Kitabı oku: «Падение летающего города 1. Путь Самирана», sayfa 14
Все в зале притихли. В первый же день учёбы самый крупный ученик влиятельного рода нагрубил учителю.
Учитель медленно покинул свою площадку и направился к громиле. Тот только подбоченился, ожидая его приближения.
Ряды амфитеатра разделяли покатые дорожки, как в театре. Поэтому когда учитель дошёл до Вишала, остановился на нижней части дорожки, буквально глядя ему в живот. Вишал издал басовитый смешок и присел на корточки, как бы показывая учителю, насколько тот ничтожен.
Лично я переживал за молодого учителя. Даже ладони вспотели.
– Ты – отпрыск славного рода Кохуру, – сказал учитель. – Странно, что тебя не научили вежливости и уважению к старшим.
– Зато меня научили всегда говорить правду.
– И что по-твоему правда?
– Гуро Каалман выжил из ума. Он не слышит своего Голоса и мечется на пути безумия. Из-за него Дивия уже много лет летит, как безумная. Из-за его фантазий мы выродились в народ торгашей. Низкие цари плюют в нас, а мы лишь утираемся и летим дальше, вместо того, чтобы разрушить их дворцы до основания, как делали наши предки.
– Разве небесные воины не напали недавно на одно непокорное царство низких? Я слышал, что был сильный бой и низкие убили нескольких людей вашего рода?
– Вы называете это войной? – разгорячился Вишал. – Это не идёт ни в какое сравнение с делами наших предков, о которых вы должны рассказывать в Доме Опыта.
Над моим ухом снова раздался жаркий шёпот Хаки:
– Какая тонкая политическая игра. Вишал Кохуру не только силён, но и умён!
– В чём же его ум? – удивился я. – Он оскорбил учителя. И я не понимаю, чем вообще связаны выживший из ума старик и Дивия?
– Э-э-э, да ты вообще ничего не знаешь?
– Допустим, кое-чего не знаю…
– Потом расскажу.
Тем временем учитель указал Вишалу на входную арку и рявкнул:
– Вон отсюда. Отныне Дом Опыта закрыт для тебя, Вишал из роду Кохуру. Учись сам, как хочешь.
– Подумаешь, – повторил двухметровый качок, но в голосе его послышалось что-то вроде дрожи. – Мой папа… мой отец ещё придёт поговорить с вами.
– Твой отец уважаемый человек, – ответил учитель. – В отличие от тебя он уважает силу знания.
– П-Подумаешь… – Вишал поднялся с корточек, расправил плечи, сжал кулаки и вдруг заявил: – Никуда я не пойду. Мне и тут хорошо.
– Ты ищешь поединка с учителем?
– Или вы ищете поединка с учеником?
– Ты остр на язык. Это хорошо. Но воины дерутся, а не болтают.
Подняв руки, Вишал резким, едва заметным для меня движением, ринулся на учителя. Тот точно так же молниеносно, но бесшумно, отскочил назад. Огромные кулаки Вишала ударили по мраморной дорожке, выбивая из неё куски камня и пыль. Так как это происходило недалеко от меня, то ударная волна даже слегка подбросила меня на матрасе.
Вишал снова рыкнул и побежал, но не сделал и двух шагов, как ноги его подогнулись, а массивные, как у моряка Папайя руки, безвольно упали. Кулаки разжались. Тяжело дыша парень сделал ещё несколько шагов, которые дались ему с таким неимоверным трудом, что он мгновенно вспотел.
А учитель обратился к нам:
– Пусть вас не обманывает происходящее. Предельно мощная Линия Тела всегда полезна небесному воину. Она поможет ему в битве с десятком низких воинов. Она поможет в кулачном поединке. Но если вы бросили вызов озарённому, то не рассчитывайте только на мощь своей Линии Тела. Я применил к нашему непослушному ученику мерцающее озарение «Ослабление Тела». Всего лишь мерцающее! Но посмотрите на нашего силача!
На Вишала было страшно смотреть. Ноги его подкосились, спина прогнулась, словно под весом огромной тяжести. Вены и жилы вздулись, но голова при этом болталась так же, как у сенильного старичка Гуро Каалмана. Даже губы Вишала как-то странно обвисли, с них тягучим потоком закапала слюна.
Учитель обвёл нас взором:
– Раз уж наш обмен опытом начался так внезапно, то позвольте представиться: меня зовут старший учитель Гиан Атти. В Доме Опыта я расскажу вам о делах прошлого и том, как оно каждый день создаёт настоящее. Кроме истории, я передам вам опыт использования некоторых озарений. Итак, кто мне ответит, почему моё слабое озарение победило человека, достигшего вершины Линии Тела уже в столь юном возрасте?
Все ученики загомонили, давая ответы. Даже Хаки Энгатти прокричал:
– Потому что у Вишала ещё не вершина Линии Тела! Чего гадать. Ему нужно расти дальше.
Но всех перекрыл зычный голос той девушки из рода Патунга, которая недавно едва не раздавила меня:
– Его тянет к земле собственное тело! Прежде чем кидаться на озарённого, Вишал из рода Дураков должен был позаботиться о своей защите.
Старший учитель Гиан Атти показал на неё пальцем:
– Правильный ответ, Маджа из рода Патунга. Я применил небольшое ослабление тела противника, его вес и размеры обернулись против него.
Хаки махнул рукой:
– Ну, так не честно. Она знала.
Учитель продолжил:
– А кто ответит, какую защиту должен был применить Вишал?
Снова посыпались разнообразные ответы. Кто-то предположил, что Вишалу надо было воспарить на «Крыльях Ветра», дабы «Ослабление Тела» не придавило его к земле. Кто-то сказал, что надо было наложить на учителя «Облако Тьмы», чтобы тот не видел окружающее.
Учитель покрутил головой:
– Некоторые ваши догадки умны, но не настолько, чтобы быть верными.
Тогда и я решил высказаться:
– Вишал просто не должен был драться с вами.
– Ха-ха, – оценил учитель. – Наиболее близкий ответ, хотя и не самый верный. Ладно, тише все. Ответ на этот и многие другие вопросы и задачи вы найдёте сами во время учёбы.
Поверженный Вишал уже оправился от ослабления. Вытянулся во весь рост, даже снова сжал кулаки, но продолжить драку не решился.
Учитель Гиан Атти кивнул ему:
– Ты ведь догадался, что я могу ещё много раз использовать «Ослабление Тела»? Я бы мог делать это до тех пор, пока вес и натяжение твоих мышц не сломало бы твои кости.
Вишал нехотя кивнул.
– Повторяю: прочь из Дома Опыта. Если ты попробуешь без спроса и прощения пересечь входную арку, то твой Внутренний Голос будет мешать тебе.
Всё ещё наглое выражение лица Вишала изменилось. Скорчив гримасу неудовольствия, он схватился за голову:
– А-а-а, нет… заставьте его замолчать! Я прошу прощения, о учитель…
– Пусть твой отец просит за тебя у всех учителей, – ответил Гиан Атти.
В переводе на современный язык это звучало: «И без родителей не возвращайся».
Спотыкаясь, хромая и корчась от кричащего в голове Внутреннего Голоса, громадный силач Вишал из рода Кохуру бросился бежать.
А учитель закрепил свой триумф:
– Ты едва перешёл входную арку Дома Опыта, но уже нарушил все приличия. И кто тут не слышит своего Внутреннего Голоса?
22. Бесславный полёт и супружеская верность
Проследив за бегством сына самого сильного рода в городе, учитель направился на площадку. Сенильный старичок Гуро Каалман снова выдал несуразное:
– Сколько молодых и приветливых лиц! Я насчитал более семнадцати юношей и девушек. Сразу видно, что мы все тут друзья. Вы уже пообедали?
Но никто уже не смеялся. Гуро Каалман, быть может, и выжил из ума, но остальные учителя – нет.
Я симпатизировал учителю Гиану Атти в конфликте с Вишалом Кохуру из-за того, что в прошлой жизни я побывал в похожей ситуации.
Один из студентов транспортного колледжа заявил, что я не годен к преподаванию истории, так как сам её плохо знаю. (Я допустил ошибку в изложении истории Великой Отечественной, перепутав Украинский и Белорусский фронт). Я нагрубил ученику в ответ, едва не доведя дело до драки.
Позже директор и остальные преподаватели объяснили, что я повёл себя неправильно. Я не должен был опускаться до ссоры. Меня заставили извиниться перед этим придурком. Ученик тоже извинился. Потом забрал документы и перешёл в другой колледж.
После этого случая студенты, которые и без того были невысокого мнения обо мне, вообще перестали уважать: ведь я повёл себя в конфликте не как старший, а как равный. Ха, видели бы они, как решил проблему Гиан Атти!
Я хотел было спросить у Хаки, какая связь между старичком Гуро Каалманом, полётом Дивии и небесными воинами, но не успел.
Слово взяла седая женщина.
– Меня зовут Киа Дивиата. Я – хранительница Скрижалей в Доме Опыта. Если вы хотите что-то узнать, спрашивайте сначала меня, а подскажу, где находится нужная вам Скрижаль Знания.
Сенильный старичок вдруг спрыгнул с лектуса и энергично махнул рукой:
– Дом Опыта – это не только то место, где вы усвоите озарения и пойдёте дальше по Всеобщему Пути. В этих стенах, на древних Скрижалях Знаний хранятся знания о всех временах жизни нашего великого и вечного города. Получение опыта простирается гораздо дальше простого усвоения озарений. Чтобы их правильно использовать во славу Дивии, вы должны знать, в чём заключается эта слава. Вы должны узнать, что и до вас были славные люди и их деяния.
Мы, ученики, были в замешательстве. Недавно старичок нёс какую-то чепуху, а теперь говорил внятно и понятно. Даже выражение лица сменилось. Вместо растерянной тупости – мудрая одухотворённость.
А Гуро Каалман продолжал чётко говорить:
– В ваших силах, мои светлые юноши и девушки, сохранить величавый полёт Дивии. Ваши озарения – это вовсе не дар Создателей, как вас учили в детстве. Создатели не дарят. Они – наделяют необходимым. Двенадцать Тысяч Граней – это орудие труда и созидания, с помощью которых мы сохраняем Дивию, а Дивия сохраняет нас. Поэтому труд и жизнь во славу Дивии, это труд и жизнь во славу каждого из нас. И тех, кто жил, и тех кто ещё не жив или уже не жив.
– Во славу Дивии, – нестройным хором отозвался зал учеников.
На этом заряд ясной мысли Гуро Каалмана иссяк, старичок снова впал в забытье и забормотал:
– Более семнадцати юношей и девушек вижу я. Но это мало, мало. Пора приступить к обеду. Сегодня у нас будут жареные в масле побеги ман-ги. Раньше было гораздо больше озарённых детей. А всё из-за воин… и их воинов. Все хотят быть воинами, никто не хочет трудиться.
Киа Дивиата снова подхватила старичка под руки и усадила на лектус.
Заговорил Гиан Атти:
– Каждый из вас может усвоить одно наследованное озарение. Его усвоение не будет стоить вам ни грани. Но напоминаю, что не обязательно усваивать озарения прямо сейчас. Все не определившиеся, могут сделать это позже. Можно вообще не принимать ни одного озарения за всё время учёбы.
На площадку вышло ещё с десяток учителей. Мужчины и женщины разных возрастов. Были даже совсем молодые. Все одеты в похожие халаты из мешковины. Различались цветом тюрбанов или иероглифами на груди.
Гиан Атти завершил речь:
– После выбора или не выбораозарения, ваши Внутренние Голоса подскажут, под крыло какого учителя вы встанете. А теперь прошу вас…
«Ты можешь покинуть зал слов и событий и пройти в зал Скрижали Выбора», – сказал мой Внутренний Голос.
Все ученики услышали то же самое. Все поднялись и потянулись к выходу в коридор из белого мрамора.
✦ ✦ ✦
В коридоре я догнал Хаки и спросил:
– Так чем же связаны Гуро Каалман и полёт Дивии?
Хаки охотно рассказал:
– Гуро Каалман – не только самый старший в Доме Опыта. Он ещё состоит в Совете Правителей. Говорят, что у него самое высокое Моральное Право в истории. Никто не забирался так высоко, как он. Даже в Скрижалях Старого Знания нет упоминаний о таком толстом и сильном Моральном Праве. Говорят, что Гуро Каалман беседует с Создателями напрямую, без всяких благоволений!
– И что это ему даёт?
– Ну, как! Ты и этого не знаешь? Его Моральное Право перекрывает влияние остальных членов Совета. Иногда Гуро Каалман в одиночку может отменить любое их решение.
– Но я слышал, что сейчас в Совет Правителей сразу два представителя рода Кохуру.
– В этом и причина их недовольства. Ведь выживший из ума Гуро Каалман всё равно сильнее их в Моральном Праве.
Я по-новому взглянул на сенильного старичка. Ясно, почему папа Самирана упал перед ним на колено. Ведь Гуро Каалман практический главный правитель Дивии! Тем более странно, что он лично развозил приглашения на учёбу. Устройство жизни в Дивии до сих пор удивляло меня.
– Все военные рода желают сместить Безумного Гуро, – раздался за моей спиной зычный голос. – Не только Кохуру.
Это была, конечно, Маджа Патунга. Я поспешно убрался с её пути. Но девушка-гигант поравнялась и пошла рядом с нами.
– А почему военные рода не любят Гуро Каалмана? – спросил я.
– Потому что под его влиянием Дивия уже целое поколение бесславно летает по своему Пути. Даже наши родители не помнят, когда мы в последний раз нападали на низких всем своим войском.
Её рассказ подхватил Хаки:
– Поэтому Вишал был прав, когда сказал, что низкие потеряли всякий страх пред летающей твердью. Безумный Гуро отменяет каждый приказ Совета о нападении на низких. Из-за Гуро Каалмана Дивия только торгует с ними, продавая всё больше кристаллов.
– Но торговать не менее выгодно, чем воевать? – осторожно спросил я.
И Хаки Энгатти и Маджа Патунга одновременно скорчили презрительные гримасы.
– У тебя какое предназначение? – спросила Маджа.
– Я ещё не выбрал.
– Ну а вообще ты кто?
– Самиран.
– Самиран – кто?
– Сын Похара Те-Танга и Мадхури Саран.
Маджа Патунга презрительно сплюнула:
– Лекарь или управляющий. Какой бесславный выбор.
Громко топая по мрамору огромными сандалиями, она ушла вперёд. Хаки побежал за ней:
– А я небесный воин, как и вы, госпожа! У меня уже есть «Удар Грома». Недавно я победил в поединке…
Позабыв обо мне, товарищ увлечённо рассказал девушке-воину о своей эпичной битве с водителем. В его рассказе несчастный и пьяный водитель акраба превратился в могучего воина, который владел ярким озарением «Стрела Молнии».
Я же вспомнил, почему мама Самирана, когда перечисляла мне могущественные рода, не упомянула о Гуро Каалмане. Кажется, не только военные желали убрать Безумного Гуро из Совета Правителей.
✦ ✦ ✦
Хаки Энгатти и те ученики, которые уже усвоили наследственные озарения, пошли вправо по коридору. На удивление таких оказалось почти половина от общего числа новичков Дома Опыта.
А меня, Маджу Патунгу и остальных учеников Внутренний Голос повёл налево, в другой зал, намного меньше предыдущего. На его входной арке иероглифы:
ЗАЛ СКРИЖАЛИ ВЫБОРА
Вместо золотого Солнца в своде его купола зияло круглое отверстие, в которое светило настоящее Солнце и залетали клочья облаков.
Зал был совершенно пуст, только вдоль закруглённых стен стояли деревянные лавки и лектусы. В центре зала высилась каменная плита метров в пять высотой и метра три шириной. По её серой поверхности бегали едва заметные волны, словно под каменной плёнкой что-то шевелились.
Голос подсказал мне, что это – Скрижаль Выбора. По приказу старшего учителя Гиана Атти мы расположились вокруг неё.
– Используйте Внутренний Взор, чтобы увидеть наследованные озарения, – сказал учитель. – Потом выберете и усвоите желаемое.
Я поднял руку:
– Простите, а как его усваивать?
Ученики зафыркали, мол, ну и наивный вопрос. Но учитель терпеливо пояснил:
– Самиран, ты когда-нибудь использовал кристалл озарения?
– Да.
– Точно так же соединяй выбранное озарение с Линией Духа или Тела.
Мой Внутренний Взор вспыхнул вокруг руки. Одновременно с этим на поверхности каменной доски высветились иероглифы.
– Не торопитесь, – сказал учитель, отступая к стене зала. – Выбор наследованного озарения – это очень важно. Оно останется с вами на всю жизнь.
Я всмотрелся в иероглифы.
✦
НАСЛЕДОВАННЫЕ ОТ ПРЕДКОВ ОЗАРЕНИЯ САМИРАНА, СЫНА ПОХАРА ТЕ-ТАНГА И МАДХУРИ САРАН
СВЕТЛОЕ ОЗАРЕНИЕ «МЯГКИЕ РУКИ».
СВЕТЛОЕ ОЗАРЕНИЕ «МОЛОДОЙ ОБРАЗ».
СВЕТЛОЕ ОЗАРЕНИЕ «ЖИВАЯ МОЛНИЯ».
✦
Что-то странно. Почему все мои наследованные озарения – целительские?
Я поднял руку:
– Вопрос. А сколько должно быть всего наследованных озарений?
– М-м, – удивился учитель. – Это зависит от того, сколько светлых озарений было у твоих родителей.
– Учитель, а что если у кого-то оба родителя были без озарений?
Я не видел, кто задал вопрос, но у неё был смешной, очень тоненький голосок. Честное слово, как у персонажа из мультика.
– Так не бывает, Реоа. Если у твоих родителей нет озарений, то они обязательно были у кого-то из твоих далёких предков. Кстати, вот интересный опыт: Первые Жители действительно не имели наследованных озарений. Поэтому они и называются «Первыми». Первых Жителей было ровно двенадцать тысяч, каждый выбрал одно озарение и передал его нам через сотни поколений.
Я перечитал список несколько раз, и окончательно удостоверился: среди наследованных озарений Самирана не было ни одного из предназначения Поддерживающих Твердь. Все они оказались целительскими.
Что это значило? Да то, что Самиран – это сын Мадхури Саран, но не сын Похара Те-Танга. Прекрасная Мадхури наставила мужу рога.
Я тупо смотрел на иероглифы, размышляя: теперь-то что? Неужели придётся принять род Саран? Но я так не хотел быть лекарем!
– Обратите внимание, – продолжил учитель, – что наследованные озарения бывают только светлыми. Кто может ответить мне, почему это так? Почему вам не доступны яркие, то есть – самые сильные озарения ваших родителей?
Первым отозвался зычный глас Маджи Патунги:
– Созидатели Тверди следят за соблюдением равных возможностей для идущих к ним. Получение наследованного яркого озарения даёт слишком много власти озарённому. Дарение яркого озарения не только обесценивает радость обладания им для всех, но и нарушает поступь всех идущих по Всеобщему Пути.
– Многословно, но верно, – подтвердил учитель. – Неверно лишь то, что мы якобы идём по Пути, конечной целью которого является возвращение к Создателям, но это не совсем так.
Маджа упрямо не согласилась:
– Моя мама говорила, что Всеобщий Путь ведёт только к Создателям. Иначе зачем нам идти по нему?
Учитель требовательно поднял руку с раскрытой ладонью и повысил голос:
– Есть разные мнения о том, куда ведёт Всеобщий Путь. Есть и те, которые не верят, что он ведёт куда-либо, и что есть только Путь, а не то место, в которое он ведёт.
– Моя мама говорила…
– Я не подвергаю сомнению слова твоей мамы, – ответил учитель. – Но в Доме Опыта вы получите все толкования Всеобщего Пути, а не только те, в которые верит ваш род.
Я убрал Внутренний Взор и отошёл к скамейке.
Правда о Самиране разрушила не только мои планы, но и расчёты Похара Те-Танга. Бедный мужик! Он и его сословие рассчитывал на мою женитьбу на Виви и союз Те-Танга и Карехи.
✦ ✦ ✦
Получалось, что прекрасная Мадхури Саран знала всё с самого начала. Мать всегда знает, кто истинный отец её ребёнка. Для этого и готовила своего сына к выбору целительского сословия.
Но что делать мне? Ведь я не Самиран. Я ничего ей не должен. Кроме тела её сына.
В отчаянии я даже обратился к Внутреннему Голосу:
– Что мне делать?
«Между нами непонимание».
– Какое озарение мне выбрать?
«Выбор озарения – личное дело каждого».
На скамейку рядом со мной опустился учитель Гиан Атти:
– Ты не усвоил озарение, Самиран.
– Вы сами сказали, что можно не спешить.
– И ты правильно поступил, – кивнул учитель. – Спешка в таком деле нужна лишь тем, кто полностью отдал свой Путь роду или сословию. Но ты даже не принял имя рода.
– И откуда вы всё знаете обо мне?
– Озарение «Чтение Путей». Оно помогает нам узнавать учеников без прямого знакомства с каждым.
– Но ведь у ментов… то есть у небесных стражников тоже есть это озарение?
– Конечно, – усмехнулся он. – Оно помогает им узнавать имена преступников.
– А какие ещё есть особенные озарения для учителей?
– Хм. Мне редко задают такой вопрос. Ты хочешь стать учителем?
– Нет-нет! Ни за что!
От моих резких слов Гиан Атти поник:
– Горькая доля учителя: знать многое, уметь малое, а владеть ещё меньшим.
– Вы не поверите, но я разделяю вашу боль. И всё же, что есть у учителей?
– Ну… – задумался Гиан Атти. – Мне нравится озарение «Ясность Мышления», которое позволяет запоминать что угодно в мельчайших деталях.
– Но разве Внутренний Голос не делает за нас то же самое?
– Верно. Но «Ясность Мышления» предназначена не столько для запоминания, сколько для использования запомненного. «Ясность Мышления» делает человека необычайно прозорливым, позволяя самому узнавать суть вещей. Человек сможет находить такие связи между предметами и явлениями мира, какие не увидят другие. И делает это намного быстрее других.
– Короче, «Ясность Мышления» делает умнее?
– Можно так сказать. А вернее – помогает использовать ум точнее и быстрее.
– Но ведь это очень полезное озарение?
– Как у всех озарений на Пути Двенадцати Тысяч Граней, у «Ясности Мышления» есть неприятные стороны.
– Это какие?
Старший учитель Гиан Атти замялся:
– Ты же видел самого старшего Дома Опыта?
– Гуро Каалмана?
– Он всю жизнь использовал яркое озарение «Ясность Мышления», подстёгивая его такими же кристаллами. И сам видишь, что к старости его ум ослаб намного больше, чем у других. Теперь он ясно мыслит только во время использования этого озарения. В остальное время… В остальное время мы не понимаем хода его мыслей и порядка его слов. Сам Гуро Каалман утверждает, что разговаривает с Создателями, но нам кажется, что он просто беседует с фантазиями своего ослабшего разума.
Я задумался. Мама Самирана ничего не говорила о побочных явлениях озарений. Вероятно, не придала им значения.
Воспользовавшись откровенностью учителя, спросил:
– Что делать, если я не знаю, какие озарения выбрать?
– Мне запрещено подталкивать тебя на Всеобщем Пути. Выбор озарения это…
– …личное дело каждого, – закончил я. – Уже слышал это много раз. Но само существование каких-то наследованных озарений ограничивает выбор. Выбор перестаёт быть личным делом. Становится делом рода и сословия.
– Твои слова умнее твоего возраста, Самиран.
– Спасибо. Но что если я не хочу наследованных озарений?
Учитель с удивлением поднял брови:
– Каждый озарённый важен для рода и сословия. Даже потеря одного ослабляет всех. Ты готов пойти против воли обоих родителей, их родов и сословий? Такое не прощается.
– Не готов. Но вдруг – да?
– Ты можешь отказаться от наследованных озарений и начать свою семью, для отпрысков которой и выберешь начальное озарение. Но на это редко кто идёт.
– Почему?
– Отказавшись от наследования озарения, ты потеряешь его. А для усвоения нового озарения, которое станет наследованным, потратишь грани.
– Это невыгодно.
– Очень. Начало новой семьи – это путь сирот или легкомысленных людей.
Я кивнул. Всё же мне придётся принять озарение мамы Самирана или её неизвестного трахаря.
Тем временем то один то другой ученик начали отходить от Скрижали Знания и собираться вокруг нас.
Последней притопала Маджа Патунга и радостно сообщила учителю:
– Я усвоила наследственное озарение. Когда я смогу усвоить остальные?
Учитель поднялся со скамьи:
– Сегодняшний день был посвящён тем, кто уже знает, какие озарения и предназначения ему нужны. Завтра, когда вы пересечёте входную арку Дома Опыта, Внутренний Голос направит вас к учителю вашего предназначения. Те же, кто, как Самиран, ещё не определился и не выбрал ничего, не услышат Внутреннего Голоса. Поэтому прошу их собраться отдельно.
Из почти двух сотен человек неопределившихся оказалось около двадцати. Среди них – Сана Нугвари.
Я уже понял, что девушка избегала меня и не стал даже подходить к ней.
Осмотрев нас учитель, кивнул:
– Сегодняшняя учёба завершена.
✦ ✦ ✦
Вместе со всеми я покинул зал Скрижали Выбора. По коридору из белого мрамора вышел на большую площадку, огороженную перилами, украшенными статуями.
Высокая крыша раскинулась над площадкой, держась на четырёх столбах, выполненных в виде очень вытянутых иероглифов «ДОМ ОПЫТА». Растущие по её краям деревья гнулись на ветру. Отсюда открывался хороший вид на Дивию. Центральный утёс был хорошо виден, я даже различил людей на вершине первого Кольца.
Но наслаждаться видом я не смог: перила были облеплены учениками. Они разговаривали друг с другом, спорили, смеялись и толкались. Кто-то прыгал под самый свод крыши и, расправив «Крылья Ветра» пытался удержаться в воздухе. Не провисев и минуты, валился вниз, теряя прозрачные треугольнички, из которых состояли крылья.
Судя по всему, недостаточно просто усвоить озарения. Необходимо научиться ими пользоваться.
Два огромных качка, одетые, как положено, в экстра короткие туники, молотили друг друга кулаками:
– Чё так слабо? Ударь как следует! Ну-у-у, слабак!
– Это ты – слабак. Разве это удар? У меня Служанка сильнее бьёт.
Звуки страшных ударов, очень похожие на эффекты в старинных индийских фильмах, перекрывали гомон учеников.
Я услышал знакомые раскаты грома – Хаки показал Мадже свой наследованный удар. Мускулистая девушка одобрительно ухмыльнулась:
– Да ты прямо ещё один Ротт Громобоец. Когда я создам свой отряд, позову тебя. Громобойцы полезны для разрушения укреплений низких.
Сияя от удовольствия, Хаки избегал встречаться со мною взглядом и прямо-таки вился вокруг Маджи, словно мелкая собачонка. Рядом с двухметровой силачкой многие казались мелкими собачонками. Только такие же ученики, прокачавшие Линию Тела, выглядели равными.
Услыхав об отряде, два качка прекратили драться и подошли к ней.
– Уважаемая Маджа из великого рода Патунга, мы хотели бы примкнуть к отряду твоего рода.
Маджа Патунга растерялась:
– Э-э-э… Ну, ладно, вы как бы теперь в моём отряде. Которого ещё нет.
Хаки Энгатти подобострастно заметил:
– Уже есть. Небесные воины и воительницы великих родов часто собирали свои первые отряды именно в Доме Опыта. Великий богатырь Ротт Громовержец служил в таком. Я тоже хочу стать воином твоего отряда, госпожа Патунга.
– Ну… хорошо… – девушка будто не ожидала, что всё произойдёт так быстро.
Качки удовлетворённо кивнули и встали рядом с Маджей.
Вообще заметно, что ученики с похожими озарениями постепенно сбивались в группы.
Те, кто получил крылья, кувыркались в воздухе сами по себе. Иногда падали и лежали, постанывая. Тогда к ним устремлялись молодые целители, спешившие испробовать на них «Мягкие Руки».
Другие ученики никак не проявляли свои способности. Вероятно, усвоили озарения, которые не имели ярких внешних проявлений. Собравшись в группы, они беседовали или, разложив их на перилах коробочки с едой, трапезничал.
Не знаю, были ли у Самирана друзья, но никто не подошёл ко мне. Никто не приветствовал меня, никто не стремился показать своё новое озарение.
Мне почудилось, что этот странный мир намеренно отгородился от меня, подозревая во мне захватчика чужого тела.
Конечно, всё это бред… Никто ничего не знал. Ну, разве что, мама Самирана.
Просто я надеялся, что день, когда я войду в Дом Опыта и получу озарения, каким-то образом прояснит мою судьбу. Я даже пытался влиять на эту судьбу, выбрав предназначение отца Самирана. Думал, что стану вместе с ним работать в недрах Дивии, узнавая тайны летающей тверди.
Но все мои надежды пошли прахом из-за того, что прекрасная Мадхури Саран потрахалась не с тем.
Во мне зашевелились признаки прежней паники.
Какие, на хрен, планы? Это не мой мир и не моё тело! Что я могу тут планировать, кроме того, чтобы поскорее закончить этот кошмар?
Одновременно с паникой пробилось тревожная мысль: нельзя надеяться на спасение. Нельзя верить, что однажды я снова вернусь в своё тело и продолжу жить в своём мире.
В конце концов, кто сказал, что я не могу быть Те-Танга? Что если я приму мамино озарение, но возьму папину фамилию? Что тогда? Они оба станут меня ненавидеть или их вражда вокруг меня взаимно уничтожится? И что будет, если вскроется факт измены Мадхури Саран? Ведь общий ребёнок был как бы символом мирного договора между родами. Возобновиться ли война Саран и Те-Танга?
Погрузившись в эти отчаянные мысли, я не сразу заметил, как поредела толпа на площадке. Никто больше не дрался, не прыгал и не барахтался в воздухе на «Крыльях Ветра». Часть учеников ушла с площадки. Лишь ветер двигал пустые коробочки от еды на перилах.
Несколько учеников, из тех, кто получили крылья, залезли на перила и пождали, когда к ним подлетят акрабы, – и ловко перепрыгнули в его раскрытые двери.
Выглядело это дико и странно. Я всё не мог привыкнуть, что у жителей летающего города иное отношение к высоте. Тем более у тех жителей, которые получил волшебные способности.
Хаки Энгатти, Маджа Патунга и два качка всё так же стояли вдвоём, но уже не разговаривали. Хаки даже соизволил ответить на мой взгляд улыбкой.
К перилам подплыл огромный акраб так избыточно украшенный иероглифами, орнаментами и статуями что напоминал передвижной музей. Его большие овальные окна закрыты золотыми шторками. На крыше торчало много знамён, которые путались и хлопали на ветру. Я не сразу разобрал на них многочисленные гербы рода Патунга и союзников.
А по высокому, как двухэтажный дом борту акраба, шла надпись:
СЕЙ АКРАБ ПОСТРОЕН ТРУДОЛЮБИВЫМ РОДОМ ГАРУДЖА ДЛЯ ХРАБРОГО И БЕССТРАШНОГО РОДА ПАТУНГА
И НОСИТ ОН ИМЯ «ПОБЕЖДАЮЩИЙ В БИТВЕ С ТРЕМЯ ЦАРЯМИ НИЗА И ОСТАЛЬНЫМИ ПОРОЖДЕНИЯМИ ГРЯЗИ»
В покатом борту акраба раскрылись двойные ворота, почти как на грузовом вертолёте.
– До свидания, Хаки Громобоец, – сказала Маджа Патунга.
Слега присев, она распрямила ноги и прыгнула с места. Пролетев с десяток метров, продолжила лететь прямо, не падая, пока не запрыгнула точно в раскрытые ворота родительского акраба. Огромная машина даже покачнулась от её прыжка.
Качки последовали за своей предводительницей. Но прыгать им пришлось меньше – акраб подлетел поближе.
Хаки тоже разбежался, готовясь к прыжку, но ворота акраба закрылись. Сделав вид, что всё так и должно быть, Хаки с разбегу врезался в перила и непринуждённо облокотился о них.
– До завтра! – нарочито бодро крикнул им Хаки. – Я пока это… тут побуду.
Проводив разворачивающийся акраб взглядом, Хаки Энгатти соизволил подойти ко мне:
– Пора домой, Самиран.
А я вдруг догадался:
– Слушай, дружище, а Ротт Громобоец, о котором ты часто рассказываешь, – это ведь твой отец?
