Kitabı oku: «Обет молчания», sayfa 6

– Упрямая, – буркнул инспектор, провожая ее взглядом. – Настоящий осел… но, будь я проклят, чертовски привлекательный осел.

Грейс упаковывала разбросанные на кровати вещи в чемодан. Не дождавшись звонка бывшей сокурсницы и решив, что ту попросту не заинтересовало ее предложение, а может, старые обиды перевесили чашу весов, женщина решила покинуть это богом забытое место как можно скорее.

– Ноги моей тут не будет, в этой дыре, – яростно запихивая кое-как блузки и брюки, бормотала она себе под нос. – Подумаешь! Фифа какая… вся такая неприступная. Какая же я была дура, что приехала сюда. Примчалась на всех парах! И что я получила взамен? Ее фырчанье и недовольство? Да что она из себя представляет? Корчит великого ученого, а, в конечном счете… пустышка! Я же предлагала… я хотела поделиться с ней славой! Сделать ее знаменитой на весь мир! Но меня отхлестали по щекам. Надо мной посмеялись! Ничего… смеется тот, кто смеется последним. Я еще утру нос этой зазнайке.

В ту же секунду египтолог услышала стук в дверь.

– Chi e'? – крикнула женщина недовольным голосом. – Non sono ancora pronta[22].

– Можно войти? – услышала она голос бывшей подруги. – Я не отвлекаю тебя? Я буквально на минуту.

Обернувшись, Грейс увидела стоящую в дверях Мадлен.

– Мэд? Ты? – не в силах скрыть изумления, спросила Эванс, но, взяв себя в руки, уже пренебрежительным тоном продолжила: – Чего ты тут забыла? Ну заходи, раз пришла. Правда, времени у меня совсем немного. Через четверть часа приедет такси, а я еще не успела собраться.

– Наш разговор не займет много времени, – усаживаясь в кресло, успокоила ее археолог. – Я задам тебе пару вопросов и уйду.

– Что ж, – хмыкнула бывшая подруга и продолжила сборы. – Валяй!

– Во-первых, вот, возьми. Это письмо твоего брата и его заметки. Думаю, ты хотела бы сохранить их. Я прочла его записку и глянула на фото, хоть ничего и не разобрала на них. О чем идет речь? О каком великом открытии говорит Гарри?

– А какая уже разница? – окрысилась бывшая подруга. – Спрашиваешь из чистого любопытства или из вежливости? Что… захотелось-таки погреться в лучах славы?

– Ни то, ни другое, ни третье.

– Тогда зачем тебе это знать? Теперь это моя проблема. А мои проблемы тебя не касаются.

– Хорошо, как скажешь, – поднимаясь из скрипучего кресла, произнесла молодая женщина. – Больше не пристаю. Не хочешь рассказывать, не надо. Прощай! Хорошей дороги!.. Была рада повидаться.

Стоя в дверях, Мэд замешкалась.

– Мне очень жаль Гарри, – негромко проговорила она. – Он был искателем приключений и бродягой, и я не разделяла его взглядов, но тем не менее Гарри всегда нравился мне. У него была добрая душа ребенка, хотя и немного избалованного.

Сказав это, археолог хотела уже закрыть за собой дверь, и тут внезапно услышала за спиной всхлипы. Остановившись как вкопанная, Мадлен оглянулась и ошеломленно уставилась на бывшую подругу.

Та сидела на кровати и, закрыв лицо руками, тихо плакала.

– Гресси! – вскричала потрясенная до глубины души молодая женщина.

Она подскочила к бывшей подруге и, присев с ней рядом, по-отечески обняла. Та доверчиво прижалась к ней и залилась горькими слезами.

– Ну… ну… тише, дорогая, тише, – нежно гладя ее по голове, повторяла Мэд, стараясь успокоить сокурсницу. – Все будет хорошо. Все непременно будет хорошо. Иначе и быть не может. Верь! Ты сильная, ты со всем справишься!

– Синьора, вам пора ехать. Такси уже ждет внизу, – услышали женщины голос портье.

Грейс подняла заплаканное лицо и устремила на него непонимающий взгляд.

– Она никуда не едет, – ответила за нее Мадлен. – Синьора остается.

– Но, – запротестовала было та, – мне нужно ехать.

– Ты думаешь, что я отпущу тебя в таком состоянии? И не надейся!.. Вы можете идти. Синьора останется еще на сутки. Спасибо! – повторила Мадлен тоном, не терпящим возражений.

Когда дверь за юношей закрылась, мадам Дюваль вытащила носовой платок из сумки и протянула бывшей подруге.

– У тебя никогда их не было, – с улыбкой проговорила она. – На, держи!

Та лишь улыбнулась в ответ.

– Спасибо, – немного помолчав, отозвалась Грейс, смахнув слезы с лица.

– За что?

– Неважно… просто спасибо!

– Да не за что, – пожала плечами молодая женщина. – На моем месте любой поступил бы так же.

– Наверно, – опустив глаза, ответила ее собеседница.

– Ладно, подруга, выкладывай. Раз ты никуда не едешь, то не имеет смысла играть в молчанку… В какую авантюру влез по твоей милости Гарри?

Через четверть часа Дюваль была уже в курсе всех трагических событий, которые произошли месяц назад и в результате которых из тридцати человек в живых остался лишь брат Грейс, да и то, судя по письму, ненадолго.

– Ясно, – произнесла Мадлен, когда ее собеседница наконец-то замолчала. – То есть помимо тебя и брата, эту находку хотят заполучить еще некие лица, я правильно поняла? Но кто?

– Этого я не знаю. Честно, даже не могу предположить. По всей вероятности, наши недоброжелатели наняли настоящих киллеров, ибо так хладнокровно разделаться со всей группой могли только профессионалы. Гарри повезло, потому что в то время его не было в лагере.

– А есть вероятность того, что на вашу находку… будем называть ее так до поры до времени, уже натолкнулись те, другие?

– Нет, иначе о ней сразу же заговорил бы весь мир. Когда мы созванивались в последний раз, он рассказывал о камнях…

– О камнях? – перебила Мэд. – Что еще за камни?

– Ммм, ну как тебе объяснить, – замялась Грейс, не желавшая раскрывать все секреты, так как все же не до конца доверяла собеседнице. – Скажем так: некие рисунки на камнях. Сказать конкретнее не могу, ибо сама не видела их воочию… но они – нечто! По словам Гарри – нечто невероятное!

– Тогда еще один вопрос, – впившись взглядом в лицо визави, произнесла археолог. – Зачем тебе понадобилась Я?

Гресси посмотрела на подругу и взяла ее за руку.

– Потому что… потому что, кроме тебя, мне больше не к кому обратиться за помощью. Мэд… пожалуйста, мне некого больше просить. Некому доверять! Прошу… помоги мне найти то, на что натолкнулся Гарри. Хотя бы в память о нем. Когда-то же мы были добрыми друзьями!

– Но потом все изменилось.

– По моей вине и из-за моей гордыни! Теперь все иначе. Я переменилась. Жизнь проучила меня за себялюбие. Слишком поздно я осознала, каким гадким человеком была. Мэдди, я прошу… умоляю тебя! Поверь мне!

Археолог внимательно поглядела на бывшую подругу, всем своим видом выражавшую искреннее раскаянье. Глядя на несчастное заплаканное лицо Грейс Эванс, трудно было усомниться в искренности молодой особы. Несомненно, угрызения совести терзали египтолога, дурные поступки в прошлом тяготили ее, и ей хотелось облегчить душу. «Судьба не зря сталкивает людей неожиданно, когда не ждёшь, давая, тем самым, возможность что-то исправить в своей жизни, – задумалась Мэд, продолжая колебаться. – Можно оступиться, сделать что-то не подумав, но потом осознать ошибку и постараться справить ее. Заслуживает ли покаявшийся человек прощения? Думаю, да. Думаю, можно рискнуть. Кто знает, вероятно, и мне когда-то потребуется второй шанс».

– Хорошо, Гресси, – вслух проговорила молодая женщина. – Я помогу тебе. Да, нам не дано вернуться в прошлое и начать наше знакомство заново, но мы можем начать с этого момента и написать другой финал. Что скажешь? По рукам?

Дюваль протянула руку и, пристально поглядев в глаза сидевшей напротив женщине, улыбнулась. Та бросилась ей на шею и радостно засмеялась.

– Спасибо, дорогая, спасибо за твою доброту! И как я могла сомневаться в тебе? В твоей доброте и отзывчивости!

– Ну, я уже не так добра и не так отзывчива, – отстраняясь от нее, ответила Мадлен, – но в чем-то ты права. Во мне осталась часть прежней Мэгги.

– Подруги? – протянула руку Грейс.

– Подруги, – засмеялась молодая женщина. – Кстати, а куда мы едем?

– В Южную Америку, дорогая. Едем в рай для археологов, едем покорять перуанские земли! Рейс послезавтра в пять утра из Рима. Если поторопимся, то успеем.

– Куда-куда? Ты спятила?! Я не могу вот так все бросить и уехать. У меня работа…

– …которая никуда не убежит. Помпеи не завалит по второму разу. К тому же есть, кому тебя заменить. Там и студенты, и кудахчущая… прости-прости, мадам Аллен, – поправилась Гресси, заметив, что молодая женщина нахмурилась. – Работа почти завершена. Надо полагать, что они и без тебя расчистят ту фреску. Разве нет?

– Ну да… Софи почти завершила работу.

– Вот и я о том же… ну так что? Согласна?

Мадлен колебалась. Что-то подсказывало ей, что она ввязывается в жуткую авантюру, которая навсегда изменит ее жизнь. Тем не менее, сказав «а», обычно говорят и «б». Раз Мэдди согласилась помочь подруге, то было бы уже нелогичным отказываться.

– Ладно, уговорила. Но мне необходимо заехать домой и взять вещи.

– В этом нет необходимости. В Лиме, куда мы прилетаем, мы сможем купить все, что нам понадобиться.

– Хотела бы я знать, на какие деньги, – с сомнением проговорила Мэд.

– На те, что выделил Британский музей.

– Тебе, но не мне, – парировала археолог.

– И тебе тоже. Скажем так: они нанимают тебя на работу.

– Откуда такая щедрость? – хмыкнула Мадлен.

– Благодаря моей рекомендации, дорогая. Я сказала, что ты лучшая в своем деле, и что без тебя мы не добьемся успеха, – улыбнулась ее собеседница. – А так как мне доверяют, то подписали чек безоговорочно.

– Допустим, что все так и есть, – покачав головой, отозвалась Мадлен. – Но что от меня требуется? Каким образом я смогу помочь тебе?

– Засвидетельствовать подлинность тех вещей, о которых я рассказывала тебе. Не более.

– Но каким образом я могу подтвердить подлинность, когда я понятия не имею, с чем буду иметь дело? – изумилась Мадлен, вскакивая с места. – Или ты думаешь, что я безоглядно ввяжусь в твои грязные игры, о которых не знает лишь ленивый?

Грейс вспыхнула, но промолчала. Она еле сдерживала ярость, но понимала, что стоит ей только вспылить, и молодая женщина сейчас же уйдет.

– А… ты об этом, – взяв себя в руки, протянула Эванс. – Да, признаю, по молодости бывало. Надо было как-то прикрывать Гарри, спасать его от правосудия.

Она замолчала. Больше всего на свете Грейс боялась, что сейчас Мадлен отступит, отказавшись ехать вместе с ней в Перу.

– Слушай, я обещаю тебе… клянусь! Наша поездка не запятнает твою репутацию. Ты станешь героем в глазах общественности. Ну так что, едем?

Молча кивнув головой, Мадлен попрощалась с подругой, договорившись встретиться с той в восемь утра в холле отеля. «Надеюсь, что стану героем не посмертно, – мелькнула мысль в голове мадам Дюваль, выходившей из номера, ибо она внезапно вспомнила о том, что предыдущая группа была уничтожена неизвестными. – Не постигнет ли и нашу группу та же участь? Кто они, эти таинственные незнакомцы, с которыми нам предстоит иметь дело? И насколько они опасны? Черт… опять одни вопросы и ни одного ответа».

Глава 12

Не рассчитывай на завтрашний день, пока он не наступил, ибо никто не знает, какие беды он принесет.

Погрузившись в невеселые раздумья, Мэд вышла из отеля и неспешным шагом отправилась, не обращая внимания на то, что творится вокруг, в сторону археологического комплекса. Там она намеривалась еще раз взвесить все «за» и «против» предстоящей поездки.

– Мадам Дюваль… Мадлен, – неожиданно услышала она у себя за спиной.

Стремительно обернувшись, молодая женщина заметила стоящего в нескольких метрах от машины инспектора.

– Ciao, – помимо воли вырвалось у нее. – Что вы тут делаете?

– Да вот подумал, что вам, вероятно, понадобится помощь, – невозмутимо начал он.

– Мне? Помощь? Но почему? – растерялась археолог, застигнутая врасплох.

– Из-за аварии, – напомнил Арман.

– Ах, да, я уже и забыла.

– Это хорошо, похоже, шишка на лбу не сильно беспокоит вас.

– Вторая причиняет больше беспокойства, чем первая… А что с машиной? – поинтересовалась молодая женщина.

– Ее уже забрали и отвезли на склад. Замечу, кстати, я взял на себя смелость и заказал вам другую. Подумал, что лагерь не должен оставаться без транспорта… Так вас подвезти?

– Ох, да, спасибо. Я и не подумала… Что творится со мной, непонятно. У меня… на меня столько всего свалилось в последние дни, что голова просто идет кругом. Честно, не знаю, за что хвататься.

– Бывает, – просто ответил дю Белле и нажал на газ.

Они неспешно ехали по вечерним улицам. Прошедший дождь преобразил город: огни витрин и фонарей отражались на мокром асфальте, удивляя волшебной игрой красок. Легкая музыка, доносившаяся из многочисленных небольших кафе и беззаботный смех их посетителей, и непринужденный разговор прогуливающихся людей создавали уютную теплую обстановку. Мадлен сделала глубокой вдох. Как же легко дышалось после ливня. Чистый, наполненный ароматами осени воздух бодрил, наполняя жизненной силой. «Как же хорошо. Жаль вот только, что я не могу насладиться в полной мере этим чудесным вечером, – подумала она с грустью. – Проклятые мысли не выходят из головы. А так хотелось бы послать всех и все куда подальше и просто получать удовольствие от работы, от жизни. Но пока это невозможно… Черт, и зачем я ввязалась в эту историю? Почему мне вечно неймется? Откуда во мне желание постоянно всем помогать? Господи, когда же я наконец-то поумнею?»

– Вас что-то беспокоит? – покосившись на попутчицу, задал вопрос Арман. – На вас лица нет.

Вздрогнув от неожиданности, Мэд повернула голову и внимательно посмотрела на инспектора.

– Да нет, вроде все нормально. А почему вы не с родными? – переводя разговор в другое русло, поинтересовалась молодая женщина.

– Тут все просто, – сухо отозвался тот. – Мне показалось, что вам нужна помощь, а я именно тот, кто мог бы вам ее оказать.

– В скромности вам не откажешь, – улыбнулась краешком губ археолог.

– Как сказал Ярослав Гашек: «Скромность украшает мужчину, но настоящий мужчина украшение не носит». Ну а если серьезно, то я немного беспокоился о вас. Извините, если показался чересчур назойливым.

– О нет, что вы! Наоборот, я благодарна вам. Очень. И вы совершенно не назойливы. Я знаю, о чем говорю. Три года назад к нам уже приставляли надсмотрщика… простите за откровенность. В отличие от вас, он совал нос во все, везде лез с советами. Короче говоря, рот его не закрывался ни на минуту. Работать в таких условиях было невыносимо. Я с трудом дождалась окончания сезона.

– Увы, с подобными людьми мне тоже приходилось сталкиваться. Умение молчать – вот, что отличает умных, в частности скромных, людей от глупцов, ибо скромный человек не любит много говорить. Он больше любит слушать. От слушания человек совершенствуется, от много говоренья – он только глупеет.

– Неплохо сказано, – окинув сидевшего рядом с ней мужчину взглядом, отозвалась Мадлен.

Оставшуюся до лагеря дорогу они проехали в полнейшей тишине. Никто из них не нарушал затянувшееся молчание. Молодая женщина то и дело поглядывала на инспектора, на спокойном лице которого трудно было прочесть, о чем он думает. Его невозмутимость каким-то странным образом передалась и ей. И если, выходя из отеля, Мадлен находилась в растрепанных чувствах и в полной растерянности, то теперь археолог знала ответы на некоторые вопросы.

– Арман, а вы не хотите совершить путешествие в Перу? – неожиданно спросила молодая женщина, когда машина остановилась возле лагеря.

Почему она попросила его поехать с ней, Мэд не знала. Этот вопрос вырвался у нее непроизвольно. Вероятно, виной всему была та пресловутая безмятежность, в которой пребывал инспектор. Вырвавшиеся ненароком слова привели молодую женщину в сильное смущение. Археолог покраснела до ушей и тотчас же отвернулась, стараясь скрыть волнение.

– В Перу? – брови дю Белле приподнялись вверх. – Вы сказали, в Перу?

– Простите, – попыталась отыграть Мадлен, окончательно сконфузившись. – Я не знаю, что на меня нашло. Мне… право, неловко.

– Да все нормально. Просто как-то неожиданно… Вы только скажите, а что вы забыли в Перу? И зачем вам понадобился я?

– Забудьте… спасибо большое, что подвезли. Да и вообще, спасибо за все: за машину, за поддержку. Была рада познакомиться с вами.

– Разве мы уже прощаемся? Насколько я знаю, сезон закончится лишь через две недели.

– Да, это так, но я завтра уезжаю, поэтому мадам Аллен и мои студенты закончат работу уже без меня. Прощайте!

Мадам Дюваль открыла дверцу и хотела было выйти из машины, когда услышала ровный голос инспектора:

– Мадлен, вам нужна помощь? Именно поэтому вы попросили меня поехать с вами?

– Н-нет, – опустив голову, тихо отозвалась она.

– А мне кажется, что да… единственно, вы почему-то боитесь признаться не только мне, но и себе. Я прав?

Молодая женщина молчала, беспокойно теребя ремень сумки. Неожиданно она почувствовала себя пятнадцатилетним подростком, сидящим рядом с тетушкой, учившей ее уму-разуму в то время, когда родители занимались своим бизнесом, и до детей им не было никакого дела.

– Итак, моя милая леди, вы ответите на вопрос или мне понадобятся средневековые клещи, чтобы вытащить из вас всю информацию?

Услышав подобные слова, Мадлен от возмущения подняла голову, чтобы высказать наглецу все, что думает о нем, но осеклась, уловив веселые искорки, заигравшие в его глазах. Нет, он не издевался над ней, а всего-навсего подтрунивал над ее страхами.

– Ну так что?

– Да, вы правы, мне определенно нужна ваша поддержка, – наконец-то призналась Мэд. – Я не могу ответить отказом…

– …той особе, которая приезжала в лагерь и к которой вы ездили сейчас, – уточнил инспектор.

– От вас ничего не скроешь, – невольно рассмеялась молодая женщина, – вы чересчур проницательны.

– Профессия обязывает, – тихо пробормотал ее собеседник и чуть громче добавил: – Вы не можете отказать, и что дальше?

– Но при этом голос разума говорит, чтобы я отказалась от поездки. На уровне интуиции.

– А вы часто прислушиваетесь к ней?

– Достаточно редко, – призналась Мадлен.

– Ясно… тогда смею предположить, что и в этом случае вы не будете на нее полагаться.

– А как вы угадали?

– Моя наблюдательность, – только и сказал Арман.

– Но мы не так давно знакомы с вами.

– Иногда достаточно один раз взглянуть на человека, чтобы составить о нем мнение. А иногда можно знать его много лет и не догадываться о темной стороне его души.

– Не могу не согласиться, – кивнула головой археолог.

– И?..

– Что «и»? – вытаращилась на него Мэд.

– Спросите еще раз, – Арман не отводил глаз, которые при искусственном освещении приобрели цвет карамели.

– Спросить о чем? Я… не понимаю.

– Понимаете, не лукавьте.

– Хорошо… вы правы, пора уже перестать чего-либо и кого-либо бояться, – сдалась археолог и, сделав глубокий вздох, задала вопрос: – Вы поедете со мной в Перу в качестве помощника и… защитника?

– Да, мадам Дюваль, я согласен… У меня как раз должен быть отпуск после вашей экспедиции. Но думаю, я смогу уладить этот вопрос с руководством, и оно отпустит меня раньше.

– Однако я хочу предупредить: ваш гонорар не будет слишком высок. Увы.

– Что ж… думаю, я смогу это пережить. В конце концов, спасать прелестных дам – это обязанность любого мужчины. Настоящего мужчины! А я же все-таки француз по матери, а она была из благородного сословия. Так что доблесть у меня в крови.

Договорившись встретиться с инспектором в аэропорту Рима через день, археолог вышла из машины и поторопилась в лагерь.

– Господин…

– Не надо имен, телефон могут прослушивать.

– Я понял, хорошо. Тогда и вы, пожалуйста, не упоминайте мое.

– Что вам стало известно?

– Мадам Дюваль завтра направляется в Рим, а затем, на следующий день, утренним рейсом в Перу со своей бывшей подругой, мисс Эванс.

– Куда конкретно?

– К сожалению, пока не смог выяснить. Но при первой же возможности я сообщу вам.

– Хорошо. Не выпускай их из виду. Мне нужно знать, что они затеяли… и как близко смогут подойти к тайне, которую я скрываю уже много лет…

Всю ночь, глядя в темноту, Мадлен не смыкала глаз, прислушиваясь к проливному дождю, барабанившему по палатке. Собрав вещи еще с вечера, молодая женщина лежала в спальнике с открытыми глазами, ибо заснуть ей так и не удалось, и ждала звонка будильника. По закону подлости время тянулось невыносимо медленно.

– Только половина пятого. Еще целый час ждать, – пробормотала археолог, включив фонарь и поглядев на часы. – Что я скажу Софи? Даже не представляю.

Мадлен и впрямь не знала, как она будет объяснять коллеге свой поступок: бросить раскопки, обменять работу всей жизни на какие-то фантастические камни с рисунками, обнаруженные усопшим братом бывшей подруги. Если бы кто-то пришел к ней с такими объяснениями, то Мэд покрутила бы пальцем у виска. И тем не менее через час с четвертью ей придется сознаться в своем скудоумии, по-другому молодая женщина не могла объяснить свой поступок.

– Ты спятила? – вытаращив глаза на коллегу, спросила мадам Аллен. – Это развод так подействовал на тебя? Ты соображаешь, что ты творишь?

– Вполне, – сдержанно ответила Мадлен, не смотря Софи в глаза. – Могу поклясться на Библии, что нахожусь в здравом уме и твердой памяти.

– Знаешь, а вот я сильно в этом сомневаюсь, – действительно с сомнением глядя на молодую женщину, произнесла та. – Я не понимаю, что происходит? Приезжает какая-то… ну уж прости за откровенность… ворона в павлиньих перьях, и ты практически сходишь с ума! Вспомни, сколько раз ты рассказывала мне о ней, о ее подлости и лицемерии.

– Люди меняются.

– Ни черта люди не меняются, дорогая. Не будь ребенком!

– Софи, мне нужно помочь ей. К тому же весьма вероятно, что на тех камнях есть то, что поможет нам доказать твою теорию.

– Нашу теорию. Насколько я знаю, ты первая заговорила о том, что римляне могли быть первооткрывателями Южной Америки.

– Ну, тогда тем более мне необходимо поехать туда. Чтобы подтвердить или опровергнуть наши догадки.

– И все же ты сумасшедшая, – сокрушенно покачала головой мадам Аллен, осознав, что не в состоянии переубедить коллегу. – На кого ты меня оставляешь?

– Как на кого? На Ричарда. Впрочем, ты и без него в состоянии со всем справиться.

– На Ричарда? Разве ты не знаешь? Хотя откуда… Он уехал вчера. Его срочно вызвали в Париж.

– Хм… странно все это. Ладно, Софи. Я уверена, что все будет хорошо. Я буду звонить так часто, как смогу.

– Мэд, – взяв археолога за руку, Софи предприняла последнюю попытку образумить Мадлен, – прошу, подумай еще раз. Ты поедешь на другой конец света, черт-те куда и непонятно с кем.

– Ну почему… я еду с бывшей сокурсницей по заданию Британского музея.

– Это она тебе так сказала. Ты доверяешь ей? Скажи честно?

– Н-не совсем, – призналась Мадлен и, осторожно высвободив руку, отошла в сторону, – я не доверяю ей полностью, именно поэтому и попросила дю Белле, нашего инспектора, поехать со мной.

– Что??? Да ты совсем рехнулась? – Софи заметалась по палатке, не в силах больше сдерживать эмоции. – Ну знаешь, уж такого я от тебя не ожидала. Наверно, ты и впрямь изрядно долбанулась головой, раз вытворяешь подобные вещи. Мало того, что ты поедешь в страну третьего мира с сомнительной личностью, так ты еще и странного субъекта с собой тащишь. Обалдеть!

– Не сердись, дорогая, – попыталась успокоить коллегу Мадлен. – Он вовсе и не странный. Просто молчаливый.

– Не питаю я доверия к подобным типам, – нахмурилась Софи.

– Ну ладно… перестань. Вот увидишь, все будет хорошо! Обещаю! Мир?

– А что я скажу профессору Журдану?

– Правду. Что я уехала собирать доказательства нашей гипотезы. Так что врать тебе не придется.

– Хорошо, – сдалась мадам Аллен. – Пообещай беречь себя и часто звонить. И клянусь всеми святыми: если через неделю ты не вернешься, то я подниму на ноги не только национальную гвардию, но и Интерпол.

– Даже не сомневаюсь, Софи, – засмеялась Мэд. – Ты можешь и не такое!

– Ладно, поезжай! Счастливого пути!

Садясь в такси, молодая женщина с тоской оглядела медленно пробуждающийся лагерь и древние развалины. Если бы с ту минуту она знала, ЧТО ей предстоит пережить и с чем столкнуться, то Мадлен незамедлительно послала бы к черту свою деликатность и мягкосердечие и занялась бы тем, ради чего приехала в Помпеи.

Глава 13

Кривыми путями не добраться барке до гавани.

Несмотря на раннее утро, международный аэропорт Рима был переполнен пассажирами.

– Сегодня что, всемирный сбор путешественников? – недовольно буркнула Грейс, с ненавистью поглядывая на снующих с чемоданами людей. – Откуда они здесь в половине пятого утра?

– Ну мало ли, – пожала плечами Мадлен, которую жутко клонило в сон, ибо и этой ночью молодая женщина так и не сомкнула глаз из-за растущего внутреннего напряжения и непонятно откуда взявшейся тревоги.

Она то и дело с тоской поглядывала по сторонам в поисках Армана, но инспектора нигде не было видно. «Неужели он не смог договориться в департаменте? Или решил не ехать? – крутилось в голове археолога. – Почему? Он же обещал! Как сказал профессор: "…Будьте начеку. Даже самые близкие могут оказаться последними негодяями". Вероятно, так оно и есть. Кто знает, может, Жан-Батист говорил о нем? Правда, он уехал раньше, чем появился инспектор. Ох, ничего не понимаю… Боже, ужасно хочется спать. Может, хотя бы в самолете немного вздремну?»

– Хочется верить, что не все они собираются на наш рейс, – вслух проговорила молодая женщина. – Кстати, о рейсе. Скоро уже его объявят. Пойдем к нашему выходу?

– Да-да, сейчас, – поглядев на часы, сказала ее подруга. – Еще пару минут подождем и…

– Подождем? – перебила ее Мадлен. – Но чего? Или кого?

– Сейчас узнаешь, – проронила Грейс, многозначительно поглядев на спутницу. – Это сюрприз. Только не волнуйся, ничего такого… а вот как раз и он, легок на помине.

Сказав это, она широко улыбнулась и помахала кому-то рукой. Мадам Дюваль нахмурилась и, круто обернувшись на месте, замерла от неожиданности. К ним приближался, расплывшись в улыбке… Ричард Пейдж.

– Ты опаздываешь, – поприветствовав мужчину, игриво произнесла египтолог. – Впрочем, не удивляюсь. Помню, в Университете ты вечно приходил последним и на лекции, и в бар.

– Что он тут делает? – сухо поинтересовалась Мадлен, враждебно глядя на бывшего возлюбленного.

– Можно подумать, что ты не рада моему присутствию, детка.

– Во-первых, я тебе не детка, – вспыхнула молодая женщина, прищурившись, – а во-вторых, я и правда не особо рада твоему появлению. Грейс, ты не говорила…

– Всем привет, – услышали они у себя за спиной. – Извините, судя по всему, я припозднился. Проспал. Обещаю, такого больше не повторится.

Обернувшись, теперь мисс Эванс и Ричард застыли на месте. Перед ними стоял инспектор Министерства культуры Италии Арман дю Белле.

– А… что вы тут делаете? – задал вопрос Рик, первым придя в себя от неожиданности.

– Мадам Дюваль попросила меня принять участие в экспедиции. Мое присутствие необходимо, если вы собираетесь получить доказательства посещения римлянами Южного континента. Разве нет? Если вы сделаете открытие, то мне, официальному лицу, необходимо будет зафиксировать его.

– Я смотрю, не только я, но и ты любительница секретов, дорогая, – сквозь зубы процедила Грейс, не глядя на подругу. – Что ж, мистер… как вас там?

– Дю Белле… но можно просто Арман.

– Хорошо, просто Арман, – по лицу египтолога скользнула легкая усмешка, – добро пожаловать в нашу команду!

Подняв сумку с пола и обменявшись с Ричардом быстрыми взглядами, она двинулась в сторону выхода на посадку.

– Должна признаться, я уж подумала, что вы не придете, – идя рядом с Арманом, сказала Мэд.

– Как я мог подвести вас, когда вы оказали мне доверие, поделившись вашими страхами. Это было бы подло.

– Я ко всему уже привыкла. Не в первый раз.

– Сочувствую. Такие события оставляют глубокие рубцы на сердце.

– …которые с трудом затягиваются, – дополнила его молодая женщина и ускорила шаг.

Поместив сумку над собой в багажном отсеке, Мадлен села подле окна и уткнулась в книгу.

– Хелло, Мэд, а мы, оказывается, соседи, – весело проговорил Рик, плюхаясь около нее. – Не иначе – судьба.

– Моя судьба никак не связана с твоей, к счастью для меня.

– Ты что, до конца моих дней будешь напоминать мне о безобразном поступке, совершенном мною столько лет назад? – хмуро спросил Ричард, с лица которого слетела наигранная улыбка. – Ну да… я не приехал. Не объяснил. Я поступил мерзко. Знаешь, если бы я мог все исправить, то сделал бы это. Но увы, машину времени еще не изобрели. Как только ее соорудят, то я мигом…

– Прекрати паясничать! – разозлилась молодая женщина. – Меня и раньше раздражала эта твоя манера, сейчас же она меня просто бесит.

– Все, умолк, раз я так тебя нервирую, – уткнувшись в газету, проворчал мистер Пейдж.

– Зачем ты поехал? Что кровопийца посулила тебе? – после продолжительного молчания поинтересовалась Мадлен, которую мучило нехорошее предчувствие.

– Ты же не разговариваешь со мной.

– Рик!

– Ладно-ладно, успокойся!.. А причем тут Грейс? Меня, как и, собственно, тебя (через твою подругу, разумеется), нанял Британский музей. Поэтому я на борту этого лайнера в компании неприветливой бывшей пассии и странного типа, сидящего за мной и сверлящего мой затылок взглядом… Зачем ты притащила его?

– Сама не знаю, так получилось, – пробормотала Мадлен и, отвернувшись, уткнулась в иллюминатор.

Полет, длившийся шестнадцать часов, выдался не самым приятным для археолога. Помимо неприятного соседства и неважного питания, на протяжении всего пути самолет то и дело попадал в зону турбулентности, что не доставляло особой радости путешественнице, которая до смерти боялась летать. Уже оказавшись на земле и перекрестившись, она мысленно обругала себя за идиотизм. «Какая же я дура, что согласилась отправиться черт знает куда, – выходя из самолета и оглядываясь по сторонам, задумалась Мэд. – Не сидится мне дома. Честное слово, теперь я начинаю понимать, почему Грант развелся со мной. Кому нужна жена, которой вечно не бывает дома?»

– Ты в порядке? – подмигнув, весело осведомилась Грейс, поджидавшая подругу у выхода. – Какая-то ты бледная. Как настроение? Голубки, небось, нежно ворковали всю дорогу? Представляю… встретиться через столько лет! Невероятно!

– Это твои проделки? – мрачно спросила Мадлен.

– О чем ты?

– О том, что мы оказались рядом в самолете.

– Безусловно, нет! Я на ТАКОЕ еще не способна… ты переоцениваешь мои возможности… Итак, все в сборе? Тогда пошли. Время не ждет!

Подхватив вещи, Грейс отправилась вслед за остальными пассажирами, идущими по коридору в сторону паспортного контроля.

– Или недооцениваю, – пробормотала молодая женщина, поймавшая себя на том, что слова подруги не выдерживают никакой критики.

– Зачем вы приехали в Перу, мадам Дюваль? – на плохом английском задал вопрос таможенник.