Kitabı oku: «Эпилог Цивилизации. Том 4. Империя», sayfa 3

Глава 3
Военные хитрости и переговоры

– Все крепости перевести в осадный режим. Логистику прекратить. Деревни должны быть эвакуированы до утра, – принялся раздавать приказы я.

– Мы не успеем собрать всех, – возразил Шибаев, – у нас попросту нет столько транспорта. Да многие и не захотят покидать хозяйство.

– Значит, пусть идут всю ночь, мы обязаны их предупредить. Те, кто захочет жить, сами додумаются, куда и как быстрее добраться. Ваша задача – оповестить всех. Всё, с этого момента княжество переходит на военное положение.

– А как же посевные? – вкрутил Толя.

– Не дави на больное, – поморщился я. – Если всех перебьют, то и сеять будет некому.

– А если нет, то мы с голода передохнем.

– Толь, мы выживали и в гораздо худших условиях, разберёмся. И да, крепости перевести на централизованное питание.

– Это само собой, разумеется, – кивнул Шибаев. – Осадное положение это подразумевает.

– Что сидим?! – раздражённо спросил я. – Действуйте, раз знаете, что нужно делать. Леший, останься.

– Да я вроде как и не собирался уходить.

– Собирался, просто пока ещё сам этого не знаешь. Свяжись с Питером, поговори с Кристиной. Нам пригодится любая помощь, одни мы всё это не вывезем.

– Сделаю, – кивнул он.

– Спасибо, – искренне поблагодарил его я. – Как закончишь, готовь машину, едем в Волгоград.

* * *

События закрутились с невероятной скоростью. Сейчас наше княжество больше походило на разворошённый муравейник. Люди спешили поскорее добраться до крепостей и на дорогах образовались натуральные пробки. Машин, конечно, практически не встречалось, разве что в качестве у́пряжи, да и то редко. Вес такой тележки немалый и больше подходит для самостоятельного передвижения. Зато на обычную повозку получится загрузить едва ли не половину хозяйства.

Кто-то гнал скот, в надежде, что его получится спасти. Вот только в случае долгой осады, его забьют первым. Да, запасов продовольствия в крепостях хватит на три-четыре месяца, но на этом всё. И речь не только о возможности пересидеть военное положение, еды больше не останется совсем. Затяжная война не позволит засеять земли, а значит, нечем будет и скотину кормить. Даже в случае победы, при таком раскладе мы попросту умрём от голода.

Выходит, что действовать нужно быстро, а для этого требуется помощь со стороны. Мы не в состоянии воевать на два фронта одновременно. Нет, шансы на победу имеются – её цена будет слишком высокой.

* * *

Вика встречала меня у ворот. Судя по всему, ей доложили о моём возвращении. Впрочем, не нужно много ума, чтобы догадаться, ведь вокруг творится полный хаос. Люди прибывают сплошным потоком, отчего на въезде невозможно понять: кто, куда и откуда. Да, не все приняли моё решение. Слишком спокойная жизнь протекала последние несколько лет. А страх смерти порой подкидывает не самые лучшие идеи в головы населения. Всегда найдутся те, кто предпочтёт сбежать от опасности. И нет, я не стану их останавливать, потому как хочу быть уверен в каждом, кто останется в осаждённом городе. Слабые духом мне не нужны.

К тому же жизнь вскоре сама их накажет. В той ситуации, в которой оказалось наше княжество, сбежать – не самая хорошая затея. Как только соседи узнают, кто эти люди и откуда они пришли, их попросту убьют, приняв за шпионов. Это в прошлом мире существовало понятие «беженцы», сейчас всем плевать на благородство и мораль. Жизнь стала гораздо жёстче. Люди привыкли к бесконечной борьбе за выживание и в такие моменты, каждый двуногий воспринимается как потенциальная угроза. Так это или нет, разбираться никто не станет. От мертвеца точно не будет проблем, а значит, выбор очевиден.

– Глеб, что происходит? Всё настолько плохо?

– Да, – сухо ответил я. – Нам нужно серьёзно поговорить.

– Господи, ну за что нам всё это?! Ведь всё только начинало налаживаться – и вот опять.

– Всё уже случилось, так что хватит причитать, нужно принимать решения.

Вика промолчала. Я знаю, для женщины это тяжело, ей нужно выговориться, может, даже выплеснуть эмоции в истерике. Но она у меня умница и прекрасно понимает, когда не стоит давать волю чувствам. Надеюсь, в предстоящем разговоре она сможет принять взвешенное решение.

– Где Со́фа? – спросил я, когда мы вошли домой.

– С ней Митяй сидит, – ответила Вика. – Я попросила присмотреть, чтобы встретить тебя.

– Так даже лучше, – пробормотал я вслух.

– Что происходит, Глеб?

– Сегодня утром поляки перейдут границу, и одновременно с ними Никонов атакует северные рубежи.

– Божечки, – жена прижала ладони ко рту. – Мы ведь их победим? Глеб, скажи мне правду, я должна знать.

– Не уверен, – честно ответил я. – В таких ситуациях мы ещё не бывали. Вик, я хочу, чтобы ты поняла, насколько всё серьёзно.

– Ты думаешь, я дура?! – в её голосе уже начали проскакивать истерические нотки.

– Сегодня вечером я встречался с Филином.

– Он поможет нам?

– Сложный вопрос, – поморщился я. – Ты ведь знаешь, что у него на всё есть цена.

– Что он хочет?

Я выдержал небольшую паузу, глядя прямо в глаза своей женщине.

– Нашу Софию.

– В смысле? – Вика, кажется, даже забыла о том, что сейчас творится снаружи. – Глеб, объясни, пожалуйста, что это значит?

– Он хочет взять себе в жены нашу дочь, – более точно сформулировал я.

– Он что, больной? Ей всего семь! Что ты ему ответил?

– Пока ничего. Вначале я ему отказал, но он дал время подумать.

– И что ты решил? – на лице Вики отразился весь спектр эмоций, что сейчас творился в её душе.

– Родная, на тот момент ситуация выглядела иначе. Мы боролись лишь с одной угрозой…

– Ты в самом деле хочешь её отдать?

– Думаешь, будет лучше, если её заберут поляки или Никонов?

– Я думаю, что ей будет лучше рядом с нами.

– И я считаю так же, но обстоятельства…

– Что ты за мужик тогда, если не можешь нас защитить?!

– Ты уверена, что хочешь общаться со мной в таком тоне? – ледяным голосом спросил я.

– Прости… прости родной, я не хотела, – Вика моментально переключилась и попробовала защитить свои интересы с другой позиции.

– Хотела, – сухо ответил я и оттолкнул её руки. – Послушай меня и не спорь.

– Не отдавай её, пожалуйста, Глеб. Я не выдержу ещё раз… только не сейчас, пожалуйста.

– Да выслушай ты меня, ёбаный в голову! – рявкнул я, и жена тут же замолчала.

– Я дам согласие… Заткнись и просто послушай! – вновь повысил голос я, потому как Вика уже открыла рот. – Ты поедешь в степи вместе с ней.

– Спасибо… Спасибо тебе, родненький ты мой, – Вика со слезами бросилась мне на шею и принялась целовать лицо.

А у меня отлегло от сердца. Ведь, по сути, в данный момент, я убил двух зайцев: приобрёл очень серьёзного союзника и развязал себе руки. Теперь мне не придётся волноваться за судьбу близких, а значит, можно смело лезть в самое пекло.

– Ну всё, всё, успокойся. У нас не так много времени. Начинай собираться, через час вы уезжаете. Леший вас сопроводи́т.

– А ты? – жена уставилась на меня заплаканными глазами.

– А я останусь разгребать всё это дерьмо. Всё, Вика, шевелись, время уходит.

– Да, сейчас…

Она подскочила и отсутствующим взглядом осмотрела комнату. Затем шмыгнула носом, вытерла слёзы рукавом и бросилась к шкафу. Я ещё некоторое время наблюдал за ней и как только убедился, что всё её действия обрели смысл, вышел из дома.

На улицах продолжался лютый бардак. Казалось, что в крепости царит хаос, но достаточно замереть на секунду и присмотреться, как все эти метания начинали приобретать определённый порядок. Часть людей переносила боеприпас на стены, другие стягивали продовольствие в цитадель. Многие неохотно расставались со своим накоплением, а потому местами вспыхивали скандалы.

Это тоже свойственно людям, ведь они полагают, что самим справиться гораздо проще. Вот только это ошибочное мнение, и практика это уже не раз доказала. Централизованное питание, общее для всех, гораздо эффективней и экономней. Речь снова идёт об общем выживании, и подобный подход не раз себя оправдал. В первую очередь он гарантирует, что все будут сыты на протяжении долгого времени. А во-вторых, избавит крепость от внутренних грабежей. Ведь когда у одного закончатся запасы, голод обязательно погонит его к более зажиточному соседу.

Да, многим это кажется несправедливым, мол, почему я должен делиться? Я работал не один год, чтобы обрасти добром, а сосед в это время пил и палец о палец не ударил. Так чего ради он будет жить за мой счёт? И в большинстве своём так и получается, и все претензии справедливы. Но что скажет та же семья, когда в один прекрасный день, к ним явится сосед-алкаш, вооружённый топором, и отожмёт силой все накопления? А что, если он никакой земледелец или гончар, но прекрасный воин? В критический момент люди редко об этом думают, а потому эту ответственность беру на себя я.

Пусть лучше ненавидят меня, чем друг друга. К тому же для психики это необходимо. Мы подсознательно всегда ищем врага, чтобы оправдать свои неудачи. И я готов на некоторое время им стать, а немногим позже это место займут те, кто заблокирует город.

В открытую атаку они не пойдут – чревато слишком большими потерями. Это только в школах, на уроках истории, нам рассказывали подобные сказки. Любой, кто хоть раз в жизни побывал в Нижегородском кремле, понимает: подобное укрепление невозможно захватить, даже при помощи современных видов оружия. Разве что авиация способна сравнять его с землёй, но это не равноценно захвату. Впрочем, у Фашистской Германии даже этого не получилось, хотя они старались изо всех сил. А уж имея в наличии только копья и стрелы, ну и ещё сомнительные осадные орудия – нет! Это попросту невозможно. Фортификации такого уровня, возможно одолеть только измором либо хитростью, или предательством. И то, что мы успели построить, нисколько не уступает мощным, средневековым крепостям.

Я прошёл за вторую стену и через пару проулков вышел к неприметному кабаку. Здесь тоже было шумно, потому как заведение переоборудовали в пункт общественного питания. Естественно, что хозяин был недоволен и всячески пытался отстоять своё право на честный бизнес. Ничего, потерпит, как только всё закончится, он сможет вернуться к коммерческому образу труда. И даже получит компенсацию.

– Ваша Светлость! – завидев меня, он тут же попытался найти защиту. – Как это понимать? Почему я должен работать бесплатно? И какого хера эти шакалы вычищают мои кладовки?

– Тебе действительно нужно объяснять, что происходит? – удивлённо вскинул брови я. – Крепость на осадном положении, и ты лично подписывал все бумаги, в которых говорилось, что тебя ожидает в случае войны.

– Но это беспредел!

– Успокойся и дай работать людям, – ледяным тоном произнёс я. – Или ты на цепь захотел?

– Козлы, блядь, – презрительно сплюнул он и скрылся за служебными дверями.

Я же спокойно вошёл следом, не обращая никакого внимания на ненавидящий взгляд в спину со стороны владельца и прямой наводкой направился к повару. Здоровенный детина, с отсутствующим правым глазом, который заменил жуткий шрам, через всё лицо. Даже верхняя губа пострадала.

– Здравствуй, Жасур, – поприветствовал его я.

– Ваша Светлость, – отбил поклон тот, – Чему обязан?

– Передай весть нашему общему другу. Скажи, что я согласен, пусть встречает будущую супругу в Астрахани.

– Как скоро?

– Вчера.

– Всё сделаю, Ваша Светлость, – снова поклонился Жасур. – Может, плова? Ещё тёплый, половину казана распродать не успели.

– Прости, не сегодня. Сам понимаешь, пока не до того.

– Жаль, сам я его точно не осилю, ха-ха-ха. Я бы ваших людей накормил, но шеф против. Кричит, на говно исходит, говорит: лучше собакам отдать, чем этим шакалам. А как так, чтоб мой плов, да собакам? Можно я зарежу этого дурака?

– Эй, старший кто? – выкрикнул я через стойку в общую залу.

– Я, Ваша Светлость! Десятник Батищев.

– Сколько у тебя людей, Батищев?

– Стало быть – десять, – с ухмылкой доложил тот.

– Сажай людей за стол, пусть ужинают, после продолжат. Жасур, выставляй десять порций, остальное в котёл, пусть дозорным на стену передадут.

– Слушаюсь, ваша светлость, – с кривой ухмылкой кивнул повар, а я поймал на себе очередной, полный ненависти взгляд со стороны хозяина.

– И не забудь весточку передать, – подмигнул здоровенному узбеку я и выбрался в зал.

На некоторое время пришлось задержаться, чтобы убедиться в исполнении приказа. Не исключено, что после моего ухода, хозяин харчевни запретил бы Жасуру покормить стражников. При мне точно не посмеет. Но как только перед каждым легла тарелка, с приличной горкой плова, я тут же покинул заведение. Уж, надеюсь, вырвать ложку изо рта солдат у него совести не хватит. Я его тогда лично в цепь на центральной площади закую, а кабак Жасуру отдам.

Не успел я отойти, как с чердака выпорхнул голубь. А значит, можно не волноваться, вскоре Филин узнает о моём согласии и встретит родных. Дальше я найду способ с ним связаться и заручиться поддержкой. Надеюсь, к тому моменту все наши договорённости не утратят силу. Хотя, Филин – человек слова, вряд ли он станет включать заднюю, получив желаемое. Ровно по этой причине я до сих пор поддерживаю с ним отношения, несмотря на то, что все мои советники против. И да, до сегодняшнего дня все его решения зависели от выгодности предложения. Отныне всё изменится, и его клан станет верным союзником.

Да, возможно, нехорошо в качестве размена использовать свою семилетнюю дочь. И это решение тоже далось мне непросто. Однако других вариантов выкрутиться из сложившихся обстоятельств я не вижу. Возможно, будь в моём подчинении десяток таких, как я, мы бы уже владели всем миром. Но я один, и мне не по силам разгромить целую армию. Шороха я, конечно, навести в состоянии, да такого, что мало не покажется. Вот только силы не безграничны и требуют огромных затрат энергии, а она, в свою очередь, зависит от возможностей организма.

– Вика! – позвал я жену.

– Мы здесь! – донёсся её голос из спальни.

– Ваша Светлость, эт самое… – в двери кухни появился Митяй. – Я тогда пойду, наверное? Дел до фига, эт самое.

– Да, Митяй, спасибо тебе огромное.

– Да ладно, – засмущался тот. – Мне, эт самое, только в радость.

– Знаю, дружище, за что и благодарен, – похлопал его по плечу я. – Распорядись, чтоб машину подготовили и Лешего найди.

– Не надо меня искать, я сам пришёл, – раздался его голос от входной двери. – Всё уже готово, можем выезжать хоть сейчас.

– Нужно, чтоб из Астрахани вам отряд навстречу вышел, – запоздало высказал я верную мысль.

– Уже, – с ухмылкой произнёс Леший. – Всё, Глеб, не волнуйся, со мной они в полной безопасности.

– Давай, двигай, – кивнул я и вошёл в спальню.

Вика сидела на кровати с потерянным видом. Рядом, сохраняя внешнее хладнокровие, находилась дочка София. Увидев меня, она улыбнулась. Я присел и обнял её, поцеловал в щёку и аккуратно, но крепко, прижал к себе.

– Всё будет хорошо, – пробормотал я.

– Я знаю, пап, ты им всем покажешь, – поддержала меня она. – Ты сильный, ты князь.

– Присмотри за мамой, хорошо? Я приеду, как только смогу.

– Не волнуйся за нас, мы тоже сильные.

– Иди ко мне, – я протянул руку Вике.

Она слабо улыбнулась, подвинулась и присоединилась к нам с Софией. Так, обнявшись, мы молча провели некоторое время, а затем я отпустил любимых девчонок и ухватил оставшийся чемодан. Два других уже вынес Леший. Сейчас он ожидал нас за рулём УАЗа, с уже заведённым двигателем. Я отправил чемодан в багажник и не смог сдержать одобрительной улыбки. Леший предусмотрел всё: дополнительное топливо, на случай, если придётся делать крюк и даже крохотный тревожный рюкзак для малышки.

– Всё, трогай, – хлопнул я по борту машины.

Вика с дочкой высунулись в окно, махая мне руками на прощание. Я тоже помахал и некоторое время провожал машину взглядом, а затем с тревогой посмотрел на светлеющее небо. Надеюсь, они успеют проскочить. А мне пора на передовую.

* * *

– Борис Николаевич, как вы там? – поинтересовался в рацию я. – Приём.

– Ничего, Глеб Николаевич, держимся. На открытый конфликт поляки не лезут, но оцепили плотно. Шпионы пару раз пытались по реке проскочить, но мы их прижали. Так, иногда артиллерия работает, да снайперы по вышкам. Но в целом всё в пределах терпимости. У вас как дела? Скоро подкрепления ждать? Приём.

– У нас тоже не всё сладко. Волгоград в плотном кольце, Самара и Саратов тоже. Воронеж пришлось отдать, на него ни сил, ни ресурсов не хватило. Элисту́ и Волгодонск вчера оцепили, Астрахань всё ещё свободна, но толку от неё, если груз доставить невозможно. Приём.

– А с Питером что? Неужто Кристина Юрьевна подмогу зажала? Приём.

– Не зажала, но пока они дойдут, лето закончится. У них с техникой совсем туго, а наши реки между собой не связаны. Ладно, главное, что всё в соответствии с планом. Ждите команды и не рискуйте понапрасну, люди нам ещё пригодятся. Конец связи.

Я скинул гарнитуру и, поблагодарив связиста, вышел в коридор, не забыв плотно прикрыть за собой дверь. Два дня назад нас взяли в плотное кольцо, а чтобы мы не расслаблялись, иногда проводили артобстрелы. Вначале попробовали стену на прочность, но одолеть её им не под силу. И даже если такое случится, пройти внутрь они всё равно не сумеют. Но все эти обстрелы так, больше для острастки. Тратить драгоценные боеприпасы, не имея ни малейшего представления о точности попаданий – такое себе удовольствие.

Мы тоже сидели молча. Хотя первая пробная атака унесла множество жизней, а со стороны противника и подавно. Но Никонов не дурак и как только понял, что с наскока нас не возьмёшь, откатил армию назад. После чего в течение суток перераспределял войска таким образом, чтобы полностью отрезать Саратов от внешнего мира. Самару они взять даже не попытались, сразу осадили крепость, правда, там уже действовала армия Пережогина. Никонов выдвинул свои остатки на Волгоград, где часть оцепления уже успели сформировать поляки. Там тоже немного пошумели, но быстро успокоились.

Теперь бо́льшая часть моего княжества была парализована и только время покажет, кто из нас более терпелив. Однако вечно так продолжаться не будет. У Никонова с Пережогиным прекрасное снабжение, плюс поддержка хизмеев. О Польше и говорить не приходится, ведь прежде, чем переступить черту, они успели объединиться в государство. А значит, поддержка у них настолько серьёзная, что не идёт в сравнение даже со всеми моими соседями.

В отличие от них, у меня есть только ум и несколько месяцев времени в запасе. Если не организовать хоть какой угодно переломный момент, наше княжество обречено на поражение. Вся надежда была только на клан убийц Филина. Вчера я получил от него письмо, в котором сообщалось, что мои близкие добрались и с ними полный порядок. А ещё он просил немного потерпеть и зачем-то сдать Воронеж.

С последним у меня возникло множество вопросов. Но меня заверили, что так нужно и его необходимо именно сдать, а не оставить город, и не договориться с противником о мирной сдаче. Странная просьба и желания её выполнять у меня не было, однако я всё же прислушался и пожертвовал частью людей. И вот уже сутки, как терзал себя за это. В ходе битвы погиб мой верный генерал, Шибаев, а вместе с ним полегла бо́льшая часть защитников. Армию Никонова тоже знатно пощипали, и только это хоть как-то успокаивало совесть.

Всё было обставлено как типичное предательство. Во время первого наскока, когда войска только подобрались к стенам, были одновременно открыты все ворота. Бой продлился почти сутки, после чего крепость заняли войска Никонова. Теперь у них под контролем находилась нехилая опорная позиция, с которой можно смело развивать нападение на оставшиеся земли. Чем, собственно, они и занимались, притом вместе с поляками.

А я сидел взаперти, в осаждённом Саратове и копил ненависть, наблюдая, как грабят мои земли.

Не было ничего удивительного в том, что часть деревень даже не сдвинулась с места, когда их попросили эвакуироваться. Это тоже нормально, когда крестьянин ни в какую не желает покидать своё хозяйство. Оно и понятно, вложить столько сил, не побоюсь этого слова «душу», чтобы впоследствии бросить. Порой чувство собственности, превышает даже инстинкт самосохранения. А теперь их безжалостно убивают, насилуют жён и дочерей, а из сараев выгоняют скотину. Дым от пожаров хорошо видно со стены, а фантазия и доносы дополняют недостающую картину.

Зря они так. Ведь я обязательно найду выход, не сдамся, даже если Филин мне не поможет. И как только я выберусь из-за стен, обязательно найду каждого, кто топтался по моей земле. И если Никонов с Пережогиным находятся близко, то поляков я буду гнать до Балтийского моря, пока не перетоплю, как котят, всех до единого. Может быть, тогда остальные десять раз подумают, прежде чем совать свой нос в мои земли.

Нет, моим соседям прощения тоже не видать. Однако их владения, я собираюсь присоединить к своим, и простых людей трогать не стану. С другой стороны, не знаю, может быть, и на земле шляхов установлю свой порядок. Вот только в данный момент это всего лишь фантазия моего разгневанного воображения. Пока ситуация выглядит несколько иначе: я нахожусь в осаде, а враги свободно резвятся в моём княжестве.