Kitabı oku: «Делея Корника», sayfa 4
Не разговаривая вплоть до возвращения на корабль, мы гуляли еще около получаса. Потом второй пилот тряхнул своей бородой, улыбнулся и оставил меня одного в моем отсеке. Я снял скафандр и отправился в комнату гигиены. После этого я поел и решил поспать. Меня до сих пор периодически одолевала внезапная усталость. Как же здорово лечь в форме звезды и провалиться в безопасный и целительный сон.
Вечером ко мне пришла Федея. Она предложила снова пройти в тот отсек, где мы разговаривали вчера. Как только мы сели за стол, Федея заговорила.
– Я надеюсь, ты правильно понял то, что увидел сегодня днем вместе с Эркизой. Помимо моих слов, тебе необходимо было прикоснуться к чему-то реальному и серьезному. Мы решили это сделать таким образом. У нас впечатление, что психологически ты справился с этим на отлично. Соответственно, мы можем продолжить наше совместное изучение. Что скажешь?
– Да, я сперва, конечно, сильно испугался, но потом быстро пришел в себя. Я понимаю, зачем вы это сделали. У меня получилось хорошо отдохнуть, так что теперь я готов к продолжению.
– На чем мы с тобой остановились?
– Я уверен, что ты все отлично помнишь, Федея!
Она улыбнулась мне. Первый раз, как мне показалось, это было естественно.
– Да, конечно, я помню. У тебя много стресса. Каждый день ты испытываешь негативные эмоции. Я наблюдаю за состоянием твоего организма через браслет. Но интересно, что ты сам чувствуешь, все ли помнишь и осознаешь.
– Да, все в порядке. Спасибо. Пока я еще в своем уме.
– Прекрасно. Тогда не будем терять время, пока ты не сошел с ума.
Я рассмеялся.
– Давай. Мы с тобой закончили разговор на том, что, по твоему мнению, религия в итоге разделяет людей, а не объединяет.
– Все верно. Сейчас мы с тобой коснемся вопроса, который беспокоил тебя с самого начала. Речь о том, зачем и как мы создали вас.
– Хорошо. Ты говорила, что всего не знаешь. Но главный вопрос для меня – все-таки это почему у вас возникла необходимость в этом. Что это был за эксперимент?
– Это был не эксперимент, Павел. Была необходимость. Мы на тот момент не видели иной возможности сохранения нашей цивилизации.
– Что же случилось?
– К нам прилетел астероид. Он был небольшого размера и не мог разрушить планету. Наши ученые наблюдали за его приближением около шести месяцев. Расчеты падения были проведены верно. Благодаря этому удалось избежать жертв. Прибывшие на место специальные службы начали изучение того, что собой представляло это небесное тело. Первые заключения были умеренные. Но потом, через месяц после столкновения, начали умирать люди. Таких симптомов мы еще не знали. Стало понятно, что это незнакомый вирус, который был занесен к нам вместе с астероидом. Люди мобилизовали все свои возможности, в работу включились лучшие умы. Комиссия располагала беспрецедентными возможностями и ресурсами. Вся планета поднялась на борьбу с вирусом. Но мы не могли сперва ничего сделать и терпели одну неудачу за другой. Вакцины не помогали, люди умирали уже в геометрической прогрессии. И тогда было принято решение о том, что мы должны спасти наш вид путем заселения Земли.
– Но почему вы просто не перевезли сюда свои технологии, культуру, историю и все остальное?!
– Да, это хороший вопрос. Первоначальный план предполагал именно такой вариант. Однако затем те несколько человек, от которых зависело принятие итогового решения, внесли существенные коррективы. Они посчитали, что необходимо начать заново во всех смыслах. И неправильно, создавая новый мир, новую цивилизацию, переносить туда хотя бы что-то, связанное с вымирающей планетой.
– Неужели все было настолько плохо?
– К сожалению, да. Пока мы смогли остановить вирус, на планете погибло две трети населения. Поэтому то решение принималось в сложной ситуации. И я считаю, что все сделали правильно. Теперь вы представляете другую цивилизацию. Многое у нас похоже, но в целом вы идете своим путем. И складывается ощущение, что этот путь более правильный, чем наш.
– Ты серьезно?! У меня сложилось другое мнение о том, как вы относитесь к землянам.
– Павел, вы отстаете от нас. Это нормально. Но то, что вы идете своим путем, это очевидно. В отличие от нас, земляне не устроили масштабную войну с целью уничтожить друг друга при помощи оружия массового поражения. А это огромное достижение. Поверь мне.
– Не знаю, что сказать. Нам повезло. В нашей истории были люди, готовые снести ради своих идей все вокруг. Просто у них не было ядерных бомб. В противном случае вряд ли бы мы с тобой сейчас говорили.
– Всему свое время. Ты прав отчасти. Но я лично считаю, что ваша цивилизация более жизнеспособна, нежели наша. Вы умудрились сохранить все это невероятное многообразие и остаться самими собой.
– Федея, так как вы заселили Землю? Извини, что перевожу тему разговора, но это очень интересно.
– Ничего. Это я ушла со своими рассуждениями в сторону. Из того, что я знаю, могу сказать следующее: на Землю была отправлена внушительная миссия. Как ты понимаешь, исходя из того, что я тебе сказала, мы не могли привезти взрослых особей. Поэтому были завезены дети в возрасте до двух лет. Естественно, что самостоятельно они бы не смогли выжить. По этой причине наши ученые осуществляли контроль за ростом популяции. Так в том числе у вас возникли первые религии и верования. Потомки первых землян верили в существование высших сил, которые живут где-то на небе, следят за жизнью людей и вершат при необходимости свой справедливый суд.
– Я что-то такое и ожидал услышать. И что произошло потом? Я имею в виду вирус и то, как вы себя повели по отношению к землянам.
– Нам удалось это остановить. Мы нашли вакцину. Эпидемия закончилась быстро, вирус исчез, как будто его и не было. Что касается созданной на Земле колонии, то ее мы решили оставить. Изредка туда отправлялись миссии, с тем чтобы произвести наблюдение – и только. Было запрещено вступать в контакт и вмешиваться в ваши дела. Что бы ни происходило.
– Хорошо, я понял. Мы придумали религии, написали священные книги, где есть все о высших силах и том, как нужно себя вести, чтобы попасть в рай, а это были вы. Но кто же создал вас?! Я сомневаюсь, что это могло произойти случайно.
– Я отвечу тебе честно. Мы до сих пор не понимаем этого.
– Несмотря на все ваши достижения в науке?! Несмотря на ваш опыт?!
– Да, именно так. И это может значить одно: тот, кто создал все, что мы знали, знаем или будем знать в будущем, умнее, сильнее и милосерднее всех нас вместе взятых.
Я отвернулся и стал тупо смотреть в стену. Попытки представить себе масштаб того, что мне рассказала Федея, привели к тому, что я в очередной раз завис. Но на этот раз мой мозг справился быстрее, чем раньше. Видимо, организм стал приспосабливаться к окружающей действительности. Все как обычно. Ты привыкаешь к чем-то, потом все резко меняется, и ты либо пропадешь, либо подстроишься.
– Хорошо. Я понял тебя. У меня, конечно, есть еще куча вопросов, но что-то мне подсказывает, что ты мне рассказала все, что могла.
– Да, так и есть. Но если у тебя есть другие вопросы, то я готова на них ответить.
Я думал недолго.
– Да, есть несколько вопросов относительно того, как вы живете сейчас. Учитывая то, что вы находитесь очень далеко впереди по сравнению с нами в развитии, то мне интересно, как в целом у вас устроена жизнь.
– Хорошо, но я тебя сразу разочарую. Да, у нас есть много того, чего нет пока у вас. Но на определенном этапе мы поняли, что бездумное развитие науки не приведет нас к той жизни, который мы должны жить.
– Должны? Не подумай, что придираюсь к словам. Но правильное ли слово ты подобрала?!
– Да! – без паузы ответила Федея. – Возьми для примера вас. На большей части планеты главной идеей является свобода. Но свобода – это миф. Хорошо это или плохо – не имеет значения. Это так. Мы живем не в вакууме, вокруг нас живые организмы, поведение которых влияет на нашу жизнь. С этим все вынуждены считаться. Я уже не говорю про окружающую природу. Представь, что у тебя забрали воду. Сколько ты проживешь без нее? Трое суток?! А теперь давай предположим, что поменялся состав воздуха. Он стал непригоден для наполнения организма достаточным количеством кислорода. Через сколько минут ты задохнешься и умрешь?! Думаю, что не более десяти или пятнадцати. Какая же тут может быть свобода?! Идея свободы хороша для политиков и неопытных цивилизаций. Мы ушли от этого давно.
– И к чему вы пришли? – спросил я нетерпеливо.
– К равенству, функциональности и достаточности.
– Вот так просто?! Так у вас коммунизм?!
– Я не знаю точно, что ты подразумеваешь под этим словом. У нас все стало просто. Мы рождаемся равными. Ты согласен?
– В целом, конечно, да, но есть условности. Разные культуры, социальное положение семьи. Это же сказывается на…
– Нет. Это ни на чем по-настоящему не сказывается. Те различия, про которые ты говоришь, являются недостатками вашего воспитания. Это были и наши недостатки в свое время. Не те ориентиры и ценности. И только. Ничего не может изменить истину, что мы все появляемся на этот свет одинаковыми. Поэтому, когда происходят условные разделения людей на группы, это неправильно. Конечно, это может помочь в формировании особого типа общества. И в таком обществе некоторые люди на каких-то этапах могут жить, получая удовольствие. Но если смотреть на ситуацию в целом, то это общество внутренне нездорово. Есть предпосылки к недовольству от распределения создаваемых благ. К чему это приводит?! К тому, что приходится расширять число и полномочия тех, кто охраняет законы. Люди в группах руководствуются в своей повседневной жизни принципами приземленными и сугубо материальными. Они не виноваты. Их так научили. Они не умеют иначе.
– И вы считаете, что ваш выбор удачнее остальных?
– Конечно!
– Просто на первый взгляд это выглядит грустно. Что вся планета живет по одним и тем же правилам. Все одинаковые. Как-то тошно от этого.
– Ты смотришь на это своими глазами. Глазами человека, выросшего в других условиях. Ты привык к определенному образу жизни, и иной тебе кажется странным, однообразным и пустым.
– Скорее всего, ты права. Ты говоришь о равенстве, и у меня в голове сразу возникают ассоциации с социализмом или коммунизмом. Равенство – это здорово, только то, как это было у нас, не принесло людям, жившим в таких условиях, желаемого равновесия и счастья. Было много своих недостатков. И в первую очередь это стремление власти задушить духовную жизнь, сделать людей нацеленными только на осязаемый результат. И эта бездуховность пропитывала все сферы жизни.
– Да, все верно. Главная ошибка земных экспериментов в этих вопросах была в том, что вы пытались разделить неделимое. Каждый из нас рождается с телом и душой. Тело предназначено для свершений материальных, а душа для перманентного развития. Это делить нельзя. Необходимо сочетать каждую из двух сторон таким образом, чтобы возникала гармония. Тогда не будет необходимости отдавать чему-то предпочтение.
– Мне будет нужно время для того, чтобы все обдумать. Надеюсь, ты разрешишь мне это сделать потом. Когда я останусь наедине с собой. А сейчас расскажи, пожалуйста, про то, как вы живете. В чем выражается ваше равенство и достаточность.
– Хорошо. Планетой управляют специально подготовленные люди. Высшие должностные лица. Под их контролем находится наука и ее правильное развитие и применение, управление экономикой и распределением того, что удалось создать.
– Как же вы готовите этих людей к выполнению подобных обязанностей?
– У нас все с определенного возраста находятся под пристальным вниманием тех, кто занимается воспитанием. Процесс отбора начинается сразу и длится до момента принятия решения, в каких сферах деятельности можно применить человека с его способностями и уровнем интеллекта.
– А кто занимается воспитанием?
– Им занимаются те, кто мудр и опытен. И имеет к этому виду деятельности определенный талант.
– И как же вы решаете, кто должен быть руководителем, а кто простым рабочим, или медсестрой, или уборщиком на улице?
– У нас нет разделения на, как ты говоришь, простую или непростую работу. В обществе все равны и одинаково необходимы. Что касается вопроса потенциальной эффективности человека, то существует система оценки. Здесь все просто: первоначальное и промежуточные тестирования, проба сил в различных сферах деятельности и выбор направления, которое подходит наибольшим образом.
– Но мы же иногда просто устаем, наши взгляды и желания меняются в течение жизни. Как тогда быть?!
– Мы подходим к этому гибко. И не раз бывали случаи, когда, например, человек сперва был ученым, а потом стал выращивать хлеб. И наоборот, когда вначале он превосходно шил одежду, а затем, на рубеже своего столетнего юбилея, превращался в отличного руководителя. Энергия вокруг и внутри каждого из нас постоянно создает новые импульсы. Мы должны лишь правильно их использовать.
– Хорошо, я понял. А как долго люди у вас находятся у власти?
– Один вальдерский год. Он больше вашего почти в два раза.
– А что происходит потом?
– Потом они уходят, и приходят новые.
– А они успевают за такой относительно небольшой срок что-то сделать?
– Учитывая, что у нас нет политических партий, – конечно. Они управляют обществом так, чтобы все находилось в балансе и никто не нуждался. Поэтому двух лет достаточно.
– Как они все-таки становятся руководителями?
– Я говорила тебе про тестирование и опыт. Также существует балльная система. У всех на планете есть баллы. Люди их получают за то, насколько эффективно справляются с обязанностями. Деятельность оценивается получателями услуг и коллегами того, кого оценивают. Соответственно, когда приходит время, виртуальная система предлагает на каждую должность по десять человек с лучшими показателями. И из них происходит выбор. Выбирают те, кто имеет право по принадлежности. Либо к территории, либо к предприятию, на котором должна замещаться руководящая должность.
– И у вас за все это время ни разу не было злоупотреблений властью или попыток подтасовать результаты выборов?
– Сперва, конечно, были разные инциденты. Но это имело место очень-очень давно. Около ста пятидесяти тысяч лет мы живем в абсолютной тишине без социальных потрясений, войн и голода.
– Хорошо, а совершают ли люди у вас преступления?
– Преступления материального характера? Нет! Их у нас не бывает! Но у нас, конечно, иногда происходят какие-то конфликты на бытовом уровне. Мы все еще люди. Поэтому иногда можем расстроить друг друга.
– Это очень интересно. Сразу возникает куча вопросов.
– Задавай, – с улыбкой сказала Федея.
– Во-первых, почему у вас не совершаются имущественные преступления? Ведь это, как мне кажется, является частью человеческой природы?! Я имею в виду зависть, желание получить то, чего у нас нет.
– Эти мотивы нам не присущи. Мы смогли создать правильную систему ценностей. Люди воспитываются на основании идей равенства. Все независимо от выполняемой роли в обществе получают одинаковое количество материального блага. Различие возникает только на основании имеющегося опыта работы. То есть чем больше твой стаж работы, тем больше ты получаешь. И это все.
– А управленцы?!
– Они получают столько же, сколько и рабочий с самым низким рейтингом. Быть лидером – это ответственность, уважение и самопожертвование.
– То есть они взваливают на себя кучу чужих проблем, а в итоге не получают ничего, кроме уважения?!
– Да, это так. Хотя из твоих уст это и звучит пренебрежительно. Ты, к сожалению, продолжаешь находиться под влиянием земных традиций. А у нас люди исходят из интересов всего социума. И в результате мы имеем сбалансированное, справедливое общество, где жизнь каждого отдельно взятого человека наполнена смыслом и положительными эмоциями.
– Хорошо, но как же вам удалось переделать психологию людей? Как вы смогли перепрограммировать мозги у целой планеты так, что никто не хочет воровать, пользоваться своим положением, ни у кого нет зависти и желания выделяться за счет предметов материального мира?
Она снова улыбнулась и на этот раз ответила не сразу.
– Павел, это было проще сделать, чем ты предполагаешь. Мы запаслись терпением и стали наставлять людей. Прошло всего пять поколений, и теперь у нас желание выделиться проявляется только через возможность сделать обществу больше, чем получить от него взамен. Это наполняет нашу жизнь смыслом. Это является залогом того, что мы все вместе идем в нужном направлении.
– Вот так просто? Наставление?!
– Да, конечно. Ты не знаешь ничего о том, что происходит в окружающем мире, пока кто-то об этом не расскажет. Мораль, нравственность, религия, политические предпочтения, деньги, зависть, ревность и так далее. Все это может быть так, как сейчас у вас на Земле. А может быть как теперь у нас.
– Ясно. Я понимаю, о чем ты говоришь. Но как же у вас обстоит дело с любовью? Ведь это чувство, если оно искреннее, является с моей точки зрения самым главным. Именно оно помогает преодолевать трудности и справляться с потерями. Оно помогает ощущать себя частью чего-то большего.
– Павел, любовь, в отличие от многого другого, является неотъемлемой эмоцией человека. Ее невозможно искоренить. Она как цветок, который спрятали под бетоном. Он кажется слабым, неосязаемым и беспомощным, но через какое-то время ты видишь, как цветок выбирается на свободу и тянется к солнцу. Именно любовь лежит в основе всех наших идей и изменений.
– Федея, а что происходит у вас в личном плане? Я имею в виду семью, детей и все остальное.
Она засмеялась. Я не понял почему. Но ее настроение передалось и мне. На моем лице расплылась широкая улыбка.
– Почему ты рассмеялась?
– Я ждала, когда ты перейдешь к подобным вопросам. Скажем так, касающихся более простых сторон общественной жизни.
– А что в этом такого?! Мне интересно, как эволюционировали отношения людей в этом плане.
– Что именно тебя интересует?
– Как вы заводите детей?
– Это происходит так же, как и у вас. Природа и эволюция не придумали ничего лучше старого способа. Оплодотворение и все, что с этим связано, не отличается от того, что знаешь об этом ты.
– Хорошо. А как вы принимаете решение о том, что мужчина и женщина должны завести ребенка?
– Как ты понимаешь исходя из моих предыдущих слов, у нас есть любовь во всех ее проявлениях. Поэтому, если люди испытывают сильные эмоции друг к другу, то все получается само собой. Но мы понимаем, что одинокий человек не может жить полноценно. По этой причине у нас есть масса различных программ, которые помогают людям знакомиться и становиться ближе. И в прямом, и в переносном смысле.
– А кто воспитывает детей?
– Здесь также все было придумано задолго до нас самой природой. Детей должны воспитывать родители. Но общество принимает в этом процессе самое непосредственное участие. Мы должны понимать, что каждый человек развивается правильно.
– Так, с этим мы разобрались. Еще один вопрос: а как у вас выглядит семья?
– Наши идеи не могут развиваться органично, если существует официальное разделение людей на небольшие группы. Поэтому на нашей планете люди просто живут вместе, если у них есть такое желание.
Затем нас вдруг прервал звук, который издал браслет Федеи. Она внимательно посмотрела на монитор, ее глаза стали серьезными. Федея извинилась, встала и предложила мне проследовать за ней. Через несколько минут мы оказались в комнате пилотирования. В ней находились Кейнгарн и Эркиза. Мужчины сидели на стульях и говорили на своем языке. Лица были сосредоточены и серьезны. Несмотря на наше появление, они продолжили разговаривать, не удостоив нас приветствием. Мы с Федеей сели на стулья в другом конце отсека. Я вопросительно посмотрел на девушку. Она в ответ лишь примирительно улыбнулась, повернулась на стуле и стала что-то делать на компьютере.
Прошло около пяти минут. Кейнгарн резко поднялся со своего места и пригласил нас подойти к ним. Мы выполнили просьбу.
– Павел, добрый день. Извините, что пришлось прервать вашу с Федеей беседу. Но обстоятельства вынуждают нас незамедлительно их обсудить.
– Добрый день, Кейнгарн. Эркиза, здравствуйте. Как у вас дела?
Бородатый силач приветливо кивнул мне головой.
– Здравствуй, Павел. У меня лично все прекрасно. Кейнгарн, ты не будешь против, если я объясню причину, по которой мы собрались?!
– Прошу тебя приступать, – ответил капитан.
– Павел, Федея, проблема связана с активностью, проявляемой землянами. Если коротко, то дело в том, что при разборе завалов в шахте, где ты работал, командой спасателей были найдены элементы твоего снаряжения. Кроме этого, там нашли остатки моего браслета. К сожалению, я его потерял, пока пытался тебя вытащить из-под камней. Мой браслет имеет особенность. Если он находится на расстоянии более пяти километров от меня дольше двух часов, то запускается режим самоуничтожения. Теперь я понимаю, что эту функцию нужно доработать. На данный момент разрушается только начинка, содержащая программное обеспечение и файлы памяти, а корпус остается почти не поврежденным.
У меня внутри все сжалось. Я представил себе людей, с которыми здесь познакомился, вместе работал. С некоторыми у меня сложились теплые дружеские отношения. Они наверняка расстроились из-за того, что произошло со мной. Я потерялся здесь на корабле в потоках свалившейся на меня информации. Все это увлекает и захватывает. Но мой мир находится там, а не здесь. Там люди, судьба которых мне небезразлична. Там то, частью чего я буду до самого конца.
– Насколько понимаю, проблема заключается не в том, что они нашли, а в том, что решили теперь предпринять? – спросил я еле слышно.
Кейнгарн и Эркиза переглянулись.
– Да, ты правильно рассуждаешь, – ответил капитан. – Раньше мы могли просматривать вашу информационную систему и знали все, что происходит в колонии. С сегодняшнего дня там установлен режим тишины.
– Но до его установления мы смогли перехватить информацию об активации особого протокола защиты земной станции в случае возможности возникновения для нее угрозы, – сказал следом Эркиза. – Ты что-то знаешь об этом?
– Нет, конечно. Я инженер по образованию. Но здесь трудился обычным рабочим. Поэтому ничего сообщить по этому поводу не могу.
– Ясно, Павел. В общих чертах мы знакомы с тем, что там содержится, но, безусловно, нам необходимо знать больше. Чтобы мы могли принять правильное решение тогда, когда это потребуется.
Все они, включая девушку, внимательно смотрели на меня.
– Давайте попробуем подумать?! – предложил я. – Правильно ли понимаю, что они не смогут вас обнаружить?!
– Да, нас не смогут, – ответил капитан корабля.
– Хорошо. Что-тогда вас беспокоит?
– Для того, чтобы понимать, что нас может беспокоить, нам нужно знать, что содержится в протоколе. Или что достоверно собирается предпринимать руководство станции. Мы точно знаем, что у вас в наличие имеется ядерное оружие и, кроме этого, весьма мощная лазерная боевая установка, – сказал Эркиза.
– Допустим, что они там очень напуганы и готовы в любой момент все это применить. Но куда земляне будут стрелять?! Если вас они не смогут найти! – произнес я взволнованно.
– Поверь нам, Павел. Люди со станции могут направить удар на все, что, по их мнению, покажется потенциально опасным. Они очень далеко от дома, им страшно, и сейчас они опасны для планеты, – ответил Эркиза.
– Что в таком случае вы будете делать?
Здесь в диалог снова вступил Кейнгарн.
– Тебе пока нечего опасаться. Наша основная задача – это сохранить планету такой, какая она сейчас. Поэтому мы не сможем остаться в стороне, если что-то пойдет не так. Безусловно, Эркиза в состоянии прекратить существование земной колонии за несколько минут, но мы не хотим так поступать. С точки зрения длительной перспективы данное решение не приведет к позитивным последствиям.
Я стоял ошеломленный. Они стояли и серьезно говорили о том, что могут уничтожить нашу станцию со всеми людьми за считаные минуты так, как будто речь шла о выборе блюда на ужин.
– Что с тобой? – спросила Федея.
– Мне плохо. Меня сейчас, кажется, вырвет, – ответил я, глубоко дыша. – Как вы можете так спокойно говорить о том, что можете убить за какие-то секунды или минуты кучу людей, которые ни в чем не виноваты?!
– Павел, ты быстро забыл все, что я тебе рассказала про нашу историю. Мы не можем себе позволить размениваться на сантименты тогда, когда речь идет о благополучии целого мира. Да, я согласна с тобой. Подавляющее большинство колонистов не понимают, что происходит, и они не могут отвечать за возможные действия руководства. Но в случае возникновения реальной угрозы мы не сможем брать это в расчет.
– Мы не делаем из этого тайны. Но, как я сказал, у меня нет желания так поступать. Я предлагаю сделать иначе. Мы тебя подготовим, скажем, что можно говорить, а о чем лучше умолчать. И отправим обратно на станцию в качестве нашего посла.
– Кейнгарн, это очень ответственная миссия. Не уверен, что смогу с ней справиться. Может, нам лучше ничего не делать и они со временем сами успокоятся?!
– Павел, исключи страх из своих расчетов. Тебе будет проще принимать правильные решения. Земляне не успокоятся. Они нашли браслет, который, очевидно, не земного происхождения. И у них теперь, я уверен в этом, есть масса мрачных версий, связанных с твоим исчезновением. Поэтому правильнее всего приоткрыть им часть правды о нас. И сделать это должен ты.
