Kitabı oku: «Руины прошлого», sayfa 5

Глава 14. Дом, милый дом

В коридоре ее ждал санитар. Он молча проводил ее к лестнице, по которой они спустились на первый этаж и вышли в общий зал.

«Ну вот, – подумала Юля, – теперь и я в числе всех этих психов, будто бы мне здесь самое место. Какая ирония».

Смотреть на всю эту картину изнутри было очень странно: лишь некоторые из постояльцев занимались чем-то осмысленным, когда все остальные, человек двадцать, бесцельно сновали по комнате, глядя куда-то вдаль перед собой, или же просто стояли около стен, рассыпавшись по всей площади, странно двигали пальцами рук, будто бы были чем-то сильно взволнованы, хотя лица их выражали полную безмятежность. Все это очень угнетающе выглядело.

– Присаживайтесь, – сказал ей мужчина в халате, указав на пустующий диван, стоявший в таком месте, с которого видна вся комната и все пациенты. Он будто бы заметил, насколько ей неприятно видеть внутреннее положение дел, потому и указал ей именно на это место, в созидание.

Она решила не спорить и опустилась на мягкий велюр фиолетового цвета, хотя и изрядно потертый.

Санитар отошел от нее и присел на табурет под стеной около выхода, принявшись перелистывать страницы какого-то журнала, время от времени поднимая глаза и осматривая комнату.

Мужчина, лет шестидесяти, проходивший около дивана, споткнулся о ковер на полу и с тяжелым вздохом распластался у ее ног.

– Ой, – вскрикнула Юля. – Вы в порядке?

Тот лишь что-то бессвязное пробурчал в ответ. Она помогла ему подняться и бережно усадила рядом с собой на диван. Подумав, что это лишь очередной старик с ничем не отличавшимися проблемами с головой, как тут же изменила о нем свое мнение. Он, не поворачиваясь, глядя перед собой шепотом обратился к ней, подбирая очень правильные и логичные для жильца сумасшедшего дома слова.

– Милочка, ты не такая, как все обитатели этого места. Как ты здесь оказалась?

Она была в растерянности, не зная, что на этот вопрос ответить, но быстро собралась с мыслями, потому как у нее появились надежды, что не все потеряно. Два здравомыслящих человека, особенно если один из них провел здесь какое-то время и знает местные порядки, территорию и персонал, имеют больше шансов на побег, чем если бы она была совсем одна.

– Я… – начала она. – Меня заперли здесь против моей воли. Они забрали моего отца, а я пыталась его вытащить отсюда.

– Т-с-с, – он издал звук, прося ее говорить немного тише, но не поднял к губам палец, как это принято делать в такие моменты. Стало ясно: он не хочет, чтобы кто-либо понял, что рассудка его не лишили. – Я для начала задам тебе несколько вопросов, если ты не против.

Юля выпрямилась, даже немного отвернулась в сторону, создавая отрешенный вид.

– Ты принимаешь те лекарства, что тебе дают? Я знаю, что тебе их дают. Их заставляют принимать всех, хотя и не очень качественно следят за их приемом.

Юля молча кивнула головой.

– Если ты хочешь выбраться отсюда, то для начала прекрати их принимать, иначе станешь как они, – он указал на зомбированных людей, бродящих по комнате. – Они сведут тебя с ума. Не убьют, но полностью лишат воли к жизни.

– Вот как. Я, честно сказать, и не сомневалась, но, не думала, что у меня был какой-то выбор. Они… в общем, спасибо, я постараюсь. А какие еще вопросы?

Она испугалась, но постаралась не подавать вид. Дедушка откинулся к спинке дивана.

– Надеюсь, ты не пила воду из бутылки?

– Воду из бутылки? – переспросила Юля.

– Она чем-то напичкана.

– Черт…

– Ох, милая… – он тяжело выдохнул.

– Это от нее у меня болела голова? Я… я думала, что это просто похмелье или недосып. Они что-то подмешивают туда?

Мужчина молчал, но, по выражению его лица можно было сказать, что он ищет подходящие слова. Он начал говорить:

– Я не уверен. Мне кажется, будто бы то, чем они отравили воду, заставляет людей возвращаться сюда. Их что-то влечет с неимоверной силой. Я уже очень много лет живу в этом месте, и уже несколько раз видел, как…

Он резко замолчал. Юля окинула взглядом комнату и увидела, что санитар внимательно смотрит в их сторону. Когда тот отвернулся, мужчина продолжил:

–… как сюда возвращались те же люди, которых отсюда выписывали. Не проходило и двух недель, как они сами приходили и умоляли взять их обратно.

– Но как вы…

– Ох, я уже давно перестал принимать эти лекарства и воду, которую они мне дают каждый день. Никто из тех, кто принимает воду и лекарства, не задерживается на этом уровне дольше нескольких месяцев, а бывает и того меньше. Все зависит от того, насколько плохи у бедолаги дела с головой. Руслан устал бороться с моим упрямством и просто оставил меня в покое. Только медперсонал по-прежнему думает, что я один из общего стада. Он старается всячески оградить меня от общения с остальными пациентами, чтобы я не переманил их, скажем так, на свою сторону.

– Что за чертовщина здесь творится? – шепотом, произнесла девушка, обращаясь больше к самой себе, чем к пожилому мужчине. Но он услышал.

– В этом тебе предстоит разобраться. Я пойду, – сказал он, поднимаясь с дивана, – не то наше общение может нас выдать. До твоего появления они не переживали об этом, потому как никому из этих психов не интересно то, что я мог бы им рассказать. А теперь они будут за нами наблюдать.

– Подождите, – Юля потянула его за локоть. – Мой отец, вы знаете его? Вы его видели?

Мужчина только выкрикнул что-то снова нелогичное и бессвязное, одернул руку, изображая сумасшедшего и поспешил отстраниться, чтобы поскорее уйти. Он понимал, больше они уже не могли спокойно говорить. Внимание санитара было приковано к ним двоим. Уходя, он тихим голосом, не оборачиваясь, добавил:

– Потом, золотце, потом. Тебе еще так много предстоит узнать.

Он ушел, пританцовывая и напевая какую-то мелодию, точно имитируя поведение лишенного ума человека. Ушел, оставив несчастную, напуганную девушку совсем одну среди огромного количества психов. Он не хотел говорить ей о своих самых страшных подозрениях, потому что не мог убедиться в их совершенной достоверности. Он мог лишь надеяться, что ее невинная душа сможет спастись, выбравшись их этого злосчастного, проклятого места. Он твердо решил для себя, что ценой своей собственной постарается спасти ее жизнь, постарается помочь ей всем, чем только сможет. Но не сейчас. Выдать себя означало бы разрушить последнюю надежду, а его время было уже на исходе.

Глава 15. Кормление

Лучи солнца из-за зарешеченного окна больше не пробивались внутрь. Наступал вечер. Большая люстра с многогранными абажурами запестрила ярким светом, озарив все уголки комнаты.

Распорядка дня, каким бы он ни был вне личных палат пациентов, Юля не знала, а спросить об этом не хватало смелости. Ужин еще не подавали, а желудок уже начинал издавать малоприятные звуки.

Судя по тому, в который час заходило солнце в тот день, когда она пробиралась в подвал закрытого крыла лечебницы, она могла предположить, что сейчас около восьми часов вечера.

Только подумав об этом, в своей же голове она услышала какой-то голос. Он был таким сильным, таким скрипучим и противным, что ей невольно пришлось сдавить уши ладонями, чтобы попытаться хоть немного унять эти ужасные звуки. Голова начала болеть так сильно, как никогда прежде не случалось даже самым похмельным утром после дикой пьянки. Она вжала голову в плечи, стараясь укрыться от голоса, который, как ей казалось, начал что-то требовать, желая получить то, что ему причитается. Она открыла глаза и увидела ту самую картину, которую наблюдала в тот вечер: все люди, находящиеся в комнате, как по чьему-то мановению стали собираться к центру комнаты в круг и что-то бормотать. Того старика, что сидел с ней на диване, нигде не было видно. Никто этих «зомбированных» не корчился от боли, не сопротивлялся. С повисшими вдоль туловища руками все они послушно двигались к одной точке в центре и замирали.

Вдруг сильный импульс боли пронзил ее голову, и она закричала, не в силах терпеть эту пытку непонятного происхождения. Она пошатнулась, но устояла на ногах. Боль затмила все происходящее вокруг и дальнейшие свои действия она была не в состоянии контролировать. Звук, властно призывающий и требующий отдать ему то, чего он хочет заставлял ее повиноваться, и она невольно пошла вперед. Не понимая и не осознавая своих действий, она точно так же, как и все другие, встала в центр круга. Ее глаза, наполненные слезами, упрямо смотрели в пол.

Так продолжалось около часа.

Когда властный голос в голове, вторивший о кормлении, утих, ее ноги подкосились, и она без чувств упала на пол. Никто не подошел к ней, чтобы помочь подняться, никого, казалось, вообще не заботит то, что происходило несколько минут назад. Все участники этого странного собрания безучастно стали расходиться по своим местам и продолжать заниматься своими лишенными всякого смысла делами.

Также лежа на полу и постепенно приходя в себя, она заметила спину уходящего доктора Высокова. Она попыталась окликнуть его, но голос был слабым, потому громко крикнуть не получилось, хотя она была уверена, что этого достаточно, чтобы ее можно было услышать. Но доктор не обернулся. Через секунду он закрыл за собой дверь и в зале все пошло своим чередом, будто бы ничего необычного вовсе не произошло. Она приподнялась и теперь уже сидела на полу, обхватив руками колени. Она рассматривала беззаботную обстановку вокруг и пыталась понять, кто или что управляет всеми этими людьми, в том числе и ею.

Глава 16. Полезное знакомство

За вечерним приемом пищи Юля вновь встретила этого пожилого мужчину, сидевшего с ней на диване незадолго до этого. Он сел напротив нее за тот же столик, что и она, и с удивительным спокойствием и непринужденностью занимался кашей, время от времени размазывая талый кусочек сливочного масла по тарелке, словно его ничто его не заботит, а сам он находится в каком-нибудь ресторане, где его удостоили честью отведать фирменное блюдо этого заведения.

Юля же, хоть и была довольно-таки голодна, просто ковырялась деревянной ложечкой в своей тарелке и с непониманием смотрела на старика.

Все остальные пациенты, как и этот мужчина, с упоением наслаждались ужином. Не все, конечно. Некоторых санитарам приходилось кормить, так как бедолаги совсем потеряли рассудок и даже не догадывались о необходимости подкрепить свои силы; или же просто не могли есть самостоятельно.

Окинув взглядом все столики и обнаружив, что за ними никто не наблюдает, Юля неоднозначно спросила мужчину:

– И?

Он лишь бросил на нее торопливый взгляд и спросил в ответ:

– Что «и»?

– Что это все значит? – Она с трудом сдерживала эмоции.

– Если ты о кормлении, то это у нас самый обыкновенный процесс. Я бы посоветовал тебе привыкнуть к этому и смириться, но не стану, если ты по-прежнему планируешь выбраться отсюда.

– Кормлении? О чем вы говорите? Эти… эти зомбированные… Почему? Что за хрень?

– Милая, побереги свои нервы и себя, тебе это пригодится. А я постараюсь рассказать тебе все, что знаю, – он огляделся по сторонам. – Начать могу прямо сейчас.

– Будьте так любезны, – с нотками иронии проговорила Юля.

– Значит, ты не слышала, что он тебе говорил, пока кормился?

– Говорил? – изумилась она. – У меня настолько сильно разболелась голова, что мне казалось, будто бы она сейчас просто лопнет, а глаза вылезут из орбит. Но голос какой-то я слышала, хоть и слов никаких разобрать не могла, если вы говорите, что это слова, а не шум. Я только ощущала, что он чего-то требует, причем очень настойчиво. Куда уж… Мне не до этого было.

– Понимаю. Так со всеми происходит, поначалу. Покуда не смиришься. Чтобы боль прошла нужно перестать ему сопротивляться.

– Ему? – снова непонимающе спросила Юля.

– Да. Он зовет себя О’Шемира, но кто он такой на самом деле мне не известно. Думаю, что этого не знает никто. Также и то, откуда он взялся. Он просто был, или появился в какой-то момент.

– Это какой-то ученый? Злой гений, отравивший нас и теперь контролирующий наш разум при помощи какого-то психологического оружия? Что это такое?

– О, золотце, я не могу тебе ответить на все эти вопросы, так как не знаю на них ответа. Знаю лишь, что это далеко не человек. Это существо пришло к нам откуда-то из других миров, либо же его породило что-то более могущественное, чем он сам.

– Черт, я схожу с ума, – срывающимся голосом проговорила Юля, закрывая лицо руками. – И что же ему нужно от нас? Почему мы? Почему я, вы, все эти люди?

– Его интересуют лишь первичные потребности – питание ради выживания, насколько я понимаю. Ты поешь, поешь. Это важно, чтобы легче перенести его следующее кормление, – старик указал ей на нетронутую кашу в ее тарелке. – Этого не избежать, если ты однажды пила воду из той бутылки.

Юля со слезами на глазах забросила в рот первую ложку каши и с большим нежеланием проглотила.

– А как же весь персонал больницы? Я видела доктора Высокова, санитаров, даже уборщика в числе тех, кто становился в круг в центре комнаты. На них это тоже распространяется? Сам Высоков пил воду из этих бутылок, я видела, когда была у него в кабинете. Я ничего не понимаю…

Старик посмотрел на нее такими глазами, в которых ощущалось огромное желание помочь, но в то же время в них была нотка отчаяния и неуверенности. Только он открыл рот, чтобы заговорить, как над их головами прогремел голос из динамиков по углам комнаты со словами о том, что время, отведенное на прием пищи, закончилось и всем пациентам следует пройти в свои комнаты для отдыха.

Дослушав сообщение до конца, старик все же сказал:

– Я подумаю, как более правильно ответить на твои вопросы, а пока нам пора. Береги себя и помни: не принимай лекарства, что они будут давать. Любыми способами!

Сказав это, он встал и ушел, оставив ей еще больше вопросов, чем было до этого разговора.

Вскоре к ней подошла медсестра и попросила проследовать за ней. Она показала ей комнату, которую подготовили специально для нее. В помещении тускло горел свет, но можно было рассмотреть узкую кровать у стены, маленький столик и бутылку воды на нем, какой-то листок бумаги рядом с бутылкой и кекс. «Кекс? – подумала Юля. – Это меня так задобрить хотят? Ну класс, я после этого должна все простить и забыть, что вы меня заперли в психушке против моей воли? Клоуны».

Главной отличительной от той «мягкой» палаты особенностью было окно в конце комнаты. На нем были решетки, установленные изнутри, а стекла самого окна находились на расстоянии не меньше метра от стальных прутьев. По всей видимости, это нужно для того, чтобы к ним нельзя было дотянуться руками, а лишних предметов, которые можно бросить в стекло, чтобы достать осколки и навредить себе, в комнате не находилось.

«Предусмотрительные гады», – подумала Юля.

– Располагайся, подруга. Тебе очень повезло, что доктор Высоков о тебе хорошего мнения. Если что-то будет нужно, просто позови. – С этими словами медсестра закрыла за собой дверь и щелкнула замком.

Взяв записку, она прочитала следующие строки:

«Я очень надеюсь, что ты будешь себя хорошо вести и не доставишь нам больше никаких хлопот. Твои собственные покои со всеми удобствами я распорядился предоставить тебе авансом, на условиях этого маленького соглашения между нами.

Высоков Р. Д.»

Она смяла бумагу и бросила в угол комнаты, вслед за ней полетел и кекс.

Этой ночью Юля, на свое собственное удивление, смогла уснуть, хотя некоторое время ей мешали какие-то голоса, доносящиеся будто бы откуда-то сверху. Мешали спать и жуткие сны, а в них мелькало какое-то чудовище бестелесной формы. Они несколько раз заставляли ее с вздрагиванием подниматься с постели, а лицо и тело каждый раз было мокрым от холодного пота.

– Гребаный О’Шемира, – в последний раз за эту ночь выругалась она, и вновь попыталась уснуть…

Глава 17. Отчаявшийся

– Где же ты пропадаешь? – пока еще спокойным тоном говорил Артем с фотографией жены на экране своего смартфона, пытаясь дозвониться к ней уже в четвертый раз за последние пятнадцать минут, и одиннадцатый за последние сутки.

Он ходил по комнате и один за другим замечал следы очень странного поведения жены, в голове складывая все подмеченное в один некрасивый паззл, детали которого подсказывали, что с ней прошлым утром происходило нечто очень странное и совсем на нее не похожее: недопитый кофе на столе и темный, липкий ободок от чашки под ней, хотя он знал, что она никогда не уходила, не допив свой любимый напиток и не вымыв после себя посуду; халат, небрежно брошенный и оставленный там, на диване в гостиной, а это тоже никак не подходило под ее привычку всегда класть все на свои места; и ключи, – думал он, потирая подбородок, – эти чертовы ключи от машины, за руль которой она не так давно зарекалась никогда больше не садиться, перекрикивая даже его слова о том, что отныне она будет ездить либо только с ним, либо на такси.

И услышав из динамика телефона очередные короткие гудки, повторил свой вопрос, но уже более встревоженно.

Все выглядело бы не настолько странно, если бы не отсутствие ключей на крючке. При иных обстоятельствах, ловил он себя на мысли, мог бы подумать, что сам их куда-то переложил, потому что никто не планировал использовать машину с помятым бампером и оторванным номерным знаком. Этого никому бы и в голову не пришло. Она просто стояла в гараже и ждала подходящего времени, чтобы ею занялись: починили, а в последствии, возможно, продали.

– Костян, привет, не занят?

Он решил не затягивать с ожиданиями, пока Юля сама выйдет на связь, готовясь к самому худшему, потому сразу позвонил старому университетскому другу-ДПСнику, который уже столько раз останавливал его на дороге в «веселом» состоянии, что просто устал предупреждать.

– О, здаров, Артемка, только вспоминали о тебе с ребятами. Это не твоя барышня разъезжает по городу на приплюснутом «жуке»?

Перед тем, как ответить, он тяжело вздохнул и присел на диван, про себя думая «вот же дуреха».

– Будто бы ты много битых «жуков» видел в наших краях. Я потому тебе и звоню. А ты, к слову, откуда уже знаешь?

– Позвонила одна старушка, сказала, что какая-то чекнутая чуть не сбила ее, когда та дорогу переходила. А до этого, видать, кого-то все-таки неслабо зацепила. Она описала смятый передний бампер, отсутствующий номерной знак, цвет и… вроде бы она больше ничего не запомнила, но этого достаточно было, чтобы понять, что это твой подарочек рассекает по улицам.

– Да, это похоже на нее, – выдав ленивый смешок, согласился Артем. – А ты не знаешь…

– Не-а, братан, – перебил его Костя, и ответил на еще незаданный вопрос, предугадывая слова товарища, – не слышал о ней после этого, хотя и давал своим ребятам наводку, что такая и такая, такого-то цвета, но пока никто не отзвонился. Вы чего, поругались? Ты же, помню, запретил ей за руль садиться после того, ну, что случилось.

– Не ругались. Все хорошо было. Я с малым к маме поехал, а она на работе была тогда. Трубку не взяла, то я написал ей эсэмэс. Она ответила, все хорошо было. Утром приезжаю домой, а тут такое…

– Ну, ясно. Я буду держать тебя в курсе, если мои ее где-то заметят.

– Спасибо, Кость, а то я весь на нервах что-то.

– Не раскисай, найдем мы твою ненаглядную, – сказал он так дружелюбно и с теплом, будто бы по плечу его хлопнул в знак поддержки. – Ты, кстати, подружкам ее звонил? Может они где-то гульнуть с какого-нибудь горя собрались?

– Как раз собирался позвонить. Пока, еще раз спасибо.

«Что ты задумала, а?» – думал он про себя.

Взглянув на часы, на которых был почти полдень, он решил, что до окончания последнего урока в школе у Никиты успеет съездить в библиотеку и поговорить с ее подругой. Что Юли на работе нет, он уже знал наверняка – слишком уж странное стечение обстоятельств. Единственное, о чем он жалел, что не завел знакомств с подругами жены, а потому не имел их телефонных номеров, как это делают другие мужья. Сейчас бы ему не пришлось ехать через весь город в библиотеку ради того, чтобы Таня сказала ему одно простое и предсказуемое предложение: «Юля сегодня на работе не появлялась».

Но выбора не было.

Спускаясь по лестнице, он еще два раза безуспешно попытался дозвониться к жене, после чего запрыгнул в машину, настроил навигатор на поиск самого короткого пути к месту ее работы минуя обеденные пробки, и нажал на педаль акселератора.

Через полчаса он уже был на пороге библиотеки.

– Артем, привет, со слабой улыбкой приветствовала его Таня. – Юля могла бы просто позвонить, что не приедет и сегодня, а не присылать тебя. Или ты по другому вопросу?

Он тяжело выдохнул.

– Значит, не было…

– Что?

– Ее и здесь не было, как я и думал, говорю. Она трубку не берет.

– Извините, я отойду на минутку, – сказала она клиенту у книжных полок, и тут же потянула Артема за локоть, уволакивая за прилавок, и шепотом спросила: – Она что… она пропала?

– Я не знаю, – сказал он, заглядывая ей в глаза, – это ты мне скажи, вы же лепшие подружки. Я вчера вечером приехал за некоторыми вещами Никиты, позвонив предварительно ей на телефон, но трубку она не взяла. В «телеге» тоже не появлялась. Я подумал, может она в душе или еще чем-то занята, что не слышит звонка. Вошел в квартиру, а там…

Он заходил по комнате, уворачиваясь от взглядов Тани, потому как сам уже от волнения едва держал себя в руках.

– Что? Что было? Не томи!

– Там все выглядело так, – продолжал Артем, рассказывая о обнаруженных вчера странностях в своей квартире – будто бы она впопыхах куда-то собиралась. Еще, кажется, она снова взяла «жука», вот отчего я больше всего переживаю.

Он снова остановился и пристально посмотрел ей в глаза. Таня встревоженно металась глазами по комнате и нервно крутила карандаш в руках.

– Когда ты говорила с ней в последний раз? – после недолгой паузы спросил он.

– Да-а, – девушка на секунду замялась, – вчера утром, часов в десять-одиннадцать. Она дома была, по-моему, кофе пила.

– И ничего странного не говорила? Может собиралась куда-то?

– Ну что ты завелся так?

Таня сопровождала свои слова неуверенной улыбкой, пытаясь не столько успокоить Артема, как самой не поддаваться панике, зная немного больше, чем собирается сейчас ему рассказать. – Может она отдохнуть решила, всякое же бывает.

– Юля? Отдохнуть? – Он приподнял одну бровь и с удивлением посмотрел на девушку. – К тому же, сев за руль разбитой машины!

Заканчивая последнюю фразу, он задумался над ней, ведь в нервной горячке, вспомнил, что так и не заглянул в гараж и не проверил, действительно ли там нет машины. Может быть он просто сам себя заставил поверить, что она уехала именно на ней. Но потом вспомнил слова Кости и хлопнул себя по лбу.

– Ты чего это? – удивилась Таня, глядя на его задумчивое лицо и странное поведение.

– Вспомнил кое-что. Мне надо идти, – сказал он и направился к выходу, но вернулся, выхватил из ее рук карандаш и записал несколько цифр на полях блокнота на ее рабочем столе. – Позвони мне, если услышишь что-нибудь, ладно?

«Это ведь и вправду могла быть какая-нибудь другая машина! Вот же идиот».

Он корил себя за то, что все-же не проверил гараж – последняя надежда – и сейчас первым делом решил сделать именно это. Никакой пользы от пустой болтовни с ее подругой он все равно не видел.

Подъезжая к дому, он бросил взгляд вверх, на балкон их квартиры, будто бы она могла сейчас как ни в чем не бывало стоять там и лениво потягивать кофе, покрепче укутываясь в свой любимый махровый халат. Но балкон был пуст.

Выйдя из машины, он направился к гаражам. Мини-кооператив, состоящий и пары десятков небольших одноместных и двухместных гаражей, располагался напротив подъезда к дому. Там все было удивительно тихо, если сравнить с временем, когда он рано утром идет за машиной перед работой, либо же заезжает обратно, оставляя ее в гараже на ночь. В два часа дня кооператив был пуст – все разъехались по своим делам.

Ворота их гаража были как всегда заперты.

«Ну и на какой хрен я оставлял в связке ключей от машины еще и ключ от гаража?» – спросил он сам себя, громко выпуская из легких воздух.

Отперев замок и распахнув ворота, он увидел именно то, чего и ожидал: «жука» на прежнем месте не было.

Громко выругавшись, он с силой захлопнул створку ворот и спустился на землю под ней, понимая, что во всем произошедшем виноват он сам, потому как не предвидел и не предупредил подобной ситуации. А ведь мог и должен был! Не сложно было просто заранее забрать ключи, еще когда все это произошло с этой аварией, а не оставлять их на виду. Догадаться, что подобное может случиться и предостеречь, чтобы ни у кого не возникло соблазна ими воспользоваться. Хотя, думал он, благодаря этому – исчезновению машины – я знаю, что тебя не похитили, а ты сама решила уехать. Только почему и куда?

Артем вернулся домой и стал нервно ходить по квартире, все больше угнетая себя своим бессилием, но и не оставлял надежд, что у жены просто-напросто разрядился аккумулятор на телефоне. Он верил, скоро она найдет другой способ с ним связаться и скажет тихим голосом, что у нее спустило колесо где-то за городом, потому она так задержалась, или что-нибудь еще в этом духе. Но по истечению следующих трех часов от нее по-прежнему не было никаких известий, сколько бы раз он не проверял свой телефон на предмет пропущенных звонков, сообщений в социальных сетях или других уведомлений, информирующих о ее местоположении. Также молчал и Костя, на помощь которого он возлагал немалые надежды.

Вдруг телефон в его руке завибрировал и раздался звук входящего звонка. Артем дернулся, углубившись в свои навязчивые мысли, чуть было не выронив гаджет от неожиданности.

– Алло! Юля?

– Па-ап, это я. Ты чего, забыл обо мне?

– Блин, Ник… – он потер глаза свободной рукой, понимая, что в этой суматохе, которую сам и создал в своей голове, совсем забыл забрать сына из школы. – Ты где?

– Сижу в школьном дворе, на скамейке. Если ты занят, я и сам могу добраться.

– Нет, все нормально. Извини, я забегался. Скоро приеду.

– Хорошо, жду, – ответил Никита и положил трубку, но Артем продолжал какое-то время держать телефон около уха, зачем-то вслушиваясь в тишину.

Вернувшись мыслями в реальность, он взял со стола брошенные им ключи и вышел из квартиры.

– Как дела в школе? – спрашивал Артем у сына, раз в минуту лишь на несколько метров продвигаясь вперед в автомобильной пробке.

До поворота в их район оставалась какая-то сотня метров, но движение будто бы застыло.

«Странно все это, – думал Артем, – ведь у нас не такой уж и большой городок, чтобы страдать от пробок в середине второй половины дня», как услышал какой-то шум впереди, через несколько машин от них.

Он опустил окно со своей стороны и стал прислушиваться.

Никита ничего необычного не заметил. Он стал что-то рассказывать о сочинении, которое ему задавали на дом, о реакции одноклассников, о том, как они подшучивали над ним и его историей о муравьях.

– А что по поводу твоего сочинения сказала учительница? – Артем старался поддерживать разговор, хотя почти все его внимание было направлено на обстановку на дороге.

– Она похвалила меня и поставила пятерку, вот, смотри, – Никита протягивал отцу дневник показывая отметку учителя.

– Ты молодец, Ник. Так держать! – а потом выглядывая в окно, добавил: – Посиди тут, я сейчас.

Он вышел из машины и побежал по направлению причины затора. Там была какая-то авария и ему необходимо было узнать, кто стал ее причиной. Он не знал, чего хочет больше: чтобы ее причиной была его жена, и он прекратил переживать о ее исчезновении, или же, чтобы ее там не оказалось.

Он подошел ближе и увидел сидящего на асфальте велосипедиста, а рядом лежал его транспорт с изогнутым колесом. Посреди дороги стояла «Лада Веста», а около нее мужчина, который оживленными жестами рук объяснял человеку в салатовой униформе причину несвоевременной смены полосы движения и попытки совершить разворот.

Артем облегченно вздохнул, не замечая как следов крови, так и признаков присутствия «жука» Юли, и направился к своей машине.

– У тебя нет номера телефона крестной? – спросил он сына, открывая водительскую дверь и усаживаясь в кресло.

– Не-а.

Сзади уже во всю были слышны звуки клаксонов и недоброжелательные возгласы других водителей, которым перегородил путь автомобиль Артема. Дважды ткнув пальцем в кнопку аварийной сигнализации, тем самым извинившись за промедление, он включил передачу и продолжил движение.