Kitabı oku: «Порномания», sayfa 11
Анна комментирует «молочное» видео
Я умилилась «сдержанной» хвастливости того чувака, что выложил видео с глубоким «молочным» минетом. В конце него появились «титры»: в них готическим шрифтом сообщалось, что его подружка ― самая лучшая deepthroat bitch. Он даже написал ее имя, дескать, ей это видео посвящается. Должно быть, она польщена. А он – настоящий романтик!
***
Анна вспоминает одну музу, про которую давно где-то читала. Она вдохновляла многих европейских мыслителей, поэтов и писателей, правда, плохо кончила – рано умерла. Так вот, в период ее скитаний по Европе, она, в числе прочего, жила в Берлине у одного знаменитого доктора, писавшего книги про различные психопатические состояния, в его квартире в дорогом буржуазном районе. Однажды он поставил ее на четвереньки и надел ошейник. В другой раз он скормил ей бутерброд с собственным дерьмом. Нравилось ли ей все это? Анна зажмурилась от чего-то – то ли от отвращения, то ли силясь понять, насколько все это унизительно и унизительно ли вообще, особенно если ты – муза…
Анна задает важный вопрос
Вспоминая ту женщину-музу, что ползала на четвереньках и ела бутерброд с говном, я вдруг спрашиваю: зачем все это? Зачем некоторым людям, тем более просвещенным европейцам, нужны подобные извращения? Им что, заняться нечем, или их жизнь настолько размеренна, скучна и упорядочена, что надо обязательно пойти на какое-то пусть небольшое, но извращение? Русскому человеку этого не надо. Он и так непредсказуемый, излишне эмоциональный, не умеющий себя контролировать. Хаос ― его стихия. Эти огромные территории, навевающие тоску и желание напиться. Русскому человеку не нужны мелкие извращения типа молочного минета или бутерброда с говном. Ему подавай либо крупное помешательство, истерию, хаос, либо как контраст хаотичности и безумию – исступленную духовность, страстную веру, когда он начинает проповедовать всем и вся. Я тоже русская: исступленно поверив в свою порноманию, отдавшись ей, я разобью себе лоб от усердия, принесу себя на ее алтарь всю без остатка, без экономии и думах о выгоде, с типично русской жертвенностью. Я сделаю все, пойду до конца, но… Зачем, для чего и для кого? Неужели в этом есть какой-то смысл? Неужели это сакральная жертва, которую я должна принести, как та муза, которая терпела лишения и издевательства ради некой высшей цели?
М становится живой машиной
После встречи с Незнакомкой на меня наваливается хандра и тоска. Я по-прежнему не разговариваю ни с кем на работе, не встречаюсь с друзьями. Но теперь каждый вечер после окончания рабочего дня я опять, как раньше, до поздней ночи брожу по городу, потом спускаюсь в метро и еду на последнем поезде домой. Дома, поев наскоро, иду в душ, машинально мастурбирую, потом падаю на кровать и засыпаю. Я и правда чувствую себя живой машиной, но этот распорядок дня – гораздо более приятный, чем сидение в интернете или разговоры ни о чем с друзьями и знакомыми. Я, честно говоря, доволен таким времяпрепровождением. Получается, что я люблю свой сплин.
Анна клянется не смотреть больше порно
Встаю на следующий день разбитая и снова (в который уже раз?) обещаю себе покончить с просмотром порнухи. Знаю, что нарушу обещание. Но в этот момент я сама надежда и окрыленность, я свято верю в непоколебимость клятвы, моего заведомо ложного обещания.
М мечтает об экстазе
Во сне я спросил себя, сидящего как на экзамене, перед приемной комиссией: чего бы мне хотелось с той девушкой, которую я встречал несколько раз и о которой почти перестал думать? Я скажу: мне бы хотелось с ней… экстаза. Но какого именно? Экстаз бывает в результате определенного занятия. Можно быть в экстазе от творчества, от искусства. От секса или от наркотиков, в конце концов. Но может ли быть экстаз просто от человека? «У меня от тебя экстаз!» Бывает ли такое? У меня, наверное, пока не было. Экстаз с «улиточной» Незнакомкой – это другое, это секс и детские воспоминания. Это уже не мало, но и не так много. Но вдруг когда-то у меня такое будет? И, возможно, именно с ней? Я что-то размечтался.
Но, если мы когда-то встретимся и все-таки познакомимся, я хотел бы достичь экстаза именно с ней; да, именно экстаза, и именно с ней.
Я засыпаю, и мне снятся какие-то обрывки моих же старых снов. Потом я словно вижу свой мозг, хожу по его галереям, похожим на сталагмитовые пещеры, и диву даюсь: неужели это белое вещество может столько вырабатывать? Просыпаюсь и долго не могу уснуть.
Анна находит новый порно-клип, который отвращает ее от порномании
Этот порно-клип я нахожу на том же сайте, который знают все, не только такие безнадежные, как я. Он называется многообещающе – «Fucking in the train». Хотя никакого секса, кроме орального, там нет, но он меня возбуждает и… отвращает не меньше, чем клип «Молоко», о котором я уже рассказывала.
Главные герои этого клипа – молодые парень и девушка, скорее всего, несовершеннолетние, а может, им уже лет 20, я не могу точно сказать. Еще в ожидании поезда, на перроне, она успевает залезть к нему в штаны и вынуть оттуда большой напрягшийся член. Оказавшись в поезде, они проходят через несколько вагонов, выходят в тамбур и там, снимая себя на видеокамеру мобильного телефона, занимаются оральным сексом. Скорее всего, они поляки или чехи, я слышу славянские слова, но в клипе есть английские субтитры. Девушка светловолосая и по виду очень молоденькая, немного хрупкая. Парень смотрится чуть постарше, у него довольно тупое и самодовольное лицо. Девушка делает свою работу очень старательно, словно сдает экзамен, она справляется с его большим членом, даже заглатывает его пару раз полностью. Парень очень доволен – он, видимо, любит рисковать, ведь в любой момент их могут заметить. Девушка тоже не против определенного риска. Парень периодически корчит рожи в камеру. Лучше бы он это не делал, потому что и без этого весьма глупо выглядит. Девица, перестав на время феллировать, откровенничает, глядя в камеру: «Интересно, как отреагируют на это видео те, кто посещает наш форум?» Ага, значит, она делает это для форума! Она так старается, и все для того, чтобы получить как можно большее количество лайков и комментариев! Она продолжает сосать, парень спрашивает, хочет ли она, чтобы он кончил на нее. Конечно, отвечает она. «Ведь это может принести дополнительные голоса и комментарии!», – думаю я. Я уже поняла, ради чего они все это затеяли. Он кончает ей в рот и на лицо несколькими белыми фонтанчиками. Она гордо демонстрирует лицо, покрытое спермой, камера снимает его максимально крупным планом, от этого меня физически тошнит. «Симпатичная девочка, и такая шалава! Она даже не думает о том, что она шлюха, что это клеймо пристанет к ней быстро, что она не сможет от него отмыться так же легко, как она сотрет эту сперму. Она не думает ни о чем, лишь о том, чтобы прославиться, урвать побольше комментариев на своем форуме. Как мне ее жалко!» Этот монолог я произношу про себя буквально за секунду. Девица вытирает лицо салфеткой, парень показывает, где еще осталась сперма, она вытирает и там. Через мгновение они входят в вагон, садятся напротив простого вида мужчин и ухмыляются в камеру. Меня настолько отвращает вид лица этой бедной глупой девочки, что даже пропадает желание кончить. Но у меня все набухло там, тело требует разрядки. И, повинуясь его приказу, я довожу себя до оргазма, дрочу быстро-быстро, стоя на полусогнутых, скорчившись и вовсю массируя себя, не думая о том, что только что посмотрела, отдавшись зову своего организма, требующего успокоения…
Оргазм, как всегда в таких случаях, приносит с собой чувство горечи и опустошенности, но в этот раз оно какое-то более глубокое и отчаянное. Мне противно воспоминание о том, что я видела, противны эти рожи двух тинейджеров, которые делают это лишь для того, чтобы получить побольше комментариев. Я гораздо лучше понимаю тех, кто занимается сексом, чтобы заработать, но делать это для «лайков», для тех, кто это забудет через день-два, – не глупо ли? Но такова психология людей, которые живут в интернете. Им важна реакция, хоть какая-то шумиха вокруг них. Как же мелки и убоги их задачи, как же они сами мелки и убоги!
И что особенно мне интересно увидеть как антропологу-любителю, так это то, что у них нет никакого стыда, ни малейшего намека на это чувство. Им даже не чуждо, им неведомо понятие морали. Им также незнакомо близкое к морали понятие стыда. Я не говорю о грехе, это уже религия, хотя, как известно, одно вышло из другого. У них, родившихся в эпоху интернета, абсолютно атрофированы оба чувства, оба понятия, потому что интернет отменяет их, они там просто не существуют, они в нем не нужны. Если бы я спросила этих польских или чешских тинейджеров, на месте которых могли оказаться любые другие, про понятие морали и стыда, они бы рассмеялись мне в лицо, подняли бы меня на смех; они бы глумились надо мной, словно я чучело огородное, или шут, пришедший их развлечь. Они бы надрывались от смеха. Потому что нет ничего более нелепого и устаревшего в их мире, более смехотворного и жалкого, чем эти два понятия, о которых я трублю так отчаянно.
И я знаю, что между нами – пропасть, которую не преодолеть. Пусть я тоже провожу время в интернете за абсолютно бесполезным и убогим занятием, но при этом я совершенно другая, я отличаюсь от них хотя бы тем, что мне ведомо это чувство – чувство стыда. И я знаю, что такое мораль. Да, представьте себе, мне бывает нестерпимо стыдно от того, в каком болоте я оказалась и как сильно я деградировала, – я имею в виду свою порноманию, конечно. И я горжусь тем, что, несмотря на мою деградацию и на продолжающуюся атрофию многих человеческих качеств во мне, я по-прежнему могу чувствовать стыд. Значит, не все потеряно, значит, я могу и должна бороться за себя, даже будучи на дне этой пучины.
Уверена, вас веселит, а может, обескураживает тот факт, что законченная порноманка и вуайеристка читает лекции о морали и стыде. Но это так, пусть я сама нуждаюсь в помощи. Со своего дна, поверьте, некоторые вещи я вижу получше. Да и бесстрашия мне порой не занимать, по крайней мере, в таких моментах, когда мне был сделан вызов. Вы еще узнаете, на что я способна, правда, не так скоро, как хотелось бы.
М рассуждает о порно
Раньше я смотрел довольно много порно, особенно подростком. Сначала на видеокассетах, потом в интернете, уже будучи взрослым. Когда я посмотрел первый порнофильм, я, конечно же, мастурбировал.
На мое счастье, я быстро понял, что порно – это очень скучно. Уж лучше просто гулять, бродить, слоняться, как делаю я, часами таскаясь по Москве. Сегодня, наверное, очень многие люди страдают от порнозависимости, ведь порно стало таким доступным с помощью интернета. Я еще помню времена, когда не каждый мог искренне признаться в том, что смотрит порно в интернете. А сегодня спроси любого, и он без стеснения ответит и про все расскажет, или, прости господи, даже покажет, как эта Незнакомка, выложит свое или чужое видео в сеть, дескать, нате, пользуйтесь. Что-то изменилось в людях. Мне порой жалко тех времен, когда порно было чем-то запретным, возбуждающим желание посмотреть, когда многие порнофильмы были с сюжетом, а не просто fuck-fuck. Конечно, порно никогда не было искусством, но по крайней мере когда-то оно было жанром.
Анна снова философ
После рассуждений о морали и стыде я на какое-то время вообще перестаю смотреть порно. Меня отвращает от него из-за клипа, который я видела, точнее, двух клипов, про поезд и про молоко…
Внезапно под кроватью, в толстом слое пыли я обнаруживаю мобильный телефон – я им не пользовалась, наверное, минимум полгода. И здорово, хоть одной зависимостью меньше! Мной овладевает страстное желание с кем-то потрепаться. Я начинаю заряжать мобильный. Через полчаса я просматриваю записную книжку и думаю, кому бы позвонить. Скользя взглядом по именам друзей, знакомых и приятелей, я отмечаю, что среди них примерно одинаковое число мужчин и женщин. И неожиданно ловлю себя на мысли, что, наверное, я бы не сильно огорчилась, если среди них не оказалось ни одной женщины.
Но откуда у меня, самой женщины, такая неприязнь к своим «сородичам», так сказать? Неужто я так хорошо сумела постичь их природу? Ну, допустим. И еще я не в восторге от феминизма, от желания женщины быть наравне с мужчиной. Потому что женщина в глубине души жаждет подчинения, вот что я думаю. И я не собираюсь просить за это у феминисток прощения. Таково мое мнение, пока оно не изменилось и, боюсь, уже не изменится.
Вспомните все эти мифы, в которых мужской и женский архетипы дерутся за победу, словно нет ничего более важного, чем она. И все же, если бы женщины окончательно победили, не было бы это более счастливым вариантом для человечества? Ведь что скрывать, именно мужчины развязывали огромное число войн. Да почти все из них были развязаны ими! Разве не так? Тут меня нагоняет, казалось бы, парадоксальная мысль: это не мужчины развязывали войны, а женщины, сидевшие в них. Гитлер, Сталин и прочие тираны, несмотря на свою подчеркнутую мужественность, все они были бабами. Не женщинами даже, а бабами. И как я не догадывалась об этом раньше? Жаль, что приходится довольствоваться голословными утверждениями, я не специалист, не ученый, не могу ничего доказать. Так же, как в любом человеке искусства, мужчине, всегда сидит женщина, и не говорите мне, что это не так. Правда, и во всех женщинах, занимающихся искусством, тоже есть что-то от мужчины.
А вообще тирания, о которой я начала говорить, на мой взгляд, чисто женское понятие. Тирания – это слабость. И женское – это слабость. Вот почему Гитлер, Сталин, Мао ― все они были женщинами. Вот, по-моему, ключ к разгадке их натуры. Наверняка Фрейд писал что-то про это, просто я далеко не все у него читала.
И еще, если честно, мне бывают противны некоторые женатые мужчины. Такие чересчур правильные, обабившиеся, словно заразились от своих жен вирусом женскости, бабства, как хламидиозом. Хотя думают о себе как о настоящих мужчинах ― они спят с женщинами, они ходят в магазин за покупками, они ездят на машинах, они имеют семью, они воспитывают детей… Да, дети – вот еще один важный пункт. Неужели именно они ― главная причина того, что мужчины живут с женщинами?
Но все-таки почему, почему меня так раздражают другие женщины и мужчины, с ними живущие? Может быть, это все моя зависть, мои стиснутые по ночам зубы, мое одиночество и проблемы, которые я не могу решить? Может, это я ущербная недоженщина?! А они ― нормальные, здоровые, счастливые люди? Кто поможет мне разобраться в этом? Мой крик, мое отчаяние ― этот нервный сгусток нелепо висит и качается, как мокрая тряпка на ветру, в тишине моей комнаты, в гнетущем пространстве неплотно задернутых штор, в моем тощем, почти анорексичном теле… Его никто не слышит, кроме меня. И никто, никто не даст ответ, который все объяснит. И, знаете ли, без ответа даже лучше. Я сама должна понять. Да, чуть не забыла: что до меня, то я не верю в бога, не верю в семью и детей, не верю в предназначение человечества плодиться и размножаться, не верю в добро, не верю в справедливость… Вы можете сказать, что это самая настоящая мизантропия, но такова я, это мои мысли, которые я давно хотела озвучить. Я ничего не придумываю, я просто делюсь с вами самым сокровенным, своим «Я», хотите вы этого или нет.
Во что же я тогда верю? Неужели ни во что? Наверное, именно так, ни во что. Чем я вообще живу? Вы это знаете не хуже меня: случайными образами на компьютере, скачанными видео, набором порноклипов, которые лежат в виртуальном саквояже моего компьютера. Что еще? Да больше и ничего, пожалуй.
Иногда я чувствую себя мазохисткой, упорствующей в своем бессмысленном существовании. У других, у всех этих семейных и как будто счастливых людей, оно тоже бессмысленно. Но у них есть хоть какой-то миф, опора, зацепка, оправдание; например, дети. Якобы это из-за них они живут. Да, конечно, так мы и поверили! Я цинично усмехаюсь. В относительное оправдание моих слов я могу привести довод, что в мире ужасно мало вменяемых семей, отцов и матерей, которые не разбили жизнь своим детям жестокостью, равнодушием или чрезмерным потаканием, или просто тем, что накрепко привязали их к себе. Так что здесь я почти в выигрыше. Да, я нигилистка, я отвергаю все, и на это у меня есть моральное, экзистенциальное и даже эстетическое право. Да, мне неприятны маленькие дети, вообще дети. Я даже не представляю себе, как бы я могла держать их на руках. Я знаю, что для многих из вас я – чудовище. Но мне даже нравится такой быть. И многие из вас думают так же, но просто боятся сказать. Например, я вспоминаю свою бывшую начальницу, которая все время прохаживалась по тому, что я не замужем и у меня нет семьи, детей, она даже пыталась меня травить из-за этого, но у нее не получилось – она не хотела расставаться со своим имиджем «гуманистки». Я спрашивала себя (не ее же, ведь она была моя начальница!), почему ее так волнует мое положение, а потом меня осенило: она мне завидует и тяготится собственным положением – жены, матери. Я поняла, что больше всего на свете ей хотелось бы жить для себя, то есть как я, но вот не вышло. Мне стало ее очень-очень жалко после этого озарения.
Я смеюсь, глядя в зеркале на свое осунувшееся, искривленное от презрительной улыбки лицо, на свои огромные глаза и бледную кожу, на свой выдающийся нос, из-за которого меня часто принимают за еврейку. Мне кажется, что в этот момент я похожа на «вывихнутое» дерево, которое упрямо растет вкривь и вкось – я видела такое давным-давно, когда была «на природе». Когда же это было? Давно, давно, ведь я живу почти безвылазно в этом гигантском мегаполисе, а если выезжаю, то сразу далеко, и там тоже не могу найти «природу», не могу увидеть такое дерево. Или я видела это дерево в каком-то альбоме по искусству? Я не помню. Как давно я не смотрела ничего, не читала. Мой мир окончательно ужался до монитора ноутбука, на котором я смотрю сами знаете, что, и ничего больше.
Может, мне все-таки стоит выйти из дома, даже съездить за город, на эту самую «природу»? Но нет, я сразу же отказываюсь от этой мысли. Меня страшит этот хаос, эта стихия, эта естественность, от которой я отвыкла, которой я теперь боюсь. Уж лучше сидеть дома и пялиться в монитор, к искусственности которого я привыкла, в свечении которого мне так радостно и спокойно. Я знаю, что это опять тупик, опять кризис, опять мое поражение и малодушие. Ведь я выбираю самый легкий, «комфортный» путь и виртуальную жизнь. И как я после этого могу критиковать подростков и взрослых, живущих в сети? Наверное, у меня нет на это права, ведь я тоже, как и они, боюсь реальности, не хочу ее, пытаюсь отгородиться от нее.
А тот лес, по которому я шла в самом начале своей истории и в котором, наверное, есть такое странное дерево, – я не хочу про него вспоминать. Он страшит меня. Я хочу забыть его и убедить себя в том, что я там никогда не была.
М продолжает рассуждать о порно и «задает вопрос» Незнакомке
Я снова задумался: почему порно так важно для современного человека? Ведь миллионы людей смотрят его и не могут обходиться без него.
Еще бы я хотел спросить Незнакомку, хотя уже поздно: зачем она тайком снимала наш секс? Да еще и выкладывала это видео в сеть. Зачем? Я не могу этого понять, и, боюсь, она тоже не смогла бы ответить, даже если бы я прижал ее к стенке и влепил пощечину. Последнее, кстати, ей могло бы понравиться. Неужели она не понимает, что таким образом разрушила даже ту зыбкую интимность, которая существовала между нами? Боюсь, она не понимает этого, хотя трахается отчаянно, с каким-то исступлением, которое так редко встречается у современных девушек… И какое разочарование – узнать, что вся эта страсть предназначалась по сути не мне, ее тогдашнему, пусть мимолетному, половому партнеру, а камере, ее похотливому оку? Ведь именно для нее она, сучка, так старалась.
***
М не узнает этого, но Незнакомка – порнозвезда нового поколения. Она заманивает парней и мужчин на свидания, трахается с ними, тайком записывает секс на скрытые камеры и торгует записями в интернете, на специально созданном для этого сайте. Через год она станет знаменитостью, разбогатеет и уедет в США, но будет жить одиноко и чувствовать себя несчастной.
