Kitabı oku: «Ты меня (не) любишь», sayfa 2
Глава 5
Клиентов в автосалоне как обычно немного. Не каждый может позволить себе красивые элитные авто, что здесь продают. А мне повезло попасть на такую работу. Без связей не обошлось. Новый парень Любы какой-то там богач-мажор. И хотя он мне изначально не понравился. И хотя я изначально была против. Девушка вцепилась как клещ и в конце концов уговорила хотя бы попробовать. Ну, а после первой зарплаты я уже и сама не захотела отказываться. Гордость гордостью, а деньги нужны. Не может же Борис вечно содержать нас в своей квартире. Он и сам уже не молод.
Мысль о том, чтобы съехать и дать ему отдохнуть, преследовала меня последние месяцы. А с новой работой стала казаться не просто мечтой, а достижимой реальностью. Если продержусь здесь хотя бы год, смогу накопить первоначальный взнос и взять ипотеку. Пусть это будет даже самая крошечная квартира, зато своя.
Поправляю блузку на объемной груди. Она, как верно вчера подметил Богдан, действительно выросла. Стала пышнее после родов и ухода за ребенком. Наверное, мужчинам такое нравится. Вот Дан явно оценил.
Снова вспоминаю его сухое, обветрившееся лицо. Легкую небритость, словно он пару дней не смотрелся в зеркало. Небрежную одежду. Чего только эта кожанка стоит. Явно по дешевки купленная. А может даже на рынке. Раньше за ним такого не водилось. И одевался он всегда с иголочки. Не то что прямо в бренд. Но дорого и стильно. И вообще следил за собой. Особенно когда мы познакомились.
Не могу вспомнить его небритым. На лице всегда гладкая кожа, будто по два раза на дню перед зеркалом простаивал. А волосы идеально уложены. Да и на байках парень никогда не рассекал. Предпочитая безопасность. До сих пор перед глазами огромный внедорожник, в котором он столько раз целовал меня.
Щеки от всех этих мыслей уже горят. Хочется пройти в уборную и смочить их ледяной водой. Как раз есть такая возможность. В зале пусто. Ни одного клиента пока с утра. Уже встаю из-за стола, как в поле зрения появляется начальник. Маленький, плюгавенький и ужасно доставучий. С руками, явно растущими не из того места. Любящий хватать всех сотрудниц в зоне видимости за все мягкое. И вот сейчас той самой плюшевой игрушкой в его руках похоже стану я.
– Ангелиночка! – подходит он, и я на автомате делаю два шага в сторону, – как у вас сегодня дела? Вы уже обзванивали ту базу, что я вам вчера скинул?
Он словно невзначай тянет руку, но мне пока удается держать дистанцию. Надолго ли? Макар Евгеньевич, пожалуй, единственный отрицательный фактор из множества плюсов. И я бы могла пожаловаться на его домогания. Например, рассказать обо всем Любе. Той самой, чей парень устроил меня на эту работу. Все-таки его отец владелец всего бизнеса. Но я молчу. Не привыкла по пустякам бежать и ябедничать. Да и сама могу за себя постоять. Уж с одним плюгавеньким извращенцем справлюсь.
– Макар Евгеньевич, вы знаете, в той базе какая-то ошибка, – начальник тут же в стойку встает и даже руки больше не тянет.
Что-что, а деньги для него на первом месте.
– Ошибка? Какая еще ошибка? Не может быть! Ну-ка покажи!
Но я не собираюсь вести его к своему компьютеру. Ведь там он наверняка доберется и до моих нижних девяносто и до верхних. Впрочем, вверху у меня, наверное, даже больше. Не зря он так гаденько на декольте посматривает.
– Я все еще раз проверю и сегодня же отправлю вам отчет со всеми правками, – замечаю и обхожу его по дуге.
Главное ведь получается почти. Но в последний момент он руку выставляет и на талию ко мне пристраивается. Противно слов нет. Морщусь уголками губ. Так чтоб никто не заметил. И уже начинаю выворачиваться из навязанных объятий, как в спину летит знакомое до дрожи:
– Здравствуйте. Где я могу получить консультацию?
Все нервные окончания встают по стойке смирно. И даже объятия начальника больше не ощущаются. Поворачиваю лицо и натыкаюсь на голубую бездонную пропасть. Богдан! Что он здесь делает? И как меня нашел? А может просто совпадение? Ну, серьезно! Не будет же он за мной гоняться.
Я все его звонки со вчерашнего дня сбрасываю. А потом и вовсе номер в черный список занесла. Ведь не шутила, когда говорила, что видеться с ним больше не хочу. Удивительно, конечно, что он пришел выбирать машину именно в наш салон. Но в жизни и не такое случается. Правда ведь?
Вижу, как он скользит взглядом вдоль линии моего тела до талии. Замечает там руку начальника и морщится, словно жука на полу увидел. И растоптать его хочет. Да мараться желания нет. А меня злость берет. Пришел весь такой красивый. Сегодня и правда на себя вчерашнего не похож. Больше не отчаянный байкер с бородкой и в лохмотьях. Сегодня он как с картинки.
Пиджак и галстук сидят на его фигуре идеально. Ткань слегка обтягивает широкие плечи. Подчеркивает узкую талию. Облегает массивные бедра. Зависаю на бедрах этих. Он и правда качался? По крайней мере очень похоже.
Отслеживаю, как часть сотрудниц уже переключилась на него. Нового, сногсшибательного клиента. При деньгах явно. Осматривают так, будто дыру прожигают. А Света, блондинка наша и кокетка, уже юбку оправляет. Встает со своего места и к нам направляется. И мне вдруг крикнуть хочется: стой! Не подходи! Только я, конечно, сдерживаюсь. Реальность плывет как в тумане.
Каждый стук ее легких каблучков, как выстрел в упор. Мне никогда такой походки не добиться. Даже если ночь напролет тренироваться буду. Отрываю взгляд от Богдана и на начальника своего перевожу. Он почти с меня ростом. А если каблуки надену так и вообще в землю уйдет. Но отомстить жутко хочется.
Льну к нему ближе и произношу мягким, как варенье, голосом. Самой противно становится.
– Макар Евгеньевич, мне нужна ваша помощь. Вы ведь не откажете? А дорогому клиенту Светлана поможет. Она как раз сюда направляется.
На Дана не смотрю. Глупость, понятно, затеяла. Ему и дела нет до меня. И ревновать меня уж точно не будет. Сама себя только в петлю загоняю. Чувствую, как рука на талии сжимается сильнее. Как быть то теперь? А если он приставать начнет?
Но поздно бить по тормозам.
– Конечно, конечно, – кивает начальник и начинает тянуть меня в сторону.
Только не к моему рабочему месту. А в свой кабинет. Не выдерживаю и кидаю испуганный взгляда на Дана. Его лицо нечитаемая маска. Лишь в голубых глазах ледяное пламя. И я не могу понять, что оно означает. Презрение? Ненависть? Или боль?
Он делает шаг вперед и сердце мое замирает. Засматриваюсь на его руку. Протянет он ее или опять отвернется? Поможет или бросит саму выпутываться. А главное хочу ли я вмешательства от него? Хочу ли снова попасть в зависимость от этих объятий, губ, слов. Уж лучше самой. Уж лучше без него.
Глава 6
– Так вот, значит, как ты теперь на жизнь зарабатываешь!
Фраза звучит настолько двусмысленно, что я на время теряюсь. Не привыкла я к такому обращению. Наглому. Нахальному. С толикой презрения, которая так и скользит по его красивым губам.
– Так – это как? – спрашиваю в упор.
А сама уже задыхаюсь в тесном пространстве автомобильного салона, куда он меня затащил. Затащил на глазах у всех сотрудников. Не обращая внимания на кружащую вокруг консультантшу. Игнорируя моего начальника. Грубо и нагло затолкал на заднее сидение тачки в центре салона. Обронив лишь короткое:
– Мне все покажет она.
И ладно бы здесь хоть стекла с тонировкой были. Но нет. И все желающие могут на нас беззастенчиво пялиться. Правда им, конечно, не видно его рук, уже вовсю скользящих по моим коленкам. Поднимающихся выше. Слегка сжимающих бедра. Так что язык прикусить хочется. Что бы эта боль немного отрезвила. Потому что его касания это просто магия.
– Часто ты запираешься с начальником в его кабинете и как хорошо обслуживаешь?
Его взгляд на мои губы вполне красноречив. Он явно принял меня за дешевую шлюшку, не гнушающуюся прыгать в постель собственного начальника. Едва сдерживаюсь, чтобы не замахнуться и не влепить ему пощечину. Но ума хватает. Его слова раздирают душу, в то время как руки умело ласкают тело.
– Тебя это не касается!
Перехватываю наглую загребущую ладонь и пытаюсь блокировать. Но он впивается в бедро лишь сильнее.
– Прекрати сопротивляться, – наклоняется и обдает жаром дыхания такого знакомого в отличии от звуков его голоса, – иначе я вытащу тебя из тачки и задеру юбку прямо там, при всех!
По глазам вижу не врет. Они холодные, но обжигают сильнее раскаленной лавы. Проглатываю обиду и даю волю его рукам, которые тут же ныряют под плотную обтягивающую ткань.
– Богдан, чего ты хочешь?
Пытаюсь отвлечься. Не фокусироваться на том, что сейчас вытворяют его пальцы. Он думает, что меня унижает. Но на самом деле себя. Топчет последнее то светлое, что еще вопреки всему жило внутри. Но больше не будет. Больше не будет того родного Дана. Теперь он лишь жестокий незнакомец. Решивший потешить себя самец.
– Машину выбираю. Расскажи мне что-нибудь об этой? Объем двигателя, например.
Он больше не приближается, тоже понимает, что на нас все смотрят. Но под его взглядом абсолютно невозможно оставаться равнодушной. Даже возненавидь я его, похоже, никогда не перестану желать. Интересно, это потому, что он был моим первым? Первым и единственным. Какая глупость! Будто верность ему все это время хранила. Будто ждала…
– Ты шутишь? Да?
– С чего бы? Давно тачку хотел поменять. А то старая надоела. А вот новая мне очень понравилась. Наверное, и заводится с пол-оборота.
Он смотрит так, будто мы не об авто сейчас разговариваем. А я краснею. Зачем? Почему? Не девственница ведь уже! Соберись! Тряпка. Ты больше не маленькая, наивная девушка. Студентка второго курса. Ты способна дать отпор. Уже ведь дала. Вчера, например.
Мысли о том, как врезала ему между ног, придают смелости. А вот его пальцы уже подобравшиеся к краю резинки, наоборот всю решительность по крупицам высасывают. Но я сбрасываю морок соблазна и произношу:
– Машина очень хорошая. Отличается повышенной комфортабельностью и высокой степенью безопасности. Мощный мотор и автоматическая коробка передач. В салоне предусмотрены специальные подушки безопасности и ABS… Ой!
Его палец словно случайно соскальзывает и попадает туда, где ему не рады. Или рады?! Блин тело! Остановись! У меня, конечно, давно мужчин не было. Очень давно. А последним мужчиной был как раз Богдан. Но это не значит…
Волна тепла пронзает все клеточки. Разливается жидким сиропом. И я сама того не ведая выгибаюсь. Губу прикусываю. Пытаюсь дыхание выровнять. Наглые насмешливые глаза ловят каждый мой жест, каждый вздох, каждое движение век. Он упивается своим превосходством. А я чувствую себя мышкой, загнанной в угол. Вся моя взрослость и самодостаточность рядом с ним испаряется как по волшебству.
– Продолжай!
От его повелительного тона бьет ознобом. И я продолжаю. Продолжаю эту странную игру. Где мне должно быть стыдно и неловко. И как минимум горько и унизительно. А вместо этого сладко и хорошо. Бормочу еще какую-то чушь про мотор, подвеску и качественную отделку салона.
Впиваюсь пальцами в эту самую кожаную отделку сидения, когда его пальцы совершают очередной маневр и доводят меня до предела.
Судорога и я выдыхаю. Пытаюсь контролировать лицо и позу. А тело как сладкое желе готово растечься по сидению. Упасть к нему на колени. Сотворить нечто похожее, но уже с ним. Увидеть в его глазах то же, что он сейчас наблюдал в моих. И почувствовать, как этот властный мужчина сдается под ловкими движениями моих рук и губ.
– Хорошая тачка, – усмехается Дан и руку убирает, даже не пытаясь ее протереть, – беру. Буду кататься на ней и вспоминать, как делал это с тобой на заднем сидении. А ты даже не сопротивлялась.
Хочу напомнить, что у меня и возможности такой не было. Но губу закусываю.
– Очень рада, что смогла угодить дорогому клиенту, – выпаливаю едко, – у нас ко всем такой подход!
Его глаза меняются как по волшебству. Из спокойного родника превращаются в бушующее море. Неужели за живое задела? Или не понравилось, что обслуживание не эксклюзивное?
– Ну, ты и дрянь!
Он выходит и громко хлопает дверью. Но на секунду возникает чувство, будто ударит. Конечно, тот Дан из прошлого никогда бы не поднял руку на девушку. Но этого, нового, я не знаю совсем. И знать не хочу – добавляю уверено.
Выхожу следом за ним. Вижу, как Макар Евгеньевич уже вокруг отплясывает и мне знаки рукой подает. Все-таки машина, что мы «смотрели», самая дорогая. И если он ее купит, салон получит большую выручку. Может даже премию всем сотрудникам в этом месяце дадут.
– Как вам автомобиль? Понравился? – слышу, когда приближаюсь, хотя хочется спрятаться за своим рабочим столом до конца смены и больше никого не обслуживать. По крайней мере не так уж точно.
Тело до сих пор приятно покалывает. А в груди разливается тепло.
– Хорошая машина, – отзывается Богдан, а глаз с меня не сводит, будто не про авто опять говорит, – оформляйте.
Начальник чуть не подпрыгивает и уже собирается бежать, сам обо всем договариваться. Но хриплый голос мужчины. Голос, который мне теперь в ночах будет сниться. И не факт, что в кошмарах. Произносит:
– А вот консультант у вас отвратительный! Увольте ее! Она мне нагрубила!
В этот момент челюсть не только у меня отваливается. Но и у всех сотрудников салона. Они, конечно, никогда не поверят в подобное. Но даже так по взгляду начальник вижу, что этого и не надо. Здесь деньги решают все. А клиент всегда прав.
С ненавистью гляжу на Богдана, а он лишь ухмыляется. Снова решил жизнь мою разрушить! Будь ты проклят! Бездушный мажор, привыкший легким движением руки распоряжаться чужими жизнями. Теперь уж точно я никогда тебя не прощу!
Глава 7
Уныло бреду по улице. Меня даже слушать не стали. Не спросили мою версию событий. Просто дали пинок под зад. Без всякой двухнедельной отработки. Что там нашептал Богдан начальнику, не знаю. Но лицо у последнего белое как мел стало. Знает ли он, что меня сюда по знакомству приняли? И если знает, неужели слова Богдана страшнее риска быть уволенным.
Впрочем, я бежать и жаловаться не собираюсь. Легко пришло, легко ушло, как говорится. Не заслужила я такую работу. Ничего. Найду другую. Город большой. А первое время можно и официанткой устроиться или администратором в какой-нибудь салон, если возьмут.
Зарплату, конечно, жалко. Такую я не скоро найду. Если вообще получится. Ну и ладно. Никогда я в сказке не жила. И привыкать не стоит. У таких обычных работяг как мы легко в жизни не бывает. Этому меня еще Борис научил.
Мысль об отчиме греет сильнее горячей чашки чая, которая бы сейчас не помешала. Осень вступает в свои права. Зябко ежусь в тоненькой курточке. Под юбку неприятно задувает холодный ветер. Похоже вчерашний день последний из теплых денечков ушедшего лета. А впереди нас ждет зима. Она здесь сурова. Настоящая. Северная. С огромными сугробами. Метелью и морозом.
Подпрыгиваю, когда из мыслей резко вырывает пронзительный звук. Сигналят с дороги. Может и не мне. А нет. Все верно. Через пару секунд красивая иномарка уже тормозит на обочине. Дверца открывается. Внутрь приглашает. Но я не сажусь. И не потому, что водитель мне не знаком. Скорее наоборот. Потому что знаком. К серийному маньяку я села бы с большей вероятностью, чем к Богдану.
Сбрасываю легкое оцепенение и дальше идти продолжаю. Он дверцу закрывает, но открывает окно и ползет за мной на черепашьей скорости. Прохожие оглядываются. Машины на дороге сигналят, и я не выдерживаю.
Торможу снова и к машине приближаюсь. Злости столько, что убить готова, или как минимум врезать по наглой вновь ухмыляющейся физиономии. Хорошо, что руки пакетом заняты с немногочисленными вещами. А то даже не знаю, сдержалась бы или нет.
Молча смотрю на него и жду. Жду что скажет. Может ли он меня еще чем-то удивить? Может ли унизить еще больше? И у него получается.
– Зря ты меня вчера не послушала, – кривит губами и снова карточкой своей тычет, визиткой явно, – взяла бы вчера и, может быть, мы бы договорились. А теперь вряд ли.
– Я ни о чем с тобой договариваться не собираюсь, – цежу сквозь зубы.
Сил сдерживаться все меньше и меньше. Он что меня запугать пытается? Только вряд ли получится? Рычагов давления у него на меня больше нет. Правда ведь? А о сыне он ничего не знает. И не узнает никогда!
– Все такая же упрямая. Тебя жизнь ничему не учит что ли, Ангелина? – мое имя на его губах как сладкий сироп переливается, а он вдобавок облизывается, словно и правда его на вкус пробует, – Сюда придешь! Завтра! В девять! Смотри без опозданий!
Плоская карточка летит мне в лицо и только чудом увернуться получается. Иначе без пореза на коже не обошлось бы. Она похоже из пластика. И края острые словно заточенные. Падает на землю как опавшая сухая листва к моим ногам.
– Ты глухой? – спрашиваю серьезно, – никуда я не приду, Богдан! Да я тебя видеть не хочу! Знать не хочу! Ты мне противен!
Каждая моя фраза как пощечина. Я вижу это. Вижу, как вздрагивает. Морщится. А на что рассчитывал? Что в ножки ему упаду? Благодарить буду? Только он в себя быстро приходит. Гораздо быстрее меня. Мне теперь на неделю отходняк обеспечен.
– Это ты глухая! Ан-ге-ли-на! Это не просьба! Ты, наверное, что-то попутала. Или просто дурой притворяешься? Только этот номер со мной больше не пройдет. Можешь не стараться.
Он возвращает мне все пощечины сторицей. Стою как оплеванная. Давно я такого унижения не испытывала. С тех самых времен как узнала про спор. Он словно задачу себе поставил, при каждой нашей встрече втаптывать меня в грязь. Что ж? У него это отлично получается.
– Никуда я не приду! – произношу почти по слогам.
Чтобы дошло наконец. И уже разворачиваюсь, как в спину летит противное, выбивающее почву из-под ног.
– Действительно не придешь! Приползешь ко мне. А знаешь почему? – на миг поворачиваюсь, чтобы вновь окунуться в омуты злобы и ненависти, за что же ты меня так ненавидишь? – Потому что никакой другой работы у тебя в этом городе с сегодняшнего дня не будет. Тебя даже путаной на трассу не возьмут! Поняла?!
Он заводит мотор, а стекло начинает медленно подниматься.
– Даю тебе неделю. И купи уже себе нормальной одежды! От одного взгляда на тебя холодно пробирает.
Так и хочется крикнуть: а ты не смотри! Но он уже уносится, срываясь с места как заправский гонщик. А я продолжаю глупо стоять на обочине. В голове бьется множество мыслей. Его слова жалят, как уколы острой иглы.
От всего произошедшего мозг немного заторможен, но продолжает работу. Продолжает искать выход из всей этой ситуации. Ищет и не находит. Бежать к кому-то за помощью не мой вариант. Впутывать в это Бориса тем более. Да и толку.
Здесь он ничем не поможет. Я прекрасно помню, кем в студенческие годы был Богдан. И кто его родители. И пусть тогда я не придавала его деньгам какого-то веса. Просто была наивной, влюбленной дурочкой. Но сейчас то я прекрасно понимаю. Если он захочет – сотрет меня в порошок. И ладно бы только меня. Под удар попадут и близкие. А этого я никак допустить не могу.
Всю неделю тяну до последнего. В наивной попытке обзваниваю всевозможные места. Пытаюсь найти хоть какую-то работу. Хоть крошечную вакансию. Уж лучше уборщицей пойти или посудомойкой, чем снова встречаться с Богданом. Грязной работой я никогда не брезговала. Жизнь меня вообще не баловала. Поэтому я была готова ко всему. Но только не к многочисленным отказом.
Как и сказал Богдан: никто в этом городе не хотел со мной связываться. Сложно представить как у него это получилось. Поставить всех на уши. А главное добыть мои новые данные. Ведь фамилия и отчество поменялись. Как и сам паспорт много лет назад. Но тем не менее факт остается фактом. Здесь работы мне не найти.
Может быть переехать? Не будет же он преследовать меня и там? И будь я одна, наверное, так бы и поступила. Но у меня есть сын. И в первую очередь я должна думать о нем. А не срываться с места, как только впереди забрезжили проблемы. Чтобы ни задумал Богдан, уверена, я выдержу. Второй раз у него не получится меня сломать.
Именно с такими мыслями в понедельник рано утром я предстаю в его кабинете под тяжелым взглядом кристально чистых, как озера, глаз. Глаз, готовых карать. Меня.
Глава 8
Его тяжелый взгляд, как отпечаток на моем теле. Словно руками под одежду проникает. И хочется прикрыть все самое сокровенное. Но это глупость. Между нами массивный стол и пара кресел. Да и обстановка вокруг рабочая. Ничего он со мной здесь делать не будет. Хотя вот в автосалоне ему это не помешало.
И опять я не о том думаю. Всю неделю его пальцы на своей коже представляла. Вспоминала. А утром просыпалась в холодном поту. Но вовсе не от страха. От желания, кипящего по венам. Горячего. Жаркого такого. Как в юности. Мозг напрочь сносящего.
Только юность давно прошла. Былого не вернуть. Сейчас передо мной не мой парень, нежный и заботливый Дан. А незнакомец с хищным оскалом. По которому сразу видно. Никого не пожалеет. Плевать ему на всех. А любое препятствие в порошок сотрет.
– Проходи. Садись.
Кивает он на одно из кресел прямо перед его столом. И я сажусь. Волосы поправляю. Надежно ли они в пучке на голове зафиксированы. Пылинку с края штанины смахиваю. Никаких юбок сегодня.
Он прослеживает за моим движением и усмехается. Будто сразу обо всем догадывается. Почему брюки надела. А вовсе не юбку. И в глаза ему почему не смотрю. Но, прежде чем успевает сморозить очередную колкую остроту, я спрашиваю:
– Что ты от меня хочешь? Зачем сюда позвал?
– Предложение тебе буду делать!
Богдан поднимается и вокруг стола обходит. А у меня чувство будто сейчас передо мной клетка с тигром распахнулась. И хлыста в моей руке нет.
– Какое еще предложение?
– Будешь моей… – пауза и он наклоняется, нагло в декольте мое заглядывает, губы облизывает, так, что у меня самой мурашки по всему телу и опять не от страха, – помощницей. Кофе там приготовить. Постель расстелить.
– Совсем сдурел?!
Резко вскакиваю, позабыв, что он ведь рядом стоит. И наши лица напротив оказываются. Вернее, не совсем. Я ниже ростом. Голову задираю, чтобы в глаза его наглые посмотреть. А на красивых губах. Чертовски соблазнительных губах. Таких, о которых только и мечтать можно, опять усмешка с долей презрения. Издевается надо мной. И даже этого не скрывает.
– А что тебя не устраивает? – его палец ложится на вырез моей блузки и скользит вниз, – платить хорошо буду. А за доп услуги даже премию начислю. В деньгах нуждаться не будешь. Разве не к этому ты всегда стремилась? Разве это не лучше, чем ложиться под того страшного старика?
В этот раз не выдерживаю и замахиваюсь. Я ведь не железная. Пощечина получается звонкой. На моей ладони след и боль от удара. А на щеке у Богдана ярко-красная отметина.
– Ты что творишь? – хватает он меня за запястье, – хочешь с голой задницей на улице оказаться? Так я могу это обеспечить! Хотя… – взгляд его тут же меняется, темнеет, красноречиво так, – твоя задница понравится мне и здесь. Раздевайся!
Он швыряет меня обратно на кресло и делает два шага назад. Встает так, чтобы дорогу перегородить. Чтобы отсюда выбраться, надо кульбит через спинку совершить, а потом еще до двери успеть добежать. Я не настолько гимнастка. Скорее спину себе сломаю.
– Ну! Чего сидишь! Я кому сказал?! Раздевайся!
– Богдан, хватит шутить, – нервно кусаю губы и сдаю назад, жизнь гибкости научила, а не только колотиться лбом в стенку, – я погорячилась, прости. Твои слова меня разозлили. Не надо считать меня продажной тварью.
– Еще скажи, что ты ни такая!
Чего он бесится? Из-за пощечины так обиделся? Что мне сделать, чтобы он передумал и взял свои глупые слова обратно. Что сказать? Не собираюсь я перед ним раздеваться!
– Я не такая, Дан, – голову поднимаю и в глаза ему заглядываю, – и ты ведь тоже не такой. Зачем из себя последнего мерзавца изображаешь? Ты не был таким раньше.
– Рань-ше?! Рань-ше! – взрывается он и снова к креслу моему подлетает, ладонями в подлокотники упирается, в кольцо берет, из которого уж точно не выбраться, – не смей мне напоминать о том, что было раньше! Ты ничего, из того что я делал, была недостойна! И больше я не буду тем наивным дураком, которого обвели вокруг пальца! Больше я тебя не отпущу!
Последняя фраза вообще никак в контекст не вписывается. Но прежде чем я успеваю возразить, его рука уже впивается в мой затылок. Резко на себя дергает. А твердые мужские губы накрывают мои. Раздвигают их. Внутрь проникают. Так что дыхание захватывает. Так что сердце в груди бомбой взрывается. Разлетается на миллиарды ярких осколков. И каждый из которых наше с ним общее воспоминание. Провалится в которое – пытка. Игнорировать которое – грех.
Вот и я не могу сопротивляться. Его страсти. Напору. Губам этим. Снившимся мне всю последнюю неделю. Таким желанным. Приносящим боль и наказание, когда говорят. И сладкими, словно греховный плод, когда целуют.
Он запускает руки в мои волосы. Путается в них. Что-то бормочет, не отрываясь. И вряд ли эти слова мне понравятся. В них столько яда и ненависти. Захлебнуться можно. Пускай уж лучше целует. Чем грязью опять поливает. Или раздеваться приказывает.
Выпустив пар, он наконец выпускает меня из захвата, и я падаю на спинку кресла.
– Еще раз так поступишь. Руку на меня поднимешь или свой длинный язык распустишь, и я тебя прямо на этом столе разложу. Поняла?!
Киваю. А что еще мне остается. Сердце в груди выпрыгнуть готово. Страх и возбуждение в одном флаконе. Такое вообще бывает?
– Будешь моей помощницей. Как я и сказал! – разворачивается резко и обратно к столу направляется, пока я пытаюсь восстановить сбившиеся дыхание, прическу поправить, – секретарша у меня уже есть и менять я ее не собираюсь. Она меня вполне устраивает. А ты будешь сопровождать меня на всякие важные встречи. Отказ не принимается.
То есть я буду дорогим эскортом что ли? Но внутри даже обиды нет. Лишь полное непонимание.
– Зачем тебе это?
Он разворачивается. На секунду взглядом своим за мои губы цепляется. Немного припухшие и наверняка покрасневшие.
– Скучно стало. Решил развлечься немного. А тут ты под руку подвернулась. Удачно! Будешь теперь у меня на побегушках. Свободна! Инга тебе все объяснит.
Встаю и к выходу направляюсь. В душе ледяная стужа. В голове полный бардак. А на губах его вкус. Нисколько не изменившийся за столько лет.
– Постой! – останавливает он, когда я уже за ручку тяну, – ответь на один вопрос. Ты почему фамилию сменила? Так не хотела, чтобы я тебя нашел?
Поворачиваюсь и горько ему в лицо усмехаюсь.
– А ты что, искал?!
Его глаза снова злобой закипают. И кулаки сжимаются. Но прежде чем он успевает подойти и снова научить меня хорошим манерам, за дверь выскакиваю. Не хочу я ни на какие его вопросы отвечать. И плясать под его дудку тоже не хочу. Правда выбора он мне не оставляет. Никакого выбора. Пока.
