Kitabı oku: «Заместитель Генерального»
Глава 1. Вступление.
Она была красива и умна, больше даже умна, благодаря чему и красива. Такое редкое сочетание для женщины. Она знала о своей этой особенности и бессовестно пользовалась ей. Мужчины приходили в восторг от ее показной недалекости, теряли бдительность и намертво попадали в сети ее богатого внутреннего мира.
Она обожала поэзию и зачитывалась Толстым, она могла остановиться на улице и любоваться красотой утреннего солнца, забавно подставляя лицо теплым лучам и щурясь, а через мгновение, одернув строгий пиджак, ритмично шагала на работу, туда, где она была собрана и расчетлива, туда, где она умела давать распоряжения и добиваться их исполнения.
Она рыдала в кинотеатрах во время мелодрам и закрывала руками лицо, когда ей было страшно. Она обожала слушать громко музыку в машине и ставить песни на бесконечный повтор. Она обожала сжимать руль в кожаных перчатках и, утопив педаль газа в пол, неслась наперегонки с закатным солнцем.
Она любила строгие юбки карандаш и острые шпильки и испытывала эстетическое удовольствие, когда на мужчине был строгий деловой костюм. Она любила работать, она любила ритм, чтобы все время вперед и желательно бегом. Рутина утомляла ее. Но каждый раз она с вожделение разворачивала новый чертеж, новую задачу, которую ей предстояло раскусить. Она любила работать в команде, смеяться и шутить с коллегами, она любила людей, любила нравиться мужчинам и они тоже нравились ей. Но не все, только те у которых был богатый внутренний мир и строгий костюм по фигуре, те, которые были скорее умны, чем красивы, те, что были страстны, но не озабоченны.
Он не был стандартным красавцем, но он, безусловно, был притягательным, к тому же деловой костюм сидел на нем идеально, а еще он был умен, и она подозревала, что его внутренний мир способен окончательно свести ее с ума.
Он был способен заставить толпу слушать его, более того подчиняться ему и даже бояться. Ему не приходилось для этого прибегать к угрозам или физической силе, он обладал гораздо более грозным оружием – интеллектом.
Когда Маргарита шла мимо него по коридору и их взгляды сталкивались, по ее телу пробегал легкий электрический разряд. Ее творческое сознание, изувеченное годами обучения в технических вузах, рисовало в воображение, как он хватает ее и целует и как страшно ей, и в тоже время радостно до психического расстройства. И она ждала, чтобы он первый поприветствовал ее, чтобы произнес ее имя. А он даже и не подозревал, что уже вовлечен ею в некую тайную игру и их губы улыбались друг другу.
Она заучивала наизусть текс про непонятные технические процессы, злилась на себя и заставляла понять все, до каждой буковки, чтобы потом спорить с ним на совещаниях и, тыча пальцем в замысловатую схему, быть уверенной, что ответит на любой его вопрос. Чтобы он понял, что она равная ему, но готовая восхищаться им, чтобы он снова удивлено прищурился, приятно удивленный ее осведомленностью.
И она специально откидывала с плеча свои волосы, чтобы он запомнил запах ее парфюма, чтобы он ощущал ее интуитивно. Она умела слушать его внимательно, и уголки ее пышных губ затрагивала легкая улыбка, как будто есть между ними тайна, приятная им обоим. И в тот момент ей было наплевать, подпишет ли он ей миллионные суммы, она просто хотела, чтобы он втянулся в игру.
И он втягивался, сам того не желая. Он не замечал, как называет ее по имени и провожает взглядом, он не замечал, что смотрит на нее дольше, чем отведено приличиями, что улыбается ей все теплее и теплее.
Он думал, что был слишком сложным и важным для этого. Он отдавался работе целиком и полностью, а потом так же полностью расслаблялся, активно и до одури. Он был хорошо сложен, и регулярно посещал спортзал, он следил за собой, за тем, что он ел, тем, что одевал, тем, о чем думал и тем, как проводил время. Он убивал животных на охоте, испытывая первобытную, заложенную глубоко в мужском генотипе, радость и одобрял это. Он несся на горных лыжах с самых опасных склонов, рискуя, сломать себе шею и ликовал от радости. Он любил адреналин и пробовал все новые и новые его формы, и тоже одобрял это.
Он был порядочен настолько, что в современном мире являлся редким экспонатом. Он чувствовал, как в нем зарождается какое-то тревожное, волнующее желание к этой красивой, молодой женщине и не одобрял этого, но игра уже началась, и она приносила обоим удовольствие.
Так проходили дни и недели и они даже складывались в месяцы, а искра между ними не угасала. Накопилось уже множество двусмысленных фраз и взглядов, нечаянных прикосновений, но ничего не происходило. Она отчаялась быть влюбленной в него и уже тысячу раз запрещала себе это. Но в тысячу первый раз, волнуясь до дрожи, она жала его руку по-мужски, как равная коллега и сердце ее срывалось в сбивчивый галоп. Она посвящала стихи, которые никогда не даст прочесть ему, она рисовала его портреты карандашом, не слишком похоже, так как умела, но у нее была в этом острая необходимость. И она собиралась порвать или сжечь эти портреты и каждый раз не могла. Она хранила их в верхнем ящике своего стола. Она наслаждалась влюбленностью в него, потом рыдала и выискивала недостатки, находила их и влюблялась еще сильнее.
Эта влюбленность была подобно допингу в ее жизни, запрещенная, но мотивирующая к новым победам.
В жизни каждой семейной женщины, есть такие моменты, кода устаешь от всего.
Устаешь от работы. Очередные задания уже не кажутся заманчивыми «Эверестами», которые так и хочется покорить. Не интересно доказывать коллегам свою компетентность, соревнуясь за звание лучшего. Не интересно стараться, оставаться вечерами и выходить в выходные. Руководство этого все равно не ценит, воспринимает как должное и только больше увеличивает нагрузки.
Устаешь от правил, иногда абсурдных, но от того не менее строгих. К примеру, запрет на пользование личным телефоном. Руководству кажется, что в этот момент сотрудники могут переписываться в социальных сетях. А все, что отвлекает от рабочего процесса, снижает производительность персонала и потому не приветствуется. Поэтому чаепития происходят впопыхах, смс пишутся втихаря.
Устаешь от тотального контроля. Установленная следящая программа в любой момент предоставляет директору или системному администратору доступ к компьютеру. Это возможность посмотреть, что происходит в данный момент времени и как шла работа на протяжении всего дня. Какие программы запускались, какие сайты открывались, какие запросы были введены в поисковую строку. Словом, полный доступ. В принципе, требования работодателя правомерны. Компьютер является собственностью фирмы, и он имеет полное право его контролировать, но от этого устаешь.
Строгий пропускной режим. Охранник ежедневно многократно копается в сумочке и личных вещах. Требования к внешнему виду, длине юбки и высоте каблука. Конечно предприятие режимное и особо опасное. И если на волне рабочего подъема это воспринимается как забава, как игра, то в моменты усталости раздражает неимоверно.
И вот уже начинаешь ненавидеть работу. Ненавидеть за ограничение своей свободы. Взрослая женщина с высокой степенью ответственности, вынуждена вести себя как школьница. Прятаться с чашкой кофе в шкафу, писать смс под столом, вздрагивать каждый раз, когда открывается входная дверь кабинета, а проходя турникет одёргивать пониже юбку.
Стоит немного ослабить контроль и люди обнаглеют, разленятся и перестанут работать. Персонал в принципе целесообразно держать в тонусе. Но как же это все порой бесит.
Устаешь от дома. Только в отличие от работы, от дома уставать не принято. За это становиться стыдно.
Скучаешь весь день по детям, по любимому супругу. После напряженного десятичасового рабочего дня и спринтерского забега в магазин за вкусностями, придя домой, рассчитываешь на отдых и понимание. Представляешь, тихий семейный вечер, игры с младшим в конструктор, обсуждение со старшим приобретения велосипеда, уютные объятия мужа. Открываешь дверь, распахиваешь радостные объятия, а тебя встречает куча новых «должна». Плен новых обязанностей. Нужно приготовить ужин, накормить семью, постирать куртку младшему, потому что он испачкался, погладить мужу рубашку, а старшему сыну брюки, разнять дерущихся детей, разобрать гору обуви скопившейся у порога.
Торопишься переделать все поскорее, чтобы осталась минутка на идиллию. Но вот дела сделаны, бросаешь мимолетный взгляд в зеркало, понимаешь, что сил не осталось даже на то чтоб смыть косметику. Валишься на кровать и засыпаешь. Мучаешься угрызениями совести, что не додала, не до любила. Не выслушала звонкий голосок, как там у него дела в садике, кто обидел, какие успехи. Не расспросила, как прошел день старшего в школе, а ведь он уже совсем мужчина, а вместо этого, рявкнула низа что. Стыдно за этот срыв и начинаешь презирать себя. Не поинтересовалась как у мужа на работе, о чем он думает, что волнует его, не обсудила совместные планы, на выходные, на отпуск, на жизнь, в конце концов.
Чувство неудовлетворения разрушает изнутри. Вроде бы все делаешь правильно. Работаешь, чтобы дать своим детям все чего не было у тебя, в лучших традициях хороших родителей. Но становиться страшно, что в погоне за лучшим упускаешь самое главное. Реализуясь как хозяйка, старательно ведя быт, готовка, стирка, уборка. Выискивание новых рецептов, применение методики быстрой уборки. Но со стыдом понимаешь – все это на самом деле не интересно тебе.
Что же остается делать женщине, чтобы не сойти с ума? Не разрушить два огромных и важных мира в ее жизни? Мир семьи и мир работы. Как снова с радостью бежать на работу, как снова с желанием лететь домой, как снова получать радость от простых вещей?
У Маргариты был свой рецепт выхода из подобной хандры. Надо было влюбиться!
Возможно, это звучит ужасно, влюбиться семейной женщине!? Но в данном случае Марго играла в определенную игру. Она знала, что не нарушит правил, не перейдет за рамки. Она выбирала объект – мужчину. И чем недоступнее он был, тем интереснее становилась игра. Маргарита любила солидных мужчин, импозантных, целеустремлённых, амбициозных, хорошо одетых, приятно пахнущих, ездящих на дорогих автомобилях. Чаще всего этим требованиям соответствовали руководители. И начиналась игра. Сначала нужно было выяснить кто он, как зовут, чем занимается. Потом получались случайные встречи. Марго подмечала, где в какое время чаще всего она пересекается с объектом. Постепенно у нее складывался своеобразный график. Дальше надо было обратить на себя его внимание. Марго давно поняла, мужчине достаточно одного взгляда. Особенного взгляда, чтобы дать почувствовать, что мужчина ей интересен. Маргарита умела особенно смотреть, когда мужчина по-настоящему привлекал ее. И начинались «переглядки». Он смотрел, она смотрела. Обменивались фразами. Чем менее активным был объект, тем сильнее игра затягивала Маргариту. Мужчина, который сразу переходил к активным действиям, отпугивал. Объект считался завоеванным. Дальнейший сценарий не интересовал Марго. Банально становиться любовниками, встречаться пару раз в месяц и мучиться новыми угрызениями совести – ей это было ни к чему, игра заканчивалась. Но вот тот, кто проявлял интерес, но не проявлял инициативы, мог серьезно увлечь Маргариту.
Когда такой объект появлялся, мир для нее начинал сиять новыми красками. Она старательно подбирала наряды. Окрыленная, в новом платье и на огромных шпильках она летела на работу, в надежде на неожиданную встречу, на безобидный обмен приветствиями. Все происходящее на работе, вся рутина переставала иметь значение. Появлялись силы для дома, для детей, для быта. Все приносило радость.
Он стал именно тем объектом. Неприступный заместитель генерального директора.
Глава 2. Поцелуй.
Конец месяца – горячая пора, и в этот вечер Маргарита задерживалась на работе дольше обычного, нужно было подписывать акты у заказчика
Машину с водителем она отпустила еще рано утром, Марго сразу знала, что ждать её сегодня не имеет смысла и придется провести весь день в чужом офисе.
День выдался суматошный, и в какой-то момент, выходя их кабинета куратора, Марго с удивлением обнаружила, что на часах уже семь вечера, а коридоры давно опустели. Она спешно поднялась на второй этаж, где на диване, возле приемной, оставила сумочку и бумаги. Надо было успеть занести Берестину, то, что удалось подписать за день.
Дверь была открыта, но приемная пустовала, ведь рабочий день секретаря закончился уже пару часов назад.
Маргарита переступила порог приемной. Из кабинета Берестина пробивался слабый свет, это означало, что заместитель генерального еще на своем рабочем месте.
Она могла просто оставить бумаги на столе секретаря в специальной папке «для подписи» и спокойно отправиться домой, но ей не хотелось упускать возможность увидеть его. К тому же, документы должны быть подписаны и сданы в бухгалтерию для оплаты уже завтра. Мало ли какие срочные дела или совещания могут отвлечь Берестина, она просто проявит профессиональную бдительность, зайдя к нему сейчас. «Ничего личного» – уговаривала Марго саму себя, но все равно не могла унять нарастающее волнение.
Она осторожно заглянула в кабинет. Посередине кабинета, за столом, доверху заваленным бумагами, сидел А.В.. Лампа на его столе давала мягкий свет, погружая остальную часть комнаты в приятный полумрак. Он находился там совсем один и был с головой погружен в работу. Лицо его выражало сосредоточение и полную концентрацию внимания, он изучал бумагу, подписывал, откладывал в сторону и принимался за следующий документ. Рукава его белоснежной рубашки были закатаны на три четверти, красивый итальянский пиджак висел на спинке кресла. Он был великолепен и у Маргариты как всегда, при взгляде на него, побежали мурашки.
–Здравствуйте, Александр Владимирович! – нерешительно позвала Рита.
Берестин оторвался от бумаг. – Здравствуйте, Маргарита! – рассеянно ответил он. Вид у заместителя был уставший.
–Могу я оставить акты вам на подпись?
–Что, еще акты?! – он взъерошил волосы. – Конечно, давайте. На какую сумму?
–Я не считала, думаю, миллионов пятьдесят наберется.
–Пятьдесят – это хорошо, – Берестин задумчиво посмотрел на охапку бумаг в ее руках, – Похоже, один я не справлюсь, вы не поможете мне? – он виновато улыбнулся.
Непросто в новой должности управлять всеми теми, с кем еще вчера был на короткой ноге. Может быть, поэтому он попросил о помощи сотрудника другой организации. Ему было легче с человеком не пытающимся нарушать субординацию. А возможно, она просто нравилась ему.
–Конечно! – как можно непринуждённее ответила Маргарита.
Сегодня она тоже очень устала, но Марго не хотелось, чтобы Берестин это заметил. Она посмотрела на свое отражение в шкафу. Костюм терракотового цвета: силуэтная юбка карандаш до середины колена и трикотажный кардиган с отложным воротником апаш. Вокруг талии пояс в два оборота завязан красивым узлом. Вроде бы и строго, но в тоже время с изюминкой. «В целом неплохо» – заключила про себя Маргарита.
–Вот и славно! – обрадовался ее согласию Берестин, – Маргарита, мне нужно по одному экземпляру из каждого комплекта для бухгалтерии, – он показал глазами на гору бумаг перед собой.
–Хорошо! – она присела рядом.
Работа сразу пошла быстрее. Она ловко сортировала пачки документов, открывала на нужной странице и подавала ему. Он изучал акт, подписывал, Марго ставила печать и откладывала в отдельную стопку. Некоторые документы вызывали у А.В. вопросы, и он звонил подрядчикам, либо убирал их в строну.
–Как думаете, Маргарита, почему здесь половина ведомости не заполнена?
–Где? – она откинула волосы на плечи и склонилась над документом.
Берестин почувствовал запах ее парфюма, сочетание розы и цитруса, нежный, игривый аромат. И еще он почувствовал, что она волнуется.
Маргарита пробежалась глазами по документу, – А, ну так это же все входит в комплект, – она посмотрела на него и смущенно улыбнулась, – а стоимость указана строчкой выше – вот тут.
–Действительно, – отрешенно протянул он, ставя свою фирменную подпись в форме заглавной буквы «J», однако мысли его были уже далеки от работы.
Близость этой красивой женщины волновала его. К тому же такая располагающая обстановка: вечер, приятный полумрак, усталость, они вдвоем в пустом офисе. Более всего сейчас ему хотелось поцеловать ее. Возможно, другой на его месте уже давно воспользовался бы ситуацией, но не Берестин. Интрижки, тем более на работе – он считал это недопустимым.
Ему нравились женщины, знающие себе цену, яркие, умные, самодостаточные. Женщины, которых не каждый мог себе позволить, даже он сам.
А он мог позволить себе многих: солидный, образованный, в хорошей физической форме. Его безупречные манеры, часто ошибочно принимали за флирт, а порядочность и желание помочь за любовную симпатию. Многие женщины добивались его расположения, их восхищение, безусловно, льстило его самолюбию. Он мог себе позволить этих женщин, но не позволял.
–Может быть, выпьем кофе? – предложил он, чтобы отвлечься и выйти из этой неловкой ситуации.
Никогда раньше он не оставался в своем кабинете наедине с женщиной в нерабочее время.
–Да. Давайте, – кивнула Маргарита.
Они переместились в приемную. Берестин ловко воспользовался кофе-машиной, и помещение наполнил бодрящий кофейный аромат.
–Сколько ложек сахара? – спросил он.
С сахарницей в руках Александр Владимирович смотрелся необычно и вызывал у Марго умиление. Она прикусила губу, чтобы улыбка не расползлась по ее довольной физиономии.
–Две. – Рита не смогла сдержать улыбки. Ни один мужчина, никогда не спрашивал, сколько ложек сахара она кладет в свои напитки. И уж тем более не делал этого сам.
Он протянул ей чашку, а сам присел на край секретарского стола. – Наверное, руководство вами довольно?
–Не жалуется, – Марго улыбнулась.
–Я его понимаю. Я тоже доволен, – разговор снова шел куда-то не туда. – В том смысле, что вы прекрасный помощник, – поправился Берестин, но кажется, получилось еще двусмысленнее.
– Продолжим? – спросила Марго, допив свой кофе.
–Да конечно!
Она вспорхнула со стула и поспешила в кабинет. Он не последовал за ней. Склонив голову, наблюдал, как она хозяйничает на его столе. Заботливо раскладывает документы, освобождая пространство для удобной работы. «Хотелось бы мне иметь такого секретаря»,– думал А.В.
Вспомнились подробности биографии Маргариты, кажется два высших образования, замужем, двое детей, большой опыт работы. Дурочки никогда его не привлекали, какими бы красивыми они не были. Красоте он всегда предпочитал ум, особенно при подборе кадров.
Маргарита не была дурочкой, в этом он сегодня убедился окончательно. Но если и приглашать ее на работу, то не секретарем, начальник сметного отдела, не меньше. Вот только спокойно работать рядом с ней он не сможет, в этом он тоже сегодня имел возможность убедиться.
Берестин неторопливо вошел в кабинет. Ослабил узел на своем темно сером галстуке и расстегнул верхнюю пуговицу на воротничке рубашки. День выдался напряженный, ему хотелось чего-нибудь расслабляющего и приятного, а может наоборот будоражащего и тонизирующего.
– Осталось подписать только это, – Рита потянулась за стопкой бумаг через его стол.
Он не мог заставить себя оторвать взгляд от ее манящих изгибов. Терракотовая юбка, хоть и была до колен, однако бессовестно обтягивала фигуру, спина красиво прогнулась. Берестин подошел сзади практически вплотную, повинуясь какому-то животному зову. В его воображение уже возникла реалистичная картина того, что он не мог себе позволить. Рита выпрямилась, в руках у нее была охапка бумаг.
–Так что там за акты остались? – он заглянул Марго через плечо, втянул носом ее аромат. Рита замерла.– Какие приятные духи, – шепнул он, понимая, что опять говорит не то, что нужно.
– «Леди Миллион»,– тихо ответила она, боясь шелохнуться.
Рита тоже чувствовала его необыкновенный запах, его дыхание на своей коже и эту волнующую физическую близость.
Марго повернулась, и они встретились глазами, секундное замешательство и Берестин отстранился, давая ей пройти.
– Это Оптинефть? – постарался вернуться к рабочей теме А.В.
–Ну что вы! Наши акты я подсунула вам в первую очередь.– Марго старалась шутить. – Это Гидронефтестрой.
–Воспользовались служебным положением! – он тоже улыбнулся.
–Именно!
Она положила бумаги перед ним на стол совещаний.
–Само коварство! – ухмыльнулся Берестин, присаживаясь на стул.
Рита опустилась рядом, и они снова взялись за работу, обмениваясь шуточками, как будто и не было только что этого неловкого замешательства.
Берестину было легко и приятно общаться с Маргаритой. Ему казалось, что они знакомы тысячу лет. Он читал в книгах, что бывает такое ощущение, но никогда сам прежде не испытывал его в жизни.
А Маргарита напротив, не могла расслабиться в его присутствии. Ей хотелось показать себя грамотным и хорошим работником и в то же время близость Берестина, его взгляды волновали ее. Она чувствовала, что порой он тоже волнуется и смущается. Это совсем не подходило к их простой рабочей обстановке. Она не могла не чувствовать, что между ними что-то гораздо большее, чем просто работа. Хотя для этого у Маргариты не было ни единого веского довода.
Когда они, наконец, закончили за окном был глубокий вечер, пора было собираться домой.
А.В. взял со стула кремовое пальто Маргариты, – Вы позволите? – Сейчас, когда их никто не видит, он разрешил себе быть галантным с ней.
Марго поднялась, ловко нырнула в рукава, но пальто он так и не отпустил, держал ее за плечи.
–Спасибо Вам, Маргарита, – тихо сказал он, сжимая ее плечи. Его дыхание щекотало ей шею.
–Не стоит благодарить. Это моя работа, – она повернулась к нему.
Повисла пауза, но, к удивлению, она не тяготила ни его, ни ее. Они стояли, по-прежнему близко, но, уже не касаясь друг друга. «Как будто мало в мире женщин, чтобы усложнять свою работу ненужными связями»– думал он и тут же возражал сам себе – «Как будто много в мире женщин, которые умеют так трогательно смущаться».
–Я могу отвезти вас домой? – тихо спросил он.
–Спасибо, я на машине, – ответила Марго почти шепотом.
У Марго были пухлые губы цвета спелой вишни. Ротик призывно приоткрыт. Берестину было сложно сдерживаться.
Телефон пронзительно заиграл. Звонок от генерального директора нельзя сбрасывать.
Кажется, их поцелуй сорвался.
Берестин настоял на том, чтобы проводить Маргариту до машины. Парковка находилась в пару сотнях метров от офиса. Он слишком хорошо воспитан, чтобы позволить женщине идти одной в столь поздний час. Это было попросту небезопасно. А возможно, ему просто не хотелось упускать возможности провести еще хоть немного времени с девушкой, на которую он давно заглядывался в коридорах. Позволить себе рассмотреть ее всю, разговорить ее на что-то большее, чем банальное, вежливое приветствие. Насладиться ее обществом чуть дольше, чем пару секунд, за которые она проходит мимо него в коридорах. Пара секунд, за которые он успевает почувствовать ее энергетику и обаяние. Пара секунд, за которые, она успевает бросить ему дерзкий призыв одним лишь своим взглядом, призыв к действиям, от которых ему все сложнее и сложнее себя сдерживать.
И вот теперь они сидят в его служебном автомобиле так близко, Марго смущена и, безусловно, взволнованна.
А он вместо того, чтобы просто отвезти ее, сидит и молчит как полный идиот. Ему нравиться разглядывать ее, и мысли улетучились из головы. Тех мыслей, которые можно и должно высказывать вслух при даме просто не осталось, а нужно уже что-то говорить, потому что молчать так и дальше просто неприлично.
–И как часто вы так поздно возвращаетесь с работы? – наконец заставил себя заговорить Берестин.
–Не слишком часто. Раз в месяц, не более – ответила Маргарита, робея еще больше.
Она прекрасно знала его служебный автомобиль, у Берестина, как и полагается солидному руководителю в его корпорации, был большой черный джип с личным водителем. Она давно приметила его, и теперь он попадался ей повсюду: на территории завода, по утрам по дороге на работу или же на обратном пути домой. Это даже стало ее своеобразной хорошей приметой – встретить его машину. Иногда они встречались на светофоре в соседних рядах. Она улыбалась ему – пассажиру на переднем сиденье, а Берестин смущался и улыбался в ответ. А потом она уезжала, нарочито быстро, чтобы им пришлось догонять ее. Порою водитель Берестина невольно принимал ее вызов, и они так и ехали – наперегонки, соревнуясь в водительском мастерстве. К слову, Маргарита неплохо водила машину и не раз обставляла водителя Берестина. А.В. понимал, что это все не просто так, но продолжал улыбаться ей, а она, проверив границы дозволенного, продолжала дразнить его водителя и улыбаться Берестину на светофорах.
Сейчас она не улыбалась, и хотя робостью Маргарита никогда не отличалась, смущение охватило ее настолько, что она даже не смела поднять глаз на А.В.
Исподволь рассматривала его, в этой, неформальной обстановке он нравился ей еще больше: внимательные глаза, бархатный голос, едва уловимое волнение и то, как он смотрит на нее. Вот так можно сидеть с ним целую вечность.
Он все чувствовал и снова заговорил первым. Начал рассказывать о каком-то забавном случае с друзьями, так словно они с Марго давно знакомы. Неловкость понемногу отступила. Берестин был эмоциональным рассказчиком. Он не старался показать себя с хорошей стороны, похвалиться, скорее наоборот, стремился дать понять, что он обычный мужчина и ничто человеческое ему не чуждо.
Она смеялась, а ему нравилось слышать смех Маргариты.
Парковка была огромной и никогда не пустовала. На действующем производстве дневную смену сменяет ночная, и офисным служащим достаются не самые близкие места не спеша черный Прадо Берестина, протискивался между рядами машин и Маргарите приходилось периодически прерывать его увлекательный рассказ, чтобы указать дорогу.
–И как вы не боитесь ходить здесь одна, Маргарита?
Взгляд его скользнул в разрез пальто, юбка задралась, и в разрезе виднелся кружевной край чулок.
–Я и не хожу одна, – она улыбнулась, – мы с коллегами всегда ходим вместе. – Рита поправила пальто.
–Да, мужского внимания вам не занимать, это я уже заметил.
–Это называется коммуникабельность, – Рита рассмеялась.
–Это называется: «Привлекательная женщина – привлекает», – он покосился на нее, отвлекаясь от дороги.
–Я могу расценить это как комплимент, Александр Владимирович! – осмелела Марго.
–Это он и был. Вы очень привлекательная девушка, – серьезно ответил Берестин. – Ну, вот похоже и ваша машина, Маргарита.
–Запомнили ее?
–Еще бы не запомнить такую гонщицу! – он притормозил рядом с небольшим белым БМВ. – В моей машине очень высокая подножка, а вы Маргарита, как всегда на шпильках, позвольте, я помогу вам выйти.
Он обошел автомобиль, открыл пассажирскую дверь и подал ей руку. Она приняла его помощь. Прикосновение его горячей ладони было волнительным, Марго не хотела отпускать ее, впрочем, Берестин и сам не торопился выпускать ее руки.
–Еще раз, спасибо за помощь, – они снова стояли совсем близко.
Ветер бесцеремонно растрепал прическу Маргариты, раскидав некоторые пряди на лицо. Берестин осторожно убрал ее локон и заправил за ухо, затем поднес ее ладонь к своим губам и поцеловал кончики пальцев. Так интеллигентно и так интимно.
–До свидания, Александр Владимирович! – шепнула она глядя на его губы.
–До свидания, Маргарита, – он тоже смотрел на ее губы, но поцеловать так и не решился.
Он прислонился к капоту Прадо. Пальто распахнуто, руки скрещены на груди, шарф развевается на ветру. На фоне включенных фар вырисовывался лишь его силуэт, но она чувствовала на себе его внимательный взгляд, проводивший ее, до тех самых пор, пока автомобиль окончательно не скрылся за поворотом.
Берестин весь вечер не находил себе места. Мысли вновь и вновь возвращались к ней. Ему хотелось прижать ее к себе и не отпускать, целовать, обнимать, ласкать до полного изнеможения. Такой эмоциональный всплеск удивлял его. Работа настолько поглотила его жизнь в последние месяцы, что интимностям скорее уделялось место полезного рефлекса, нежели какого-то удовольствия. В его достаточно молодом возрасте тридцати восьми лет, рано еще говорить о потери интереса к женщинам. Да, была любимая жена, но это все стало настолько рутинным, что уже не завлекало его. А тут молодая, авантюрная особа. Она вроде и не стремиться к связи с ним и в то же время, он не мог не заметить, что ей приятны его прикосновения, его близость. Как не хочется это опошлять.
А.В. удивлялся сам себе, безрассудные поступки отнюдь не его амплуа. То, что он делал сегодня, было, с его точки зрения совершенно недопустимо. Да, девушка нравилась ему и уже давно, но не целовать же всех девушек, которые тебе нравятся. И потом в его возрасте, в его должности не пристало вести себя как мальчишка. На стоянке их могли застукать в любой момент, и понеслась череда ненужных сплетен и пересудов. Повсюду были установлены камеры видеонаблюдения, но разве все это имеет хоть какое-то значение, когда в твоих руках очаровательная страстная девушка, отвечающая на твои ласки, от которой так и веет страстью и похотью, которую хочется взять прямо здесь и сейчас.
Звезды были не на их стороне, за всю неделю случайных встреч не получалось, а на специальные не хватало смелости. В пятницу стало совершенно ясно, что ему нужна Марго, просто необходима. Без нее на совещаниях он не мог сосредоточиться на обсуждаемом вопросе, без нее коридоры офиса были унылыми и пустыми. Ждать следующего аврала он просто не мог.
Марго отчаялась ездить в офис к заказчику с полу ненужными заданьями – он так ей и не попадался. И с чего она вообще решила, что это имеет хоть какое-то значение для него. Возможно, просто человек утомился и решил развлечь себя маленьким невинным приключением. Сколько женщин, в его новой должности, мечтают заполучить его в любовники. Да и вообще при его занятости, откуда взять время на любовниц.
Марго устало плелась по парковке в пятничный вечер, как вдруг, подходя к своей машине, заметила, что на капоте лежит огромный букет белых роз. Она взяла в охапку ворох колких цветков, среди бутонов заметила записку. Там была только подпись, всего один заглавный символ, в форме английской буквы J.
Несмотря на то, что его фамилия была Берестин, по непонятным причинам он подписывался именно так. У нее еще будет возможность спросить его об этом.
Где-то вдалеке мелькнули огоньки отъезжающего Прадо.
На лестнице они столкнулись случайно. Рита несла кучу актов на подпись. Она спускалась, он поднимался. Марго нечаянно оступилась. Он подхватил ее. Прижал к себе. Она ухватилась за него. Бумаги выпали из рук и посыпались на ступени, но ни его, ни её это не занимало.
