Kitabı oku: «Я не позволю»

Глава 1

– О-ле-ся! Звезда моя!

Я поддаюсь. Прогибаюсь под его ласками. Ощущаю его тепло каждой клеточкой своего организма. А потом просыпаюсь. Резко. Болезненно. Словно головой с разбега об лед. Дышу тяжело. А вокруг уже ручки шарят. Другие. Маленькие.

– Мама! Мама! Ты провснулась?

Обнимаю дочку. Целую. В глазки ее заглядываю. Они такие же, как у папочки. И ямочка эта на щечке. Только одна. Видна при ее улыбке. Давид очень редко улыбался. А вот мой маленький комочек света улыбается даже незнакомцам в автобусе. Но он никогда об этом не узнает.

Сильнее дочь к себе прижимаю.

– Зайчик мой! Ты что так рано? Мама еще поспать хочет.

– Но солнышко уже встало.

Пытаюсь сообразить. Моргаю. И понимаю, что проспала. Будильник то ли включить забыла на телефоне. То ли он сам не сработал. Подрываюсь и начинаю лихорадочно собираться. Заталкиваю дочь в комбинезон. Такси вызываю. Дорого, конечно. Но на автобусе просто не успею.

Закидываю Анюту в сад. Воспитатель ворчит, как обычно. Я ей видите ли всю дисциплину порчу. Как будто я одна опаздываю. Но злость она каждый раз срывает именно на мне. И приходится прилагать усилия, чтобы не думать – это потому что я мать-одиночка. Наверняка не так. Наверняка я просто мнительная.

Научилась всех людей подозревать. А как иначе после того, что было. Когда обманул самый любимый и дорогой на свете человек. Предал. Втоптал все чувства в грязь. Как после этого можно снова научиться верить людям?

– И чтобы подобного больше не повторялось, Олеся Тимофеевна.

Молча киваю. Улыбаюсь. Терплю все ее нападки. Ведь оставляю этой женщине своего ребенка. Разве мне выгодно иметь в ее лице врага? Обнимаюсь с крошкой, которая тут же бежит в группу. Давно бы перевела, но здесь у Анюты друзья. Мальчики правда.

Удивительно, но моя крошка сошлась с двумя парнями. Один с виду будущий бандит. И отец у него такой же. Видела пару раз. Пугающий бугай с бородой. Но может это мои личные стереотипы. И все не так. Возможно, он музыкант или даже работник театра. Ну, мало ли?

А вот второй мальчик мне нравится. Тихий и спокойный. Никого не задирает. А к Ане относится, как к настоящей принцессе. Да и родители под стать. Мама учителем в школе работает. А отец преподает в институте. Настоящая интеллигентная семья.

Впрочем, какая разница. Мне же не свататься к ним. Вряд ли эта детская дружба долго продержится.

На собеседование прибегаю в последнюю минуту. Эта первая престижная работа, на которую я решилась устроиться. До этого выручали подработки и места со свободным графиком. Но Анюта наконец перестала так часто болеть, и вот я здесь.

Высотное здание. Современный офис. И хороший оклад. С которого я наконец смогу откладывать на свое жилье. Смогу взять ипотеку. И больше нам с Аней не придется ютиться по съемным квартирам. Разве это не счастье? Наконец-то и у нас начнется светлая полоса в жизни. Мы это заслужили!

Парю на крыльях, когда вхожу в просторный холл.

– Здравствуйте! Я Соколенко Олеся Тимофеевна. Мне назначено на сегодня на 9 утра 404 кабинет.

Мужчина средних лет оглядывает с ног до головы. Этакая смесь охранника и администратора. Проверяет протянутые документы. Выписывает временный пропуск.

– Прямо и налево. Лифт. Четвертый этаж.

– Спасибо!

Стучу невысокими каблучками по гладкому мраморному полу. Жму кнопку лифта. Жду. Захожу, когда блестящие двери разъезжаются. Выбираю нужный этаж, как вдруг внезапный окрик заставляет сердце в груди перевернуться:

– Подождите!

Но я не шевелюсь. Даже кнопку открытия двери не нажимаю. Наоборот. Хочется, чтобы двери поскорее захлопнулись. Отделили меня от этого страшного голоса. Голоса, который до сих пор преследует во снах.

Но он успевает. Мужчина заскакивает в лифт на последних секундах. Бросает на меня укоризненный взгляд, а я прикрываюсь волосами. Они темные. Совсем другого цвета. Не такие как в прошлом. Да и я не такая. Правда ведь?

Молча разглядываю носки мужских ботинок. Чистые, блестящие. Он всегда любил аккуратность. Требовал ее во всем. Не только от себя, но и от своих подчиненных. Но, возможно, я просто ошиблась. Ведь не бывает таких совпадений. Не может мой бывший любовник сейчас оказаться здесь. Просто голос похож. Если он произнесет еще что-то наверняка моя иллюзия рассыпится.

Мужчина подозрительно молчит. А мне от чего-то кажется, что он меня сейчас разглядывает. Щеки мгновенно румянец заливает. И чувство такое знакомое внутри зарождается. Предвестник моей беды.

– Почему вы не задержали лифт? Я же просил подождать!

Все тело током прошивает. Колкие искры жалят больнее укусов. И я понимаю – мне не померещилось. Ведь этот голос я узнаю из миллиона.

Давид. Моя нечаянная любовь. Моя непрошенная боль. Отец моей дочери.

Глава 2

Он встает рядом. Мужчина из моих самых жарких снов. Мужчина из моих самых страшных кошмаров. Скрываюсь за темным пологом волос. Теперь я брюнетка с пышными формами. А Давид помнит меня худенькой светловолосой девушкой. Боявшейся лишний раз глаз на него поднять. Сказать слово против.

Мне казалось, все забылось, как давний сон. Но тело до сих пор помнит, похоже. И я впадаю в ступор несмотря на то, что столько воды утекло. Несмотря на то, что я теперь совсем другая. Несмотря на то, что с этим мужчиной меня больше ничего не связывает.

– Какой вам этаж?

Голос, продирающий до дрожи. А мой совсем пропал. Но нужно ответить. Иначе он заподозрит неладное.

– Четвертый… – сиплю и ловлю на себе внимательный взгляд.

Мамочки! Только не это? Зачем он смотрит. Жал бы просто на кнопки.

– Простите, мы знакомы? Может виделись раньше?

Нет! Хочется крикнуть! Сбежать. Но куда сбежишь из лифта, движущегося между этажами. Не застрять бы.

– Это вряд ли. Я здесь впервые.

– Может не здесь? Может…

Он резко замолкает. Ноздри орлиного носа раздуваются, словно он воздух с силой втягивает. А я сжимаю в руках пропуск, который мне на посту охраны выдали. Прикидываю, как быстро смогу бежать, когда двери лифта откроются. Смогу ли быстро сориентироваться в незнакомом здании. Найти лестницу. Попробовать…

– Да. Действительно. Вы правы. Мы вряд ли когда-то виделись.

Он тут же теряет ко мне интерес. И лишь на секунду мне кажется, что в грубом мужском голосе проскальзывают оттенки эмоций. Заполняют и без того тесное пространство лифта. Проникают внутрь меня. Разжигают давно потухшее пламя.

Двери расползаются, и я выхожу. Буквально вываливаюсь наружу. Смешно перебираю ногами. Хорошо каблуки невысокие. Иначе давно бы уже валялась на гладком коварном полу. А мой бывший, к счастью, едет дальше. И это подарок судьбы. Знак, что все будет хорошо. Меня не узнали. И я радоваться должна. Но почему же так хочется плакать? Ведь он меня не узнал…

Даю себе пару секунд передышки. Глубоко вдыхаю воздух, наполненный прохладой кондиционеров, в котором больше не чувствуется ненавистный запах мужских духов. Таких знакомых. Таких любимых.

Он не изменил себе и до сих пор сохраняет свои привычки. А ведь столько лет прошло. Но разве я не такая же. Разве не продолжаю намыливаться в душе гелем с ароматом лайма и ванили. Даже крем для тела с точно таким же ароматом. Разве я не жалкая?

Прикрываю глаза и разрешаю паре слезинок скатится из уголков глаз. Но на этом все. Дальше холодная решимость. Дальше только расчет. Выгодный для меня. Меня и моей дочки. И никакой мужчина на свете больше не сможет навредить нам.

В первую очередь хочу понять. Что он здесь делает? Что забыл великий Давид Сулейманов в этой компании? Он тут работает? Но эта фирма никак не связана с их семейством. Я проверяла в интернете. Перерыла все доступные источники. Подстраховалась, так сказать. Натолкнуться на отца собственного ребенка последнее, о чем мечтаю.

Владелец «Северной звезды» – туристической фирмы для нестандартных видов отдыха, вообще женщина. И фамилия у нее другая. Яна Сергеевна Волкова. Поэтому здесь он, скорее всего, по делам. Либо приехал оформить тур для себя или своей… жены.

Да. Давид женился. Я это знаю. Было время, и вся лента новостей пестрила заголовками о том, как породнились две из самых крупных империи. Очень выгодный брак. Буквально сделка века. А я тогда скулила по ночам и прятала слезы в подушку. Гладила уже большой животик, в котором росла наша с ним дочка. И понимала, что потерянная любовь не вернется ко мне никогда.

И вот такая встреча, как сегодня, это не знак вовсе. Это предупреждение. Ведь как оказалось. Ничто не забыто. И тело, и душа мои все еще помнят сладость сильных мужских рук. Горечь не произнесенных признаний.

«Мне не нужны дети, Олеся. Я их никогда не хотел.»

Последние слова Давида, как выстрел в упор. Ведь я точно знаю – его жена ждет ребенка. Выходит только моих детей он не хотел. Только я ему была не нужна.

Сжимаю кулаки до боли. Хочется колотить ими об стену и опять скулить как раненное животное. Но вместо этого я беру себя за шкирку и иду в нужный кабинет. Все в прошлом. Нас больше нет. Он выбрал свой путь. А мы с Анютой… Мы с ней больше в нем не нуждаемся. О нашем с ней будущем я позабочусь сама.

Глава 3

– Олеся Тимофеевна! Ваши работы нас впечатлили. Вы правда самоучка? Даже онлайн курсы не оканчивали?

Гляжу на женщину перед собой. Маленькая. Молодая. Даже тридцати нет. И очень красивая. Ухоженная вся от кончиков тонких ногтей до густой копны светлых с окрасом волос. А еще невероятно счастливая. Это видно по улыбке, пробивающейся сквозь маску офисной строгости.

– Да. Сама во всем разбиралась. Раньше работала удаленно. Ну, знаете, с маленьким ребенком сложно найти место в офисе. Дети постоянно болеют.

Захлопываю рот. С чего это я так разоткровенничалась? Обычно из меня слова клещами не вытянешь. С рождения Анюты многое поменялось. Я поменялась. Нет больше той беззаботной Олеси. И ко всему теперь я отношусь с осторожностью. Особенно к людям.

– Прекрасно вас понимаю, – подхватывает Яна Сергеевна, – сама очень долго не могла выйти на постоянную работу. Сколько вашей?

– Почти пять.

Невольно улыбаюсь при мыслях о дочери. Как она там? Надеюсь, никто не обижает в саду. Впрочем, с такими защитниками можно не беспокоиться. Они и себя в обиду не дадут и свою маленькую порой нахальную подружку.

– Моей Алиске столько же. Та еще егоза. Здорово было бы их познакомить.

Я немного теряюсь. Потому что, во-первых, Яна Сергеевна, возможно, моя будущая начальница. Даже удивительно, что собеседование сама проводит, а не доверяет эту рутинную работу какому-нибудь эйчару. А, во-вторых, меня и на работу то еще не взяли. Только похвалили эскизы заказчиков за последний год.

Работы и правда красивые. Мне самой нравятся. Ведь я в них всю душу вложила. Всегда знала, что должность секретаря не для меня. А вот роль графического дизайнера будто специально по мне подобрана.

Случайно на эту работу натолкнулась. Когда Анюта свалилась с очередной простудой. А меня поперли с очередной подработки. Ибо никакому начальнику не понравится, когда сотрудник приходит на работу семь дней из тридцати.

– Значит, говорите, никаких курсов и даже онлайн. Хм… Скажу честно, Олеся. Ваши работы мне очень понравились, но…

Я замираю, потому что в этом «но» вся горечь моих разбивающихся надежд. Понимаю, что собеседование провалено. Хотя, на что надеялась? Брать на работу в фирму подобной этой таких новичков как я чистое безумие. Уже подарок судьбы побывать на столь крупном собеседовании. Опыт бесценный для меня сейчас. Моя маленькая победа.

Ничего. Ведь это не конец света. Попробую устроиться в другое место. Не такое крупное. Не такое шикарное. Куда-нибудь да возьмут. За прошедшие несколько лет лучше всего я научилась одному: не сдаваться.

Не сдаваться, когда Анюта болеет ангиной, а у меня нет денег даже на лекарства. На пачку чертовых, но таких дорогих антибиотиков. Потому что дешевые не помогают.

Не сдаваться, когда очередной родитель высказывает свое «фу», потому что я не смогла сдать деньги на новогодний подарок для сада.

Не сдаваться, когда дочь просит у деда Мороза красивый графический планшет. А я понимаю, что не смогу его купить. Придумываю сто тысяч пятьсот причин почему дедушка Мороз не привезет столь долгожданный подарок с Северного полюса.

Собираюсь уже встать и направиться к выходу. Не забыв при этом поблагодарить эту красивую девушку, что уделила мне свое безусловно дорогое время.

Но она поднимает трубку, морщится и отвечает:

– Что ты хотел? Я на работе между прочим!.. Да. Как узнал?

Скользит по мне взглядом, и я напрягаюсь. Будто речь по телефону сейчас обо мне идет. Только все это бред. У меня нет никаких связей. Никто не замолвит за меня словечко. Правда ведь?

– Да. Я поняла. Но ты мне должен будешь… Ага. И с Алисой завтра посидишь!

Яна хохочет и отключается. Снова поднимает на меня свои глаза. И мне, наверно, только кажется, будто в них меняется что-то. Деловая хватка на скрываемую заинтересованность. Сочувствие. Но с чего бы? Я просто мнительная очень. Потому что нет никаких причин. И для особого отношения я не подходящая кандидатура.

– Так вот, Олеся… Можно на «ты», думаю?

– Конечно, – киваю поспешно.

– Твои работы мне очень понравились. Если бы решение зависело только от меня, я бы взяла тебя без слов. Но наш отдел по маркетингу… А вернее его руководитель.

Она кривит лицо, а мне так смешно становится. Разве начальницы такими бывают? И я вдруг понимаю, что очень бы хотела работать на эту милую девушку. На просто Яну. И что не хочу слышать отказ. И другую работу искать не хочу. Мне здесь нравится! Только от меня ничего не зависит.

– Но ты знаешь, в конце концов, я здесь начальница, – внезапно подмигивает она, – а Борис пускай идет лесом со своими требованиями о профильном образовании или наличии хотя бы курсов. Да и дочки у нас ровесницы. Это точно знак! Вы ведь приедете к нам поиграть. Алиске так не хватает общения с девочками. У нее в саду одни кавалеры в друзьях. Ужас какой-то? Даже не представляю, что будет потом. Ведь наш папа уже рвет и мечет!

Она хохочет. Так звонко и естественно. Никакой наигранности. Я не верю в знаки. Но сейчас готова согласится со всем что угодно. Готова даже няней подрабатывать. Хотя и не понимаю, почему эта святая, не иначе, девушка тащит незнакомого человека к себе домой. И даже немного завидую ее вере людям. Я так не могу. Больше не могу.

Несколько лет назад моя вера атрофировалась. Один очень хороший человек постарался. Восстановлению не подлежит. Теперь я всех пропускаю через многослойный фильтр. Но даже это не спасает. Ведь путь к моему сердцу закрыт. Там больше нет никого. Никого кроме моей дочери.

– Когда сможешь приступить к работе? У нас, если честно, полный завал! Дополнительные руки не помешают.

– Я могу прямо сейчас, – ляпаю не думая.

Но ведь действительно могу. Анюта ходит в сад. И, надеюсь, продержится несколько месяцев. Буду давать ей витаминки для укрепления иммунитета. Мне должно повезти. Должен же и на моей улицы случится праздник!

– Похвальное рвение, – кивает Яна, – сегодня оформим все документы и необходимые доступы. Познакомишься с уже имеющимися наработками. С нашей командой дизайнеров. Только ты понимаешь, что сначала будет испытательный срок? Это норма. Прости, по-другому нельзя.

Я не понимаю лишь одного. Почему она извиняется? Усиленно киваю головой. И следующие несколько часов напоминаю настоящего китайского болванчика. А под конец дня чувствую себя как выжатый лимон. Уставшей, но невероятно счастливой.

За Анютой лечу, как на крыльях. И даже привычное ворчание воспитателя сегодня не действует на нервы. Это ведь правда? Действительно со мной происходит? Я словно наконец выбралась из темной глубокой ямы на свет. Вдохнула вкусного свежего воздуха. А не затхлых паров с привкусом плесени. Ощутила теплую ласку солнечных лучей. Вместо промозглого сырого подземелья.

И только утренняя встреча с Давидом, как темная грозовая туча на голубом небосводе. Мешает наслаждаться радужной картиной. Но это ведь ничего. Я зря волнуюсь. Уверена, мы больше с ним никогда не увидимся. Удача больше не должна от меня отвернуться.

Глава 4

На следующее утро просыпаюсь полная сил и решимость, как минимум покорить Эверест. Ну, или хотя бы не ударить в грязь лицом перед новой командой. Полночи я изучала проекты теперь уже моей фирмы. Фирмы, в которой и я буду скоро работать. Вот только испытательный срок пройду. Обязательно пройду. Ничто не сможет мне помешать!

Собираю Анюту. Завязываю бант на уже внушительной косе. Наверное, когда дочурка вырастит, станет обладательницей просто львиной шевелюры. Не то что я. Генетика взяла свое. И красотой моя дочка пошла явно не в маму. Взять хотя бы цвет глаз.

Гоню прочь грустные мысли. Сегодня не хочется думать о плохом. О прошлом. Жалеть себя. Сегодня хочется порхать. Творить. И созидать.

Еще раз настраиваюсь на победу. Вперед и только вперед! И тогда все обязательно получится.

Мы с дочкой уже у выхода, как в сумке начинает звонит телефон. Можно, конечно, пропустить звонок. Но вдруг с работы. В голову сразу лезет самый черный сценарий. Яна передумала. Скажет, что погорячилась и что в моих услугах их фирма не нуждается. И я опять останусь у разбитого корыта.

Трясущимися руками ползу в сумку и слегка выдыхаю. Номер на дисплее не моей новой начальницы. Но расслабляться пока еще рано. Ведь звонит воспитатель Анюты. А эта женщина уж точно просто так связываться со мной не будет.

– Что-то случилось, Инесса Владимировна?

Замираю на пороге с Аниной ладошкой в руках. Напрягаюсь, если честно. Быть может, дочь что-то натворила. Сломала? И с меня потребуют компенсацию. Или ударила другого ребенка. Такое тоже случается. Аня никогда не дает себя в обиду. И всегда дает сдачу.

В любом случае вряд ли повод, по которому мне звонят, хороший.

– Олеся Тимофеевна, у нас в группе объявлен карантин. Сегодня ребенка не приводите.

– Подождите. Подождите, – тороплюсь, потому что чувствую, она хочет повесить трубку, – но есть ведь дежурные группы.

– Они уже все заняты.

– Но почему вы не записали туда нас? Вы ведь знаете мне не с кем оставить дочь!

– Не надо мне тыкать. Что вы мать-одиночка, я, итак, прекрасно знаю, – в ее голосе столько пренебрежения, что мне плакать хочется, – но это абсолютно не значит, будто вам все должны. Всего доброго, Олеся Тимофеевна. Свои проблемы решайте сами!

Она отключается. Просто сбрасывает звонок. А я с ума начинаю сходить. Внутри поднимается такая паника, что не захлебнуться ею помогает лишь маленькая ладошка в моей руке. Ну, как так-то? Почему именно сегодня? Почему именно сейчас? И главное, что делать?

Усаживаюсь на пол обхватывая голову руками. Чувствую, как Аня гладит меня по волосам. Прижимаю к себе свою маленькую крошку.

– Только ты у меня есть, – шепчу вперемешку со слезами, целую пушистую макушку, – никому тебя не отдам.

– Мам, ну кому я нувжна?!

– Наверняка много кому. Ты же у меня такая замечательная.

– Мама, а почему ты расствоилась? Это гавкая Инвесса Бавмалевная виновата?

Смеяться начинаю. Но потом говорю уже более серьезно.

– Не надо обзывать людей! Их может это обидеть. Вот тебе бы понравилось, если бы так назвали тебя?

– Нет, – опускает глазки мою личное, маленькое чудо, – больше так не бвуду.

– Вот и замечательно!

Снова прижимаю ее к себе. И начинаю думать. Какой смысл в панике? Она ничего не изменит. Не решит мою проблему. В конце концов воспитатель права. Никто мне ничего не должен. И за последние несколько лет я уже привыкла справляться сама. Мне не нужна помощь.

В конце концов принимаю решение позвонить Яне. Объясню ей ситуацию. Если пошлет куда подальше, так тому и быть. Мне не впервой начинать все с нуля.

– Привет, Олеся! Что-то случилось?

Она как чувствует. У меня все внутри сжимается от теплоты ее голоса. Так не хочется ее разочаровывать. Но что еще я могу? Мне правда не с кем оставить дочь. Ни друзей, ни родственников способных посидеть целый день с маленьким ребенком.

Объясняю вкратце все как есть. Терзаюсь муками совести в наступившей тишине. Понимаю, как это неудобно для работодателя. Не зря мамочек с маленькими детьми не особо жалуют. За последние пару лет сама не раз с этим сталкивалась.

– Я поняла, Олеся. Но это не проблема. В нашем офисе есть специальная детская комната с квалифицированным сотрудником. Можно сказать мини-детский сад для таких мамочек как мы с тобой, – она смеется, а мне плакать хочется. От ее доброты. От участия совершенно постороннего человека. – Именно для таких случаев. Я и сама Алиску там несколько раз оставляла.

– Это неудобно.

Все еще не верю в счастье. Наверное, происходящее мне только снится.

– Неудобно мне будет если мои сотрудники начнут повально пропускать работу.

– Прости…

– Хватит извиняться. Ты ни в чем не виновата. Такое с каждым может случиться. Ну, все. Мне некогда. Убегаю на встречу. Приходи. Я дам поручения и о твоей крошке позаботятся, как о настоящей принцессе.

– Спасибо, – только и получается выдавить.

– Мама, посему ты опвять плавчешь?

– Все хорошо детка, – присаживаюсь на колени, – а ты хочешь сходить сегодня в игровую комнату на целый день?

– Да!!!

– Только чур слушаться воспитателя!

– А что в игвовой комнате бывают воспитатели?

– В этой да.

Приглаживаю волосы на ее и своей голове. Поправляю одежду. Смахиваю пару накативших от эмоций слезинок. Внутри словно печка работает. Согревает. Я уже отвыкла от подобного отношения. Когда окружающим не плевать на тебя и твои проблемы. Когда от тебя не отворачиваются. А наоборот. Руку помощи протягивают. Теперь для моей новой начальницы я готова горы свернуть. И несомненно выложусь на все сто!

В офисе охранник объясняет, как пройти в детскую комнату. Для меня уже готов пропуск. Не постоянный. Но и не одноразовый. Не придется каждое утро показывать документы. С благодарностью принимаю и объяснение мужчины, и пластиковую карточку. А он вдруг улыбается в ответ. И на душе так тепло и светло становится. Как уже очень давно не было.

Оказывается, если не закрываться от мира, то и он может удивить. Не ударить наотмашь. А наоборот. Такое чувство, что все последние годы я жила в подземелье. И вот наконец вылезаю на свет. Гоню от себя призраки прошлого. Избавляюсь наконец от цепей и оков, которые оставил на память отец моей дочери. Давид…

Это имя, даже вслух не произнесенное, магией обладает. Тело сразу покрывается мурашками. Они проникают всюду. Заставляют вспоминать о том, что я женщина. О том что и я когда-то получала удовольствие от любви. Сгорала в страстных объятиях любимого. Но не любящего.

Головой трясу. Пытаюсь прогнать предательский морок. Но память услужливо подбрасывает картинки недавней встречи. Возрождает образ, который оказывается и не стерся вовсе. Как я мечтала. Как я хотела. А в голове уже вовсю звучит волнующий, как раскаты грома, голос:

« Простите, мы знакомы? Может виделись раньше?»

Совершаю еще попытку. Гоню прочь туман прошлого. Обманчивый, застилающий все плохое. И выставляющий вперед все хорошее. Наши жаркие ночи. Его сладкие речи. То с какими нотками скрытого обожания он порой произносил «звезда моя». И сложно было не поверить. Сложно было не купиться. Той наивной дурочке, которой я была.

Но больше этого не повторится. Я теперь другая.

Крепче сжимаю ладошку дочери в руках.

Все в прошлом. Все забыто. Былого не вернуть.