

Я все время задавалась вопросом: зачем я понадобилась Татхенгану? До «Магистра Вселенной» девяносто с лишним лет ждать.

Что за крайняя мера заставила его нарушить клятву? Неужели он настолько осмелел, что уже не боится моей мести? Или я слишком самоуверенна?

Последний часовой прыжок сократил расстояние на две недели полета. У меня оставалось несколько дней, чтобы составить план розыска злосчастного султана. По самым приблизительным расчетам на его поиск у меня будет не больше трех дней, при условии, если мое приземлении сойдет за падение метеорита. Кружить по орбите планеты – это, как если бы открыто сообщить о своем прибытии.

Отпущенный мне срок полета при помощи прыжка я сократила на полтора месяца и последние дни ползла как черепаха. Я ни разу не была на этой планете и понятия не имела, чем она могла мне угрожать. Пауки, конечно, мерзкие твари, но против парализаторов «Универса» не устоят даже они.

Еще издали я пыталась связаться с одной из жен султана – Ирлисой, которая обещала сообщать мне о том, как она поживает. Но она почему-то мне не отвечала.

Мне приходилось раньше несколько раз пролетать в относительной близости от Планеты Пауков, и Ирлиса каждый раз отвечала мне. Она была довольна жизнью и счастлива. Частенько вместе с мужем она совершала далекие прогулки по мирам вселенной.

Так почему она сейчас молчала?

Конечно, я подумала, что виноват в ее молчании султан. Если с ней действительно случилось что-то плохое, у меня появлялся дополнительный повод убить его. Так или иначе, наше противостояние закончится раз и навсегда!

Через каждые три часа полета я сигналила Ирлисе, но каждый раз ответом была тишина. И все больше росла во мне уверенность, что с ней что-то случилось.

В свободное время я тщательно изучала карты Планеты Пауков, анализировала информацию, которая хранилась в чипах и до сих пор была не востребована.

От сердца отлегло, когда я нашла место, где лучше всего приземлиться. И если я удачно спикирую, то по джунглям мне не придется долго плутать.

Планету населяло более миллиарда видов пауков, из-за которых она стала запретна для посещения туристами. Из поколения в поколение ею управляли султаны. На южной стороне располагался город-дворец. Я даже отыскала схему дворца и водила пальцем по лабиринтам коридоров и этажей, представляя, как крадусь вдоль стен, приближаясь к тронному залу. На самом деле он не назывался тронным, и схема была устаревшая, следовательно, ее данные могли серьезно не совпасть с реальностью, но мне так было удобнее запомнить приблизительную цель моего путешествия. Мне казалось, где-то в этом районе я найду ненавистного мне человека.

Планета вращалась слишком быстро. Солнце, скрытое внушительным телом планеты, озаряло ее багровым нимбом. Чем ближе я подлетала, тем сильнее слепило оно мои глаза.

Я выбрала самый темный участок планеты и держалась его, надеясь не обнаружить себя раньше времени. Для большей убедительности «Армонда» надела маскировку «метеорит».

Шли последние часы полета.

«Ирлиса, Ирлиса, отзовись», − уже в который раз посылала я запрос. И прислушивалась, но все безрезультатно. Один раз мне показалось, что кто-то на том конце нажал кнопку приема, но говорить не стал. Я испугалась, что это мог быть султан, и после этого прекратила все попытки связаться с Ирлисой.

Планета передо мной предстала во всей красе. Темно-синяя с голубыми пятнами морей внутри суши и одним большим желтым океаном на северном полюсе. Кое-где сушу пересекали белые полосы: то ли верхушки гор, то ли что-то еще.

Чем ближе я подлетала к планете, тем тревожнее становилось на моей душе. Снова и снова я изучала по картам ее поверхность, производила расчеты, проигрывая в уме все возможные варианты освобождения Нацтера. О том, что могло случиться со мной, я старалась не думать.

Топлива для полета оставалось все меньше, при этом какую-то часть придется вывести на наружную обшивку корабля во время прохождения в атмосфере Дордодотернзиса, чтобы больше походить на горящий метеорит.

Посадку я совершала в ночное время. Для того, чтобы избежать незапланированных многоногих визитеров, я выбросила к поверхности планеты двухсотметровый «треножник», который исполнял дополнительно роль амортизатора. Мне повезло, корабль повис высоко над верхушками деревьев и был совершенно не виден в ночи.

И вот я приступила к осуществлению отработанного в мельчайших деталях плана.

В первую очередь я надела защитный костюм, а поверх него черный плащ, взяла полный комплект боевого оружия и султанский халат − телепортатор, который случайно в свое время обнаружил Айрен. Это молодой король Дарьяндеса сделал нам такой ценный и усовершенствованный его учеными свадебный подарок.

В полной боевой готовности, я забралась в первый понравившийся катер и покинула корабль.

Снаружи шел дождь, затрудняя видимость. Местами белый туман поднимался выше деревьев, и лететь становилось еще труднее. Ночь только-только началась. Это была багровая ночь. В той стороне, где находилось зашедшее за горизонт Солнце, небо было кроваво-красным, а чем дальше, тем больше появлялось дождевых туч, создавая атмосферу фильма ужасов.

Как я не храбрилась, эта планета меня пугала. Я боялась, что с катером может что-нибудь случиться. Что я тогда буду делать в джунглях, кишащих пауками? Еще страшнее становилось от мысли, что я могу не найти «Армонду», ведь кроме карманного маячка у меня с собой ничего нет для того, чтобы ее отыскать. А маячок так мал, что потерять его ничего не стоит.

Чтобы избежать столкновения с высокими деревьями, я вынуждена была включить прожектора. При свете их огромные листья казались черными. Пауков при высокой скорости полета, увидеть я не успевала.

− Слава Дарьяну! – обрадовалась я, увидев далекие огни султанского дворца.

Если повезет, сегодня ночью я раз и навсегда решу свою проблему с хозяином Дордодотернзиса!

Джунгли неожиданно закончились. Подо мной оказалась черная равнина или поле, абсолютно лишенное растительности. Похоже, сезон сбора урожая уже закончился.

Лететь пришлось совсем низко и только так в свете прожекторов, я заметила многочисленные стаи странствующих пауков. Они не успевали убежать, лишь прижимались к земле, стараясь слиться с ней. Но они не были окрашены в черный цвет и потому сразу бросались в глаза яркостью своих тел. От их количества мне становилось не по себе.

Все ближе я подлетала к городу−дворцу. Заметив первые крестьянские избушки, я выключила прожектора, снизила скорость, продолжив полет исключительно наугад. Совсем немного мне помогали фосфорицирующие цифры и стрелки приборов контроля.

Слишком близко подлетать к стенам города было бы неосмотрительно. Поэтому, выбрав удобное для посадки место, я остановила катер, решив остаток пути преодолеть пешком.

Я открыла люк.

Снаружи по-прежнему накрапывал дождик. Воздух был теплым и дышалось легко. Я осторожно покинула катер, огляделась по сторонам, припоминая все ли, что мне нужно я взяла с собой, потом плотно закрыла люк. Город−дворец был огромным, он занимал территорию, которую хватило бы для постройки мегаполиса. Один только султанский дворец мог разместить десятки тысяч человек.

Я находилась западнее парадных ворот. Осмотреть их было моей первой целью, так как иного пути войти во дворец по моим данным не имелось. Я понимала, что они, скорее всего, для меня недоступны, но решила рискнуть. Выставив перед собой «Универс», я тронулась в путь. Ворота на черном фоне стен выделялись большим светлым пятном. Прежде, чем подойти к ним, я долго присматривалась, разыскивая глазами стражу. Но как ни старалась, я их не видела.

Между тем дождь пошел сильнее. Появился ветер.

Решив, что охрана внутри, я поспешила к воротам. То из чего они были сделаны, казалось не менее странным: камни светились голубоватым светом, а на самом верху горели фонари, сделанные в виде пауков, играющих с шарами. Сами ворота напоминали брюхо гигантского паука, и ступени были сплошь в каменных, но уже довольно мелких паучках. Причем попадались и живые экземпляры. Их привлекал свет, и уходить с моего пути они не собирались. Так что многие из них, оказавшись под моими ногами, отдали паучьему богу свои ядовитые душонки.

Отдышавшись, я потянула одну из створок ворот на себя. Почему-то из черноты коридора никто не поспешил задержать незваного гостя. Я проскользнула внутрь и, закрыв ворота, вытащила маленький фонарик. При свете идти было куда приятнее, чем в кромешной тьме. Я быстро пробежала ярким лучом по стенам и вздохнула с облегчением: охраны не было. Затем сняла капюшон, чтобы ни один подозрительный звук не ускользнул от меня.

Вообще первое, что я увидела – это сразу от ворот начинался огромный зал. Совершенно пустой. Мои шаги по его мраморному полу были слишком громкими. Постепенно зал перешел в систему лифтов и лестниц. Держа в памяти верное направление, я упорно шла к своей цели, нисколько не удивляясь, как все легко и быстро у меня получается. На восьмом этаже в коридорах горело освещение. Похоже, наконец-то, я вышла в жилую часть дворца. Здесь было гораздо теплее и уютнее, чем внизу. А народу как не было, так и нет.

Дворец словно покинут его жильцами.

Здесь-то я и приступила к поискам Татхенгана. Я была твердо уверена, что он где-то рядом. Мне казалось, что я чувствую его присутствие.

В нескольких комнатах его не оказалось, но вот в другой… Дверь в нее словно нарочно была приоткрыта…

Я на цыпочках подкралась к двери. В комнате горел свет, и длинная тень человека сразу бросилась мне на глаза. Я вполне могла натолкнуться на любого другого человека, но почему-то была уверена, что это тот, кто мне нужен.

Я с опаской коснулась двери, толкнула ее внутрь комнаты, чувствуя себя мышкой, что лезет в мышеловку за сыром. Причем если мыши зачастую не знают, чем это им грозит, то я-то знаю. У меня пересохло в горле, и руки противно задрожали.

Дверь открылась полностью.

Спинка кресла, стоящего перед широким столом, закрывала от меня сидящего в нем человек. То, что там кто-то сидел, я это чувствовала.

Я быстро огляделась. Тень, что падала на мои ноги, была тенью от статуи Татхенгана в полный рост. Я аж вздрогнула, найдя в нем необычайное сходство с оригиналом.

− Я пришла, − сказала я громко, но спокойно вслух.

− Я… ждал тебя.

Кресло повернулось. Татхенган смотрел на меня в упор и от его равнодушного взгляда становилось не по себе. Он был одет во все красное, и, возможно, поэтому паук на его лбу выделялся особенно четко.

− Ты мерзкий урод! – разозлившись, вскричала я. – Как ты посмел похитить Нацтера? Говори немедленно, где он? И что случилось с Ирлисой?

Дуло универсального автомата было направлено на него, но должного впечатления не производило.

Татхенган сухо сказал:

− Когда закончатся пули, в столе найдется еще пара «Универсов», а «Беллы» в оружейной палате справа по коридору.

− Ты готов умереть? – усмехнулась я.

− Да, ты вправе меня убить и больше не воскрешать, если так решишь. Я только обещаю, что тогда ты не узнаешь от меня, где твой приемный сын и его симпатичная зверюшка.

Я растерялась, не зная, что сказать. Меня душил гнев.

− Что ты придумал на этот раз? – упавшим голосом спросила я.

− Я не могу говорить с тобой, пока ты в таком взрывоопасном состоянии. Боюсь, ты не поймешь меня…

− Ты еще смеешь надо мной издеваться?

− Нет, я даю тебе время прийти в себя.

Татхенган сложил руки на коленях. Его вызывающая покорность раздражала меня больше, чем, если бы он начал угрожать.

− Я требую объяснений. Какого черта тебе понадобилось опять связываться со мной?

− Сядь, прошу. Я все расскажу, но обещай, что не убьешь меня раньше, чем я закончу.

Я выдвинула кресло и села, сказав, что ничего обещать не могу.

− Ладно, спасибо и на этом.

− Не тяни, − я повернула кресло так, чтобы кроме султана, видеть тех, кто решил бы войти.

− Я недавно узнал, что Ирлиса общалась с тобой. И ты знаешь, как она была счастлива. У нее даже родился сын…

− Так за что же ты избавился от нее? Она тебе изменяла? – мои губы скривились в усмешке.

− Нет, что ты! Я ведь люблю ее до сих пор. Я не убивал ее и верю, что она жива…

Султан вдруг встал и, обхватив голову руками, глухо простонал.

− Ее похитили! Кто не знаю… Все было хорошо организовано.

− Хватит ломать комедию. Думаешь, я поверю?

Султан обошел вокруг своего кресла.

− Я знал, что ты не поверишь. Я на твоем месте тоже не поверил бы. Я случайно нашел ее передатчик. Ты, подлетая к планете, пыталась связаться с ней. И я все понял. Я был уверен, что ты приглядываешь за ней. Вот поэтому ты не встретила преград на своем пути. Я выгнал всех из дворца. Если ты убьешь меня, ты можешь спокойно покинуть город.

− Ближе к делу, − строго велела я, по-прежнему не опуская оружие.

Он кивнул.

− Рано или поздно ты узнала бы о том, что ее здесь нет, и явилась бы прикончить меня, как обещала, но мне было бы все равно, если бы я ее не любил. Понимаешь, я люблю ее и делаю все возможное, чтобы найти похитителей. А Нацтера я похитил для того, чтобы иметь гарантию своей безопасности. Я найду жену и верну тебе парня. Я не хочу умереть раньше, чем найду ее. А за него не беспокойся. Он жив и здоров.

Я долго молчала, а он ждал моего ответа и, не выдержав, произнес:

− Если бы я хотел сделать тебе больно, я бы мог похитить твою дочь, не так ли? Что молчишь? – он уперся о спинку своего кресла.

Я помотала головой, сбрасывая с волос капли воды. Потом, вздохнув, опустила «Универс» и, наконец, сказала:

− Ты мне сделал больно. Нацтер для меня как собственный сын. И я не могу поверить в твой рассказ.

− Ладно, не верь, но пообещай, что позволишь мне спокойно искать Ирлису.

− Я должна его увидеть, − давать этому человеку какие−либо обещания я не спешила.

Он подошел к столу и стал нажимать на кнопки. Стена напротив меня разделилась пополам, и глазам предстал голубой экран видео. Экран включился, и я увидела Нацтера, ходящего из стороны в сторону по просторной комнате. Букарус следовал за ним по пятам.

− Он нас не слышит и не видит.

− Откуда я могу знать, что он до сих пор жив. Может это съемка недельной давности.

Татхенган тихо засмеялся.

− Хорошо, я бы тоже сомневался. Но, если ты дашь обещание, я позволю вам поговорить.

− Не выйдет, я дам нужное тебе обещание только в том случае, если я и Нацтер покинем твою планету.

− А я ведь тоже могу не верить тебе. Вдруг ты решишь за него отомстить.

− Я не могу оставить его здесь. Мне помнится, ты однажды стрелял в него, и он только чудом остался жив.

− Мы не верим друг другу…

− А чего ты ожидал? Я незлопамятна, но память у меня хорошая!

− Но мы должны прийти к какому-то решению…

Я продолжала смотреть на экран. Нацтер откровенно скучал. Неожиданно он бросился на кровать и засунул голову под подушку. Букарус заскреб лапами по полу, готовясь запрыгнуть на постель, и экран погас.

− Смелый парень. Он готов был пожертвовать собой ради подружки и Армонды.

− Он хоть знает, что происходит?

− В курсе. Так что ты решила?

Что я могла решить? Я прилетела за Нацтером и без него мне пути назад нет, и как я понимала в ближайшее время мне его не увидеть.

− Сколько тебе нужно времени на поиски? – спросила я, все еще не веря, что Ирлису действительно похитили.

− Не знаю…

− А может, ее вообще не похищали?

Глаза Татхенгана сердито прищурились.

− Ты думаешь, я все инсценировал? Зачем мне это?

Я не ответила. Вглядываясь в его синие глаза, я заметила в них страх. Только сейчас я поняла, что он потерял былое величие, стал напоминать загнанного зверя. На лице запечатлелась глубокая печаль.

− Откуда мне знать? – вопросительно произнесла я, выдержав долгую паузу и его пристальный взгляд.

− Нет, − он с досады стукнул ладонью по столу, − так мы ни о чем не договоримся. Я хочу жить, ты боишься за жизнь этого парня. Мы на равных условиях. Может, продолжим переговоры в более приятной обстановке?

Я одарила его вопросительным взглядом. Что он имел в виду, говоря о смене обстановки?

Татхенган подошел к столу и я, догадываясь, что он собирается сделать, встала и, направив на него «Универс», попятилась к двери.

− Я не хочу, чтобы ты боялась меня, и искала в каждом моем поступке угрозу для своей жизни, − он вынул из ящика стола «Универсы», − вот держи. Если хочешь я разденусь и буду ходить голышом, лишь бы ты была уверена, что я безоружен.

Он стал поспешно расстегивать рубашку.

− Стой, я верю, что сейчас у тебя нет оружия.

Он остановился.

− Тогда почему ты все еще боишься меня? Я схожу с ума оттого, что чувствую твой страх, мне и своего вот так хватает! – он провел рукой над головой. – С тех пор как я познал смерть, меня преследуют кошмары.

− Но… не ты ли говорил, что не спишь? – вкрадчиво напомнила я.

− Я не сплю, я вижу эту чертову Черную Планету, когда долго остаюсь один. Бесполезно закрывать глаза или не закрывать их. Она внутри меня, она служит напоминанием о твоей мести. Знаешь ли ты, как это жутко каждый час думать о смерти?..

Он говорил, не переставая, словно полжизни молчал. И то, что я узнавала, все больше потрясало меня. И даже не находилось слов, чтобы прервать поток его искренней истерии.

–…я знаю, что ты не могла прилететь раньше двух месяцев, если бы не гнала свой корабль на сверхсветовой скорости. О, с каким нетерпением я ждал тебя! Я, Татхенган, султан Дордодотернзиса боялся даже допустить мысль, что могу причинить тебе хоть какой-то вред. Сейчас ты здесь, лихорадочно ищешь способ спасти мальчишку, у которого одна единственная жизнь, и ты даже не представляешь, что я боюсь тебя не меньше, и я очень боюсь за жизнь Ирлисы. Если ты собираешься его искать, после того как покончишь со мной, то Нацтер успеет состариться… Никто из моих людей не станет тебе помогать, – он устало вздохнул. – И смерть Ирлисы тоже будет на твоих руках… Может прямо сейчас покончим со своими страхами? Перестань же, наконец, мучить меня! Или уже убей или спрячь ты эти проклятые «Универсы»! – и тут же понизил голос. – Пойми же ты, это невыносимо каждую секунду ждать выстрела. Может назначишь время, когда решишь убить меня? Я сопротивляться не буду.

Возникла долгая неловкая пауза.

Его слова и выразительные синие глаза ввели мою душу в смятение.

− Ты на себя не похож, − наконец, произнесла я. – Если раньше я знала, что от тебя ждать, то сейчас не знаю. Я на твоей планете, в твоем дворце, в голову лезут все самые плохие подозрения в твой адрес, и улететь отсюда в ближайшее время я не смогу… − говоря это, я, не спеша, сунула оружие в карман плаща. – И уж тем более без Нацтера. Если все, что ты сейчас наговорил лишь хорошо сыгранная роль страдальца, то ты зря старался. Я готова обменять свою жизнь на жизнь Нацтера. И мне все равно, как ты станешь использовать мой дар…

− Давай хоть мировую на время заключим, раз уж мы так не доверяем друг другу. И не нужен мне твой дар. Мне лишь бы жену найти.

− Мировую? И какие будут условия?

− Давай обсудим их за ужином.

Ужин с султаном меня не особенно вдохновлял. А вдруг он решил меня убить? Нет человека, нет проблем. Я бы ни чему не удивилась.

Татхенган прошел мимо меня и открыл дверь.

− Прошу… − пригласил он следовать за собой.

Нет, такой ход событий противоречил всем моим задумкам.

Нехотя я последовала за ним.

Коридор привел нас в красивый светлый зал, в центре которого находился круглый стол, уставленный тем, чем без сомнения любил утолять голод султан Планеты Пауков. На стенах висели огромные полотна с изображением его почивших предков. Светильники, освещавшие полотна, делали выражения их лиц надменными и суровыми. Они давили взглядами независимо от того, в какой части зала я находилась. Это жутковатое ощущение портило и без того мое упавшее настроение. Все время чудилось, что это не просто картины, а живые люди, которым с чего-то вдруг взбрело в голову замереть на стенах в царственных позах.

− Я так ждал тебя, − прервал молчание хозяин дворца, − что замучил придирками поваров. Если тебе что-то не понравится, то скажи, и я, наконец, от души поколочу их.

Он выбрал для меня удобное на его взгляд место и попросил сесть.

Я с подозрением посмотрела на шедевры поварского искусства, и сказала:

− Я неголодна…

Тогда Татхенган положил передо мной какой-то миниатюрный предмет.