Kitabı oku: «Свалка времени. Часть 3. Легенда»
Куда иду я? Туда, где светит солнце
Вот только, братцы, добраться б дотемна!
С. Галанин и группа «Серьга»
Поход 1. Преступление и воспитание. Глава 1. Барчук
Будильник зазвонил в четырнадцать сорок пять. Максим с неохотой выключил компьютер и открыл оружейный сейф. ТОЗ-106, короткое ружье, поблескивая вороненой сталью, как обычно, покоилось в стойке. На полочке лежал револьвер Нагана и патроны. Это всё, что можно держать дома, не рискуя получить на свою голову кучу неприятностей. Остальной арсенал лучше хранить в Зоне. Так спокойнее.
Заказчики придут ровно в три. Кто знает, как сложится разговор? Добрым словом и пистолетом можно добиться большего, чем просто добрым словом. Такова прописная истина.
Максим взял револьвер, проверил патроны, сунул его за пояс и ушел в большую комнату. Она пустовала, и в ней сейчас было немного мебели: всегда сложенный диван, шкаф-стенка, обеденный стол, да никому не нужная детская кровать с высокими деревянными бортиками. Максим давно хотел ее продать, но не доходили руки.
«Клиенты» опоздали на десять минут. Когда без стука и звонка распахнулась входная дверь, Максим усмехнулся: эти люди могут позволить себе убивать время. До тех пор, пока время не обидится. С ним, как известно, шутки плохи.
В комнату ввалились трое: коренастый молодой человек лет двадцати пяти в модном джинсовом костюме и два здоровенных мордоворота в пиджаках – один лысый, вернее, гладко выбритый, второй с темным «ёжиком». Не считая разницы в стрижке, телохранители выглядели одинаково брутально и сурово, словно их клонировали в установке по производству терминаторов. Зато подопечный резко отличался от своей охраны. И неизвестно, в лучшую ли сторону.
Худое и острое, точно у Кощея, лицо парня выражало наглость, упрямство и нескрываемое презрение к тем, кто ниже его по статусу. Этот человек привык получать все, что хотел если не с первого, то со второго раза. «Барчук» – подумал Максим. И не ошибся.
– Это ты – Безымянный Максим? – голос молодого человека был громким и повелительным.
– А поздороваться?
– Перебьешься. Так ты это или нет?
Молодой человек без приглашения сел за стол. Телохранители остались стоять – один у двери, второй у раскрытого настежь окна. Теплый майский ветерок шевелил занавеску, и охранник сдвинул ее в сторону, закрывая дневной свет. В комнате воцарился сумрак.
– Садитесь и вы, – Максим указал на два свободных стула. – Специально приготовил.
– Вы с ума сошли? – спросил молодой человек. – Этим и сидеть?
– Разве они не люди? Пусть отдохнут. Я настаиваю.
Когда мордовороты уселись за стол, Максим вежливо спросил:
– Хотите чаю?
И, не дожидаясь ответа, налил четыре чашки и принес печенья.
– Так ты – Максим Безымянный? – снова спросил молодой человек.
– Он самый. А вы – Анатолий Михайлович Столяров. Он же Толян.
– Анатоль, – поправил «клиент».
– Толян, – повторил Максим. – Он же Штепсель. Он же Штуляр. Анатоль вас стали звать позже. Когда отец из бандитов и рэкетиров пробился во власть и стал крупным чиновником.
– Откуда вы все это знаете? – Толян зачем-то посмотрел на телохранителей.
– В интернете посмотрел. До того, как вы ко мне пришли.
– Но ведь мы тебя не предупреждали…
– В природе много очевидных знаков, которые люди не замечают. Мощь разума забивает слабенький голос души. Предвидение шепчет: не стоит идти утром в магазин, но разум говорит, что нет хлеба и сахара. Человек переходит улицу и попадает под машину. А всё потому, что не прислушался к своим чувствам.
– А ты, значит, умеешь слушать свою душу? – с вызовом спросил Толян.
– Мне проще. У меня душа живет отдельно от тела. С детства. Но и разумом я тоже время от времени пользуюсь. Вот прямо сейчас он мне подсказывает, что вы пришли сюда не чай пить. Вам захотелось прогуляться в Зону. Не советую. Съедят.
Толян недовольно поморщился, отправил в рот пару печенек и запил чаем.
– Началось… У нас всегда найдутся способы заставить строптивого ишака везти нашу поклажу. У тебя есть семья… Жена и сын, верно?
Максим помотал головой:
– Устарело. Я давно избавился от семейного бремени. Сталкер… тем более проводник, должен быть одиночкой.
Толян, похоже, вышел из себя:
– Хватит дурацкой философии! С тобой мы тоже разберемся!
– Да я не отказываюсь вести вас в Зону. Просто дружески предупреждаю, что это небезопасное мероприятие.
– А то я не знаю! Но мне говорили, что поход в Зону с тобой не опаснее семейного пикника в лесу.
– Кто бы это ни сказал, он сильно преувеличивает мои способности…
– Задрал! – Толян хватил кулаком по столу. – Ты сделаешь все, что я хочу! Или мои парни тебе кости переломают!
Давным-давно… в прошлой жизни подобный выпад задел бы Максима до слез, до нервной дрожи, до паралича чувств. Но теперь ему было все равно. Волна гнева прошла стороной и рассеялась где-то в коридоре.
– По столу не бей, – тихо, но отчетливо сказал он. – Нехорошо это.
Глаза Толяна мрачно засверкали, но тут же погасли: он взял себя в руки. Вопреки обыкновению, ему вдруг расхотелось качать права.
– Да что со мной такое? – пробормотал он вполголоса. И громко спросил: – Но ты же согласен на наше… гм… предложение?
– Согласен. Вот только я пока не знаю, что вы от меня хотите. Экскурсию или что-то серьезнее?
– Экскурсию? – Толян аж раскрыл рот от удивления.
– Ну да. Жить-то мне надо на что-то. Самая простая экскурсия занимает всего два дня и одну ночь в Зоне. Тоннель, ракетные шахты, поездка на узкоколейке, ночевка в радиоцентре. Кто-то слышит полковника Федотова, кто-то нет. Маршрут отработан и безопасен. Относительно. Вот если нужно идти дальше – все по-взрослому. Поэтому мне нужна правда. Чистая правда. Врать проводнику значит убить себя.
Толян нервно заерзал и выложил на стол изрисованный кем-то лист бумаги:
– Нам нужно дальше… постой. Ты ведь угадал, кто я такой? Значит, ты уже в курсе наших планов?
– Я много раз говорил, что мои способности работают на сто процентов только в картах, – уклончиво ответил Максим. – Выкладывайте, что надо.
Толян кивнул и допил чай:
– Меня отправил к тебе отец. Он хочет идти на выборы в Думу, но у него сильный конкурент. С поддержкой из соответствующих структур. Отец узнал, что когда-то в одном из советских НИИ разрабатывали устройство для политических убийств…
– Так оно уже давно существует. Винтовка Манлихер-Каркано называется. С ее помощью некий Ли Харви Освальд разнес голову президенту Кеннеди. Советую всем.
Толян презрительно фыркнул:
– Эти методы… на самый крайний случай. Они слишком рискованные. Конкуренты тоже не дремлют. Малейшая ошибка – и вместо мягкого депутатского кресла кандидат отправится на жесткие нары. Нет, здесь все тоньше. Комар носа не подточит!
– Комар не подточит. Но мы-то не насекомые. Запросто можем заподозрить неладное.
Толян мотнул головой:
– Там никто не догадается, что и как. Нажал кнопку – и готов политический труп. Раз – и на кандидата публикуют компромат. Да иногда достаточно оговорки, чтобы выкинуть человека из политики раз и навсегда.
– Вроде астаховского «как поплавали»?
– Именно. Устройство, созданное в СССР, предназначалось для продвижения своих кандидатов на Западе. После грянула перестройка…
– И «политический пистолет» оказался в Зоне. Вместе с НИИ. Знакомая история.
Максим внимательно разглядел листок. Ориентиры показались ему знакомыми. Электростанция, химический завод, железная дорога, поселок и полигон.
– Бесполезная бумажка, – Максим вернул план владельцу. – С тех пор, как все это нарисовали, Зона неоднократно поменялась. Разве что полигон… Он может быть одной из постоянных аномалий. Вроде радиоцентра. Или, к примеру, узкоколейки с ее станциями.
– Узкоколейка – аномалия? – черные брови Толяна поползли вверх.
Максим поводил пальцем в воздухе и налил всем еще чаю.
– Что-то вроде. Узкоколейка – уникальный двунаправленный вектор. По ней можно кататься вперед и назад без риска свалиться в пропасть или быть смытым потопом. Аномалии могут быть не только в минус, но и в плюс. Постоянные объекты в основном находятся на краю Зоны – тоннель и ракетные шахты тому пример. А вот в глубине ее все течет, все меняется.
– Аномалии в плюс? Никогда о таком не слышал.
– Бывает. Аномалия «психбольница» вылечила одного моего хорошего знакомого от диабета… но это все лирика. Давайте обсудим детали нашего похода. Сколько человек идет с нами?
– Восемь. Три охранника, три носильщика и двое стрелков.
Настала пора удивляться Максиму:
– Вы решили совершить коллективное самоубийство? Столько народа Зона не потерпит. Нам хватит двух охранников-стрелков. Плюс мы. Итого четверо.
– Что же я, сам потащу тяжелый рюкзак? – Толян сказал это с явной угрозой в голосе.
– Нам не нужно много припасов. Вряд ли мы проведем в Зоне больше недели. А если что, так там всегда есть чем подкрепиться.
Толян беспомощно оглянулся на своих головорезов. Те сидели каменными истуканами перед полными чашками горячего чая.
– Пейте, – Максим подмигнул мордоворотам и распечатал новую пачку печенья. Они оба, синхронно, начали прихлебывать напиток. – Понимаете, мы можем хоть полсотни человек за собой потащить. Но шансов дойти до места у нас не будет.
– Хорошо, – согласился Толян. – Ты проводник, ты за все и отвечаешь. Что дальше?
– В Зоне полно мест, где не работает самозарядное и автоматическое оружие. Берите с собой двустволки, помповые ружья, револьверные или болтовые винтовки. Скоба Генри тоже подойдет.
Толян записал все это в смартфон. Обсуждение похода продолжилось. Оно затянулось на целых два часа, несмотря на то, что все и так было ясно.
Уже перед тем, как уходить, Толян кивнул на одного из охранников и заявил:
– Вадим останется здесь. Просто чтобы ты не сбежал. Расходы я компенсирую.
– Нет. Вы все уйдете сейчас. Встретимся в указанный мной день в указанное время.
Глаза Толяна вспыхнули холодной яростью:
– Не смей мне возражать! Не то я…
Максим продемонстрировал ему револьвер и скучно произнес:
– Когда я говорил, что мои способности работают на сто процентов только в картах, я врал. Я всегда знаю, куда попадет пуля до того, как нажму на спусковой крючок. Я мог бы положить здесь вас всех, прежде чем вы успели бы сказать «мама».
– Почему вы не обшмонали его с ног до головы? – Толян чуть ли не взвизгнул.
– Потому что я этого не захотел, – ответил Максим вместо телохранителей и незаметно для себя перешел на «ты». – И твои квадратные друзья тоже. Вместе со мной. У меня встречное предложение. Давай я сам схожу в Зону и принесу, что тебе надо.
– Чтобы ты присвоил себе уникальный артефакт? Или продал его тому, кто заплатит больше? Нет, я сам… Сам!
– Как знаешь. Тогда прошу всех на выход.
Толян заскрежетал зубами, но подчинился. Он кивнул охранникам и те вышли вслед за ним. Дверь так и осталась открытой.
– Какие душные люди, – сказал Максим сам себе. – Еще немного, и я бы умер от отравления углекислотой. Мои мозги надлежит проветрить, как говорил император Павел Первый.
Глава 2. Каждому – свое
Максим положил револьвер обратно в сейф, накинул легкую куртку и вышел на улицу. Свежий вечерний ветер охладил горячее лицо, взъерошил коротко стриженые волосы, прошелестел вдоль бетонного забора – периметра Зоны и унесся прочь. Стало тихо – только где-то за разрушенными постройками мясокомбината кричала птица, да гудел троллейбус на городских улицах.
Максим, пиная мелкие камешки, пошел к ближайшему цветочному ларьку.
– Дайте мне три самых шипастых розы, – сказал он продавщице.
Та прыснула от смеха и завернула букет. Максим рассчитался и побежал к магазину «Магнит».
Покупателей почти не было: рабочий день еще не закончился. До часа «пик» оставалось полчаса.
На кассе дежурила худая и высокая девица в круглых металлических очках. Ее острые плечи, казалось, вот-вот прорвут блузку. Пальцы проворно бегали по клавиатуре.
Максим положил цветы прямо на ленту транспортера.
– Здравствуйте, Катерина, – сказал он. – Это тебе… в отместку, ха-ха. Надеюсь, ты уколешь себе палец. Приглашаю тебя поужинать куда-нибудь. Да хоть в кафе у поликлиники.
Девица покраснела, оглянулась и прошептала:
– Я бы с удовольствием, Максим. Только у меня смена сегодня. И я не готова… Мне нужно привести себя в порядок.
– Начальство я беру на себя. О макияже не беспокойся. Ты всегда прекрасна.
И Максим, не церемонясь, направился в кабинет старшего менеджера – приветливого молодого человека с вечно озабоченным лицом.
– Хочу забрать у вас Катерину Михайловну Майкову. Дайте несчастной девушке несколько часов отгула.
Менеджер почесал лоб:
– Хорошо. Но только после восьми часов – когда схлынет поток посетителей. И так людей на кассе не хватает.
– Справедливо. И спасибо вам большое.
Максим вернулся в торговый зал. Он без спроса взял офисное кресло и сел рядом с охранником. Отсюда он хорошо видел и всю линию касс, и картинку с камер на мониторах видеонаблюдения. Покупатели уже заполнили торговый зал. На кассах образовались очереди. А люди все прибывали и прибывали.
Охранник, позевывая, не отрывал глаз от экрана. Максим сидел, прикрыв глаза. Ему не нужно было смотреть на дисплей, чтобы найти вора. Он смутно чувствовал намерения каждого человека в отдельности и одновременно всех сразу. Но пока в зале ощущались лишь обычная рабочая усталость, раздражение очередями, да желание побыстрее добраться домой.
Через полчаса Максим начал засыпать. Но вдруг в монотонное бубнение внутренних голосов и желаний вплелась фальшивая нота – неприятная, словно кто-то водил ножом по стеклу.
Несколько секунд Максим обшаривал взглядом торговый зал, потом схватил охранника за рукав и указал на хорошо одетую дородную женщину с корзинкой.
– Она!
Как только дама расплатилась и миновала кассы, охранник бросился к ней.
– Давайте посмотрим, что у вас!
– Как вы смеете?! – взъелась покупательница. – Да я на вашу лавочку в суд подам!
– Вы украли две бутылки дорогого коньяка, – без эмоций сказал Максим. – Они у вас под курткой – не зря она такая широкая. За пояс заткнули. Между прочим, сумма на уголовку тянет. Давайте вызовем полицию и посмотрим, как вам удалось отключить маячки. Скорее всего, в вашем кармане найдется хитроумное устройство. И собрал вам его сын… нет, скорее, племянник.
– Крыса! – в голосе женщины сквозила неприкрытая злоба. – Стукач! Чтоб ты сдох!
Максим только рассмеялся. Женщина, поняв, что отпираться бесполезно, поставила украденный коньяк на кассу.
– Зачем вам красть в магазине коньяк? – спросил Максим. – Вы ведь хорошо зарабатываете. Жадность? Клептомания? Или что?
– Я не желаю выслушивать оскорбления от этого… этого… – покупательница задохнулась от гнева. – Если уж меня поймали за руку, то пусть все идет законным путем!
– Да, это справедливо, – ответил ей охранник.
Приехала полиция. Стражи порядка быстро составили протокол и увезли воровку с собой.
Максим думал, что больше никаких инцидентов не будет, но неожиданно он почувствовал еще одного вора. Тощий, словно из стихов Некрасова, плохо одетый мужичок пытался вынести под кассой пакет с самой дешевой картошкой. Максим подошел к нему, взял из рук пакет и поставил его на ленту транспортера:
– Вы забыли оплатить товар. Давайте я это сделаю за вас.
Максим отсчитал деньги, дождался, пока ему пробьют чек, и проводил потерявшего дар речи мужичка к выходу со словами «вам не светит».
– Я тебя не узнаю, – сказал охранник. – Ты так лихо разобрался с дамой, укравшей коньяк, и вдруг распустил сопли при виде какого-то бомжа!
– Каждому – свое, – сказал Максим. – Каждому – свое.
Охранник непонимающе пожал плечами.
Прибежал довольный менеджер.
– Идите, Катерина. Я сам подежурю. Засчитаю вам полную смену, пусть это и немного не по правилам.
Девушка убежала переодеваться.
– Идем ужинать! – сказал Максим, когда Катерина, слегка накрашенная, вернулась из подсобки.
– Спасибо тебе! Ты мне здорово помог. Всю недостачу вешают на кассиров и мерч… мерчен…
– Товароведов. Но так быть не должно. С зарплаты нельзя ничего вычитать.
Катерина вздохнула и взяла Максима за локоть. Вместе они вышли из «Магнита» и направились в сторону кафе.
– С зарплаты… с оклада вычитать ничего нельзя. Зато с премий и доплат можно. Вот и получается: устраиваешься на вроде бы приличную зарплату, а хорошо если получишь минималку.
– И зачем здесь работать?
– А где еще? Жить-то надо на что-то. Но я не хочу тебя грузить. Идем же!
И Катерина решительно зашагала вперед.
После ужина Максим спросил:
– Куда мы теперь?
– Завтра мне на смену. Так что давай ко мне!
Потом, в неверном свете свечей, Максим ласкал подругу – горячо и страстно. Разумеется, он принял все меры, чтобы у него случайно не родился ребенок. Сталкер должен быть одиночкой…
Утром он вернулся домой, взял ружье, зарядил его и перебрался через периметр – в Зону. Там, стоя между полуразрушенных цехов, он сунул два пальца в рот и оглушительно свистнул. Спустя минуту затрещали заросли, и на свет вышло странное существо – двухметровая птица с длинным острым клювом. Ее перья шелестели и позвякивали, точно тонкие стальные пластины.
Максим бросил банку тушенки. «Птица» ловко вскрыла ее, выклевала мясо, довольно пощелкала и проглотила пустую банку.
– Благодарррю, – проскрипело существо.
– Друг мусорщик. Скоро намечается новый поход, – Максим протянул руку, но тут же отдернул ее, как от кипящей кастрюли. – Так что сиди тихо и не высовывайся. Не то мои подопечные сделают тебе больно. Хорошо?
«Птица» положила Максиму на плечо клюв. Он был твердым и шершавым, точно наждак.
– Давай без телячьих нежностей, хорошо? Куртку порвешь.
«Птица» засмеялась, словно закашляла и проворно побежала обратно в заросли. Шорох ее шагов вдруг прервался. Раздался хруст сминаемого металла.
– Снова кто-то наследил, – сказал Максим сам себе. – Здесь им что, свалка, что ли?
Он развел руками и пошел в цех, в диспетчерскую, в свой схрон. Разбирать запасы и готовиться к новой экспедиции.
Глава 3. Дежавю
Максим стоял перед маленьким отрядом из четырех человек. Все в камуфляже, с увесистыми рюкзаками и помповыми дробовиками двенадцатого калибра. Четыре пары глаз смотрели снисходительно и настороженно одновременно. Эти взгляды пробудили в памяти события давних дней.
Максим вспомнил один из первых походов в Зону. Тогда он точно так же стоял перед майором Церпицким, Олесей и бывшими спецназовцами… как их звали? Кажется, Илья и Павел? Где они теперь? Что с ними? Их следы растворились во времени. И, наверное, в пространстве. Хотелось все же надеяться, что участники прошлых походов живы и здоровы.
Но сейчас перед Максимом не было ни сурового майора – опытного командира, ни хрупкой Олеси, ни готовых броситься в бой бывших спецназовцев. Некому брать на себя ответственность: не будет же это делать вконец зарвавшийся мажор. Какой из него начальник? Да и громилы, скорее, тупые исполнители. Вот последний, недавно присоединившийся незнакомец, будет поинтереснее.
Жилистый, подвижный, белобрысый, с резкими чертами обветренного лица, он был совершенно не похож на остальных участников экспедиции – пусть и физически тренированных, выносливых, но все же городских, привыкших к комфорту людей. На «пятого» – как мысленно назвал его Максим – можно положиться… вроде бы. С другой стороны, неизвестно, что у него на уме. Поведение такого человека зависит от того, кому он служит. Но все же до поры до времени этот странный тип будет вести себя хорошо.
– Давайте знакомиться. Максим Игоревич Безымянный. Ваш проводник.
– Зачем нам это? – недовольно воскликнул Толян. – Мы и так друг друга знаем.
– Нам нужно персонифицировать себя. Так отряд будет немного сплоченнее.
Толян пожал плечами и представился полным именем. То же самое сделали и все остальные. Бритоголовый громила назвался Олегом Синицыным. Громила с «ежиком» – Борисом Кораблевым. Белобрысый незнакомец – Климом Рыбиным. Правда, у него, скорее всего, много имен. И фамилий. Это было ясно, как день.
Максим зарядил ТОЗ-106, закинул его на плечо и приставил к периметру лестницу.
– Ну, кто первый?
– Где наша не пропадала? – Клим перемахнул бетонный забор и спрыгнул в Зону.
За ним последовали громилы.
– А ты? – с вызовом спросил Толян.
Максим пожал плечами, сам перелез в Зону и помог спуститься Толяну.
Клим уже отошел к цеху и разглядывал щербатую стену с выпавшими кирпичами.
– Обычная заброшка, – он недоуменно развел руками. – Вроде ничего особенного.
– Назад, – спокойно произнес Максим. – И не отходи от группы. Не то первым отправишься в речной круиз с капитаном Стиксом.
– Шутник, – усмехнулся Клим. Но указание выполнил и встал рядом с Максимом.
Клим оказался на половину головы ниже проводника. Максим посмотрел на него исподлобья:
– Я не шучу. Все серьезно. Если же ты находишь в этом что-то веселое, лучше вернись домой. Это всех касается, если что.
– Виноват. Больше не повторится.
– Тогда стройтесь в шеренгу и за мной. Старайтесь идти по моим следам. Клим замыкающий. Я не буду вас проверять – у меня своих забот полно. Если кто отстанет – его проблемы.
Максим обогнул разрушенный цех, пересек васильковое поле и вывел группу к тоннелю. Здесь не изменилось ничего: все те же стены со светящимися растениями, все тот же прозрачный ручей на полу.
На глазах у изумленных спутников Максим нагнулся, зачерпнул воду ладонью и сделал глоток.
– Ты… что? – вытаращился Толян.
– Очень вкусно. Попробуйте. Вода совершенно безвредная. Бодрит и придает сил. Я же здесь был много раз. До радиоцентра маршрут мне знаком. Вот дальше – терра инкогнита.
Кроме Клима, никто не рискнул последовать примеру Максима.
Тоннель миновали без приключений. Максим вывел группу к поселку. Далеко в стороне темнели ржавые крышки ракетных шахт.
– Отныне тоннель для нас закрыт, – пояснил Максим. – Обратно мы им не пройдем, даже если захотим.
Никто не возразил ни слова.
Так, разыгрывая из себя экскурсовода, Максим привел группу к поселку, в который шла узкоколейка. Ручная дрезина – одна из двух работающих – стояла на путях. Интересно все же, кто ее возвращает обратно?
– Двое из ларца, качайте перекладину. Вам полезны физические упражнения. Я на тормозах буду, – Максим забросил рюкзак на дрезину. Сам же устроился на одиночном сидении у тормозного рычага. – Поехали!
Толян и Клим уселись на пассажирскую лавочку. Громилы встали к перекладине. Чавкнул коленвал, и дрезина, постукивая и подпрыгивая на стыках, покатила по рельсам. Поселок и перелесок быстро остались позади. Дрезина выскочила на высокую насыпь, проложенную через болота. Как всегда, давно умершие строители узкоколейки ковыряли лопатами глину и торф. Но теперь никто из них не пытался перетянуть Максима к себе и превратить в призрака. Они просто тупо продолжали бессмысленную работу.
Вновь нахлынули воспоминания. Невыносимое дежавю начало грызть душу. Максим вспомнил, как он ехал здесь в первый раз – раздавленный, униженный, морально изувеченный самыми близкими людьми. Здесь, в страшной и опасной Зоне, и нашлось спасение от беспросветной и безнадежной реальности.
Перед глазами, как живой, встал доцент Петровский – жилистый, проворный, сильный. Правда, лицо его расплывалось в туманной дымке. Доцент был опасным противником. Он сражался до конца и проиграл лишь потому, что хороший человек пожертвовал своей жизнью…
Узкоколейка теперь шла по просеке, прорубленной в лесу. Прямо впереди показался узкоколейный разъезд. Перед входной стрелкой Максим нажал на тормоз. Дрезина остановилась.
– В чем дело? – резко спросил Толян.
Максим спрыгнул на насыпь, перевел стрелку на боковой путь и вернулся.
– Поехали! – сказал он. – Надо пропустить встречный поезд.
– Встречный? – в голосе Толяна сквозила откровенная издевка.
– Поезд-призрак. Нам лучше его пропустить. Лучше не проверять, что произойдет, если мы столкнемся.
– Тебе виднее, – примирительно сказал Клим. – Сольем конденсат.
– Только не сходите с насыпи, – торопливо предупредил Максим.
– Мы не идиоты, – огрызнулся Толян.
Ждать долго не пришлось. Вдалеке на путях проявилась, словно бумажная фотография, вторая дрезина. Максим, к своему ужасу, разглядел самого себя, доцента Петровского и Николая Фирсова.
– Стоп! – выкрикнул доцент. – Привал!
Дрезина-призрак остановилась в нескольких метрах от своей реальной копии.
– Назад! – приказал настоящий Максим. – Не то нам худо будет!
Громилы заработали рычагом-качалкой. Дрезина сдвинулась с места и проехала почти до стрелки. Максим остановил ее тормозом.
Послышался гул дизеля, и главному пути промчался полупрозрачный состав – тепловоз и несколько вагонеток.
– Еще назад!
Дрезина сдала за стрелку. Максим снова перевел ее на главный путь.
– Теперь вперед!
С призраком самого себя удалось разминуться. «Отдыхай, слабак!» – послышался голос Николая Фирсова из прошлого. По телу пробежали мурашки, на лбу выступил холодный пот. Максим вытер его рукавом и продолжил наблюдать за дорогой.
