Kitabı oku: «Игра в королевство», sayfa 2

Глава 2
Пятый столик у окна

Дома Веронику ждал совсем не теплый прием.

– Где ты была? – спросила Лара, и голос у нее при этом был даже не холодным, а просто ледяным – хоть коктейли охлаждай.

– Пришлось задержаться в школе.

– До девяти?

Вероника растерянно глянула на часы в коридоре. Выйдя из больницы, она было удивилась, что уже темно, но Катька пустилась в рассуждения о том, какой наряд будет лучше гармонировать с заброшенным зданием, и это как-то забылось.

Действительно, уже перевалило за девять. Не могли же они шататься по больнице семь часов?

Вероника не нашлась, что сказать, и Лара почти прошипела:

– Вот ты врунья. Позвонить хоть могла? И, помимо всего прочего, ты должна была купить мне лекарство.

– У меня из головы вылетело… А почему ты не позвонила?

– Во-первых, думала, что ты умнее. Во-вторых, когда все-таки позвонила, ты не соизволила ответить. Ты потратила деньги, которые я тебе дала?

– Нет! – ответила Вероника чуть резче, чем следовало. Но это было ужасно обидно. Она никогда не тратила денег попусту и, если ей поручали что-то покупать, приносила сдачу копейка в копейку.

– Чтобы завтра все купила. И лоджию теперь сама разгребай.

Лара круто повернулась и удалилась в гостиную. Оттуда слышались звуки телевизора – отец что-то смотрел, но и не подумал встретить дочь или хотя бы крикнуть «привет».

Вероника ушла к себе в комнату и достала из сумки телефон. И правда, несколько пропущенных звонков. Как ее угораздило не услышать? Наверное, в больнице какие-то проблемы со связью.

Еще пришло сообщение от Катьки: фото модели в длинном черном платье и вопрос «купить???» Захотелось швырнуть телефон об стену, но Вероника знала, что, если не ответит, Катька ей потом это припомнит. Она написала: «Лучше что-нибудь попроще», и в который раз прокляла себя за идею с жутким антуражем. Заброшенная больница оказалась страшным и печальным местом. Идти туда второй раз совершенно не хотелось.

Время до ночи съела домашняя работа. Веронике приходилось потеть за двоих: надо было сделать сначала свои задания, а потом Катькины. Если просто переписать в тетрадку готовые ответы – еще куда ни шло, но иногда им попадались разные варианты. Сегодня был как раз такой случай, и совершенно измученная Вероника закончила работу лишь около часа ночи.

Убирая учебники в сумку, она наткнулась на больничный альбом. Листать его не было сил, но, уже лежа в постели, Вероника решила почитать о больнице и потянулась к телефону.

Статей в интернете нашлось всего несколько штук – и все короткие. Удивительно мало для такого громкого события. Суть сводилась к следующему: больница была успешным заведением, славилась своими специалистами и ни разу не получала серьезных претензий. Все рухнуло в один день, или, точнее, ночь. Десять лет назад, шестого августа, пропали сразу восемь детей. Дежурный персонал не смог сказать ничего вразумительного. Двери, как и положено, были закрыты. Соседи пропавших единодушно заявили, что никто чужой к ним не приходил. В округе детей никто не видел, хотя скрыться такой большой группой – задача не из легких. Пропавших ничто не объединяло, кроме того, что все лежали в отделении, располагающемся на втором этаже.

Вероника вспомнила запертые двери, отложила смартфон и почувствовала, как по коже пробежали мурашки. Настоящий ужастик. Прибавить к этому выкатившийся из палаты мяч и кукол на баррикаде – и пожалуйста, завязка для жуткого фильма готова.

Всю ночь ей снились коридоры больницы, стул в лифте и медсестры с тигриными хвостами. Проснулась Вероника поздно и с головной болью. Отец уже умчался на работу – он трудился в страховой компании. Хотя, пожалуй, это было к лучшему: не было необходимости снова объясняться насчет вчерашнего.

– Не забудь лекарство! – бросила на прощание Лара.

– Да-да, – пробормотала Вероника, нащупывая в сумке кошелек.

Она похолодела. Кошелька не было.

Вероника понеслась в школу на предельно возможной скорости. Плюхнувшись на место, она буквально распотрошила сумку. Ничего. Может, выпал в комнате, когда она доставала учебники и тетради? Но заманчивая версия тут же рассыпалась. Кошелек был яркий, с крупным мохнатым брелоком. Если бы он выпал в комнате, она бы точно его заметила.

Прозвенел звонок, в класс вошел учитель физики. Вероника бессильно уронила голову на сложенные ладони. В кошельке была крупная сумма – несколько тысяч, выданных для покупки дорогого лекарства. Не хотелось даже думать о реакции Лары на новость о потере.

Это так выбило Веронику из колеи, что она заметила отсутствие Катьки только в середине урока, когда ее вызвали к доске и глаза зацепились за пустующее место. «И то хорошо», – подумала Вероника, садясь на место с очередной пятеркой. Впрочем, может быть, Катька просто проспала.

Но она не появилась и на втором уроке. А потом Веронике пришла эсэмэска: «Поехала за шмотками. Никому ни слова. Пойдем завтра».

Вероника с облегчением спрятала смартфон в сумку и вернулась мыслями к своей проблеме. Где мог потеряться кошелек? Она покупала кофе после уроков, значит, точно не в школе. Неужели в больнице? Веронику пробрала дрожь. Тащиться туда одной? Сложно было представить себе что-нибудь хуже. Но если она его не найдет, ей несдобровать.

Сидя в столовой на большой перемене, Вероника мучительно раздумывала, что же делать, когда напротив сел Юра.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – ответила Вероника с некоторым запозданием.

Юра учился в параллельном классе. Они познакомились летом на волонтерской акции – посещали дом престарелых. У Вероники было волнующее ощущение, что она нравится этому черноволосому красавцу, но оно быстро испарилось с началом учебного года: в школе Юра довольно холодно отвечал на приветствия и вообще старался ее избегать. И вдруг пожалуйста – причалил прямиком к ней.

– Ты здорова? У тебя вид какой-то не такой.

– А ты что, часто на меня смотришь? Чтобы знать, какой у меня обычно вид? – спросила Вероника, встретив удивленный взгляд.

– Ну, если честно, это теперь сложновато. Пытаешься посмотреть на тебя, а натыкаешься на твою подружку.

– Катьку? На нее вроде все любят смотреть.

– Ты серьезно так считаешь? – фыркнул Юра.

Он посмотрел на Веронику с легким подозрением. Та смутилась. Неужели он избегал ее потому, что не одобрял дружбы с Катькой? И поэтому подошел сейчас, когда она в кои-то веки одна?

Крыть было нечем. Уже давно о Катьке ходили не самые хорошие слухи, и Вероника успела убедиться в их справедливости. Скажи кто заранее, что они с Катькой будут не разлей вода, она бы тоже была в шоке – как и Юра, и весь преподавательский состав, который пришел в ужас, поняв, что Вероника и Катька тесно общаются.

– Там сложная история… Но, в общем, ничего не могу поделать.

Юра смягчился.

– Может, я могу тебе чем-нибудь помочь?

– Если только… Ну… – Вероника поколебалась. – Ты занят сегодня после уроков?

– Занят, но могу отменить дела, если очень надо. А что?

– Ты не мог бы сходить со мной в детскую больницу?.. Которая заброшенная.

Вероника понимала: она сильно рискует. Во-первых, после такой просьбочки он мог повернуться и уйти. Во-вторых, если Катька узнает, что Вероника раззвонила про больницу, то точно ее прибьет. Но сил тащиться в больницу в одиночку точно не было, а соваться домой без денег нечего было и думать.

– Это не так уж далеко. Это…

Юра оборвал ее:

– Я знаю, где это. Только вот что тебе надо?

– Мы там были вчера… Мне не хотелось, но… Короче, так получилось, и, кажется, я потеряла там свой кошелек. Предки меня убьют. Но как подумаю, что пойду одна…

– А ты уверена, что потеряла кошелек именно там?

– Больше вроде негде, – с тоской в голосе отозвалась Вероника.

Юра напряженно раздумывал. На его лицо легла тень – ему тоже не хотелось идти в такое место, и Вероника вполне его понимала.

– Ладно, – наконец сказал он. – Не обещаю, после уроков мне надо позвонить и попробовать кое-что перенести… Если получится – схожу с тобой, о’кей?

– Да… Спасибо, – понуро кивнула Вероника, почти уверенная, что уж с ее-то везением вряд ли все устроится хорошо.

– Если не получится, могу одолжить денег, – ободрил ее Юра.

– Там много…

– Сколько?

– Четыре тысячи.

– Найдется. Выше нос!

Он улыбнулся. Вероника улыбнулась в ответ – ей стало намного легче.

Исчезновение кошелька так потрясло, что она не сообразила: у нее ведь есть деньги, отложенные на заветную комнату. Конечно, расставаться с ними будет болезненно, четыре тысячи накопились за полтора летних месяца. Но все-таки это вариант, так Лара хотя бы не устроит очередной скандал.

На урок Вероника отправилась уже вполне спокойной, а еще через пару часов почти уверилась в том, что жизнь налаживается.

Звонок с неизвестного номера поступил в конце последнего урока. Сама не зная почему, Вероника подняла руку и попросилась выйти, сославшись на то, что звонит отец.

– Да? – приглушенно проговорила она, закрывая за собой дверь класса.

Ответил приятный мужской голос:

– Вероника Алданова?

– Да… Кто это?

– Я Даниэль. Мы незнакомы, но, кажется, я нашел твой кошелек. Не теряла?

Вероника едва не выронила телефон.

– Теряла, теряла!

– Опиши его, пожалуйста.

– Ну, он такой… Ярко-зеленый, на молнии, спереди выдавлен листик… И еще там брелок в виде мохнатого шарика…

– Внутри есть одна особенность, справа, не подскажешь какая?

Только тут до Вероники дошло: звонивший проверяет, действительно ли находка принадлежит ей.

– Справа… Ну, там карточка магазина, фото моего… А, да, там кармашек немного надорван – вы об этом?

– Точно. Что ж, хочу обрадовать, все содержимое в целости, в том числе и деньги. Можем встретиться сегодня в два часа?

– Конечно! Где?

– В кафе «Черешня». Собственно, там я и нашел твой кошелек. До встречи, Вероника.

Вероника почувствовала себя Атласом, с плеч которого сняли небесный свод. Одной неприятностью меньше. Оставалось надеяться, что этот Даниэль не передумает.

Прозвенел звонок. Вероника быстро вернулась в класс, собрала вещи, понеслась к Юре и выложила ему радостную новость.

– Вот и отлично, – улыбнулся он, почему-то чуть скованно. – Кстати, но как он узнал твои имя и номер?

– Хороший вопрос… – Вероника растерялась. – Ну вот и спрошу.

– Осторожней там, мало ли. Созвонимся потом?

– Конечно, вот только у меня как раз нет твоего номера…

– Ну, это легко исправить.

Они обменялись номерами и тепло попрощались.

В «Черешню» Вероника отправилась в наилучшем расположении духа, чего с ней не бывало очень давно. Но уже у входа вдруг занервничала. А если нашедший кошелек потребует вознаграждения? Или окажется каким-нибудь негодяем и использует находку как предлог, чтобы заманить Веронику куда-нибудь? И ведь она даже не спросила, как его узнать.

Сделав глубокий вдох, Вероника зашла в кафе – словно прыгнула в воду с высокого трамплина. Вот только легче не стало. Волнуясь, она оглядела зал. Было ровно два часа. Справа расположилась шумная компания, рядом сидел угрюмого вида мужчина средних лет. Неужели он? Вероника с надеждой продолжила осмотр и уткнулась взглядом в пятый столик у окна. Его постоянный клиент как раз оторвался от телефона, перехватил ее взгляд и приподнял руку, привлекая внимание.

Веронике не верилось, что все происходит на самом деле. На ватных ногах она подошла к заветному столику.

– Вероника?

– Да… Это вы – Даниэль?

– Я. Держи.

Он придвинул к ней кошелек. Вероника взяла его и машинально раскрыла. Все было на месте.

Почувствовав на себе пристальный взгляд серых глаз, она подняла голову и смущенно пробормотала:

– Спасибо большое… Я знаю, в таких случаях принято вознаграждение, но…

– Я бы не взял, – равнодушно ответил Даниэль. – Случайно увидеть чужую вещь – невелика заслуга.

– Тогда… Можно угостить вас кофе?

Слова вырвались у Вероники сами собой. Она залилась краской – ей показалось, что это прозвучало как неуклюжее приглашение на свидание от законченной неудачницы.

Но Даниэль воспринял все иначе. Он совершенно спокойно сказал:

– Почему бы и нет. Я пью черный, без молока и без сахара.

Вероника почти бегом бросилась к стойке и заказала кофе ему и себе. Пока готовили заказ, можно было привести мысли в порядок. Ей нравилось наблюдать за этим парнем и гадать, что у него за жизнь, но если бы кто-то предложил подойти и познакомиться, она бы наотрез отказалась – это казалось слишком сложной, практически невыполнимой задачей. Вероника понятия не имела, о чем говорить и как начать расспросы, если они вообще уместны. Но жизнь зачем-то столкнула их лицом к лицу. Придется сказать еще хоть что-нибудь.

– Пожалуйста, – Вероника поставила высокий стакан на стол и замешкалась.

– Спасибо. – сказал Даниэль. – Присядешь? Или торопишься?

– Да нет, не тороплюсь.

Вероника пристроилась напротив, сжимая в руках стакан с капучино. Она должна была бежать сначала в аптеку, а потом – домой, но слова опять вырвались помимо ее воли.

– У тебя все хорошо? – спросил Даниэль строго: ни дать ни взять отец, который не поверит положительному ответу.

– Да. Я просто переволновалась из-за кошелька, – пробормотала Вероника. Она сделала глоток кофе, пытаясь хоть немного расслабиться. – От родителей бы здорово влетело. Так что спасибо огромное. Кстати, а как вы узнали, чей кошелек?

– Бариста нашел данные твоей скидочной карты. Хотел сам позвонить, но в результате доверил эту задачу мне. Не должен был, конечно… Но ты уж его не ругай.

– Я рада, что так получилось, – сказала Вероника и ни капельки не соврала. Ведь иначе она бы никогда даже не подошла к Даниэлю.

– Я тебя частенько здесь вижу.

– И я вас. А вы… – Вероника набралась храбрости и все-таки спросила: – Вы – священник?

– Можно на «ты». – Даниэль улыбнулся. – Да, священник. Как ты догадалась?

– Просто видела вас… тебя рядом с церковью, – призналась Вероника.

– Ты как будто в преступлении сознаешься.

Вероника совсем потерялась. Не зная, как продолжить разговор, она зачем-то пробормотала:

– Я никогда не ходила в церковь.

– Судя по твоему виду, – сказал Даниэль, – ты ждешь, что я достану палку и силой погоню тебя туда. Спешу разочаровать: этого точно не произойдет.

Вероника неожиданно для себя рассмеялась. Даниэль видел ее насквозь – и отчаянное любопытство, и смущение, и безуспешные попытки его побороть.

– Мне немного неудобно…

– И очень зря. Знаешь, есть стандартный список вопросов, которые мне обычно задают. Так что спрашивай, что хочешь, даже интересно, попадешь ли в десять из десяти. – Даниэля явно забавляла эта ситуация.

После его слов вопросы посыпались из Вероники как из рога изобилия. И ни один не оказался для Даниэля новым.

Он рассказал, что служит в католической церкви, совсем недавно закончил учебу и его направили в этот город помогать настоятелю местной общины, а сам он не отсюда. Люди, которых видела Вероника, – прихожане церкви, которые подходят к нему с каким-нибудь делом или просто поболтать. Священником Даниэль решил стать потому, что с самого детства знал – так надо, это его призвание. Мать была не против, ей, по существу, было все равно, чем он будет заниматься. Отец давно умер. Зато у него, Даниэля, два младших брата, одного из которых «вечно где-то носит».

Вероника слушала с неугасающим интересом. Но, поняв, что все ее вопросы уже были заданы тысячу раз, попробовала зайти с другой стороны:

– Как можно верить в Бога? Доказательств-то нет. Ну, что он существует.

– Нашла чем удивить, – усмехнулся Даниэль. – Это, пожалуй, один из самых частых вопросов. Ответ простой: не нужно ничего доказывать. Богословы и философы могут предложить тебе целый список доказательств, но тем не менее, если ты не веришь, тебя ничто не убедит. Вера – такая штука, которая приходит к каждому в свое время. Ну или не приходит вообще – так тоже бывает.

– Это плохо? Как ты считаешь?

– Плохо? – Даниэль призадумался. – Не сказал бы. Скорее, печально. Вот видишь, ты все-таки спросила что-то новенькое. А я могу задать тебе вопрос?

– Конечно. – Вероника с сомнением качнула головой. – Только у меня все очень скучно. Живу здесь с рождения, хожу в школу… И все.

– Так уж и все? У тебя есть братья или сестры?

– Нет, только отец. И его жена. Мы с ней не очень ладим, поэтому я мечтаю снять комнату и переехать. Я летом работала, копила… Может, в следующем году получится.

Вероника не поняла, почему решила поделиться самым сокровенным. Наверное, просто хотелось рассказать об этом хоть кому-нибудь.

– А мама?

– Она ушла, когда мне было шесть. С отцом что-то не поделили… Она с нами не общается, только присылает мне открытки на электронную почту. Я и не знаю, где она сейчас.

– Понятно. – Даниэль помолчал. – Тебя обижают дома?

– Не то чтобы… То есть нет, конечно, нет. Просто я там лишняя, они как-то сами по себе. И я им мешаю – я это чувствую. Ну и они мне, если честно. Наверное, это немного не по-христиански, да? – спросила она, допивая кофе. – Ну, что я от них сбежать хочу.

– Почему? Нисколько. Все птенцы должны рано или поздно вылететь из гнезда.

Вероника в ответ только вздохнула. Было приятно, что он не поставил ей ничего в укор, но вылететь из гнезда она не могла при всем желании.

Даниэль внимательно наблюдал.

– Знаешь… – медленно проговорил он. – Не хочу зря обнадеживать, но, возможно, я смогу помочь.

– Чем? – не поняла Вероника.

– Предложить тебе комнату за символическую цену.

– Серьезно? – Она изумленно приоткрыла рот.

– Да, есть кое-что на примете… Но я должен обсудить это с несколькими людьми. Так что не гарантирую, но попробую, идет?

– Конечно! – Вероника от волнения даже привстала. – По гроб буду благодарна!

– По гроб не надо, – улыбнулся Даниэль. – Ладно, мне пора. Твой номер у меня есть, позвоню, сообщу о результатах, договорились?

– Договорились!

Он попрощался и ушел, а Вероника еще несколько минут просидела за столиком, пытаясь уложить в голове события дня.

Звезды, определенно, сошлись по-особому. Если бы так было всегда…

Глава 3
Западня

Лара немного поворчала из-за того, что Вероника снова задержалась, но раздувать конфликт не стала, забрала свое лекарство и куда-то ушла. Потом настало время домашней работы и уборки на лоджии. Закончив с этим, Вероника устало плюхнулась на кровать. Рука сама собой потянулась к альбому с рисунками, но ее на полпути остановил писк мобильника.

Надежды не оправдались – это оказалась эсэмэска от Катьки: «Завтра идем фоткаться». Вероника отбросила телефон. Ей не хотелось возвращаться в больницу.

Мобильник снова радостно запиликал. На этот раз звонок – от Юры. Настроение сразу взлетело вверх.

– Привет, Вероника! Хочешь прогуляться?

Вероника посмотрела на часы. Полвосьмого, еще не поздно.

– Ладно. Сейчас.

Они договорились встретиться у ее подъезда через пятнадцать минут. Времени на сборы было мало, поэтому Вероника и размышлять не стала над тем, чтобы навести марафет, – не привыкла она к такому. Девушка просто распустила волосы, причесалась и намазала губы блеском, который обычно использовала с сугубо практической целью – чтобы не обветривалась кожа. Затем Вероника нацепила на руку свой единственный браслетик – тонкий золотой обруч с подвесками-звездочками. Раньше он принадлежал матери и был ужасно старомодным, но, даже когда у Вероники водились свободные деньги, она не могла заставить себя купить ему замену.

Юра уже поджидал ее, и не один. На поводке он держал собаку с симпатичной мордочкой и шерстью медового цвета.

– Ух ты! – Вероника тут же протянула руку, и собака с удовольствием облизала ей пальцы. – Финская лайка?

– Карело-финская. Зовут Лис, – представил питомца Юра. – Пройдемся?

Они медленно пошли со двора. Людей на улице было мало, а серое небо висело низко, хотя погода стояла теплая. Юра хотел что-то сказать, но никак не решался, мялся и переводил разговор на всякую ерунду. То и дело повисали неловкие паузы.

Вероника ни о чем толком не думала. Боялась думать. А если он скажет что-то такое… Как она отреагирует? Кто бы знал.

– Послушай, – наконец сказал Юра. – У меня эта больница из головы не идет.

– М-м, – промычала Вероника. Такого она точно не ожидала. – Почему?

– Ты же знаешь, что случилось? Почему ее закрыли?

– Там вроде дети пропали. Много.

– Вот именно. – Юра снова выдержал паузу и выдохнул: – Моя сестра была там.

Вероника растерянно посмотрела на него.

– В смысле? Лежала в больнице?

– Лежала. И пропала.

– Я… Мне жаль. Соболезную, – пробормотала Вероника.

Юра остановился, надел на Лиса намордник и спустил его с поводка. Собака радостно бросилась исследовать двор.

Вероника решила: раз Юра заговорил об этом сам, можно задать вопрос.

– Так это все правда, про исчезновения? То есть я имею в виду… Никого не нашли?

– Никого. Как сквозь землю провалились. Ну и вообще… Странные там дела творились, мне кажется.

Вероника вздрогнула. Больничные коридоры. Детский мяч. Куклы. Стул в лифте. Теперь все это заиграло мрачными красками. История не была газетной уткой, кто-то и правда потерял ребенка. Пропало восемь детей.

– Сначала думали, что пропали девять ребят, – продолжил Юра. – Но одну девочку нашли. Она пряталась – то ли в туалете, то ли в кладовке.

– Слава богу, – выдохнула Вероника. – Рассказала что-нибудь?

– Вроде бы нет. И никого больше не нашли. Во всяком случае, родителям ничего не сообщали…

Лис вернулся. Юра прицепил поводок к ошейнику, и они двинулись дальше.

– Честно говоря, не хотел туда соваться, но ты рассказала, и теперь я все время думаю об этой больнице. Вот я и… Может, сходим завтра?

Вероника так дернулась, что звездочки на браслете громко зазвенели. Юра удивленно посмотрел на нее.

Она поколебалась, но в конце концов сдалась. Если она хочет общаться – а это определенно так – все равно когда-нибудь придется объяснять.

– Завтра я должна идти туда с Катькой. Если она узнает, что я растрепала тебе – убьет.

– Что значит убьет? Что значит должна?

Юра бросил на нее взгляд, который Веронике совсем не понравился. Но она больше не могла заставить себя выговорить ни слова.

– Ладно, – сжалился он. – Тогда пойдем сейчас?

– Сейчас?!

– Я бы предложил вместо уроков, но тогда у нас обоих будут проблемы, сама знаешь, какие сейчас проверки устраивают.

Вероника знала. Отсутствие хотя бы на одном уроке было чревато звонком родителям. Но пойти в это место сейчас, особенно после того, что она услышала…

– Да не бойся, – сказал Юра. – Ты же сама сказала, что там никого нет. И Лис будет с нами.

– Там… Там будет темно.

– Я сбегаю за фонариком. Быстро, туда и обратно. Лис нас в обиду не даст. Да и я сам вообще-то не такой уж безобидный, если разозлить. Подержи!

Юра сунул поводок опешившей Веронике и, сказав, что сейчас принесет фонарь, умчался. Он скрылся в последнем подъезде дома, у которого они стояли. «Так вот, значит, где он живет», – подумала Вероника. После этого волей-неволей пришлось вернуться мыслями к тому, что ее ожидало.

Следовало сказать «нет», вернуться домой и выпить горячего чаю. Но тогда Юра подумает, что она трусиха и предпочитает проводить время с Катькой. Да и как отказать, ведь он открыл ей свою тайну. О таком первому встречному не рассказывают. Понятно, что для него важно увидеть это место…

Юра вернулся. Вероника вымученно улыбнулась.

Они отправились на остановку и сели в подошедший автобус. По дороге болтали о школе, вспоминали волонтерскую работу. Лис оказался образцовым пассажиром – сидел смирно, прижавшись к их ногам, и позволял себя гладить всем желающим.

Но когда они пошли по промзоне, темы иссякли, а молчать было невмоготу. И Вероника вдруг сказала:

– У Катьки был дорогой мобильник. Очень дорогой.

– И? – Тема мобильников Юру явно не интересовала.

– Я его разбила… Случайно.

– Как умудрилась? – удивился Юра.

– Сама не знаю.

Это было не совсем правдой. Но рассказывать всю историю Вероника не собиралась.

В тот день в школе у нее ни с того ни с сего пошла кровь из носа. Она рванула в туалет. Катька как раз была там и нашла происходящее очень забавным. Преградив путь к раковине, она принялась снимать все на телефон, отпуская обидные комментарии. Обычно тихая и мирная, Вероника ощутила прилив злости и попыталась вырвать гаджет у нее из рук. Завязалась потасовка, результатом которой стала кровь на модной Катькиной блузке и разбитый экран новейшего смартфона.

– Так ты поэтому с ней ходишь? Она тебя шантажирует, что ли?

– Ну, не то чтобы шантажирует, – пробормотала Вероника. – Просто я должна выплатить ущерб, а денег у меня нет.

На самом деле это был шантаж в чистом виде. Катька в красках описала, что будет, если Вероника не отплатит ей тем или иным образом. Нет денег? Можно поступить проще: помогать с блогом и домашними заданиями, ну и всем остальным, по мелочи. А еще Катька «по-дружески» порекомендовала «не переводить стрелки на предков», потому что если ее отец узнает, то поставит семью Вероники «на счетчик». Сомневаться в реальности угрозы не было оснований, об отце Катьки ходили самые жуткие слухи.

Через пару дней, столкнувшись с непомерными требованиями в виде горы невыполненных домашних заданий, Вероника высказала, что думает об этой ситуации. Дело было возле школьной площадки, в тот момент, к сожалению, абсолютно пустой. Катька затушила сигарету, подняла кирпич, подпирающий входную дверь, и без лишних слов ударила Веронику по руке этим кирпичом.

– Следующий будет в голову, – пообещала она.

Вероника проходила с повязкой несколько недель. В травмпункте ее подмывало открыть правду, но отец, которому она ничего не рассказала, почему-то уверенно заявил, что она ударилась случайно. Врач не стал задавать дополнительных вопросов и просто молча сделал свое дело.

Выложить все это Юре язык не поворачивался. Она и так сказала слишком много.

– Юр, пожалуйста… Если она узнает, что я проболталась, у меня будут большие проблемы.

– Не бойся, не узнает. Но так тоже нельзя, – возмущался Юра. – Кем она себя возомнила?

Они уже давно брели в полутьме. В желтом свете фонаря ветви деревьев, высовывающиеся из-за бетонных заборов костлявыми лапами, колыхались от холодного ветра и отбрасывали жуткие тени. Однако Юра был совершенно спокоен, а Лис так и вовсе радостно тянул их вперед.

Веронике стало стыдно за трусость. Что же с ней будет, когда они войдут в здание? Ведь обязательно что-нибудь хрустнет, ухнет – и она завопит от страха как дурочка. Если, конечно, до этого не упадет в обморок.

– Не волнуйся! – Юра вдруг взял ее за руку. – Быстро пробежимся – и обратно. Я бы предложил тебе подождать снаружи, но мне кажется, вдвоем надежнее. Мало ли!

Прикосновение его теплых пальцев заглушило ряд догадок, вызванных этим «мало ли».

– Ладно, – сказала Вероника. – Только там ничего особенного нет. Старые медицинские карты да игрушки…

Куклы на баррикаде.

Вероника мотнула головой. Можно просто не ходить в то крыло. Пробежаться по другому и сослаться на то, что уже поздно.

У входа в больницу царила прямо-таки мертвая тишина. Лис сел рядом с крыльцом и вопросительно оглянулся на Юру, словно спрашивал, действительно ли они собираются войти в это жуткое здание. Но напуганным пес не выглядел, и это обнадеживало.

– Пошли! – Юра первым поднялся по ступеням и перешагнул порог.

Лис последовал за ним. Вероника – волей-неволей – тоже.

В вестибюле ей сразу бросился в глаза стул, все так же стоявший в раскрытом лифте. Может, Катька и не швыряла его вовсе – приснилось. Или ухитрилась поставить стул обратно ради шутки, это было бы очень на нее похоже.

Вероника понадеялась, что Юра побродит по первому этажу и этим ограничится. Но нет, он уверенно направился к лестнице. Лис припустил следом, время от времени останавливаясь и принюхиваясь. Вероника внимательно наблюдала за ним и не замечала ничего странного. Видимо, в здании все-таки никого и ничего не было, и если пес и был чем-то встревожен, то обилием незнакомых застарелых запахов.

На втором этаже Юра остановился.

– Здесь было второе отделение, – тихо проговорил он. – Из которого все пропали.

– Тут двери закрыты.

Юра зашел на этаж и толкнул сначала одну дверь, потом – другую. Вздохнул и кивнул на лестницу.

– Третий тоже закрыт, – сказала Вероника с затаенным облегчением. – Мы только на четвертом были…

– Что за черт, кому понадобилось закрывать двери в пустой больнице? – проворчал Юра, поднимаясь по ступенькам.

На третьем этаже он остановился.

– Не то чтобы я тебе не верил, – объяснил он, – просто, может, вам сил не хватило… Ого!

Раздался тихий скрип. Дверь справа приоткрылась.

У Вероники помутнело в глазах: Катька остервенело билась в эти двери, а теперь одна из них любезно приоткрылась сама, причем Юра ее даже не коснулся. И никаких сквозняков не было в помине…

– Да не паникуй ты. – Юра навел на нее фонарь, и Вероника зажмурилась. – Ой, извини.

Он несколько раз толкнул дверь напротив. Стук гулким эхом разносился по зданию.

– Прекрати, пожалуйста, – прошептала Вероника.

– Прости. Хотел успокоить и показать, что вы не слишком пытались открыть, вот и не открыли… Ну, пойдем.

– Может, на четвертый? – Сердце Вероники больно забилось о грудную клетку.

Она разглядывала полоску тьмы между дверью и косяком, и четвертый этаж казался почти родным. По крайней мере, она примерно знала, что там и как. Эта же чернота напоминала сгусток мрака в школьном подвале.

– Туда тоже можем, но потом.

Юра широко распахнул дверь. Фонарь осветил длинный коридор – точно такой же, как те, что они с Катькой видели на четвертом. Пол был чистым, без мусора, двери по обе стороны закрыты. Это обрадовало Веронику, но Юра подошел к первой попавшейся комнате и быстро выяснил: замки имелись, но теперь двери запирались только на засовы.

Он сдвинул железку с облупившейся краской. Тишину снова нарушил скрип, протяжный и тоскливый.

– Ничего себе! Посмотри!

Вероника подошла и заглянула за дверь.

Здесь, по-видимому, была общая палата – как и на четвертом. Друг против друга стояли шесть маленьких кроваток с побуревшими от времени и грязи матрасами и подушками. Вероника содрогнулась, увидев на полу клок волос, но, присмотревшись, поняла, что это просто кукольный парик. Из-под первой кровати справа луч фонаря высветил маленькую пластиковую ножку.

– А там что такое?

Юра посветил вперед. На подоконнике, перед окном, забранным решеткой и закрытым фанерой, темнело что-то непонятное. Пытаясь разглядеть предмет, Вероника переступила порог. Стопка книг, на которой оставили игрушку? Причудливой формы часы?

Лис вдруг громко гавкнул. Вероника вздрогнула, обернулась и успела увидеть, как быстро закрывается дверь.

Она в мгновение ока бросилась назад. Дверь чуть подалась, но потом вернулась обратно. Лязгнул засов.

Вероникой овладела паника. Она ничего не понимала. Руки, не подчиняясь ей, бестолково застучали по двери.